Готовый перевод Lost in Fairy Tail / Затерянный в Хвосте феи: Глава 5

Глава 5

Когда Вера очнулся, в голове был туман, а тело пронизывала непрекращающаяся боль. Жжение в руках и груди было иное. Почти как будто их...

Они меня исцелили?

Вера заставил себя сесть, игнорируя пульсирующую головную боль, и посмотрел на места, где были раны. Его встретил холст бледной кожи там, где должны были быть новые шрамы и порезы. Единственным признаком травм была лёгкая болезненность при прикосновении к местам, где должны были быть синяки и порезы.

Значит, они всё-таки меня исцелили...

Вера прикусил губу, вновь взглянув на руки с мелкими следами страданий. Мысли вихрем проносились в голове, пока он не заставил себя сосредоточиться на новой информации, полученной в ходе испытания.

Должно быть, они вылечили меня, пока я был без сознания... Использовали машину? Наверняка. Но это не было частью эксперимента... значит, они лечат меня только если я теряю сознание? Есть ли предел тому, насколько они могут меня исцелить? Решает ли доктор, когда я заслуживаю сеанса исцеления? Не поэтому ли...

Вера посмотрел на свои руки, где всё ещё виднелись тонкие шрамы. Он стиснул зубы и отвёл взгляд, понимая, что если они исцелили раны, нанесённые монстром, то могли бы исцелить и его руки. Тот факт, что они решили этого не делать, следовало отнести к тому самому "происшествию".

Ладно, успокойся... подумаем об этом позже... проанализируем то, что у меня есть сейчас...

Доктор, сам того не осознавая, предоставил много информации, и Вера не собирался упускать ни крупицы.

Три вещи имели первостепенное значение.

Вера глубоко вдохнул, закрыл глаза и вспомнил каждое слово доктора, прокручивая их в голове и расставляя по возрастающей важности.

Итак, во-первых, я, вероятно, делал это часто раньше, и, судя по удовольствию доктора, справлялся не очень хорошо.

Вера вспомнил, как доктор сказал, что ему следует "продержаться дольше, чем в прошлый раз", что означало как минимум одно.

— Испытания — часть режима, так что, возможно, из меня сделали бы оружие, проявись у меня талант к магии...

Вера не знал, насколько это вероятно, но не хотел проверять сейчас. Он всё ещё оставался в этом учреждении, потому что был "аномалией". Тот факт, что у него не было пригодной к использованию магии, но при этом рос магический контейнер, был, вероятно, единственной причиной, по которой он ещё жив.

Если бы он внезапно раскрыл врождённую магию, его ценность как "аномалии" резко упала бы.

— Буду иметь это в виду, хотя это не так уж важно...

Важной была магия, которую он увидел во время испытания — светящийся символ на ошейнике пса, тот, который мог помочь понять, что происходит в этом проклятом здании каждую ночь.

— Они используют руны для коридоров...

В истории руны не были подробно описаны, но их использовал Фрид. Вера также вспомнил, как они работают: создавая правила для всего, на что наносятся.

— Если предположить, что у монстров есть правило, запрещающее убивать противников, то коридор может иметь нечто подобное...

Вера мог предположить несколько вариантов: связанные с памятью, физические, сосредоточенные на его двери или на самих коридорах.

Могли быть сотни способов использования рун, мешающих ему запомнить путь в лабораторию, но его это не волновало.

Единственное, что имело значение — сами руны.

— Я мог бы попробовать изучить рунную магию...

Мимолётная мысль, идея, которая могла бы занять его на какое-то время. Так он мог бы развиваться, застряв в этом бесконечном цикле пыток и страданий.

— Даже если у меня нет таланта, научиться их читать будет полезно...

Вера не обманывал себя — он не мог использовать даже простейшие заклинания из истории; едва ли сложная рунная магия вдруг ему покорится. Однако если он научится её читать, это откроет кое-какие возможности. Он сможет понять, что используют на собаках. Разберётся, какие заклинания наложены в коридорах. И даже выяснит, не используют ли на нём самом что-то, о чём он не подозревал...

А когда узнает, какие чары там действуют, сможет искать в них лазейки.

— Добавлю и это в список вариантов... но помимо этого, есть ещё кое-что важное из его слов...

Вера вздохнул, лёжа на матрасе и глядя в блёклый потолок. В голове звучал самодовольный голос доктора, и он запоминал каждый слог.

— Нелегко получить монстров D-класса здесь, в глуши...

В глуши...

Доктор сказал — в глуши...

— Мы где-то вдали от других людей...

Вера понимал, что это должно было быть очевидно, но до сих пор он не сталкивался ни с чем, кроме доктора, машины и своей комнаты. Ничего, что указывало бы на внешний мир, никаких сведений о местоположении — ничего, кроме обрывков историй, с которыми он проснулся.

Не было никаких признаков мира за пределами этой белостенной тюрьмы...

До сегодняшнего дня.

— Наверное, не Фиор... где же мы тогда? Посреди леса? Это объяснило бы наличие монстров поблизости... но он сказал, что их сложно доставлять... может, остров? Или пустыня?..

Тысячи вариантов проносились в голове Веры, заполняя тишину комнаты, пока он не уснул.

Чтобы проснуться и снова начать ту же рутину.

***

213 дней с пробуждения

Дни шли и шли после изменения распорядка, и легче не становилось.

Эксперименты и тесты по-прежнему оставались, просто теперь чередовались через день. После экспериментов он обычно был выжат умственно и физически; фантомные раны от машины покрывали его тело, хотя устройство стирало все физические следы перед окончанием процедуры.

С другой стороны, практические занятия обычно заканчивались тем, что он терял сознание, покрытый ожогами или порезами, которые машина заживляла к тому времени, как он просыпался в своей комнате.

Если честно, он не знал, какие дни хуже.

— Машина — дерьмо, но хотя бы не нужно от неё убегать...

Вера лежал в постели после особенно неудачного практического занятия. Голова пульсировала после того, как хвост монстра D-класса впечатал его в землю. Светящийся символ на ошейнике зверя был единственной причиной, по которой он оставался жив, а не превратился в ужин, отделавшись лишь головной болью.

— Слава богу за эти руны...

Вера усмехнулся своей шутке, вспоминая руну, выгравированную на ошейнике собаки.

— Ограничение.

Он попытался направить магию к своему пальцу, ощущая жужжание внутри, которое никогда не выходило на поверхность кожи. Эта попытка, как и все предыдущие, закончилась тем, что символ, начертанный в воздухе...

«Пуф»

Обернулся облачком дыма.

— Проклятье.

Вера ударил рукой по полу, его измученное тело отозвалось болью. Он смотрел, как рушится его новая надежда на использование магии. Надежда найти способ воспроизвести руну с ошейника собаки и использовать её для побега...

Надежда, мгновенно умершая, поскольку он по-прежнему не мог использовать магию.

— Как же я всё это ненавижу...

Вера перепробовал всё; он обыскал каждый сантиметр своей грёбаной комнаты.

Каждый сантиметр грёбаных коридоров.

Каждый сантиметр грёбаной лаборатории.

Каждый сантиметр грёбаной арены.

Всё, что он понял — почему путь менялся каждую ночь, но даже это не имело значения. Он не мог сбежать со своим избитым, измождённым телом, едва державшимся на грани истощения.

Он ничего не мог противопоставить магам, управлявшим этим местом и всем внутри него.

Он ничего не мог сделать с огромной магической силой внутри, отказывавшейся выходить наружу.

Он ничего не мог сделать без магии.

— Это ад...

Вера был убеждён, что находится в аду, потому что как ещё описать этот кошмар?

Его пытали через день и избивали почти до смерти на следующий. Любые идеи побега были бесполезны, ведь у него не было сил их осуществить.

— Может, мне просто сдохнуть здесь...

Это не казалось плохой идеей; смерть была лучше того, что он делал последние шесть... или семь месяцев... наверное...

Вера не был уверен; дни слились воедино с тех пор, как начались практические занятия.

— Какой сейчас вообще месяц...

Не зная ответа, он вяло поднялся и подошёл к разбитому зеркалу. Даже не вздрогнул, проведя пальцем по краю и отделив осколок, который оставил порез на подушечке пальца. Он осторожно положил маленький фрагмент зеркала на раковину. Повторял процесс с другими осколками, пока зеркало не было полностью снято, обнажив стену, покрытую грязью и пылью...

А также царапины размером с ноготь, которыми он отмечал дни, чтобы не забыть. Ряд за рядом, занимая три четверти стены и покрывая карту, от которой он отказался в начале своего пребывания.

http://tl.rulate.ru/book/130331/5844051