Готовый перевод The Regressed Demon Lord is Kind / Добродетель Владыки Демонов: Работа над ошибками: Глава 4

Шаг за шагом Зик приближался к слуге.

В его движениях не было ни капли сомнения, каждый шаг был пропитан жаждой крови. Только сейчас до всех дошло, что слова и действия Зика не были ни пустым бахвальством, ни метафорой — он действительно собирался убить слугу.

— Го-госпожа!

Отчаянный вопль слуги вывел графиню из ступора.

— П-прекрати! Разве я не велела тебе остановиться?! Как ты смеешь проливать кровь на глазах у родителей! Где ты набрался такой грубости?!

— Дорогая матушка, да как бы я посмел проливать кровь перед родителями? Матушка, я лишь собирался оттащить слугу в подходящее место и прикончить его там. Матушка, даже если мое сердце разбито, разве могу я спустить такое оскорбление, нанесенное мне — Законному. Кровному. Наследнику — нашего великого рода Стилвол?

Елейным голосом ответил Зик на гневный выкрик графини.

— Как Ганс мог оскорбить тебя?! Это дитя никогда бы так не поступило!

«Ах, неудивительно, что этот холуй вел себя так нагло. Он был человеком графини».

Весьма вероятно, что Ганс был сыном или родственником кого-то из слуг, которых графиня привезла с собой, когда вошла в эту семью.

— Д-да! Как бы я посмел оскорбить дворянина из такой семьи!

Ганс принялся ползать по полу, моля о пощаде. Холодный пот струился по его спине — всё шло совсем не так, как планировалось.

Он всего лишь хотел отомстить Зику за побои и заодно подпортить его репутацию, чтобы еще больше укрепить позиции Грейга как наследника. Будь всё как обычно, Зик бы уже стоял, низко опустив голову и бормоча невнятные оправдания. И сколько бы он ни оправдывался, граф использовал бы слова рыцаря и Ганса как доказательство против Зика, чтобы отчитать его.

Однако ситуация перевернулась с ног на голову из-за дерзкого поведения Зика.

Ганс не мог поверить, что Зик осмелится обнажить меч перед самим графом, и в результате чаша весов теперь склонялась в пользу Зика.

Как и сказал Зик, то, что сделал Ганс, действительно заслуживало смертной казни. Благодаря робкому характеру Зика и его шаткому положению в семье, Гансу до сих пор сходило с рук такое поведение, но что, если Зик и впрямь намерен убить его прямо сейчас? И что, если графиня не сможет его защитить, потому что ситуация теперь складывается в пользу Зика?

«Если я сболтну лишнего, я и правда могу умереть!»

Ганс наконец начал осознавать всю серьезность положения.

— Я с уверенностью заявляю, что никогда не произнес ни единого грубого слова и не проявлял дерзости к юному господину!

— То есть ты утверждаешь, что я лгу?

— Э-это...!

Ганс хотел выкрикнуть: «Конечно!», но ледяной взгляд Зика лишил его дара речи. И именно в этот момент раздался голос со стороны, ответивший за Ганса.

— Да, это правда! Юный господин лжет!

Голос звучал отчаянно. Люди обернулись к говорившему, а Ганс посмотрел назад, словно к нему спустился ангел-спаситель, чтобы вытащить из ада.

«Это тот, как его там... рыцарь Байнер».

Говорившим был Байнер, которого Зик тоже изрядно поколотил.

Когда Зик вошел в комнату, Байнер сверлил его взглядом, полным ярости, но теперь, когда ситуация начала складываться в пользу Зика, в его взгляде поубавилось свирепости.

Зик посмотрел на Байнера с явным удовольствием.

«Не слишком ли вы двое отчаялись? Вероятно, хотите проучить меня за грубые приемчики, но план пошел прахом, а?»

Прямо сейчас главным предметом обсуждения были действия Ганса, но, согласно словам Зика, Байнер тоже был виновен в оскорблении дворянина.

Поскольку рыцари считались мелкой знатью, ему не грозило отсечение головы, как слуге. Однако Байнер пытался нанести прямой вред Зику. Конечно, Байнер не собирался причинять Зику серьезных увечий, и его действия оставались в пределах того, что граф и графиня могли бы легко замять.

Нет, будь Зик прежним, он бы даже пикнуть не посмел перед графом. Но вопреки ожиданиям Байнера, ситуация приняла странный оборот, и теперь слуга, которого ударил Зик, валялся в ногах и дрожал от страха. Что, если слугу осудят за преступление? И не приведет ли это к приговору для самого Байнера?

«Даже я, возможно, не смогу избежать наказания».

В сердце Байнера начало расти и крепнуть беспокойство. Возможно, причиной тому была его неопытность и юность.

— Это правда, сэр Байнер?

С надеждой на лице графиня подбодрила Байнера. Слова рыцаря имели куда больший вес, чем слова слуги.

— Да, миледи! Как мы с Гансом и говорили, Зик напал на нас без всякой причины и избил.

— Забавно слышать, что рыцарь подвергся одностороннему избиению. Неужели стандарты рыцарей Стилвол пали так низко?

От насмешки Зика лицо Байнера побагровело, казалось, оно вот-вот взорвется. Даже граф недовольно проворчал что-то, услышав слова сына.

— Э-это потому что вы нечестно...

— Ха-ха-ха-ха! Нечестно — и это говорит рыцарь Стилвол! Ты и на поле боя будешь о справедливости рассуждать? Поверить не могу, что рыцарь Стилвол лепит те же отмазки, что и слабаки из столицы!

Зик рассмеялся нарочито громко, чтобы его услышали все. Лицо Байнера налилось еще большей краснотой. Сравнение с рыцарями из столицы оказалось для него столь унизительным, что его начало трясти от стыда.

Рыцари дома Стилвол гордились своим боевым опытом, в отличие от столичных рыцарей, не нюхавших пороха. Зная это, Зик бил прямо по гордости Байнера как рыцаря Стилволов.

— Что бы ты ни говорил, правда не изменится: ты напал на нас и избил в одностороннем порядке!

Байнер теперь яростно выплевывал слова.

— Что ты скажешь на это?

— Отец, разве не очевидно, что он лжет? Он боится наказания, вот и выдумывает небылицы, не зная стыда.

— Нет, это неправда! Это юный господин лжет!

Две стороны яростно спорили друг с другом. Хоть слова Байнера и были пропитаны смущением и стыдом, его ложь все же имела определенный вес благодаря статусу рыцаря.

— Отец, не кажется ли вам, что слова сэра Байнера заслуживают большего доверия? Раз он рыцарь, я уверен, он не посмеет лгать вам в лицо.

Грейг, молчавший до сих пор, внезапно вмешался.

«Ну да, было бы странно, если бы ты не влез».

Каждый раз, когда Зик оказывался в затруднительном положении, Грейг был главным зачинщиком, делавшим ситуацию еще хуже. Именно таким Зик запомнил своего брата.

— Д-да, все верно!

С поддержкой Грейга лицо Байнера просияло. Через расстояние взгляды Зика и Грейга встретились. Грейг улыбался. Его улыбка была наглой и хитрой, но Зику, который прошел через регрессию, провокация Грейга теперь казалась лишь детской и нелепой.

Зик ответил ему улыбкой, полной абсолютной уверенности, и выражение лица Грейга застыло в шоке. Обычно, когда Грейг усложнял ему жизнь, Зик всегда смущался и опускал голову.

Но это осталось в прошлом. Зик больше не придавал Грейгу никакого значения.

«Что ж, так оно всегда и было».

Никто никогда не был на его стороне с самого начала. Люди просто на мгновение растерялись от внезапной перемены в Зике.

Понимая, что атмосфера снова медленно меняется не в его пользу, Зик решил покончить с этим.

«Для начала, я и не планировал всерьез рубить голову слуге или уничтожать рыцаря прямо сейчас».

Конечно, не в данный момент.

Зик двинулся в сторону Байнера. Обстановка мгновенно накалилась, так как оба, и Зик, и Байнер, держали мечи наготове. Бой мог разразиться в любую секунду.

— Что ты задумал?!

Как и ожидалось, граф крикнул, пытаясь остановить Зика. Однако Зик встал перед Байнером так, словно не слышал отца. Байнер следил за Зиком острым, но озадаченным взглядом, приготовившись к обороне.

— Эй.

— Ч-что?

Видя, что Зик не собирается поднимать меч, Байнер ответил с облегчением в сердце:

— Ты ведь не собираешься признавать свою вину, верно?

— Клянусь, я не солгал ни единым словом!

— Да, разумеется. Дерьмовый рыцарь, продавший свою честь, все равно правды не скажет.

И снова лицо Байнера начало краснеть.

«Судя по его реакции, он не совсем уж ничтожество».

Будь на месте Байнера сам Зик, он бы не проявил такой очевидной реакции на подобную безобидную ложь.

«Какой наивный пацан».

Его невинность была даже в чем-то милой. Однако это не оправдывало его преступлений.

«И это не отменяет того факта, что он пытался меня подставить».

Зик, обладавший скверным характером, никогда не прощал тех, кто пытался ему напакостить.

— Хватит спорить на словах, кто прав, а кто виноват. Разве нет у нас способа получше, чтобы разрешить этот спор?

Зик поднял свой меч и легонько постучал им по клинку Байнера.

— ...Вы хотите сказать, что мы должны разрешить этот конфликт дуэлью?

— Да. Именно так.

— Вы в своем уме?

Байнер был самым молодым среди рыцарей. Несмотря на малый опыт, получение рыцарского звания в столь юном возрасте говорило о том, что он гений. Даже если Зик сомневался во всем остальном, Байнер определенно был умелым воином. Более того, из-за подковерных интриг графини у Зика никогда не было возможности как следует обучиться владению мечом.

И несмотря на все это, Зик посмел вызвать рыцаря на поединок.

— С чего ты взял, что я спятил? Разве не тебя я недавно вырубил ударом по затылку? Откуда столько уверенности, чтобы нести такую чушь?

Лицо Байнера скривилось. Товарищи унижали и высмеивали его из-за того инцидента.

— Хорошо! Дуэль так дуэль!

Зик пожал плечами и оглянулся на графа.

— Отец, как видите, мы достигли соглашения. Пожалуйста, найдите подходящее время и место для нашего поединка.

— Ты серьезно?

— Ну почему вы с этим пацаном так смотрите на меня свысока? Я предложил дуэль только потому, что уверен в победе. Я так приложил этого слабака по затылку, что он в обморок рухнул.

— ...Хорошо. Тогда приступим к дуэли.

Граф не стал их останавливать.

«Зик слишком недооценивает Байнера».

Даже граф слышал о том, как Зику удалось побить Байнера, воспользовавшись его беспечностью.

Это был подлый способ ведения боя, но граф одобрительно кивнул, слушая подробности схватки. Как граф Стилвол, известный как стальной бастион, защищающий королевство, глава клана и воин, проведший всю жизнь, отражая вторжения врагов, он считал, что в бою не бывает подлости или грязи. Уже по одной этой причине граф легко принял победу Зика над Байнером.

«Но на этом всё и закончится».

Зик не мог победить рыцаря в честном бою. Граф полагал, что Зик стал жертвой собственной самонадеянности.

«Полагаю, это станет для него хорошим уроком».

Граф всегда недолюбливал Зика. Ему было не жаль сына, которому, вероятно, придется пережить унижение в случае поражения. К тому же, после поражения Зика Грейгу будет проще обосновать свою легитимность как следующего наследника в противовес старшему брату.

«Репутация Зика будет разрушена, если станет известно, что он пытался прикрыть свои проступки, вызвав рыцаря на дуэль, в которой у него не было шансов».

Изначально граф планировал сурово отчитать Зика за избиение Байнера и слуги, но подумал, что и такой исход неплох. Если Зик проиграет, заявления Байнера подтвердятся, и граф всегда сможет наказать Зика позже.

— Я найду подходящее время и место.

— Тогда оставляю это на ваше усмотрение.

Зик вернул меч на прежнее место. В его движениях не было и следа покорности или смирения, и взгляды присутствующих невольно следовали за ним.

— ...Ты изменился, — тихо пробормотал граф.

Зик, направлявшийся к выходу, повернул голову.

— Это потому, что я осознал: оставаясь прежним, я ничего не добьюсь. Нет причин тратить свои силы на то, чтобы угождать другим и выставлять себя дураком.

Вспомнив их предыдущий разговор, граф спросил с явным раздражением:

— Ничего не добьешься? Ты говоришь о наследовании титула?

Зик хитро улыбнулся.

— Даже вы, кого называют стальным воителем, ослеплены предрассудками и неспособны трезво судить о делах собственной семьи.

— Что?

— Дорогой отец, ничто из сказанного мною сейчас до вас не дойдет. Надеюсь, вы продолжите думать так, как вам угодно.

И с нарочито глубоким поклоном Зик удалился.

http://tl.rulate.ru/book/157081/9228618