Готовый перевод 앙신의 강림 / Пришествие Бога Смерти: Том 9. Глава 14

Рыцари Колома под предводительством маркиза Гермюльдера были уничтожены. Коломских солдат также перебили почти полностью. Единственным утешением можно считать то, что одному из бойцов удалось отправить почтовым голубем весточку в столицу.

Быстро изложив в письме ход сражения на равнине, солдат подвязал письмо к лапке птицы, после чего подбросил ту в небеса. И никто его действий не заметил, поскольку все были слишком увлечены войной.

Вот только сам боец не выжил.

Чво-ок! – Длинное арманское копьё вонзилось в грудь.

Истекая кровью, солдат свалился без чувств. Но, даже умирая, он улыбался. Он выполнил, что должен! Голубь летел к столице. Старательно маша крыльями, нёс страшные вести с равнины.

Вот так, вслед за центральным отрядом союзных войск пало и правое крыло. Когда последнего коломца без жалости проткнули копьём, Сулла с решительным видом повернулся к левому крылу союзников.

Отряду во главе с маркизом Бальфоном!

Чжаньмадао сверкнул, указав на маркиза.

Ш-ших! – Меч Бальфона тоже вылетел из ножен и вознёсся в небеса.

Но призыва дать последний и решительный бой не последовало. Маркиз скомандовал иное.

«О-отступаем! Все назад!»

Бальфон решил бежать, и это было неизбежным. Не потому, что струсил. Просто ситуация чересчур вышла из-под контроля, чтобы продолжить сражение.

Центральный отряд и правое крыло пали. Убиты две трети союзных войск. И всё это лишь за две сшибки!

При этом, Третий арманский корпус Суллы практически не пострадал. Численность его армии всё ещё составляла порядка двадцати пяти тысяч человек.

Потери Армана сравнительно невелики. Фактически, за текущее сражение Сулла пострадал меньше, чем за три предыдущих столкновения с Широном.

Штурмуя форт Ботлер, Сулла лишился шести тысяч бойцов. Сегодня же утратил всего четыре. Или одну десятую от урона, понесённого союзниками, что составил более тридцати трёх тысяч солдат.

Разница в потерях среди рыцарей смотрелась ещё катастрофичнее. От рук Широна пали более половины изначальных тридцати пяти тысячников. Среди которых имелись такие уникумы, как главы подразделений Крот и Скорпион.

Ну а сегодня из тысячников не умер ни один. Истребляя рыцарей центрального и правого крыльев союзных войск, они почти не пострадали. Выбыла лишь горстка сотников.

Так что победу можно было назвать великой. В сегодняшнем сражении Третий корпус целиком реабилитировал себя за прошлые неудачи.

Арманцы нивелировали ущерб, понесённый от Широна, и, что важнее, вернули былую уверенность. А ещё восстановили гордость за то, что называются воителями Арманской империи.

В свете всего этого Бальфону оставалось лишь отступить. Пред подавляющим преимуществом арманцев любая отвага в эту минуту была просто сотрясением воздуха. И все это понимали.

Так что после его команды рыцари безропотно развернули коней. Солдаты тоже припустили прочь. На бегу они отбрасывали тяжёлое оружие, что теперь лишь мешало, и шлемы.

На деле, решение Бальфона было до крайности циничным. Ведь рыцари-то ускачут на лошадях, а солдатам придётся убегать на своих двоих! Далеко ли сбежишь пешком?

Это понимал не только Бальфон, но и все рыцари. И даже сами солдаты. Так что целью их нынешнего существования отныне являлось выигрывание времени для отступления рыцарей.

И с этим ничего нельзя поделать. Приказ Бальфона, может, и жесток, однако это лучший ход из возможных.

В противном случае, маркиз проиграл бы окончательно и лишился последних рыцарей. Гораздо разумнее вернуться в столицу ради воссоединения с отрядом Широна.

Сулла не упустил возможность учинить резню. Ведь оставив солдатам жизнь, он осложнял себе захват столицы.

«Враг бежит! В погоню, воители Армана! Рубите их нещадно! Не оставляйте никого!»

Сулла ткнул чжаньмадао в бегущих союзников. Яркий солнечный свет, падавший на коломскую равнину, отразился от лезвия.

«Ура-ааааа!»

С громким рёвом, арманское войско устремилось в погоню.

Тыгыдым-тыгыдым-тыгыдым!

Впереди скакали тысячники и сотники. Они быстро нагнали и стали рубить солдат.

Те бежали что есть сил, побросав оружие, и никакого сопротивления оказать не могли.

С каждым взмахом арманских мечей головы союзных солдат отделялись от тел. Поскольку всё это происходило на скоростях, на равнине возникли длинные кровавые разводы.

С неба они напоминали раскрывшийся бутон ярко-красного цветка, так как головы бегущих разлетались во всех возможных направлениях.

Арманцы не брали пленных. Тех, кто изъявляли желание сдаться, обезглавливали без жалости. Потому что таков был приказ Суллы.

«Воители Армана, в пленных нет нужды, не тратьте своё время! Лучше поспешим и возьмём с наскока столицу! И королевский дворец!»

Вот только, несмотря на произнесённую речь, Сулла уже не торопился. В том не было нужды.

Столица – это не форт Ботлер, где можно сдержать великую армию малыми силами. Там тоже имеются стены, но протяжённость их велика, и одними рыцарями не защитить. Тем более, если займётся этим вон тот улепётывающий сброд.

Так что можно особо не гнать. Времени сколько угодно, чтобы и дух перевести, и боевые порядки перестроить. Победа неизбежна, даже если перебить только солдат.

Одно заставляло Суллу чувствовать дискомфорт.

Широн. Рыцарь, который заступил ему дорогу в форте Ботлер. Что, если тот прибудет в столицу и снова окажется на пути?

Впрочем, теперь можно не бояться даже этого.

«Хм… Кем бы он ни являлся, нас не остановить. Даже ему. Малым отрядом можно успешно воевать только в труднодоступных от природы местах, вроде форта Ботлер. Но не в столице. Как малым войском удержать широкую стену? Даже мастерам, коих в мире единицы, подобное не по силам. Неважно, как ты продвинут в боевых искусствах – это нереально! Потому как одна рука не победит десять.»

Сулла тряхнул головой, отгоняя мысли о Широне. Каким бы замечательным тот ни был, а теперь он, Сулла, возьмёт реванш!

Даже заявись вместо Широна сам Павис Божье копьё или луанский герцог Теодор, это не принесёт пользы обороняющимся. Даже столь великим людям не под силу справиться со сложившимся положением! Слишком уж высок разрыв в численности, да и уровень морали обеих армий в совершенно противоположных плоскостях. Такого не изменить никому на целом свете.

В отличие от вздохнувшего с облегчением Суллы, Бальфон запыхался как дикий зверь. В процессе бешеной скачки к столице Колома он потел так, что хоть выжимай.

Да, он страшился следовавших по пятам арманцев, но куда сильнее сердце сдавливало иное. Этим, не выходящим у него из головы фактором, являлся, конечно же, Широн.

Широн! Хозяин как его самого, так и его слабостей!

Маркиз жутко боялся возмездия. И мурашки по телу, и испуганно стучащее сердце – всё было из-за него.

Бальфон допустил две непростительных ошибки.

Когда вывел армии без дозволения Широна, поддавшись давлению других командоров!

И когда потерпел поражение в сражении!

И если вторую ошибку он совершил только что, то первой было уже дня полтора.

Как же колотилось сердце всё это время! И какой ужас он испытывал!

Ныне утром, втайне от других командоров, Бальфон всё-таки отправил Широну весточку. И до сражения доверенное лицо с письмом ускакало к форту Ботлер.

Страх пред Широном был так велик, что Бальфон иначе просто не мог. В записке он каялся в грехах и просил прощения.

Отправленный солдат должен был добраться до Широна примерно к началу битвы. Так что тот наверняка уже в курсе. А, возможно, успел обдумать ситуацию, и находится на пути в столицу.

Нет, наверняка так и есть! Потому что Широн – это человек, который знает всё!

Маркизу очень хотелось оказаться где-нибудь ещё. До боли страшно ехать туда, где вот-вот настигнет расправа.

Но сбежать он не мог. Его проблему не решить, прячась.

Ведь тогда Широн обнародует его грехи, и семье придёт конец. Их забьют камнями до смерти только за то, что они посмели быть связанными с Бальфоном. Нельзя до такого доводить!

А значит, остаётся лишь ехать в столицу, обильно истекая потом.

Тем временем Широн тоже мчался в направлении столицы. В этом Бальфона ожидания не подвели. Следом, активно настёгивая лошадей, неслись рыцари Первого Ордена Галика.

Глаза Широна ярко сияли зелёным светом. В зрачках крылся гнев такой силы, что в них невозможно было взглянуть.

Да, он был невероятно зол. Причём, как на Бальфона, посмевшего нарушить приказ, так и на Гермюльдера, столкнувшего родную страну в пропасть.

Но более всего он злился на себя. Потому как настолько увлёкся манёврами врага, что забыл присматривать за союзниками!

«Не зря говорят – как ни продумывай тысячи мелочей, а всё равно что-то да упустишь! Что толку от наблюдения лишь за врагом? Начинать следовало с того, что на уме у собственных союзников! К этому исходу привела моя небрежность!»

Но Широн быстро отбросил подобные мысли. Что толку посыпать голову пеплом? Надо продумать следующий шаг, иначе медленно двигавшаяся к победе война будет проиграна.

Широн тщательно оценил складывающееся положение.

«Зная мощь арманцев, союзники наверняка проиграют. Сулла Арманский – не простой человек. У союзников нет ни шанса его одолеть. Надеюсь лишь, что они продержатся достаточно, чтобы штурм столицы не произошёл немедленно… Хотя, тоже маловероятно. Нужно срочно прибыть в столицу! Иначе враг захватит и её!»

Если столица падёт, все планы пойдут прахом. И проблема даже не в том, что Колом превратится в колонию Арманской империи.

Подобный исход нанесёт смертельный урон его замыслу закрепиться в Галике! Задачи по завоеванию доверия Арнарда Второго и обретению влияния на королевскую семью будут провалены. А возрождение культа Кроноса отложится, по меньшей мере, на несколько лет.

Едва Широн дошёл в мыслях до этого момента, глаза его сверкнули осознанием. Закусив губу, он покачал головой.

«Нет! Этого нельзя допустить! Радиус поиска всё время сужается, и в любой момент взор Луана может обратиться на Павитон. Так что, если не взлететь стремительной птицей к Небесам, ничего уже не получится. Надо усилиться прежде, чем Луан нас обнаружит. А значит, прибрать к рукам королевскую семью Галика. Более того, придётся взвалить на себя и королевство Колом. Силой одного лишь Павитона я ничего не добьюсь!»

Вш-шш!

Знак Сатаны на лбу накалился, точно в пламени. Сейчас старый шрам жгло так же, как восемнадцать лет назад, в момент, когда юный Зион продался в рабство, и ему ставили клеймо. И оттого свет в глазах стал ещё ярче.

Едва въехав в столицу, Широн устремился к королевскому дворцу. И первым же делом посетил канцлера Базелица.

Сведения, поведанные Базелицем, казались действительно катастрофическими.

История о гибели двух третей союзного войска стала лишь началом. Также ему передали о смертях рыцарей со звучными именами, от маркиза Гермюльдера и графа Любека из Колома до графа Класзона из Фрахама и маркиза Фишера из Нофола.

Лицо Широна застыло. А о внешности самого Базелица не приходилось и говорить. Даже старый многоопытный канцлер пред лицом таких вестей не смог хранить невозмутимость.

Да и о каком спокойствии может идти речь, когда первое и второе рыцарские подразделения уничтожены целиком, а армия солдат – разгромлена?

«Сколько солдат и рыцарей остались в распоряжении королевского дворца? Скольких можно собрать, если учесть все силы, стоящие на страже порядка в столице?»

В ответ на заданный вопрос, Базелиц вздохнул и покачал головой: «Из рыцарей в столице лишь тридцать королевских гвардейцев. И относительно малое число солдат. После поражения союзной армии, это лишь десять тысяч человек.»

В лице Базелица отразилось отчаяние. Он побледнел, как мертвец, ладони были в крови. Узнав о сокрушительном поражении, он так сильно стискивал кулаки, что прорезал ногтями кожу.

Это сейчас он уже относительно успокоился, а всего несколько минут назад канцлер орал благим матом, осыпал Гермюльдера и Любека проклятиями, и называл предателями страны, погубившими Колом. Вот насколько ужасной виделась ситуация. Приходилось даже думать о добровольной капитуляции.

Ведь когда на тебя идёт великая армия Армана, а у тебя всего десять тысяч солдат, перспективы кажутся совершенно не радостными.

http://tl.rulate.ru/book/104928/5135129