Готовый перевод I Returned And Gained A Son / Я вернулась и обрела сына: Глава 1

Итак, этот ребенок — мой ребенок.

— Да.

Мужчина кивнул, его лицо оставалось пустым. Оуэн де Глентино, старший сын герцога Глентино, был тем, с кем у меня не было никаких близких связей, кроме дальнего родства с моим женихом. Каштаново-русые волосы с золотистыми прядями, мужественное, но невероятно красивое лицо, и тот способ, как он складывал длинные ноги, когда сидел, — все это напоминало о чем-то потустороннем. Но говорить глупости ему не стоило! Я, София де Бартолли, незамужняя невеста, не имела никакого опыта в родах, так что не могла иметь ребенка!

— Это вздор. На каком основании вы так уверены?

Даже несмотря на мой протест, мужчина не смутился. Словно ожидая этого, он сунул руку в карман пиджака и вытащил конверт.

— Я получил это до вашего приезда.

Конверт выглядел как новый, о нем позаботились. Он протянул его мне, не отводя взгляда. В его глазах было трудно разглядеть эмоции, и это немного заставляло меня нервничать. Первая строка письма гласила:

[Здравствуйте, лорд Глентино. Этот ребенок — София де Бартолли. Если вы не против, надеюсь, вы позаботитесь о нем.]

Я замерла, не веря своим глазам. «София де Бартолли». Это было моё имя! Кто мог написать такое бессмысленное, ужасное шутливое письмо, даже не сообщив мне об этом? Мой взгляд быстро скользнул к имени отправителя в конце письма…

[Элоиза Де Бартолли]

— Ух ты…

Это было настолько абсурдно, что я даже не смогла произнести ни слова. Мои руки дрожали от предательства.

— Элоиза…!

Мой непокорный младший брат, поклявшийся объехать весь континент; с чего это ему приходило в голову пытаться стать трубадуром?! Я едва собрала мысли, прежде чем заговорить.

— Уф… Прежде всего, прошу прощения за неуместные слова. Обычно эта девушка так себя не ведет…

Мне было трудно высказать что-то иное.

— В любом случае, это точно не мой ребенок.

— Кажется, этот ребенок считает, что он твой.

Я выглянула в окно и увидела мальчика, сидящего за чайным столиком в саду и глядящего на небо. Маленький мальчик. Его сверкающие изумрудные глаза, светлая кожа и каштановые волосы указывали на то, что он вырастет замечательным человеком, похожим на своего отца. Но почему он думает, что я его мать? Я быстро опустила голову и слегка указала на мужчину.

— Разве он не больше похож на тебя? Может быть, он ваш ребенок?

— Что ж, тогда давай так и сделаем.

Человек, который, как я думала, инстинктивно должен был это отрицать, снова произнес нечто несуразное.

— Простите?

— Поскольку ты мать, а я отец, давай просто заведем с тобой и нашим ребенком.

— Да?

С беспечным выражением лица мужчина поставил пустую чашку и произнес:

— Давай поженимся.

Я, София, старшая дочь семьи Бартолли, пыталась понять, что происходит, сидя за чайным столом с чашкой чая и любимыми мадленами. Семья Бартолли славилась тем, что произвела наибольшее количество императриц Кройдонской империи. Из трех сестер только моя сестра Леони стала императрицей. Мы сражались так, словно собирались убить друг друга. Я неоднократно отправляла на неё убийц, а она пыталась меня отравить. И, не осознавая этого, я принимала яд десятилетиями, который ослабил меня. В последнем акте восстания я попыталась свергнуть королевскую семью, и в конце концов, меня застрелила Леони, ставшая императрицей. Это была жизнь, наполненная как метафорическим, так и реальным ядом. Да, это действительно так…

Спастические боли в груди исчезли. Я сидела с молодым и здоровым телом за чайным столом в любимой спальне, беря в руки мадлен. Как только я положила его в рот, он оказался невероятно вкусным, с оттенком аромата Эрл Грея, и заставил меня расплакаться. После отравления моё тело ослабло, и в последние годы я могла есть лишь кашу и пить воду. Удивленный вкусом, я на мгновение остановилась, чтобы вытереть слезы рукавом. Подняв голову, я увидела в зеркале своё отражение. Я мгновенно бросилась к зеркалу. Старшая из трех сестер, которую всегда сравнивали с младшими, всегда находясь в тени…

…Гадкий утенок семьи Бартолли. Юная София де Бартолли смотрела на себя в зеркале. Когда я подняла руку, молодая женщина в отражении повторила мой жест. Кончики наших пальцев встретились с холодным стеклом между нами. Это было реально. Первое, что бросилось в глаза, — мои клубничные светлые волосы. Мне всегда не нравился этот неопределённый цвет; ни золотой, ни коричневый, ни красный, и я постоянно красила их. Из-за этого волосы становились всё более поврежденными и начинали выпадать, что в конечном итоге заставило меня скрывать их под платком.

— Ты тогда была такой красивой. Что ты так ненавидела?

Я снова посмотрела на свое лицо. Небесно-голубые глаза, унаследованные от матери, когда-то бывшей принцессой, были моей любимой частью. Из-за яда моё зрение постепенно ухудшалось. Но сейчас, словно говоря: «Когда это произошло?», они сияли красивым океанским цветом. Увидев, как мои глаза сверкают, у меня невольно навырвались слёзы. Поток слёз катился по туалетному столику, и я тупо смотрела на своё отражение, даже не думая вытереть их.

Кто-то постучал в дверь.

— Мисс София.

Я быстро отвлеклась.

— Да, заходите.

Вошла Бесс, горничная, которая была со мной до моего возвращения. Она выглядела намного моложе и живее, чем в последний раз.

— Тебе скоро пора обедать, но… о боже! Ты плакала?!

— Да?

Бесс с длинными каштановыми волосами, коротко подстриженными, подошла ко мне с озадаченным лицом.

— О боже мой, мисс, вам плохо? Все будет хорошо.

Она рылась в кармане фартука и протянула мне носовой платок. Я слабо улыбнулась, вытирая лицо, стараясь не заплакать. Ах, Бесс. Как приятно видеть моего преданного слугу, пока я снова не упаду в бездну.

— Я все понимаю, мисс.

Мисс Леони внезапно оказалась здесь, и все вокруг нее восприняли это как визит важного гостя. В такую минуту, как раз перед ужином с семьей, этого совершенно не хотелось.

Слова Бесс удивили меня. На ее лице читалось беспокойство. Ах, теперь я понимал. Прошло меньше года с тех пор, как Леони вошла во дворец в качестве невесты наследного принца. Всего за три дня до моего дня рождения она неожиданно появилась перед домом. Шеф-повар снова зашевелился, спеша подготовить продукты. Но успеть приготовить все к одному дню было невозможно, поэтому праздник вышел гораздо скромнее, чем обычно. Леони, вдохновительница всего этого, даже не удостоила меня своим присутствием в день рождения. Ей было неведомо, что ее появление окажется для меня столь болезненным, и она знала, что таким образом сделает меня крайне несчастным. Именно в тот момент ко мне пришла настоящая ненависть к Леони. И, несмотря на это, мы уже обменивались угрозами.

— Если вспомнить, я всегда ела мадлен перед едой. У меня начиналось несварение желудка, когда вся семья собиралась за столом. Перед этим мне хотелось хоть чем-то наполнить желудок.

Значит, вот-вот мне исполнится двадцать один год… Двадцать один? Почему именно сейчас? Не лучше ли было бы вернуться назад, до нашей ссоры, или до начала уроков по императрице? Нет. Вскоре я соберусь с мыслями. Еще не поздно вернуться. Главное, мне предоставили второй шанс, и я не собирался проводить его так же, как прежде. Более того, когда я погибла от рук Леони, перед самой регрессией, меня охватило чувство облегчения — ведь все, наконец, завершилось. Я знала, что стремления стать императрицей, вызванные комплексом неполноценности, который гнездился во мне всю жизнь, на самом деле бесполезны.

Когда я закрыла и открыла глаза, в зеркале на меня смотрела женщина с легкой улыбкой, готовая принять новую жизнь. Я обернулась.

— Давай спустимся.

— Да, да!

Я намеревалась четко установить это с моей младшей сестрой. София де Бартолли возродилась, и титул императрицы уже не интересовал ее.

http://tl.rulate.ru/book/105367/3720061