Готовый перевод To Fight and Protect / Бороться и защищаться: Глава 19

Разъяренный кулак хлопнул по деревянной поверхности. «Не принимайте нас за дураков, лейтенант!» крикнул другой мужчина. «Почему мы должны верить, что вы не причастны к его побегу? Вы нисколько не раскаиваетесь в случившемся!»

Рыжеволосый чуть было не ответил весьма неуместным в данной ситуации «да, потому что он мой капитан», но, полагая, что это не слишком хорошо прозвучит, он промолчал, не сводя глаз с дальней стены перед собой.

«Не ответили, лейтенант?» Насмешливый тон едва не заставил его вздрогнуть. «Может, вы все-таки что-то скрываете?»

Глаза Ренджи сузились, и он резко повернулся лицом к тому, кто заговорил. «Сэр, вы можете пройтись по всем казармам Шестой дивизии, как вы это уже сделали, столько раз, сколько захотите. Я могу обещать, что вы не найдете ничего, что могло бы навести вас на Кучики-тайчоу. Мы не знаем, где он находится.»

За его заявлением последовало напряженное молчание, затем сердитое бормотание, после чего нетерпеливый голос вернул его в строй к остальным лейтенантам.

«Возможно, нам следует расширить поиски до Руконгая?» предложил капитан Пятой дивизии Йошизава, выйдя вперед.

Рэндзи улучил момент, чтобы поблагодарить этого человека за его невежественную глупость. Айдзен Саске был много кем: предателем, убийцей, безумцем с комплексом бога, но, по крайней мере, он был компетентен. Судя по тихому покашливанию Хисаги, который, подавив насмешливое фырканье, стоял чуть дальше в ряду лейтенантов на противоположной стороне, тот пришел к такому же выводу. Ренджи показалось, что он заметил, как Хицугая едва заметно закатил глаза.

Кучики Бякуя никогда не стал бы прятаться в Руконгае. Слишком много невинных людей может пострадать, когда начнется настоящая битва, и благородный человек никогда не стал бы рисковать. Но поиски в самой большой части Общества Душ позволили бы Ичиго выиграть столь необходимое время.

По Центральному 46 разнесся ропот согласия, и Ренджи немного расслабился. Возможно, это...

«А как же Урахара Кисуке?» спросил один из присутствующих в Центральном зале 46, сидевший слева.

Ренджи сжал челюсти, сердце громко заколотилось. Рядом с ним Котецу и Исэ напряглись.

Итак, практически все члены Готея 13 инстинктивно понимали, что Ичиго как-то замешан в этом деле. Ренджи не был уверен, что это хорошо.

«Надо поискать в мире людей». Другая женщина согласилась. «Возможно...»

Ренджи на мгновение закрыл глаза, когда женщина прервала его.

Черт. Они так облажались.

«...А как же Куросаки Ичиго?»

В комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь знакомым носовым тоном.

«Нелепо».

И Ренджи пришлось отдать ему должное. Куротсучи Маюри могла бы заставить Бьякую гордиться своим высокомерием, которое так и сквозило в этом слове.

«Этот мальчик изгнан из Сейрейтея. Он никак не может вернуться обратно, тем более вывести человека из тюрьмы и исчезнуть через несколько минут».

Рыжая наблюдала за тем, как на лице женщины промелькнула неуверенность, и гадала, удастся ли им избежать блефа. Впрочем, если знать Ичиго, то «ни за что» обычно означало, что Визард найдет выход.

«Но Урахара Киске мог бы ему помочь», - вклинился другой мужчина. «Он мог бы найти способ. В конце концов, у него были годы, чтобы провести исследования, необходимые для прорыва. А в прорыве участвовали двое. Вторым мог быть он».

В другом конце комнаты Рукия слегка напряглась, глаза ее мерцали, но никаких других внешних признаков дискомфорта она не проявляла.

На этот раз ропот согласия был сильнее, и Ренджи понял, что они проиграли. Но, черт побери, если он собирался просто дать им дорогу прямо к одному из своих ближайших друзей.

В первый раз он ничем не помог волшебнику. Второго раза не будет.

Выйдя вперед, он презрительно заметил: - А как Куросаки вообще сможет добиться успеха, если попадет в Сейрейтей? Ты отобрал у него занпакуто. Хочешь сказать, что он в одиночку расправился с охранниками Кучики-тайчо, даже не воспользовавшись им?»

Его глаза торжествующе вспыхнули. Если бы Central 46 признались в этом, им пришлось бы признать собственную некомпетентность перед всем Gotei 13, а их гордость была слишком велика, чтобы допустить это.

«Такого вопиющего неуважения мы не потерпим, лейтенант!» Один из мужчин нахмурился, его лицо покраснело, а по комнате прокатилась волна горячего бормотания.

«Это справедливый вопрос».

Ренджи удивленно вскинул взгляд на капитана Восьмой дивизии. Кёраку тоже вышел вперед, привычная соломенная шляпа была надвинута на глаза. Его спокойный голос отчетливо прозвучал в комнате.

«Он всего лишь человек», - небрежно заметил мужчина. «Без занпакуто он не сможет причинить много вреда».

Ренджи сдержал улыбку: Кёраку, похоже, забыл все уроки, которые он давал оранжевоволосому Визарду.

«Как бы то ни было, Кёраку-тайчоу», - ответил шелковистый голос. «Куросаки Ичиго действительно обладает немалым мастерством, учитывая, что он участвовал в войне и был ответственен за многие наши победы. Он не простой человек».

Ренджи почти чувствовал негодование, излучаемое несколькими лейтенантами и даже несколькими капитанами. Теперь, когда это было удобно, Центральная 46 вспомнила о том, что Ичиго сделал для них.

Рыжий поднял голову и сразу же заметил, что только что заговорившая женщина с острым взглядом и почти злобным изгибом рта. Он сразу же понял, что это одна из немногих в Центральном 46, у кого есть мозг.

«Возможно, - дружелюбно продолжил Кёраку, сохраняя спокойный тон. «Но это еще не объясняет, зачем ему понадобилось вытаскивать Кучики-тайчоу».

Ренджи был очень рад, что этот человек оказался на их стороне. Острый ум, обычно скрытый за соломенной шляпой и добродушным смехом, мог сыграть в интеллектуальные игры с лучшими из них. Зная это, капитан очень хорошо владел своим занпакуто.

«Если ты помнишь, - заметил Кёраку, и в его голосе промелькнул ледяной оттенок. «Куросаки Ичиго был изгнан, а его сила уменьшилась как минимум вдвое после конфискации его занпакуто два года назад, причем в этой самой палате. Тогда Кучики Бьякуя был среди тех, кто хранил молчание во время суда над ним. Учитывая это, Ичиго был бы последним, кто стал бы рисковать своей жизнью при попытке спасения».

Ренджи понял, что не только он один сдерживает раздражение при этих словах капитана, и перевел взгляд на беловолосого мужчину, стоявшего напротив него в шеренге капитанов. Укитаке Дзюсиро закрыл глаза, рот его был опущен, и рыжий уловил, как на бледных чертах лица мужчины мелькнула вспышка настоящей агонии. А потом капитан Тринадцатой дивизии открыл глаза, и в их зеленой глубине ясно промелькнула непреклонная решимость, которая когда-то светилась в его глазах, но к концу войны исчезла.

Глаза рыжеволосого расширились от удивления. Он не видел этого человека уже очень давно.

«Я согласен», - ровный тенор эхом разнесся по залу собраний, когда Укитаке тоже вышел вперед. «Куросаки Ичиго ничего не выиграет от спасения Кучики Бьякуи. Последние два года он вел человеческую жизнь, и мы ничего не слышали о нем со времен войны. В город Каракура регулярно отправляются патрули, но ни в одном из них не упоминается, что он отправил хотя бы низкоуровневую пустоту. Его звание Замещающего Шинигами было аннулировано, а значок отобран.

Единственный его контакт с Духовным миром - Урахара Киске, и я не думаю, что у этого человека есть желание помогать кому-либо в Сейрейтее». Шихоин Йоруичи вернулся в Сейрейтей два года назад и с тех пор не имел никаких контактов с миром людей. ...Ичиго даже не знал, что Кучики-тайчо арестован, и уж тем более не смог бы организовать побег и добиться успеха в течение недели после ареста».

Ренджи позже мог поклясться, что после внезапного красноречия Укитаке никто даже не вздохнул. Он и сам с трудом удержался от того, чтобы не разинуть рот, и все, что он чувствовал в тот момент, - это изумление в сочетании с сожалением и малейшей искрой обиды.

Почему именно изгнание Ичиго заставило Укитаке замолчать?

http://tl.rulate.ru/book/121697/5107190