Готовый перевод In the beginning / Тайчу: Том 1. Глава 1. Золотая чешуя на поле. Рождение духа.

Был сентябрь, и в воздухе витала легкая осенняя прохлада.

Наступал рассвет, тьма уступала место свету. Утопающий в густом тумане городок Датянь все еще спал. Лишь несколько прилежных охотников уже поднимались в горы, да петушиные крики и собачий лай изредка нарушали тишину, быстро растворяясь в утренней безмятежности.

Живущие у горы питались дарами гор, живущие у воды – дарами вод. Название городка Датянь, расположенного у подножия горы Сяоюй, несло в себе прекрасное желание возделывать поля, однако из-за скудости и неплодородности земель его жители из поколения в поколение были вынуждены заниматься охотой.

Петухи пропели трижды, небо постепенно светлело, на улицах стали появляться люди. Время от времени боевые клики «хэй, хэй» разносились над Датянем.

Большинство этих голосов принадлежало юношам, которые усердно тренировались на рассвете, мечтая превзойти Цинь Хаосюаня и Чжан Куана.

В сердцах юношей Датяня, помимо стремления превзойти Цинь Хаосюаня и Чжан Куана, жила еще одна, почти несбыточная мечта: стать учеником небожителей, обитающих на горе Сяоюй, и овладеть искусством парения в воздухе. Ну, или хотя бы стать выдающимся охотником.

Цинь Хаосюань, объект зависти всех юношей Датяня, все еще спал в своем относительно просторном доме на западной окраине города.

Среди всех детей Датяня Цинь Хаосюань обладал самым выдающимся мастерством. Он всегда спал до самого восхода солнца, что делало его предметом восхищения среди сверстников. Помимо отточенных охотничьих навыков, он время от времени добывал редкие лекарственные травы, которые продавал в городскую аптеку, получая неплохой доход, которым помогал семье. Его не только боготворили сверстники, но и взрослые, которые не могли не восхищаться его способностями.

Никто не заметил, как пестрая змейка незаметно проскользнула в комнату Цинь Хаосюаня и ловко забралась на его кровать, устроившись на подушке.

Змейка была около 30 сантиметров в длину, ее тело покрывала разноцветная чешуя с множеством мелких выпуклостей, делавших ее шершавой на ощупь. Ее голова была не конусообразной, как у большинства змей, а скорее квадратной, что выглядело весьма необычно.

«Ммм...» – Цинь Хаосюань протер глаза, сел и, увидев на подушке разноцветную змейку, ничуть не удивился. Он просто взял из ее пасти желтый предмет размером с ноготь, источавший тонкий аромат, и сунул змейку себе за пазуху.

Желтый предмет был драгоценным янтарем, похожим на обычный желтый камень. Несмотря на невзрачный вид, его гладкая текстура и приятный аромат свидетельствовали о его необычности. Неудивительно, что старый аптекарь Чэнь уже несколько лет твердил, что за него можно выручить хорошую цену.

Цинь Хаосюань сунул руку за пазуху, погладил холодную змейку и погрузился в воспоминания о событиях нескольких лет назад.

Среди его предков были чиновники, но позже семья переехала в Датянь, и предок установил правило: потомки должны были учиться, но не имели права занимать государственные должности. Ныне отец Цинь Хаосюаня занимался сельским хозяйством, получая небольшой доход, а мать подрабатывала в городе, стирая одежду.

С раннего детства Цинь Хаосюань, читая книги, понял, что чтение нужно для постижения истины, а не для получения чиновничьей должности. Поэтому, будучи рассудительнее своих сверстников, он уже в восемь лет начал ходить с взрослыми на охоту, оттачивая свои навыки в опасных схватках. К десяти годам он уже самостоятельно ходил на охоту, не довольствуясь той частью добычи, которую ему отдавали взрослые.

Хотя он часто сталкивался с опасностями, Цинь Хаосюань всегда выходил сухим из воды. Единственная травма, которую он получил, был укус странной змейки, когда ему было двенадцать. Этот укус полностью изменил его жизнь.

Это случилось летним утром. Четыре дня подряд лил дождь, горные тропы превратились в непроходимое месиво, воздух наполнился ядовитыми испарениями. В доме не осталось еды, и Цинь Хаосюань был вынужден отправиться на охоту с первыми лучами солнца.

Однако дичь в окрестных горах была практически истреблена, и, пробродив все утро безрезультатно, Цинь Хаосюань уже начал отчаиваться. Внезапно мимо него промчалась косуля, и Цинь Хаосюань, не раздумывая, бросился за ней.

Косуля оказалась хитрой и ловко петляла среди деревьев. Несколько выпущенных Цинь Хаосюанем стрел пролетели мимо цели, и, более того, косуля заманила его в глубины горы Сяоюй.

Жители Датяня из поколения в поколение охотились в этих краях, но всегда держались окраин, даже несмотря на то, что дичи становилось все меньше. Никто не осмеливался углубляться в Сяоюй, и те немногие смельчаки, кто все же рискнул, больше не возвращались.

Легенда гласила, что в Сяоюй обитают не только небожители, но и множество злобных демонов и чудовищ.

Цинь Хаосюань не был уверен, стоит ли верить легендам о демонах, но он знал, что в глубинах горы наверняка полно ядовитых испарений и диких зверей, поэтому всегда избегал заходить слишком далеко. Но сейчас, если он не вернется домой с добычей, то ему, его отцу и матери придется голодать.

Стиснув зубы, Цинь Хаосюань продолжил преследование и, наконец, сразил хитрое животное. К этому времени он уже углубился в Сяоюй, где не ступала нога человека. Огромные деревья с толстыми стволами заслоняли небо, густые заросли кустарника преграждали путь, влажная земля была покрыта толстым слоем гнилых листьев. Он мог определить лишь примерное направление Датяня и полагался на память, чтобы найти дорогу назад.

Долго блуждая вслепую, Цинь Хаосюань так и не нашел обратной дороги, но наткнулся на небольшую долину.

В отличие от окружающих величественных деревьев, долина была полна цветов и трав, воздух был чистым и ароматным, птицы пели свои песни.

Цинь Хаосюань, который в свободное от охоты время учился у аптекаря Чэня распознавать лекарственные растения, сразу понял, что здесь растет множество ценных трав. Если бы он смог принести их Чэню, то выручил бы денег на целый месяц, и матери не пришлось бы так тяжело трудиться.

Решив действовать немедленно, Цинь Хаосюань забыл о том, что находится в опасных глубинах Сяоюй, и начал собирать травы.

Внезапно из травы выскочила разноцветная змейка и укусила Цинь Хаосюаня за правую руку.

У Цинь Хаосюаня закружилась голова, он рухнул на землю и потерял сознание.

Он не знал, сколько времени прошло, но, очнувшись, обнаружил, что трава вокруг стала гигантской, как вековые деревья, а небольшая долина казалась необъятной.

Он попытался пошевелиться, и его тело, ставшее невероятно гибким, легко скользило среди травы, которая казалась ему деревьями.

Но что-то было не так. Он не шел, а полз по земле.

Возле небольшого пруда Цинь Хаосюань увидел, что его тело больше не было человеческим, а превратилось в разноцветную змею. Неподалеку он увидел свое человеческое тело, лежащее на земле без признаков жизни.

Неужели он умер? И вселился в эту змейку?

Страшная мысль промелькнула в голове Цинь Хаосюаня. Он быстро подполз к своему телу, пытаясь вернуть свою душу обратно.

Внезапно он почувствовал мощную силу, исходящую от его «трупа», которая начала втягивать его душу. У Цинь Хаосюаня закружилась голова, и, открыв глаза, он обнаружил, что снова находится в своем теле, а странная змейка лежит рядом, не двигаясь.

Он сосредоточился, и снова та же сила потянула его душу в змеиное тело.

После нескольких таких перемещений Цинь Хаосюань понял, что его душа может свободно перемещаться между змеиным и человеческим телом, и обрадовался, как ребенок, получивший новую игрушку.

К тому времени, как он наигрался, уже наступила ночь, и по Сяоюй начал распространяться ядовитый туман. Вдыхать его было смертельно опасно для человека, но змейка, которая жила в Сяоюй, очевидно, была к нему невосприимчива.

Цинь Хаосюань сосредоточился и переместил свою душу в змеиное тело. Как он и предполагал, ядовитый туман не причинял ему вреда.

Ползая по долине, он обнаружил еще одну удивительную особенность: там, где проползала змейка, оставался особый запах, по которому он мог найти дорогу назад, как бы далеко ни ушел. Это означало, что он может найти дорогу домой.

Ища дорогу домой, Цинь Хаосюань обнаружил еще несколько преимуществ змеиного тела: невосприимчивость к ядам, повышенную чувствительность к лекарственным травам и способность отпугивать хищников, таких как леопарды и волки.

С тех пор Цинь Хаосюань часто по ночам вселялся в змею и отправлялся в глубины Сяоюй на поиски редких трав, которые затем продавал аптекарю Чэню, получая гораздо больше денег, чем от охоты. Жизнь его семьи становилась все лучше, а сам он стал образцом для подражания для всех юношей Датяня.

Однако у способности вселяться в змею был побочный эффект: на следующий день Цинь Хаосюань чувствовал себя совершенно разбитым, не мог собраться с мыслями и хотел только спать.

Переодевшись, Цинь Хаосюань вышел из дома, неся в руке янтарь. С трудом скрывая усталость, он лениво здоровался со знакомыми, которых встречал по пути.

По дороге в аптеку до его ушей донесся жалобный крик.

«Ой... Чжан Лаода, у меня правда нет денег, Чжан Лаода, пощади... Ай...»

Несколько подростков избивали двух парней, которые катались по земле. Нарядно одетый юноша спокойно наблюдал за происходящим, словно наслаждаясь чужими страданиями, и время от времени издавал злорадный смех. Это был Чжан Куан, соперник Цинь Хаосюаня.

Вокруг собралось много зевак, кто-то сердился, кто-то сочувствовал, кто-то негодовал, но никто не осмеливался перечить Чжан Куану.

«Смотрите все! Вот что бывает с теми, кто не платит вовремя!» – с самодовольным видом заявил один из дружков Чжан Куана, наступив ногой на лицо лежащего на земле парня.

Наконец, еще один юноша не выдержал и закричал: «Грабитель! Чжан Куан, ты грабитель! Чтоб тебе пусто было!»

Чжан Куан, который до этого не вмешивался, помрачнел и быстро подошел к кричавшему парню, собираясь ударить его ногой в лицо. Легко было представить, что от зубов парня мало что останется, если удар попадет в цель.

«Чжан, ты что, меня не видишь?» – лениво бросил Цинь Хаосюань, даже не взглянув на происходящее. – «Если посмеешь ударить его, я свяжу тебя и брошу волкам на горе Сяоюй!»

Среди всех юношей Датяня Цинь Хаосюань был белой вороной. С восьми лет он нес на своих плечах бремя заботы о семье и редко якшался со сверстниками. Чжан Куан, его главный соперник, естественным образом стал главарем среди остальных ребят.

Отец Чжан Куана был лучшим охотником Датяня, да и сам Чжан Куан обладал незаурядными способностями. В двенадцать лет он голыми руками убил двух волков, что считалось большим достижением для юноши.

Однако этот жестокий парень, который мог безнаказанно верховодить всеми детьми Датяня, боялся только Цинь Хаосюаня. В прошлом году Цинь Хаосюань избил его до полусмерти, сломав четыре ребра, и Чжан Куан три месяца провел в постели, прежде чем оправился от травм. С тех пор он не осмеливался перечить Цинь Хаосюаню.

Голос Цинь Хаосюаня был подобен невидимым кандалам, которые заставили Чжан Куана отдернуть ногу. Он посмотрел на Цинь Хаосюаня, и, хотя в душе мечтал разорвать его на части, не подал виду.

Он знал, что Цинь Хаосюань не бросается словами на ветер. Если он все же ударит парня, то Цинь Хаосюань непременно выполнит свою угрозу и скормит его волкам.

Чжан Куан, кипя от злости, изменился в лице и процедил сквозь зубы: «Цинь, эти двое нарушили мои правила, так что им нужно преподать урок».

Цинь Хаосюань лишь усмехнулся про себя. С каких пор грабеж стал правилом? Ему не хотелось спорить с Чжан Куаном, и он просто бросил: «Убирайся».

Лицо Чжан Куана исказилось от гнева, но он понимал, что открытая конфронтация ни к чему хорошему не приведет. Проклиная Цинь Хаосюаня на чем свет стоит, он никак не мог понять, о чем думает этот парень. Человек, выросший на книгах, должен прекрасно понимать, что такое выгода, и объединившись с ним, они могли бы держать в страхе весь город. Но почему-то Цинь Хаосюань постоянно ему перечил.

Видя мрачное лицо Чжан Куана, Цинь Хаосюань догадывался о его мыслях и лишь вздохнул, про себя упрекая себя: «Цинь Хаосюань, ты вырос на книгах, ты должен понимать, что такое выгода, и ты должен понимать, что лучше держаться подальше от таких злодеев. Почему ты не можешь пройти мимо, когда видишь подобное?»

Думая об этом, Цинь Хаосюань горько усмехнулся. Книги научили его рассудительности, но также воспитали в нем некоторые несносные привычки книгочея. Он знал, что иногда лучше не вмешиваться и проходить мимо, чтобы избежать неприятностей, но не мог игнорировать то, что считал правильным.

Один из парней, отличавшийся наблюдательностью, заметил, что в стиснутом кулаке Цинь Хаосюаня что-то есть, и от этого предмета исходит тонкий аромат лекарственных трав. «Ммм... Как вкусно пахнет! Цинь Гэ, что ты сегодня раздобыл? Собираешься продать это в аптеку Чэня?»

«Конечно, разве Цинь Гэ когда-нибудь приносил что-то плохое?» – ответил за Цинь Хаосюаня другой парень, стараясь ему угодить. Его слова вызвали одобрительный гул толпы.

«Цинь Гэ, говорят, сегодня двое приезжих скупили все ценные травы в аптеке Чэня и заявили, что готовы заплатить за редкие травы гораздо больше, чем Чэнь!»

«Да, я тоже слышал об этом. У Цинь Гэ всегда полно всяких ценностей, если им что-то понравится, ты можешь сорвать куш!»

Цинь Хаосюань оживился, решив, что ему повезло, и пообещал: «Посмотрим, если цена будет хорошей, я угощу вас всех выпивкой».

Под радостные крики толпы Цинь Хаосюань направился к аптеке Чэня, окруженный стайкой подростков.

Чжан Куан, оставшийся практически в одиночестве, стиснул зубы от злости. «Скоро наступит день, когда горные небожители будут выбирать себе учеников. Я должен быть выбран, чтобы отомстить этому выскочке!» – подумал он.

http://tl.rulate.ru/book/108930/4040749