С наступлением ночи моросящий дождь не показывал никаких признаков прекращения. Ринджин поддерживал пьяного Мидзугуму, пока они шли по улицам Амегакуре.
— Сэнсэй, как ты так быстро? — небрежно спросил Ринджин, без усилий поддерживая плечо Мизугумы.
— Быстро? — невнятно пробормотал Мизугума — Что значит быстро?
— Не то, что быстро —но ты был слишком быстр. Я посчитал: всего десять минут, и ты имел дело с двумя женщинами, в среднем по пять минут на каждую! И за эти десять минут ты даже умудрился напиться вдребезги.
Услышав это, спотыкающийся Мидзугума начал отрицать, неуверенно покачиваясь с вызывающим выражением на лице.
— Чепуха! Я не пьян, и... и мои отношения с Мией и Юкико — это чисто... чисто дружеские! Они же художники, а не... не такие женщины!
— Конечно, как хочешь — Ринджин сжал кулак, чтобы стабилизировать шаги Мидзугумы.
— Художники, верно. Ты думаешь, я идиот? Кстати, я не знаю, сколько ты потратил , но твой кошелек стал легче как минимум на 10 000 рё, и осталось всего около 20 000 рё».
Пока он говорил, Ринджин спрятал кошель Мидзугумы в форме собаки в свою сумку ниндзя.
— Все в порядке — Мидзугума пренебрежительно махнул рукой, счастливая улыбка расплылась по его раскрасневшемуся лицу — Мия... моя маленькая Мия, у нее сегодня день рождения. Дополнительные деньги были подарком на день рождения.
Услышав бессвязные слова Мидзугумы, Ринджин онемел. В этот момент он не мог сказать, был ли мужчина действительно пьян или нет. Если он был пьян, он каким-то образом все еще ясно помнил, как давал деньги
гейше. Если он не был пьян, дарить подарки на день рождения гейше было не тем, что обычно делает здравомыслящий человек.
Проводив Мидзугуму домой, Ринджин достал ключ, открыл дверь и бросил едва сознательную Мидзугуму на диван. Положив ключ на журнальный столик, Ринджин повел напряженными плечами и посмотрел на Мидзугуму, крепко спящего на диване. С самоуничижительной улыбкой он приготовился уйти.
В этот момент Мидзугума внезапно приподнялся и сел, покачнувшись.
— Эй... Хей-кун, давай... давай продолжим пить!
— Ты в стельку, просто ложись и спи! — раздраженно возразил Ринджин.
Но Мидзугума внезапно протянул руку и схватил Риджина за рукав, говоря что-то толстым языком.
— Хэй-кун, не... не ненавидь лорда Ханзо. Он... он стал таким холодным ради деревни. Ради мира. Я... Я сирота, как и ты, сирота войны. Но... Я не такой талантливый, как ты. Ты гораздо более способный, чем я.
— Я чувствую, что ты скрываешь свои способности, твоя чакра... ээ... резервы огромны. Ты думаешь, что хорошо скрываешь, но я-то знаю.
Услышав это, мышцы Риджина внезапно напряглись, а в глазах промелькнула вспышка остроты.
Но Мизугума, с закрытыми глазами и пьяный, не заметил перемены в Ридзине и продолжал говорить прерывисто.
— Не... не волнуйся, я никому не скажу. Хотя я не знаю, почему ты не хочешь рассказать... Господину Ханзо, я верю, что у тебя есть на то причины. Хей-кун, у тебя... у тебя есть мечта?
Ринджин вздохнул, острота в его глазах постепенно исчезла, когда он покачал головой.
— Нет.
— Хе-хе~ у меня есть! — Мидзугума гордо улыбнулся, словно победить Риджина в мечте было для него великой честью.
— Я родился в конце периода Воюющих провинций, когда весь мир ниндзя был в хаосе. Тогда даже семи-восьмилетним детям приходилось идти на поле боя, чтобы сражаться за свою жизнь.
По мере того, как он говорил, голос Мидзугумы становился все более мрачным.
— Мои родители были убиты в то время. Позже... позже лорд Ханзо спас меня и вернул в деревню. Я помню, когда я был моложе тебя, после того, как были созданы Конохагакуре, Сунагакуре, Ивагакуре, Кумогакуре и Киригакуре. Даже при существовании так называемого Бога Шиноби, мир ниндзя оставался в хаосе. Конфликты между маленькими деревнями никогда не прекращались.
— Позже я отправился на поле боя и своими глазами видел гибель товарищей, друзей и учителей. Я ненавижу войну, которая безжалостно отняла их жизни.
Глядя на человека, плачущего как ребенок, Ринджин прижал руку ко лбу и тихо вздохнул. Впервые после переселения он почувствовал, что живет в очень реальном мире.
Мидзугума продолжил свой монолог.
— С тех пор я задаюсь вопросом, почему мы живы, что дает нам право жить. Позже я поставила себе цель, мечту.
По мере того, как Мидзугума говорил, его тон становился все более твердым.
— Я человек без таланта, неспособный изменить мир, но! Я сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить деревню; Чтобы защитить таких детей, как ты, а когда я умру, передать веру в защиту деревни следующему поколению. Хей-кун, можешь ли ты принять такую веру?
Глядя на глаза Мидзугумы, которые в какой-то момент открылись, Ринджин замолчал.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем под полным надежды взглядом Мидзугумы Ринджин медленно, но решительно покачал головой.
— Простите, Мидзугума-сенсей, я... я в деревне всего лишь... дюжину дней, — Ринджин необычно запинался, не желая обманывать Мидзугуму, в конце концов, Мидзугума был единственным человеком в этой деревне, которого он признавал.
Услышав слова Риджина, Мидзугума неловко рассмеялся и что-то пробормотал себе под нос.
— Хэй-кун, я... я слишком тороплюсь. Не волнуйтесь, не беспокойтесь об этом! О, конечно, вы можете прийти ко мне домой с любыми вопросами по обучению, в конце концов, кто еще может быть вашим учителем!
С этими словами он широко улыбнулся Ринджину.
Ринджин медленно кивнул и вышел из дома Мидзугумы с бесстрастным лицом под его сложным взглядом, закрыв за собой дверь.
Прислонившись к дверному косяку, Ринджин смотрел вдаль.
Постоянный моросящий дождь наконец прекратился, и на ночном небе изредка показывалась яркая луна, освещая лунным светом эту темную землю.
Ринджин посмотрел на луну и снова вздохнул.
Свобода и узы, хотя и были близнецами по судьбе, двигались в противоположных направлениях по разным путям.
Тем временем в центре деревни Ханзо из клана Саламандр сидел в своем кабинете с бесстрастным лицом, слушая донесения разведки своих подчиненных.
Глядя на то, как его телохранители дрожали от страха, было ясно, что настроение Ханзо было крайне плохим.
Действительно, его настроение было ужасным, и после целого дня накопившихся эмоций его гнев достиг предела.
Во-первых, утром джонин из разведывательного отдела сообщил, что разведывательный отдел подвергся нападению, и многочисленные секретные свитки исчезли;
Среди наиболее важных документов были свитки с описанием секретных техник деревенского стиля боя стиля воды, планы оборонительных сооружений и переписка разведчиков со шпионами, работавшими в разных деревнях.
Менее важными из них был еще не расшифрованный свиток разведданных, полученный от Исаму Иноуэ.
Днем шпионы, следившие за биржей, сообщили, что в бирже появилось большое количество разведывательной информации о шпионах Амегакуре, купленной представителями различных крупных скрытых деревень.
Всего несколько минут назад поступили еще более ужасные новости: со всеми без исключения тайными агентами Пяти Великих Наций потеряли связь, даже те, кто никогда не был активирован, были ликвидированы.
По сравнению с ним его разочаровывающий ученик Кохэй Ивай уже не имел особого значения.
На самом деле, рано утром, когда Ханзо получил известие о нападении на разведывательный отдел, он немедленно активировал спящих агентов, чтобы отозвать шпионов из разных деревень. Однако передача сообщений занимает время, и его скорость в конечном итоге не могла сравниться со скоростью работы анбу Пяти Великих Наций.
Одна лишь мысль о том, что они целый день искали, не найдя никаких следов нападавших, заставляла дыхание Ханзо учащенно хватать ртом воздух.
— Ищите! Продолжайте искать, найдите всех иностранных шпионов в нашей деревне!
В этот момент Ханзо жалел только о том, что у него нет клана Яманака из Конохи. Иначе он бы подверг всех в своей деревне сеансу «правда или действие».
Канда осторожно приблизился к Ханзо и тихо заговорил.
— Господин Ханзо, неужели это тот парень Кохей? В последнее время в деревне было не так много новичков, он единственный, кто вызывает подозрения!
Услышав это, Ханзо внезапно повернул голову, его свирепый взгляд заставил Канду несколько раз отступить назад. Он поклялся, что никогда не видел лорда Ханзо таким злым.
— Уберите свои мелкие манипуляции! Вы меня за дурака принимаете? Этот ребенок находится под круглосуточным наблюдением моих людей, я даже знаю, когда он испражняется! Сколько он испражняется!
Увидев это, Канда сжал шею, словно побитая жена.
— Тогда... тогда наша самая важная задача сейчас — это восстановление нашей шпионской сети, господин Ханзо.
Прямо сейчас, когда тот человек из Конохи только что скончался, Пять Великих Наций особенно активны. Мы не можем быть без глаз!
Услышав эти слова, Ханзо наконец слегка кивнул и сказал глубоким голосом — Расскажи мне, что ты думаешь.
Увидев, что Ханзо слушает его совет, Канда тут же внутренне возрадовался, с гордостью думая, что господин Ханзо все еще любит его больше, поскольку только он мог помочь господину Ханзо минимизировать потери в такие моменты.
Глаза Канды быстро закатились, когда ему в голову пришла идея.
— Мой господин, поскольку все наши спящие агенты были уничтожены, отправка взрослых сейчас определенно вызовет подозрение со стороны Пяти Великих Наций
Если это так, то почему бы нам не подготовить группу сирот и не отправить их внедриться в Пять Великих Наций?
Их не обнаружат Пять Великих Наций, и мы сможем создать наши силы с нуля; те, кто преуспеет, смогут даже проникнуть в высшие эшелоны Пяти Великих Наций.
Возьмем, к примеру, Коноху: там очень заботятся об иностранных сиротах! Это действительно убийство трех зайцев одним выстрелом!
Надо сказать, что голова Канды была действительно полна планов и заговоров.
Пять Великих Наций могли бы опасаться прибывающих взрослых, но они никогда не стали бы защищаться от многочисленных сирот войны.
В конце концов, мониторинг большого притока сирот потребовал бы слишком много рабочей силы и ресурсов.
— Хм, хорошо! Но как нам гарантировать их лояльность! — Ханзо попал в слабое место в схеме Канды.
Услышав это, Канда зловеще улыбнулся и наклонился к уху Ханзо, тихо заговорив.
— Мой господин, разве в нашей деревне нет секретной техники? *Проклятая печать: техника внедрения мозга*»
— Хм?— Услышав это, взгляд Ханзо внезапно стал острым, и он искоса взглянул на Канду, стоявшего рядом с ним.
Канда был напуган взглядом Ханзо, но заставил себя продолжить.
— Господин Ханзо, сейчас не время для милосердия. Ради мира и спокойствия нашей деревни , жертвы этих детей стоят того. Кроме того, если они будут осторожны в своем проникновении, их шансы на выживание высоки! подумайте о тех в деревне, кто доверяет нам и полагается на нас! А те, кто ушли, отдали свои жизни за деревню, мы должны защитить их
детей!
К этому моменту Канда уже почти охрип. Было ясно, что он действительно верил в то, что говорил.
Словно заглянув в сердце Канды, Ханзо медленно повернул голову, чтобы взглянуть на свитки на столе, в которых были записаны имена сирот уничтоженных агентов.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Ханзо испустил долгий вздох, его особая маска издала шипящий звук, а выражение его лица стало совершенно решительным.
— Иди, принеси свитки запрещённых техник из хранилища!
— Да! — Телохранитель взял ключ у Ханзо и направился к сейфу на другой стороне комнаты.
После ряда сложных операций на столе Ханзо появилась пачка свитков размером с ладонь.
— Поскольку это был твой план, ты им и займешься!
С этими словами Ханзо быстро толкнул свитки в сторону Канды, словно удерживая их еще хоть секунду, он мог поранить свои руки.
— И еще, искорените всех иностранных шпионов в деревне! Через три дня, через три дня я хочу увидеть чистую деревню!
— Да! — Канда принял свитки, выпрямившись с едва скрываемой улыбкой удовлетворения на лице.
— О, господин Ханзо, я хотел бы одолжить у вас кое-кого.
— Кого?
— Кохэя Ивай.
http://tl.rulate.ru/book/128940/5552672
Сказали спасибо 10 читателей