Если бы Чэн Цзе не сказал, она бы и не знала, что другие платят столько денег за еду у старосты!
— Хорошо, тогда обеденное меню решено, — кивнула Кун Сиянь и посмотрела на Чу Сяосяо. — Ты хотела что-то сказать?
— Я… я… — Чу Сяосяо вдруг замолчала.
— Мы хотели бы поесть вместе с вами, но у нас довольно строгие требования к диете и предпочтения к лёгкой пище, так что, возможно, не сможем разделить трапезу, — сухо усмехнулся Чу Лижэн. — Уже время, мы пойдём.
— Счастливого пути, не провожаем, — громко причмокнула, хлебая лапшу, Кун Сиянь.
Брат и сестра Чу слегка замедлили шаги, когда живот Чу Сяосяо громко урчал. Она покраснела до ушей, поспешно прикрыла живот рукой и ускорила шаг.
Только когда они покинули двор Кун Сиянь, Чу Сяосяо замедлилась, вдыхая аромат еды в воздухе. Глаза её наполнились тоской.
— Брат…
Может, просто заплатить? Она устала от этих варёных овощей! Хочет жареных баклажанов, хочет тушёную говядину с помидорами, она действительно хочет поесть!
— Ммм? — Чу Лижэн по-прежнему улыбался перед камерой. Поправляя воротник Чу Сяосяо, он сжал ей шею сзади.
Чу Сяосяо почувствовала, как дыхание перехватило. Лицо её тут же изменилось.
— Ты хотела что-то сказать? — Чу Лижэн убрал руку и ласково погладил её по голове.
— Я… я немного устала. Могу я вернуться и поспать ещё немного? — голос Чу Сяосяо звучал напряжённо.
— Ты такая соня, — улыбнулся Чу Лижэн. — Хорошо, спи ещё немного.
— Хорошо, — опустила голову Чу Сяосяо и молча последовала за братом домой.
В прямом эфире зрители активно обсуждали, как хорошо ладят брат и сестра, и многие хотели бы иметь такого брата, как Чу Лижэн.
Некоторые зрители критиковали других участников, считая, что те намеренно игнорируют Чу Лижэна и его сестру, не приглашая их на обед, что было слишком несправедливо.
Некоторые пытались объяснить ситуацию, но их сообщения быстро терялись в потоке других.
Пока зрители спорили, Чу Сяосяо и Чу Лижэн вернулись в своё жилище.
Лёжа в постели, Чу Сяосяо не могла уснуть. Каждый раз, закрывая глаза, она видела перед собой вкусные блюда. Казалось, она чувствует аромат куриного бульона с лапшой. Перед ней возникали горячие распустившиеся паровые пирожки, но, протянув руку, она ничего не могла схватить.
Обида и негодование переполняли её.
Почему она родилась в столь обычной семье? Если бы у неё было двадцать тысяч, она бы не страдала так.
Думая об этом, она ненавидела всех участников.
На шее Чу Сяосяо был явный красный след от сжатия.
Пока Чу Сяосяо жаловалась на судьбу, Чу Лижэн не терял времени. Он рассчитал время и отправился навестить брата и сестру Чэн.
Сытые и довольные брат и сестра Чэн выглядели бодрыми и весёлыми, что вызывало у Чу Лижэна зависть.
— Вижу, вы хорошо поели у старосты. Староста такой добрый, что готовит для вас. Разве съёмочная группа разрешает это?
— Если не остановили, значит, разрешают, — не придавал значения таким мелочам Чэн Цзе. — Но, честно говоря, еда у старосты действительно вкусная, только… она немного строгая.
— Да, у меня до сих пор руки болят, там приходится делать всё самому, — сказала Чэн Юэ, никогда раньше не мывшая посуду и не убиравшаяся. — Это был новый опыт.
— Вам ещё и работать приходилось? — Услышав это, Чу Лижэн задумался, и в его голове возник план.
— Да! — Брат и сестра Чэн рассказали обо всём, что делали у старосты.
— Это неправильно. Вы заплатили столько денег. Даже в столице за такие деньги получили бы полный сервис и заботу, — начал подстрекать Чу Лижэн. — В конце концов, вы клиенты. Разве можно заставлять клиентов работать?
Брат и сестра Чэн переглянулись. Казалось, в этом был смысл.
— Может, она… обманывает вас, специально выманивая деньги? — протянул Чу Лижэн, внимательно наблюдая за их реакцией.
Увидев, как их лица изменились, заметив признаки гнева от ощущения обмана, Чу Лижэн слегка улыбнулся.
Если он не может поесть, пусть никто не ест!
http://tl.rulate.ru/book/144788/7688858
Сказал спасибо 21 читатель