Готовый перевод I am Dudley Dursley with a Cheating System! / Я - Дадли Дурсль с читерской системой!: Глава 2. Система воспитания мага

— Кхе-кхе.

Услышав это имя, все трое сглотнули.

Это имя было строжайшим табу в начальной школе Святого Георгия.

Троица почувствовала, как по спинам пробежал холодок, и все одновременно задрожали.

— Мне послышалось, или кто-то говорил обо мне?

Раздался тихий голос, но для четверых он прогремел как гром.

Из-за угла стены показалась рука, отбрасывая огромную тень, которая, словно источая белый дым, постепенно увеличивалась, загораживая троице солнце.

Трое, только что так нагло державшиеся с Гарри, почувствовали, как у них пересохло в горле.

Как бы описать незнакомца?

Только одна его рука была толще их ног.

Судя по телосложению, это был сильный мужчина, но по детскому лицу можно было понять, что это ещё ребёнок, хотя его внушительные размеры создавали обманчивое впечатление, будто перед ними здоровенный детина.

Если попытаться описать его, то он был совсем не в их стиле.

Он просто стоял, но от него исходило удушающее чувство подавленности.

Харви сглотнул. Он не узнал незнакомца, но по характерному телосложению понял, кто это.

Незнакомец одарил их «добродушной» улыбкой.

Однако эта простая улыбка вселила в троицу страх.

Дадли Дурсль — мальчик, одного имени которого было достаточно, чтобы успокоить плачущего ребёнка.

— Что вы собираетесь сделать с моим дорогим кузеном?

Он окинул взглядом троицу, и у них возникло ощущение, будто на них смотрит хищник, заглядывающий прямо в душу. Возможно, это было не просто ощущение.

— Ничего… Ничего, сэр, — хором ответили трое, даже на «вы» обратились.

— Вот и хорошо. Я не люблю насилия и неприятностей, — с улыбкой кивнул Дадли и снова одарил их улыбкой, которую считал учтивой.

От этого зрелища у троих опять ёкнуло сердце.

Он подошёл к Гарри, надел ему на нос очки в чёрной оправе и, увидев на его лице красные следы от пальцев, помрачнел.

— Бейте себя по щекам, — повернулся Дадли к троице и безэмоционально произнёс.

— Сильнее. Не хочу повторять дважды.

Их накрыло удушающей волной, и троице показалось, будто Дадли сжал их сердца в кулаке.

Они словно столкнулись не с человеком, а со зверем.

По крайней мере, у Харви, Джима и толстяка сложилось именно такое впечатление.

Хлоп-хлоп-хлоп…

Раздались звонкие шлепки.

Никто не смел оспаривать решения Дадли, никто не мог с ним торговаться.

Какие бы требования он ни выдвигал, лучше было их выполнять.

Несколько пощёчин — и их лица распухли.

Было видно, что бьют они себя не понарошку.

Они не смели халтурить и останавливаться.

Только когда лица троицы превратились в свиные рыла, Дадли обратился к Гарри:

— Доволен, Гарри?

— Доволен! — Гарри закивал, как китайский болванчик.

Дадли удовлетворённо кивнул и махнул рукой:

— Хватит.

Лишь услышав эти слова, троица осмелилась остановиться.

Без необходимости Дадли не любил прибегать к насилию. Он считал себя человеком сговорчивым.

«Видите? Они сами себя били, я, Дадли Дурсль, тут ни при чём».

Он взял у Гарри батон, но, собравшись откусить кусок, заметил следы зубов на краю. Дадли снова нахмурился.

— Кто трогал мой обед?

Простой вопрос — и троица задрожала как осиновый лист. Особенно сильно перепугался коротышка, который был близок к тому, чтобы расплакаться.

Хотите знать, почему Дадли прозвали Обжорой?

Джим всё же набрался храбрости и пролепетал:

— Позвольте объяснить, сэр. Произошло досадное недоразумение.

— Меня не интересуют никакие недоразумения, — Дадли оскалил белоснежные зубы. — Меня интересует, когда вы вернёте моему брату четыре фунта.

Он делал вид, что ничего не знает, но на самом деле понимал всё.

Эти типы просто хотели «одолжить» у Гарри деньжат. Такое часто случалось в начальной школе Святого Георгия. Вернее, это было обычным делом в большинстве школ.

Мелкие хулиганы… Отбросы общества есть в любой школе.

Как он сам и говорил, он «не любил неприятностей».

Раз уж им хотелось «одолжить», пусть «одалживают». Давать или нет — его дело, а вот возвращать или нет — уже их.

Гарри как раз нужны были новые очки.

Непонятные слова озадачили троицу. Джим сообразил быстрее всех.

— Мы вернём вам деньги через неделю, сэр.

«Отдадим! Украдём, отберём, но раздобудем!»

Потратиться, чтобы избежать беды.

— Через три дня, — Дадли с отвращением оторвал от батона кусок, на котором остались чужие слюни. — Плюс компенсация за батон… и…

С этими словами Дадли снова оглядел Гарри.

— Пощёчина — полтора фунта. Итого вы должны нам, братьям, девять фунтов и пятнадцать пенсов. Спасибо.

Девять фунтов и пятнадцать пенсов… На троих выходило примерно по три фунта и пять пенсов с носа.

Для бедных школьников это было целое состояние.

Толстяк хотел что-то возразить, но, увидев, как Дадли мрачно смотрит на него и кладёт в рот кусок батона, от которого у него чуть зубы не раскрошились, проглотил слова. В тот момент толстяк представил свои пальцы, представил кровавые сцены не для детских глаз, и слова застряли у него в горле.

Может, им объединиться и навалять Дадли?

Не смешите.

Только посмотрите на эти рельефные мышцы, похожие на горные вершины.

Разве три кролика могут одолеть медведя?

Не то чтобы никто не пытался проучить Дадли. Как-то раз на него даже натравили хулиганов из соседней школы, но в итоге все они попали в больницу.

«А Дадли хоть бы хны. Его даже в школе похвалили».

Глядя на широченные плечи Дадли и его могучие руки, троица невольно сглотнула. С ногами не поспоришь.

Говорили, что Дадли ещё в третьем классе выиграл чемпионат по боксу среди юниоров Юго-Восточной Англии в тяжёлом весе.

Что это значило?

Обычно в этом соревновании участвовали только старшеклассники, но Дадли не только принял в нём участие, но и победил.

Всем троим им не хватило бы места под одним ударом Дадли.

Дадли жадно глотал батон, и вскоре от него ничего не осталось. Он протянул толстяку кусок, который оторвал ранее.

— Не будь свиньёй, доешь, — сказал он.

Толстяк не посмел перечить и со слезами на глазах взял батон, засунул его в рот и с силой надкусил. Раздался хруст, и у него выпал зуб.

Он стоял со слезами на глазах, с окровавленным ртом. В сочетании с распухшей физиономией это выглядело очень жалко.

«Он же ест камень! Точно камень!» — подумали Джим и Харви и прониклись ещё большим ужасом перед Дадли.

В этот момент Дадли замер, нахмуренные брови разгладились, и на его лице расцвела простодушная улыбка.

Вот только троице эта улыбка показалась совсем не простодушной, скорее, дьявольской.

«Неужели придумал что-то ещё?»

«У меня нет больше фунтов! Ни пенса!»

«Мамочка, больше никогда не буду!»

Они не смели ни возразить, ни спросить, а лишь молча молили небо о пощаде.

Разумеется, Дадли не собирался дальше тиранить бедных школьников. Просто он услышал системное уведомление.

«Награда за спасение малолетнего Избранного Гарри Поттера: Телосложение +1».

http://tl.rulate.ru/book/113888/4298697