На вершине силы Ниндзя Мудреца стоит Гай Восемь Врат — самый мощный из бойцов. Практически на уровне шестого ранга он пробил грудь и живот Пуль Стиля. Грудина треснула, и Пул шики сплюнул большую порцию старой крови, смешанной с фрагментами внутренних органов.
В то же время проекция могущественного Гая также рухнула и исчезла, а Наруто прикрыл левый глаз. Поддержать существование Восьми Врат Гая, который приближается к шестому уровню боевой мощи, требовало слишком много силы от его зрачков. Для обычного клана Учиха, вероятно, в момент открытия Восьми Врат все его силы поглотил бы свет, а зрение ослепло бы навсегда.
Даже братья Итачи, которые получили клетки Хаширамы, могут поддерживать это состояние всего три секунды, несмотря на достаточно высокую резистентность своих клеток. А вот Наруто, которому удалось почти достичь успеха в освоении Сейдзи Тела и продержаться в форме Восьми Врат целую половину минуты, в итоге потерял бы половину своей зрачковой энергии.
Но он, хорошо изучившие особую чакру Инь Дун и освоивший массовое производство низкопрофильного Мангекиё Шарингана, мог накачать свои силы слишком просто. Наруто даже смог бы восполнить истощение зрения своего дяди Саске, использовав технику Теневого Клона, чтобы активировать Технику Летающего Бога Грома и достать банку из секретной базы.
Внутри находился Мангекиё Шаринган. И хотя, за три дня Наруто освоил технологии массового производства, он успел произвести лишь несколько экземпляров, этого было более чем достаточно, чтобы восстановить свои потери в бою. Он принял от Теневого Клона массово произведенный мангекиё и впитал в себя его силу, позволяя клону создать уникальную чакру самостоятельно.
Согласно окончательному тесту, Наруто пришел к выводу, что даже самый чистокровный боец Восьми Врат, обладая такой колоссальной мощью, как Гай Ночной, не смог бы поразить кого-то вроде Пуля, который просто не мог быть убит и только был тяжело ранен. Главной проблемой оставалось слишком короткое время действия этой силы.
Будь это Гай в Восьми Вратах из четвертой войны или же только что вызванный Гай в мире дедукции, он бы смог выдать лишь один удар, а затем всё. Один удар Гая достаточно, чтобы серьезно повредить Оцуцуки Урашики и Рокудо Мадару, достигнувших шестого уровня Сейдзи Тела. Но что будет, если Гай выдаст два, три, десять ударов ночного Гая? Ведь сможет ли он сокрушить Сейдзи Тело шестого уровня до состояния фарша?
Размышляя о том, как решить проблему короткого времени существования этих физических воинов в режиме Оформления Восьми Врат, Наруто уже находил ответ. Даже на текущем уровне своих исследований он мог это осуществить. Просто необходимо было пересадить массово произведенные Три Тома Шарингана Майт Гаю. Хотя Майт Гай не сможет контролировать Шаринган, поскольку потребуется много ментальной энергии, эту проблему тоже легко решить - необходима пересадка клеток Хаширамы.
Например, как у Саске, пересадив десять Три Тома Шарингана, и позволив Майт Гаю изучить Идзанаги. Используя Идзанаги для выживания при открытых Воротах, он мог бы держаться минуту в форме Восьми Врат. В случае гибели Гай смог бы восстановить все физические повреждения, а также стать бессмертным на десять минут, ухитряясь наносить удары Ночного Гая с легкостью.
— Оцуцуки Урашики из будущего, — произнес Наруто, наблюдая за медленной регенерацией остатков Пуля, — сдавайся или умри, выбирай!
Его голос постепенно становился холодным. И хотя он ненадолго задумался о том, как подчинить инопланетного Пуля, он знал, что если тот будет упорствовать, с ним не хватит пощады.
Конечно, перед тем, как покончить с Пулем, Наруто собирался позволить дяде Саске использовать способности Риннегана, чтобы получить информацию о клане Оцуцуки. Наруто также использовал свой правый глаз, чтобы скопировать разовый Риннеган и изучить память.
Такой подход позволит использовать тело Пуля в качестве объекта для исследования, вскрыв его, разрезая и передавая различным научным группам для анализа.
Размышляя об этом, Наруто ощутил, как его настроение заметно улучшилось.
http://tl.rulate.ru/book/116238/4615053
Сказал спасибо 1 читатель