Минчжу поднялся с земли, развернулся и вернул кинжал Фэн Яогуану, снова сказав:
– Спасибо, генерал.
Затем он повернулся обратно к залу, его шаги всё ещё были тяжелыми и неуверенными.
Переступив порог зала, он услышал истеричные вопросы госпожи Чу и увидел её, похожую на обезумевшую женщину. На мгновение он замер в растерянности.
Эта некогда высокомерная хозяйка семьи Чу, женщина, которую все считали холодной и недоступной, всегда была для Минчжу воплощением недосягаемой элегантности.
Но сейчас она была как бешеная и отчаявшаяся собака, яростно крича на Янь Дунхуан, словно хотела сразиться с ней насмерть.
Однако старшая принцесса сидела на главном месте впереди, даже не поднимая глаз. Элитные воины по бокам удерживали госпожу Чу на расстоянии десяти шагов.
Как бы она ни пыталась, ей не удавалось приблизиться к принцессе даже на полшага.
И даже в таком гневе, отчаянии и ненависти, когда госпожа Чу обвиняла и оскорбляла старшую принцессу, самое жестокое слово, которое она использовала, было – "злой бог".
Это был самый яркий контраст на фоне огромной разницы в статусе и силе.
Глаза госпожи Чу были красными от отчаяния.
Когда Минчжу вошёл, её взгляд мгновенно упал на него, полный ненависти, словно она хотела съесть его плоть, растерзать его кости.
Высокомерная и благородная госпожа Чу оказалась способной на такую безумную ярость.
Поэтому её жестокие методы в прошлом, её равнодушие к жизни и смерти, её холоднокровное отношение к людям – всё это требовало уверенности.
Благородное происхождение, сильные покровители, врождённый статус и изысканная элегантность, поддерживаемая драгоценностями, роскошной одеждой и изысканной едой.
Она не была богом и не могла по-настоящему заботиться о жизни и смерти.
Она игнорировала только жизни тех, кто был ниже её. Она считала человеческие жизни травой, жизни наложниц, служанок, рабов.
Однажды появится кто-то сильнее её, и она станет злой, отчаявшейся, ненавидящей, как обезумевшая женщина.
Однажды её дети пострадают или будут искалечены, и она закричит от боли.
Минчжу молчал некоторое время, а затем тихо произнёс:
– Госпожа права, я – ничтожество, поэтому я не могу отплатить за все пытки, которые вы обрушили на меня и мою мать за эти годы. Я низок, я заслужил все эти мучения. Вы благородны, так что... просто попробуйте на вкус.
– Маленький зверь! Я должна была убить тебя давным-давно! – сквозь зубы прошипела госпожа Чу. – Я должна была содрать с тебя кожу, вытянуть жилы, сварить твои кости в суп и отправить тебя в ад перерождений после смерти!
Минчжу мягко моргнул, его глаза были пустыми:
– Смерть не страшна для меня, ад перерождений не страшен, вытягивание жил, сдирание кожи, варка костей – всё это не страшно. Страшно то, что я даже не могу попросить смерти.
Что такое ад?
Некоторые люди кажутся на поверхности благородными, как яшма, они – сыновья и дочери знатных семей, с которыми стремятся подружиться. Но втайне они куда более жестоки, чем демоны.
Минчжу глубоко вздохнул, подошёл к трону и медленно опустился на колени:
– Благодарю за вашу милость, старшая принцесса. Я лишь хочу умереть.
Как только он закончил, в зале раздались сдержанные и отчаянные рыдания.
– Минчжу... – тётя Чен стиснула зубы, не осмеливаясь даже громко плакать. – Что я буду делать, если ты умрёшь?
Минчжу опустил глаза и ничего не сказал.
Он больше не мог найти ни одной причины, чтобы продолжать жить.
Много лет он не видел света, был отрезан от мира, не мог нормально общаться с людьми.
Он был низкого происхождения, не умел писать стихи, не мог заниматься боевыми искусствами. Его тело было крайне слабым из-за долгих пыток, он даже не мог служить другим.
Какая польза от таких, как он? Только тратить воздух и еду.
– Смерть не страшна и не сложна, – спокойно сказала Янь Дунхуан. – Сложно принять новую жизнь.
Минчжу не понял, что она имела в виду.
Он никогда не читал книг, мало общался с внешним миром, иногда даже не мог понять сказанных слов.
Самыми знакомыми словами, которые он слышал годами, были злобные проклятия и оскорбления, которые госпожа Чу и Чу Юаньчжен повторяли изо дня в день, без перерыва.
Казалось, ему каждую минуту напоминали, что его существование – грех, что он рождён, чтобы люди могли изливать на него свою ярость.
У него не было достоинства, свободы, он даже не мог сам решать, жить ему или умереть.
Он был низок, позорен, грязен, клоп.
– Отныне тебя больше не будут звать Миньчжу, а будут величать из усадьбы старшей принцессы... – начала Ян Дунхуан, но, посмотрев на его хрупкое тело, замолчала. Она подумала, что он не только не способен удержать даже курицу, но и никогда не читал книг. Она не знала, какую должность ему дать, и невольно взглянула на Фэн Яогуана. – Яогуан, что ему подойдёт?
Фэн Яогуан ответил, не задумываясь: – Слабый и болезненный юноша, который падает от дуновения ветра, явно предназначен для богатства и почёта.
Уголок рта Ян Дунхуан дрогнул, и она сразу же замолчала. Слова «богатство и почёт» звучали сейчас особенно иронично.
– Сначала отведи его ко мне во дворец и позови врача, чтобы осмотрел его. Подожди с цепями, я прикажу найти ключ, – распорядилась Ян Дунхуан. – После того как устроишь его, не возвращайся сюда. Возьми людей и отправляйся в усадьбу герцога Чжэня. Забери всех из семьи Шэн и отведи их в подземелье дворца принцессы.
У семьи Чу большие дела, и ей ещё нужно дождаться здесь, пока армия Цинлуань закончит обыск. А Шэн Цзинъань – её враг, и она не позволит ему выйти сухим из воды.
Фэн Яогуан сначала хотел остаться с ней, но, услышав о семье Шэн, вдруг вспомнил о чём-то и с готовностью принял приказ: – Пойду прямо сейчас.
Он повернулся к семье Чу, его взгляд скользнул по их лицам, где смешались злость и страх, а затем он посмотрел на Мо Линя: – Я оставляю это место тебе. Что бы ни случилось, ты должен обеспечить безопасность её высочества.
Мо Линь кивнул.
Фэн Яогуан позвал двоих людей, велел им поддерживать Миньчжу, затем развернулся и вышел.
Ин Жун, главнокомандующий императорской гвардии, и его люди были заблокированы за воротами усадьбы Чу. Си Ин и Жун Ин – два самых искусных в боевых искусствах телохранителя, которые всегда рядом с Ян Дунхуан.
Ин Жун, которого называют первым мастером, не смог угодить Се Юньцзяню, и у него нет шансов против Си Ин и Жун Ин.
Фэн Яогуан вышел за ворота усадьбы Чу и встретил мрачный взгляд Ин Жуна. Он поднял бровь и произнёс ленивым, игривым тоном: – Ты и есть тот самый мастер императорских искусств? Как же так получилось, что командующий Ин Жун, такой мастер, получил ранение, а его величество император всё ещё заставляет тебя бегать без отдыха? Неужели он не боится, что ты умрёшь за пределами дворца, и у него больше не будет никого для защиты?
Ин Жун холодно ответил: – У императора был указ, но армия Цинлуань остановила меня у дворца и не позволила увидеть принцессу. Разве это не открытый бунт?
Фэн Яогуан, казалось, задумался. Через мгновение он медленно кивнул: – Хм, наверное, да.
Выражение лица Ин Жуна потемнело, и в его глазах вспыхнул пугающий свет.
http://tl.rulate.ru/book/128783/5617168
Сказал спасибо 1 читатель