Готовый перевод HP: Dark Heiress Breaks Dumbledore's World / Гарри Поттер: Внучка тёмного ломает канон!: Глава 11

— Однако можно задать тебе один вопрос, дитя? — Дамблдор очистил яркий пёстрый леденец, сунул его в рот и пристально взглянул на Николис.

— Разумеется, — ответила та, подражая его манере, выбрала из коробки конфету, тоже распаковала и положила в рот.

— Если честно, когда я отправлял тебе приглашение занять должность, не питал особых надежд, что ты согласишься. Ведь у тебя уже были огромные богатства и слава. Можешь сказать — почему ты согласилась принять это предложение?

— Конечно! — Николис пожала плечами и, непроизвольно активировав технику ментальной защиты, посмотрела Дамблдору прямо в глаза. — Господин директор, вы, возможно, не поверите, но после того, как я окончила Дурмстранг в семнадцать лет, я почти не покидала лабораторию. Моя жизнь вращалась вокруг алхимии и экспериментов, больше ничего в ней не было.

— Мне это нравилось. Это было моей движущей силой, ради которой я жила. Благодаря этому я добилась некоторых успехов, приобрела немного известности, но я…

— О, дитя, не будь столь скромна, твои достижения вовсе не малы, — с доброй улыбкой произнёс Дамблдор.

— Возможно… но всё равно спасибо за комплимент, профессор, — Николис опустила голову и притворно вздохнула. — Но мои исследования зашли в тупик. До получения вашего приглашения я долгое время тонула в череде неудачных экспериментов. Это сильно ударило по мне.

— Раньше у меня никогда не было подобных провалов… О, простите, я не собиралась хвастаться…

— Конечно, нет, моя дорогая Николис. Я понимаю. Гении — особенные люди, — мягко улыбнулся Дамблдор, утешая молодую ведьму перед собой. Он сам был когда-то гением и хорошо знал, что гордость и независимость нередко идут рука об руку.

И неудивительно — ведь о ней, кроме выдающихся алхимических достижений, мало что было известно. Похоже, она и вправду из тех, кто с головой уходит в исследования.

— Спасибо за понимание, профессор Дамблдор, — «растроганно» сказала Николис, глядя на него так, словно нашла родственную душу. — Моя семья убеждала меня приостановить эксперименты, и я согласилась — это было разумно. Но тревога не покидала меня… — Она прижала ладони к лицу, будто борясь с внутренним напряжением. — Да, я не могу без этого жить. Эти милые, прекрасные символы, эти изысканные, блистательные или тусклые материалы… — В её глазах на миг мелькнул безумный блеск, но вскоре угас.

— Однако моя бабушка сочла, что я не могу так продолжать. Она говорила, что нужно взглянуть на мир шире, ведь жизнь не ограничивается четырьмя стенами лаборатории.

— Она была права. Я и правда чувствую, что заболела. Ещё немного — и я окончательно застряла бы в кругу провалов.

— Именно в этот момент пришло ваше приглашение. — Николис подняла взгляд, глаза её засияли. — У меня есть подруга, Джейн Остин. Она говорила, что Хогвартс — лучшая школа в мире. Хотя я сама считаю, что Дурмстранг… эм… надеюсь, вы не обидитесь.

— Конечно, нет, дитя, — добродушно ответил Дамблдор. — Я помню Джейн, она ведь была из Пуффендуя? Сейчас, кажется, работает в «Утренняей звезде»?

Теперь след Дамблдоровского испытующего взгляда окончательно исчез. Перед ним стояла талантливая алхимичка, одарённая исследовательница, обладавшая добрым сердцем. Пусть она и носила фамилию Розье, но при должном наставлении он верил — она пойдёт по светлому пути.

— Да, господин директор, мы в одной исследовательской группе. Джейн — моя хорошая подруга, она очень поддерживала меня. Именно она уговорила меня прийти преподавать в Хогвартс. Сказала, что это тёплое, вдохновляющее место, где я, возможно, найду новое вдохновение.

— Вот как, — в голосе Николис прозвучали робкие нотки ожидания.

— Понимаю, дитя. Надеюсь, здесь ты откроешь для себя новое направление и начнёшь иной путь. Хогвартс рад приветствовать тебя! — Дамблдор с мягкой улыбкой достал официальный договор о приёме на работу и подвинул его к ней.

— Думаю, так и будет, директор Дамблдор! — Николис улыбнулась и поставила подпись. С листа разлился мягкий золотистый свет, в воздухе проявились образы четырёх факультетских животных. Они облетели ведьму по кругу, издали по рыку и вновь растворились в пергаменте. Документ разделился на две одинаковые копии. Дамблдор отдал одну ей, другую сложил себе.

— Не желаешь ли пообедать со своим директором, профессор Николис?

— С удовольствием, профессор Дамблдор! Только… здесь, прямо?..

— О, не тревожься, дитя, конечно, не здесь, — Дамблдор подмигнул ей.

Николис сдержанно улыбнулась. — Тогда это прекрасно. О, я хотела сказать, для меня большая честь обедать с вами.

Они вместе спустились вниз. Проходя через зал, Дамблдор, кажется, хотел что-то сказать Аберфорсу, но тот явно не горел желанием разговаривать. Николис это ничуть не смутило — она вытащила из кармана магическую камеру и с приветливой улыбкой попросила Аберфорса сфотографировать их с Дамблдором на память.

— Моя семья советовала мне делать памятные фотографии, чтобы отмечать важные события в жизни! Не могли бы вы помочь — сфотографировать меня и профессора Дамблдора вместе?

Аберфорс посмотрел на неё так, словно перед ним был не человек, а помеха. Ему и в мыслях не было соглашаться.

— Ну, ну, Аберфорс, будь добр к юной леди, — произнёс Дамблдор с весёлым блеском в глазах, будто сам не прочь позабавиться.

Николис уже собиралась что-то добавить, но…

Аберфорс даже не притворился вежливым — он попросту выставил их обоих за дверь.

Так Николис очутилась перед входом в «Кабанью голову», ошеломлённая и всё ещё пытавшаяся понять, как вообще дошла до такого. Подняла глаза — и увидела Дамблдора, который, судя по спокойному лицу, был уже привычен к такому обращению.

Всё ясно!

Конечно, это не из-за неё. Просто её втянули в чужие разборки! Ну не может же кто-то отказать такой прелестной, доброжелательной красавице в столь крошечной просьбе!

Ну да, вот так-то!

Смищная самолюбцица с тяжёлым вздохом метнула взгляд на Дамблдора. Тот лишь спокойно пожал плечами.

— Он всегда такой, — пояснил он без всяких эмоций.

— Что ж, — усмехнулась Николис, — выбора у меня всё равно нет.

В конце концов, их уже выставили — не ломиться же обратно и не требовать от Аберфорса «тёплого семейного фото» силой. Она нисколько не сомневалась, что в ответ он бы навечно внёс её в чёрный список, а может, вдогонку и швырнул бы парой заклятий.

Эх… ну что ж! План отправить преподавателю фотографию с подписью «Аберфорс лично нас снимал» — официально провалился.

Хотя, если подумать, она ведь всё равно пыталась — и даже с удовольствием. Так что сожалеть не о чем!

Впрочем, в конце концов они всё-таки сделали фото — благодаря какому-то добросердечному прохожему.

http://tl.rulate.ru/book/152890/9453019