Готовый перевод Star Mile / Звездная миля: Приступая к работе

Венди проснулась, уютно завернувшись в несколько одеял и надежно укрывшись мягкой спинкой дивана и множеством плюшевых подушек. Голова пульсировала по всему телу, но особенно с левой стороны. Она обхватила пальцами вышитый подол верхнего одеяла и натянула его на голову, так как ей стало не по себе от солнечного света, проникающего через маленькое окошко над головой. Ей не потребовалось много времени, чтобы вспомнить предыдущую ночь, и она не спешила разбираться с тем беспорядком, в котором оказалась. Рана была зашита и перевязана, но разве ее жизнь была в меньшей опасности, чем тогда, когда она истекала кровью?

Тупая боль в горле напомнила ей, что она провела значительную часть ночи, рыдая во сне и наяву, но, по крайней мере, ее глаза теперь были сухими от слез. Она гадала, который сейчас час, но боялась выглянуть из-под одеяла, а часов на этом корабле ожидать не приходилось. Или вырезание себя из брюха своего преследователя избавило Хука от этого страха?

Не успела Венди поразмышлять о времени, как холодная реальность ее положения вырвалась на первый план: одним движением одеяла были вырваны из ее хватки и брошены на пол. В свете, проникающем через окно, безапелляционно блеснул крюк. "Проснись и пой, да?" - произнес ровный музыкальный голос.

Венди задохнулась бы, если бы могла дышать, но в груди у нее все замерло, а глаза были перевозбуждены внезапной яркостью. Физический дискомфорт быстро прошел, когда она поняла, насколько обнажена, и схватила ближайшую подушку, чтобы прикрыть ноги и посмотреть на капитана. "Как вы смеете?" - сказала она, найдя в себе силы для гнева. Крюк лишь закатил глаза и откинул одеяла в сторону; в левой руке он что-то держал, но Венди не могла разглядеть, что именно. Он улыбнулся ей, а Сми, появившийся из ниоткуда, наклонился, чтобы осмотреть ее рану. Как бы она ни злилась, она понимала важность его осмотра и позволила ему продолжить, хотя ей было неприятно видеть самодовольное выражение лица капитана, когда он наблюдал за ней. Его волосы были чистыми и выглядели такими же мягкими, как и зеленый бархатный камзол, в который он был одет. Она вдруг осознала, насколько жирными кажутся ее собственные волосы, прилипшие ко лбу и шее. То, что он каким-то образом умудрялся выглядеть опрятным и свежим в тот момент, когда она чувствовала себя больной, грязной и уставшей, еще больше разозлило ее.

"Сейчас, сейчас, мисс Дарлинг", - сказал Хук. "Нет никакой необходимости в таком недовольном выражении на вашем прекрасном лице. Разве мы не позаботились о вас?"

"И я ценю это, капитан, но не думайте, что ваша доброта ослепит меня от ваших более низменных побуждений", - сказала Венди, подтягивая подушки поближе к ногам.

Крюк рассмеялся и лукаво улыбнулся: "Неужели, моя дорогая, ты стала настолько простой в своих мыслях, что считаешь меня настолько неотесанным?" Он посмотрел на Сми, который хихикнул, а затем вернул взгляд на Венди. "Я даже принес тебе лучшее прикрытие, чем мои подушки". Он бросил то, что держал в левой руке, и лег перед ней. "Боюсь, мы не привыкли принимать на борту дам, так что тебе придется довольствоваться моими леггинсами и рубашкой, пока не будут приняты другие меры. Сми был достаточно любезен, чтобы поспешно переделать их в соответствии с вашими размерами, как он мог догадаться. Поблагодарите его".

"Спасибо, мистер Сми", - сказала она, не отрывая взгляда от капитана. Сми вежливо кивнул, но Венди этого не заметила, яростно глядя на Хука.

"Дорогая девочка, в чем дело? Разве мы не сделали все, что ты просила, и даже больше?"

"Я не просила, чтобы меня грубо разбудили или выставили перед тобой и другим мужчиной! Я не просила, чтобы со мной разговаривали, как с ребенком, и я..."

"Ты глупая девчонка!" крикнул Хук. Его крючковатая рука метнулась к самой большой подушке, лежавшей перед ногами Венди, и без труда прорвала ее, фактически уничтожив ее прикрытие. Его голос был суров, но лицо оставалось спокойным. "Ты немедленно прекратишь так себя вести, или я выброшу тебя за борт, и смею предположить, что ты предпочтешь мое пробуждение тому, что получишь от русалок". Венди открыла было рот, чтобы заговорить, но Крюк поднял руку и продолжил: "Что касается моих основных мотивов, то можете выкинуть их из головы. У меня нет других мотивов, кроме как выяснить, какова твоя цель здесь и почему ты решила стать моей помехой вместо своего отца". Крюк сделал паузу и внимательно осмотрел ногти на левой руке, затем снова перевел взгляд на Венди. "Пока ты находишься на моем корабле - куда ты сама попросила, нет, умоляла взять тебя, хочу заметить, - ты будешь подчиняться моим приказам и говорить вежливо, со всей учтивостью, которой, я уверен, тебя научили в твоих прекрасных английских школах, или с тобой будут разговаривать как с ребенком, которым ты была, когда я видел тебя в последний раз, поскольку я пока не вижу доказательств того, что ты стала другой".

Венди не успела ответить, как Крюк вежливо улыбнулся, повернулся и ушел со Сми. Она не знала, что сказать. Он был прав. Ей не причинили никакого вреда, и он, по сути, сделал все возможное, чтобы она чувствовала себя комфортно. Она неплохо справлялась с ролью пленницы, если только это было так. Казалось, прошла целая вечность, когда она продиралась сквозь деревья, умоляя Сми о помощи, но боль в голове напомнила ей, как мало времени прошло. Она позволила своему лицу расслабиться и откинулась на спинку дивана. Венди не любила, когда с ней разговаривали как с ребенком, но Крюк был прав. Она была неблагодарной и невероятно грубой, хотя на самом деле заслуживала лишь вежливости и здорового страха и уважения. Он был пиратом-убийцей, но пока не причинил ей никакого вреда. Более того, если бы он захотел ее убить, она, скорее всего, уже была бы мертва. Она посмотрела на одежду, которую он ей принес, и слегка улыбнулась. По крайней мере, она сможет переодеться в ночную рубашку. Она носила ее уже несколько дней, и это становилось заметным.

Не без боли Венди смогла помыться в небольшой ванне, оставленной для нее, и переодеться в новую одежду. Она бросила ночную рубашку в корзину для белья и нашла серебряный гребень для волос. Она расчесывалась медленно, чтобы избежать боли, но ей приходилось часто делать перерывы, прежде чем она могла закончить. Отдыхая, она оглядела хижину и оценила ее богатство. Подземный дом Питера был весь в цветах и листьях, а хижина Крюка - в глянцевом темном дереве и гладких ярких тканях с замысловатыми деталями. Здесь были книги и странные устройства, и все имело свое предназначение. Это была такая большая перемена по сравнению с ее притворным домом с Питером или ее настоящим домом в Англии, на какую она только могла надеяться, хотя и не совсем соответствующая обстоятельствам ее мечты и желания. По крайней мере, это была возможность найти ту серую зону, о которой она думала, где-то за пределами добра и зла.

Во время своего первого путешествия в Неверлэнд Венди была слишком мала, чтобы понять свои чувства по поводу случившегося, но если сейчас она была честна с собой, то должна была признать, что в ее старых сказочных убеждениях был изъян. Питер не был таким уж добрым, а Крюк не был таким уж злым. По крайней мере, кто из них больше, предстояло разобраться в приключении.

Закончив расчесывать волосы, Венди посмотрела в большое зеркало перед собой. На фоне потрясающей каюты она выглядела маленькой и испуганной, даже в великолепной белой рубашке капитана и синих леггинсах. Волосы, еще влажные, рассыпались по плечам и спускались до поясницы, а глаза казались такими же стеклянными и неспокойными, как море за окном. Она слегка вздохнула и улыбнулась, а затем подняла руку, чтобы осторожно погладить повязку на шее. Он бы уже убил меня, снова подумала она. Он бы уже покончил с этим. Она думала об этом снова и снова, глядя в зеркало, на себя. Все время, пока она смотрела на то, что казалось ей обликом испуганной девушки, она и не подозревала, как похожа на взрослую женщину.

http://tl.rulate.ru/book/113328/4300315