Готовый перевод Седьмая грань / Седьмая грань: завершение... или нет?

1


Лето в Робинтомбе долго не хотело наступать, и только где-то в середине июля солнце, ка-жется, вспомнило про свои прямые обязанности. И как вспомнило! Облака, похожие на клочки ваты, изредка преодолевали острые горные пики, но до деревни не долетали: таяли и исчезали прямо на гла-зах. Жарко, душно… все пространство между горами и лесом залито солнечным светом. Несколько дней без дождей и даже утренней росы – и трава во всей круге высохла до самых корней. И даже мил-лионы насекомых стрекотали как-то вяло, с перерывами, будто из последних сил.
Зато у озера – благодать. И хорошо, что наш домик стоит вдалеке от места, куда обычно все ходят купаться: там теперь шумно, как никогда. Даже ночью с той стороны слышны всплески и чьи-то голоса.
Но беседка, которую я превратила во временное место проживания, скрыта от посторонних глаз крутым склоном холма, так что непредвиденные гости сюда заходят редко. И это, пожалуй, к лучшему. Никто не мешает насладиться заслуженными каникулами по полной программе. То бишь, просто бездумно проваляться все три недели, изредка поднимаясь на ноги – только для того, чтобы справить естественные нужды.
Мысли мои то уносились в небеса, парили над далекими и почти призрачными облаками, то обращались в недавнее, но теперь уже прошлое. Год-то выдался трудный, чего и говорить… Правда, после того, как нас наказали за самодеятельность, лично мне приключений стало недоставать.
После того грандиозного похода мы отсыпались два дня, а потом нам пришлось почти неделю ходить к Самиру на ежедневные процедуры. До сих пор поражаюсь, как осталась жива в той рубке. На Алексе с Зачардом вообще были непробиваемые доспехи – и все равно, когда Милнар с Улом их сни-мали, мне стало как-то не по себе: на парнях буквально не осталось живого места.
Хотелось бы верить, что я пострадала меньше благодаря мастерству, а не из-за того, что Алекс с Зачардом попросту прикрывали меня грудью на протяжении всего боя. Даже в замок сунулись, по-думать только… Эх, вот бы увидеть глаза моей сестренки, когда Зачард ворвался в тюрьму!
Я зевнула и поправила подушку под головой. Впереди – еще почти три недели заслуженного отдыха…
Вот только на что их потратить – я еще не решила. Для остальных все просто: куда захотел, туда и перенесся. Никаких тебе запретов, никаких наказаний… Ястанд отправился куда-то в горы, Ариол с Натаном и Лори решили совершить грандиозное турне по обитаемым мирам, благо денежное довольствие, выделенное Академией для отдыхающих послушников, давало возможность эти три не-дели жить как королям. А нам с Алексом и Зачардом оставалось только тихо завидовать, тщетно пы-таясь создавать на лице выражение счастья и радости при виде пустеющего Робинтомба. Зачард не выдержал пытки бездельем на второй день и теперь целыми днями пропадает в лесу – он там соору-дил небольшую кузню. Из всей команды, если не считать нас, в деревне остался только Хэн, но и он что-то не заглядывает.
Ску-учно!..
Из развлечений – только разговоры с друзьями до глубокой ночи, да еще купания при луне. Днем я купаться не могу – хоть озерная поверхность и манит меня своей прохладой, но выйти из тени беседки в полдень – смерти подобно. Вот если бы дождь зарядил – тогда да, с большим удовольстви-ем. Так что, единственное, что мне остается – это сидеть и вспоминать прошедший год в надежде на то, что Алекс, откопавший где-то огромный фолиант по истории Исходов, закончит наконец свое чте-ние, и спустится на грешную землю раньше, чем я сойду с ума от скуки. Надежда на это призрачно мала.
После того, как нас, первогодок, приняли в стройные ряды полноправных Исходоборцев, а случилось это где-то в конце третьего месяца обучения, наша жизнь круто переменилась.
Я закрываю глаза, зажимаю на правой руке точку мудрости и погружаюсь в вязкую пучину воспоминаний, чтобы освежить в памяти тот дождливый день. Свет солнца, проникающий сквозь ве-ки, потихоньку меркнет, будто я и вправду тону в глубоком омуте.
-Диана, - толчок в локоть, и я просыпаюсь. Перед заспанными глазами – тарелка с чем-то, от-даленно напоминающим еду. – Диана, не спать, - Алекс осторожно потряс меня за плечо и тут же ото-двинулся на свое место. – Не то утонешь в тарелке.
-Да, Диан, - подхватил Ариол, приоткрывая один припухший глаз. – Ты нам живая нужна. Очень. Передай, пожалуйста, варенье…
За окном – серость и промозглая сырость. Совсем недавно землю прикрыл первый снег, но череда дождей не оставила от него и следа. И все же дыхание наступающей зимы ощущается все явст-венней. 
Я оглядываюсь по сторонам, пытаясь вспомнить, где я и кто я. Получается, но далеко не с первой попытки: накануне Ул отпустил нас с Алексом домой далеко за полночь. Мне кажется, На-ставник и его наказал – за то, что не проследил за нами, и от этого Ул не стал более доброжелатель-ным. Впрочем, надо признать, что он оставался справедливым учителем, и никогда не заставлял нас делать больше, чем мы могли. Порой на тренировках он сам выкладывался до такой степени, что у не-го не хватало сил совершить прыжок домой – приходилось плестись к порталу пешком.
За столом лишь четверо: помимо меня, Алекса и Ариола – только что проснувшийся Натан.
-А что у нас сегодня на завтрак, а, красный? – не открывая глаз, спросил Ариол, повернув-шись в сторону Натана.
-Я… хм, - Натан – носитель красного треугольника – задумчиво посмотрел себе в тарелку, ко-вырнул содержимое кончиком вилки и прокомментировал, - а черт его знает. Похоже на кашу…
-Только пахнет как рыба, - заметил Алекс, и спустя секунду развернулся ожесточенный спор на тему: чем нас травят сегодня. Скоро к столу спустились Зачард и Лори.
-Диана, ты сделала задание Хакры? – поинтересовался Зачард.
-Еще бы я не сделала! – во мне взыграло честолюбие принцессы. – А… что она задавала?
-Вот! – ответил он. – И я тоже забыл. Что будем делать?
Зачард сложил ладони лодочкой и провел по лицу, заставляя себя проснуться, а потом встрях-нулся, отчего неожиданно стал похож на черного добродушного пса.
Я знала, что делать – спросить у Алекса. После того, как наша авантюра со спасением моей сестры увенчалась успехом, Наставник решил основательно омрачить нашу радость. О том, чтобы пу-тешествовать в другие миры, не могло быть и речи, но это – только полбеды. На третий день, когда мы уже вполне могли передвигаться без посторонней помощи, он вызвал нас к себе в приемную, чтобы методично, без лишней спешки, промыть нам с Алексом и Зачардом мозги. И, надо признать, у него это вполне получилось. Меньше всех повезло как раз Алексу – Наставник пригрозил, что послания из дома прекратятся, если он не возьмется за занятия с утроенной силой.
-Алекс, что задавала Хакра? – спросила я.
-Выучить сто двадцать слов, подходящих для определения ее внешности, - без тени усмешки ответил Алекс и, поднявшись со стула, донес тарелку до мусорки, отправив ее туда вместе с содержи-мым.
Я уже собиралась сказать что-нибудь резкое, чтобы поставить Алекса на свое место, но слова Трента, зазвучавшие из куба на столе, уберегли меня от этого опрометчивого поступка:
-Ох, чтоб мне… надеюсь, вы еще дома сидите. Совсем забыл: сегодня же у нас праздник. Так что откладывайте в стороны мечи, книжки и прочую дребедень, и мухой летите на площадь, - Трент вполголоса ругнулся на кого-то и с изрядной долей сарказма продолжил. – В этот солнечный, радост-ный день, поздравляю всех первогодков с полноправным вступлением в ряды Исходоборцев. Осталь-ное – на площади. Опоздавшие пожалеют, что появились на свет, - мрачно добавил он и замолчал.
-Солнечный и радостный день? – я посмотрела в окно. Серые облака сплошной пеленой затя-нули холодное небо; по озеру, больше похожему на лужу ртути, разбегалась мелкая рябь. Выходить на улицу решительно не хотелось.
-Он сказал не опаздывать, - заметил Алекс. – Что-то намечается… Натан, а что он имел в ви-ду, когда сказал про полноправное вступление в ряды Исходоборцев?
-Не знаю. Мне об этом не говорили, - задумался Натан.
-Чего гадать-то? – встрял Ариол, неожиданно открывая глаза. – Пошли на площадь, там все и узнаем.
Первая здравая мысль из уст коротышки за последнюю неделю. Надо будет записать где-нибудь и отмечать как праздник.

-Итак, - Трент торжественно продемонстрировал нам клочок пергамента. – Настал конец ва-шей счастливой жизни. Здесь и приговор, и вознаграждение. Во-первых, о ваших новых обязанностях. – Трент тоскливо посмотрел в небо. Низкие неприветливые тучи неспешно и методично, как и всю не-делю подряд, поливали наш поселок мелкой ледяной моросью. – Так как с начала вашего обучения прошло уже три месяца, можно предположить, что вы кое-что знаете из здешних обычаев. Люди ино-гда попадаются вспыльчивые и неуправляемые, хотя, могу вас уверить, если уж человек попал сюда – значит, ему судьбой предписано бороться против Исходов. А значит – он ваш союзник, друг и вторая семья в одном лице. – Трент сделал паузу, чтобы достать из матерчатой сумы кучу бумажек. – Но ино-гда бывает, что двое, трое… и даже больше решают выяснить отношения. Чтобы не вмешивались ос-тальные, существует свод правил поединков Академии. Попрошу ознакомиться на досуге.
Он сказал нам подходить по одному и вручил каждому стопку плотной шершавой бумаги.
-Здесь еще немного полезной информации, - пояснил Трент. – Я подбирал сам. Конечно, чи-тать ее не обязательно, но я все же советую. Некоторые советы могут значительно упростить вашу жизнь. Как я сказал, читать ее не обязательно. С этого дня слова «не обязательно» относятся ко всему, что вы делаете. Вы можете не ходить на занятия, можете не слушать меня, - Трент усмехнулся, и его оскал напомнил мне один жуткий детский кошмар. – На золотистых листах список занятий. Там все – от времени, до имени преподавателя и места проведения. Вы сами выбираете, что хотите изучать, и в каком порядке… вы можете даже вообще не ходить на занятия, но в этом случае даже не надейтесь пройти годовое Испытание, - при этих словах я вздрогнула. - Обратите внимание на синие цифры…
Мелкая морось решила, наконец, вырасти в нечто большее, и теперь по моим щекам изо всех сил хлестали ледяные струи настоящего ливня – невероятного для начала зимы явления. Пронзитель-ный ветер то и дело менял направление, и от этого облака над нашими головами летели в разные сто-роны, сталкивались, крутились на месте, рвались в клочья и при этом непрерывно проливались вниз ведрами воды. Трент ненадолго остановил свою речь и снова тоскливо глянул в небо. Мне показалось, что еще секунда – и он взвоет, как волк на луну. Но вместо этого вокруг главы Робинтомба возникла тонкая мембрана, закрывающая его от дождя и пронзительного ветра. Трент довольно заулыбался и, уже не торопясь, продолжил:
-С этого дня вы можете пользоваться порталами в другие деревни. Кроме того, любой препо-даватель, которому будет не лень с вами возиться, может отправить вас в другой мир. Это, - он по-смотрел в мою сторону, - совершенно не касается тех, что уже успели натворить дел за пределами Академии. Кстати, чуть не забыл. Через неделю открывается сезон соревнований между деревнями. Правила просты: одна деревня объявляет войну другой, и между ними закрываются прямые порталы. Победителем становится та сторона, у которой центральный камень останется цел. В прошлом году мы были на третьем месте. В позапрошлом – на первом. Если в этом году не станем первыми снова, в следующем году шансов уже почти не будет. А победители получают дополнительные дни отдыха и упрощенное годовое Испытание.
Трент скомкал бумажку и сунул ее в карман.
-Всем спасибо, можете расходиться, - объявил он. – Если что не понятно, спрашивайте друг у друга.

Я вздрогнула и снова почувствовала себя в беседке. Машинально потрогала щеки – еще се-кунду назад мне казалось, что они были покрыты тонкой коркой льда…
-Путешествуешь по стране грез? – в голосе Алекса, неожиданно прозвучавшем у меня над ухом, затаилась нотка смеха, и я чуть не свалилась со скамьи. Как он подкрался ко мне незамеченным?
Впрочем, чему удивляться? После того разговора с Наставником Алексу ничего не остава-лось, кроме как взяться за учебу со всем ему присущим упорством. Весь прошедший год он просыпал-ся еще до побудки и шел на первый урок, с которого сразу бежал на второе занятие, где его ждала я или еще кто-то из друзей с завтраком. Он ни разу не пропустил тренировку у Ула, порой доводя наше-го учителя до исступления своими «как» и «почему», и теперь на рукаве его тренировочной формы красовался белый ястреб. Я, кстати, «ястреба» получила на две недели позже него. В комнате Алекса висел тот самый позолоченный листок со списком курсов на первые пять лет обучения, и многие из строк в этом списке были уже аккуратно зачеркнуты. Я, конечно, старалась от него не отставать – не могу я по-другому, но все-таки поспевать за его темпами было нелегко.
-Тихо, тихо, - он удержал меня от падения и виновато улыбнулся. – Я не хотел тебе мешать.
-Ну, зачем-то ты все-таки пришел, не так ли? – я нащупала ногами летние шлепанцы и приня-ла сидячее положение, оперевшись локтями о стол. Алекс сел точно так же с другой стороны, и его лицо оказалось напротив моего, на расстоянии в длину ладони.
-Ты как никогда проницательна… я только что говорил с Улом, - Алекс откинулся назад и за-думчиво посмотрел в сторону леса, улыбаясь самыми кончиками губ. – Угадай, что за новость он при-нес?
Я на мгновение задумалась. Слишком уж хорошо я знала это состояние Алекса: сейчас он ста-рается казаться спокойным и может даже немного скучающим, но за этим таится что-то из ряда вон выходящее. Что же это может быть?
-Не может быть! – меня вдруг осенило и я вскочила на ноги. – Скажи мне, что то, о чем я по-думала – правда!
Алекс сделал торжественное лицо и тоже поднялся на ноги, протягивая мне небольшой сви-ток с большой красной печатью.
-Я не стал его распечатывать – решил, что без тебя это делать нечестно, - он вложил мне сви-ток в руку и кивнул, предлагая сломать печать и посмотреть, что внутри. И я, конечно, не стала тя-нуть.
«Зачарду, Алексу и Диане из Робинтомба, первый год обучения.
Запрет на перемещение за пределы Академии для вышеперечисленных послушников считать недействительным с момента прочтения. 
Наставник Ломирон».
Я пробежалась по строчкам, а потом прочитала еще раз вслух и подняла глаза.
-Жаль, Зачард еще не знает…
-Он отправился вчера в Аварис, за сталью и какими-то ингредиентами. Сказал, что заночует у Аранда, может даже останется на несколько дней. Ул пообещал, что найдет его и все скажет. Я просто уверен, что сейчас он уже спешит домой.
-И… - я поправила прядь волос и лукаво посмотрела ему в глаза. – Что же мы предпримем, раз уж такое счастье свалилось?
В глазах Алекса мелькнул дьявольский огонек. 
-Что за вопрос, принцесса? Весь год вокруг нас творилось черти что: воевали деревни, дра-лись послушники на дуэлях, кто-то пропадал без вести на неделю-другую, то и дело нормальные люди устраивали праздники, после которых Ариол, например, не мог подняться на ноги… и все это время мы были паиньками, ни разу даже не подожгли ничего!
Рядом с беседкой с громким хлопком материализовался Зачард и подхватил:
-Так наверстаем же упущенное за год!!!
-Аминь, - закончил Алекс и кинул Зачарду свиток.
Я села за круглый стол, с другой стороны сели Зачард с Алексом. Минута прошла в молчании, но грандиозные замыслы уже зрели в наших головах. Со стороны эта картина, быть может, показалась бы кому-то странной: трое послушников сидят за столом и многозначительно переглядываются, но мы понимали друг руга почти без слов. Весь год мы только и делали, что мечтали: когда в одиночку, а ко-гда и вместе, вслух, о том времени, когда запрет будет наконец снят. С момента, когда Трент зачитал наши новые права и обязанности, прошло много времени, и случилось многое, еще больше укрепив-шее наши подозрения и догадки.
-Думаю, что выражу общее мнение, - сказал Зачард, с огоньком в глазах наклоняясь чуть впе-ред, - если скажу, что надо еще раз наведаться в мир Дианы.
-Ты как никогда прав, - точно так же наклонился Алекс, - мне интересно, сложили ли о нас троих песни? Особенно обо мне?
-Особо не надейся, - покачал головой Зачард, - после того, как я спас всех узников…
-Да где ты там узников нашел? – удивился Алекс. – Сплошные узницы! И вообще, вспомни хоть, что это я в одиночку блокировал проход, давая тем самым тебе время возиться с замком!
-Что ты блокировал? Будто я не видел, как ты с коня свалился! Конечно, бедные люди такого страху в жизни не испытывали: ты хоть слышал, как ты орал? Они просто оглохли…
-Это называется психологической атакой, - оскорбился Алекс. – И вообще, не свалился, а спрыгнул. Если бы ты осторожней своим бешеным животным управлял, это получилось бы куда более изящно!
Я тоже наклонилась вперед и остановила их перепалку:
-Готова поспорить, что песни сложат обо мне, потому что вы, во-первых, не показывали свои лица, а во-вторых, вы мужчины. В-третьих, кто о вас знает? Вот я – другое дело. Подумайте только, как это романтично: принцесса, почти погибшая, почти потерянная…
-Да мало ли, где ее носило… - подхватил Зачард.
-Молчи, смертный, - цыкнул на него Алекс, - принцесса говорит…
-Она возвращается в трудный для страны час. И берет на себя командование войсками, сдер-живает натиск вражеских орд под самыми воротами, потом возглавляет победную атаку... что?!
-Знаешь, Диан, - после нескольких секунд молчания сказал Алекс, - в моей стране это называ-ется дискриминацией по половому признаку.
-А в моей – свинством, - отрезал Зачард. – Так когда отправляемся?

Пораскинув мозгами, я решила, что тянуть с этим не стоит. Так что, чем скорее мы соберемся, тем лучше.
Я еще раз огляделась вокруг в поисках предметов, которые могут мне пригодиться. Шкаф бу-квально вывернут наизнанку, но нужные вещи уже лежат, аккуратно сложенные, на кровати. Здесь немного: походный плащ, узкие брюки из тренировочной формы темно-зеленого, почти изумрудного цвета, рубашка из черного шелка с золотой вязью по рукавам – это чтоб не приняли за простолюдин-ку. Зачард с Алексом отправились за доспехами – за год мы разузнали, где можно позаимствовать па-ру вещей, гарантирующих почти что неуязвимость их обладателям… то есть, нам. Правда, немного посовещавшись, мы решили ограничиться легкой броней – чтобы не привлекать лишнего внимания.
Ул держал нас постоянно в курсе того, что происходит в моем мире – они с Милнаром тогда провели настоящее расследование, и, как мне кажется, они решили, что результаты оказались не для наших ушей. Во всяком случае, Ул не стал распространяться про то, кто стоял за Гринальдой на самом деле, только сказал, что сейчас в моем мире война уже закончилась, и таинственный враг повержен. Что ж, не очень-то я и надеялась, что информацию нам поднесут на тарелочке.
Так… лук, стрелы – это все на совести Зачарда, взявшего на себя ответственную должность специалиста по экипировке. Только сдается мне, Зачард придумает что-нибудь более убойное и неза-метное. Меч, который он мне выковал в подарок по случаю сдачи экзамена по поведенчеству, лежит рядом с одеждой и матово поблескивает, отражая яркие лучи солнца, бьющие в окно.
Осталось самое главное, - я вышла в коридор, посмотрела по сторонам и прислушалась. Вро-де, никого. Я быстро прошла в туалет, заперла за собой дверь и осторожно сняла деревянную панель плинтуса. Небольшой сверток белой материи, а в нем – то, о чем учителям, а уж тем более наставнику Ломирону знать не обязательно.
Сверток перекочевал в мой карман, а панель плинтуса – на свое место. Теперь от меня волна-ми исходила магия, и я изо всех сил сосредоточилась, чтобы скрыть это. О том, что сейчас лежало в моем кармане, знали только Алекс с Зачардом. Да еще Норг, не задававший лишних вопросов, но по-могший достать этот амулет.
Теперь счет времени пошел на минуты. Чувствуя, как громко стучит мое сердце, я вернулась в комнату, переоделась, схватила рюкзак и вышла из дома. У рощицы меня уже поджидал Зачард с объ-емистым мешком. Надо думать, с доспехами.
-Готова?
-Да.
-Тогда пошли. Алекс ждет нас у зала порталов.
Дорога до центра Робинтомба прошла в сосредоточенном молчании. И мне, и Зачарду было, о чем подумать. Мы должны были выскользнуть из Академии, не вызывая подозрений, а это – задача не из легких, тем более, что здесь работают самые лучшие специалисты.
«Наверное», - думала я, вбивая узкие каблуки в твердую сухую землю рощицы, - «тот, кто придумывал название для этой организации, не обладал особой фантазией. Академия, надо же… хоть бы Академией Исходоборцев назвали…»
Тропинка, ведущая через редкую рощицу с зачахшими от жары деревьями переросла в дорогу, и по сторонам потянулись дома, нисколько не закрывавшие от жаркого палящего солнца в зените. Я поудобнее перехватила лямку рюкзака и быстро зашагала вслед за Зачардом. Сверток на моей груди просыпался все быстрее, и нам должно было очень повезти, чтоб его не заметили. Зачард что-то напе-вал, хладнокровно глядя себе под ноги и при каждом шаге поднимая небольшое облачко мельчайшей пыли. Откуда она взялась – вокруг ведь только горы да леса? Но этим летом она покрыла все и вся, сделав краски блеклыми и отбив всю охоту прогуливаться по окрестностям.
Я искренне надеялась, что за время нашего отсутствия в Робинтомбе грянет наводнение или хотя бы ливень, который смоет это безобразие и оживит траву.
Звуки моих шагов отзывались в полной тишине, эхом отражаясь от мрачновато-пыльных, будто заброшенных зданий. Зачард же, прошедший с Алексом курс мягкостопа, шагал почти бесшум-но. Робинтомб казался вымершим, и на всем пути нам не встретился ни один человек. Даже птицы престали петь в деревне, то ли поголовно умерев от жары, то ли скрываясь от стихийного бедствия в лесах поближе к горам. Только дружный, но все же вялый стрекот насекомых сопровождал нас.
-Кто нас перенесет? – спросила я.
-Алекс как раз сейчас разговаривает с Дроллом, - кратко ответил Зачард и сел на ступеньках у входа в зал портала. Мы заранее договорились, что будем ждать Алекса здесь.
У Робинтомба, в отличие от всех остальных деревень, где мне довелось побывать, централь-ная площадь имела форму неровного полукруга, и выложена была большими каменными плитами, те-перь, правда, присыпанными тонким слоем желтоватой пыли. В остальных деревнях главные площади всегда были идеально круглыми, и центрами этих кругов неизменно был обелиск селения.
Я подошла к сероватому камню, возвышавшемуся напротив распахнутых дверей зала порта-лов, и провела по нему ладонью, смахивая вездесущую пыль. Поверхность камня оказалась на удивле-ние прохладной и будто даже мягкой. Когда-то на нем были вырезаны таинственные руны, но за дол-гие года, что он стоит здесь, послушники Академии немало сил потратили, чтобы оставить на нем ка-кую-то память о себе. Удивительно, что никто не следил за главным камнем Робинтомба - подойти и расписаться на нем мог любой желающий.
В попытке хоть как-то защититься от губительного солнца, я села прямо на каменные плиты и прислонилась спиной к обелиску. Что ждет нас впереди? Как примут меня на родине? С каждой се-кундой я чувствовала все явственнее, что становлюсь другой. Здесь, в Академии, я спокойно отношусь к колкостям, стоически переношу свои поражения и победы врагов. Но впереди – родина той, про-шлой Дианы, так отличающейся от меня настоящей… она – гордая и быстрая на расправу, не прием-лющая критики и советов со стороны, резкая в разговорах, привыкшая подчинять и повелевать. И я, кажется, начала вспоминать, что я – это она, и наоборот.
Зачард встал и немигающим взглядом уставился в солнце, скрестив руки у груди. 
«Смотрите, люди», - подумалось мне, - «Зарисовка на тему: кто отвернется раньше». Солнце выдержало тяжелый взгляд кузнеца и поливало землю тяжелыми лучами так же яро, как и прежде.
Зачард сморгнул и повернулся ко мне:
-Они идут. Дролл был немного занят, но Алекс его уговорил оторваться, - он ободряюще под-мигнул и начал раскладывать по кучкам доспехи. 
Зачард с Алексом пару месяцев назад прошли курс экстремальных коммуникаций, что в пе-реводе на человеческий язык означает их способность передавать небольшие послания на огромные расстояния без всяких трудоемких приготовлений вроде выхода в астрал. А у меня не хватило на него времени, и я дала себе слово, что этот предмет будет первым пройденным мной в новом учебном году.
Зачард бесцеремонно вытряхнул мешок с доспехами прямо на землю, и по пустому Робин-томбу разнесся приглушенный звон железа – звук, раздававшийся здесь весь прошедший год непре-станно. Широкая спина Зачарда скрывала от меня подробности, но я решила остаться на месте: камень хоть как-то уберегал меня от свирепствующей жары и пыли, поднявшейся в воздух с нечаянным по-рывом ветра.
Зачард тоже изменился за прошедший год. Я помню его задумчивым, спокойным и, может, немного меланхоличным. Теперь же при взгляде на него сразу понимаешь: этот человек владеет си-лой. Хм… каламбур, надо же. Одна черта у кузнеца осталась неизменной: он никогда не кидается в дело с горячей головой, и его рассудительность не раз спасала нас от беды. Слова словами, но мы все же не были такими послушными и примерными, какими хотели казаться.
Словно в ответ на мои мысли, сверток на моей груди зашевелился, и я поднялась на ноги.
-Зачард, скоро там? – он обернулся, прислушался к чему-то, и не успел даже рот открыть, как из Зала Порталов вышли Алекс с Дроллом и… Милнаром. Алекс шел позади учителей, и вид у него был слегка растерянный. М-да… на такое мы не рассчитывали.
-Привет, Диана, привет, Зачард, - бросил Милнар и направился к доспехам, разложенным За-чардом на каменных плитах. – У меня поручение от Наставника лично. Он велел мне последить, чтобы вы не утащили с собой какое-нибудь оружие массового поражения или что-то вроде того. Вам ведь знакомы правила?
-Невмешательство в обычную жизнь, - кивнул Зачард. – Только борьба с Исходами. Никакого глобального волшебства. 
-Да знаем мы, знаем… – заверил Алекс, заглядывая через плечо Зачарда. Я же сделала вид, что упаковываю свой рюкзак и не стала подходить к ним ближе.
-Так, что тут у нас? – Милнар повертел в руках легкие панцири, одобрительно хмыкул и по-просил показать оружие. Зачард с Алексом беспрекословно подчинились, а я просто отмахнулась от Дролла, сделав вид, что страшно занята. Перевязь с моим мечом лежала на земле, и никаких подозре-ний не вызывала.
-Ну что, можно начинать? – Дролл недовольно бросил взгляд на карманные часы и снял с шеи мешочек на черном шнурке. Магией от него и не пахло, но Дролл с важным видом махнул им не-сколько раз перед собой, потом положил на землю и отступил на три шага назад, пробормотав что-то под нос. Вообще, сильным магам, которыми, несомненно, являлись Дролл с Милнаром, не требова-лось ничего говорить или составлять замысловатые фигуры из пальцев. Скорее всего, Дролл просто куда-то спешил и оттого сердился. А когда Дролл сердится, с его губ срываются иногда словечки, за-ставляющие краснеть даже Ариола.
Я закрыла глаза и широко вздохнула, выглядывая за грани человеческого восприятия. Сразу стали видны потоки Силы, витающие над опустевшей деревней. Раньше они казались гигантской пау-тиной, хитросплетения которой менялись с каждой секундой, а теперь – всего лишь тихим озером. Но только не над главной площадью. Вот толстая нить, парящая над зданием зала порталов, колыхнулась и резко, как змея, совершающая прыжок, рванулась вниз, в мешочек, к которому был прикован взгляд Дролла. Потом – еще и еще. Скоро – через мгновение – талисман превратился в узел Силы, а через мгновение произошло то, что и называется магией. Сила перестала существовать. Это было подобно тому, как взрывается горючая смесь, испускаемая драконом: стоит промелькнуть искре, и эта смесь сгорит, а через мгновение в это место хлынет воздух, занимая пустое место.
Надо сказать, Дролл пользовался весьма и весьма редким способом обработки Силы, и я не-вольно поразилась, как изящно это у него выходит. Ни шума, ни гигантских волн отката – просто в образовавшуюся пустоту хлынул водопад энергии, и в нужный момент Дролл указал ей, что делать.
Прямо над мешочком-талисманом развернулась широкая мембрана портала.
-Приятного времяпрепровождения, - галантно оскалился Дролл и в неглубоком поклоне снял свою соломенную шляпу, указывая на врата. – Давайте побыстрее.
Сердце сделало в моей груди несколько быстрых ударов, бросая кровь к лицу, и я с трудом за-ставила себя успокоиться.
«Успокойся, сейчас вокруг сплошной фон от магии Дролла. Никто не заметит», - сказала я се-бе.
Лямка рюкзака, шершавая и грубая на ощупь, плотно легла в руку. Я подобрала перевязь с мечом, кинула последний взгляд на блеклое от жары небо Робинтомба и сделала несколько шагов к порталу. Зачард с Алексом спешно собирали доспехи, и я, повернувшись к ним, сказала давно заго-товленную фразу:
-Ладно, я жду вас на той стороне, - и, продавив рукой тугую и прохладную на ощупь пленку портала, шагнула из одного мира в другой.
Что-то все же беспокоило меня все это время, но понять, что именно, я смогла только в тот момент, когда одна моя нога уже была на исторической родине, а вторая – еще в мире Академии.
Слова Натана, сказанные перед церемонией посвящения, еще до начала обучения, ударили мне в голову: «Заряженный амулет при переносе сквозь портал требует столько же Силы, сколько в него заложено. В том случае, когда у мага не хватает умения или возможностей провесить портал со-ответствующей силы, амулет может разладиться или привести к нестабильной работе портала».
Я еще успела обернуться и поймать взглядом веселые лица друзей, всего в полушаге от меня, и небо Робинтомба – синее, безопасное небо… а в следующий момент сверток на моей груди ожил, дернулся, и пространство вокруг содрогнулось в страшной судороге. Меня сдавило со всех сторон, и стало совершенно ясно: все кончено. В последний момент в моей голове в порыве страха пронеслась глупая формула самого первого моего заклинания: светлячка – защитника. И свет вокруг погас окон-чательно.


А-а-а!!!
Свет, вспышка, ощущение долгого падения, а потом будто вода сомкнулась над моей головой – звуки отдалились, и тело охватило ощущение полного покоя – обманчивого покоя. Я знала – надо бороться, тащить свою бренную оболочку наверх, к свету, но в тот момент мышцы меня не слушались совершенно.
Что-то твердое поднырнуло под меня и потянуло наверх, прочь от надвигающегося мрака.
…Пробуждение второе. Я еле смогла разлепить глаза: все лицо было в чем-то вязком, кое-где уже ссохшемся веществе, которое, к тому же, отвратительно пахло. Небо над головой – это хорошо. По крайней мере, в месте, куда я попала, существовало солнце. Правда, светило оно как-то бледно, будто было скрыто за тонкой завесой тумана.
-Так… - голос с непривычки сорвался до шепота, и я с трудом откашлялась: все тело ломило, как будто попала под императорскую конницу во время наступления. А потом эта конница прогарце-вала по мне еще раз, уже возвращаясь обратно… – Руки целы, ноги – тоже. Попробуем встать?
Тело отозвалось на дерзкое предложение дикой болью и рвотными позывами. Но все же сда-лось на милость хозяйки. Пошатываясь от головокружения, я поднялась и осмотрелась по сторонам. 
Как говорит Ариол, если вы проснулись и из двух вечных вопросов: «кто я?» и «где я?» знаете ответ хоть на один, то еще не все так плохо. В том, кто я – сомнений не было. Расстройствами памяти не страдаю. А вот где я?
Увиденное заставило меня упасть обратно – так быстро, как это представлялось возможным, учитывая мое состояние.
-Дело плохо… - прошептала я и собралась с мыслями.
Во-первых, судя по всему, Дролл не сумел удержать контроль над порталом, и меня выброси-ло не туда, куда надо. Совсем не туда. Но, по крайней мере, в мой мир. Во-вторых, Алекса и Зачарда поблизости не было, зато был амулет, из-за которого все и произошло. Я сосредоточилась и мысленно прощупала его. Вроде бы, цел – хвала Богине. 
Я лежала на небольшом островке посреди болота, и сразу несколько примет сказали мне о том, что это болото находится за Темными озерами. Примета первая: сказать, что вокруг пахло непри-ятно – значит ничего не сказать. Отовсюду попросту воняло, в том числе и от меня. Вторая примета – черная бурлящая масса на горизонте. Это кочующие птицы – паразиты, имеющие дурную привычку плеваться в жертву ядом. Стоит им меня увидеть или почувствовать, и меня не спасут даже доспехи… которые, к слову сказать, остались у Зачарда с Алексом. И, наконец, третья примета – в трехстах мет-рах от моего островка я увидела неуклюжее строение на корявых сваях возвышающееся над мутной водой. Да, здесь жили люди, но от этого мне легче не стало, скорее наоборот. Племена, живущие к се-веру от Темных озер, никогда не были в подчинении империи, и за многие века нам не удалось найти с ними общий язык. Говорят, они владеют какими-то важными секретами, но сунуться сюда в одиночку за этими самыми секретами – дело для самоубийцы, желающего долгой и мучительной смерти.
Так что поводов для радости у меня не было. Можно было, конечно, лежать на месте, гадая, кто прибудет раньше – Дролл и Милнар с подмогой, или кто-нибудь из охотников болотного племени. Но я сильно сомневалась, что учителя смогут меня найти быстро: кольцо-маячок я почти случайно ос-тавила дома, на прикроватном столике.
Надо было действовать.
Я перевернулась на живот и подползла к воде. Вода была мутная, но, вопреки моим опасени-ям, по консистенции своей все же больше была водой, чем слизью, как меня пугали в детстве. Я умы-лась и с удовольствием смогла снова ощущать мышцы своего лица. Что же меня спасло? Странно… вроде бы я упала в воду, а очнулась на берегу? Тут мой взгляд наткнулся на тень у самого берега. Она не двигалась, и я подумала: может, это мой рюкзак? Я подползла к самому краю, посильнее ухвати-лась за чахлую растительность островка, чтоб в случае чего меня сразу не утянуло под воду, и нащу-пала темный предмет. 
Это был не рюкзак – я поняла сразу. Я вытащила труп за волосы и, еле удерживая рвотные по-зывы, перевернула его на спину. На меня открытыми, но уже ничего не видящими глазами смотрела худая женщина со звероватым выражением лица. Охотница. С огромной обгорелой раной на груди. В правой руке она, к слову сказать, держала лямку моего рюкзака.
-Что за черт? – вполголоса спросила я и столкнула тело обратно в воду. Не обязательно, чтобы запах мертвечины привлекал хищных птиц. Одно стало ясно совершенно точно: дом на сваях сейчас стоит пустой, так как охотники болот всегда селились поодиночке, собираясь в большие деревни толь-ко накануне осени. Хм… в период размножения.
Теперь картина моего спасения стала для меня более-менее ясна. Помнится, я произнесла формулу светляка? Хе… и он меня таки спас: охотница вытащила меня из воды, но убить не успела – светляк, судя по форме раны, получился у меня с перепугу огромных размеров.
Я заползла в заросли невысокой травы и вытряхнула вещи из рюкзака. Досадно, чего и гово-рить, но все было мокрым и дурно пахнущим. Тащить на себе потяжелевшие от влаги вещи я не хоте-ла, поэтому большую их часть оставила тут же. Чтобы выбраться отсюда живой, мне больше будет не-обходимо громадное везение, чем, к примеру, запасной плащ. 
Стараясь не шуметь и обходить омуты стороной, я направилась к дому охотницы. Без еды-то я все равно далеко не уйду.
А как соберусь с силами – вот тогда и буду решать, что делать дальше.

2


-Ялфи! Ялфи, ну где ты? – седовласая женщина зашла на сеновал и пристально посмотрела по сторонам. – Ладно, Ялфи, выходи и давай поговорим.
Откуда-то послышался всхлип и высокий мальчишечий голос:
-Говорили уже. С меня хватит!
-Что значит – хватит? – голос женщины неожиданно изменился и стал злым. – В конце кон-цов, это не обсуждается. Сказала – сделаешь. Ты не первый красавец на деревне, и без образования тебя вообще никто не возьмет в дом. Такой участи ждешь? Кто тебя кормить будет, когда я умру?
-Сестра прокормит, - буркнул Ялфи. – Она меня любит.
-Ага, - кивнула женщина, тихо обходя беспорядочно наваленные мешки с не перебранными еще фруктами. – Ты, я вижу, сестру свою любишь – хочешь висеть у нее на шее до старости, да? Лад-но, я тебе вот что скажу: я жду тебя в доме, и если ты не придешь через три минуты, останешься без ужина, а потом – я запру тебя во время праздника дома.
-Ну и прекрасно! – крикнул Ялфи обиженным голосом.
Женщина фыркнула и, развернувшись на каблуках, вышла. В самом темном углу сеновала что-то зашевелилось, и через мгновение луч солнца выхватил из полумрака бледное лицо юноши-подростка лет тринадцати. Он опасливо выглянул из-за створки ворот и проводил взглядом широкую спину своей мачехи. По сути дела, это – не его семья. Семь лет они его терпели, и вот, после скоропо-стижной смерти отца Дапок решила от него избавиться, причем самым отвратительным способом.
Она решила отправить его в монастырь! Это значит, что почти десять лет монахи будут его учить всякой ерунде, которая не пригодится в нормальной человеческой жизни, и все эти годы он не услышит ни ласкового голоса сестры, ни пения соловья по весне, ни журчания лесного ручья!!!
Надо ли говорить, что Ялфена такая перспектива совершенно не устраивала? Он вернулся к стогу сена и, взяв в рот сухую травинку, задумался. Время истекало, но идти в дом ему не хотелось. Вот так, просто, взять да сломать всю свою жизнь? Одним махом? Ну и что, что девушки пока на него не смотрят? Времени впереди полно, найдется какая-нибудь прекрасная, очаровательная и сильная…
-Желательно принцесса, и желательно – на белом коне, - усмехнулся Ялфен и выплюнул тра-винку. Нет, возвращаться домой он не мог. Сестре хорошо – она в имперской гвардии служит, на нее Дапок кричать не может при всем желании… да и как покричишь, когда она – героиня войны с тремя знаками отличия?
Решение было принято, и парень, слегка дрожа от страха и адреналина, полез в самую середи-ну стога. Побег он обдумывал давно, и все вещи, которые ему могли понадобиться, давно были собра-ны и ждали своего часа. И час этот настал.
Спустя минуту поверхность стога зашевелилось, фонтаном взметнулись в стороны пучки се-на, и взору воображаемой публики предстал Ялфен. О, это было поистине грозное зрелище! Трофей-ные куски доспехов, привезенные для него сестрой, Ялфен собрал и в меру своих способностей подог-нал под себя. Был даже меч, правда, со сломанной гардой, но зато клинок прекрасно сохранился. Со страшным лязгом и скрипом Ялфен вышел из сарая и, недолго думая, направился в лес. Где еще скры-ваться, кроме как там?
«Говорят, эльфы вернулись и в наш лес», - думал он, качаясь от непривычного веса на плечах и то и дело поправляя сползавшее на глаза забрало шлема. – «Может, они найдут меня и примут к се-бе? Сестра говорила, что эльфы-мужчины также умеют колдовать, как и женщины, и даже сражаются с ними наравне… вот бы научиться! Тогда Дапок не стала бы на меня кричать!»
Воодушевленный этой смелой идеей, Ялфен успокоился и даже развеселился. Ему представи-лось, как лет через десять он возвращается в родное селение, и все встречают его как героя. И тогда-то на него все будут смотреть с распахнутыми глазами, ловить каждый жест, каждое слово! И сестра бу-дет им гордиться, а Дапок – только кусать локти, жалея, что ее родной сын не достиг таких же высот!
Предавшись мечтам, он и не заметил, что давным-давно идет по лесу, все дальше погружаясь в заросли и бурелом, поросший изумрудным весенним мхом. Эти края он знал наизусть, и дорогу до-мой мог бы найти с закрытыми глазами в любое время суток. Ему, правда, это было и не нужно. Аро-матный и свежий весенний воздух окончательно высушил слезы в его глазах, и перспектива встре-чаться с незнакомыми людьми и не знать, что будет завтра, его уже совершенно не пугала. Война прошла по империи девятым валом, круша все на своем пути, но сюда, в лесную глушь, она не добра-лась. Всего в дне пути протекает широкая и полноводная река, по которой сплавляют лес, и иногда хо-дят корабли с товарами. Он решил, что самый быстрый способ попасть в столицу – выйти на берег и подождать, пока мимо будет проплывать какой-нибудь богатый купеческий корабль. 
Почему ему понадобилось попасть в столицу?
Ялфен беззаботно рассмеялся и перевалил огромный мешок с едой на другое плечо. Столица – единственное место, где его не будут спрашивать, откуда он родом. В крайнем случае он скажет, что все его родственники погибли на войне, и он остался сиротой. Там же, в столице, можно найти какую-нибудь работу и жить припеваючи, не особо заглядывая в завтрашний день.
Но была и еще одна причина, по которой он шел в столицу. Сестра приезжала домой с тех пор, как началась война, три раза, и каждый раз обязательно рассказывала историю о принцессе Диа-не и ее необычных друзьях – мужчинах, закованных в стальные доспехи, страшных воинах и сильных волшебниках! И теперь Ялфена терзала одна идея: найти, найти то место, где учились Алех и Затард! И пусть придется обыскать всю империю, да что там – обойти все Зеленые Долины, но он обязательно найдет то место и уговорит принять его! А доспехи послужат доказательством его целеустремленно-сти.
-Ялфи!!! – голос, раздавшийся откуда-то из-за деревьев позади, заставил Ялфена вздрогнуть и чуть ли не упасть. Он замер, как кролик забившись под поваленное дерево. Зеленая борода подгни-вающего старого мха почти полностью скрывала его от посторонних глаз, но сердце бешено стучало, чуть ли не выпрыгивая из груди, и он всерьез боялся, что мачеха найдет его по этому стуку. – Ялфи! – повторилось еще несколько раз, а потом голос стал удаляться.
Ялфен, все еще дрожа от пережитого, выбрался из-под дерева и отряхнулся, стараясь не скри-петь подржавевшими швами. Его бегство было обнаружено быстрее, чем он планировал, но пока что ищет его одна только мачеха.
-Фуфф… - прошептал он и, еле подняв мешок с провизией, быстро пошел дальше. Теперь он уже не мечтал, и в голове его стучала одна мысль: как спастись от преследования? Еще сотня метров, и он побежал. Деревья мелькали по сторонам, и он то и дело оглядывался назад, пытаясь разглядеть между стволами мачеху.
Он бежал, иногда переходя на шаг, когда дорогу преграждали тесные заросли или бурелом, или когда становилось совсем невмоготу. Все-таки, до этого бегал он не часто, а в доспехах до этого – вообще ни разу. Только под вечер он позволил себе упасть на землю и отдохнуть. Ноги гудели так, что отдавалось в висках, и много минут прошло, прежде чем Ялфен заставил себя развязать мешок с едой и приготовить бутерброд. Есть ему не хотелось, но он понимал, что без еды он завтра не сможет сде-лать ни шагу.
В небе прогрохотало, и Ялфен удивленно поднял голову: вроде, в обед небо было чистое? Но листва в этом месте была плотной, и неба сквозь него было не видать.
-Неужто дождь? – растерянно пробормотал он и понял, что ночевать в луже ему не хочется абсолютно. Громыхнуло еще раз, теперь уже гораздо ближе, и Ялфен спешно вытащил из мешка большой кусок ткани, который готовился использовать в качестве палатки и одеяла. Неожиданно ему пришла в голову мысль, что, раз уж начинается дождь, искать его пока что не будут – кто пойдет в лесную чащу ночью, да еще и под дождем? 
-Ну, вот и прекрасно, - он широко улыбнулся и, кое-как прикрепив веревкой ткань к дереву и вбив колышки, как показывала сестра, забрался под сооруженный навес. Никаких зверей крупнее бел-ки в этом лесу не встречали уже лет триста, да и разбойники обходили эти дебри стороной. Еще бы: в этой глуши им нечем было поживиться. Единственная дорога, ведущая к деревне, проходила с проти-воположной стороны, но движение по ней тоже вряд ли можно было бы назвать оживленным. Зато ес-ли пойти на север, через день-полтора можно выйти на проторенную дорогу, по которой вполне могут разъехаться четыре телеги. Вот уж там-то разбойники лютуют, это точно.
Ялфен вытянул ноги, ощущая блаженное тепло натруженных мышц, и уже собирался разжечь костер, когда что-то подсказало ему, что он здесь не один. Сердце в его груди замерло, в который раз за этот день, а потом застучало неровными тамтамами. Что-то темное – он чувствовал это – двигалось ему навстречу. Ни шелест листвы, ни треск ветвей не выдавали передвижения неизвестного, но Ялфен чувствовал: он приближается. Ощутимо сильный, не таящий в груди ни капли сомнения. Опасный.
Ветви деревьев бесшумно раздвинулись в стороны, и так же бесшумно сомкнулись. Тень за-стыла на границе небольшой поляны, оглядываясь по сторонам. Замерла – и двинулась в его сторону.
«Зачем я ушел, ну зачем я ушел!?» - пронеслось в голове Ялфена, когда тень снова замерла, на этот раз уже в паре шагов от его укрытия. Несмотря на то, что ночь еще не наступила, рассмотреть что-то под лесным пологом было почти невозможно, и Ялфен напрасно вглядывался в лицо тени.
-Мертвый, что ли? – вдруг спросила тень и присела перед ним на корточки.
-Что? – переспросил Ялфен, и тут же зажал рот рукой: говорят ведь, нельзя отвечать демонам и призракам на вопросы! Вдруг он понял, что голос у гостя – вовсе не замогильный. Очень даже при-ятный, молодой… мужской голос.
-Что, что… - в сумраке забелели руки гостя, и через мгновение – его лицо. Ялфен понял, что он снял капюшон. – Живой, спрашиваю?
-Ж-живой, - немного заикаясь, ответил Ялфен, пытаясь незаметно вытянуть из ножен меч. Но парень напротив каким-то образом заметил это движение и немного отодвинулся:
-Стой, стой. Подожди за клинок хвататься, сейчас я костерок запалю, там видно будет. Как зо-вут-то тебя, парень? Меня Алексом кличут.
С этими словами Алекс сложил ладони лодочкой и опустил их к земле. Секунда – и неболь-шой костерок озарил всю поляну, заставив Ялфена заморгать и отвернуться, чтобы скрыть выступив-шие на глазах слезы.
-О, да ты совсем еще ребенок, - задумчиво пробормотал Алекс, рассматривая его в упор. От его взгляда не укрылось и немного припухшие глаза – след давешних слез, и доспехи, собранные из разных частей, кое-где основательно проржавевшие. – Прости. Я не это хотел сказать. Где твои роди-тели?
-Умерли, - Ялфен решил сказать правду, не упоминая, впрочем, о мачехе и сестре. – Меня зо-вут Ялфен.
-Вот и познакомились. Не против, если мы с моим другом остановимся рядом с тобой? - Алекс протянул руку, и от его сочувствующего прямого взгляда Ялфен совсем раскис. Пытаясь сдер-жать копящиеся в глазах слезы, он исподлобья рассматривал гостя и решал, что делать.
-А где твой друг? – нерешительно спросил он, постепенно успокаиваясь. Алекс в это время уже разбирал вещи и принялся за приготовление еды. Костерок весело шипел, подъедая потихоньку тонкие веточки, и как будто из ниоткуда над ним оказался маленький котелок с водой.
-Он сейчас подойдет, - откликнулся Алекс, оборачиваясь и кидая Ялфену яблоко. – Жуй да-вай. Долго бежал?
-А… откуда вы знаете, что я бежал? – робко спросил Ялфен, но яблоко надкусил. В его краях яблоки – редкость, и он не часто их пробовал. Однако щедрость гостя его снова насторожила.
-Волосы на лбу от пота налипли, - Алекс глянул на него исподлобья и подмигнул. – Зверье-то здесь крупное водится?
-Не, - протянул Ялфен и наконец осмелился спросить. - А вы откуда?
-Ну… это довольно далеко отсюда. Вообще, нас с Зачардом занесло сюда совсем случайно. Не скажешь, до столицы долго топать?
-Это смотря как, - Ялфен оживился. – Зачард – это ваш друг?
Алекс бросил в котел последний пучок какой-то синей травы и устроился поудобнее, глядя то в костер, то на мальчишку напротив.
-Чего это ты мне все время «выкаешь»? – притворно рассердился он. – Давай «на ты», не то я себя стариком чувствую, - Ялфен покорно кивнул, - А Зачард – мой друг, ты прав. Он будет с минуты на минуту.
-Он не боится промокнуть под дождем? Я слышал гром… - Ялфена вдруг как по голове стук-нуло, и он аж подпрыгнул от внезапной догадки. – Вы… ты, то есть, с Зачардом – это вы были с Диа-ной у Вадлоратта?!
Секунду Алекс смотрел на него непонимающе, потом до него дошло:
-А, это ты про замок Дарии? Ага, мы. А что, много про нас говорят?
-Вот это да!!! – Ялфен вскочил на ноги, не почувствовав даже вес своих доспехов. – Не врешь?!
-Щас, - обиделся Алекс, тоже поднимаясь на ноги и распахивая плащ, под которым уже были доспехи. Нажатие подбородком на маленький рычажок – и стальной воротник с тихим шелестом рас-пахнулся, в мгновение скрыв лицо Алекса сплошной маской. Чтобы позабавить малыша, Алекс выхва-тил шпагу, как и в прошлых доспехах прятавшуюся по позвоночнику между лопаток, и прокрутил в воздухе несколько восьмерок.
За деревьями прошуршала листва, и на поляну вышел Зачард, в точно таком же доспехе.
-Развлекаешь аборигена? – усмехнулся он, подставляя свой меч под удар Алекса. Несколько минут они фехтовали, вызывая неподдельный восторг Ялфена, а потом опять сели к костру. Чай уже закипел, и Алекс разлил его по кружкам.
-Тебя как зовут? – Зачард протянул мальчугану руку в стальной рукавице. – Я – Зачард.
-А я – Ялфен…
Так как сумерки только-только сгустились, а за день у всех произошло столько всего, что за-снуть было просто невозможно, они разговорились. Ялфен охотно подъедал запасы провизии Алекса с Зачардом, и, постепенно проникаясь к ним доверием, в конце концов рассказал свою историю. К его удивлению, Алекс с Зачардом отнеслись к его побегу с пониманием и не стали уговаривать его повер-нуть назад. Зачард предупредил, что жизнь одинокого скитальца опасна и трудна, зато не скучна. В конце концов, мы сами выбираем путь, которым идем.
Ялфен заметил, что Зачард с Алексом изредка будто отрешаются от внешнего мира, пропус-кая даже мимо ушей его лепет. 
-У вас что-то случилось? – спросил он, и в воздухе повисло молчание. Алекс с Зачардом пере-глянулись, и Зачард молча кивнул. – Что?
В тишине свиристел одинокий сверчок, да потрескивал небольшой костер. Ветер не проникал сюда, к подножиям лесных долгожителей, и от этого молчание казалось еще более мрачным. 
-Диана, - наконец проронил Алекс. – Мы ее потеряли.
-Принцессу Диану?
Зачард снова вздохнул и положил Алексу руку на плечо, прося дать ему сказать:
-Ялфен, представь себе дверь, которая ведет в какое-то далекое-далекое место. Ты заходишь в нее в лесу, а выходишь – в пустыне. Представляешь такое?
Ялфен кивнул.
-Мы втроем зашли в такую дверь, но у Дианы был сильный амулет, который помешал ей пе-ренестись как надо, и она сейчас где-то за тридевять земель. Где – мы не знаем. Наших сил не хватает, чтобы найти ее, мы только знаем, что она жива. Нам нужна помощь волшебников вашего мира, чтобы составить круг поиска.
-Судя по всему, она в опасности, - Алекс отбросил маску спокойствия и бессильно воткнул нож в узловатый корень дерева, выступающий из земли, по самую рукоять. – Нам надо как можно бы-стрее найти ее, иначе все теряет смысл… - он склонил голову и уставился в огонь, а Зачард похлопал его по плечу и начал готовиться ко сну.
-Ты поможешь нам найти сильную волшебницу? – спросил Алекс, поднимая глаза на Ялфена. В его глазах плясал огонь костра, и взгляд от этого стал еще более мрачным.
-Я помогу, - кивнул он в ответ.


Рано на рассвете Зачард разбудил Алекса с Ялфеном, и они отправились в дорогу. Ялфен уго-варивал их дойти до реки и дождаться корабля, но Алекс отказался ждать, да и Зачард чувствовал себя лучше на твердой почве, чем на изменчивых волнах.
-Что ты знаешь о землях к северо-востоку отсюда? – спросил Алекс, поддерживая Ялфена на спуске в крутой овраг, по дну которого протекал широкий лесной ручей.
-Сначала мы выйдем на дорогу, - принялся перечислять парнишка. – Там часто ходят карава-ны, так что разбойников там тоже много. Я потому и не хотел идти в ту сторону, потому что это опас-но. Разбойники обычно не выходят из леса, они стреляют по жертве из луков, и очень метко. Ходят слухи о разбойнице, которая с закрытыми глазами может попасть в любого человека, идущего по лесу.
-Это она Милнара не встречала, - хмыкнул Зачард, пряча доспех за плащом. – Ну ничего, ду-маю, стрелять в нас сразу не будут, раз уж мы в этом дурдоме…
-Ага, - кивнул Алекс. Ялфен так и не понял, что они сказали, но решил не переспрашивать.
К концу дня они без всяких происшествий добрались до дороги.
Когда-то она была выложена то ли булыжником, то ли каменными плитами, но время, дожди и весеннее половодье сделали свое дело – от прежнего великолепия не осталось и следа. Колеса мно-гочисленных телег и обозов оставили в ней глубокие и широки колеи, заросшие посередине густой травой. Но дорога была широка, это уж точно. Даже четыре телеги смогли бы разъехаться на ней без особых проблем, но в тот момент она была пуста. Близился вечер, и пускаться в путь на ночь глядя купцы считали безумием, равносильным быстрой смерти.
Ялфен, немного подумав, указал направление, в котором им надо было идти, и в котором не-подалеку находилось небольшое селение в несколько домов. Главная достопримечательность – боль-шой постоялый двор, дающий кров многочисленным торговцам на ночь, стоял у самой дороги и был единственным двухэтажным строением во всем селении. Судя по ровным частоколам, ухоженным са-дикам и аккуратным дорожкам, население не страдало от налетов разбойников, и очень даже процве-тало. Зачард со знанием дела заявил, что большинство местных бандитов живет здесь же, днем зараба-тывая разбоем, а вечером возвращаясь домой и нянча детей. Постоялый же двор почти наверняка при-носил им дополнительный доход.
-Давай отработаем легенду, что ли? – они остановились у ворот и наблюдали, как толстая женщина в кожаном фартуке, какие одевают мясники, ведет лошадь к стойлу. Животное с диким хра-пом упиралось, и бой шел за каждый пройденный метр.
-А зачем? – пожал плечами Алекс. – Нам наоборот надо, чтобы сразу было понятно – люди мы сурьезные, шутить не станем. А если надо кому…
-Эй! – окликнула их женщина. – Почему не заходите, красавцы? Где ваши все?
-Никаких наших всех, - сухо ответил Зачард и пошел ей навстречу. Он дотронулся до морды лошади, прошептал ей что-то на ухо и хлопнул ладонью по крупу. Гнедая кобыла сразу перестала хра-петь и успокоилась. – Нам нужен ночлег и пополнить запасы еды. Есть свободные комнаты?
-О! какой серьезный! – удивилась толстуха и неприятно скривилась, изображая улыбку. Всю ее правую щеку пересекал длинный рваный шрам, доходящий до угла глаза. – А платить чем будете?
Ялфен испуганно глянул на Алекса, но тот был спокоен, как чучело совы у тети над камином.
-Золотом, - ответил Зачард и, отодвинув плечом женщину заодно с лошадью, поднялся на крыльцо и исчез за дверью. Алекс легонько подтолкнул Ялфена в спину, и они прошли следом за За-чардом, учтиво поздоровавшись с владелицей постоялого двора, так и застывшей со своей улыбкой на изуродованном лице.
Внизу, естественно, находилась закусочная, а наверху – комнаты. За стойкой стоял невысокий и тоже толстый, подстать женщине во дворе, парень лет двадцати. Увидев гостей, он бросился им на-встречу с распростертыми объятиями, щебеча высоким голосом что-то жизнерадостное:
-Добро пожаловать, дорогие гости…
-Нам нужна комната с тремя кроватями без клопов и с прочной дверью, - прервал его Зачард.
Парень окинул их грязную походную одежду цепким взглядом, потом покосился на подржа-вевший доспех, выглядывающий из-под плаща Ялфена, и уже собрался было что-то сказать, как За-чард тряхнул перед его носом мешочком с деньгами. Рот молодого распорядителя закрылся, и на лице его снова показалось подобострастное выражение.
-Да, сразу к делу, молодые господа, - он повернулся, и, сделав знак следовать за собой, повел их по широким ступеням из белоснежного дерева наверх. Ялфен озирался по сторонам, ловя взгляды, направленные на них, и внутренне сжимался, но тут же вспоминал, кто идет рядом с ним, и сердце его пело.
«Подумать только, второй день вне дома, а сколько приключений!» - пронеслось в его голове. Он с удивлением и восхищением посматривал по сторонам, впитывая в себя новые ощущения. Все для него было ново – и резные перила, оканчивающиеся головами драконов, и ступени, тесанные, каза-лось, из цельных стволов белоснежного северного дуба, и небольшие светильники под потолком, хру-стальные лепестки которых рассеивали вокруг золотистый и нежный свет. И даже то, что снизу не-слись пьяные голоса и звон разбитой посуды пополам с похабными походными песнями, терялось для него где-то на заднем плане.
Все же, стоило ему ступить на зеленую ковровую дорожку второго этажа, как усталость, на-копленная за день, неожиданно навалилась на него чугунным грузом. Шутка ли – целый день на ногах, да еще в доспехах? Правда, большую часть дороги Алекс с Зачардом несли его доспехи на себе вместе с захваченной из дома провизией, доверив ему роль разведчика и проводника, но перед выходом на дорогу он все-таки полностью облачился в железо, оправдывая это опасностью со стороны разбойни-ков. Женщин разбойники убивали тут же, на месте, чтобы избежать лишних неприятностей. Зато муж-чин… - Ялфен вздохнул – мужчин ждала страшная участь… он уже достаточно взрослый, чтобы знать обо всех этих делах.
-Лучшая комната для лучших гостей! Прошу, – распорядитель гостеприимно толкнул тяже-лую дверь, и та со скрипом открыла им просторную и светлую комнату с видом на лес. Посреди ком-наты стоял круглый столик с цветами в вазе, довольно широкое окно прикрывала ажурная занавеска, и три широкие кровати с пышными перинами у стен были убраны толстыми пледами.
Зачард окинул мягкие кровати равнодушным взглядом и подошел к окну, а Алекс зачем-то начал осматривать дверь.
-Ну, что? – спросил он в воздух.
-Нет, не пойдет, - Зачард вышел из комнаты и одним движением припер распорядителя к стенке. – За кого ты нас принимаешь? Окно выставляется одним движением с улицы, с той стороны даже лестницу поленились убрать. Тебе неприятности нужны?
-Нет, - побледнел парень и будто даже похудел. – Неприятности мне не нужны. Я ошибся. У нас есть комната победнее, но с хорошими окнами.
-По мне, так пусть хоть вообще без окон, - буркнул Алекс сзади, - лишь бы спалось спокойно.
Распорядитель уже тряс ключами у другой двери, в самом конце коридора. Эта комната, по мнению Ялфена, отличалась от первой как земля от неба. Три скамьи, правда, добротно сбитые, стоя-ли у стен, и кроме них мебели в комнате вообще не было. Маленькое грязное окошко было чем-то за-брызгано и свет через него почти не проникал, но Алекс с Зачардом остались довольны, попеняв толь-ко на неприятный запашок затхлости.
Распорядитель ушел, косясь на странных путников неприязненным взглядом, а Алекс с Зачар-дом скинули все вещи в угол и снова принялись за обсуждение дальнейших планов. Слушать их было интересно, хоть Ялфен и не все понимал из их слов, тем более, что зачастую в их речи слова попада-лись явно иностранные.
-Эй, Ялфен, - Алекс вдруг вспомнил о юном попутчике. – Скажи, а давно здесь весна кончи-лась?
-Недавно, - кивнул Ялфен, сбитый с толку таким вопросом. – Совсем недавно дожди были, всходы на полях размыли.
-Ага, - Алекс кивнул Зачарду. – Вот, согласись, приятно каждый день находить подтвержде-ние своим теориям.
Зачард изогнул бровь, вытягиваясь на скамье, и Алекс пояснил:
-Подтверждение теории мирового свинства… Раз дожди были, значит дороги развезло повсю-ду. Они еще и сейчас не совсем подсохли, а это значит, что купцы или кто здесь с обозами ходит, не тронутся в путь так рано. Вот почему народу внизу маловато для такого заведения. И я могу даже по-спорить на шляпу Ялфена, что большая часть из посетителей – местные. Разбойницы, то есть.
-Не повезло… - протянул Зачард, давясь зевотой. – Пошли, спустимся за едой, не то у малыша живот урчит так громко, что я своих мыслей не слышу.
-И вовсе не громко, - покраснел Ялфен. – А может, не надо выходить? Раз уж там разбойни-цы? Еда у нас осталась, перекусим – и спать. 
-Да ты что! – оскорбился Алекс, открывая дверь. – Чтобы из-за какой-то смертельной опасно-сти лишаться горячей еды? Да не бывать этому!
-Никогда! - поддакнул Зачард, прикрывая за ними дверь. Потом заглянул обратно и предупре-дил. – Даже не думай выходить отсюда. Ни ногой, понял? Сторожи вещи и никому кроме нас не от-крывай.
Зачард плотно прикрыл за собой дверь и прислушался. В комнате было тихо – по всей види-мости, мальчонка решил следовать его указаниям и лег спать.
Алекс тронул Зачарда за локоть и приглашающе кивнул в сторону лестницы.
Дом погружался в темноту – солнце почти исчезло за горизонтом, и западная часть неба окра-силась в нежные цвета весеннего заката. Единственное окно в коридоре давало совсем немного света, поэтому по ковровой дорожке ходила маленькая девочка в смешных мохнатых тапочках и зажигала настенные светильники. Увидев Алекса с Зачардом, она приветливо помахала им рукой и убежала вниз.
-Может, стоило все же остаться в первой комнате? – осуждающе спросил Алекс. – Ялфен был просто в восторге, ты же видел, а окно мы с тобой так заколотили бы, что отдирать его пришлось бы с добрым куском стены.
-Тебе лишь бы общественные деньги транжирить, - усмехнулся Зачард. – Ну, ночевали бы мы там, а что толку? С мягких постелей ой как хорошо отправляться в дорогу, да?
-А Ариол с тобой бы поспорил, - заметил Алекс.
Они спустились вниз и прошли в дальний от двери угол, стараясь не обращать внимание на обращенные в их сторону взгляды. Зал был велик, в нем помещалось пять длинных столов, от стены до стены, и несколько маленьких – для людей, которых не устраивала шумная компания. За длинными столами тесными группами сидели широкоплечие женщины в походных плащах, из-под которых вы-глядывали легкие кожаные доспехи. Они бурно что-то обсуждали, смеялись, пили, ели и изредка затя-гивали песни. 
-Что изволите кушать? – с претензией на галантность поинтересовалась уже знакомая женщи-на с жутким шрамом на щеке, оказавшаяся рядом.
-Что будешь? – тихо спросил Зачард.
-Постное мясо есть? – женщина кивнула. – Вот. Что-нибудь мясное. Потом – морскую рыбу, если имеется, тушеную, - принялся загибать пальцы Алекс. – Ко всему этому гарнир не забудьте, только чтоб не кислый и не сладкий. Если в этих краях вообще водится картошка – жареную картошку с грибами в сметане. Потом – пироги с ягодой, или что тут у вас произрастает? И что-нибудь горячее, вроде чая. Да, - спохватился он, - еще кувшин с ключевой водой.
Женщина слегка удивилась аппетитам гостей и собиралась уходить, но Зачард ее остановил:
-Мне то же самое. Только, ради бога, без рыбы. Лучше подайте птицу.
-Целиком? – глупо переспросила женщина.
-Боже упаси! – возмутился Зачард. – Без перьев, конечно! И побыстрее. Вот, это за все, вклю-чая комнату, - он полез под плащ за кошельком, и по гладко отполированному столу зазвенела, под-прыгивая на стыках досок и сверкая новенькими боками, золотая монета средних размеров.
Пока рыжий кругляшок катился по столу, в зале как по волшебству воцарилась тишина. Де-сятки глаз были прикованы к монете, которая крутилась на месте все быстрее, дребезжа о поверхность стола, пока ее не накрыла тяжелая ладонь владелицы постоялого двора. Она перевела свой взгляд с ладони на двух друзей, и ее голос сбился до хрипа:
-Кто вы и откуда, молодые господа? И, если вы такие богатые, то почему путешествуете пеш-ком и без охраны?
Зачард перехватил взгляд Алекса и показал ему глазами на дверь наверх. Конфликт им был сейчас совершенно ни к чему.
-Я – Алекс. Моего друга зовут Зачард. Путешествуем без охраны, потому что можем постоять за себя сами. А откуда мы и куда идем – это не ваши заботы. В чем проблема? Наше золото вас не уст-раивает?
Женщина поднесла монету к глазам. Одна сторона была совершенно гладкой, на другой был изображен меч, заключенный в треугольник, а по ободку тянулась рунная надпись, гласившая: «Алч-ность – плохая черта, и она наказуема». Но владелица постоялого двора едва ли умела читать, тем бо-лее на древнем языке другого мира, и монета отправилась в глубокий карман потертого кожаного фар-тука.
-Ваши деньги меня устраивают, - она склонила голову в легком поклоне. – Сейчас все прине-сут. Простите за настойчивый расспросы, но времена сейчас тяжелые, по дороге разный сброд шатает-ся. Простите…
По залу разнесся приглушенный смех, и разговоры возобновились. Теперь в сторону Алекса и Зачарда смотрели лишь изредка, тут же отворачиваясь, если натыкались на их взгляды, или друже-любно улыбаясь.
Зал понемногу наполнялся, колокольчик над дверью никак не мог успокоиться, возвещая о приходе все новых и новых посетителей. Узкие и длинные скамьи прогибались под весом множества людей, и было просто удивительно, откуда в такой глуши столько женщин. Алекс оказался прав: большинство из них и вправду были местными. Они узнавали друг друга и здоровались со всеми пря-мо с порога. Местные громче всех смеялись, нагло смотрели по сторонам и безмерно пили, оттого все больше наглея. Вот одна женщина, которой хмель овладел уже полностью, вскарабкалась на стол и попыталась отплясывать под свою пьяную песню, но ноги ее не слушались, и она тут же свалилась на пол, зацепив ногой несколько полупустых кружек. Прибежала владелица постоялого двора и, ни слова ни говоря, сгребла ее в охапку и выкинула на улицу. Купцов отличить было просто – они жались по углам, предпочитая маленькие столы, и на всех смотрели настороженно. С ними распорядитель по-стоялого двора был предельно вежлив и радушен.
Как только подали первые блюда, Зачард хлопнул Алекса по плечу и пошел наверх, отнести еду Ялфену, а заодно и проверить, все ли у него в порядке. Алекс остался за столом один и принялся за еду. Мясо подали жесткое и недосоленное, к тому же с часто встречающимися прожилками, так что особого аппетита оно у него не вызывало. Но, следуя выработавшейся за год обучения в Академии привычке, он неспешно и методично продолжал набивать желудок, копя энергию для завтрашнего дня и исподлобья поглядывая по сторонам. От его взгляда даже в неверном свете, которые давали све-тильники на стенах и свечи на столах, не могла укрыться ни одна деталь. Не укрылось и то, как в его сторону смотрели женщины у противоположной стены. По их лицам можно было судить о том, что они скорее обсуждали какое-то дело, чем просто шутили и отдыхали, как все остальные.
Алекс был спокоен за себя – его тело было почти неуязвимо для клинков и стрел, а от магиче-ских атак он возвел защиту в первую минуту, как только пришел в себя после падения с трехметровой высоты при выходе из портала. Это стоило ему немалых усилий – в мире Дианы Силы было не так много, как в Академии, да и привлекать к себе излишнее внимание он не хотел. Теперь, если кому-то захочется вдруг запустить в него чем-то опасным или наложить проклятье – этого человека ждет большой сюрприз. Алекс даже улыбнулся при этой мысли, но тут же устыдился и стер усмешку с ли-ца. Да… когда в любой момент на тебя может обрушиться смерть в виде холодного клинка или остро-умного заклинания, невольно начинаешь оглядываться за спину и обходить многообещающие тени стороной. То, что параноики живут дольше – это научно доказанный факт.
В Зачарде Алекс тоже не сомневался, но вот Ялфен… он мал и слаб. Он сильно замедляет их движение, без него они были бы здесь еще к полудню. Но не оставлять же мальца на произвол судь-бы? Выжить в лесу непросто, а в густонаселенном городе – пожалуй, еще труднее. Они с Зачардом по-совещались и решили найти ему приют в ближайшем большом населенном пункте. А пока он будет для них проводником. 
За стол Алекса время от времени пытались подсесть пьяненькие посетительницы, издалека начиная сыпать плоскими сальными шутками, и ему стоило большого труда спровадить их обратно. Сначала он пытался объяснить им, что их общество совершенно не прибавляет ему аппетита, а уж тем более – веселья, но, когда такие уговоры перестали действовать, вытащил длинный кинжал и одним движением всадил его в стол на длину ладони. На короткую секунду в зале снова стало тихо, и все повернулись в его сторону узнать, что произошло. Две девушки, едва ли старше Алекса с Зачардом, замерли в полуметре от стола и, подумав, повернули обратно. На этом завоевательные походы прекра-тились.
-Ух ты! – Зачард уселся на свой стул и глянул в тарелку Алекса. – Да ты просто скоростной! а что в столе делает твой кинжал?
-Торчит, - пожал плечами Алекс. – Как там Ялфен?
-Да спал он уже, пришлось разбудить. Он не сразу вспомнил, кто я, и набросился на меня с кулаками. Боевой мальчуган. 
-Ага, - Алекс улыбнулся и повернулся к Зачарду. – Тяжеловато ему будет, с таким-то характе-ром. В этом мире, я имею в виду.
Зачард поджал губы и призадумался. Он сразу понял, о чем говорит Алекс.
-Что ж, ты прав. Но надо будет все равно его где-то оставить, не таскать же везде за собой?
Девочка, которая махнула им рукой в коридоре, поставила на стол кувшин с водой и с непо-средственностью, свойственной всем детям, заявила:
-А вы странные!
-Точно, - улыбнулся Зачард. – Особенно Алекс. Хочешь – присядь, поговорим. 
Девочка тут же с ногами забралась на высокий стул и подергала рукоять кинжала, вонзенного в стол. 
-Ничего себе, - она схватилась двумя руками и попыталась раскачать неподатливый клинок, но тот был непоколебим, как меч короля Артура в камне. – Сильно… моя мама уважает сильных лю-дей. Она правда говорит, что дело мужчин – сидеть дома и готовить еду, а не шататься по чужим кра-ям.
-Твоя мама не права. Бывают разные обстоятельства, когда мужчинам надо браться за дела самим, не доверяя их женщинам.
-Я – Алекс, а моего друга зовут Зачард. А как тебя зовут? – спросил Алекс, переводя тему в другое русло.
-Нокиза, - девчушка протянула руку и изо всех сил сжала ладонь Алекса. – но все друзья зовут меня Ноки.
-Ноки, сколько тебе лет? – Зачард потряс руку и поморщился, а девочка просияла. – Так руку сжала, будто телега проехала. Быть тебе великой воительницей, уж поверь мне.
-Восемь, - она пригнулась вперед и заговорщицки прошептала, - через неделю будет девять. Мама собирается подарить мне лошадь. Думает, я об этом не догадываюсь.
-Уж не ту ли, гнедую? – забеспокоился Зачард. – Которую мы видели, когда сюда пришли?
-Не, - Нокиза шмыгнула носом. – Моя поменьше. Белая, как у имперских всадниц, с большим черным пятном между глаз.
-А ты умеешь верхом?
-Умею, – обиделась девочка. – Я на пони училась.
-Скажи, Ноки, а далеко отсюда до какого-нибудь Храма? – как бы невзначай поинтересовался Алекс.
-До Храма? Он в столице, даже я знаю. Если пешком топать, то и за месяц не дойдете, - она чуть заметно покраснела, но все же сказала, снизив голос до шепота, - разбойницы вас не пропустят. Если у вас есть деньги – лучше купите лошадей. У моей мамы есть три на продажу, только гнедую не берите. У-у, какая упрямая! – девочка забавно закатила глаза. - С ней никто управиться не может. А еще лучше – вон, видите у стены сидят старые женщины в черном? У них караван и куча охраны. С ними вам будет безопасней.
Девочка улыбнулась до ушей, последний раз дернула кинжал – он так и не поддался – и убе-жала на кухню, оставив друзей размышлять над информацией.
-Кони будут нужны в любом случае, - молвил Зачард. – И не просто кони – менять будем у каждого трактира. Ты как, освоил верховую езду?
-Обижаешь…
Алекса начала раздражать обстановка пьяного трактира. Хотелось выйти на двор, вдохнуть полной грудью чистый воздух, полный запахов леса, пыльной дороги и далекого дождя, и полюбо-ваться на гаснущий в небе закат. Он привык проводить вечера на крыльце дома, с чашкой горячего чая в руке. Иногда к нему присоединялась Диана, порой Натан, которому всегда не спалось в безлунные ночи, присаживался рядом и заговаривал о разных вещах. Натан тоже изменился за последний год – стал спокойнее, что ли? Он тоже получил «серебро», но его треугольник окрасился только по краям. Единственный, кто остался таким же, как и в первые дни – это Ариол. Все такой же любитель выпить, поесть и поваляться на траве, считая пролетающих над ним птиц, если не считать возросших умений в магическом и боевом мастерстве. Как ни странно, они с Натаном стали закадычными друзьями.
Дверной колокольчик звякнул в очередной раз, и на пороге появилось нечто. Существо, кото-рому надо пригнуться и развернуться боком, чтобы влезть в дверной проем, женщиной назвать нельзя. При таких габаритах она не была толстой – массу ей придавали мышцы, а не жир. Кожаные доспехи, покрытые стальными пластинами, при каждом движении отчаянно скрипели и звякали.
-Где хозяйка? – крикнуло существо так, что у всех позакладывало уши, и сняло шлем.
-Ничего себе, личико, - Зачард говорил таким тоном, будто его вот-вот должно было стош-нить. Зрелище было и вправду не из приятных: отвислые губы, одна сторона лица – сплошно след от ожога, и черные глаза как два угля сжигают все, на что посмотрят. 
Из кухни, на ходу вытирая руки, выкатилась хозяйка и, немного помедлив, поспешила на-встречу гостье.
-Тодэнат… как давно ты не заглядывала. Я уж думала, нашелся кто-то, пробивший твою дур-ную голову. Ну, здравствуй! – она обхватила Тодэнат и крепко сжала в своих объятиях.
Великанша улыбнулась и пару раз хлопнула широченной ладонью по спине владелице по-стоялого двора, а потом отстранилась:
-Собери поесть, мне и моим спутницам. Устала я с дороги. Потом поговорим.
Вслед за Тодэнат в дверь вошли еще несколько усталых женщин в запыленных плащах и, не обращая никакого внимания на приветствие старых знакомых, прошли на свободные места. Великан-ша же, оглядевшись по сторонам, двинулась упругим шагом в сторону Алекса и Зачарда.
-Не нравится мне это, - вполголоса заметил Зачард и одним глотком допил все, что оставалось в кувшине. Его всегда мучила жажда, когда он готовился к неприятностям.
Бум! Бум! Бум. Тодэнат остановилась рядом и с интересом уставилась на кинжал, торчавший из стола. Потом она сняла латную рукавицу и, послюнявив пальцы, подцепила кинжал и вытянула его без всяких видимых усилий.
-Это ваше? – любезно спросила она, положив его перед Зачардом.
-Большое спасибо, - учтиво ответил Зачард. – Нет, не мое. Это моего друга.
-Правда? – покивала великанша. – Вы не будете возражать, если я присяду с вами за этот стол?
-Это было бы в высшей степени не желательно, - сказал Алекс ледяным тоном, и сунул кин-жал в ножны. На мгновение перед Тодэнат открылся его доспех, и она изогнула бровь в удивлении.
-С каких пор мужчины носят доспехи и мечи? – она проигнорировала слова Алекса и присела на стул рядом с ним. – Знаете, раз уж речь зашла о доспехах и оружии, не могу не упомянуть о тяготах военной жизни. Понимаете, походы, ночевки под открытым небом – все время одиночество и пустота в груди, - жаловалась Тодэнат. – И некому согреть…
Алекс резко поднялся на ноги, но тяжелая ладонь буквально вжала его обратно в стул. Тодэ-нат торжествующе оскалилась.
-А вот дергаться не надо. Я же не отпускала?
-Вы делаете большую ошибку, - прошипел Алекс. – Уберите руку.
-О! – обрадовалась великанша и оглянулась в сторону стола, за которым расселись ее попут-чицы. – Дерзкий!
-На счет три…
Зачард с громким стуком поставил пустую кружку на стол и, отодвинув стул, подобрал ноги к груди и изо всех сил двинул по столу, отбрасывая его на Тодэнат. Сам он от этого удара скатился со стула через спинку, отскочил от стены и тут же поднялся, но уже с двумя мечами и в стальной маске. Тодэнат охнула от удара в грудь, а весь зал, следивший за ними, – от неожиданности. Алекс оказался свободен и тут же пропал из поля зрения великанши, заходя ей за спину. В его ладони у груди белел трепетный огонек, готовый разразиться настоящим вулканом. Плащ, сковывавший движения, отлетел в сторону, а лицо с тихим шелестом закрыла стальная маска, из-за которой донесся приглушенный го-лос:
-Три.
Заскрипели отодвигаемые стулья и скамьи, зашелестели плащи, с тонким и холодным шепо-том на свободу выскочили мечи.


Ялфен проснулся в холодном поту и схватился за грудь: сердце колотилось так сильно, будто хотело выскочить наружу. Он забился в угол и сжался в комок, пытаясь прогнать от себя ощущение опасности, но оно не уходило. Тень нависла над ним и его друзьями – он знал это, чувствовал каким-то седьмым чувством. Руки его не слушались, но он все же нашарил в темноте сапоги и принялся их натягивать. К тому моменту, когда щель под дверью осветилась и выдала приближение людей, Ялфен был уже готов ко всему. Легкий меч слегка подрагивал, направленный в дверной проем, и мальчишка почти перестал дышать, чтобы ничем себя не выдать.
В замке повернулся ключ, но дверь отворяться не спешила. Странно, но ощущение опасности ослабело и будто отдалилось. Послышались голоса:
-Ялфен, это мы. Спокойно.
Это были Алекс с Зачардом, и их лица ничем не выдавали тревоги. Наоборот, они оживленно обсуждали произошедшее внизу. Сквозь какой-то странный туман в голове до Ялфена донеслись сло-ва Алекса:
-Эй, смотри, Ялфен бледный какой-то… Что с тобой?
Перед глазами уже плыло, чувство опасности переросло в настоящую панику, а он все еще не понимал, что послужило причиной. Лица Алекса и Зачарда посерьезнели, один схватил его за запя-стье, второй принялся рыться в сумках. В темноте почти ничего не было видно, да и звуки доносились как-то смутно.
-Может, отравился?
-Не похоже. Да и проверял я, не дурак. Все было чисто.
-Давление?
-А как я его тебе измерю? Пальцем?
Алекс наконец откопал в груде вещей какой-то пузырек, поднес его к носу Ялфена, и тот за-орал от острой боли в носу и ушах. Зато в голове немного прояснилось.
-Как пульс?
-Ритмичный, но очень частый. Ялфен, давай, скажи, что случилось? – Зачард бережно потряс его за плечи и развернул к себе.
Мальчишка изо всех сил собрался и прошептал, чувствуя, что сейчас потеряет сознание от страха:
-Я чувствую опасность!
-Расскажи, как она выглядит? – после небольшой заминки спросил Алекс. – Ты видишь ее?
-Я же не маг, - от странного вопроса Ялфен даже немного пришел в себя. – Что-то темное и большое. Оно будто ползет ото всюду, и из-под земли, и сверху – оно везде, - его голос снова начал дрожать.
-Так, - Зачард кинулся к рюкзакам, сгреб их все в охапку и бросился вон из комнаты. Алекс, не теряя времени, подхватил Ялфена на руки припустил следом. Он пока что ничего не чувствовал, но Зачарду доверял беспрекословно. Если всегда спокойный кузнец бежит, сломя голову, то думать нече-го – надо следовать его примеру.
-Коней нам!!! – проорал Зачард, прыгая через четыре ступеньки. – Быстро!!!
Увидев легендарных героев, зал в который раз поднял кружки и вразнобой крикнул что-то приветствующее. Время было далеко за полночь, и потому трезвых голов здесь давно не было. Зато распорядитель, услышав о лошадях, мигом оказался рядом:
-У нас есть три лошади, - он белозубо улыбнулся, будто не замечая тона Зачарда. – Лучше них вы не найдете до ближайшего города, а может быть и дальше! Они все молодые, сильные, почти дву-жильные! Ххрр…
Зачард, рискуя выронить рюкзаки, высвободил руку и сдавил горло распорядителя.
-Хватит болтать! В конюшню, бегом!
Алекс уже ждал во дворе. Он успел достать арбалет и теперь притаился вместе с Ялфеном за большой бочкой с дождевой водой, напряженно вглядываясь и вслушиваясь в ночь, не зная, чего именно ему ждать. Только стрекотание ночных насекомых нарушало тишину, да одинокий и ленивый лай собаки. 
Зачард не стал торговаться – заплатил за каждого коня по золотому, и уже через минуту сдво-енный топот копыт рассек тишину ночи. Ялфен сидел за спиной Зачарда, изо всех сил прижавшись к нему и закрыв глаза, а Алекс приторочил к своему скакуну все их вещи.
Но не успел постоялый двор остаться за поворотом дороги, как за их спинами сверкнула яркая вспышка и зазвучала дробь копыт.
-Что за черт?! – ругнулся Алекс, еле успокоив вставшего на дыбы коня. Он оглянулся и уви-дел, как из широкого портала, зеленым маревом зависшего поперек дороги, вылетает конница. Это был не просто конный отряд – это было настоящее конное войско! В темноте различить лица всадни-ков или всадниц было невозможно, но встречаться с ними Алекс не хотел в любом случае. Он ударил пятками в бока своего скакуна и пустил его галопом, догоняя Зачарда.
-Это оно?! – крикнул он, давясь встречным ветром.
-Да! – бросил Зачард через плечо.
Бешеная скачка продолжалась долго, но их не преследовали. Конный отряд, по всей видимо-сти, их не заметил, но тем, кто остался на постоялом дворе, пришлось худо. Алекс с Зачардом почти одновременно почувствовали волну предсмертного ужаса, пронесшуюся над лесом.
-Хей! Хей! Пошла!!! – погонял Зачард, и лошади неслись быстрее ветра, поднимая столбом сладкую дорожную пыль. Луна выкатилась из-за туч и озарила все вокруг мертвенно-бледным светом. Видны были даже мелкие молодые листочки на верхушках проносящихся мимо деревьев и следы ко-пыт на утоптанной дороге. Лошади неслись вперед, оставляя позади небольшие деревни, села, сонные придорожные забегаловки. Тревога тоже осталась позади – впереди была только дорога, освещенная лунным светом.
Скакуны начали уставать, да и всадники подустали трястись в седлах. Обогнав длинный кара-ван, пустившийся в путь незадолго до рассвета, они свернули на проселочную дорогу и скоро остано-вились посреди небольшой деревеньки в пятнадцать домов, уютно расположившейся в излучине ти-хой лесной речушки. Постоялого двора здесь не было, но имелся небольшой трактир, хозяйка которо-го – добродушная женщина с синими глазами – разрешила им скоротать остаток ночи на сеновале.
Ялфен, едва сполз с седла, тут же рухнул на землю и заснул, да и Алекс с Зачардом были не-далеко от такого состояния. Небо уже начинало светлеть на горизонте, и через несколько часов они снова тронутся в путь. 
Им была нужна волшебница, умения которой хватило бы, чтобы встать с ними в круг и найти Диану. 
Перед тем, как заснуть, Алекс потянулся мыслями на север – там, он чувствовал, билось еще сердце Дианы. Но сил его не хватало – он почувствовал ее, но сказать ей хоть что-то, а уж тем более увидеть, где она, у него не получилось. 
Он открыл глаза и перехватил взгляд Зачарда.
-Она жива. Но где – не знаю.
-Где-то на севере, - Зачард подложил под голову седло и укутался в плащ. – Значит, нам туда.
-Значит, туда, - прошептал Алекс, закрывая глаза.
Где-то в лесу пропела первая птаха. Наступал новый день.

3


Над изумрудно-зелеными холмами вставало солнце. Легкие утренние лучи пробежали по мо-лодой шелковистой траве, будя птиц и насекомых и прогоняя редкий рассветный туман из низин. Холмы, покрытые кое-где редкими рощицами, тянулись на многие километры от Вечного города. 
На западе от города несла свои воды полноводная река, которую по привычке называли Ручь-ем, хотя уже добрую тысячу лет по ней ходили суда. На восток, если скакать от городских ворот по прямой, через три дня можно добраться до большого государства. Но жителям города не было никако-го дела до окружающих его государств: «Жизнь меняется, а Город – остается».
По правде сказать, жизнь не очень-то и менялась. По весне, как только распускались цветы на деревьях, молодежь днями пропадала на берегу Ручья, оставив своих стариков дома или за работой. Поля в долине приносили неплохой урожай, кормивший жителей города и позволявший им торговать с редкими купцами, чьи обозы проходили мимо. Ручей был щедр на рыбу, близлежащие леса, бывало, одаривали девушек меховыми обновками, да и стада быстроногих оленей нередко отправляли своих представителей на столы местных жителей.
Город располагался на трех самых высоких холмах, с которых было прекрасно видно все во-круг. В центре высился шпиль, поставленный здесь когда-то сумасшедшим ученым, пытавшийся пой-мать молнию и заставить ее работать на себя. Не удивительно, что у него ничего не получилось: разве можно приручить молнию? Но шпиль-то получился хороший, добротный, и сносить его не стали. Хо-тя, быть может, это никому не было нужно: ну торчит и пускай торчит, подумаешь… Позднее, лет че-рез триста, была придумана красивая легенда, которую рассказывали редким гостям города: о том, как десятки, сотни тысяч лет назад прямо на этом месте бушевал океан, и во всем мире не было суши, кроме маленького клочка земли, скалой поднимавшегося над беснующимися волнами. И, якобы, жила на этой скале слепая старуха, седая как лунь и старая как сама жизнь. Всю свою жизнь она провела в маленькой лачуге, у которой за ненадобностью даже не было двери, и лишь однажды побывал в том доме гость. Кто это был – об этом легенда благоразумно умалчивает, но зато каждый рассказчик долго описывает, как после визита гость обернулся, и одним знаком похоронил старуху в бездонной пучине. А спустя тысячелетия, когда вода отступила, на этом месте выросло первое дерево нового мира. Так и зародилась жизнь.
Красивая легенда, чего и говорить. Но жители города редко когда задумывались о прошлом – настоящее привлекало их гораздо больше. Песни и пляски вокруг костра на берегу реки, красивые праздники и пышные церемонии – вот в чем была их жизнь. Здесь нельзя было найти художников и поэтов, но лишь потому, что каждый умел запечатлеть прекрасное мгновение в своем сердце и пере-дать его простыми словами другому.
Была, правда, у этого города еще одна легенда, в достоверности которой сомневаться не при-ходилось никому. Говаривали, что за толстыми бревенчатыми стенами, опоясывавшими город, прята-лось самое великое сокровище, какое только можно себе представить – нектар бессмертия.
Жители благословенного города никогда не болели, их дети всегда рождались здоровыми, а старики, хоть и умирали, но только лет в триста – огромный срок для простых смертных. А откуда людям знать, умирали ли люди в этом городе? Путников за деревянными стенами принимали радуш-но, но оставаться дольше, чем это было необходимо для пополнения припасов и торговли не разреша-ли. Вот и рождались, ползли по окрестностям разные слухи.
Утро еще только началось, а на горизонте показалось темная клякса.
-Что там? – зевнул во весь рот караульный – высокий парень в кольчуге, едва ли не лопавшей-ся на его плечах.
-Да кто его разберет? – донеслось ему в ответ. – Глянь сам, не то мои глаза уже не те, что в молодости…
Парень нехотя поднялся, еще раз зевнул, сладко потянувшись, и взобрался по винтовой лест-нице в высокую смотровую башню. Толкнул деревянную крышку, и, крякнув, влез на дощатый пол, покрытый свежей соломой. Опять голуби нагадили, вчера весь вечер пришлось прибираться. Сухонь-кий старичок подскочил к нему и одним движением поставил на ноги, отряхнул от налипшей соломы и подтолкнул к окну:
-Глянь, уж не гроза ли?
-Э-э, - протянул парень, вглядевшись в темное пятно. – Да где там – гроза. Войско вражеское. За эликсиром бессмертия наведаться решили, басурманы…
-Это хорошо, что не гроза, - расслабился старичок, присаживаясь на скамью. – Не то у меня вишня зацвела – думал: вдруг градом побьет? Старухе-то моей все одно, кто виноват – плохо придется мне, - он усмехнулся и покачал головой.
Парень еще раз зевнул, поправил кольчугу (она все-таки лопнула на плече, но он и не заме-тил), и полез в люк обратно. Надо было доложить начальнику, хоть топать до него надо было через весь город.
По дороге он забежал домой, чмокнул мать в щеку, сообщил ей новость и пошел дальше.
-Только на Ручей не уходите с братом – мы завтра в гости идем! – крикнула она ему вдогонку.
-Ага, щас, - буркнул он себе под нос. – В гости… опять на грядки погонит.
По дороге он не переставал улыбаться встречным девушкам, пару раз останавливался погово-рить с приятелями, но вот, наконец, оказался перед здоровенной дубовой дверью на тяжелых наклад-ных петлях.
Этот приземистый дом с маленькими окошками и покосившейся трубой негласно считался домом правительства, хотя как такового, правительства в Вечном городе не было. Все прекрасно об-ходились и без него, важные вопросы решая на собраниях.
В последний раз с сочным звуком откусив захваченное из дома яблоко, парень зашвырнул ог-рызок в кусты и пару раз со всей силы стукнул кулаком в дверь.
-Занято!!! – рявкнул кто-то с той стороны.
Парень стукнул сильнее и, не дожидаясь, пока хозяин сам пойдет открывать, вошел.
На широком столе в центре единственной, но широкой комнаты стоял подсвечник с тремя огарками, слабо трепыхнувшимися, когда он вошел. Его начальник сидел наедине с большой кружкой, изредка подливая в нее из пузатого кувшина. Судя по всклокоченной голове, мешкам под глазами и двухнедельной щетине, он пребывал слегка не в духе.
-Что надо? А, это ты? Ну, проходи… Как семья? Как дети?
-Нормально все, - парень присел и осторожно понюхал жидкость в предложенном кувшине. – Только детей нету.
-А куда делись? – удивился в ответ начальник и пригляделся к парню пристальней. – О! Не признал… зачем явился?
-На горизонте опять войска идут.
-И снова к нам?
-Наверно, не купаться идут, - сострил парень, и мужик напротив ухмыльнулся.
-Эт точно. Ну, давай. Привет семье!
На этом разговор закончился, и парень с чистой совестью пошел сдавать дежурство. Его ждал Ручей и приятная компания. 
Ближе к полудню войско стояло под стенами. Трижды протрубил рог, и к воротам выехал глашатай:
-Король Кнуд говорит вам: сдавайтесь! Открывайте ворота, и мы даем слово, что не тронем женщин и детей! Нам нужен только эликсир!
Из окна смотровой башни показался старичок и глянул на небо, сияющее чистотой. Град в ближайшее время не предвиделся, и старик разулыбался, блестя удивительно сохранившимися зуба-ми.
-Проваливайте, басурманы! – крикнул он. – Вас только не хватало! Всю капусту потоптали, никакого уважения! Чай, не у себя дома, а? Ну, че вытаращился?
Над городской стеной начали показываться то там, то здесь любопытствующие детские лица. Некоторые просто смотрели, другие тыкали пальцами в сторону выстроившегося под стеной войска. Одна девочка метко бросила камешек в лоб глашатаю и (вот мерзость!) хихикнула.
Так его еще не оскорбляли. Лицо глашатая за мгновение успело три раза поменять цвет от бледного до пурпурного, и скривилось в гневном выражении:
-Второй раз повторяю! Открывайте ворота, и мы не тронем женщин и… ох! – еще один ка-мень клюнул его в голову.
Старик цыкнул на детей и удобно облокотился, приготовившись к разговору. Он будто и не замечал выстроившиеся шеренги солдат, блестящие сталью доспехов и мечей.
-Эй, солдатик! – прервал он глашатая. – Ты за каким именно эликсиром пришел?
-Э… бессмертия. А что, у вас еще какие-то есть?
-Да это не важно, - отмахнулся старичок. – Вот ты мне скажи, солдатик. Вы как собираетесь нас бить? Если у нас есть этот самый эликсир, то мы все – бессмертны, так? Так, так, не напрягайся. И что вы будете делать?
-Открывайте ворота! – уже дрожащим голосом прокричал глашатай. – Или мы…
-Да ладно тебе кричать, - перебил его старичок. – Ты скажи, может у вас в армии маги есть?
-Ну, есть…
-А, - протянул старик понимающе. – Молодцы. Хорошо подготовились. Где, говоришь, король твой правит? В Досмании?
-Досмании нет уже триста лет! – крикнул глашатай. – Теперь там новое государство. Откры-вайте…
-Ладно, ладно, - махнул рукой старик. – Подожди, сейчас начальника стражи позову. Он вам подробно все объяснит. Надо ж, Досмании уже и нету…
Голова старика скрылась, и глашатай вернулся в строй, избегая смотреть в глаза товарищам.
Войско начало строиться и готовиться к битве. Мастера собирали хитроумные осадные меха-низмы, маги приступили к плетению боевых заклинаний, а барабаны принялись отбивать частую дробь, нагнетая ярость в груди воинов.
Перед ровными колоннами поскакал командир, призывно маша мечом и выкрикивая боевой клич.
-Сегодня мы докажем, что наш народ – самый сильный народ в мире! Мы захватим и спалим этот город дотла! Мы увезем с собой рецепт эликсира бессмертия и станем подобны богам! Не жалей-те себя в битве! Мы оживим всех павших воинов, все получат свою толику бессмертия!!!
Город продолжал жить своей обычной жизнью. Не раздавались из-за высоких стен звуки пла-ча женщин и детей, не звенело оружие воинов, готовящихся к обороне, не плелись хитроумные закли-нания – все было тихо и спокойно. Старик больше не появлялся из своего окна – разговаривать с ним все равно никто не хотел. А может быть, ему просто надоело в сотый раз смотреть на бессмысленный штурм родного города.
Впрочем, за Векесом он все равно послал – это был единственный человек во всем городе, ко-торый мог здраво и доходчиво объяснить незадачливым захватчикам, почему им надо отправляться по домам, да побыстрее. Если и был во всем городе бессмертный – так им был Векес. Старики помнили его с детства – все таким же молчаливым и угрюмым бугаем, частенько запирающимся в своем призе-мистом домишке наедине с кувшином старого доброго вина. Гости в его келье бывали редко, чем он занимался – не знал никто, да и спрашивать не решались.
В тяжелую дубовую дверь постучали, и Векес бросил угрюмый взгляд на запыленное окошко под потолком. Прикинул, который час и нехотя буркнул:
-Входи!
Дверь отворилась, и высокий порог перешагнул мальчишка-посыльный.
-Че надо?
-Дядь Векес, там под стенами захватчики стоят, - доложил он, лихо козырнув и покосившись на легендарный пузатый кувшин. – Готовятся камни метать.
-Ну вышел бы, да разобрался, - пожал плечами Векес. – Что, силенок не хватит? Ладно, ладно, не хорохорься. Еще маленечко подрасти надо… Ну, беги, карапуз. Щас приду.
Векес поднялся, с хрустом разогнул спину и неторопливой походкой прошел за ширму, отго-раживавшую дальний от двери угол. Там, в большом кованом сундуке, покрытом паутиной и вековой пылью, были аккуратно сложены доспехи, шлем и меч, почти такие же древние, как и их хозяин.
Доспехи Векес трогать не стал – надвинул на макушку шлем и подпоясался перевязью с бога-тырским мечом. Потом, подумав, отложил шлем в сторону и напялил на себя широкополую соломен-ную шляпу. Он бросил взгляд на неизвестно как попавшее в этот дом зеркало, подмигнул сам себе, и уверенным широким шагом направился вон из дома, к городским стенам.
Войско к тому моменту уже было готово к нападению. Протрубили трубы, и в город с легким гулом отправился первый камень.
Ворота скрипнули, пропуская невысокого, но очень широкоплечего мужичка в синей выцвет-шей косоворотке и простых холщовых штанах. Мужичонка прикрыл за собой тяжеленные створки во-рот и полной грудью вдохнул чистый воздух. Мечтательное выражение лица, впрочем, быстро смени-лось брезгливым отвращением, и он с подозрением посмотрел на конницу.
-Что ж вы, паразиты, гадите, где ни попадя? – воскликнул он. – Мало вам, что всю капусту по-топтали – еще и воздух надо испортить?
Свистнули стелы и с жалобным звяканьем отлетели от колесообразной груди мужика, но он вроде как и не заметил этого инцидента. Векес вдруг застыл на месте, и его ноздри вздрогнули, ловя запахи. Он быстро повернулся вокруг, всматриваясь куда-то за горизонт, а потом уже спокойней под-нял голову в небо и медленно распростер руки в стороны.
Темная точка в небе спикировала вниз, с каждым мгновением все увеличиваясь. Секунда – и грозный клекот гигантского орла пронзил воздух, заглушив на миг свист стрел и крики воинов. Тень скользнула над землей раз, другой, и орел-великан по широкому кругу пошел на посадку.
-Рад встрече, Векес! – прогрохотал наездник, спрыгивая со спины птицы. – Что это за кутерь-ма у тебя под боком?
-Что за черт?! – Векес отшвырнул свой меч в сторону и пошел на пришельца, грозя задавить его в своих медвежьих объятиях. – Дружище! Ты ли это?! Какими ветрами тебя занесло в наши края?
-Векес, старина, не поверишь, как я рад тебя видеть, - похлопал его по широкой спине наезд-ник и снял шлем-полумаску с головы. Русые кудри спутались от пота на высоком лбу, из-под густых светлых бровей на мир с легкой иронией смотрели глаза цвета морской волны. На левой щеке белел тонкий изогнутый шрам, почти незаметный, но придающий выражению его лица некоторую хищ-ность. – Я получил весточку от Шутника. Он сказал, что старая гвардия снова выходит из тени и гото-вится потрясти мир.
-Шутник?! Да я о нем не слышал лет… пятьсот, наверное! Где он сейчас?
-Обосновался в каком-то затерянном мирке – обустроил пещеру и распустил слухи, что в ней живет мудрый джин, исполняющий желания.
-Бедные аборигены! 
-О! У них теперь каждый день соревнования в остроумии. Пока Шутник выигрывает, на-сколько я знаю. А ты, что-нибудь слышал?
-Нет, - Векес снова развел руками. – Ничего. Акеррун, а что с остальными? Как там Старик? Все дурит своих императоров?
-Да, вроде бы. А что с коротышкой? Я о нем давно не слышал.
-Коротышка теперь – божество в каком-то недоразвитом государстве. Пытается доказать свою теорию о заведомой испорченности человечества всех сортов… ну, а ты-то как? – Векес взял его за плечо и повел вдоль городской стены, подальше от докучающих лучников. Прирученный орел хмуро глянул на подступавшую шеренгу бледных как смерть воинов, грозно щелкнул клювом и гортанно за-клекотал, отдавая последнее предупреждение. Шеренга попятилась и остановилась на почтительном расстоянии, а орел принялся чистить перья.
Пока Векес с Акерруном разговаривали, вальяжно прогуливаясь взад-вперед, войска несколь-ко раз пытались штурмовать стену, но у них почему-то ничего не получалось. Лестницы никак не хо-тели приставляться к высоким бревнам, сразу же отлетая назад, независимо от усилий солдат внизу, а камни, отправляемые катапультами в город с целью массовых разрушений и деморализации населе-ния, вопреки законам физики возвращались обратно, метко клюя отчего-то не сами катапульты, а мас-теров, с ними работающих. Наверное, чтобы оправдать усилия воинов и создать хоть какую-то види-мость противостояния, маленькие детишки кидали в воинов под стенами камни, ловко уворачиваясь от стрел и противно хихикая при каждом своем попадании. Ворота тоже не поддавались усилиям за-хватчиков, и после нескольких минут штурма, закончившегося несколькими потерями в лице масте-ров, трубы подали заунывный сигнал об отступлении.
-Вот! Вот так всегда, я же говорил, - прокомментировал Векес, когда они с гостем возвраща-лись назад. – Еще несколько раз накатят, расстреляют стрелы, выкинут за стену свое оружие, пытаясь попасть в детей-шалунов, а потом на все плюнут, и повернут восвояси.
-И часто у вас такой бардак?
-Да не, только летом. Да и то не каждый год. Зимой здесь такие сугробы навалит – никто не пройдет, - Векес ухмыльнулся и подмигнул, - можешь мне поверить на слово. А вообще, раньше было как-то помасштабней. Войска такие подводили – любо-дорого. Все – закаленные в боях воины, маги… ну, и прочее, и прочее. Бывало, даже город в кольцо брали – так много приходило. Ох, - он расхохо-тался, вспомнив, - как однажды наши осерчали – как раз клубника цвела. Всё передавили, гады! Но ничего, обошлись без больших кровопролитий… пришлось всем желающим морды супостатам побить завязывать руки за спиной, чтоб дать тем хоть какой-то шанс.
-А что, у вас и вправду все бессмертные? – поинтересовался Акеррун, свистом подзывая свое летающее животное. – Или просто сильные такие?
-Да нечего на меня так косо смотреть, - отмахнулся Векес. – Я в божеские дела не лезу, а они не лезут в мои. Сам не знаю, с чего они такие… подозреваю, правда, что секрет в особом рецепте ви-ноделия, но это еще надо доказать. О! кого это еще несет?
В девственно чистом небе несколько раз громыхнуло, блекло черкнула молния, скрывшись за горизонтом, а потом перед самыми городскими воротами как черт из табакерки появились другие во-рота, поменьше, но побогаче. Ворота стояли просто так, сами по себе, и стены к ним не прилагались. Створки, обитые толстым кованым железом, скрипнули и поползли в стороны, а из проема показался странный тарантас, своими формами похожий на верблюда, страдающего ревматизмом последней степени. Створки закрылись так же медленно, как и открылись, и конструкция пропала-растаяла в воздухе. 
Векес с Акерруном бросились к тарантасу, из которого уже показался седовласый старец в длиннополой мантии и высоком темно-синем колпаке, расшитом звездами. На носу старца сидели оч-ки-полумесяцы, а за ними прятались лукавые сверкающие глаза.
-Ну, здравия вам, друзья! – развел он руками и преобразился. Нет, моложе он не стал, хоть и мог, но вместо чудаковатой мантии и совершенно дурацкого колпака на нем появилась одежда, вполне подходящая для встречи старых приятелей. – Я слышал, мы снова нужны старушке вселенной?
-Ой, ладно развозить морали, - сгреб его в охапку Векес, а потом, отстранившись, заглянул ему в глаза. – Рад тебя видеть, старина.
-А это что, торжественная встреча? – старец удивленно перевел взгляд на выстроившиеся для очередной атаки шеренги. – Где, в таком случае, ковровая дорожка и букеты цветов? Я вас спраши-ваю, уважаемый!
-Сейчас, разбежался, - Акеррун протянул ему руку и улыбнулся. – Как ты? Говорят, снова за-нялся обучением молодежи?
Но не успел он дослушать ответ, как прямо из воздуха рядом появился совершенно невысоко-го роста человек, в красном плаще, расшитом синими блестящими нитями, волочившемся по земле.
-Эге, - хмыкнул он и бесцеремонно наступил на ногу Векесу.
-Коротышка!
-Векес! Дружище! Да ты похудел?!
-Иди ты!
В трех шагах от наступающей пехоты дрогнула земля, и старинные приятели заинтересованно повернулись в ту сторону. Зеленая потопанная ногами захватчиков трава взметнулась в воздух сюр-реалистическим фонтаном, за ней взлетели тяжелые пласты черной плодородной земли. Из образо-вавшегося отверстия завоняло серой и донесся раскатистый ужасающий смех. Векес нахмурился: дети могли напугаться, зато остальные не могли сдержать улыбок.
-Уа-ха-ха-ха! Хе-хе! Тьфу… - из бардового тумана показался лысоватый мужичок в просто-рной тунике и со смеющимися глазами. Одной рукой он вытирал слезящиеся от дыма глаза, а другой приветственно махал приятелям.
-Шутник! Ну ты даешь! Привет!
С неба спустились сразу двое: высокая черноволосая девушка в синих полупрозрачных шел-ках, развевающихся на ветру, и молодой парень в черном плаще с поднятым воротником. Его суровый взгляд, выступающие скулы и тяжелая энергичная походка сильного человека резко контрастировали с легкостью и пластикой движений девушки.
-Привет, отважные, - улыбнулась она, ступая на землю. – Говорят, здесь что-то затевается?
-Лилит! Хвен! – махнул рукой Векес, - Да вы как раз вовремя!
-Еще бы, - Хвен пожал плечами. – Время – моя страсть. То есть, Лилит – моя первая страсть, а время – так, э… вторая, - тут же поправился он. – А это что? Мы не помешаем? – он перехватил стре-лу на лету, внимательно ее разглядел и пренебрежительно хмыкнул.
-Не обращай внимание, - посоветовал Векес. – У нас такое частенько бывает.
Между городской стеной и беседующими приятелями выросла пленка портала, в высоту дос-тигавшая кончика шпиля на центральной площади и широкая, как сама городская стена.
-Что-то будет, - старец, прибывший на странном тарантасе, скрестил руки на груди и повер-нулся в сторону открывающихся врат. Его тонкие бледные губы дрогнули, скрывая усмешку.
-Выпендреж, вот что будет, - хмыкнул Акеррун. – Кого он здесь решил этим удивить?
Воины-завоеватели, однако, удивились. И сочли за лучшее послать к черту своего командира, а заодно с ним и короля, и отправляться домой, пока все это чародейство не привело к летальному ис-ходу без надежды на нектар бессмертия и продолжительную сладкую жизнь в дальнейшем. 
Бодрой походкой из огроменного портала вышел Самюэль и направился к друзьям, радостно улыбаясь и поглядывая по сторонам в ироничном удивлении. Пленка за его плечами исчезла, раство-рившись в воздухе, и Самюэль хохотнул, обнимая по очереди Хвена, Лилит и остальных старинных друзей.
-Вот и встретились.
-Снова.
-Сколько лет прошло, а вы все такие же…
Векес вспомнил, что он в этом краю хозяин, и радушным жестом пригласил гостей в город.
-Прошу прощения за простоту обстановки, но если б я знал, что намечается, отгрохал бы го-родок побольше да посимпатичней. Мне он и таким нравится – привык я. Прикипел даже.
-Да не переживай, - Акеррун хлопнул его по плечу и подмигнул. – Ты не представляешь, как порой хочется чего-то простого и без придури. Чтобы дома были не для хвастовства перед соседями, а для того, чтобы в них просто жить. И чтоб улицы были не прямые, как речь варвара, и не кривые, как… понятно, что. Просто, удобные для всех.
Ворота распахнулись перед Векесом, на гостей глянули без робости, но с ненавязчивым инте-ресом местные жители, стянувшиеся посмотреть на бесплатный цирк под стенами. Магия горожан не пугала – видали и не такое, а низко кланяться не привыкли – спины слишком прямые.
-Смотри, ма! – пискнула веснушчатая девчушка лет восьми, таща свою мать за руку к воро-там. – Они убежали! А трех часов еще нет! Проспорила, проспорила! Ма, ну можно на Ручей!? Пожа-алуйста!!! Ну!? Ой, здрасте, дядя Векес.
Векес пребывал в глубокой задумчивости, готовясь к предстоящему разговору. Старинных друзей встретить было приятно до безумия, но за последние несколько тысяч лет эти встречи как пра-вило, служили сигналом опасности. Он нарочно отрезал себя от дыхания Великой Матери, чтобы ни-чего не знать о предстоящем, и, как оказалось, напрасно. Судя по безмятежности, написанной на лице Самюэля, да по невероятно хмурому выражению лица Хвена, произошло то, во что никто не верил и даже думать о такой возможности не хотел.
«Конечно, я могу ошибаться. Теоретически. Нет, наверное, все же могу. Но почему мне ка-жется, что сбылось предсказание Древних? Неужели Яхлон ничего не смог сделать? Едва ли. Яхлон – тот тип… существ, что не теряют понапрасну ни секунды своего времени. К тому же, у него хватает могущественных слуг и союзников. Вроде как с богами даже перестал воевать. Значит, все только на-чинается? Почему совет был созван именно у меня?»
В груди Векеса неприятно похолодело, но не от страха. Этот холод был вызван целой гаммой метаморфоз, недоступных простому человеку. Восприятие скачком расширилось, прыгнув за гори-зонт, а мгновением позже – охватив несколько сотен миров. Легким шумом ворвался в голову вечный поток информации, несущийся в необъятной Вселенной из одного конца в другой, беспрепятственно рассекающий тяжелые слои миров. Поток, доступный всем, но понятный лишь немногим. И только единицы умеют им управлять. 
Да только никому оно не нужно – это управление.
Все как встарь – восемь друзей, плечом к плечу. Восемь до боли знакомых друг другу людей, ставших не просто родными – одним существом. Восемь пар ног, выбивающих весеннюю сладкую пыль из мостовой. И молчание. Все приветствия сказаны, все, что хотелось сказать еще – отложено до лучших дней. Да и к чему разговоры, если глазами умеешь передать и понять все, что требуется? И если времени почти не осталось?
Векес вернулся в себя и почувствовал, как его плечо ободряюще пожала Лилит. Он встретился с ней глазами и кивнул, сдерживая тяжкий вздох. Впрочем, она и так все поняла.
«Наступает тяжелое время, Векес. Никто, даже Хвен не знает, что впереди. К Самюэлю при-ходил сам Яхлон, прося помощи, он и попросил нас собраться сегодня здесь. Почему здесь - догады-ваешься?»
Легкий кивок. Векес понимал. Но от этого понимания ему лучше не становилось.
«Улыбайтесь, друзья», - это Самюэль. – «Всегда улыбайтесь в лицо опасности. С улыбкой легче найти нетривиальное решение проблемы – а нам того и надо».
Лилит кивнула и улыбнулась Векесу, лукаво сверкнув глазами.
«Не все потеряно. Говорят, Древние были лучшими провидцами, которые только жили и бу-дут жить во все времена. И в предсказании старой Ирги – лучшей из них – было то, что дает нам на-дежду». 
«Указание на какую-то дорожку, почти незаметную – ту, по которой матушка Вселенная ус-кользнет от небытия. Но шансы… никто до сих пор не видит этого пути, зато непроглядная тьма все надвигается. На улицах больших городов все чаще появляются предсказатели конца света. Они при-зывают людей к разному, но все сходятся в том, что конец света неотвратим. Конечно, люди не верят – наслышались уже за свою историю. Страшно то, что на этот раз, кажется, конец света – не игра чьего-то воображения».
Тяжелая дубовая дверь распахнулась, впуская хозяина и его друзей в просторный, но несколь-ко мрачный дом с единственным столом и парой стульев. По взгляду Векеса свечи на столе зажглись, разгоняя тени в стороны. Никто не обратил на обстановку внимание – кто уселся прямо на пол, кто облокотился о стену, а кто создал себе сидение по вкусу. Разговор, гораздо более быстрый, чем при-выкли люди, продолжался.
«Что же вы предлагаете? Есть у кого вообще соображения на этот счет?»
«Понять бы, что за опасность… Может, процесс был заложен во Вселенную самим Создате-лем, и мы не в силах ничего сделать. А Ирга лишь заставила нас не терять присутствие духа до по-следнего и искать, искать… А, к черту».
«Но мы знаем причину, ведущую к опасности. Это тоже немало. Благодаря работе Яхлона мы и так отодвинули конец почти на тысячу лет».
«Кстати, он сам-то придет?»
Словно гигантский маятник, долго-долго набиравший ход, пронесся над их головами. Самю-эль по старой привычке одернул одежду, Векес закрыл глаза и что-то прошептал, а остальные просто замерли. В наступившей тишине открылась дверь и в комнату вошел Яхлон. В его руке был длинный резной посох, не менее известный, чем его хозяин.
Яхлон коротко поздоровался со всеми, поставил посох в угол и сел за стол. Свечи вспыхнули ярче, освещая лица собравшихся. Сосредоточенные, напряженные лица.
-Я просил вас собраться сегодня, здесь. Спасибо, что отозвались на мою просьбу. Думаю, на-чинать издалека не стоит – вы уже давно не маленькие дети. Не то, что некоторые, - Яхлон едва замет-но нахмурился, как и всегда, когда упоминал о молодых богах. У них была старинная вражда, и рас-сказывать о ней – задача непосильная для простого человека с такой короткой жизнью.
«Наступает особое время. Даже драконы времени замедляют свой полет, завидев впереди кру-тые пороги. Сейчас не время делиться на старых и молодых. На «Великих» и простых. Время богов прошло или еще не наступило – ну и забудем о них. Надежда хороша лишь тогда, когда заставляет двигаться вперед, а не стоять на месте. Так что надеяться на молодых богов нечего, а про старых и ду-мать забудьте».
«Что делать, Яхлон?» - Хвен поднял свой взгляд и посмотрел в глаза Ему. Гримаса напряже-ния пробежала по его лицу, но он выдержал и не отвел взгляд от простых и очень усталых глаз Яхло-на. Самюэль тоже поднял свой взгляд. За ним – Векес. Восемь старинных друзей, плечом к плечу взявших не одну высоту и покоривших не одну непобедимую цитадель, вместе же одержали самую трудную победу – над собой. 
Яхлон улыбнулся.
«Просто невероятно, что судьба свела вместе восемь людей, которым было предначертано на-рушить самые непоколебимые законы бытия. Смертные, добившиеся, чтобы к их голосам прислуши-вались боги – это ли не чудо? Смертные, вставшие на одну ступеньку с богом – не по силе, но по духу. Еще никто не смотрел мне в глаза так прямо, как вы. Даже боги избегали этого – ведь знали, что прав я. Может, подсознательно, но избегали встречаться со мной напрямую. А вы… вы наконец созрели для самого великого».
Яхлон вдруг поднялся и прошел через комнату, за посохом. Напряжение в комнате исчезло, его место заняла энергия. Понемногу раскачивая внутренние резервы, друзья возвращали себе свою силу.
«Времени мало. Проще говоря, его почти не осталось. Надо начинать».
«Мы по-прежнему не видим ту лазейку, о которой говорила Ирга», - возразила Лилит. – «Или… Яхлон, ты нашел путь?»
«Нет, но мы найдем его вместе. Теперь вы достаточно сильны, чтобы составить со мной круг. Вместе мы найдем то, о чем говорила Ирга».
«Ты уверен?»
«В вас?» - верно понял вопрос Яхлон и с размаху всадил посох в дощатый пол. Земля содрог-нулась в легком землетрясении. – «Да».
Стол исчез, стулья последовали за ним. Комната осталась чистой, если забыть про ширму, от-гораживающую сундук в углу. Все будто погрузилось в липкий туман. Нельзя было различить лиц – только очертания девяти фигур, вставших в круг, спиной к посоху. По неведомому сигналу они одно-временно заговорили. Фразы разных языков падали, как чугунные гири, сотрясая не только воздух, но и землю. Посох блеснул синим светом, на мгновение выхватив из липкой полумглы девять фигур, медленно разводящих в стороны руки. Монотонная речь сливалась, и в то же время каждое произне-сенное слово ложилось отдельно от остальных, как линии в магическом узоре. Руки продолжали под-ниматься и замерли в каких-то миллиметрах от соприкосновения с руками соседей. Молчание, обру-шившееся на комнату было не менее тяжелым, чем произнесенные только что слова. А потом ослепи-тельно полыхнул, сгорая дотла, посох Яхлона, и руки магов соприкоснулись - одновременно.
Ослепительно яркие даже днем столпы света ударили из грязных окон приземистого дома Ве-кеса. Земля дрогнула еще раз, сильнее, потом еще и еще. Небо разорвалось ярыми всполохами, крыши ближайших домов снесло налетевшим ураганным ветром, и тут все замерло.
Только слышен был крик из дома, которого больше не существовало. Девять покрытых пеп-лом фигур, схватившись за руки, застыли в воздухе, в полуметре над землей. В центре круга светилась белоснежная колонна, уходящая в бесконечность темно-синих бездонных небес. Застыли лица, замер, впаянный в камень времени, крик. Глаза магов и Яхлона были закрыты, лица выражали муку и неве-роятное напряжение. Это длилось секунду, две… вечность. А потом мир вокруг начал рушиться. Это было еще не заметно простому глазу, но рвались нити Силы, иссыхали потоки времени, с невероятной скоростью сближались и сталкивались галактики, разрываясь на куски в адском пламени.
«Где?!»
«Где выход!?»
«Я не вижу его!»
«Темнота впереди…»
И, как мираж, как сказочный сон из детства – слова Лилит. Произнесенные шепотом, но так, что услышали все.
«Я нашла».
Словно дожидаясь этих слов, вновь побежало время. Сердце мира Векеса ударило еще и еще раз, разгоняя по жилам Силу. Исчез, втянулся в землю ослепительный луч в центре круга. Побежала дальше взрывная волна. Птицы, пролетавшие где-то над горизонтом, махнули крыльями и повернули от непонятного места подальше. Девять фигур без сил упали на обгоревший пол – все, что осталось от дома Векеса.
-Нашла, - прошептала Лилит, смазывая непослушной рукой сажу и слезы на лице.
Яхлон поднял руку, прокричал что-то пронзительно громко, и повалился навзничь, тяжело дыша. Взрывная волна не успела пробежать и трети пути до стены – приказ Яхлона заставил ее повер-нуться. Доски, камни мостовой, стекла – все вставало на свои места. Звезды этой вселенной перестали сталкиваться, остановленные властной рукой Яхлона. И наступила тишина.
-Как же мало времени… - прошептал Акеррун, поднимаясь с колен и нетвердой походкой подходя к Лилит. – Как ты?
-Не так плохо, как думала, - она улыбнулась, потом вдруг поняла, что нашла выход – и за-смеялась. Вслед за ней засмеялись остальные, тоже поднимаясь, приводя одежду в порядок и исчезая в воздухе. Времени было мало. Только если совпадут тысячи случайностей, произойдет несколько неве-роятных чудес и одно – простое, но старое, как мир – неприметный лаз в будущее будет открыт. 
-Но подобрать ключи будет непросто, - прошептал Яхлон, скользя сквозь вязкую Силу меж-думирья. – Мы привыкли совершать невероятное, но даже боги пасуют перед задачей, которую поста-вила перед нами судьба. У нас не так много шансов, друзья. И очень мало времени. А в конечном сче-те, все зависит не от нас, и даже не от богов. И не от тех, кого принято называть третьей силой. Все зависит от смертных, слышите меня? Боги! Не это ли я вам говорил?!
И боги услышали. 
И приняли меры.

4


-А знаешь, что меня настораживает? – неожиданно спросил Алекс, когда на утро третьего дня они подъезжали к столице.
Вокруг давно тянулись бесконечные изумрудно-зеленые поля, все чаще встречались деревни и села. Дорога в столицу оказалась оживленной, и в бесконечном потоке торговых караванов на странную троицу парней в грязных дорожных плащах почти не обращали внимание. Во всяком слу-чае, путешествовали они без всяких приключений, лишь изредка останавливаясь, чтобы подкрепить силы в придорожных забегаловках.
Зачард поднял голову и затуманенным взглядом глянул на Алекса. Последние несколько ча-сов он мирно дремал в седле, отпустив поводья и предоставив своему скакуну самому выбирать доро-гу.
-Тебя? – он задумался, но лишь на мгновение. Потом уголки его губ чуть дрогнули в улыбке. – Все!.. Вообще, отдохнуть не мешало бы. Выспаться, - Зачард мечтательно зевнул, - на мягких посте-лях…
Половину прошедшей ночи они провели в седлах и скакали бы всю ночь, если б лошади были столь же выносливы, как и их всадники.
-Нет, я серьезно, - Алекс взял коня Зачарда под уздцы и заставил его остановиться. – Пом-нишь, Диана говорила нам, что в ее мире порталами не занимаются?
-Ну? – Зачард еще не до конца проснулся и потому соображал туговато. В следующую секун-ду его осенило. – Ты хочешь сказать, что там, у трактира, выскочило войско из другого мира?
Алекс расстроено пожал плечами.
-Да ничего я не хочу. Только странно все это… И почему Диана не активирует амулет? Мо-жет, он сломался?
-Спросим у нее при встрече, - пожал плечами Зачард, потягиваясь в седле и плотнее запахива-ясь в огрубевший от насевшей на него дорожной пыли плащ. Утро было свежим и по-весеннему хо-лодным, в воздухе тонко пахло цветами садов и высокой сочной травой. Пыль за ночь успела осесть, а солнце еще только-только поднялось над туманным горизонтом, окропив небо розовой кровью.
Столица приближалась с каждой минутой, из рассветного тумана показывались черепичные крыши, высокие башни и золоченые шпили. Город когда-то был окружен высокой стеной, но потом его граница вышла за ее пределы, и пришлось строить новую линию защиты. Теперь, если верить Ял-фену, в столице было аж семь колец каменных стен, причем самое последнее, строительство которого спешно заканчивали в последний год, было и самым толстым. На нем свободно могли разъехаться три телеги, не цепляя друг друга колесами.
Алекс с Зачардом, коротая ночь, долго спорили о необходимости таких стен. С одной сторо-ны, простым врагам было бы крайне трудно прорваться через семь каменных преград, одна другой выше, а с другой – что толку-то? Если в армии неприятеля есть маг, он может призвать духов, для ко-торых камень – не препятствие, или построить мост через стены, или взорвать ворота… собрать семь магов, составить мало-мальски действенный круг – задача элементарная, дающая многократное уве-личение мощи войска. А уж если колдовать может чуть ли не каждый десятый воин, хотя бы на уровне деревенского костоправа, тогда горожан не спасут никакие ворота и каменные стены до небес.
Зачард отвечал, что задача стен в первую очередь – не дать магам увидеть свои цели в город-ской черте – именно поэтому их строят такими высокими. В этом случае, вместо того, чтобы наносить точные уколы, лишающие оборону опорных точек, войсковые маги вынуждены поливать огнем по площади, почти впустую расходуя силы. Ну, кроме того, нельзя сбрасывать со счетов магов города. Если магические силы и с той стороны, и с другой, примерно равны, побеждают маги в городе. Обыч-но в храмах достаточно амулетов и алтарей, заряженных на случай войны заранее заготовленными смертоносными заклинаниями.
Алекс смотрел на город закрытыми глазами и понимал, что Зачард прав. Взять эти стены, так и лучащиеся защитными заклинаниями, будет непросто любому войску. Страшно подумать, против каких сил возводились эти укрепления!
Солнце поднималось над горизонтом медленно, словно нехотя, и буйный ветер, гуляющий над просторными полями, пронизывал путешественников насквозь. Пришлось достать запасные пла-щи и завернуть в ближайший трактир за чем-нибудь горячим.


Приемная императрицы редко пустовала: народ свято верил в мудрость своей правительницы и потому валил к ней толпами. Кто-то ради справедливости, а кто-то просто для того, чтобы увидеть ее своими глазами, но ежедневно в просторном зале собирались сотни подданных в надежде поймать слово или взгляд молодой императрицы. Ей было всего семнадцать лет, но последние девять лет она была полноправной властительницей огромной империи, включавшей в себя почти две трети Великих Долин.
Утро еще только-только занялось на горизонте, ночная мгла не успела раствориться в розовых лучах рассвета, но императрица уже была на ногах. Всю ночь ее терзали странные видения, мелькав-шие перед глазами как картинки в калейдоскопе, и, едва облака на горизонте посветлели, она откинула одеяло и соскользнула с кровати.
Пожилая служанка что-то пробормотала во сне, слабо шевеля губами, но не проснулась – только уронила седую голову на грудь.
Истэль накинула на плечи легкий халат, расшитый синими драконами с белоснежными клы-ками, похожими на молнии, и подошла к окну. Из приоткрытых створок доносились сонные звуки еще только начавшего пробуждаться города. Она распахнула другое окно и выглянула во внутренний двор замка, окинула одним взглядом невысокую церковь, куда ходила молиться по праздникам, пост карау-ла, резные скамьи, потемневшие от времени и дождей. Как давно она не могла себе позволить просто прогуляться по небольшому саду, не думая ни о чем или размышляя о совершенно нелепых, бессмыс-ленных вещах!
Те беззаботные времена давно прошли, детство оборвалось чересчур рано, но воспоминания о далеких днях у императрицы сохранились. Она вздохнула, отвернулась от окна и приказала подать ей одежды.
День предстоял не из разряда легких: сегодня министерство финансов должно было давать отчет за минувший месяц, а вникать в цифры Истэль никогда не любила. Но что поделаешь? Не пере-доверять же свою работу кому-то другому? Юная императрица любила знать обстановку в своем го-сударстве досконально, и эта черта уже не раз ее выручала. 
В зал вплыл распорядитель – пышнотелый румяный мужчина лет сорока – и елейным голосом начал зачитывать список предстоящих дел:
-Вы сегодня проснулись рано, моя императрица. С вашего позволения, я перенесу завтрак на час, а его место займет доклад командира восточной разведки. Это недолго, смею вас уверить, но ин-формация, судя по всему, важная. На востоке сейчас не самые лучшие времена, так что советую при-слушаться…
Истэль нахмурилась, стараясь не выказывать свои эмоции придворным. Что-то много себе стал позволять этот распорядитель. «Конечно, род Вандор влиятелен, но разговаривать со мной в та-ком тоне… хм…»
-Ты свободен, - бросила она через плечо. Пока что этого достаточно. При дворе не держат глупых людей, и она была уверена, что ее холодный резковатый тон был истолкован правильно.
Коротко прозвучали удаляющиеся шаги. «Ничего, переживет. И будет знать, как себя вести в следующий раз», - подумала императрица, принимая тяжелую бархатную мантию.
Истэль не любила вычурность и помпезность как в одежде, так и в разговорах, поэтому одева-лась довольно просто, пренебрегая многовековыми традициями династии. Корона красовалась на ее черных волосах лишь в особо важные дни и во время личных встреч с главами союзных государств, а про остальные символы самодержавия она благополучно забыла. Об этом знали все, и только дураку могло прийти в голову прийти на деловой прием в парадных доспехах или при орденах.
Молодая императрица судила о человеке по его поступкам, а не по количеству золота, которое он смог на себе унести.
Тяжелые створки покоев императрицы распахнулись, и Истэль зашагала по светлым коридо-рам в окружении немногочисленной свиты. 
«Восток и вправду переживает не самые легкие времена, но что я могу сделать? Империя едва начала оправляться от войны, отстраивать руины, засеивать поля. У нас нет людей, чтобы послать их на помощь… разбойники лютуют, простой люд запуган настолько, что уже боится указать на своего обидчика пальцем. Как это пресекать? Богиня, помоги…»
После завтрака Истэль выслушала короткий доклад, от которого ее настроение отнюдь не улучшилось, и прошла в приемный зал, где уже собралось достаточно народу. Ее появление было встречено низкими поклонами и негромкими комплиментами.
И в тот момент, когда она уже собиралась выслушать первое прошение, в зал вбежала началь-ница стражи и срывающимся голосом воскликнула:
-Госпожа! Мои люди на внешних воротах только что задержали троих юношей!
Ее слова потонули в дружном хохоте, а императрица, сделав над собой усилие, нахмурилась. За императорской стражей стойко закрепилась репутация бойцов любовного фронта, покоривших не-мало неприступных цитаделей. Однако лицо этой женщины, хоть и покраснело немного, оставалось серьезным. Она терпеливо дождалась сигнала Истэль и продолжила:
-Двое из них – те самые Алекс и Зачард, что были товарищами пропавшей принцессы Дианы! Они спрашивали, есть ли возможность встретиться с вами.
Зал ахнул и застыл, ожидая реакции своей императрицы. В наступившей абсолютной тишины было слышно ржание лошади где-то во дворе. 
«Богиня! Моя благодарность не знает предела!» - воскликнула про себя Истэль, поднимаясь с трона, - «Маленькое чудо – то, что нужно этой огромной империи».
-Так что ты стоишь? Пригласи их!


-Так, Ялфен, - Зачард спокойно положил ему руку на плечо. – Не дрейфь. Императрица – та же женщина. Кусаться она не будет, а наказывать тебя не за что.
-Пока что, – вставил Алекс.
-Пока – что? Пока мы не зайдем? Да вы что, совсем с ума сошли? – Ялфен изо всех сил пых-тел, выражая свое несогласие с планами друзей. – Вот так, просто прийти во дворец и спросить у пер-вой стражницы: «Которая тут у вас императрица?» Сейчас, подождите, она к вам выбежит навстречу. С распростертыми объятьями!
-Да успокойся ты! – прикрикнул Зачард, и Ялфен тут же затих, осознав всю тщетность своих попыток.
-Между прочим, - Алекс заговорщицки подмигнул, - Зачарду не впервой разговаривать с ко-ролями и королевами. У себя на родине он делал это чуть ли не каждый день, заходя к королю в любое время по собственному желанию…
Зачард недовольно фыркнул и, раскрыв шлем-маску, постучал по стальному лбу. Получилось громко и гулко.
-А знаешь ли ты, Ялфен, - мстительно сказал Зачард, - что Алекс до такой степени обнаглел, что заходил в спальню принцессы Дианы без стука и приглашения в любое время дня и ночи!? Не по-думай ничего дурного…
Алекс сделал было попытку схватить друга за горло и придушить, но вовремя одумался: за ними наблюдали стражницы, стоявшие на некотором отдалении и изо всех сил прислушавшиеся к их разговору.
-А еще он пировал за одним столом с наследником престола гномов, и этот наследник подавал ему пиво! – Зачарда было уже не унять. Он мстил. – Алекс тебе не говорил, что у него есть друг – принц гномов, сын великой волшебницы и храброго короля из другого мира?
Ялфен распахнул свои глазищи и удивленно переводил взгляд с одного на другого, забыв уже и про императрицу, и про стражниц, и про ржавые доспехи, которые были главной причиной его не-желания входить в тронный зал.
-Можно подумать, Ариол тебе не друг? - Алекс растерялся под напором Зачарда. – И хватит смущать Ялфена сказками про всякие ночные встречи с Дианой! Сам знаешь, не было такого! Про-сто… ну, разговаривали иногда, ясно?!
Зачард хохотнул про себя, понимая, что смутил больше Алекса, чем Ялфена. Но самое главное было достигнуто: их спутник и проводник, кажется, позабыл про свои страхи и был готов предстать перед императрицей без риска упасть в обморок.
К ним спешила стражница.
-Вы можете пройти, - объявила она взволнованным голосом, а потом, уже тише и, как чувст-вовалось, от себя лично, добавила, - Мы рады, что вы объявились.
-Веди нас, - великодушно разрешил Зачард и, крепко взяв Ялфена за руку, повел его вслед за стражницей. Алекс одернул плащ, провел ладонью по лицу, сгоняя смущение, и нахмурился.
«Надо было хоть одежду поменять в трактире. Не то похожи черт знает на что».
Тронный зал был столь же велик, насколько он был величественен. Золотые колонны взмыва-ли вверх, исчезая где-то в бесконечности. Неизвестно, как удалось мастерам достичь такого эффекта, но потолок, казалось, терялся где-то в небесах, на высоте птичьего полета, и между колоннами мед-ленно ползли легкие, как дымка, облака.
-Народу… - сквозь зубы простонал Алекс.
От самых дверей и до тронного возвышения вела широкая ковровая дорожка красного цвета с золотыми птицами, вышитыми по краям. Через каждые двадцать шагов невысокая ступенька прибли-жала их к уровню молодой императрицы, ожидавшей их с видимым нетерпением.
И каждый шаг Алекса, Зачарда и их юного спутника внимательно, заворожено и даже с опа-ской провожали сотни глаз.
-Держи спину прямо, - прошептал Зачард одними губами. – Низко не кланяйся, не для того пришли. И вообще, говорить буду я.
-Как скажешь.
Стражница остановилась в семи метрах от трона и возвестила:
-Господа Алекс, Зачард и Ялфен.
Зачард с почтением и достоинством одновременно склонил голову, не сводя внимательный взгляд с императрицы.
-Примите наше почтение. Этот дворец так же прекрасен, как и его госпожа.
Императрица кивнула в ответ, принимая комплимент. Потом ее взгляд скользнул по бледному от страха Ялфену (глаза чуть дрогнули, смягчившись), и упал на Алекса. Чем-то была похожа эта тем-новолосая девушка на Диану – манерой держаться, наверное. И от одной только этой мысли в груди Алекса екнуло, лихорадочная дрожь в груди унялась и уступила место мрачному скептицизму.
«Если и характеры у них похожи, то уговорить ее будет непросто», - подумал он, с достоинст-вом касаясь подбородком груди.
-Что привело вас сюда… воины? – она запнулась, выговаривая непривычное для себя слово, и Алекс вдруг понял, что она волнуется. – Ведь вы пришли не затем только, чтобы засвидетельствовать свое почтение?
-Мы пришли с просьбой, - Зачард поджал губы. – Только вы можете помочь нам, и мы наде-емся, вы простите нам нашу дерзость – мы вторглись довольно внезапно…
-Просьба? – удивленно взметнулись брови Истэль. – Что-то серьезное?
-Да, - кивнул Зачард. – И чем скорее вы нас выслушаете, тем будет лучше.
-Это как-то связано с принцессой Дианой? – императрица понизила голос почти до шепота. В глазах на какое-то мгновение взметнулись огоньки живой заинтересованности и нетерпения, но вряд ли кто-то, кроме Зачарда, их заметил.
Повинуясь знаку императрицы, коротко протрубили трубы. Это означало, что прием на сего-дня закончен, и народ начал потихоньку вытекать из широких дверей тронного зала, до последнего пялясь на легендарных воинов.
-Я предлагаю переместиться в более удобную для разговоров комнату, - предложила Истэль тихо. – Вы не откажетесь от легкого завтрака? Или вы устали с дороги и хотите отдохнуть? 
Зачард с Алексом переглянулись. Уж от чего они бы не отказались – так это от мягких посте-лей и восьми часов полноценного сна, а не полудремы в седле. Но медлить было нельзя, они оба это чувствовали.
Истэль все поняла по их лицам, и через несколько минут они уже входили в просторный зате-ненный кабинет, отделанный темным деревом, с массивным столом напротив окна, картой на стене и несколькими книжными шкафами вдоль стен. По знаку императрицы свита осталась за дверью.
-Присаживайтесь, располагайтесь удобнее, - Истэль говорила совсем другим тоном, Зачард тоже расслабился. Как будто строгая, властная и холодная девушка осталась ждать за закрытой две-рью вместе с немногочисленной стражей – Истэль превратилась в радушную хозяйку. Это, судя по всему, было знаком особого доверия – монархи мало кому открывают свое истинное лицо. Только са-мые близкие люди знали, что крылось за маской молодой императрицы, и вот теперь, с самого порога, она приняла в этот круг Алекса, Зачарда и Ялфена.
Истэль подошла к окну и распахнула тяжелые шторы. Жидкий утренний свет пролился в ком-нату. Она замерла у окна, вглядываясь куда-то вдаль, а потом заговорила:
-Мне было всего три года, когда моя мать умерла, оставив мне престол и кучу проблем заод-но. Я ее совсем не помню, и, стыдно сказать, ничего не чувствую, когда смотрю на ее портреты. Надо сказать, мое положение было весьма шатким и непредсказуемым: в те времена во дворце царил хаос, интриги и аферы сменяли одна другую с головокружительной быстротой, но я-то об этом не догады-валась… До того момента, когда в мою спальню ворвалась наемница. Я лежала на кровати, читала книжку, - Истэль говорила это, и Алекс с немалым удивлением понимал, что она – самый обычный человек, который иногда, например, может просто поваляться на кровати. и еще он понял, что не хо-тел бы быть королем – слишком много проблем. – Вдруг полог на моей кровати с треском отлетел в сторону, рядом мелькнул кинжал, но убийца промахнулась, я успела прокричать: «на помощь!» Вы видели старую женщину за моим троном? С тех пор, когда она спасла меня в тот день от покушения, я ей безоговорочно доверяю. И это – единственный человек во всей империи, которому я разрешила се-бе верить. Есть, конечно, верные союзники. Но таких людей всегда было мало, и в преданности неко-торых я иногда сильно сомневалась…
Зачард еле заметно ткнул Алекса ногой под столом и, когда он обернулся, подмигнул: «рас-слабься, все будет хорошо».
-Знаете, зачем я вам все это говорю? – Истэль повернулась, немного растерянно посмотрела в глаза Зачарду. – С недавних пор все изменилось. Вы наверняка не знаете, что Фригана теперь часто бывает в этом замке. Она, да еще несколько человек – они окружили меня, создали будто кокон, и я впервые могу чувствовать себя защищенной. Фригана часто говорит со мной, я каждый раз удивляюсь – это ей надо было править, а не мне! С ее-то опытом… Я однажды сказала ей об этом, но она только рассмеялась, - голос Истэль дрогнул, - мягко так, как с ребенком. И сказала, что из меня получится прекрасная правительница. А власть – это не привилегия, - она будто извиняясь поджала губы, - это бремя. И постоянный страх, если некому довериться… Она говорила и о своих дочерях… 
Истэль подошла к столу и присела напротив гостей. Ее пальцы отбарабанили по столу какой-то незатейливый ритм, потом она вздохнула, отгоняя посторонние мысли, и сказала: 
-В общем, если вы знаете, где сейчас находится принцесса Диана – я сделаю все, чтобы по-мочь вам. Я ведь правильно поняла, речь идет о спасении принцессы?


День подходил к концу: багровые небеса стекали за горизонт; на западе все было уже темно, проглядывали первые звезды. 
Со стороны близких озер тянуло вечерней прохладой, но этот легкий ветерок казался Диане ледяным ураганом. Три дня она провела почти без сна, да и без еды, если не считать тех жалких при-пасов, которые удалось найти в доме охотницы.
Три дня она брела через болота, каждую секунду ожидая нападения, путая следы, прячась от облав и отражая нередкие магические атаки. Охотницы оказались вовсе не полудиким племенем, как полагала Диана. В детстве она не очень-то интересовалась северной границей Империи, и потому от нее ускользнула важная деталь: охотницы – потомки древних общин, которые вели уединенный образ жизни в диких местах, проповедуя единство духа и тела, ища истину и попутно развивая свою магию по какой-то непонятной ветви. Во всяком случае, охотницы не были коренными жителями этих гиб-лых мест, и потому пользовались плодами цивилизации не хуже имперских подразделений особого назначения.
Только чудом она спаслась от первой облавы: то, что враги так скоро смогут к ней подобрать-ся, стало для Дианы неприятной неожиданностью. С того момента она постоянно создавала иллюзии, сбивая идущих по ее следам мстителей с толку и вообще была на чеку. Охотницы пользовались лука-ми и даже самострелами, причем несколько раз Диана чуть не попадалась в искусно расставленную ловушку. Механизм был установлен под водой, и разглядеть его так просто было бы невозможно, но к тому моменту Диана постоянно выглядывала за рамки человеческого восприятия, ища броды и тропы в бесконечных топях.
Сейчас она снова бежала, задыхаясь от усталости и держась за ноющий бок. До Темных озер оставалось совсем немного, уже был слышен заунывный вой ветра в скалах Рока. Диана никогда не бывала в этих краях, но помнила, что где-то на побережье стоит небольшая застава с караулом в деся-ток человек.
«Богиня! Помоги мне!» - шептала она, с мукой вырывая ноги из тягучей холодной трясины и двигаясь вперед. Красные глаза слезились от ветра и от испарений, поднимающихся над темной водой.
Багровое небо отражалось в темной густой воде; солнце, окруженное кровавым ореолом, мед-ленно опускалось за скалы впереди.
Скалы Рока…
Высокий каньон, похожий на сужающуюся воронку, направленную острием на озеро – един-ственная дорога, которой можно выбраться из болот.
Но самое главное – то, что охотницам наверняка было об этом прекрасно известно. Именно поэтому Диана так спешила: нельзя было дать им опередить себя даже на пол шага. Агатово-черные пики приближались, раскрываясь ей навстречу в радушных объятиях. У входа в каньон ее поймать не смогут: слишком большое пространство придется перекрывать, а их магию она уже достаточно изучи-ла, чтобы не попасться в простейшие ловушки.
Эта магия была странной, от ее чужеродности в горле вставал холодный и противный ком, не дававший продохнуть. В первый раз Диане показалось, что болото под ее ногами ожило и распахнуло жуткие темно-зеленые бездонные глаза, уставившись на нее. Неимоверная тяжесть ударила в грудь, перед глазами пошли темные круги… а ведь это была только попытка ее обнаружить – потом ей при-шлось отражать гораздо более серьезные атаки.
Впереди начали виднеться первые за многие километры пути деревья, а это значило, что бо-лота скоро отступят. По сухому каньону идти будет легче.
Качаясь от усталости, чуть ли не падая каждый раз, как мягкое пружинящее дно немного опускалось, Диана через час достигла каньона. Солнце к тому времени уже закатилось за горизонт, и закатные краски неба понемногу блекли, растворяясь в темноте. Стрекотали насекомые, то тут, то там звучали поднимающиеся со дна пузыри скверно пахнущего воздуха.
Несмотря на дни и ночи, проведенные без сна, Диана вдруг почувствовала прилив сил. Ничем не обоснованный, надо сказать: идти по камням после вязкого болотного дна было трудно и больно, а холодный ветер, бушевавший между скалами, казалось, пронизывал насквозь. Но сердце застучало в нормальном ритме, в глазах перестало двоиться, да и мысли побежали как-то быстрее.
Амулет, виновный во всем произошедшем, дрогнул на груди и стал нагреваться.
«Нет, только не сейчас!», - запротестовала Диана, чувствуя, как вокруг нее разливается Сила, чуждая этому миру. Усталость отступила и исчезла, пропали ссадины и царапины – амулет, не подчи-няясь воле хозяйки, вдруг проснулся и начал творить то, на что изначально способен не был.
Казалось, будто некий дух решил помочь истощенной девушке: вылечил, наполнил мышцы силой, и полетел дальше. Так проходящий мимо темной и сырой подворотни прохожий, неожиданно посочувствовавший нищему бродяге, поднимает его и ведет в больницу, дает денег… нисколько не задумываясь о том, что из больницы этот бедолага с темным прошлым может попасть в места более страшные, чем улицы большого города.
Недаром из Академии было запрещено выносить магические вещи, заряженные мастерами: если у хозяина не хватало умения удержать эту вещь, то Сила вырывалась непредсказуемым фонта-ном, разрушая все вокруг. В Академии амулет Дианы был закрыт специальными чарами – над ними трудились человек десять из самых близких друзей. Как только Диана сняла защиту, чтобы пронести его в свой мир, амулет начал пробуждаться. По плану, если бы все прошло успешно, уже через не-сколько минут они с Алексом и Зачардом составили бы круг и смогли бы удержать амулет, пока тот выполнял свою работу.
К счастью, во время переноса амулет то ли сломался, то ли просто заснул – Диана едва ли смогла бы с ним совладать в одиночку.
Диана не стала раздумывать над превратностями судьбы: ее, скорее всего, уже заметили. От-бросив рюкзак, более не нужный, она со всех ног бросилась вперед, петляя и то и дело пригибаясь к каменистой влажной почве. Над плечом свистнула стрела; вторую Диана отбила на лету – сказывались тренировки Ула. Широкая лужа впереди неожиданно оказалась бездонной пропастью, но странный дух все еще оберегал ее: в сознании откуда-то возникли нужные формулы, за доли секунды Сила, раз-ливавшаяся вокруг, упала вниз, смяла, смешала в мельчайшие частицы магию охотниц.
Диана бежала навстречу последним гаснущим закатным краскам.


На высоком и крутом пике черной скалы замерла одинокая фигурка. Глаза, широко распахну-тые, были устремлены куда-то вниз, в глубокий каньон, хоть и нельзя было ничего разглядеть в пол-ной темноте. Короткий плащ, застегнутый на северный манер у пояса, трепетал на холодном ветру; редкие седые волосы женщины порой взметались причудливыми и зловещими колтунами.
Рядом с ногами лежала небольшая грязная сумка, когда-то богато расшитая серебром, но ныне просто грязная. Кожаный ремешок, которым она завязана, разошелся, и можно различить, что в сумке находится что-то блестящее и угловатое, похожее не то на старинные алхимические приборы, не то на кристаллы застывшего кварца.
Губы женщины дрогнули, прошептали несколько отрывистых фраз, тотчас же унесенных вет-ром в ночное небо. Зрачки в бездонно-черных глазах полыхнули огнем, в глазах застыла непонятная и неприятная улыбка. В этом мире она была лишней: об этом постоянно напоминало все вокруг, но ей было все равно. Сколько времени она не чувствовала боль от камней под босыми ногами, холод ветра, несущегося в вышине? Да и вообще, давно ли в последний раз чувствовала что-то кроме пустоты?
-Смутные времена… - шепнула она возбужденно, и очертания ее волос на какой-то миг при-обрели форму призрачно-быстрых щупалец.
Быть живой – это ли не прекрасно? И не достойны ли сочувствия истинно бессмертные? Не страшась старости, не боясь никуда опоздать, за многие века своей жизни они перестают чувствовать течение жизни. Они не могут больше удивляться и восторгаться каждым новым днем – для них все давно в прошлом, хоть впереди – долгое-долгое будущее.
-Все оказалось сказкой, - шептала она, не сводя глаз с невидимой точки в черной дали. – Че-ловек может стать бессмертным, но для этого он должен лишиться самого дорогого – жизни.
Темноту ночи прорезал крик, похожий на вопль раненого зверя: «За что?!!»
Сейчас, правда, она жила – и муку на лице сменила кривая улыбка. Это было частью контрак-та. Они ей – смертность, столь желанную, а она им – всего-навсего жизнь девушки.
Пока что, впрочем, беспокоиться было не о чем: ее вмешательство не требовалось, смертная медленно, но верно продвигалась в расставленные на ее пути сети.
Она могла убить ее сейчас, или минуту, час назад, но что-то мешало ей это сделать - возмож-но, сила и упрямство, с которой девушка хваталась за свою жизнь. За сумасшедшей, нечеловеческой гонкой внизу было просто приятно наблюдать.
«Она могла бы стать Великой», - меланхолически пронеслись мысли в голове. Ей не было ни-какого дела ни до этого мира, ни до Вселенной вообще. Ей обещали смерть, быструю, и окончатель-ную, и ради этого она не задумываясь пошла бы штурмовать обители богов.
Внезапно случилось то, чего она не ждала, и что на ее памяти случалось лишь трижды.
Девушка далеко внизу застыла на месте, растерянно зашарила на груди, и через мгновение волна первородной Силы донеслась до самого высокого пика черных как смоль скал. 
-Великая Анмэ! – пролепетала женщина в сером плаще, и от растерянности наполовину рас-сеялась в воздухе, разлетевшись по ветру седыми щупальцами. Но момент слабости был недолог: тело снова приобрело твердые очертания, и она, подхватив сумку, побежала вниз, не глядя под ноги, будто не с кручи спускалась, а сбегала по широкой парадной лестнице.
Что-то подсказывало ей, что магические сети не смогут удержать отмеченную огнем и дыха-нием Анмэ девушку.
Смерть, обещанная ей в награду, заколебалась и начала таять в тумане вероятностей.
Женщина, уже не стремясь удержать подобие человеческого обличия, серой косматой лави-ной неслась вниз.


Отряд наш невелик – сотня опытных бойцов на быстрых конях из личной гвардии императри-цы, при полном вооружении. Думаю об этом с иронией, представляя, какое зрелище для простых кре-стьян – наша процессия, несущаяся по дорогам. Колонна воинов… или лучше сказать «воительниц»? – сильно растянулась по дороге, но несется быстро, глотая километры в считанные минуты. Скачут мол-чаливые, серьезные… оружие не звякнет, доспехи не проскрипят раньше срока. С нами десяток магов из столичного Храма. Как уверила Истэль, все они знают свое дело и смогут в случае чего оказать должную магическую поддержку.
Еще один поворот дороги, горячей скакун выносит, наконец, из-под низких ветвей.
Темные озера перед нами.
-Она рядом, - говорит Алекс, все больше и больше напрягаясь. Порой мне кажется, что еще мгновение – и он выпрыгнет из седла, чтобы бежать быстрее.
-Чувствуешь ее?
-Да, - он смотрит на меня долгим пронзительным взглядом, но потом отворачивается, начина-ет оглядывать темные смолистого цвета озера, раскинувшиеся впереди.
Дорога ведет к самым берегам, потом вьется среди прибрежных скал, невысоких, но острых, как зубы дракона. Еще несколько минут – и мы увидим заставу.
Я вдруг понимаю, почему Алекс так напряжен и обеспокоен: в воздухе повисла Сила, готовая пролиться огнем заклинаний. Сила идет из-за черных гор, к которым мы направляемся, и я понемногу начинаю верить в сказки про гиблые болота, которых наслушался от Ялфена за время, пока собирался отряд. Странно то, что Алекс заметил это раньше меня: особая магическая чувствительность ему не была присуща.
Нас догнала командир отряда – ее звали Сомития, если мне не изменяет память. Из-за шлема-полумаски хищно и сердито смотрели серые глаза, а количество морщин говорило о том, что жизнь этой, в общем-то, еще достаточно молодой женщины была не из легких. 
-Мы уже близко. Видите черные скалы впереди? За ними начинаются болота, скорее всего, мы найдем принцессу там. Возможно, нам придется сражаться.
Можно подумать, сам я об этом и не догадывался. Так что значат эти слова?
Алекс приблизился на своем скакуне и крикнул, его голос прозвучал как-то зло и неровно:
-Мы умеем сражаться! И хватит болтовни, ясно? Вы не чувствуете, какое напряжение повисло в воздухе?!
Он ударил пятками в бока скакуна, и благородное животное, обиженно всхрапнув, припусти-ло вперед с удвоенной скоростью.
Сомития сдержала эмоции, хотя по всему было видно, что ей плевать на все легенды, которые вокруг нас ходили. 
-Не принимайте его слова слишком близко к сердцу, - я постарался, чтобы ирония в моем го-лосе не была заметна. – Он просто сильно переживает. Диана для нас значит нечто большее, чем для вас – принцесса.
-Я понимаю, что нельзя быть неравнодушным к юной девушке в вашем возрасте, - резкий взгляд и чуть заметная гримаса, адресованная мне. – Но она там уже третьи сутки, и нет никаких дока-зательств того, что она еще жива.
-Диана мне как сестра! – я внезапно разозлился, - И она жива, Алекс чувствует ее все время.
-Пусть так, - упрямо поджала губы женщина, механически проверяя перевязь с длинным ме-чом. – Но схватка все равно будет, и лезть вперед я вам не позволю.
С этими словами она немного придержала своего гнедого и скоро отстала.
Закатные краски медленно стекали с небесного купола в черные маслянистые воды озер. Не было слышно криков птиц, только трещали насекомые, плетя обычную симфонию ночи. Через не-сколько минут мы спустились с невысокого плато и понеслись у самой кромки воды. Минута – и за-става осталась позади. Я наконец догнал Алекса, уже летевшего впереди всех.
-Алекс!
-Зачард, - он как-то резко повернулся – я почти услышал треск позвонков. Лицо его было бледным, особенно на фоне мрачных черных скал. – Мы должны успеть!
-Она близко?!
-Да! Но…
-Что?
Ветер свистел в ушах, трепал волосы. Бешеная скачка не предрасполагала к продолжитель-ным разговорам, наши кони давно оторвались от всего остального отряда, и когда мы влетели в про-свет между скал, открывающий путь в болота, конница императрицы еще даже не показалась из-за не-высокого скалистого утеса.
Не знаю, как я успел заметить их – три фигуры в темных плащах притаились у самых скал. Кажется, Алекс, несшийся впереди, что-то успел прокричать, не то бранное слово, не то начало закли-нания – и его конь пропал под ним в яркой вспышке магического огня. Но сам Алекс остался цел: сра-ботало кое-что из того, над чем мы трудились весь прошедший день. Дымя горящим плащом, он про-летел метра три и со звоном доспехов скатился в глубокое русло высохшего ручья.
Я вскинул руки; коротко щелкнули самострелы, спрятанные в наручах. Конь подо мной всхрапнул и встал на дыбы, мне пришлось свеситься с седла, чтобы выстрелить в третью фигуру. К несчастью, даже механизмы Академии иногда дают сбой: спусковой крючок заклинило, и фигура ус-пела скрыться за камнями.
-Скачи, Зачард! – проорал откуда-то Алекс. Но было поздно: в глотке моего скакуна затрепе-тала длинная стрела.
Я успел заметить, откуда стреляли, успел сложить пальцы на руках, сосредотачиваясь и вы-пуская на свободу маленькую сияющую звезду. Успел даже сгруппироваться в полете, ускользая из-под падающего коня.
И вместе с ударом об землю почувствовал, как где-то неподалеку взметнулся яростный поток Силы, сметая все заготовленные заклинания. Моя звезда потухла, так и не достигнув своей цели. Чер-ная, как бездна, сеть, падавшая на меня откуда-то с неба, пропала без следа.
Казалось, магии пришел конец.
С этой мыслью я потерял сознание. 

5


-Алекс.
Голос был незнаком, но вряд ли в этой вылизанной до блеска пустоте найдется еще кто-то с похожим именем. Поэтому я разлепил губы и как можно громче ответил:
-Ты кто?
Сознание понемногу возвращалось ко мне. Сначала свет, лившийся отовсюду, стал тускнеть, из-за лучей, бивших в глаза, принялись выглядывать очертания незнакомых предметов. Потом почув-ствовал, что одну щеку приятно холодит влажная трава, а другую пригревает солнце. Ощущения про-бивались с трудом, как будто я превратился в камень, не умевший ни двигаться, ни чувствовать, ни думать.
Потом почувствовал, что болит правая рука, от плеча до самых кончиков пальцев.
-Ты опять ничего не помнишь? – голос был печален и принадлежал он, как мне показалось, девушке. Моего лба коснулась чья-то ладонь. Прикосновение было легким и мимолетным, но я успел почувствовать, что пальцы незнакомки прохладные и тонкие, как у пианистки.
-Кто ты? – я повторил вопрос и открыл глаза. Сделать это было на удивление просто, и свет, только что бивший в глаза, сразу исчез. Я лежал на поляне, окруженной молодыми деревцами, рядом, судя по влаге в воздухе и легком журчанию, бежал ручей.
-Я – Лилит, - поспешно ответила девушка и присела рядом. Ее рука снова дотронулась до мо-ей щеки, но на этот раз отдернулась не сразу, как в прошлый раз. – Ты спрашиваешь меня об этом ка-ждый раз, как просыпаешься. Тебе лучше?
Я неожиданно вспоминаю все, что произошло накануне: и вспышку Силы, выплеснувшейся из амулета Дианы, и засаду, в которую мы с Зачардом угодили, и то, как в расщелину ворвался конный отряд императрицы. Диана бежала навстречу, ей в спину стреляли, но стрелы сгорали в воздухе, не долетая до нее, и призрачные крылья за ее спиной били воздух, роняя жалящие перья. Она была пре-красна, бегущая по острым камням, глядящая глазами, полными синего огня, прямо вперед. А за ней летело нечто опасное, серое, клубящееся, бесшумное и грозное.
Как наяву перед глазами встает эта картина:
Ночь. Звезды проглядывают на небе, но их почти не видно за болотными испарениями. В глу-боком каньоне черных скал замер строй конницы, ему навстречу бегут охотницы, все в черных пла-щах, но их прекрасно видно в сиянии девушки с синими крыльями за спиной. Я и упавший Зачард – посередине, Диана уже заметила нас, бежит навстречу, я срываюсь вперед, кричу ей что-то… потом с места срывается конница, несется по черным камням, с боевым кличем стаптывает передовых охот-ниц. Щелкают арбалеты, звенят стрелы по доспехам. Мы с Дианой стоим посреди всего этого ада, об-нявшись со всех сил – в тот момент нас не разделишь никакими силами. Я шепчу ей что-то, сам не по-нимаю, что. Она всхлипывает, с силой сжимает мою голову, прижимается и говорит, что думала – не дойдет, что мы забыли про нее. Вокруг битва, но мы будто вне ее, нас минуют стрелы и мечи.
Потом я вспоминаю про серую клубящуюся лавину, летевшую с крутого склона, оглядыва-юсь, вижу рядом женщину с безумным взглядом, похожую на приведение. Ее рука занесена, в ладони – сгусток серой тьмы, но что-то не дает ей ударить. Секунда – и я вижу, что. Это седой старик в белом балахоне, седой, как лунь. Он чем-то разгневан, кричит мне что-то, пытаясь удержать женщину. Это не простая схватка: я кожей чувствую, как потоками идет от них двоих сила, и понимаю: они – выс-шие маги. Старику не справиться с женщиной, та слишком сильна и отчаянна, рука медленно идет к нам с Дианой. Я хочу что-то сделать, двинуться с места, выхватить свой меч, но все напрасно: безум-ный взгляд женщины бездонен, он связывает меня по рукам и ногам, по спине пробегает судорога – это мышцы пытаются двигаться.
Туман в руке женщины, несомненно, смертелен. К своему ужасу я понимаю, что предназна-чен он не мне, а Диане, которая укрылась в моих объятиях. Она будто и не чувствует ничего, все так же прижалась ко мне, медленно успокаивает слезы, что-то шепчет. А меня охватывает страшная смесь ужаса, гнева и бессилия. Кажется, что вот-вот – и проснусь, но все вокруг – реально, реально! И я рвусь с места, не телом – душой. Тело мое неподвижно, оно превратилось в камень, оно больше не умеет чувствовать.
Я хочу рвануться вперед, встать между Дианой и туманом в руке женщины.
И неожиданно оказываюсь в сияющей, вылизанной до блеска пустоте.
-Вспомнил? – рука ласково гладит меня по щеке, но я отстраняюсь, сажусь и трясу головой, приводя себя в чувство.
-Это – астрал? – спрашиваю я у миловидной девушки с карими глазами, одетой в простое светлое платье, перевязанное у пояса голубой лентой. Темные волосы Лилит распущены по плечам. 
Она поднимается на ноги и протягивает мне руку. Ее глаза смотрят с какой-то затаенной гру-стью, которую мне не понять, быть может, никогда.
-Ты здесь лишь потому, что был уже однажды, и в час нужды крикнул о помощи. Это не ма-гия вовсе – то, что ты оказался здесь. Все, что ты видишь – это происходит и не происходит одновре-менно. Станет ли это явью – решать тебе. 
-Ты говоришь, что все это мне просто снится? – удивился я и дал ей руку. Она чуть заметно улыбнулась.
-Нет. Я говорю, что ты совершил странное: вызвал астрал себе на помощь.
-Что же в этом странного? Я слышал, что маги часто ходят здесь, потому что так быстрее, и здесь живут разные существа, много всего знающие.
-Я объясню: человек, стоящий в пустыне, хочет напиться. Он призывает на помощь своих бо-гов, но те глухи к мольбам страждущего. А море, вечность пробывшее на одном месте, вдруг подни-мается и несет свои воды ему навстречу. Чудно?
-Если очень хотелось – почему бы и нет? – рассеянно отвечаю я. – А что с Дианой? Ты зна-ешь?
-Она стоит, замерла в твоих объятиях. Для нее не пошло и секунды. 
-Я должен ее спасти.
-Это не так уж и просто. Но к цели можно прийти разными путями.
-О чем ты.
-У тебя есть выбор. Ты можешь вернуться в мир и попробовать что-то изменить… - Лилит на мгновение замолчала. – но против нее ты сейчас бессилен.
Перед моими глазами как наяву встал образ темной женщины, и я невольно вздрогнул. 
-Но что мне еще остается? – Алекс взглянул на девушку.
-Выход есть. Ты можешь попросить помощи от астрала и ты получишь ее. Но плата может быть огромна. У тебя будет лишь несколько мгновений чтобы спасти дорогих тебе людей. А после этого ты уйдешь. Растворишься в астрале, и даже боги не знают что будет с тобой дальше.
-Я согласен. – Я в упор посмотрел на Лилит.
-Подумай. Здесь время не имеет значения.
-Я согласен…
-Что ж. – Девушка вскинула руки. С ее пальцев полилась сила, и мир передо мной вдруг взо-рвался множеством радужных осколков.


Диана стояла с силой сжимая Алекса в своих объятиях. Вокруг кипела битва, но девушку это мало волновало. Это был миг. Миг когда ты обретаешь давно потерянное, что-то утраченное, казалось, навсегда. Остановись мгновение, ты прекрасно. 
Но что это за укол боли. Откуда он исходит? Диана взглянула в глаза Алексу и увидела там страх, пожалуй даже ужас. Это продолжалось какую то долю мгновения, а потом в зрачках парня, буд-то выброшенный исполинским взрывом, всклубился белесый туман. Миг и туман заполнив, зрачки поглотил радужку, и распространился дальше. Теперь в глазницах парня клубилось два шарика про-мозглого смога, а потом его тело неожиданно стало терять очертания и расплываться. 

Сгусток тьмы в руке женщины пульсировал и тянулся к своей добыче, но проклятый старик все не оставлял попыток остановить ее. И все же успех его был временным. Еще пара ударов сердца и сила сдерживающая ведьму лопнула, разлетевшись мириадами серебряных нитей, и та нанесла свой удар.
Тьма в руке колдуньи была уже у самой спины девушки, когда ни пути удара вырос странный щит. Он казалось, был сплетен из множества жгутов тумана, грязно серого цвета, и рука колдуньи по-гружалась в него все глубже и глубже. Когда локоть нападавшей скрылся из видимости, туман вдруг вздрогнул хаотичной пульсацией, и странный щит, развернувшись туманными плетями, прошил кол-дунью насквозь. 
Исчезая в белесых вихрях она успела подумать. 
-А ведь нахалка осталась жива. И чем это она меня зацепила? А в прочем, какая разница. Ведь это смерть. Я умираю и уже ничего не важно. Пожалуй даже хорошо, что эта девушка выживет…
Колдунья уже не видела как туманные плети беззвучно пронеслись по долине, пронзая по пу-ти болотных охотниц, и оставляя за собой лишь бездыханные тела. Закончив свое разрушительное де-ло, плети свернулись в белесый шар, который медленно растаял в воздухе.
Между скалами остались лишь Зачард, Диана, да выжившие королевские стражницы, в удив-лении стоящие среди поверженных врагов.

http://tl.rulate.ru/book/14446/282690