Готовый перевод In the beginning / Великое начало: Том 1. Глава 3. Учение Верховного Небесного Наставника Истинно-Единого Великого Начала.

На рассвете следующего дня городок Датянь, который обычно в это время еще спал, был полон жизни. В домах, где жили шестнадцатилетние юноши, готовящиеся к отбору, царило оживление: зажигали фонари, резали свиней и баранов, молились Небу и предкам. Многие родители всю ночь напролет стояли на коленях перед домашними алтарями, молясь о том, чтобы их сыновей выбрали небожители, и они достигли небывалых высот.

Цинь Хаосюань, попрощавшись с родителями, которые всю ночь провели в молитвах, вышел из дома с тяжелым сердцем. В отличие от них, он прекрасно выспался, но вид их изможденных лиц не давал ему покоя.

Под предводительством двадцати крепких охотников сорок юношей шестнадцати лет отправились к холму Поцзылин.

Холм Поцзылин, расположенный на границе внешней и внутренней частей горы Сяоюй, представлял собой ровную лужайку.

Вскоре после прибытия Цинь Хаосюаня и других юношей с востока появились два белых луча, прорезавших туман. Когда они приземлились, Цинь Хаосюань с удивлением узнал в них двоих мужчин, которые вчера пытались купить у него янтарь.

Не только Цинь Хаосюань, но и остальные подростки были поражены, увидев, что эти двое – те самые приезжие, которые были в Датяне вчера.

Чжан Куан обрадовался и обменялся многозначительным взглядом со своим двоюродным братом и по совместительству подручным Чжан Яном. После того, как им не удалось купить янтарь у Цинь Хаосюаня, они приобрели его у старика Чэня за баснословную цену в пятьсот лянов. Возможно, они затаили обиду на Цинь Хаосюаня, и это уменьшало его шансы на успех.

Приземлившись, мужчины пустили свои летающие мечи облететь лужайку, разгоняя туман и создавая небольшое пространство с чистым воздухом. Затем мечи вернулись в ножны за спинами своих хозяев.

Это искусное управление мечами, разгоняющими туман, поразило всех присутствующих юношей.

Когда двое небожителей прибыли, староста первым делом пал на колени: «В этом году в Датяне сорок один юноша достиг шестнадцати лет. Просим вас, уважаемые небожители, сделать свой выбор».

Сорок один юноша, а также двадцать охотников, сопровождавшие их, благоговейно преклонили колени.

Небожители осмотрели сорок одного кандидата. Юноши были разные: большинство робко опустили головы, некоторые же держались с показной уверенностью, но в их глазах читалась смесь самоуверенности и робости.

Лишь один юноша, одетый в серую холщовую рубаху, держался с достоинством и спокойствием, излучая уверенность и благородство. Небожители обратили на него внимание – это был тот самый юноша, который вчера продавал янтарь в аптеке Чэня. Им было любопытно, как он пройдет испытания.

В Датяне они слышали о Цинь Хаосюане и видели, как он продавал янтарь. Найти один-два раза редкие травы можно считать удачей, но Цинь Хаосюань регулярно приносил ценности, не уступающие янтарю, и это явно было не просто везение. Если бы им удалось принять этого юношу в свою секту, это принесло бы им немало пользы.

«Меня зовут Сюй Туньху, а это мой старший брат Чжао Цзялун», – коротко представился мужчина с бородкой, а затем, не теряя времени, перешел к делу: «Отбор состоит из двух частей: проверки костей и проверки семени. Те, кто пройдет обе части, будут приняты».

«Первый!»

В соответствии с порядком, который установил староста, первый юноша вышел вперед для прохождения испытания.

Перед началом испытания нужно было пройти сложную процедуру окуривания благовониями и омовения.

Юноша протянул левую руку, Сюй Туньху ощупал ее и нахмурился: «Обычные кости… Следующий!»

Проверка костей была предварительным тестом, который позволял оценить состояние костей и меридианов. Те, кто не проходил этот тест, не допускались к следующему этапу.

Несколько юношей подряд получили от Сюй Туньху вердикт «не годен». Наконец, один из них прошел проверку костей и был отправлен к Чжао Цзялуну для проверки семени.

Проверка семени заключалась в том, чтобы определить, живо ли семя бессмертия. Практически у каждого человека есть семя бессмертия, но у многих оно умирает вскоре после рождения. Даже если семя живо, нужно дождаться шестнадцатилетия, чтобы узнать, сохранилось ли оно, так как только в этом возрасте человек может начать поглощать духовную энергию Неба и Земли. Поэтому шестнадцать лет – минимальный возраст для начала пути совершенствования. За эти шестнадцать лет многие семена бессмертия высыхают и умирают.

Проверка показала, что семя бессмертия юноши, прошедшего проверку костей, мертво.

Выбор небожителями учеников был великой удачей, которая выпадала не каждому. Часто случалось так, что люди приходили с надеждой, а уходили разочарованными.

Еще несколько юношей прошли проверку костей, но провалили проверку семени.

К разочарованию старосты и других зрителей, настал черед Чжан Куана, и их надежды вспыхнули с новой силой.

Чжан Куан был своевольным и неприятным юношей, но он унаследовал от отца отличные гены и с детства проявлял незаурядные способности. Его отец когда-то сам чуть не стал учеником небожителей, а сейчас был лучшим охотником Датяня.

Взяв руку Чжан Куана, Сюй Туньху ощупал ее, и хмурое выражение его лица сменилось улыбкой. Он был в восторге.

Чжан Куан с легкостью прошел проверку костей, что не было неожиданностью, но, судя по реакции Сюй Туньху, его способности были поистине выдающимися. Возможно, он станет первым учеником небожителей из Датяня за несколько десятилетий.

Под завистливыми взглядами окружающих Чжан Куан подошел к Чжао Цзялуну.

Он расправил плечи, на его лице появилась высокомерная улыбка, но, обращаясь к Чжао Цзялуну, он изобразил смирение и почтительно поклонился.

Чжао Цзялун, увидев Чжан Куана, радостно улыбнулся, но высокомерие, сквозившее в глазах юноши, заставило его нахмуриться. Однако, какими бы ни были его личные симпатии, испытание нужно было продолжать.

Чжао Цзялун выдохнул поток духовной энергии в Чжан Куана, затем проколол ему указательный палец и капнул каплю крови, смешанной с духовной энергией, на цветок духовной энергии. Если бы цветок не отреагировал, это означало бы, что семя мертво. Чем пышнее расцветал цветок, тем сильнее было семя бессмертия.

Кровь мгновенно впиталась в цветок, который из сморщенного бутона превратился в большой и пышный, а затем его лепестки начали медленно раскрываться.

В конце концов, цветок распустился, демонстрируя силу и жизнеспособность семени бессмертия Чжан Куана.

Жители Датяня разразились радостными криками. Спустя несколько десятилетий в Датяне снова появился ученик небожителей, будущий небожитель.

Те, кто раньше не любил Чжан Куана, теперь смотрели на него со смесью зависти, восхищения и желания выслужиться.

Цинь Хаосюань нахмурился. Он был обеспокоен тем, что Чжан Куан действительно добился успеха. Судя по реакции небожителей, у него были выдающиеся способности. «Это плохой знак, – подумал Цинь Хаосюань. – Начать день с того, чтобы наступить в собачью какашку – не к добру».

Затем Чжао Цзялун официально объявил, что Чжан Куан прошел испытание.

После Чжан Куана еще несколько юношей прошли испытание, но безуспешно. Вскоре настал черед Цинь Хаосюаня.

Цинь Хаосюань всегда был образцом для подражания среди юношей Датяня. Он был не только ловким охотником, но и находил редкие травы, которые не мог найти даже старик Чэнь. Он неизменно затмевал Чжан Куана, и они всегда недолюбливали друг друга.

Из сорока одного юноши больше всего голосов было отдано за Цинь Хаосюаня. Но теперь, когда Чжан Куан, за которого болели меньше, был выбран небожителями, Цинь Хаосюань чувствовал огромное давление.

Взяв протянутую левую руку Цинь Хаосюаня, Сюй Туньху впервые за все время поприветствовал его: «Ну вот ты и здесь. Не разочаруй нас!»

Цинь Хаосюань слегка улыбнулся и позволил Сюй Туньху ощупывать кости его руки: «Длинные и тонкие, кость жизни коротковата; кости крепкие, меридианы немного заблокированы! Как жаль, как жаль, как жаль!»

Сюй Туньху трижды повторил «как жаль», с сожалением глядя на Цинь Хаосюаня: «Ты прошел испытание, но твои способности весьма посредственные».

Цинь Хаосюань поклонился: «Спасибо, небожитель Сюй».

Подойдя к Чжао Цзялуну, Цинь Хаосюань держался скромно, но с достоинством, что вызвало одобрение Чжао Цзялуна.

Чжао Цзялун ободряюще улыбнулся ему и выдохнул поток духовной энергии в Цинь Хаосюаня.

Цинь Хаосюань почувствовал, как теплая волна разливается по его телу, начиная со спины, проникая в меридианы и кровь.

В его даньтяне появилось маленькое серо-зеленое семя, окутанное туманом. До начала совершенствования, даже временно получив духовную энергию, он не мог заглянуть внутрь себя.

Чжао Цзялун проколол Цинь Хаосюаню указательный палец и капнул каплю крови на цветок духовной энергии, который снова превратился в бутон.

На этот раз цветок отреагировал, но не так быстро, как в случае с Чжан Куаном. Бутон начал медленно расти и лишь через некоторое время достиг нормального размера, а затем лепестки немного приоткрылись.

Но сколько бы они ни ждали, цветок больше не двигался. Это означало, что семя бессмертия Цинь Хаосюаня не мертво, но сильно иссохло. Если бы прошло еще несколько месяцев, оно могло бы погибнуть.

Чжао Цзялун задумался. Способности Цинь Хаосюаня были на грани: его можно было взять в ученики, а можно было и отказать. Решение было за ними.

Чжао Цзялун с сожалением посмотрел на Цинь Хаосюаня. Он не ожидал, что юноша, который находил такие ценные травы, как янтарь, обладает такими посредственными способностями.

Сюй Туньху наклонился к Чжао Цзялуну и что-то прошептал ему на ухо. Чжао Цзялун задумался, взвешивая все «за» и «против».

Через некоторое время Чжао Цзялун объявил, что Цинь Хаосюань принят.

Жители Датяня снова пришли в восторг. В такой бедной местности, как Датянь, нередко случалось так, что небожители не выбирали ни одного ученика десятилетиями, а то и столетиями. Чжао Цзялун и Сюй Туньху приехали сюда скорее для галочки, но неожиданно для себя нашли двух учеников.

Затем еще много юношей прошли испытание, но безуспешно. К всеобщему удивлению, Чжан Ян, двоюродный брат и подручный Чжан Куана, также прошел испытание, причем его результат был даже лучше, чем у Цинь Хаосюаня: цветок духовной энергии раскрылся чуть шире, демонстрируя, что семя бессмертия Чжан Яна более жизнеспособно.

Лицо Чжан Куана светилось от гордости. Он презрительно посмотрел на Цинь Хаосюаня, злорадствуя: «Вот тебе, силач и всезнайка! Посмотрим, как ты запоешь, когда я стану небожителем и научусь управлять духовной энергией!»

Цинь Хаосюань не обратил внимания на вызывающий взгляд Чжан Куана. «Ну и что, что у него способности получше, а семя покрепче? – подумал он. – Путь совершенствования полон неожиданностей, и хорошие способности не гарантируют высоких достижений. Иначе небожители не стали бы устраивать этот отбор, а просто набрали бы учеников с лучшими способностями».

Вскоре испытание закончилось. В этом году из Датяня выбрали трех учеников небожителей, к всеобщей радости.

«Вы, трое, возвращайтесь домой, прощайтесь с родными, а завтра отправляйтесь с нами в горы», – сказал Чжао Цзялун, вручая каждому из них тяжелый мешочек с серебром. – «Это ваши деньги на обустройство. Распорядитесь ими с умом, и завтра на рассвете жду вас у городских ворот!»

Дав последние наставления, Чжао Цзялун и Сюй Туньху призвали свои мечи и взмыли в воздух. Те, кто не прошел отбор, с завистью смотрели вслед небожителям, а затем перевели взгляды на троих счастливчиков, особенно на Чжан Куана, который показал наилучший результат. Совсем скоро эти трое станут небожителями и смогут летать по воздуху.

Новость о том, что небожители выбрали в Датяне трех учеников, разнеслась по всей округе. Многие дальние родственники, с которыми жители Датяня не общались десятилетиями, поспешили навестить их, осыпая подарками и сладкими речами. Все они стремились завести дружбу с будущими небожителями. У дома Чжан Куана, который обладал самыми выдающимися способностями, не было отбоя от гостей, как знакомых, так и незнакомых. Остальные двое счастливчиков тоже пользовались повышенным вниманием.

После бурной ночи трое юношей отправились к городским воротам, окруженные толпой провожающих. Сюй Туньху и Чжао Цзялун уже ждали их.

Староста, предвидя долгое путешествие, позаботился о том, чтобы раздобыть в уездном городе пять хороших лошадей.

Юноши сели на лошадей, Сюй Туньху взмахнул рукой, и пять желтых талисманов прилипли к крупам животных. Лошади словно взбесились, заржали и понеслись вперед.

У юношей не было времени попрощаться с родными. Оглянувшись, они увидели лишь слезы в их глазах – слезы счастья и печали.

Путь совершенствования был долог, и те, кто ступал на него, уже не возвращались назад.

«Уважаемые небожители, как нам к вам обращаться, чтобы не нарушить правила приличия?» – Цинь Хаосюань пришпорил коня и поравнялся с Сюй Туньху и Чжао Цзялуном.

«Старший брат!» – холодно бросил Чжао Цзялун, не выразив никаких эмоций.

Чжан Куан и Чжан Ян, увидев, как Цинь Хаосюань попал в неловкое положение, ухмыльнулись, но сделали вид, что ничего не заметили. Чжан Куан с притворной простодушностью сказал: «Для меня большая честь быть выбранным вами, старшие братья, и стать учеником вашей секты. Прошу вас, помогайте мне в будущем!»

Ни Сюй Туньху, ни Чжао Цзялун не впечатлила неуклюжая лесть Чжан Куана. Они пропустили его слова мимо ушей. Чжан Куан был недоволен, но продолжал улыбаться.

«Старший брат Чжао, старший брат Сюй, мы выросли в глуши и мало что знаем. Мы знаем лишь то, что каждый год такие небожители, как вы, приезжают выбирать учеников. Чтобы не попасть впросак, приехав в секту, и не опозорить вас, старшие братья, не могли бы вы рассказать нам немного о ней?»

Цинь Хаосюань говорил вежливо, но с достоинством. Чжао Цзялун, несмотря на свою холодность, одобрительно хмыкнул.

«Наша секта – это защитница государства Сянлун. Небожители даровали ей имя «Учение Верховного Небесного Наставника Истинно-Единого Великого Начала», но обычно ее называют просто «Учение Великого Начала». Она существует уже несколько тысячелетий. Ее резиденция находится на пике Хуанди горы Даюй. У нас тысячи учеников и последователей. Это единственная секта бессмертных в государстве Сянлун! Наш глава – защитник государства Сянлун, и каждый новый император должен получить его одобрение, прежде чем взойти на трон!» – рассказывая о своей секте, даже холодный Чжао Цзялун преобразился: его лицо светилось, а глаза горели. Цинь Хаосюань и два его спутника слушали его с восхищением.

http://tl.rulate.ru/book/108930/4040753