Готовый перевод Harry Potter’s most powerful mage / Самый могущественный маг Гарри Поттера: Глава 64

По окончании урока зельеварения новая тема моментально вытеснила Шесть старост за Тумное испытание.

Конечно, влияние битвы за Юнье всё ещё присутствует, и повод столь быстрой смены темы на этот раз тоже связан с Юнье.

Юнье на уроке зельеварения и профессор Снейп!

“О, боже! Это тот самый Снейп!”

По сравнению с первокурсниками, ученики со второго по седьмой курсы прониклись к Снейпу трепетом.

Или, вернее, глубоким уважением к дурной славе Снейпа.

Проводи опрос на самого нелюбимого профессора в школе, и Снейп наверняка победит.

А если выбирать самого страшного профессора в школе, то снова победит Снейп!

“Этот Юнье сегодня просто в ударе…”

“Только закончился утренний сбор старост, и тут же на лету сделал снейпинг, отлично!”

Все восхищались смелостью Юнье.

Многие студенты Гриффиндора, успевшие от него изрядно пострадать, вообще считали Юнье героем.

Чтобы в Гриффиндоре горячо обсуждали слизеринца и восхищались им – в истории такого ещё не было.

“Хо-хо, а вы слышали, что он сказал тогда? Что Снейп плохой слух и плохо видит?”

“Нет, я слышал это был тонкий намёк, Снейп на самом деле слепо и глухо!”

“Ага? А как же то, что я слышал, он разве непрямым текстом обругал Снейпа слепым и глухим?”

В обед студенты наперебой обсуждали подвиги Юнье, а то, что говорил Юнье на занятии, всё больше приукрашивалось.

Естественно, дошли эти речи и до профессорского стола.

Некоторые из них, из тех, кто недолюбливал Снейпа и профессоров Слизерина, в душе немного потемнели.

Только трое деканов покачали головами, – этот Юнье, он и дня без драки не может.

Они с сочувствием посмотрели на потемневшего Снейпа, сидящего рядом, и снова покачали головами.

Юнье они запомнили уже основательно, и весьма своеобразно. И кто виноват, что Юнье раз за разом выдаёт такие фортели?

“А ещё я слышал, что Снейп вызвал господина Юня к себе в кабинет, найти его?”

“Не может быть!” – удивился студент, услышавший это, – “Наверняка Снейп хочет свести с ним счёты за осень!”

“Но разве он может что-нибудь сделать господину Юню?”

С недовольным выражением на лице влез в беседу ещё один студент, – “Снейп воспользуется каким-нибудь мерзким и страшным способом, чтобы отомстить Юнь Е, потому и вызвал его в кабинет!”

“Нет уж, разве господин Юнь не пожалуется? В Хогвартсе же телесные наказания запрещены?”

“Может и хуже, чем телесные! Эх, что бы он ни сделал, пускай эти слизеринские псы грызутся друг с другом”.

“Ну, нельзя же так про господина Юня, он же на самом деле хороший!” – возмутилась студентка, начавшая разговор.

Но чем дальше шло обсуждение, тем больше она беспокоилась за Юнье.

И не только она, многие из тех студентов, которые по-прежнему были немного недовольны Юнье, услышав про то, что Снейп вызовет его в кабинет и будет мстить за осенние счёты, все как один возмутились.

А под конец пошли слухи, будто Снейп собирается применить пытки и ещё что-то там, так что другим троим деканам пришлось брать в помощники старост, чтобы они рассеяли эти дурные слухи.

Неудивительно, что многие студенты так думали.

Юнье хоть и крут и отвязный, но он по-прежнему ученик, а Снейп – профессор и директор его факультета.

Между студентами и учителями существует естественная непреодолимая разница в статусе, что бы ни случилось, и Юнье, как бы себя ни вёл, ничего не добьётся.

А Юнье, на которого были направлены взгляды всех, спокойно устроился в общежитии пережидать бурю.

Что там Снейп к нему привяжется, Юнье об этом даже думать не собирался, будь что будет.

На этот раз Барри принес ему ужин.

В начале ночи, когда ему поручили три длинных поручения уровня тени, да это же просто прекрасно.

Интересно, чтобы надумали сделать шесть назначенных руководителями старост?

Пока Юн Е изящно ел, он об этом думал. Если бы стало известно, что Юн Е принудил руководителей сделать это, то, наверное, все бы выблевали кровь.

Особенно приемный руководитель. Если бы он знал, что думает сейчас Юн Е, он бы, наверное, проглотил палочку и покончил бы собой, а в следующей жизни никогда бы больше не делал ничего подобного.

Что же касается Бунье и остальных, то они уже давно хотели плакать, но не могли выжать из себя ни слезинки. Юн Е посылает их по поручениям, как на каторгу. А если не в силах сопротивляться, то стоит наслаждаться.

«Ха-ху-ху»

Юн Е услышал, как запыхалась собака, и, взглянув вниз, увидел, что Волна уже сидит под кроватью и смотрит на говядину на его вилке.

«Что ты делаешь целыми днями, если не видишь своей собачьей тени?» — сказал Юн Е. — «Как только почуешь запах еды, сразу вылезаешь и вытаскиваешь меня из чресла, чтобы поесть свою специальную собачью еду».

Волона горько нахмурился: «Но в этой проклятой школе мало пар».

Юнь Е чуть не прыснул. Тебе, одинокой собаке, которая ест собачью еду, еще и парой надо любоваться? Какая же ты распоясавшаяся!

Однако, заметив, что Волна изо всех сил использует морду сиба-ину, чтобы изобразить такой яркий и печальный нахмуренный вид, Юн Е все же великодушно наколол кусочек цветной капусты и дал Волне съесть.

«Мой маленький предок», — выражая отвращение, сказал Волона, — «Собаки не вегетарианцы. У тебя хоть капля здравого смысла есть?»

«Отвали, ты еще скажи, что ты мне предок».

Юн Е перехватил другую вилку и съел ее сам: «Даже если ты не хочешь ее есть, мой семейный пес обожал есть листья, и мне не хочется ходить в столовую Хогвартса в поисках еды».

Волна немедленно изобразил на лице льстивую улыбочку, хотя с точки зрения Юн Е это была морда собаки: «Не гневайся, мой дорогой хозяин. Домовые эльфы в столовой и правда слишком жестокие. Они просто выгнали меня. И ведь на самом деле, они так уважают волшебников!»

Оказывается, ты на самом деле попытался... Юн Е снова бросил цветную капусту: «Ну, тогда ешь... И не надо тут мне навязывать свое мнение, якобы ты не вегетарианец».

Фэй Лу напоминает: читая треть — собирайте

http://tl.rulate.ru/book/104580/3843400