Готовый перевод Naruto / Le choix d'Itachi / Наруто / Выбор Итачи: Глава 3. Часть 12

Значит, мы убедились, что старший Учиха не внедрил в ее сознание коварное гендзюцу. С облегчением вздохнув, Сакура откинула простыню и поднялась с кровати. В развевающемся больничном халате она чувствовала себя призраком - судя по обеспокоенной гримасе Ино, у нее было такое же ощущение.

- После того как ты доложишь Хокаге-сама, я отведу тебя в ресторан Акимичи. Не знаю, что произошло на той миссии, но результат оказался катастрофическим.

- Спасибо за моральную поддержку, Ино Труи. У тебя есть моя одежда?

- Она на прикроватной тумбочке, птичий мозг!

Когда блондинка пошла закрывать шторы, Сакура схватила свой наряд и разделась. Куноичи была права: с выпирающими ребрами и коленями она выглядела как выжившая после затянувшейся войны. Еще одна веская причина заставить Учиху Итачи проглотить свои зубы, если ей представится такая возможность. Сакура всегда считала нездоровым, когда шиноби просили засвидетельствовать пытки пленников, к которым у них были личные претензии, но сейчас она начинала их понимать: видеть, как боль искажает нейтральную маску предателя, который косвенно разрушил ее юность, было бы, несомненно, приятно.

Впрочем, ей придется немного подождать; на данный момент первоочередной задачей было набрать вес, вернуться в форму и разгадать тайну белого глаза нукенина.

- Ты не захватил мой кунай?» - спросила она, проверяя, не завалился ли он за шкаф.

- Твой кунай? Да ты с ума сошла, бедняжка. Что ты будешь делать с кунаем, чтобы отчитаться перед Цунаде-сама? Кроме того, ты не в состоянии сражаться.

Легко сказать Ино. Подсумок был приней, крепко прикрепленный к поясу брюк, а под плотной тканью сливового топа Сакура различила ловко распределенные сюрикены. Либо ты был шиноби, либо нет.

- Ну, раз уж ты наконец готова...

Сакура задохнулась от возмущения.

- Мы можем идти. Тебе дать руку, маленькая Сакура?

- Это так тонко, ИноТруи, что я падаю со стула.

- О, это просто моя природная доброта, - рассмеялась блондинка, выходя из комнаты.

- Твоя природная доброта? Похоже, я многое пропустила с тех пор, как отправилась на задание.

Они продолжали дружелюбно препираться до самой Башни. Сакура молча благодарила прохладную погоду: ее зимняя одежда была немного теплой для начала апреля, но, по крайней мере, она скрывала худобу, вызванную ее заточением. В деревне ниндзя для шиноби правилом была мускулатура, а для ленивых гражданских (и акимичи) - жир. В Конохе не было голодающих людей - ее тело было аномалией, которая могла бы выдать то, что она только что пережила. Она не знала, какое чувство преобладало бы: беспокойство перед лицом всеобщей жалости или стыд за то, что джоунин только что совершила ошибку (ошибку? Попасться Акацуки? Они же преступники ранга S, нельзя винить себя за то, что попала в ловушку! протестовал голос разума внутри нее; но если Сакура умела заставить других услышать ее, то сама она, как и многие, была не столь дальновидна).

Весеннее солнце еще низко стояло в небе. На грязном полу виднелись силуэты их теней; пожилая женщина в кресле-качалке на пороге дома пожелала им доброго утра, и они ответили ей в унисон; чуть дальше они увидели припозднившихся служащих, подбегавших к Башне, и развлекались тем, что гадали, гражданские ли они, а если нет, то каков их ранг в иерархии шиноби. Сакура была более искусна в этой игре, чем ее подруга: даже со спины она могла узнать и назвать большинство служащих. Будучи ученицей Хокаге, она проводила время в башне Конохи среди чиновников.

Деревня была так же прекрасна, когда вы шли по ее улицам, как и когда смотрели на нее из окна. После вторжения Боли многие гражданские и специализированные шиноби были призваны для восстановления. Цунаде хотела, чтобы все могли с гордостью заявить, что Коноха, подобно фениксу, восстает из пепла еще прекраснее. Безусловно, в этом был элемент пропаганды: деревня сильно пострадала от битвы, и нескольких лет было недостаточно, чтобы устранить нанесенный ущерб. Многие здания, особенно в менее обеспеченных гражданских районах, были наспех восстановлены с помощью камней, извлеченных из-под обломков. Но в результате стихийного бедствия были обнаружены и старые проекты, которые считались слишком дорогими: рыночная площадь была расширена (наконец-то! вздохнула мать Сакуры), как и Академия, а в центре города был выстроен настоящий лабиринт, по которому коноха-нин могли незаметно передвигаться в случае вторжения. В этот раз Сакуре посчастливилось увидеть, как Шикамару работает. Когда он взялся за дело, заядлый лентяй смог показать себя достойным своего гения - за несколько часов план реконструкции был готов и почти не подвергся изменениям со стороны архитекторов.

Несмотря на обстоятельства, Сакура вспоминала об этом периоде с некоторой ностальгией: благодаря Боли и его доброте ущерб был лишь материальным, и, не нося траур, деревня бурлила с необыкновенной кипучестью. В больнице даже было зафиксировано несколько чудесных выздоровлений - вероятно, последний подарок нукенина Аме в качестве компенсации за прошлые ошибки. Близкие к пострадавшим чуть ли не благодарили полубога за то, что он явился в деревню (к ярости Цунаде, чьи кулаки сжимались, как только она слышала о «спасителе Боли». Женщина никогда не забудет, кто сделал ее последней из саннинов).

По словам отца, недели после войн всегда были напряженными моментами патриотического подъема; она, конечно, не пережила Нападение Кюби, но чувство солидарности по отношению к жертвам и рабочим, восстанавливающим деревню, было схожим (жаль, что гнев, порожденный Нападением, трансформировался в ненависть к только что родившемуся мальчику, подумала Сакура).

http://tl.rulate.ru/book/125376/5272123