Готовый перевод Reborn to Rule: A Female General's Revenge in the Capital / Возрождённая девушка-генерал: Месть и хаос в столице: Глава 13. Злодеи чаще всего погибают от своей болтливости

Фан Ши, прижимая окровавленную руку ко рту, кивнула, еле сдерживая рыдания. Она знала, что Сун Жочжао, отрезав ей язык, просто предупреждал: не смей болтать лишнего. Сейчас она стояла перед ним, словно рыба на разделочной доске. Что ей оставалось, кроме как кивать?

— Завтра истекает трёхдневный срок. Как только приданое будет возвращено в полном объёме, я оставлю семью Фан в покое, — Сун Жочжао, заметив, что Фан Ши всё поняла, удовлетворённо кивнула и холодно произнесла: — Но если будут хоть малейшие слухи, Фан Линь Ши, вам придётся побеспокоиться о сохранности собственной головы.

Фан Чжэнь, видя, как старуху Фан уводят люди Сун Жочжао, запаниковал и закричал:

— Матушка! Матушка, не уходи!

Но Фан Ши, не в силах помочь даже самой себе, уже не обращала внимания на никчёмного отпрыска, бесполезного для семьи.

— Матушка… — пробормотал Фан Чжэнь, провожая Фан Ши взглядом. Внезапно он взорвался и закричал на Сун Жочжао: — Сун Жочжао, это всё ты! Это ты довел меня до такого состояния! Даже став призраком, я не оставлю тебя в покое!

— Много кто пытался отомстить мне после смерти, — слегка приподняв бровь, невозмутимо ответила Сун Жочжао. — При жизни они со мной не справились. И ты, никчемный мусор, о котором никто и не вспомнит после смерти, надеешься отомстить, став призраком?

— Ты…, - Фан Чжэня чуть не хватил удар от слов Сун Жочжао, но поделать он ничего не мог.

Как и сказал Сун Жочжао, он уступал ему в силе. Был не так остёр на язык. Теперь, когда даже семья Фан от него отказалась, что ему оставалось?

Сун Жочжао махнула рукой, и Гуюй положил перед Фан Чжэнем бракоразводный документ.

— Развод? — увидев документ, Фан Чжэнь взревел. — Эта дрянь Сун Жонин достойна только того, чтобы семья Фан отказалась от неё, и при этом она желает развода? Не бывать этому!

— Бейте, - Сун Жочжао, не желая больше разговаривать с Фан Чжэнем, спокойно уселась на стул и сказала: — Гуюй, эта плеть с крючьями причиняет ужасную боль. Будь осторожен, не повреди ему руку.

Гуюй кивнул, снял с крючка плеть с крючьями и ударил Фан Чжэня по груди. Крючья вонзились в плоть, и когда плеть отдёрнули, с неё свисали куски мяса. Фан Чжэнь дёргался от боли, но продолжал ругаться. Теперь он был полностью сломлен, чего ему было бояться? Однако стоило ему сказать хоть слово, как Гуюй наносил новый удар. Через несколько мгновений на теле Фан Чжэня не осталось живого места, сквозь рваные раны виднелись кости. Хуже всего было то, что плеть, похоже, была пропитана каким-то снадобьем: с каждым разом боль становилась всё сильнее и нестерпимее. Фан Чжэнь готов был разодрать себе грудь, лишь бы унять этот невыносимый зуд.

— Я был неправ! Генерал Сун! Я подпишу! Я подпишу!

Фан Чжэнь никогда не отличался силой воли. Лучше быть живым псом, чем мёртвым львом. Никто не хочет умирать, пока есть хоть малейший шанс выжить. Фан Чжэнь считал, что методы Императорской тайной полиции были жестоки. Они наносили раны скрытно, но вот Сун Жочжао… Тот был прямолинеен во всём и даже в пытках был беспощаден. Если так пойдёт и дальше, он действительно может не дожить до того момента, как его спасут.

— Мерзость, - сплюнув, процедила Сун Жочжао. - Такие, как ты, попав в плен, непременно становятся предателями, — поставив чашку на стол, с сожалением продолжила она. — Может, всё-таки подождём ещё немного? Думаю, ты продержишься хотя бы до тех пор, пока я не вырву тебе все зубы.

— Генерал Сун, я действительно был неправ. Прошу, пощадите меня! — Фан Чжэня, до смерти напуганного словами Сун Жочжао, затрясло. Он плакал и умолял о пощаде. — Я согласен на развод, больше никогда не потревожу Сун Жонин! Раньше… Раньше я просто слушался свою мать, это не моя вина…

В глазах Сун Жочжао мелькнуло презрение. Фан Чжэнь был из тех, кто, съев всё до последней крошки, ругает хозяйку за невкусный ужин. При первой же опасности он предаст любого, а потом будет бессильно злиться. Неужели все представители его Дома настолько слепы, что выбрали такого человека в мужья для её сестры? Хорошо ещё, что у младшей сестры был покладистый характер. Будь на её месте Сун Жочжао, она бы разнесла их дом ещё в день свадьбы.

Впрочем, такой она была в этой жизни. В прошлой она была глупой дурочкой, слепо преданной семье.

— Раз так, подписывай!

Сун Жочжао снова поднесла бракоразводный документ Фан Чжэню к лицу. Она переоценила этого бесхребетного труса. Он был даже хуже своей матери, Фан Линь Ши!

— Здесь… Здесь сказано, что нужно вернуть всё приданое и выплатить три тысячи лянов серебра? — Фан Чжэнь, которого сняли с дыбы и прислонили к стене, уже собирался подписать документ, но, увидев эти условия, снова пришёл в ярость. — С чего это семья Фан должна платить вам деньги?

— Какое тебе дело до семьи Фан? — Сун Жочжао, скрестив руки на груди, насмешливо спросила. — Твоя мать, Фан Линь Ши, от имени семьи Фан решила изгнать тебя. Какая тебе разница, сколько серебра они выплатят?

Фан Чжэнь нутром чувствовал, что здесь что-то не так. Да, его изгнали из семьи Фан. Но, если у него появится возможность вернуться, то серебро семьи Фан всё равно будет принадлежать ему, не так ли?

— Я не согласен!, - подумав обо всём, Фан Чжэнь в ярости разорвал бракоразводный документ на мелкие кусочки. — Сун Жонин всего лишь грязная шлюха, я и пальцем её не тронул. Даже уличная девка из Дома Красных Фонарей… А-а!

Не дав Фан Чжэню закончить, Сун Жочжао наступила ему на левую руку и с силой надавила. Фан Чжэнь услышал хруст собственных костей и открыл рот от боли, но уже не смог издать и звука. 

— Господин Фан, если бы не предстоящий допрос в императорской тайной полиции, я бы отрезал язык тебе, а не Фан Линь Ши, — Сун Жочжао холодно посмотрела на Фан Чжэня и бесстрастно спросила: — Ты разорвал бракоразводный документ. Что ж...  Ты будешь подписывать или нет? - она предполагала, что Фан Чжэнь будет выкидывать подобные номера, поэтому приготовила с десяток копий бракоразводного документа.

— Подпишу! Подпишу! Подпишу! - евнух подумал, что если он скажет ещё хоть слово, то на его теле не останется живого места! Он уже было собирался поставить свою подпись, но вдруг, словно вспомнив о чём-то, стиснул зубы, поднял голову и мрачно произнёс: — Генерал Сун, найдите способ вытащить меня отсюда, и тогда я, разумеется, подпишу этот документ.

— С чего ты взял, что имеешь право диктовать мне условия? — Сун Жочжао, словно задумавшись, посмотрела на Фан Чжэня. Его глупость и самоуверенность не могли не удивлять.

— Я же говорил, что если со мной что-то случится, люди всё равно узнают о грязных тайнах Сун Жонин, — прислонившись к стене, с видом победителя произнёс Фан Чжэнь. — Сун Жочжао, ты не можешь убить меня, но я могу покончить с собой. Теперь моя жизнь ничего не стоит, а вот ты… Ты ведь не хочешь, чтобы твоя сестра последовала за мной в могилу? - Фан Чжэнь был уверен, что ему удалось найти слабое место Сун Жочжао. Чем сильнее он стремится Сун Жонин, тем меньше вероятность того, что его оставят подыхать от ран в этой камере. А если он хочет, чтобы Фан Чжэнь выжил, то ему придётся найти способ вытащить его отсюда!

Он пожалел, что не додумался до этого раньше. Если бы он понял это раньше, то не пришлось бы терпеть все эти мучения.

— Ты говоришь правду?

Как и ожидалось, Сун Жочжао заколебалась.

— Слово мужчины, - Фан Чжэнь выпрямился, в его глазах заблестела надежда.

— Гуюй, выведи его, - Сун Жочжао махнула рукой.

— Есть, Генерал, - Гуюй, не обращая внимания на состояние Фан Чжэня, потащил его за собой.

— Подписывай.

Не успел Фан Чжэнь порадоваться солнечному свету, стоило им выйти наружу, как Сун Жочжао ткнул ему в лицо бракоразводным документом. Фан Чжэнь что-то промямлил, но так ничего и не сказал. И послушно подписал документ.

— Сун Жочжао, не слишком-то радуйся, — подписав документ, Фан Чжэнь не сдержался и язвительно бросил: — Даже если эта дрянь Сун Жонин приползёт ко мне на коленях, я и не взгляну на неё!

— Как говорится, злодеи чаще всего погибают от своей болтливости, — Сун Жочжао внезапно подняла ногу и пинком отправила Фан Чжэня обратно в тёмную камеру. Её ледяной взор пронзил мужчину, разбившего лицо в кровь о каменный пол. — Гуюй, вырви зубы этому болтуну, который пытался сбежать!

http://tl.rulate.ru/book/112309/4260258