— Отец согласился на это? — спросил Стэннон неуверенным голосом, не в силах поверить, что такой гордый человек, как Роберт, мог пойти на такое. Возможно, рождение сына от единственной женщины, которую он когда-либо любил, немного изменило его.
Сир Барристан кивнул. — Ваш отец вместе с вашей матерью готовят всё для приманки. Вы поедете с избранной группой рыцарей под моим руководством, достаточно сильной, чтобы обеспечить вашу безопасность.
Стэннон переглянулся с Джори, на лице которого почти не отражалось никаких эмоций, хотя Стэннон чувствовал напряжение в его позе.
— Хорошо, — тихо сказал Стэннон, поскольку у него не было особого выбора. — Пойдёмте.
Когда они шли по коридору к королевским покоям, Стэннон почувствовал, как его сердце забилось чуть быстрее, когда он понял, что ближайшие несколько дней будут полны опасностей, пока он не доберётся до Винтерфелла.
Он всегда знал, что жизнь принца Баратеона будет полна опасностей, но никогда по-настоящему не ощущал их тяжесть до тех пор, пока не собрался покинуть безопасное место в тёмную ночь.
Когда они вошли в большой зал, Роберт и Серсея ждали их у камина.
Роберт, как обычно, был весел и стоял с большим кубком вина в руке, хотя его лицо казалось более мрачным, чем обычно. Серсея, однако, сидела, аккуратно сложив руки на коленях, и смотрела на него с притворным беспокойством.
— Стэннон, — Роберт поприветствовал его широкой улыбкой, хотя она и не коснулась его глаз.
Стэннон слегка поклонился, чувствуя серьезность ситуации.
Серсея слегка приподняла голову и пристально посмотрела на него. — Полагаю, ты уедешь сегодня вечером?
Стэннон выпрямился. — Да, мама. Я понимаю, что нужно соблюдать осторожность.
Губы Серсеи растянулись в тонкой улыбке, которая тут же исчезла. — Полагаю, это к лучшему. Ситуация... непредсказуема в данный момент.
Роберт издал глубокий, почти комичный смешок, хотя, казалось, он изо всех сил старался не дать напряжению отразиться на его дорогом маленьком сыне. — Да, непредсказуемо — это одно из определений. Но ты справишься, мальчик. Ты силён, как сам олень, я уверен в этом.
— Я сделаю всё, что в моих силах, отец, — почти механически ответил Стэннон. Несмотря на внешнюю браваду, он чувствовал, как на него давит груз ответственности. Уверенность отца успокаивала, но присутствие Серсеи вызывало у него беспокойство.
Стэннон украдкой взглянул на Серсею, гадая, не готовит ли она что-то втайне. Он задавался вопросом, зачем Роберт вообще рассказал ей о своём отъезде. Неужели он начал доверять Серсее после того, как она притворялась семь лет? Стэннон не мог этого понять.
Пока он был погружён в свои мысли, Серсея встала со своего места и подошла к нему медленными и размеренными шагами. Она положила руку ему на плечо, слегка сжав его. Затем быстрым движением она поцеловала его в лоб своими влажными губами.
Хотя Стэннону этот жест показался наигранным, попыткой изобразить материнскую заботу.
— Береги себя, сын мой, — мягко сказала Серсея, задержав на нём взгляд чуть дольше, чем нужно.
Стэннон кивнул, не зная, как реагировать на поцелуй. На самом деле он хотел сказать: «Да пошла ты, стерва», но был вынужден произнести: — Я буду осторожен, мама.
Предыдущий Стэннон всегда называл Серсею матерью наедине, потому что она действительно была для него матерью или, по крайней мере, вела себя как мать. Стэннон не хотел вызывать подозрений, поэтому он тоже так делал.
Роберт, глядя на него с искренним сочувствием, сказал: — Не волнуйся, парень. Ты будешь в безопасности с лучшими из Королевской гвардии. Они помогут тебе пройти через всё, что ждёт тебя впереди.
С этими словами Роберт взъерошил волосы Стэннона и сказал: — Иди, парень, и заставь свою семью гордиться тобой.
Но Стэннон не сдвинулся с места, потому что ему нужно было кое-что сказать Роберту перед уходом.
Он оглядел отца с головы до ног. Высокий, мощный король возвышался над комнатой, напоминая о воине, который когда-то сокрушил Рейгара Таргариена у Трезубца. Этот Роберт не был тем слишком толстым, сломленным человеком, которого Стэннон видел в первом сезоне «Игры престолов».
Он по-прежнему выглядел как король-воин, его широкие плечи и крепкое телосложение демонстрировали силу, хотя в его глазах читалась усталость, намекавшая на битвы, в которых он сражался — возможно, не только на поле боя, но и на кроватях.
— Отец, — наконец заговорил он. — Можно мне поговорить с тобой наедине?
Роберт подошёл ближе к сыну, — Что случилось, мальчик? Что у тебя на уме?
Стэннон посмотрел на остальных в комнате. Роберт проследил за его взглядом и махнул рукой. — Выйдите все. Оставьте нас.
Серсея, молча наблюдавшая за происходящим, бросила на Стэннона любопытный взгляд и вышла, не сказав ни слова. Рыцари, стоявшие у двери, тоже ушли, закрыв за собой тяжёлые двери.
Когда комната опустела, Роберт повернулся к сыну и скрестил руки на груди. — Ну что, парень. Выкладывай. Что у тебя на уме?
Стэннон замешкался, нервно теребя руки. — Я... я просто хотел поблагодарить вас, отец. За... всё.
Роберт нахмурился. — Спасибо? За что? Ты мой сын. Какой отец не позаботится о своём ребёнке?
Стэннон опустил взгляд, внезапно смутившись. — Не каждый отец так поступил бы. И не каждый король. Вы многое сделали для королевства. Для меня. Для матери.
Роберт фыркнул, но на его лице появилась лёгкая улыбка. — Хм. Ты начинаешь говорить как бард, парень. Что ты на самом деле пытаешься сказать?
Стэннон немного помедлил, неуверенно глядя на отца, прежде чем наконец вымолвить: — Просто... Я наблюдал за тобой. Ты так много взвалил на себя. Это как тяжкое бремя на твоих плечах. И... и я думаю, что ты не должен позволять этому давить на тебя.
Роберт моргнул, и его лицо смягчилось от удивления. Он громко рассмеялся. — А я-то думал, ты попросишь пони. Ты беспокоишься обо мне, да?
— Да, — серьёзно сказал Стэннон. — Я не хочу, чтобы ты утратил огонь, который сделал тебя королём. Все говорят, какой ты сильный — какой храбрый. И ты такой, отец. Но иногда... — Он замялся, и его голос понизился до шёпота. — Иногда мне кажется, что тебе грустно.
Улыбка Роберта померкла, и он отвернулся, уставившись в огонь. — Грустно, да? Ты думаешь, мне грустно?
Стэннон подошёл ближе и потянул отца за рукав туники.
«Боже, я должен получить медаль за блестящую игру в роли милого ребёнка», — невольно подумал Стэннон. Но он отбросил эти мысли и сосредоточился на их разговоре.
— Не всегда. Но когда ты выпиваешь слишком много вина или смотришь куда-то в сторону, как будто ты где-то в другом месте... я начинаю беспокоиться. Мне не нравится видеть тебя таким.
Роберт вздохнул и провёл рукой по лицу. Он присел на корточки, чтобы оказаться на одном уровне со Стэнноном. — Послушай, парень. Быть королём — это не только пиры и сражения. Иногда это чертовски тяжело. Но это мой долг, и я не позволю ему сломить меня. Ты меня слышишь?
«Скажи мне хоть раз, когда тебя волновали твои так называемые обязанности», — Стэннону почти хотелось сказать это вслух, но он сдержался.
— Я знаю, что этого не случится, — быстро сказал Стэннон. — Ты самый сильный человек из всех, кого я знаю, отец. Но, может быть... может быть, тебе не всегда нужно нести всё в одиночку.
Роберт пристально посмотрел на него своими голубыми глазами, острыми, но задумчивыми. На мгновение в комнате стало тихо, только потрескивал огонь.
— У тебя есть мужество, мальчик, — наконец сказал Роберт, и на его губах появилась слабая улыбка. — Ты указываешь своему старику, как ему жить. Чтобы так говорить, нужно мужество.
Стэннон неуверенно улыбнулся. — Я просто... Я хочу, чтобы ты был счастлив и прожил долгую здоровую жизнь, отец. Не только ради короны или королевства. Ради нас. Ради меня.
Роберт усмехнулся, покачав головой и взъерошив волосы Стэннона. — Мальчик, иногда я сомневаюсь, что тебе действительно всего семь лет. Ты говоришь как взрослый мужчина.
Стэннон улыбнулся, но его сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда Роберт попал в точку. — Я просто говорю то, что чувствую, отец.
— Да, и у тебя язык острее, чем рыцарский меч, — с ухмылкой сказал Роберт. — Хорошо. Я подумаю об этом. Но не вздумай читать мне нотации каждый день, ладно?
— Конечно, отец, — сказал Стэннон, невольно ухмыляясь.
Роберт потянулся за своим бокалом вина, но остановился. С кряхтением он схватил кувшин с водой и налил себе чашку. Он бросил на Стэннона взгляд, наполовину серьёзный, наполовину насмешливый. — Не жди, что это будет каждый вечер.
— Я не буду, — сказал Стэннон, и его улыбка стала ещё шире.
Поговорив некоторое время с Робертом, он повернулся, чтобы уйти.
Он чувствовал себя немного уставшим, потому что выложился по полной в разговоре с Робертом. Он не знал, достаточно ли он сказал или слишком много. Но он надеялся, что Роберт, чьё рождение считалось благоприятным и благословением богов, не посчитает его мысли слишком неуместными.
Примет ли Роберт его слова близко к сердцу? Только время покажет.
Когда Стэннон вышел в коридор, его ждали сир Барристан и Джори, которые склонили головы при его появлении.
— Готовы, ваша светлость? — Спросил Барристан.
— Насколько могу, — кивнул Стэннон. — Пойдём.
Пока они шли по Красной крепости, мысли Стэннона путались. Он не знал, повлияют ли его слова на что-нибудь. Возможно, Роберт всё равно будет пить, есть и трахаться, что и погубило его в сериале. Или, может быть, этот разговор вызовет перемены, разожжёт огонь, который сделал Роберта Баратеона легендой.
В любом случае, Стэннон знал, что сделал всё, что мог. Он расправил плечи, отбросив сомнения. Что бы ни ждало его в будущем, он встретит его лицом к лицу.
Бросив последний взгляд на возвышающееся здание Красной крепости, он шагнул вперёд, и ворота закрылись за ним.
http://tl.rulate.ru/book/128965/5551720
Сказали спасибо 20 читателей