В Упсале было организовано традиционное состязание. Множество ярлов и знатных людей со всех концов земли с нетерпением спешили приехать в Упсалу, бежали или скакали на лошадях. Вскоре в зале, где они собрались, царил алкоголь, и имя Аэллы, конунга Нортумбрии, было многократно осквернено. Голоса, требующие человеческих жертв в честь Одина и Рагнара, разносились по огромному залу.
Меня это не устраивало. Хотя я и потерял большую часть своих воспоминаний, как гражданин Южной Кореи XXI века, у меня оставалась последняя черта, которую я не хотел переступать: человеческие жертвоприношения. Поэтому я запретил приносить людей в жертву в моём присутствии, как свидетель богов.
— Боги не хотят таких вещей. Все мои предыдущие жрецы ошибались. Если ты не веришь моим словам, давай поспорим за честь и устроим поединок. Боги определят победителя.
Жрецы и великие воины не поддались на мои провокации, назвав меня дерзким юнцом, который не знает своего места. Поэтому я лично отправил их в объятия богов.
Однако эти вещи — рабство и человеческие жертвоприношения — были частью нашей культуры, и их нельзя было полностью искоренить. Хотя никто не осмеливался делать это у меня на глазах, за моей спиной, вероятно, происходили сотни подобных случаев. Черт возьми, сати*, вероятно, практиковались даже в местах, далёких от Ароса.
(* Са́ти — похоронная ритуальная традиция в индуизме, в соответствии с которой вдова подлежит сожжению вместе со своим покойным супругом на специально сооружённом погребальном костре)
Придётся раздавить их всех, как только я их увижу.
Зачем добровольно вешать или закапывать драгоценную рабочую силу? Им следовало подумать о том, как её использовать. Глупые люди.
Я никогда не верил в то, что был живым свидетелем богов или великим воином Хель, как меня считали люди. Даже спустя 17 зим после моего перерождения я не видел даже тени богини Хель. Однако если во что-то и стоило верить, так это в те способности и качества, которыми я был наделён. Хотя я не знал, что привело меня сюда, сила и власть, которыми я обладал, были явно не под силу человеку.
Одна из этих черт позволила мне увидеть перед собой бесконечную вереницу припасов, которые казались реальными.
— Потрясающе! Удивительно!
Круглые очки прекрасно подходили Уббе, который не мог скрыть своего восторга от бесконечного потока зерна, хлеба, высококачественных копий, щитов и других припасов, производимых Аросом.
— Подумать только, фермер в Аросе производит по крайней мере в три раза больше припасов, чем фермер в Упсале...
Мой брат, который всегда был быстр в вычислениях, задумался, прежде чем быстро повернуть голову ко мне.
— Хельги. Это поистине удивительно. Ты, чародей? Неужели ты никогда не видел богиню Хель? Ты действительно сын своего отца?
— Убба...
Он что, с ума сошел?
Убба, не дав мне договорить, закрыл мой рот и заговорил с волнением, словно прорвало плотину:
— Арос поглощает наших свиаров и данов, старых гётов и ютов, и даже людей и товары из-за моря. Здесь невероятно много еды по еще более низкой цене. Неудивительно, что люди стремятся сюда, но знаешь ли ты, что будет, если такая ситуация сохранится? Мой молодой, но старший брат.
Глаза Уббы мерцали совсем не так, как у Сигурда. Если в глазах Сигурда чувствовалась зловещая угроза, то в глазах Уббы было что-то близкое к безумию.
— Не знаю. Разве плохо иметь возможность хорошо питаться и жить в достатке? У стариков Вещей может разболеться голова, если люди будут собираться, а город расти...
Если мне не удастся создать систему водоснабжения, то рядом есть много озёр и болот, из которых мы могли бы брать воду. Мне нужно было лишь решить проблему канализации, и город бы постоянно рос. Тогда я смогу жить спокойно, получая доход от косвенных налогов с дорог или морского транспорта.
У меня и так нет проблем с деньгами, благодаря земле, доставшейся от матери, но чем больше денег, тем лучше.
В то время не было нормальной финансовой системы, и всем управляли землевладельцы. Моя материнская семья, старая священническая династия с многовековой историей, была одним из самых крупных землевладельцев. Если бы я захотел, то мог бы претендовать на любую землю, побеждать ярлов (деревенских или городских старост) и значительно увеличить своё богатство... Но в этом не было необходимости, меня вполне устраивал Арос в его нынешнем состоянии.
— Один — озорной бог. Он всегда дарит свою благосклонность по неизвестным меркам.
— Что?
— Укрепление позиций конунга — вот чего так страстно желали наши дед и отец. Свиары и датчане разбросаны по всей этой земле, даже гёты (Норвегия в XXI веке) за теми горными хребтами, юты (полуостров Ютландия) рядом с островом Селлан и даже наши сородичи (русы) за восточным морем. Наконец-то возможность объединить их в твоих руках, Хельги.
Крепкая хватка Уббы на моих плечах показалась мне слабой по сравнению с его напряженным взглядом. У всех нас были одинаковые тёмно-зелёные глаза. Но как он мог чувствовать себя иначе? В глазах Уббы скрывалась неведомая одержимость, гораздо большая, чем мог мечтать любой безумец.
— Так же, как Карл Франкский. Как я могу считать тебя своим братом, Хельги Рагнарссон, ярл Ароса?
— ...Убба.
Убба, казалось, пытался удержать меня на месте, но его усилия были напрасны, учитывая мою силу и внушительную внешность. Я мягко отстранил его руки и покачал головой.
— Я должен немедленно отправиться в море. О чем ты говоришь? Давай пока сосредоточимся на главном. Месть за отца — это самое важное.
Как единственный человек с здравым смыслом в середине восьмисотых, я попытался объяснить ему свою точку зрения, но его ухмылка стала лишь шире, словно он не слышал моих слов. С такой улыбкой он чем-то напоминал Сигурда.
— Да, месть за отца. Клянусь, если я захвачу Аэллу, то убью его самым жестоким способом, на который только способен. Но, Хельги, как долго мы будем проливать кровь? Как долго нам придётся ловить и продавать этих неверующих на западе за серебро и золото Миклагарора и мусульман за его пределами? Когда же мы сможем достичь чего-то большего, чего-то великого?
http://tl.rulate.ru/book/123326/5182800
Сказали спасибо 3 читателя