Готовый перевод The genius villain's mother relied on delicious food to go crazy in the baby / Талантливая мама антагониста взрывает детское шоу с помощью кулинарии: Глава 29

Деревенские жители ахнули в один голос.

— Неужели так и было?

Тётя Ань тоже озарилась пониманием и прошептала Лю Цайчунь:

— Ты тогда была маленькой и, наверное, не помнишь, но многие в деревне удивлялись, зачем твоя тётя усыновила такого взрослого ребёнка. Оказывается, всё это проделки Тянь Ши. Ну и гадина же она!

Тянь Ши, чувствуя на себе осуждающие взгляды, вспылила:

— Эй, хватит нести чушь! Клеветать на собственную невестку — у тебя совести совсем нет! Сама не смогла воспитать ребёнка, вот и прибежала в родительский дом скандалить да людей обвинять. Если не замолчишь, я тебе рот разорву!

— Давай, попробуй! Думаешь, я тебя боюсь? — тётя Лю то смеялась, то рыдала, её голос уже охрип. — Это жена Бай Лао Сань сама проболталась, сказала, что ты взяла у неё два ляна серебра! Сможешь отрицать? Осмелишься поклясться, что этого не было?

Старик Лю резко повернулся к Тянь Ши.

Та на мгновение растерялась, но тут же набралась наглости:

— Врёшь! Это ты меня оклеветала!

Тётя Лю, сквозь слёзы, продолжала:

— Бай Сяоманю уже восемь лет, он всё прекрасно помнит, у него есть родные отец и мать, как он может быть ко мне привязан? Сколько бы я для него ни делала — всё зря! Всё съестное он тайком тащит в дом своих родителей: и еду из котла, и яйца от куриц — лишь бы увидел, сразу уносит. А уж про овощи с огорода и говорить нечего — сколько за эти годы они у меня съели! Даже деньги, которые я зарабатывала, продавая свиней и кур, он воровал. Мне пришлось купить замок и запирать комнату, чтобы хоть как-то защититься. Новую одежду, которую я ему сшила, на следующий день уже носил его младший брат, а потом опять ко мне: «Сшей ещё!» Если отказывалась, его мать бежала к старосте и жаловалась, что я его обижаю... Всех этих случаев мне и за три дня не перечислить. Каждый раз, когда я приезжала к вам за помощью, вы просто отмахивались, обвиняя меня: мол, сама виновата, плохо к нему относилась, вот он и не привязался. Говорили, чтобы я была добрее, ещё добрее, и тогда он меня полюбит!

— Что я могла поделать? Раз уж усыновила, пришлось терпеть.

— Но даже в его свадьбу родные родители решили вмешаться! Без моего ведома они сосватали ему девушку — племянницу его же матери! И только когда пришли за выкупом, я узнала об этом!

— С какой стати я должна платить выкуп? Да ещё десять лянов серебра, два отреза красной ткани, два цзина коричневого сахара, две пары кур... А если нет, говорили, можно и земельный участок отдать. Да чтоб они подавились! Так издеваться просто нельзя!

— Они уже наглеют в открытую, а ты, старший брат, даже за меня не заступишься?

Тётя Лю говорила всё горше и горше, пока наконец не опустилась на землю, рыдая:

— Этот брак вы с женой для меня и устроили! Мой покойный муж и так был болезненным, долго не прожил бы, а вы только о выгоде думали.

— Заткнись!

Старик Лю вышел из себя, его взгляд пылал злобой. Он корил сестру за то, что она выносит сор из избы, — все они эгоисты, не понимают, что семейные ссоры не должны становиться достоянием публики.

Но тётя Лю и не думала останавливаться. Она закричала:

— С чего это я должна молчать? Вы меня продали, вытолкнули за порог и бросили на произвол судьбы, так почему я должна молчать? Мой муж ко мне хорошо относился, и свекровь тоже, но оба были больны, и через три года после свадьбы они умерли. Их родня стала притеснять меня, заставила усыновить восьмилетнего ребёнка — это же явная несправедливость, а вы даже не пошевельнулись! Свекровь оставила мне землю, но родня под надуманным предлогом отобрала половину — и вы опять бездействовали! Я терпела столько лет, но теперь хватит!

— В этот раз я не уступлю. Племянница жены Бай Лао Эра не станет женой Бай Сяоманя, такая невестка мне не нужна! Разве она будет относиться ко мне как к свекрови? Только дурак может подумать, что да! Они хотят моей смерти. Если я снова уступлю, мне не будет места даже в могиле!

— Так что, скажите, поможете мне или нет?

Старик Лю мрачно молчал, но наконец пробурчал:

— Это твои семейные дела, как мы можем вмешаться? Нас же обвинят, что лезем не в своё дело. Ты сама виновата — не смогла поставить себя как следует. Ты же старшая, Бай Сяомань — твой сын, а ты за столько лет так и не сумела его приручить, и ещё жалуешься? Чем я могу помочь? Переехать к тебе, что ли?

Тётя Лю остолбенела от возмущения:

— Ты... ты совсем без сердца! Ты... ты мне вообще брат? Ты мне брат?!

Она разразилась проклятиями, рыдая и крича.

Их брак устроили ради выкупа, усыновление протолкнули силой, а теперь он от всего открещивается!

Во всём виновата она, потому что слаба!

Отлично, просто замечательно!

Но она одна, а у них — целая семья. Бай Сяоманя уже испортили родные родители, она не может его связать. Все эти годы он бегал к ним, а те только настраивали его против неё. Что она могла поделать?

Она пыталась его воспитывать, но стоило ей слово сказать, как его мать поднимала крик на всю деревню, обвиняя её в жестокости, и грозила позвать старосту.

Одна против целого рода — как ей справиться? Она здесь чужая, а они свои!

Если даже родной брат с женой её предали, на кого ещё надеяться?

Деревенские, понимая ситуацию, вздыхали и шептались, полные сочувствия.

Такая история... кому ни попадись — беда!

Но что поделаешь? Если даже родные брат и невестка не хотят помогать, посторонним и вовсе нечего лезть.

Да и кто захочет связываться с такими проблемами?

— Бедная тётя Лю...

— Что поделать? Не повезло...

— Эх...

Тётя Лю, видимо, уже смирилась с судьбой. Она почти обмякла, закрыв лицо руками и громко рыдая.

Несколько женщин, не выдержав, подошли, чтобы поднять её, неуклюже утешая.

Но разве можно утешить в таком горе?

Лю Цайчунь обычно не лезла в чужие дела, но, видя, как бессовестно ведут себя старик Лю и его жена, не могла сдержать гнева.

Некоторые люди просто рождены подлыми.

Она подошла и холодно спросила старика Лю:

— Отец, ты правда не поможешь тёте?

— Тебе-то какое дело?! — Старик Лю и так был не в духе, потому сразу набросился на неё. — Ты что понимаешь? Заткнись и иди отсюда! Марш!

Лю Цайчунь не отступала:

— Просто скажи — поможешь или нет?

http://tl.rulate.ru/book/142580/7588167