Готовый перевод Marvel: The Kryptonian Slacker / Марвел: Криптонец-Лентяй: Глава 122. Благотворительный вечер

— Приближается Жан-Жак Хандари, топ-менеджер Женевского банка. Его спутница – модель Синди Кроуфорд, выдающаяся студентка Северо-Западного университета, временно взявшая академический отпуск.

Произнеся это в костнопроводящий микрофон, Генри отключил его и, взяв с фуршетного стола пирожное, неспешно откусил.

Невдалеке госпожа Хепберн и Роберт уже приветствовали пару, о которой только что сообщил Генри. Мужчины обменялись рукопожатиями, а дамы – лёгкими поцелуями в щеки.

Госпожа Хепберн первой обратилась к гостю:

— Господин Хандари, я нередко бываю в Женевском банке в Швейцарии, но почему-то не припомню нашей встречи.

— О, мадам, меня довольно давно перевели сюда, в Нью-Йорк. Так что нет ничего удивительного, что вы не видели меня в Швейцарии.

— Нью-Йорк – мировой финансовый центр, его важность неоспорима. Уверена, что после нью-йоркской закалки, вернувшись в Швейцарию, вы непременно займёте одну из руководящих должностей в банке.

— Благодарю за добрые слова.

С этими словами Одри Хепберн любезно обратилась к его юной спутнице:

— Мисс Кроуфорд, вы ведь отличница Северо-Западного университета? Истинная любимица судьбы, сочетающая в себе ум и красоту. Глядя на вас, даже я в свои молодые годы позавидовала бы.

— О, мадам, вы меня смущаете. Я временно оставила учёбу в Северо-Западном, чтобы сосредоточиться на модельной карьере. На самом деле, ваши достижения – вот к чему я стремлюсь. Может быть, я могла бы задать вам несколько вопросов о кино?

— Конечно, дорогая.

И Синди Кроуфорд начала расспрашивать о подготовке к кинодебюту. Тем временем её спутник, господин Хандари, беседовал с Робертом о злободневном: кризисе в северной красной империи.

Всё это Генри, стоя поодаль, видел и слышал благодаря своим обострённым чувствам. Он прикинул, что их разговор продлится ещё минуты две-три, прежде чем подойдёт следующая группа гостей.

Подобные светские приёмы на Западе лишь на первый взгляд кажутся хаотичными; на самом деле они подчиняются своим неписаным правилам. Человек не из этого круга не поймёт скрытых механизмов, видя лишь внешнюю непринуждённость. Главной фигурой вечера, несомненно, была Одри Хепберн – ключевая персона в механизме сбора средств.

Поэтому все гости, пришедшие на благотворительный вечер, старались перекинуться с госпожой Хепберн парой слов, чтобы произвести впечатление. Но никто не задерживал её надолго, позволяя уделить внимание и остальным. Если в ходе короткой беседы возникала интересная тема или деловой вопрос, назначали отдельную встречу. Если же нет, стороны обменивались несколькими фразами – возможно, выражали заинтересованность, обозначали позицию – и на этом всё. Это могло стать темой для следующего разговора или поводом для возобновления контактов в будущем.

Что до сопровождающих вроде Генри, то им достаточно было держаться в уголке, и никто их не беспокоил. Угоститься едой и напитками, разумеется, тоже не возбранялось. На приёмах, где собиралось высшее общество, еда и напитки, разумеется, были не из дешёвых. Невольно закрадывалось подозрение, уж не на эти ли яства и напитки уходит большая часть пожертвованных средств.

Увидев, что к госпоже Хепберн направляется следующая пара, Генри проглотил остатки пирожного, включил костнопроводящий микрофон и сообщил:

— Дуэйн, Уолл-стрит, глава инвестиционного центра. Спекулянт, торгующий мусорными акциями. Его спутницу не знаю.

Раз уж это был полуоткрытый благотворительный вечер, неизбежно на нём могли оказаться и личности сомнительного толка. К тому же, глаза Генри не были всевидящей системой распознавания лиц, хранящей данные обо всех жителях Америки. Неудивительно, что он кого-то не опознал; обычно это означало, что человек не представлял «ценности».

Госпожа Хепберн и Роберт тоже кое-что поняли по скромному, если не сказать дешёвому, наряду этой пары. Не зря говорят: опытный глаз видит многое. Искушённые в светской жизни, они безошибочно читали людей. Впрочем, ни она, ни Роберт не были из тех, кто судит по одёжке или любит ставить людей в неловкое положение. Они вежливо обменялись с ними несколькими фразами, тактично отклонили предложение инвестировать в «особенно перспективные» акции, и на этом инцидент был исчерпан.

Однако на другом конце канала связи у невольного слушателя – юного Тони Старка – возникло неожиданное возражение.

— «Спекулянт, торгующий мусорными акциями»? Занятная характеристика. Неужели в мире действительно существует такая профессия? — Юный Тони Старк, с бокалом шампанского в руке, без обиняков прокомментировал услышанное.

Присутствие юного Старка ничуть не удивило Генри.

— В мире бесчисленное множество профессий, — сказал он. — Если это приносит деньги, почему бы и нет? Например, знаете ли вы, что когда-то специально нанимали детей, чтобы гасить и зажигать уличные фонари?

— Как такая работа вообще может существовать? Ты лучше не выдумывай всякую чушь из ничего, мне это не нравится, — нахмурившись, сказал Тони.

Генри усмехнулся:

— В XVIII-XIX веках, когда уличные фонари работали в основном на китовом жире, лондонская мэрия нанимала детей, чтобы зажигать и гасить бесчисленные фонари на улицах города. В их обязанности также входило пополнение запасов китового жира. Нельзя лишь потому, что в твоей жизни нет подобных потребностей, безапелляционно заявлять, что такого не существует, что такой работы нет. То, что окружает семью Старков, – это ещё не весь мир.

— Это нечестно! Ты не можешь использовать профессии, существовавшие в прошлом, чтобы опровергнуть мои слова! — запротестовал Тони.

— Это ты сам неточно выразился, не уточнив временные рамки. Будь я демоном, я бы только что заполучил твою душу, — Генри не собирался поддакивать этому высокомерному юнцу и тут же отбрил его.

Пока Тони, с лицом, искаженным мучительной работой мысли, подбирал слова для ответа, Генри снова включил костнопроводящий микрофон и объявил:

— Господин Говард Старк из «Старк Индастриз» и его супруга, госпожа Мария Старк.

Подняв голову, Тони заметил, что его родители направляются к главной виновнице торжества, Одри Хепберн. А госпожа Хепберн и её спутник прервали разговор со спекулянтом и сами пошли им навстречу.

Казалось бы, всего несколько шагов, но в них – вся разница между людьми.

Даже Дуэйн, которого они столь бесцеремонно оставили, не посмел бы выказать и тени недовольства главе «Старк Индастриз». Зато его спутница, казалось, была не прочь прильнуть к Говарду, невзирая на присутствие его жены.

Выключив микрофон, Генри сказал:

— Так ты пришёл с родителями.

Но вместо ответа Тони Старк явно больше заинтересовался устройством на шее Генри. Он протянул руку и одним движением снял костнопроводящий микрофон, закреплённый на шее гибким обручем.

— Это что такое?

Генри, как раз отправлявший в рот очередной маффин, не стал темнить:

— Микрофон.

— Так это им ты сообщал информацию той даме? А та странная штука у неё в ухе – это приёмник-наушник?

На оба вопроса Генри ответил одним словом:

— Угу.

http://tl.rulate.ru/book/137485/6810483