Готовый перевод Hogwarts: Wizards of Eternity / Хогвартс: Волшебники вечности: Глава 123

Хотя взгляды древних магов и современных отличаются, не все древние маги были чудовищами. В конце концов, они почти такие же, как обычные люди по строению тела. Лишь немногие считали простых людей (маглов) скотиной. Большинство же относились к ним как к «низшим существам».

На других островах, куда Роджер отправился с Гарри и Николаем, не было таких ужасов, как на первой остановке. В основном, маги просто порабощали, избивали и ругали маглов. Даже если и ставили над ними опыты, то редко доходило до отвратительных и жестоких вещей.

Это немного успокоило Николая. А Роджер во время путешествий кое-что для себя открыл. Развитие представлений о магии у древних волшебников натолкнуло его на новые мысли о его собственной трехмерной магии.

Роджер не был уверен насчёт других мест, но древняя магия в Греции сильно зависела от «тайных символов» и ритуалов. Ему сразу вспомнилось, где находится Министерство магии Греции – в Башне Ветров, на которой высечены изображения богов ветра, правящих разными направлениями. А ещё – богатая греческая мифология.

В мире, где на самом деле есть маги и сверхъестественные существа, могут ли мифы быть просто сказками? Какую роль играют их символы в герметизме?

Пока Роджер размышлял, Гарри немного скучал. Война ли это или восхищение мудрецами – первое, хоть и жестоко, понятно ему по смыслу и чувствам. Второе же – слова мудрецов ему не совсем понятны, но сами персонажи из учебников вызывали у него сильные эмоции. Перемены эпох и власти – тем более. Но вот смотря на быт этих древних магов, он никак не мог почувствовать своей принадлежности к этому.

sulfite Хотя Гарри владел магией неплохо, он не изучал древнюю магию. Это как дать профессору Флитвику, специалисту по заклинаниям, гору сложнейших книг по зельеварению – вряд ли он придет в восторг.

– Кстати, Гарри, если у тебя найдётся свободное время, не хочешь попробовать поизучать древнюю магию? – Роджер, будучи довольно проницательным, конечно, заметил перемены в настроении Гарри.

– А? – Гарри не понял, почему разговор вдруг свернул сюда.

Роджер указал на Гарри и пояснил:

– В тебе сейчас сидит очень мощная древняя магия. Раньше она работала в автоматическом режиме. По-моему, можно попробовать переключить её на ручное управление.

Поскольку рядом был незнакомый им человек – Николае, Роджер намеренно не стал говорить всё прямо. Роджер редко что-то скрывает о себе, но это не значит, что он раскрывает чужие тайны на каждом шагу. Особенно когда дело касается таких деликатных вещей.

"Секрет" Снейпа?

Да почти все преподаватели в школе знают о его прошлом, какой это секрет? Просто всем как-то неловко прямо сказать Гарри: "Профессор Снейп когда-то был влюблён в твою маму". Кто в здравом уме решится начать разговор с такой взрывоопасной фразы?

Магия любви очень сильна, она даже смертельное проклятие Волан-де-Морта отбила.

Силы человека ограничены. Проблемы, которые когда-то мучили Роджера, сейчас стоят и перед Гарри.

Конечно, он знает, что у многих видов магии огромный потенциал, но приходится расставлять приоритеты. Когда он выбрал магию времени, позволяющую спасти родителей, другие виды магии, естественно, отошли на второй план.

Гарри хотел было отказаться, сославшись на это, но Роджер, поняв его замысел, опередил:

– Думаю, тебе будет не лишним немного этому научиться. Твой путь не заканчивается, когда ты "доберёшься до станции", тебе ещё предстоит "пересадка". И тебе придётся столкнуться не только с…

Роджер не договорил, но Гарри всё понял.

Ему нужно скрываться от Волан-де-Морта, Пожирателей Смерти, и даже, в крайнем случае, быть настороже с профессором Снейпом и Дамблдором одиннадцатилетней давности.

В такой ситуации, кроме магии времени, ему нужны и другие силы.

В отличие от сложной магии, требующей долгих усилий, сила магии любви будто всегда была рядом — легко доступна.

Возможно, и не получится, но попробовать стоит.

Даже если это тупик, много времени он не потеряет.

Пока Роджер неспешно путешествовал, где-то в стороне Дамблдор был занят делами, связанными с последствиями его действий.

– Вот так обстоят дела, – Корнелиус Фадж, Министр магии Великобритании, сидел напротив Дамблдора. Его вежливая улыбка чуть льстиво подрагивала.

Такая улыбка, в которой можно было уловить нотки лести, но не настолько явные, чтобы раздражать, – базовый политический навык. Многие волшебники, с головой погруженные в магию, так и не могли его постичь за всю жизнь.

Нынешний ход истории отличался от того, что было раньше. После того как Фадж стал министром, Дамблдор не ушёл в тень, полностью игнорируя политику Британии. Наоборот, он несколько раз показал своё влияние и силу.

Поэтому амбиции Фаджа ещё не разгорелись, и он полностью следовал указаниям Дамблдора.

Как и прежде, он всегда спрашивал совета у Дамблдора по важным политическим вопросам.

На этот раз с дипломатическим визитом в Великобританию прибыл Министр магии Германии, Фогель. Естественно, это событие тоже нужно было «доложить».

Несмотря на «добрую волю» Фаджа, Дамблдор, хоть и мог влиять на его решения, с момента истории с Гриндельвальдом никогда особенно не интересовался политикой.

После того как реформа судебной системы британского магического мира, на которую он тайно влиял, потерпела провал, он стал ещё более далёк от этого.

Обычно он вернул бы инициативу, переданную Фаджем, со словами «ты сам справишься».

Но в этот раз всё было иначе.

–Значит, Министерство магии Германии хочет начать с нами, британцами, всестороннее и углубленное сотрудничество? – Дамблдор нахмурился, глядя на бумагу в руке. Это были условия сотрудничества, которые привёз Фадж от имени немецкого Министерства магии.

Сказано – условия, но Дамблдор внимательно пробежался глазами по строчкам и увидел другое слово, пронизывающее весь текст: Подарки!

Дамблдор чувствовал, что здесь что-то не так.

В этот момент Фадж добавил: – Я выяснил кое-что о свите, которую привёз с собой министр Фогель. Среди них есть одна примечательная особа.

– Шарлотта Клаус.

– С её должностью она обычно не входит в состав делегации. И перед визитом её служебные обязанности заключались в том, чтобы сопровождать Роджера и Гарри в поездке по Германии.

Как политик, Фадж всегда предпочитал говорить семьдесят процентов правды, а тридцать скрывать.

Он не стал напрямую обвинять, боясь, что двое любимых учеников Дамблдора могли что-то натворить в Германии, что и стало причиной происходящего.

Вместо этого он преподнёс информацию туманно, оставляя место для манёвра.

Услышав дополнение Фаджа, Дамблдор мгновенно всё понял и сообразил, что нужно делать.

http://tl.rulate.ru/book/134385/6247690