В тихом городе Цинчжоу, утопающем в февральской мороси, на берегу реки, где цвела жизнь, стояла школа "Просветление". В воздухе витал запах мокрого асфальта и нежный аромат цветущих персиков.
"Дао пусто, не будучи использованным остается полным.
Оно глубоко, как предок всех вещей.
Затупи его остроту, разреши его конфликты,
Сгладь его сияние, и будь единым с прахом.
Оно ясно, и кажется, что существует..."
Шум голосов детей, громко читающих уроки, доносился из класса, напоминая о хрупкости молодости и бескрайности знаний.
Из школы выбежала орава ребят, заливаясь звонким смехом.
"До свидания, господин Су!" - кричали они, взмахивая руками.
"До свидания, господин Су!"
Су Цзинчже, усталый от дневных трудов, вышел из класса. Он взял свиток в руки и окинул взглядом сад, где персиковое дерево, подобно царственному посланцу весны, покрылось нежными цветами.
"В этом году персики цветут пышно.
Но уже завтра...
Уже завтра наступает Цзинчже.
Два с половиной года... Всего два с половиной года..." - прошептал он, с грустью глядя на цветы.
Цзинчже, погруженный в свои мысли, уже почти дошел до своей комнаты. Но, взглянув на свои сапоги, он опустил голову и горько улыбнулся.
Подобно девушкам из башни Хуаюэ, чьи ночные утехи оставляют след на лепестках, тропа в саду была покрыта грязью.
"Завтра нужно положить каменные плиты", - подумал он, с досадой разглядывая след от своих ног.
После того, как все ученики разошлись по домам, Цзинчже достал из поясной сумки мешочек, полный камней.
Он высыпал на стол 25 низкосортных духовных камней, и его брови нахмурились.
"Школа все хуже привлекает учеников… Без достатка духовных камней не говоря о бесконечных прорывах в стадии Утончения Ци… даже арендная плата… не под силу…"
Цзинчже усмехнулся, а в его голове всплыли картины прошлого.
"Ещё до переселения я беспокоился о арендной плате…
Оказался в мире бессмертных культиваторов, и снова беспокоюсь о арендной плате…
В чем разница между переселением и не переселением?"
Но это было не самым главным…
Он ушел в тихую комнату, сел на футон, и в его глазах блеснула строчка мелких букв.
"Осталось 503 дня до вечного разрушения Даньтяня!"
Даньтянь - это фундамент культиватора.
Однажды разрушенный, он отнимает у человека весь его духовный путь и делает его обычным смертным.
"Тогда я уже не буду способен остаться здесь…
Останется только вернуться в мир смертных…"
Его сердце сжалось, но он не поддался отчаянию.
"Рискнуть?" - прошептал он себе под нос.
Его глаза упали на маленький алхимический горн, стоящий в углу комнаты.
"Господин Су! Господин Су! Вы дома?" - услышал он приятный женский голос с улицы.
Цзинчже открыл дверь, и его взгляд упал на стройную женщину, пробирающуюся по грязной тропе.
"Это же жена семьи Нин… Нин Яо еще не вернулся домой?
Школа давно закончилась…" - спросил Цзинчже, встречая женщину у порога.
Звали женщину Чжан Сяо.
Она была не просто женщиной, она была редким культиватором на поздней стадии Утончения Ци в городе Линьцзян.
Она была незначительной фигурой в городе.
На улице Таохуа, где жила семья Су, все арендные платы за духовные камни, плачимые культиваторами секте Хуаян, сбирались Чжан Сяо и передавались в отделение секты Хуаян в Линьцзян.
Муж Чжан Сяо, Нин Кайшан, тоже был мастером на поздней стадии Утончения Ци, и даже самым перспективным кандидатом на прорыв к стадии Зарождения Фундамента в Линьцзян.
К несчастью, два года назад он отправился в поход на исследование развалин и погиб.
Остались только Чжан Сяо и ее дочь.
Два с половиной года назад, когда Цзинчже переселили в это тело, он был уже полумертвым человеком, и Чжан Сяо подняла его на ноги.
С течением времени он обнаружил, что Цзинчже обладает добрым характером и узнал, что он когда-то имел высокий уровень культа, но его Даньтянь был серьезно поврежден, и его сила упала до ранней стадии Утончения Ци.
Это было действительно жалко.
Тогда Чжан Сяо предложила ему открыть школу "Просветление", чтобы заработать несколько духовных камней и зажить.
В мире культивации не все могут практиковать искусство.
Те, у кого нет духовных корней, могут только практиковать мирские боевые искусства, и когда они достигают пика в мирских боевых искусствах, они могут только стать равными культиваторам на ранней стадии Утончения Ци.
И их окончательное место назначения все равно мир смертных.
Ты должен иметь духовные корни, но живых существ так много, что даже дети культиваторов не могут гарантировать, что у них будут духовные корни.
Поэтому культиваторы придумали много способов.
Например, если до возраста совершеннолетия есть опытный культиватор, который может направлять их, дети могут пробудить свои духовные корни более плавно.
В своей прежней жизни Су Цзинчже много спорил с людьми и накопил глубокие "знания", поэтому он был опытен в общении с детьми.
Была затронута система меридианов и внутренней энергии традиционной китайской медицины.
Были затронуты модифицированные волшебные версии различных систем культивации.
Лао-цзы, Конфуций и Гуйгу-цзы также сочетались с содержанием мудрецов с его воспоминаниями о спорах с людьми в прежней жизни и выдавали многое.
Сначала он чувствовал неприятное ощущение вины.
Но не знает, везение это или действительно работает, но эффект пробуждения у детей на улице Таохуа действительно улучшился с его приходом.
Поэтому эта школа "Просветление" едва удерживается на плаву.
С этой точки зрения, Чжан Сяо не только спаситель Су Цзинчже, но и его кормилец.
В это время Чжан Сяо улыбнулась и сказала: "Яо-эр давно вернулся домой. На этот раз меня привел к тебе особый повод.
Су Цзинчже был немного озадачен.
Чжан Сяо не дала ему задать уточняющий вопрос и продолжила:
"Ты уже не молодой.
Я хочу поинтересоваться.
Ты хотел бы найти партнера в культивации?"
"Сказал", - подумал Су Цзинчже, глядя на нежную улыбку Чжан Сяо, - "эта женщина хотела бы, чтобы я женился...".
http://tl.rulate.ru/book/110381/4141538
Сказали спасибо 3 читателя