Готовый перевод 흑백무제 / Боевой император тьмы и света.: Глава 2

Глава 2.

 - Я схожу с ума.

Проворчал Ён Хо Чжон, который был заперт в зале предков.

- Ты безжалостен, как всегда.

После окончания ритуала его отец, войдя в свой кабинет, одним словом определил его наказание.

- Ты останешься в зале предков на три дня и извинишься перед своими предками’.

С этими словами его отец сразу же приступил к своей работе. Он даже не взглянул на Ён Хо Чжона.

Он был рад это видеть. Со временем воспоминания могли потускнеть, но его отец был именно таким, каким он его помнил.

Вот почему он поверил в реальность и был уверен, что вернулся в прошлое.

... Однако ему не понравилось, что его заперли на три дня.

Ён Хо Чжон, прислонившийся головой к стене, снова задумался.

‘Как это возможно?’

Это была то, о чëм он думал больше всего в течение половины дня с тех пор, как его заперли в зале предков.

Он не знал, существует ли загробная жизнь, но был уверен, что не вернется в прошлое. Если бы все возвращались в прошлое после смерти, в мире царил бы хаос.

Другими словами, его регрессия не была обычным явлением.

‘Мне нужно знать почему. Неизвестное явление рано или поздно вызовет проблемы’.

То же самое было и с боевыми искусствами. Должна быть причина для достижения большего, чем усилия, и если вы проигнорируете ее, ваша жизнь окажется в опасности.

Вот почему он не мог быть счастлив, даже несмотря на то, что вернулся в прошлое.

Он вздохнул, погрузившись в свои мысли.

- Черт возьми, это не та проблема, которую можно решить с помощью раздумий.

Ему нужны были некоторые базовые знания, чтобы сделать предположение.

Ещё немного подумав, Ён Хо Чжон отказался от своих забот.

- В любом случае, никаких подозрительных признаков нет, так что пока мне придется довольствоваться этим.

Он вернулся в прошлое, поэтому его тело тоже было телом прошлого.

Но его душа все еще была душой Императора Чёрной Жемчужины, Чёрного даосского Мастера Тьмы.

Его чувства, превзошедшие человеческий предел, сказали ему, что всё в порядке. Беспокоиться не о чем, так что на время забудь об этом.

Он почувствовал себя лучше, когда избавился от своих забот.

‘Я снова могу жить той жизнью, по которой скучал… Могу ли я избавиться от сожалений и печалей прошлого?’

Его сердце бешено колотилось.

В детстве он совершил много ошибок. На самом деле, они были больше похожи на вспышки робости человека, который не мог приспособиться к окружающей среде.

Вот почему у него было много сожалений.

Если бы он был немного спокойнее, немного осторожнее и немного смелее,

тогда его прошлое было бы совсем другим.

Он горько улыбнулся, и его глаза сверкнули.

- Подожди минутку, это ненормально, не так ли?

Это было не только из-за вопроса о регрессии.

Он встал, сам того не осознавая.

- Сколько мне сейчас лет?

Должно быть, это было гораздо более давнее прошлое, чем двадцать шесть лет назад. Семья была прекрасной и мирной.

Тогда мне нет даже двадцати лет, верно?

‘Судя по внешности Джи Пëна, ему около пятнадцати или шестнадцати. Тогда мне восемнадцать или девятнадцать?’

Это было слишком давнее прошлое, даже если он накопил великие боевые искусства. Он не мог вспомнить это время, просто глядя на лица своих отца и брата.

Он забыл прошлое и слишком долго бежал вперед.

‘Тогда...?’

Судя по погоде, сейчас осень.

Это означало, что у него оставалось от шести месяцев до полтора лет до уничтожения семьи.

‘Черт возьми!’

Он забеспокоился. Было не время сидеть сложа руки и расслабляться.

Он поспешно открыл дверь зала предков.

- А?!

Он удивленно посмотрел на мальчика, стоящего за дверью.

Белоснежная кожа. Он был довольно высоким, но его ясные глаза и симпатичная внешность делали его очень молодым.

- Чжи Пëн?

- Брат? Куда ты идешь?

- А? Э-э-э...… Это...

Он понял, что ему некуда идти, когда попытался уйти. Он отреагировал, не осознавая этого, потому что осознал срочность времени.

Чжи Пëн моргнул.

- Ты не можешь покинуть зал предков, не так ли? Разве отец не говорил, что ты будешь наказан в течение трех дней?

- ... Верно.

- Ой! Нет, ты не можешь. Здесь патрулирует отряд "Летящий орел". Если тебя поймают, то накажут.

Чжи Пëн провел ладонью по шее. Это был довольно жестокий жест, но выражение его лица было таким невинным, что он рассмеялся.

- Кстати, почему ты здесь?

- Хехе, от моего дома есть короткий путь к лесу за родовым залом. Я сделал подземный ход.

- Подземный ход?

- Да.

- Зачем...?

Чжи Пëн достал из-за пазухи толстый сверток и гордо протянул его.

- Вот!

- …?

- …

- Что это?

Чжи Пëн застенчиво почесал в затылке.

- Рисовые шарики.

- Рисовые шарики?

- Голодать слишком жестоко, даже если это наказание. Ты должен пить только воду три дня, это неправильно.

- Что, если отец отругает тебя?

- Эй, он бы не стал ругать меня за это.

Хотя он мог бы.

В любом случае, он не мог винить брата за то, что тот принес рисовые шарики.

- Входи.

- Да!

Чжи Пëн со смешком вошел в зал предков и быстро развязал сверток. Оттуда показались три рисовых шарика, от которых шел слабый пар.

Ён Хо Чжон взял рисовый шарик. Он был размером почти с его лицо.

- Ты голоден? Ешь побольше. Завтра я принесу тебе еще.

Ён Хо Чжон посмотрел на Джи Пëна, пока тот разглядывал рисовый шарик.

Он всё время улыбался, но Ён Хо Чжон чувствовал странную тревогу, которая была скрыта на улыбающемся лице его брата.

И он лучше, чем кто-либо другой, знал, что это за тревога.

- Джи Пëн.

- Да?

Ён Хо Чжон на мгновение замолчал.

Что он должен сказать в первую очередь? Он волновался.

Он вспомнил свои прошлые ошибки более ярко, когда столкнулся с ним вот так. Не было жизни без сожалений, но больше всего он сожалел о вещах, связанных с его братом.

И это было не то, что стоило откладывать.

- Я сожалею обо всем, - сказал Ëн Хо Чжон после долгих раздумий.

Это было неожиданное извинение. Ён Чжи Пëн был смущен.

- Что? Что ты имеешь в виду?

- Я никчемный ублюдок. Я завидовал своему брату из-за гордости, которая была ничем. Я должен был радоваться росту моего брата, но я не мог .

Ен Хо Чжон склонил голову.

- Мне жаль. Это больше не повторится.

- Эй, брат! Почему ты вдруг это говоришь?

- Я извиняюсь не для того, чтобы меня простили. Я просто хочу признать свою ошибку и сказать тебе, что больше так не сделаю. Вот и все .

В прошлом, до того, как семья Ён была уничтожена, Ён Хо Чжон ненавидел Ён Чжи Пëна до крайности.

Не было какой-то особой причины для этого. Это было потому, что талант Ён Чжи Пëна был беспрецедентным в истории семьи.

Талант Ён Хо Чжона тоже был неплох, но это было ничто по сравнению с талантом его брата. Ён Хо Чжон строил башню кровью и потом в течение пяти лет, но Ён Чжи Пëн с комфортом построил ее менее чем за три года.

Тем не менее, когда они были младше, они неплохо относились друг к другу. Скорее, у них была более глубокая связь, чем у любых других братьев и сестер.

Но когда Ён Хо Чжону было пятнадцать,

когда семья не знала, кому отдать должность младшего главы среди братьев,

именно тогда Ен Хо Чжон закрыл свое сердце. Он ревновал к своему брату, ненавидел его и даже относился к нему так, как будто его не существовало.

‘Идиот’.

Для чего была эта должность младшего главы?

Он понял это после того, как семья распалась, а его родственники умерли. Не было ничего более жалкого, чем придавать значение положению, которое они занимали в семье.

И он снова это понял.

В своем бессознательном состоянии он не мог думать о себе, но все еще любил своего отца и брата.

Он понял это слишком поздно. Но сожалеть бесполезно, он упустил момент извиниться перед своей семьей.

Он хранил это желание в своем сердце всю свою жизнь.

- Я не буду много говорить. Мне просто жаль, и еще раз жаль. Даже если ты будешь ненавидеть меня до самой смерти, я не буду разочарован или обижен.

- Брат.

Глаза Ён Чжи Пëна покраснели.

Он смело принес рисовые шарики, потому что почувствовал, что глаза его брата стали другими, когда он увидел его на ритуале. Он пришел с бьющимся сердцем, задаваясь вопросом, простил ли его брат.

Он почувствовал облегчение. Его брат больше не ненавидел и не презирал его.

- Ага.

Он рыдал, как грозовая туча.

Ён Хо Чжон почувствовал огорчение и смущение от слез Ён Чжи Пëна.

Его брат был хорошим парнем. Такая реакция была естественной.

Но для Ён Хо Чжона, который жил как правитель черного пути, такая реакция была очень редкой.

Вызывают ли сочувствие слабые? Чушь.

На слабых наступали, убивали и использовали для обретения силы. Таков был принцип выживания боевых искусств черного пути. Они были не объектами сочувствия, а добычей.

В этом промежутке времени и эмоций Ён Хо Чжон еще раз подтвердил, что он вернулся в прошлое.

Через некоторое время Ён Чжи Пëн успокоил свои эмоции.

- Прости. Я выставил себя дураком перед тобой, брат.

- О чем ты говоришь? Это я прошу прощения.

- Нет. Это все моя вина, за что ты извиняешься?

Он знал, что это не пустые слова. Вот почему он сожалел и был благодарным.

Ён Чжи Пëн застенчиво улыбнулся. Он был счастлив, что их связь восстановлена, независимо от того, как это произошло.

Ён Хо Чжон небрежно сказал, не осознавая этого:

- Говорят, на заднице вырастут волосы, если ты плачешь и смеешься.

- Что?

- …

- …

Ён Хо Чжон не обладал талантом шутить.

Ему не следовало делать то, что он не умел. Он неловко кашлянул и посуровел лицом.

Ён Чжи Пëн напрягся из-за изменения выражения его лица.

- Чжи Пëн.

- Да?

- Сколько тебе сейчас лет?

Почему брат ни с того ни с сего спрашиваешь о его возрасте?

Ëн Чжи Пëн нервничал, послушно ответил.

- Пятнадцать.

- Тогда мне восемнадцать, верно?

- А? Да, да!

Он почувствовал некоторое облегчение. У него оставалось полтора года, а не шесть месяцев.

Конечно, это не означало, что у него было свободное время.

- Как много ты узнал о методе Сердца Летящей ласточки?

Затем он услышал чье-то присутствие за пределами зала предков.

- Юный господин Ён.

Это был деловой и жесткий голос. Лицо Ён Чжи Пëна побледнело.

- Я знаю, что вы там. Я вхожу.

Дверь зала предков открылась, и появился крепкий мужчина.

Слева на поясе у него висел меч, а за спиной - тяжелый палаш. Его глаза были острыми, а аура суровой.

Это был Кан Юн, командир отряда "Летящий орел".

- Выйдите.

Кан Юн даже не взглянул на Ён Хо Чжона.

Ён Хо Чжон кивнул.

- Иди.

- Увидимся через три дня, брат.

- Я знаю.

Ён Чжи Пëн встал.

- Вы должны забрать все, что принесли с собой, - сказал Кан Юн.

- А?

Кан Юн больше ничего не сказал. Он просто взглянул на Ён Чжи Пëна непоколебимым взглядом.

Ён Чжи Пëн прикусил губу.

- Я с трудом принес рисовые шарики. Разве не нужны силы, чтобы извиниться?

- Я не знаю об этом. Я только знаю, что награда и наказание семьи Ён в равной степени относятся к роду. Это приказ, который глава отдал сам, поэтому он должен быть выполнен.

Это был жесткий голос, не терпящий никаких возражений.

Ён Хо Чжон завернул все рисовые шарики и передал их Ён Чжи Пëну. Ён Чжи Пëн склонил голову.

- Я угощу тебя чем-нибудь вкусненьким через три дня.

- Хорошо.

Глаза Кан Юна вспыхнули.

Все в семье Ён знали, что братья не ладили. Но сегодня все казалось немного по-другому.

- Выходим.

- Да.

Казалось, что его ноги не касаются земли, и шаги Ен Чжи Пëна были медленными.

Это случилось, когда Кан Юн собирался закрыть дверь зала предков.

- Лидер Кан.

- Вы хотите что-то сказать?

- Я сказал ему принести рисовые шарики. Учтите это, когда будете докладывать.

Глаза Кан Юна снова вспыхнули.

- Я буду иметь это в виду.

Дверь зала предков закрылась.

Ён Хо Чжон улыбнулся.

- Я не знал, что такая напряженная атмосфера может быть такой захватывающей.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

http://tl.rulate.ru/book/104331/3648705