Готовый перевод Tonari no Seki no Moto Idol wa, Ore no Produce ga nai to Ikite Ikenai (Novel) / Бывший Айдол, сидящий рядом со мной не может жить без моей постановки: Том 1 Глава 8 Кажется, я сломалась. У меня нет таланта быть любимой

Я узнал, почему Касуми ушла из айдолов.

На следующий день я хотел поговорить с ней, сказать, что ей не нужно брать всё на себя.

— Рен-кун, доброе утро.

— …А, привет.

До звонка на урок оставалось ещё много времени, и в утреннем классе было немного народу. В несколько неловкой атмосфере Касуми спокойно села рядом.

Но, прошло уже три дня, а я всё ещё не мог ничего ей сказать. Наверное, потому, что чем больше я об этом думал, тем тяжелее мне становилось.

Как мне начать разговор, что сказать, не эгоистично ли это с моей стороны… Все эти мысли смешались в кучу, и я не смог их разложить по полочкам.

…Но послушай, даже если мы и объединили силы, ты ведь не моя семья и не мой парень, верно?

Эти слова до сих пор, как занозы, сидели у меня в сердце.

Касуми произнесла их, потому что не хотела, чтобы я лез в её душу.

А я всё равно хотел это сделать, поэтому пошёл по нечестному пути и расспросил Фую-нэ. Но, узнав о прошлом Касуми, я словно отдалился от неё ещё больше.

"Это не твоя вина" - пустые слова. Если бы она была способна сейчас кого-то услышать, то слова Фую-нэ давно бы до неё дошли.

Это не «нормально». Но что тогда, чёрт возьми, «нормально»?! И что изменится, если я скажу это?

Я хотел, чтобы она снова была счастлива, чтобы она улыбалась, как раньше… У меня так много слов для неё, но я не знал, как правильно их подобрать.

— ……………

Я украдкой взглянул на профиль Касуми.

Наверное, мне не стоило ничего предпринимать, не услышав всё от неё самой.

Это была та черта, которую я не должен был пересекать, не завоевав её доверия.

Я хотел верить, что смогу завоевать его, но чувство вины и бессилие наносили мне двойной удар.

Я не мог оставить Касуми в таком состоянии.

Но я не мог и просто взять и сказать: «Слушай, я всё знаю».

К тому же я боялся, что если скажу ещё хоть слово, Касуми, которая изо всех сил пытается сохранить хрупкое равновесие, и вовсе сломается.

— Прекрати уже это.

— …………Что прекратить?

— Хватит разыгрывать эту комедию. Перестань притворяться обычной.

И тут краем глаза я заметил её перепачканную землей коленку с жуткой ссадиной, которую она даже не удосужилась обработать, и слова сами сорвались с моих губ:

— У тебя же кровь идёт!

— А…………

— Ты не заметила, потому что была слишком сосредоточена на том, чтобы не привлекать внимания.

Касуми прижала к ране платок и с совершенно озадаченным видом рассмеялась.

— О чём ты? Не больно совсем, вот и не заметила.

— Не ври. Не может быть, чтобы не было больно. Ты, наверное, или упала, или сильно ударилась. Настолько задумалась, что не обратила внимание? Ты ведь не хочешь выделяться, даже среди массовки!

Я знал, что мои слова колкие. Но, похоже, по-другому её защитный барьер не пробить. Не достучаться до Касуми Миру!

— Конечно, это очень сложно. Ты ведь Касуми, ты не можешь не выделяться, даже если просто существуешь.

— Неправда. В последнее время я совсем…

— Конечно, ведь ты так старательно играешь эту роль.

— …Слушай, почему ты так груб? Я что, тебе что-нибудь сделала?

Мои колкие слова, наконец, задели её, и лицо Касуми исказилось от раздражения.

Вот оно! Давай же, не останавливайся! Покажи, что ты на самом деле чувствуешь!

После моих колкостей лицо Касуми наконец исказилось от раздражения.

Вот оно! Давай же, не останавливайся! Покажи, что ты на самом деле чувствуешь!

— Я злюсь, потому что ты мне ничего не сделала! Мы же были на одной стороне, а потом ты вдруг заявила, что мы больше не связаны, как будто так и надо!

— …………Ты хочешь сказать, что я должна тебе всё рассказывать, потому что мы друзья? Это не так! Есть вещи, о которых неприятно говорить даже друзьям. Неужели ты этого не понимаешь??

Касуми вспылила. Её присутствие снова стало ощущаться. Её манера говорить вернулась.

Одноклассники начали искоса поглядывать на нас, внезапно начавших ругаться.

Но, скорее всего, Касуми этого даже не замечала.

— Ненавижу твою бестактность, Рен-кун!

Ведь сейчас её глаза смотрели только на меня.

Наши взгляды встретились. Я увидел свое отражение в её больших, полных слёз, глазах.

— Меня все устраивает. Мне не нужно, чтобы кто-то еще понимал меня, кроме меня самой. Так что не нужно так беспокоиться обо мне, даже если я стану обычной…

...Я не собираюсь нарушать наше обещание.

В тот момент, когда я услышал эти слова, что-то глубоко внутри меня оборвалось и разлетелось на куски.

— Я сейчас вообще не о себе беспокоюсь! Моя цель вообще не важна!

Не обращая внимания на взгляды одноклассников, я и сам не заметил, как повысил голос.

— Не уходи от разговора! Я говорю о тебе!

Чёрт, как же меня это бесит!

Ты всегда думаешь только о других, а о себе в последнюю очередь.

И самое ужасное, что она, кажется, искренне верит, что так и должно быть!

— … Потому что я прошу тебя не жертвовать собой! Не сдаваться! Слышишь?! Ты ведь из-за такого и бросила быть айдолом?!

— … Я разве хоть раз говорила об этом?

Я в панике прикрыл рот рукой.

Точно. Она ни разу не говорила ничего подобного.

— …Ты… не говорила, но…

Касуми пристально посмотрела на меня, охваченного паникой.

— Не знаю, откуда ты это взял, но не надо делать такие выводы. Я бы не стала терпеть ради кого-то, кто мне безразличен!

Она говорила так, словно ей было больно, словно слова переполняли её и не давали остановиться.

Задыхаясь, Касуми сделала глубокий вдох.

— Я всё делаю ради класса… ради тебя, Рэн-кун! Поэтому… моя жизнь… ничего не значит… Я просто запираю свои чувства на замок и стараюсь изо всех сил! Почему ты постоянно ведешь себя так, будто знаешь меня, и пытаешься меня остановить?! Тебе так хочется, чтобы кто-то просил твоей помощи?!

— Вот именно поэтому я и спрашиваю, чем я тебе мешаю! Ради чего мы, по-твоему, были на одной стороне?! Какой смысл во всём этом, если ты изо всех сил старалась стать обычной девчонкой, а теперь снова надеваешь маску?! Да лучше бы я вообще не предлагал снимать фильм! Когда ты была айдолом, ты всегда так себя вела, поэтому…

— Да-да, все так и есть. В конце концов, я всего лишь… всего лишь… ни капли не думала о фанатах, была айдолом только ради себя, а потом сдалась!

────Я всегда думаю только о себе.

Касуми вдруг пробормотала это, словно разговаривая сама с собой.

И вдруг отвела взгляд.

— ……………

— Эй!? Постой!

Она вскочила, словно её подбросило, и выбежала из класса.

Мои ноги словно приросли к полу, и я не мог пошевелиться.

— ……………!

Что же я наделал…

Вместо того, чтобы помочь Касуми, я загнал её в угол.

Я не хотел делать ей больно, я просто… просто хотел сказать, что я тоже хочу что-то сделать…

После этого Касуми вернулась, сказав, что опоздала из-за плохого самочувствия, и вела себя так, будто ничего не случилось…

Она не привлекала к себе внимания, не повышала голос, идеально играла роль "обычной" девушки, ни с кем не разговаривала и ушла домой одна.

После уроков. Я стоял перед железнодорожным переездом, слушая оглушительный звон.

Шумный ветер. Звук приближающегося поезда.

Когда поезд с грохотом промчался мимо меня, я закричал.

— Аааааааааааааааааа!!!!!!

Горло начало саднить от боли.

— Почему… я… не могу тебе помочь!!

Мне было так тошно, что грохот, настолько сильный, что казалось, мои барабанные перепонки вот-вот лопнут, был, как это ни странно, даже приятен.

— Почему ты… так… берешь все на себя и делаешь вид, что все в порядке!! Разве друзья не для того, чтобы помогать друг другу?! Разве я не могу тебе помочь?!

Я кричал во весь голос, словно пытаясь вырвать его из горла.

— Неужели я… ничего не могу сделать…

Поезд проехал. В тот же момент я рухнул на колени.

— …………… Если бы я тогда не предложил тебе сняться в фильме…

Шум поезда больше не мог заглушить мои мысли.

Side: Касуми Миру

— Ты ведь поэтому и бросила быть айдолом, не так ли?!

— ……………!

Слова попали прямо в цель, и я чуть не расплакалась.

Я не смогла сразу возразить, потому что…

Потому что сама в глубине души понимала, что в какой-то мере жертвовала собой.

Щелк!

У самого уха раздался скрежещущий звук.

Голова вдруг стала лёгкой. Что-то вишнёвого цвета плавно скользнуло по щеке.

Передо мной стоял человек с ножницами.

Человек, который стоял в очереди, чтобы встретиться со мной, айдолом.

В голове стало пусто. Мне было страшно, я не понимала, что происходит, но… ведь я…

В: Мируфи, что для тебя, как айдола, сейчас самое главное?

О: Дарить улыбки своим фанатам!

Сейчас, в этой ситуации, мои чувства не важны.

Не знаю почему, но мне вдруг захотелось закричать. Но я сдержалась и выдавила из себя самую лучшую улыбку.

— Спасибо, что пришли!

— …Х-хи, п-почему?!

— …Что-то случилось?

Мужчина передо мной был до смерти напуган.

— Миру! Миру! Ты в порядке?!

— Да, всё в порядке. Я не так уж и устала. Я ещё могу пожимать руки!

— О чём ты говоришь?! Ты понимаешь, что с тобой только что сделали…?!

Менеджер приложила к моей щеке красивый платок. И, потянув за собой, затолкнула меня в комнату отдыха.

Там, посмотрев в зеркало, я впервые…

— Э…?

…поняла, что рыдаю, и что одной из моих драгоценных косичек-близнецов больше нет.

— …Мне… отрезали волосы… — ответила я так, словно это случилось не со мной.

Я никак не могла этого осознать.

— Но всё в порядке.

— Что значит «в порядке»?!

— В… порядке… Я ещё могу продолжать…

Ведь я ещё хочу поговорить с фанатами, хочу смеяться вместе с ними, хочу сказать им, что люблю их.

И всё же, увидев до смерти перепуганное лицо менеджера, у меня вдруг жутко разболелась голова, и я рухнула на месте.

— …А… ха… хью… х…

Непрекращающиеся слёзы мочили волосы, и мне было неприятно, как они липнут к щекам.

Я не могла дышать. Мне было плохо. Сейчас начнётся истерика? Или меня стошнит?!

— Надо… вернуться…

Мне нужно немедленно вернуться.

Ведь есть ещё люди, с которыми я не поздоровалась.

Что, если они меня возненавидят?

Что, если я всё испортила?

Постойте… а может, я уже всё испортила?

Как только эта мысль промелькнула в голове, у меня перед глазами всё поплыло.

Любовь, ненависть и тупая боль смешались воедино.

Больно. Больно. Больно. Больно. Больно.

И тут я кое-что вспомнила.

──── Ах да, я же не «айдол Мируфи», а просто «Касуми Миру».

Я очнулась на кровати в общежитии.

Голова стала легче, чем обычно. Волосы разной длины.

Одной из моих двух косичек, которые всегда мелькали перед глазами, больше не было.

— А…!

Но меня больше волновала реакция фанатов, чем эти мелочи.

Ведь за тем человеком стояла ещё такая длинная очередь… Я включила телефон. Время — девять вечера. Встреча с фанатами давно закончилась.

Я машинально ввела в приложение соцсети «Мируфи» и нажала поиск.

«Беспокоимся о Мируфи»

«А-а-а, обидно. Простоял пять часов в очереди, а Мируфи так и не увидел»

«Мируфи плохо себя чувствует? Там вроде какая-то суматоха была, интересно, что случилось?»

«Неужели никто не заметил, что Миру отрезали волосы…?»

В новостном приложении мне бросился в глаза заголовок «Касуми Миру стало плохо? Встреча с фанатами была отменена». Похоже, организаторы как-то замяли инцидент с моими волосами.

— Слава… богу…

Тогда не беда, что Мируфи немного «сломалась».

Я смогу и дальше быть айдолом. Так я подумала.

— …Не… должно… быть… так…

Что для меня сейчас важнее?

Какие чувства взяли верх?

Вместо сожаления, что я не смогла пожать руки фанатам из-за своего обморока, вместо страха, что мне отрезали волосы, сильнее всего было чувство облегчения, что меня, похоже, не возненавидели.

— Может, со мной что-то не так?

Голова закружилась. Пробормотав это, я почувствовала, что попала в точку.

Да, не так. С каких пор?

С каких пор я стала ставить на первое место не фанатов, а то, любят ли меня… ?

— Мируфи, ты в порядке?!

Я вздрогнула от внезапно раздавшегося всхлипывающего голоса.

Длинные, красивые серебряные волосы. Ухоженные, такие, о каких я всегда мечтала. Это была Фуюка-сан.

— Фуюка-сан, что ты здесь делаешь?!

Я была рада. Ведь это был первый раз, когда кто-то из группы пришёл ко мне в комнату.

Но с ней явно что-то было не так.

— …Эм… почему ты плачешь?

— В смысле, почему… — Фуюка-сан с трудом подбирала слова. — …Прости меня. Это сделал мой фанат.

— …А…

Это было неважно.

Волосы — такая вещь, они ведь отрастут.

— …Но…

— Прости. Прости меня. Прости…!

Но Фуюка-сан продолжала плакать и извиняться.

— …Это не твоя вина, Фуюка-сан, не извиняйся.

— Нет… ведь всё это случилось из-за того, что у меня недостаточно таланта!

— Такая мелочь…!

— Это не мелочь! Я ведь знаю, что ты говорила, что фанаты хвалят твои волосы, и поэтому ты так старательно за ними ухаживала…

Разве это мелочь…?

Меня осенило. Вот он, верный ответ.

У Фуюки-сан есть талант, который намного превосходит мой — подавляющий талант… талант быть любимой.

Она идеально подходит для роли айдола, и как только я об этом подумала…

…всё встало на свои места. Я поняла, что это мой предел.

Ведь какой айдол, осознавший свой предел, сможет дарить улыбки?

— Фуюка-сан, я… больше не могу.

— …Что?

— Я хочу бросить быть айдолом. Я… больше не уверена, что могу дарить людям улыбки…

Да. В отличие от Фуюки-сан, я не могу делать это искренне.

— …Э…?

Фуюка-сан добрая, очень добрая, невероятно добрая.

Поэтому я знала, что если скажу так, она не сможет мне возразить.

— …Хорошо… Если ты действительно хочешь стать обычной девушкой, Мируфи…

Фуюка-сан плакала еще сильнее, чем я.

Её слёзы были в сотни раз красивее моих.

Мои слёзы — грязные. Зачем лить слёзы ради себя?

Мне не нужны слёзы, вызывающие жалость, или пустые, поверхностные слёзы. Поэтому сегодня я в последний раз буду так некрасиво плакать.

Ах, Фуюка-сан такая потрясающая. Настоящий айдол.

Я думала об этом, пока моя голова становилась всё тяжелее.

— Я… я никогда не забуду, что сделал мой фанат с Мируфи. Я буду выступать на сцене и возьму всё на себя, вместо тебя!

Вот, что значит быть айдолом. А я была всего лишь подделкой…

Ведь в итоге я сбежала, потому что мне было больно.

А Фуюка-сан, которая готова столкнуться с этой болью, гораздо сильнее меня.

— Тогда… я могу быть спокойна. Смогу быть… обычной… девушкой!

Не знаю почему, но слёзы непроизвольно хлынули из моих глаз.

Так я стала «обычной девушкой».

«О Касуми Миру»

Официально объявили о моём уходе. Я провела прощальный концерт в непривычном парике.

С того дня я будто сломалась.

Я не могла смотреть в глаза ни одному фанату. Прощальный концерт я почти не запомнила, как будто в голове был туман.

В блоге я смогла написать только слова благодарности фанатам. О своём будущем я не написала ни слова.

Ведь я стала айдолом не для того, чтобы радовать фанатов, не для того, чтобы делать их счастливыми, а лишь для того, чтобы получить подтверждение того, что я имею право на существование, потому что кому-то нужна.

────── Я стала айдолом ради себя и бросила быть айдолом ради себя.

После ухода из айдолов у меня внезапно появилось много свободного времени, я потеряла всякий интерес к жизни и превратилась в пустую оболочку. И тогда я по-настоящему осознала, что, кроме как айдолом, я никем не могу быть, что я, не Мируфи, ничего из себя не представляю.

На прощальных интервью все журналисты задавали один и тот же вопрос:

«Кем вы собираетесь стать, закончив карьеру айдола?»

Откуда мне знать? Я бы и сама хотела, чтобы кто-нибудь мне подсказал.

Поэтому мой переезд был, по сути, довольно безрассудным поступком. Я не верила, что могу кем-то стать, поэтому решила для начала попробовать стать «обычной».

Главное, чтобы я смогла стать кем-то, кем угодно, кроме Мируфи.

Чтобы никому не мешать и больше не ошибаться.

«Потому что, видишь ли, я очень хочу с тобой дружить».

Но почему я тогда встретила тебя?

Ты был первым, кто не смотрел на меня сквозь призму айдол-фильтра.

Когда я полюбила твой прямой, пристальный взгляд?

Когда я начала свободно дышать в этой непривычной классной комнате?

«Тогда я тебе обещаю. Раз уж я так настаивал, то не дам тебе остаться одной».

Благодаря Рену-куну у меня появилась смелость попробовать ещё раз. Поверить, что всё получится.

Он сказал, что хочет создать со мной «единый фронт», и он действительно видел во мне «меня».

Я думала, что с тобой я смогу измениться.

Мне казалось, что на этот раз всё получится.

────И всё же сейчас я причиняю тебе, Рэн-кун, больше всего боли.

— Фу-у-ух…

Я всё ещё не могу измениться.

— Ха-а-а-а…

Вместо того, чтобы дать волю слезам, я глубоко вздохнула и выдохнула, снова и снова.

«Я благодарна тебе за помощь, и ты мне нравишься… Но послушай, даже если мы и объединили силы, ты ведь не моя семья и не мой парень, верно?»

Что… Что я хотела этим сказать?

Конечно, после таких слов ты стал переживать.

Поэтому я не могу винить тебя за то, что ты стал искать информацию о моём прошлом.

На самом деле, я не против того, чтобы ты узнал о моём прошлом.

На самом деле, я не против того, что ты попытался стать ближе ко мне.

Ведь на самом деле ты мне дороже семьи. Хотя я никогда не была в отношениях, поэтому не знаю наверняка, но, скорее всего, ты для меня даже важнее, чем был бы парень.

Просто я боялась.

Боялась, что ты узнаешь меня настоящую и разочаруешься, увидев, что внутри я пустая.

«Ты боишься, что я тебя возненавижу?»

Да. Боюсь. Очень боюсь.

Ты так внезапно появился в моей жизни. Сначала я растерялась и по привычке вела себя как айдол, но ты был настолько искренним, что я сама не заметила, как перестала держать оборону.

Неожиданно для себя, я стала искать тебя глазами повсюду.

Сейчас я боюсь, что ты меня возненавидишь, больше, чем боюсь остаться одна, или чем боюсь, что меня возненавидят все фанаты, которые пришли на Tokyo Dome.

— Что же мне делать…

…Я… Когда я успела проникнуться к тебе такими тяжёлыми чувствами, Рен-кун?

— …Как же мне… стать… обычной девушкой…!

Что же мне делать, чтобы измениться ради него, так старающегося мне помочь?

Для начала нужно извиниться.

Возможно, он уже меня ненавидит, но мне нужно поскорее…

Я доставила ему столько хлопот, но всё равно не хотела, чтобы он меня ненавидел. Когда я стала такой эгоисткой?

— Я… хочу… измениться…!

Чтобы не расплакаться, я запрокинула голову и стала обмахиваться руками.

В затуманенном зрении я, желая найти в себе смелость, поцеловала размытое изображение сакуры на ладони.

http://tl.rulate.ru/book/103837/4628838