Готовый перевод Dark Prince / Тёмный принц: Том 6. Часть 25

Но зачем? Почему она должна извиняться за свое Распределение? Там она была на своем месте. Стыдливая "самоуверенность" ее семьи лишь показывала, как мало они ее знали. Если бы они обращали на нее хоть малейшее внимание раньше, ее распределение не стало бы для них шоком.

Она полагала, что не может полностью винить их за свою реакцию, какой бы необоснованной и иррациональной она ни была. У нее самой чуть не случился нервный срыв во время первой ночи в общежитии Слизерина. В ту ночь она почти не спала. Вопросы и страхи терзали её мысли, не давая сомкнуть глаз. Что подумает ее семья? Почему она вообще здесь оказалась? Сможет ли она когда-нибудь стать своей?

Когда она лежала, дрожа, в своей постели, Джинерва пришла к одному выводу. Ей больше не было до этого дела. Пора было ей перестать прятаться от всех. Она так долго подавляла в себе истинную сущность, чтобы соответствовать возмутительным родительским стандартам. В процессе она почти забыла, кто она есть на самом деле. Но теперь настало время. Пришло время показать всем, рассказать миру о настоящей Джинерве. Пришло время принять свою темную сторону, так сказать.

Для нее правда была простой вещью. А правда заключалась в том, что Джинерве было просто стыдно. Она бы никогда никому в этом не призналась, но это был ее самый темный секрет.

Она стыдилась своей семьи, в частности, их крайнего предубеждения ко всему Слизеринскому (действительно, они были почти так же плохи, как Сами-Знаете-Кто!) и денег ее семьи, или их отсутствия. Все было подержанным или самодельным. Однажды она захотела купить красивое маленькое платье, даже не посмотрев на цену. Она хотела иметь что-то, что можно назвать своим. А не пыльную, устаревшую одежду, которую когда-то носила ее кузина Ингрид. Куда бы она ни пошла, она чувствовала стыд. От этого не было спасения.

Ей было девять лет, когда она впервые попала в Хогсмид. Часто там было слишком много народу, а ее мама слишком уставала, чтобы присматривать за всеми детьми сразу. Но однажды мама согласилась взять ее с собой. В волнении Джинни быстро надела новое платье, которое она купила на той неделе. Оно было яркого красного цвета, в тон ее волосам, с маленькими белыми завитушками по подолу. Это было ее лучшее и любимое платье. Тем более что мама сказала ей, что оно совсем новое. Хотя этот день начинался как лучший в ее невинной девятилетней жизни, он быстро превратился в худший.

Мать куда-то ушла, чтобы погнаться за старшими братьями, Фредом и Джорджем. Они любили прокрадываться в магазины и разыгрывать других покупателей.

Джинни стояла одна среди стеллажей с одеждой, любуясь пышными юбками из тафты и переливающимися вечерними платьями всех цветов, которые только можно себе представить. Она уже знала, что никогда не сможет позволить себе ни одного из них, но чувствовала странное удовлетворение, просто глядя в благоговейном ужасе на разнообразие платьев.

Элегантная женщина, тащившая за собой, как она предположила, свою дочь, прервала ее разглядывание. На вид девочка была одного с ней возраста, и она с любопытством смотрела на Джинерву. Внезапно ее глаза загорелись, и она указала на Джинни.

"Мамочка, смотри! Это мое платье, которое я отдала бедным две недели назад!" пискнула она. Внезапно ее невинное лицо нахмурилось. "Почему эта девушка в нем? Я передумала, верни его". Она потребовала, подойдя ближе к Джинни и потянув за рукава.

Ее лицо раскраснелось в тон платью, и она была совершенно убита. Мать девочки просто бросила на Джинни презрительный взгляд и оттащила дочь, но вред был уже нанесен. Джинни чувствовала себя такой никчемной, такой горькой. Она злилась на мать, на себя, на все на свете.

Но она никому не сказала ни слова. Она держала это в себе, все свое смущение и унижение. Она знала, что не должна испытывать горечь по этому поводу, но она ее испытывала. Как только она вернулась домой, она расплакалась. Она хотела разорвать платье в клочья и сжечь его в камине. Но она этого не сделала. Она хотела, чтобы мама была счастлива. Поэтому она сохранила платье. Оно до сих пор лежит в дальних ящиках ее дома, отвратительное напоминание о прошлом.

Да, Джинерва стыдилась своей семьи и их безденежья, но больше всего она стыдилась себя. Ее родители так много отдали, и она знала, что все ее братья всегда будут ее защищать (кроме Рональда и этого придурка Перси). И все же в глубине души Джинерва понимала, что она готова пожертвовать всем этим, если это означает, что она наконец-то получит то, чего хочет. Она с готовностью предала бы свою семью, если бы это означало, что она получит какую-то власть. Любую власть.

Устало поддерживать этот фарс. Она мило улыбалась братьям, вежливо здоровалась с родителями и натягивала на лицо улыбку, когда отец описывал очередную бесполезную штуковину маглов. Все это было притворством, и она так устала от этого.

Теперь она была свободна. Свободна от всех ожиданий, свободна от глупой девчонки по имени Джинни Уизли. Она стала называть себя Джинервой, полностью отказавшись от своей фамилии. Если ее семья решила отдалиться от такого слизеринца, как она, то так тому и быть. Для нее это не имело никакого значения.

Она приняла совет Дафны близко к сердцу и позволила ей полностью сформировать из себя идеального Слизерина. Это было несложно, ведь она уже была на полпути к этому. В первые недели пребывания на Слизерине Джинерва кое-что поняла.

http://tl.rulate.ru/book/105843/3800261