Готовый перевод One Hundred and Sixty Nine / Сто шестьдесят девять: Глава 10. Часть 2

— Хорошо, — ухмыльнулся Сириус, затем схватил последнюю булочку с тарелки на столе, встал и потянулся. — Тогда увидимся позже. Он вышел на балкон откуда и исчез.

***

— Прогуляемся немного по диким местам? — недоверчиво сказала Гермиона, когда они бок о бок шли через то, что она считала мегалитическим лесом.

Если Сириус и заметил сарказм в ее тоне, он проигнорировал его. 'Да' — весело сказал он. — Он оборотень, причем параноик, его скрывающие чары в три раза шире обычных, до него всего около пятнадцати минут ходьбы. Ему нравится знать, что он в безопасности – ты ожидала, что он будет жить в двухквартирном доме в Норфолке или что-то в этом роде?

— Я не знаю, — сказала Гермиона, — почему он не может жить в Лондоне? Об этом есть песня.

При этом Сириус потерял самообладание, он так сильно смеялся, что ему пришлось наклониться вперед и упереть руки в колени. «Агааааааааа», — выдавил он между хохотом.

Гермиона тоже смеялась, хотя и не так безумно, как он, весьма озадаченная тем, что она считала чрезмерной реакцией на довольно слабую шутку.

- Я не могу поверить, что ты это сказала. Это моя шутка». Сказал он слегка икая. «Наверное, я раз сто жаловался Лунатику на его нелепое одиночество – эта песня была моим главным аргументом». Он вытер слезы со щек: «Он сказал мне, что я эгоистичный мерзавец – но теперь я оказался прав!» он поднял кулак в торжествующем жесте.

— Хм, как ты заметил, — сказала Гермиона, все еще хихикая над идиотским выражением его лица, — я шутила. С его стороны очень умно жить здесь.

- Нет! Ты сама сказала это. Слово не воробей и все такое, уже слишком поздно - сказал Сириус. «Идем, нам нужно поторопиться, чтобы я мог сказать ему, что его женская версия думает, что ему тоже следует переехать в город. Он больше не может со мной спорить.

— Его женская версия? Гермиона повторила, смеясь еще сильнее. «Я не знаю, лучший ли это способ завоевать его расположение».

— Больше никаких споров, — сказал Сириус, ускоряясь — его более длинные ноги несли его через подлесок гораздо быстрее, чем Гермиону её.

- Ой! она сказала. «Подожди!» Она побежала, чтобы догнать его, но внезапно показался большой лохматый черный пес, который был Бродягой вместо него. Несясь, обнюхивая землю, тыкаясь носом в интересные пни и упавшие бревна, Гермиона изо всех сил старалась не отставать, сжимая стежок в боку, когда она бежала за ним, сожалея о последних шести неделях сидения и чтения, и о последних двух годах на офисной работе.

Наконец они достигли поляны, это было больше похоже на просвет между деревьями, чем на настоящую поляну. Перед небольшой хижиной был пустой участок лесной подстилки, она выглядела заброшенной – ее окружали высокие дубы, а подлесок полз по обеим сторонам крохотного здания. Вся территория была всего около десяти метров в диаметре.

Сириус внезапно снова появился. Идешь?' — крикнул он через плечо, подходя к полуразрушенному дому.

Гермиона последовала за ним, она не могла поверить, что Ремус решил жить в таком месте; стены были покрыты мхом, окна местами выбиты. Она знала, что он беден, но это казалось безумием, когда Сириус и Джеймс были достаточно богаты, чтобы содержать его. Может быть, он отказался от их помощи? Потому что наверняка они бы предложили, а не позволили ему жить где-то вот так.

Сириус постучал в потрескавшуюся дверь. — Лунатик? он позвал: «Это я»

Гермиона присоединилась к нему на крыльце как раз вовремя, чтобы услышать голос Ремуса, спрашивающий: «Что сказала профессор МакГонагалл нам обоим, когда нас поймали на шестом курсе, когда мы возвращались из кухни с огромным тортом, покрытым лилиями, на день рождения Джеймса?»

Сириус ухмыльнулся: «Она сказала: «Выглядит восхитительно», и отпустила нас». Он усмехнулся: «А через час ты получил от нее записку, в которой говорилось, что тебе лучше принести ей немного, иначе она посадит меня под стражу».

Ремус рассмеялся, а Сириус почему-то нахмурился. — Но к тому времени все уже съели, и я получил наказание, а ты — нет. Ты был ее любимчиком. Сириус мрачно добавил.

- Это одно из моих самых теплых воспоминаний — сказал Ремус через дверь.

Гермиона слегка рассмеялась, увидев выражение лица Сириуса.

— С кем, по-твоему, ты предпочел бы трахнуться, чем потратить еще минуту на гадание в конце четвертого курса? — спросил Сириус сквозь шелушащееся гнилое дерево.

Ремус снова рассмеялся: — С Филчем, но все равно чертовски верно, нелепая трата времени.

Гермиона рассмеялась громче.

Сириус посмотрел на нее: «Ну и дела, это не так уж и смешно».

- Я ненавидела гадания, — сказала она. — Я бы не стала трахать Филча, чтобы избавиться от урока, — хихикнула она, — но я бросила в середине третьего курса. Глупый предмет.

Дверь открылась, и Сириус бросился вперед, схватив Ремуса за шею.

— Угу, Бродяга, слезай. Ремус хмыкнул, нанося резкий удар в сторону своего темноволосого друга.

Сириус отпустил его. — Лунатик, — сказал он, — ты помнишь Гермиону?

— Привет, Ремус. — сказала Гермиона, улыбаясь, когда он откинул с лица густые песочные волосы и поправил свитер, испорченный дракой с другом.

- Привет, — сказал он с усмешкой, — рад снова тебя видеть, заходи, — он отступил в сторону, пропуская их.

Гермиона почувствовала, как у нее открылся рот, когда она вошла в то, что снаружи выглядело как хижина, но внутри оказался уютным маленьким коттеджем с теплыми деревянными полами, достаточно высоким потолком и большими окнами, пропускающими поздний июньский солнечный свет. Все тут было чистым и целым, в отличие от внешнего вида. В дальнем конце комнаты, куда они вошли, был большой открытый камин; на другом конце была кухня, из гостиной вели только две двери, предположила Гермиона, они вели в ванную и спальню.

- Ух ты, — сказала Гермиона, — Ремус, это место великолепно».

Он улыбнулся. «Да, хорошо, что магия бесплатна».

— Ты определенно хорошо спрятался— добавила она с легким сожалением, взмахнув палочкой в сторону своих грязных, заваленных листьями кроссовок и манжетов брюк, приводя их в порядок.

— Ну да, опасные времена, — сказал он, направляясь на кухню, чтобы вскипятить чайник, и доставая кружки из шкафа над раковиной.

- Совершенно верно, — согласилась Гермиона, все еще впитывая уютную атмосферу маленького домика, большую часть стен покрывали картины, а на участке стены за маленьким диванчиком, напротив окна, висел коллаж из атрибутики — изображения в рамках или просто прикрепленные туда газетные статьи, фотографии его друзей, виниловые обложки, картины и даже рекламные объявления, которые, казалось, складывались в одно большое произведение искусства.

— Итак, вчера вечером я видел Лили и Сохатого — сказал Сириус, падая в кресло рядом с камином.

http://tl.rulate.ru/book/105333/4527232