Готовый перевод Hidden in the Wolf's Shadow / Скрытый в тени волка: Глава 1: Вес тайн

Глава 1: Вес тайн

Солнце опустилось за горизонт, оставив сумеречное сияние над пустынным ландшафтом, окружающим Башню Радости. Ветер шептал сквозь камни, принося с собой запах крови и смерти. Эддард Старк, лорд Винтерфелла, стоял среди павших, его сердце было тяжело от горя, а на руках он держал новорожденного младенца. Ребенок, которому было не больше нескольких часов от роду, был молчаливым свидетельством трагедии и хаоса, которые развернулись. Он был живым символом тайны, которая могла изменить ход истории, — тайны, которую Эддард поклялся защищать.

Хоуленд Рид, единственный выживший в кровавом конфликте, стоял рядом с ним, его маленькое тело было отмечено кровью как врагов, так и товарищей. Королевская гвардия сражалась яростно, но теперь они лежали мертвыми у ног Эддарда, рядом с северянами, которые отправились с ним на юг, каждый из них был человеком, которого Эддард знал и которому доверял. Все они теперь ушли, кроме Хоуленда, который храбро сражался на его стороне.

Серые глаза Эддарда встретились с усталым взглядом Хоуленда, и на мгновение двое мужчин замерли в тишине, тяжесть увиденного давила на них, словно камень. Ребенок на руках Эддарда пошевелился, его маленькие кулачки сжимали остатки окровавленного плаща, который когда-то принадлежал его матери, Лианне Старк. Темные глаза ребенка, так похожие на глаза Лианны, смотрели на Эддарда, не подозревая о мире, в котором он родился, — мире, полном предательства, насилия и вездесущей тени смерти.

- Я назову его Джоном»

сказал Эддард , его голос был ровным, но полным серьезности его решения.

«Джон Сноу, мой внебрачный сын».

Глаза Хоуленда расширились от удивления, и он помедлил, прежде чем заговорить; в его голосе слышалось недоверие.

«Но... он законный король Вестероса»,

прошептал он.

«Он сын Рейегара. Истинный наследник».

Челюсти Эддарда напряглись, и он посмотрел на ребенка у себя на руках, его сердце разрывалось между долгом перед семьей и суровой реальностью мира, в котором они жили. Правда была опасной вещью, способной снова разжечь пламя войны, и Эддард знал, что раскрытие происхождения Джона подвергнет жизнь мальчика немедленной опасности.

«Какой законный король?»

Эддард ответил резким, но лишенным злобы тоном.

«Нет такого понятия, как законный король. Ты меня понимаешь, Хоуленд? Таргариены пришли с востока, из Эссоса. Они были завоевателями, не более. У них не было никакой связи с этой землей, не было больше прав на власть, чем у любого другого, кто захватил трон силой».

Он помолчал, его голос стал тише и задумчивее.

«Роберт — король, потому что он занял трон. Он сражался, он истекал кровью и он победил. И если после него придет другой, если он будет достаточно силен, чтобы отнять у него трон, то он станет королем. Так устроен мир, так было всегда».

Хоуленд молчал, переваривая слова Эддарда, но беспокойство в его выражении лица осталось. Он слышал рассказы о Таргариенах, их драконах и их долгом правлении в Вестеросе. Он видел опустошение, оставшееся после их падения. Мысль о том, что этот ребенок, такой невинный и маленький, может однажды претендовать на этот залитый кровью трон, была почти непостижима.

Эддард почувствовал нерешительность Хоуленда и продолжил, его голос был твердым и решительным.

«Когда-то моя семья была законными королями Севера»,

— сказал Эддард, и в его голосе послышалась горечь старых ран.

«Мы были королями по праву, правя Севером, как это делали наши предки на протяжении тысяч лет. Но что это значило в конце? Мы преклонили колени перед Таргариенами, как и все остальное королевство. Теперь мы лорды, под их правлением, так же как и под Робертом. Законные короли не подразумеваются — нет такого понятия, как законные короли. Есть только те, у кого есть сила занять и удержать трон».

Хауленд медленно кивнул, понимая мрачную правду в словах Эддарда. Концепция законного короля была утешительной ложью, историей, рассказанной для оправдания правления тех, кто у власти. Но власть, в конце концов, была взята и удержана силой, а не по праву рождения или божественному праву.

Эддард снова перевел взгляд на ребенка у себя на руках, и выражение его лица смягчилось, когда он посмотрел на крошечную жизнь, которую поклялся защищать.

«Джон никогда не должен узнать правду о своем рождении»,

тихо сказал он.

«Нет, пока не придет время, если оно когда-нибудь придет. Он будет воспитан как мой сын, но будет носить имя Сноу. Он будет Старком, во всем, кроме имени, и я буду защищать его, как любого из моих собственных детей».

Хоуленд снова помедлил, прежде чем заговорить, его голос был осторожным.

«Но… что, если кто-то узнает правду? Что, если тайна раскроется? Мальчик может оказаться в серьезной опасности. Тайвин Ланнистер не убивал Элию Мартелл и ее детей из ненависти. Это был расчетливый ход, способ обеспечить своей дочери место королевы. Если бы стало известно, что Джон — сын Рейегара Таргариена, на него бы началась охота. Он никогда не был бы в безопасности».

Выражение лица Эддарда потемнело, и он медленно кивнул, осознавая опасность.

"Я знаю,"

сказал он мрачно.

«Вот почему эту тайну нужно сохранить, чего бы это ни стоило. Правда станет для него мишенью с того момента, как станет известна. Тайвин Ланнистер показал нам, на что он готов пойти, чтобы сохранить власть своей семьи. А если бы стало известно, что Джон — последний из рода Таргариенов… Кровопролитию не было бы конца».

Поднялся ветер, принося с собой запах смерти и разложения с поля битвы. Мысли Эддарда вернулись к его сестре Лианне и событиям, которые привели их всех к этому моменту. Воспоминание о том, как она лежала в той постели, как ее жизнь ускользала, когда она умоляла его защитить ее сына, запечатлелось в его памяти.

«Когда Рейегар похитил мою сестру…»

Эддард начал говорить, его голос был полон эмоций, но Хоуленд прервал его, и в его голосе послышалась нотка замешательства.

«Похищен?»

— спросил Хоуленд, нахмурившись.

«Я думал… я думал, что она пошла с Рейегаром добровольно. Что она любила его».

Глаза Эддарда вспыхнули гневом, и он крепче сжал ребенка в своих объятиях.

«Конечно, ее похитили»,

настаивал он, его голос был твердым.

«Она была пятнадцатилетней девочкой, сама едва ли больше, чем ребенком. Какие бы чувства она ни испытывала к Рейегару, они не меняют того факта, что ее забрали против воли ее семьи, против воли ее отца».

Он помолчал, сделал глубокий вдох, прежде чем продолжить.

«В этом мире власть принадлежит мужчинам. Именно мужчины решают, за кого должна выйти замуж женщина, какую жизнь ей следует прожить. Лианна была дочерью моего отца, и именно мой отец имел право решать ее судьбу, а не Рейегар. А если моего отца не было, то это право имел мой брат Брандон. Но Рейегар отнял этот выбор у них, у нас».

Хоуленд открыл рот, чтобы заговорить, но Эддард продолжил, и его голос становился все более страстным.

«Что, если бы этот мятеж никогда не случился? Что, если бы Рейегар стал королем, и однажды его дочь Рейенис сбежала с мужчиной вдвое старше ее, уже женатым и имеющим собственных детей? Думаешь, Рейегар просто отпустил бы ее, позволил бы ей делать все, что она захочет, потому что это был ее выбор? Нет. Он сделал бы все необходимое, чтобы вернуть ее, чтобы восстановить честь своей семьи. Так устроен мир, Хауленд. Выбор женщины не принадлежит ей в этом мире. Он принадлежит ее отцу, ее братьям, ее мужу. И Рейегар знал это так же хорошо, как и любой другой мужчина».

Голос Эддарда смягчился, и он отвернулся, его глаза затуманились горем.

«Лианну у нас забрали. Любила она его или нет, ушла она добровольно или нет, ее забрали. И из-за этого наша семья была разорвана на части. Брандон... он был глупцом, безрассудным и безрассудным глупцом. Он знал, каким человеком был король Эйерис, мы все видели это на турнире в Харренхолле, но он поскакал прямиком в Королевскую Гавань, чтобы потребовать возвращения нашей сестры. И это стоило ему жизни. Это стоило жизни нашему отцу. Рейегар, возможно, и любил Лианну, но эта любовь не стоила той цены, которую мы заплатили».

Хоуленд Рид замолчал, впитывая слова Эддарда. Он всегда знал Эддарда Старка как человека чести, человека, который ценил долг превыше всего. Но здесь, в этот момент, он увидел глубину боли Эддарда, конфликт между его чувством чести и суровой реальностью мира, в котором они жили.

Эддард потерял так много — брата, отца, сестру — и теперь перед ним стояла задача воспитать сына того самого человека, который разрушил его семью. Груз этой ответственности давил на него, бремя, которое он будет нести до конца своих дней. Он будет защищать Джона, как поклялся Лианне, но тайна происхождения Джона будет преследовать его, тень, которую невозможно будет отбросить.

Эддард снова обратил свой взор на башню, где кровь его сестры все еще пятнала холодный каменный пол. Последние мгновения Лианны, ее отчаянные мольбы эхом отдавались в его сознании.

«Обещай мне, Нед»,

— прошептала она, ее голос был еле слышен, когда она держала на руках своего новорожденного сына.

«Пообещай мне, что защитишь его».

«Обещаю»

Эддард ответил, и его сердце разрывалось, когда он забирал у нее ребенка

«Клянусь, Лианна».

И теперь, стоя в угасающем свете дня, Эддард знал, что данное им обещание было больше, чем просто клятва сестре. Это было обязательство перед будущим его семьи, перед будущим Севера. Джон будет воспитан как его сын, но правда останется скрытой, похороненной глубоко в холодной, жесткой земле Винтерфелла, где она никогда не сможет угрожать хрупкому миру, за который они так упорно боролись.

Эддард повернулся к Хоуленду, его голос был твёрд.

«Мы никому не расскажем о том, что произошло здесь сегодня. Мальчик мой, и только мой. Я воспитаю его как Старка, и он ничего не узнает о своем истинном происхождении. Эта тайна умрет вместе с нами».

Хоуленд кивнул, выражение его лица было мрачным. Он всегда уважал чувство долга Эддарда, и теперь он понял, как далеко Эддард готов был зайти, чтобы защитить тех, кого он любил.

«Как пожелаете, лорд Старк»,

Хоуленд ответил.

«Я унесу эту тайну с собой в могилу».

Поднялся ветер, холодный бриз, пронесшийся по пустынному ландшафту, неся с собой запах смерти и разложения. Эддард посмотрел на ребенка в своих руках, крошечную жизнь, которая представляла собой и надежду, и опасность. Джон Сноу, так его назовут — имя, которое убережет его, имя, которое защитит его от гнева тех, кто стремился уничтожить род Таргариенов.

Но когда Эддард посмотрел в темные глаза ребенка, так похожие на глаза его матери, он не мог не задаться вопросом, что же его ждет в будущем. Вырастет ли Джон таким же, как его отец, человеком, который следовал своему сердцу, даже если это привело его к гибели? Или он будет таким, как Старки прошлого, сильным и непреклонным, связанным честью и долгом?

Эддард покачал головой, отгоняя эту мысль. Будущее было неопределенным, и все, что он мог сделать, это обеспечить Джону шанс вырасти, жить, прокладывать свой собственный путь в мире. И поэтому, с тяжелым сердцем, Эддард отвернулся от башни, держа ребенка на руках, и начал долгое путешествие обратно в Винтерфелл.

Север останется таким, каким был всегда — холодным, беспощадным и пропитанным традициями Первых Людей. И в стенах Винтерфелла последний истиннорожденный Таргариен будет воспитан как Старк, не осознавая, какая кровь течет в его жилах, не осознавая, какая судьба может быть уготована ему в один прекрасный день.

Когда они уезжали от Башни Радости, оставляя павших позади, мысли Эддарда вернулись к словам, сказанным им ранее. Не было законных королей — только те, у кого была сила занять и удержать трон. Но когда он посмотрел на Джона, он не мог не задаться вопросом, может ли однажды этот ребенок вырасти и бросить вызов этой вере.

Но пока Джон был всего лишь ребенком — ребенком, который будет расти на Севере, вдали от политики и интриг Юга, вдали от опасностей, которые ждали его в Королевской Гавани. Эддард позаботится о том, чтобы Джон вырос сильным, с ценностями Старков, но он также позаботится о том, чтобы Джон понимал суровые реалии мира, в котором они жили.

Пока они ехали через горы, тени становились длиннее с каждым часом, Эддард почти слышал голос своего отца, Рикарда Старка, напоминавшего ему о старых путях, путях Севера. Старки правили Винтерфеллом тысячи лет не потому, что они были законными королями, а потому, что они были сильны, потому что они понимали холодную правду о том, что зима всегда приближается.

И вот, когда солнце опустилось за горизонт, погрузив мир во тьму, Эддард Старк дал молчаливую клятву ребенку на руках. Джон вырастет на Севере, с кровью Старков в жилах, но он также станет напоминанием о наследии Таргариенов, наследии, которое было и благословением, и проклятием.

Возвращение в Винтерфелл будет долгим, а дорога впереди неопределенной, но Эддард знал, что сделал правильный выбор. Джон будет в безопасности на Севере, вдали от опасностей, которые унесли жизни стольких людей. И пока Эддард дышит, он будет следить за тем, чтобы истинная личность мальчика оставалась тайной, известной только тем, кто был там в тот роковой день.

Продолжая свой путь, Эддард снова вспомнил слова, сказанные им ранее. Законные короли были мифом, утешительной ложью, которую говорили, чтобы оправдать правление тех, кто был у власти. Но власть, в конце концов, была взята и удержана силой, а не по праву рождения или божественному праву.

А на Севере, где дули холодные ветры и все еще выли волки, Эддард Старк позаботится о том, чтобы Джон Сноу, последний Таргариен, вырос сильным и мудрым, готовым встретить любые испытания, которые может принести будущее.

Приближалась зима, и на Севере Старки прекрасно знали, что самые холодные дни еще впереди.

http://tl.rulate.ru/book/122542/5134355