Готовый перевод Unatoned / Неискуплённый: Том 1. Часть 8

На практике же оказалось, что Кингсли не в состоянии довести до конца эти радикальные меры. Времена Фаджа прошли. Опираясь на его пример, высокопоставленные чиновники Министерства, оставшиеся после вычищения марионеток Волан-де-Морта, отказывались уступать ему такую власть. В конце концов, единственным условием, при котором они вообще согласились с тем, что Кингсли будет министром, стало наделение полномочиями глав департаментов. Теперь действия и законопроекты могли приниматься только при согласии большинства из них.

Хотя в теории все было хорошо, это означало, что министр терял почти все свое влияние - до тех пор, пока он не потворствовал старым семьям, чистокровным, элите, поскольку, как и в любом хорошем обществе, гордящемся своим равенством, высшие руководящие должности, которые не избирались, были в руках чистокровных. Учитывая это, а также то, что люди, скорее всего, попадут под подозрение и будут допрошены на предмет причастности к террору Волан-де-Морта, их ответ на предложение Кингсли был столь же очевиден, сколь и предсказуем.

Об этом в статье не упоминалось.

Они восстали против всеобщего подозрения, как они это называли. Их не стали бы допрашивать по Сыворотке правды. Не будет неожиданных визитов. Никого не заставили бы признать то, чего он не хотел. Короче говоря, облавы на Пожирателей смерти потеряли свой импульс после восстановления Министерства, так и не набрав его, и хорошая идея умерла жалкой пиар-смертью. В качестве компромисса они увеличили численность личного состава, так что целое подразделение Мракоборцев получило задачу, а не средства.

Но газета восхваляла это как «мудрый и последовательный „ шаг министра, эйфорически отмечая причудливое название “Целевая группа по розыску и осуждению бывших Пожирателей смерти», которое ей дали, и успокаиваясь «... в уверенности, что Министерство делает свою работу, и среди них не будет Пожирателей смерти».

Цитата Малкома Эйвери. В настоящее время - старший писатель в отделе политики и заместитель редактора «Ежедневного пророка».

Я хмуро посмотрел на коричневую папку на своем столе с именем Гринграсса. Фотография лежала на ней косо. Стерлинг Гринграсс относился ко второму классу, что означало подозрение по принадлежности, и, честно говоря, я мог понять, что меня это злит. Если бы один из членов вашей семьи был подтвержденным Пожирателем смерти, как в данном случае Натан Гринграсс, его сын, вы бы отчитали любого, кто попался бы им на пути и указал, что, следовательно, и вы будете более подозрительны, чем другие. Даже если это было правдой. Это была общая идея: смотреть на тебя не как на личность, а как на члена группы.

Возможно, это был единственный практичный способ работы Мракоборца - в конце концов, нужно же с чего-то начинать расследование. Но в некоторые дни это оставляло горький привкус.

Сегодня был именно такой день.

o ] [ o

Я составил отчет. Это был короткий отчет.

Подозрение: II класс

Результат: Одобрено, без каких-либо оговорок

Дополнительные примечания:

Подозреваемый допрошен в понедельник, 15 августа 20... Оправдан в связи с тяжелой болезнью, сделавшей невозможным любое участие в деятельности Пожирателей смерти. Ничего не знает о действиях некоего Натана Гринграсса и обстоятельствах его смерти. Дальнейшие действия: не предлагать.

Подпись:

Мое перо зависло над листом, готовое поставить подпись, а затем убрать его на полку. Это была аккуратная, чистая работа. Никто бы не упрекнул меня. Напротив, все будет в порядке, люди поздравят меня с тем, что я справился с работой быстро и не навлек на Министерство гнев Гринграсса.

Доказывать что-либо еще было бы утомительным и неблагодарным занятием. Это даже не стоило усилий. Если бы мне удалось как-то доказать, что он знал о своем сыне или любом другом Пожирателе смерти и не сообщил об этом в Министерство, что, вообще-то, каралось, он отделался бы лишь штрафом. Кто-нибудь позаботился бы об этом, даже если бы за это полагалось до пяти лет Азкабана.

Куда интереснее были имена, которые я, возможно, раскопаю, зарывшись поглубже в его дела. Это был бы шанс пересмотреть итоги войны, возможно, в последний раз в жизни. Помимо вынесения приговора очевидным преступникам, два года правления Волан-де-Морта были одним большим холодным делом. Были мелкие и более крупные преступления, люди, получившие несправедливую выгоду, и те, кто незаслуженно пострадал, но обо всем этом слишком легко забыли, сделав вид, что этого никогда не было, а все просто спали и видели дурной сон.

И все же мне мешали и мешали работать на каждом шагу, я стал бы крайне непопулярен, возможно, видел бы Робардса чаще, чем мне хотелось бы, и, в конце концов, скорее всего, меня бы вышвырнули из Министерства за мои проблемы. Никто не захочет слушать, что я раскопала. И дело даже не в том, что было что доказывать. Вполне возможно, что они были чисты.

Я мысленно фыркнул.

Ну, не совсем чисты, но не замешаны в деятельности Пожирателей смерти больше, чем обычная чистокровная семья. Только инстинкт подсказывал мне, что в странном поведении Гринграсса-старшего и миссис Блетчли что-то есть.

Я уставился на фотографию Гринграссов. Затем на свое собственное письмо. Блестящая поверхность. Только притворство, никакой сути.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: идёт перевод

http://tl.rulate.ru/book/122990/5154540