Готовый перевод leidi beibi / Леди-малышка: Том 1 глава 28

Хотя у Каллиопы и не было оружия, она принадлежала к древнему роду Рустичел — семье, уничтожавшей врагов с беспощадной решимостью.

— Но ведь вы сами сказали, что мне, как представительнице семьи Рустичел, не подобает подслушивать разговоры, — с лукавой улыбкой подметила Каллиопа, мельком взглянув на собеседника.

Она медленно, почти поэтично, произнесла слова, заставив Джейда покрыться холодным потом:

— Значит, вы утверждаете, что слышали от брата Люциуса, будто я, по вашим словам, «несколько хуже»?

— К-кто это сказал?! — Джейд почувствовал, как уходит почва из-под ног. Он с горечью понял: слова были сорваны с его собственных уст. В минуту раздражения он выпалил то, что давно тяготило его, не задумываясь о последствиях. Джейд всегда обращался с Каллиопой свысока, полагая, что дети слишком малы, чтобы понимать сложные вопросы и интриги. Но эта юная девочка оказалась куда опытнее в вопросах общения.

— Неужели вам нечего сказать? — произнесла Каллиопа, слегка склонив голову и с загадочной улыбкой заглянув Джейду в глаза.

— Значит, вы успели познакомиться с леди Самоной?

— Это никак не касается леди Самоны! — вскрикнул Джейд, стараясь казаться уверенным, хотя его голос дрожал.

Каллиопа посмотрела на него с любопытством, вглядываясь как бы в самую душу. Если ему так неловко, то почему он поступил так с ней? Пришла ли ему мысль, что однажды ему придётся объясняться перед леди Самоной о том, что творится внутри их семьи?

— Но ведь нельзя выносить на суд чужих проблемы, что возникают в доме, — тихо ответила Каллиопа. — Или не так?

Эти слова задели Джейда за живое. Его первая ошибка заключалась в том, что он, даже будучи взрослым, недооценил способность детей видеть суть вещей и не догадывался, что порой именно детское любопытство и обострённое чувство справедливости заставляют их поступать против ожиданий взрослых.

Каллиопа, хоть и была обличена в тело ребенка, прекрасно понимала, как выгодно использовать свою кажущуюся невинность. Она слегка улыбнулась и, подняв глаза, проговорила:

— Думаю, вряд ли вы осмелились бы сказать то же самое и леди Самоне, — с усмешкой произнесла она, поднимаясь со своего места. — Время истекло. Спасибо за усердный труд, учитель.

Эти слова были как масло, плеснутое в огонь. Джейд, едва сдерживавший свои чувства, вспыхнул, увидев, как Каллиопа ведёт себя покровительственно, словно командуя слугой. Сама мысль о том, что Каллиопа могла упомянуть имя леди Самоны, выбила его из равновесия, словно поджёг фитиль у пороховой бочки.

— Вы... вы знаете, кто я, и всё равно осмеливаетесь так себя вести… — его голос срывался от ярости. — Как вы смеете?!

Каллиопа изогнула бровь и, не отводя взгляда, приблизилась к нему на шаг, тихо прошептав:

— Вы действительно полагаете, что стали высокородным, общаясь с высокородными?

Кончики ушей Джейда запылали от стыда. Каллиопа, словно случайно, вскрыла истину, о которой сам Джейд предпочитал молчать: семья Райант была по статусу гораздо ниже, чем Рустичел, и лишь притворялась равной. Но Каллиопа сделала вид, что ничего не замечает, и, расчесывая свои длинные волосы, добавила с легкой небрежностью:

— Вы сделали верный выбор, барон Райант. Я слышала, у вас немало проблем с вопросом преемственности.

Она задумалась, как бы что-то вспоминая, а затем хлопнула в ладоши, словно только сейчас осознала нечто важное, и посмотрела на Джейда с ехидной улыбкой:

— О, и кстати, совсем скоро мне не придётся сдерживать себя. Да, к слову… сэр.

Эти последние слова были последним ударом, который вскрыл давно скрытую рану Джейда — его чувство неполноценности. Именно оно, глубоко укрытое, заставляло его смотреть свысока на семьи, как он думал, лишь «везунчиков», получивших свои титулы за храбрость.

Семья Джейда, аристократы лишь наполовину, не могла передавать титулы по наследству. Каждый новый рыцарь в их роду сам добывал своё звание, заслуживая его тяжёлыми испытаниями, и редкие случаи, когда кто-то становился основателем новой линии, считались чуть ли не чудом. Джейд, не осознавая своей собственной неуверенности, пренебрегал рыцарями, видя в их успехах лишь «счастливую случайность», но Каллиопа знала — для Джейда это была его боль, и теперь она сделала её видимой для всех.

Он не был рыцарем. Джейд не понимал, что это значит, и, если честно, даже не желал этого знать. В его глазах он не отличался от других, нет, его способности были гораздо выше, но само существование этого неравенства, разделённого между гражданскими делами и боевыми искусствами, казалось несправедливым.

«Низшие вещи…» — раздражённо думал Джейд, вспоминая тех идиотов-рыцарей, которых он когда-то встречал в родном городе. Эти люди, которых он считал бессмысленными, могли прожить лучшую жизнь, просто несколько раз взмахнув мечом, зарабатывая уважение и статус, не прикладывая настоящих усилий.

В отличие от них, он сам работал тяжело, чтобы добиться чего-то в жизни. Он стал местным чиновником, наделённым властью, пусть и не столь высокой, как у аристократов. К центральным чиновникам, как правило, относились как к полудворянам, но его положение было тяжело контролируемо, поскольку всё было строго зависимо от институциональных аристократов, которые держали власть в своих руках.

Он старался, трудился как мог: работал репетитором, налаживал связи, надеясь стать частью центрального правительства. Он был уверен в своём пути:

«Я достаточно способен! Я не из тех людей, кого будут игнорировать высокомерные дети из этой бесполезной семьи!»

Но как только прозвучали слова Каллиопы, его мир перевернулся.

— Тогда как мне вас теперь называть? Мистер Райант?

В глазах Джейд вспыхнул огонь. Эти слова, как нож, глубоко вонзились в его гордость. На мгновение его разум опустел от ярости.

«Это даже гроша не стоит!» — мысль прокатилась по его голове. В момент, когда эти слова прозвучали, он не сдержался.

Он вскочил, подняв руки, и не раздумывая, замахнулся на Каллиопу, думая, что может поставить её на место.

Но его жест был немедленно остановлен.

Сдавленный крик вырвался из его груди, и Джейд внезапно оказался на коленях, не в силах двигаться. Причина была в том, что рука ребёнка, намного младше его, была неимоверно сильной, и он не мог вырваться из её хватки. Всё произошло так быстро, что Джейд не успел понять, что случилось. Его глаза метались, тревожно и растерянно.

Роберт стоял рядом, холодный и суровый, наблюдая за всем происходящим. В момент, когда Джейд попытался напасть на Каллиопу, Роберт молниеносно вмешался. Без всяких размышлений он легко обезоружил Джейда, ударив ногой по его колену и резко согнув его запястье. В один миг всё было закончено.

Но, несмотря на свою победу, Роберт не собирался отпускать его так просто.

— Учитель, что вы сейчас делаете? — его голос прозвучал холодно и безразлично, как если бы Роберт не проявлял ни малейших эмоций. В его интонации не было ни гнева, ни боли. Просто пустота.

Джейд с трудом заставил голову повернуться, чтобы встретиться взглядом с Робертом. Когда их глаза встретились, он почувствовал внезапный страх, пробежавший по телу. Этот мальчик был на семь лет младше его, но Джейд не мог признаться даже себе, что боится его. Он заставил себя сжать челюсти и попытался ответить.

— Эй, отпустите меня! Как вы думаете, сможете ли избежать наказания за это насилие? — его голос звучал неуверенно, как будто он сам не верил в свои слова. — Вот почему такие люди, как вы, так невежественны...

Но его слова не имели силы. Всё, что он мог почувствовать, — это свою собственную беспомощность.

— Хм? Учитель, вы действительно пытались ударить мою младшею сестру? — с холодной насмешкой спросил Роберт, сжимая запястье Джейда сильнее и поднимая его руку вверх.

— А-а-а-а! — вскрикнул Джейд, но не смог найти слов, чтобы оправдаться. Его лицо залила краска позора и ярости. Он дрожал, не в силах справиться с бурей эмоций. Боль, унижение и уязвленная гордость переплелись в одно невыносимое чувство, из-за которого его сознание помутилось.

«Почему я? Почему именно я должен терпеть это унижение? Что я сделал не так? Эти надменные дети смеют надо мной издеваться? Я ведь лучше них всех!» — в голове проносились мучительные мысли. Он мечтал обрушить на них свое негодование, наказать их так, чтобы они запомнили, что такое уважение. Но его тело было неподвижным, его руки — скованными железной хваткой Роберта, а ноги — дрожащими, словно у беспомощного ребенка.

Джейд внутренне стиснул зубы, не в силах взглянуть Роберту в глаза, потому что в этих глазах он видел презрение и холодное превосходство.

— Отпусти его, брат, — тихо, но решительно сказала Каллиопа, остановив Роберта. Он неохотно ослабил хватку, но не отступил от Джейда, словно продолжал его контролировать даже на расстоянии.

Джейд, освобожденный, медленно опустился на пол, опустив голову, не осмеливаясь пошевелиться.

— Вы так много говорите об этикете, но, как оказалось, бедны им сами, — прозвучал спокойный и холодный голос Каллиопы. — Мало того, что вы подняли руку на ребенка, так даже не подумали извиниться. Вам должно быть стыдно.

Джейд внезапно поднял голову при словах Каллиопы. На его лице не было никакого выражения — только сдерживаемый гнев бурлил в глубине его глаз. Каллиопа, глядя на него холодным взглядом, медленно наклонилась и прошептала, чтобы её слова прозвучали только для него:

— Вы, кажется, слишком мало знаете о мире, мистер Райант. Что ж, это неудивительно: молодой деревенский мальчик, едва покинувший академию, редко видит что-либо дальше своих амбиций. Но вам стоит держаться сдержаннее, ведь самое интересное ещё впереди.

Её тихий голос звучал зловеще, заставив Джейда вздрогнуть. Он взглянул на неё с изумлением, не понимая, как столь юное лицо могло излучать такую ледяную угрозу. Но когда Каллиопа шагнула назад, её лицо снова стало невинным и безмятежным, словно она ничего не говорила.

— Вижу, вам стоит напомнить об этикете. Но я проявляю вежливость только к тем, кто достоин её, — произнесла она с мягкой усмешкой. — И если мои манеры показались вам недостаточно хорошими, полагаю, проблема не во мне.

Её тонкая улыбка была почти дружелюбной, но Джейд знал, что под ней скрывается насмешка. Она произнесла последнее с таким хладнокровием, что каждое слово, казалось, оставляло горечь:

— Поздравляю, господин. Вы — первый человек, к которому я отнеслась неуважительно.

***

Под ясным солнечным светом воздух был наполнен свежим ароматом травы. Каллиопа прогуливалась, держа за руку своего брата Люциуса. Сегодня её длинные волосы были собраны в высокий хвост, украшенный кружевным чепчиком с крупной лентой, который мягко развевался на ветру при каждом её шаге. Окантовка юбки из тончайшего кружева танцевала в такт её лёгкой походке.

Проходившие мимо благородные дамы с интересом следили за ней, шепча друг другу:

— Это и есть та самая Каллиопа, о которой говорила леди Самона? Даже не зная её имени, трудно не узнать это кукольное личико.

— Такая прелесть! И подумать только, ей всего пять лет, а ходит уже так уверенно!

Одна из дам взглянула на неровную тропинку и добавила с лёгким восхищением:

— Дорожка тут непростая. Конечно, семья Самона ухаживает за лесом с осторожностью, чтобы сохранить природный ландшафт. Поэтому здесь, конечно, не так гладко, как в банкетном зале, но разве не чудесно видеть такую заботу о природе?

Соседка её понимающе кивнула, любуясь Каллиопой, и снова вздохнула, поражённая её естественным обаянием и грацией.

Госпожа Самона слегка улыбнулась и мягко положила руку на плечо своей собеседницы, словно успокаивая её. Это жестко подтверждало, что недопонимания не было.

— Сравнивать банкетный зал и пикник всё же не совсем уместно, — ответила она с легкой иронией.

— Ах, ну что вы! — воскликнула дама. — Это место настолько прекрасно, что его и в самом деле можно назвать банкетным залом в лесу!

— Верно, — подхватила другая. — Сколько лет прошло с тех пор, как я в последний раз могла подышать таким свежим воздухом? Благодарю вас, госпожа Самона!

Госпожа Самона ответила на комплименты скромной улыбкой, заметно тронутой общим восхищением.

— Действительно, много времени прошло с нашей последней подобной встречи.

Этот пикник был чем-то гораздо большим, чем простое светское развлечение. Прошло много лет с тех пор, как семья Самона, некогда бывшая одной из значимых в свете, устраивала общественное собрание. Несмотря на то, что никто вслух не упомянул истинную причину этого долгого молчания, все прекрасно её знали.

Эта причина заключалась в Гильберту— единственном наследнике семьи Самона.

http://tl.rulate.ru/book/112240/5283805