Готовый перевод Эпоха высокомерия / Эпоха высокомерия: Глава 2

В замке Перваз осталось мало ценных вещей. Всё более-менее ценное давным-давно было продано, чтобы купить оружие и продовольствие.

– У меня неоправданно длинные волосы... Может, мне их отрезать и продать?

– Кто купит твои грязные, сальные волосы?

– Тогда... должна ли я продать свой меч?

– Ты с ума сошла? Теперь, когда племя Ло побеждено, эти ублюдки Игрэм и Пир будут медленно выползать наружу. Если ты продашь свой меч, чем ты собираешься сражаться?

Эти двое снова испустили долгий вздох.

В результате ожесточенной борьбы они с трудом одержали победу, но, казалось, смерть всё ещё маячила у них перед глазами. Порой девушке хотелось опустить руки и умереть, закончив эту полную страдания жизнь, но Аша несла бремя судьбы многих людей, которые оставались несчастными лишь потому, что родились в Первазе.

– Что нам следует делать? – пробормотала Аша и её слова больше походили на горестный вздох, когда дверь внезапно распахнулась, впуская мужчину, похожего на монстра, с растрёпанными волосами и перепачканного чем-то, сильно напоминавшим кровь.

Аша слегка приподняла уголки губ, приветствуя гостя в полумраке:

– О, Гектор. В чём дело?

– Ребята обыскали несколько трупов дикарей племени Лор. Они надеялись, что смогут найти немного вяленой говядины, но, к счастью, нам повезло.

В потертом кожаном мешочке, который он протянул, лежало несколько маленьких золотых украшений.

– Похоже, в племени Лор было несколько могущественных гадов, которые вышли на финальную битву.

Скрестив руки на груди, воин гордо изучал лицо Аши.

Девушка заколебалась, не зная, какое выражение лица сделать, глядя на позолоченные предметы, запятнанные кровью.

– Это должно быть у тех, кто нашёл это, почему ты отдаёшь это мне?

– Я не забирал это у них. Они попросили меня принести это вам, миледи. Хотя они, вероятно, тайно слопали вяленую говядину.

Аше было трудно поверить, что они добровольно отдавали золото, когда им было трудно даже видеть серебро, поэтому она ещё раз переспросила Гектора:

– Разве они не знают, что это золото?

Услышав это, Гектор фыркнул:

– Они не настолько глупы. Подумайте об этом, миледи. Кто в Первазе может превратить золото во что-нибудь съедобное?

Он прав. Прямо сейчас, в Первазе, мясо или муку нельзя было достать даже за золото. Вероятно, в нескольких домах были запасы в подвальных хранилищах, но в ситуации, когда никто не знает, в какой момент голод окончательно захватит эти земли, кто отдал бы свою еду, равноценную их жизни, за блестящий кусок металла?

– Если они отправятся в Эльсир, тогда…

– Если мы проделаем весь путь до Эльсира, что тогда? На этот маленький кусочек золота мы, вероятно, сможем купить еды на месяц вперед. А дальше? – Гектор усмехнулся. – Единственный человек, который может обменять это на что-то более ценное, – это вы, миледи.

Затем он сунул мешочек с золотом Аше.

Декер похлопал по плечу девушку, которая не решалась принять золото, собранное её людьми с трупов.

– Гектор прав. Ты единственная, кто может превратить это в муку, Аша.

Девушка сухо сглотнула. Территория, доведенная до отчаянного положения, старое обещание императора, как их единственная надежда и золото, которое появилось, когда они были готовы впасть в отчаяние из-за отсутствия денег на дорогу. Казалось, всё легло тяжким грузом на плечи Аши.

«Иди, Аша. Только ты можешь спасти Перваз!» – голоса её отца, братьев, покойных подчиненных и жителей территории, казалось, слились в один и звенели у неё в ушах. А может это был глас Божий?

Аша нерешительно приняла мешочек, который Гектор слегка встряхнул, словно побуждая её поскорее взять его.

– Хорошо. Я обязательно привезу что-нибудь обратно.

– Было бы неплохо, если бы ещё было немного мяса.

Гектор, который давно не пробовал мяса, сглотнул и ухмыльнулся, возможно, подумав о жирном запечённом кролике

Аша тоже улыбнулась ему. Несколько золотых монет, полученных при обыске трупов врагов. Она не допустит, чтобы это было единственным, чего они добились за то, что защищали границы империи в течение двадцати восьми лет.

* * *

Пока Перваз вздыхал, несмотря на победу в долгой войне с племенем Лор, триумфальное празднование было в самом разгаре в Хайро, столице империи Чад. Это было потому, что наследный принц Карлайл только что вернулся после великой победы в войне в южной части империи.

– Ура! Ура! Да здравствует Его Высочество наследный принц!

Стояла ранняя весна, когда холода ещё не отступили, но щеки людей, повсюду скандировавших «Его Высочество наследный принц», были красными от радости и возбуждения.

Наследный принц, которого все жители империи не знали как в достаточной мере отблагодарить и восхвалить, Карлайл Эваристо, был одновременно и наследным принцем, и мечом, защищавшим южную часть империи. Поэтому люди ревели от радости, когда он время от времени поднимал руку или кивал головой.

– Волосы, покрытые кровью его врагов, глаза, в которых сияет солнце, и губы, наполненные вином победы! О, прекрасный Бог битвы! – толпе смутно слышались барды, поющие «Гимн Карлайла», чтобы на общей волне ликования заработать звонкие монеты.

Непосредственно перед входом в императорский дворец к Карлайлу подошёл его товарищ и близкий друг Лайонел и прошептал:

– Ваше Высочество, мы скоро войдем во дворец.

Однако скучающее выражение лица Карлайла не изменилось.

– И что?

Карлайл, который уже несколько раз присутствовал на триумфальной церемонии, спрашивал так, словно не знал, поэтому у Лайонела не было выбора, кроме как дать очевидный ответ. У него словно горечь разлилась в горле:

– Вам нужно будет сойти с лошади перед дворцом Солей…

Как только они вошли во дворец Солей, церемониальные офицеры низкого ранга подбежали и встали на ступеньку, чтобы взять поводья в свои руки. Увидев это, Лайонела на мгновение окрылила надежду: «Он, вероятно, слезет с коня без сопротивления, если они уже здесь».

Однако Карлайл превзошёл его ожидания.

– Если это подтвердит власть императора, я должен был спешиться, как только въехал в столицу.

И, напротив, пришпорив свою лошадь, он перепрыгнул через завопившего церемониймейстера, который упал. Другие чиновники, что ожидали их, с криками бросились следом:

– Вы не должны входить туда в таком виде!

– Вы должны пройти церемонию очищения, прежде чем войти во дворец Солей, Ваше Высочество!

Те, кто вернулся с войны, должны пройти церемонию со специально надушенными благовониями, прежде чем встретиться с императором. Этот ритуал был направлен на то, чтобы рассеять оставшуюся жизненную силу и устранить обиды умерших, похороненных на поле боя. Карлайл, всегда относящийся к этому, как к шутке, тем не менее, никогда не избегал церемонии, но сегодня всё было по-другому.

– Подумать только, что ты можешь таким образом прогнать мстительных духов, привязанных ко мне, как наивно с твоей стороны.

Церемониймейстер и чиновники были в замешательстве, не зная, что делать, поскольку они не смогли заставить первого принца спуститься с лошади или провести церемонию очищения.

Тем временем Карлайл подъехал к «Железным воротам», настоящему входу во дворец Солей. Здесь он остановился только потому, что пройти через них было невозможно, пока люди внутри не откроют двери, иначе он въехал бы во дворец верхом.

Лайонел, который старательно следил за происходящим, вполголоса раскритиковал его:

– Почему вы сегодня в таком состоянии, Ваше Высочество?

Близкий соратник знал, что Карлайл давным-давно смотрел свысока на своего отца, императора, но сегодня он, казалось, был особенно суровым.

Первый принц же, нахмурившись, уставился на закрытую дверь перед собой, произнеся:

– У меня сегодня нехорошее предчувствие.

– Да? Этому есть какие-то причины?

Но к ним уже поспешили привратники средних дверей и рыцари, чтобы разоружать Карлайла. Первым с принца был снят тяжёлый меч, унесший жизни бесчисленных врагов. Далее доспехи из твёрдого металла, покрывавшие его плечи, грудь, спину, бедра и голени, были сняты один за другим.

В отличие от его тела, которое, оставшись в кожаной броне, казалось достаточно легким, чтобы летать, на сердце у Карлайла было тяжело.

– Моя очаровательная, добросердечная мама странно тиха.

Эти слова заставили Лайонел стать серьезным.

«Мать», о которой говорил Карлайл, была не его биологической матерью, которая умерла вскоре после его рождения, а нынешней императрицей, которая появилась позже и родила второго принца, Матиаса. И, как было очевидно по его саркастическому тону, императрица ему не нравилась. Как, впрочем, и брат.

– От Спарроузов нет вестей?

– Нет. Хотя это само по себе новость о том, что что-то произошло…

В этот момент изнутри донесся тяжелый скрип отпираемой железной двери. Уши резанул звук столкновения больших кусков металла друг с другом.

– Это звучит так же громко, как и дрожь тела моего отца.

Пока Карлайл высмеивал императора, не обращая внимания на окружающих, чёрная железная дверь наконец начала открываться. Словно яркие, золотые лучи солнца вспыхнули, прорываясь в образовавшиеся щели, как всё вокруг заполнил звук труб, празднующих победу.

Длинная шелковая дорожка расстелилась перед его глазами, залитая солнечным светом сквозь большие окна. Трубачи играли на своих трубах в одинаковой позе, стоя, как каменные статуи, по обе стороны прохода. Всюду украшения из белого мрамора и позолоты, букеты цветов источали сладкий аромат… Это сцена была настолько величественная и богатая, что любой обычный человек был бы ошеломлён, но Карлайл Эваристо не являлся обычным человеком.

– Мне всё это не нужно, так что оставьте это. Я просто войду.

Он слегка прищелкнул языком и с безразличным видом зашагал по дорожке, которая вела в зал, где ждал император. За ним длинным хвостом следовали рыцари, внесшие свой вклад в войну.

– Сейчас Он входит в свой Высокий…

Оттолкнув в сторону высокопоставленного церемониймейстера, который собирался объявить о его регалиях, Карлайл распахнул золотую дверь и закричал:

– Бог Карлайл Эваристо только что вернулся после победы в войне в Карнатаке!

http://tl.rulate.ru/book/114970/4453303