Готовый перевод Snow / Сноу: Том 2. Часть 3

— Вот почему мы должны сначала разобраться со Старками, пока у них не появилась возможность короновать Джона Таргариена, а мы не потеряли шанс на союз с другими домами. Но наше положение хуже, чем знают лорды Леффорд и Свайф. В стране появился еще один король: Ренли Баратеон женился на Маргери Тирелл и был коронован в Хайгардене, теперь за ним стоит сила Рича и Штормовых земель. — Лорд Тайвин посмотрел на сира Кивана, продолжая: — Киван, освободи сира Григора, пусть он сожжет Речные земли. Я хочу снова выманить Робба Старка на открытое пространство, и на этот раз мы будем ждать его. Мы отправимся в Харренхолл, напишем Стаффорду и скажем, чтобы он привел армию вверх по Золотому Зубцу; мы окружим Робба Старка и прикончим его.

— Так и будет, — кивнул сир Киван. Затем он повернулся к Тириону и сказал: — Ты не пойдешь с нами в Харренхолл, ты отправишься в Королевскую Гавань.

Теперь Тирион был глубоко удивлен: — Зачем?

Лорд Тайвин просто посмотрел на него, а затем сказал: — Чтобы править, пока война в Речных землях не закончится и я не смогу вернуться в столицу. Ты должен служить Десницей от моего имени. Воцари Джоффри и принеси стабильность в его правление, и если кто-то из этих советников в его малом совете сыграет с нами неправду, ты знаешь, что делать.

Тирион вздохнул: — Шипы. Головы. Стены.

— А теперь иди и не бери с собой в столицу свою шлюху. — Санса.

Если раньше Королевская Гавань казалась ей клеткой, то после казни отца она превратилась почти в тюрьму. Куда бы она ни пошла, за ней следовал либо рыцарь Королевской гвардии, либо краснокожий, стражники Ланнистеров. Она ненавидела это, ненавидела город, Красный замок, Серсею и больше всего — Джоффри. Сейчас, оглядываясь назад, она не могла понять, как влюбилась в него, как считала его хорошим, добрым и лучшим, чем Джон. Джоффри не был ни хорошим, ни добрым, он был жестоким и злым, и она надеялась, что он умрет, часто молилась о его смерти. Она до сих пор помнила, как он привел ее к стенам Красного замка, туда, где лежала голова ее отца, и показал ей гниющую голову отца. — Видишь, что бывает с ПРЕДАТЕЛЯМИ? Когда эта война закончится, я повешу головы твоего брата и твоей кузины на эту стену и заставлю тебя выйти и поцеловать их. — Джоффри сказал это с безумным блеском в глазах. Санса пришла в ужас при виде уже гниющей головы отца и теперь с ужасом ждала, что сказанное Джоффри сбудется. Джоффри быстро надоело стоять перед головами, и он вернулся в дом, но не раньше, чем сказал: — Скоро у меня именины. Что вы подарите мне, миледи?

Вот что смущало Сансу: как Джоффри мог быть ужасным в одну минуту и таким очаровательным в следующую. Она не понимала, как и почему он такой, и от этого ненавидела его еще больше. Он был совсем не похож на Джона, ее Джона, который, если то, что сказал отец, было правдой, был настоящим королем Вестероса. От одной мысли об этом у нее захватывало дух, ее Джон был не только королем, но и настоящим рыцарем, и она не могла дождаться, когда снова увидит его, и на этот раз она скажет ему, что чувствует, что любит его всем сердцем, она отчаянно хочет снова увидеть Джона, своих братьев и сестер, свою мать.

Размышления Сансы были прерваны, когда она услышала стук в дверь, и, позвав того, кто это был, чтобы войти, она увидела громадную фигуру сира Мерина Транта. Она сразу же почувствовала панику и ужас, которые возникали при виде рыцаря Королевской гвардии: это могло означать только одно — Джоффри хочет ее видеть.

— Король желает видеть вас в тронном зале, миледи, — сказал сир Мерин.

— Но, но почему? Я не сделала ничего плохого. Пожалуйста, не заставляйте меня идти, пожалуйста, я обещаю, что не сделаю ничего плохого, пожалуйста, не заставляйте меня идти, — Санса умоляла, ненавидя то, как срывается ее голос.

Сир Мерин просто посмотрел на нее, прежде чем сказать: — Боюсь, я не могу этого сделать, миледи. Король потребовал вашего присутствия в тронном зале, и поэтому вы можете либо прийти по своей воле, либо я должен буду сам отвести вас туда.

Санса знала, что сир Мерин без колебаний потащит ее в тронный зал; он уже делал это раньше, когда Джоффри хотел, чтобы она увидела голову своего отца. Вздохнув, она ответила: — Я приду, сир Мерин. Ведите меня.

Выходя вслед за сиром Мерином из своей комнаты и направляясь в тронный зал, она не могла отделаться от чувства ужаса, которое начало зарождаться в глубине ее живота: что Джоффри мог хотеть от нее? Зачем ему понадобилось говорить с ней в тронном зале? Оказалось, что в момент ее приезда Джоффри вершил суд в тронном зале, слушая, как люди, как лорды, так и простолюдины, доносят до него свои заботы и вопросы. У него было совершенно скучающее выражение лица, и чаще всего он отдавал очень суровые приказы по поводу того или иного дела, которое слушал, — Санса инстинктивно знала, что ни Робб, ни Джон так не поступят, они действительно обратят внимание на то, что говорят. К ее ужасу, единственное время, когда Джоффри, казалось, действительно обращал внимание, — это когда перед ним возникал спор. Тогда в его глазах появлялся тот же безумный блеск, что и тогда, когда он показывал ей голову отца, и он чаще всего приказывал выпороть, выпороть или заставить биться до смерти двух людей, участвующих в споре. Это пугало Сансу, насколько жестоким мог быть Джоффри, и заставляло задуматься, почему она вообще думала, что любит его. Он совсем не был похож на Джона, где Джоффри был фальшивым и жестоким, Джон же редко улыбался, и Санса помнила, что это освещало все его лицо и делало его похожим на принца — короля, как она предполагала, — а он был королем и благородным, именно таким, какого отец хотел для нее.

http://tl.rulate.ru/book/111363/4208632