"Я думал, ты уж как минимум девять тысяч прорвёшь, а то и десять, но, оказывается, не судьба, всего восемь."
"Ну..." - прозвучало из глубины души, и Е Цинвань захотела его за это убить.
Восемь тысяч боевой силы, целых восемь тысяч, с чего он ещё недоволен?
"Старший, вы ошибаетесь?! Это восемь тысяч, целых восемь тысяч боевой силы!"
На взволнованный голос Е Цинвань душа никак не отреагировала.
Всё-таки восемь тысяч – это практически как ноль, для нее.
"Восемь тысяч – это много?! Только ты можешь обрадоваться такому ничтожеству. Если бы ты послушалась меня и подошла ближе, смогла бы поглотить больше крови и энергии, тогда и десять тысяч прорвала бы. Но ты трусиха, девчонка, не дерзай — не узнаешь, на что ты способна."
Е Цинвань закатила глаза.
Вот же болван, ему-то что, он-то помирать не собирается.
"Подойди ближе"...
А сама оначуть не попала под удар, чуть ближе — и жизни конец. А какая польза от боевой силы, если тебя уже нет?
"Старший, вы..."
Но ответить она не успела — голос души прозвучал в ее голове.
"Идут..."
Именно в этот момент, только-только попрощавшись с Сун Юанем, Е Чэнь почувствовал слабую ауру. Силы там было немного, от силы восемь-девять тысяч боевой силы. Раньше он бы пригляделся, а сейчас…не обратил внимания.
Не то чтобы он презирал эту силу, нет, просто каждый проходит через этот этап. Он прекрасно понимал. Подумал, что это какой-то бедолага попал под удар, но, оглянувшись, удивился: знакомый силуэт.
Его милая, упрямая, но любимая дочка — Е Цинвань.
Увидев ее, Е Чэнь невольно улыбнулся.
Но вспомнив, что вытворяла эта девчонка в последнее время, его улыбка погасла. Хотя, конечно, это было притворством — нужно же было сохранить авторитет отца. Иначе эту маленькую гадюку не удержать.
"Боевая сила у нее неплохая, всего за пару дней она набрала больше восьми тысяч. Возможно, этой весной она таки вступит в сотню лучших."
"Эта маленькая бестия решила бросить учебу и попытать счастья на воле."
Е Чэнь с грустью вздохнул и направился к Е Цинвань.
Услышав предупреждение души, Е Цинвань не так сильно испугалась.
Всё-таки они находились в Хайчэне, а она не нарушала никаких законов, бояться особо нечего.
"Девочка, чего ты тут делаешь?"
Неожиданно раздался голос Е Чэня, и Е Цинвань инстинктивно вздрогнула. Она ведь знала, что кто-то идет, ну почему же дрогнула?
Ничего не поделаешь.
Голос и интонация этого человека были слишком похожи на папу.
С самого детства ее ругали так же — инстинктивное чувство страха проснулось в ней.
Но она быстро сообразила — папа же не может быть здесь.
"Чего орёшь? Ты единственный, у кого язык длинный, что ли?"
"Ты знаешь, что пугать людей — это опасно? Родители тебя этому не учили, что ли?"
Этот неожиданный выпад застал Е Чэня врасплох.
Что происходит?
Где я?
Кто я?
В смысле, эта маленькая гадина посмела покричать на отца?
"Ты отбилась от рук, совсем отбилась! Как ты смеешь так разговаривать с отцом? Сейчас я тебя выпороть!"
Услышав эти слова, Е Цинвань немедленно почернела.
Конечно, ее отец был немного стар, немного вспыльчив, немного слабее и немного беднее.
Но всё равно это же папа, папа, который баловал её с самого детства. Как он мог допустить, чтобы над ним так издевались?
"Ты чё, щенок? С кем ты тут разговариваешь? Ты отбилась от рук! Ты хочешь быть моим отцом, а? Не смешно, ты недостоин. Кто вообще может быть моим отцом?!"
Услышав ее крик, Е Чэнь мгновенно успокоился.
Она его не узнала.
Правильно, он же вернулся к юной внешности.
Е Цинвань — единственная дочь в семье, поэтому ей не довелось увидеть его в молодости.
Она не бунтовала против него, она просто защищала его честь.
"Малышка, ты думаешь, я похож на твоего отца?"
"Фу, ну ты и смешной, а? Ты хочешь быть моим отцом, да? А вот мой отец — тот красивее тебя, ты мелкий…."
"Это действительно твой отец, тот самый, что был возведен в маркграфство, тот, что в одиночку сражался с девятью и убил троих. Это — твой отец."
Тысячи ругательств застряли у неё в горле, не в силах вырваться наружу.
Если бы кто-то другой сказал ей это, она бы не поверила.
А вот душа — та никогда не лгала.
Этот молодой, красивый щенок — это ее папа, настоящий папа.
"Старший, вы шутите, да? Это правда мой отец? Разве мой отец не должен быть стариком? Как он вдруг помолодел?"
"Когда становишься городским начальником, тело преображается и возвращается к молодости. Твой отец уже маркграф, неужели для него это ненормально?"
Е Цинвань молчала.
Она долго смотрела на Е Чэня, не зная, что сказать.
Весь ее бунтарский огонь мгновенно погас.
Какая абсурдная ситуация! Она — воин с восемью тысячами боевой силы, а ее отец — маркграф с боевой силой свыше ста миллионов.
Разница космическая! Если она продолжит бунтовать — ее просто прикончат Семь Волков.
"Па-па, как ты мог так испугать меня!"
В голове Е Цинвань мгновенно возникло тысячи способов оправдаться.
Но долго думая, пришла к выводу, что единственный подходящий вариант — притвориться милой девчушкой, которая боится папу.
Е Чэнь действительно попался на эту удочку, но всё равно поднял её на руки.
Видя, как она смущена, было ясно, что они сильно её потрясли.
Маленький воин решил заглянуть на арену битвы городских начальников и могучих маркграфов.
Это чистое самоубийство.
Он просто не заметил тогда, а иначе определённо бы ее наказал.
"Не строй из себя глупенькую, твои хватит. На мне они не пройдут."
"Скажи правду, что ты здесь делаешь и как ты себя в такое положение поставила?"
"Не ври мне, ты ведь знаешь, что твои отца. Я вижу, что ты думаешь."
Столько лет в мире боевых искусств... ничего особенного я не умею, но даже я могу заглянуть в душу человека.
Глядя на Е Чэня в упор, Е Цинвань не смела лгать. Хотя ее отец помолодел, принципы остались прежними.
Если она посмеет соврать — Е Чэнь смеет ее избить.
В этой ситуации лучше сказать правду.
"Я вам правду скажу, но вы вряд ли ее поверьте."
"Я рассмотрю"
"Нет, если вы со мной не согласитесь, я вам ничего не скажу. В крайнем случае вы меня избейте, но убивать не посмеете."
http://tl.rulate.ru/book/110271/4131827
Сказали спасибо 2 читателя