Готовый перевод I Pioneered Scientific Magic / Я Был Пионером Научной Магии: Глава 155

— Значит, ты говоришь, что легендарный маг Исаак, получив по голове яблоком, открыл гравитацию? — с неподдельным любопытством спросил Хароф.

— Да, говорят, лорд Исаак в то время был всего лишь учеником. После научного спора о движении звезд он начал подозревать, что существует невидимая сила, удерживающая планеты на орбите вокруг Солнца. И только когда он стоял под яблоней и его ударило упавшее яблоко, у него произошел просвет… — с легкой досадой пояснил Линн.

По какой-то причине, возвращаясь на воздушном корабле, Хароф внезапно увлекся историями о легендарных магах, созданных Обществом Мистических Искусств. Линну пришлось подкорректировать некоторые знаменитые рассказы, чтобы удовлетворить любопытство Харофа.

Тот, однако, оставался в неведении, полностью погрузившись в истории, которые рассказывал Линн.

Больше всего его поражало, что эти легендарные маги, члены Общества Мистических Искусств, разрабатывали свои волшебные теории, будучи еще учениками, полноправными магами или даже обычными людьми без магических способностей. Используя эзотерические знания, поразительную интуицию и невообразимое воображение, они обнаруживали скрытые истины в, казалось бы, обычных явлениях.

Взять, к примеру, Исаака, который открыл гравитацию благодаря упавшему яблоку, или Кеплера, который определил, что планета под его ногами — шар, наблюдая лунные затмения.

Вот, наверное, что значит настоящий гений!

Хароф невольно сравнивал себя с ними: он открыл гравитацию только после того, как стал Великим Магом, благодаря увеличению магической силы и вычислительных способностей при заклинаниях. На фоне того, что сделали легендарные маги, ему становилось немного стыдно.

Однако Хароф заметил и кое-что очень важное - эзотерические знания! Три Закона Звезд, упомянутые Линном, закон всемирного тяготения или даже расчеты данных о планетах — все это можно было интуитивно представить в виде эзотерических знаний.

Это упрощало множество сложных объяснений — достаточно было иметь формулы для расчетов.

Хароф назвал это "эзотерическим мышлением"!

В этом, несомненно, и заключалась причина такого стремительного прогресса Общества Мистических Искусств в области магических исследований.

С этой мыслью Хароф попросил Линна собрать в единую систему некоторые базовые эзотерические знания, поскольку он намеревался предложить совету, чтобы эзотерика стала обязательным предметом для изучения в магических школах.

Линн с радостью согласился, ведь давно думал о стандартизации различных аркановых символов, используемых в мире магов. Каждая школа имела свои обозначения для одних и тех же формул, отчего его голова шла кругом при изучении магических книг.

— Раз мы уже рассчитали данные для планеты под нашими ногами, ты можешь сказать мне, какова гравитационная постоянная? — с нетерпением спросил Хароф.

Эксперимент с маятником и расчеты данных о планете, проведенные Линном, несомненно, привели к этому важнейшему открытию!

— Боюсь, тебе придется подождать еще несколько дней, чтобы определить гравитационную постоянную. Нам еще кое-что нужно, и тогда мы сможем увидеть "глазами" гравитацию и искажение пространства, — уверенно пояснил Линн.

— О? — интерес Харофа сразу же воспламенился.

Гравитация была невидимой, неосязаемой силой. Он мог только сравнивать ее с рябью на воде, чтобы понять изменения в пространстве. Но Линн утверждал, что у них есть возможность "увидеть" воздействие гравитации, и это вызывало неподдельное любопытство.

— Можем ли мы чем-то помочь? — поспешно спросил Хароф.

— Мне нужны материалы для экспериментов, — Линн описал внешний вид и свойства кварца и полевого шпата.

Его метод расчета гравитационной постоянной был не иным, как знаменитый эксперимент Кавендиша с крутильными весами! Для его воспроизведения им нужен был свет и несколько зеркал для его отражения. В конце концов, влияние гравитации было чрезвычайно слабым, и только с помощью света, проецирующего и усиливающего тончайшие колебания, эти изменения могли быть идеально представлены.

Кварц и полевой шпат — два основных компонента стекла.

Конечно, можно было расплавить песок напрямую при высокой температуре, но песок содержал неизбежные примеси в дополнение к кремнезему, что сказалось бы на качестве конечного продукта.

Кроме того, для плавления нужны были известняк и сода, и эти два вещества были относительно легко доступны. Известняк в большом количестве находился в районе порта Иеета, а соду можно было получить химически.

…

Совет действовал быстрее, чем Линн предполагал. На второй день после возвращения в Зеленолесье Хароф отправил людей, чтобы они привезли на десятках похожих на верблюдов тварей несколько тонн кварцевого песка и полевого шпата. Материалы грудой лежали перед их временным жилищем, привлекая толпу зевак.

— Линн, если количество окажется недостаточным, завтра мы привезем еще, — с уважением произнесла Кэрол.

Как ученик Харофа, Кэрол не смел недооценивать этого молодого мага, который заслужил признание в мире магии. Он не испытывал ни капли зависти к Линну из-за расположения к нему Харофа, ведь судьба Терезы служила предостережением.

— Достаточно, вполне достаточно! — Линн взглянул на две небольшие горы кварцевого песка и полевого шпата и невольно дернул губами. С таким количеством сырья он мог бы открыть стекольный завод!

Отказавшись от предложения помочь, Линн поручил Лидии, Дарену и другим полуросликам отнести часть материалов в их комнату.

Процесс изготовления стекла не был слишком сложным: требовалось лишь плавление при высокой температуре. Температура плавления кварцевого песка составляла 1750 градусов, но с добавлением соды и известняка она значительно снижалась. Линн без труда создавал эту температуру с помощью магии огня.

Под любопытными взглядами Лидии и остальных песчаные крупинки кварца постепенно плавились под действием магии пламени, превращаясь в ярко-красную жидкость, непрерывно текущую в их ладонях. Затем они вылили ее в заранее подготовленную круглую форму.

Когда стекло полностью застыло, Линн приложил к одной стороне фольгу из олова, а затем залил туда ртуть.

Ртуть – это жидкий металл, который растворяет олово, заставляя его прочно прикрепляться к стеклянной пластине. После полного застывания перед ними предстало безупречное зеркало, способное отражать изображения с абсолютной точностью.

http://tl.rulate.ru/book/110707/4190134