Готовый перевод Danjo no Yuujou wa Seiritsu suru? (Iya, Shinai!!) / Может ли существовать дружба между мужчиной и женщиной? (Нет, не может!!!): Том 3, Пролог. «Два цветка — конец»

Если дружба зарождается в одно мгновение, то и рушится она так же быстро.

Если бы моя жизнь была романом или, скажем, фильмом, оставшиеся страницы или минуты экранного времени намекали бы мне, что конец этой дружбы уже близок. Всё развивалось бы по законам жанра: постепенное нагнетание напряжения, предзнаменование надвигающегося кризиса…

Но это реальность. И здесь всё происходит без предупреждения.

Конец неизбежен.

Цветы со временем увядают. Даже если их бережно хранить, их краски тускнеют, а лепестки осыпаются. В конце концов, остаётся лишь пустая скорлупа.

То, что я делаю, — это всего лишь попытка отсрочить неизбежное.

Ничто не вечно.

…Эти мысли пришли ко мне в один зимний день, когда я был второгодкой средней школы.

С момента нашей встречи с Химари прошло уже два месяца. На дворе стоял ноябрь, до Рождества оставался всего месяц.

Холодный ветер пробирал до костей, и перед выходом в школу Сакура-неесан протянула мне своё пальто:

— Надень, а то простудишься.

Для неё это было редкостью — говорить что-то настолько заботливое. Правда, она тут же добавила:

— Если заболеешь, мне же за тобой ухаживать придётся. Не хочу лишних проблем.

Вот теперь всё стало на свои места. Если бы Сакура-неесан вдруг начала проявлять ко мне заботу просто так, я бы скорее поверил в дождь из копий.

Даже в нашей глуши приближение Рождества ощущалось повсюду. В торговом районе кипели предпраздничные распродажи, пытаясь конкурировать с Эоном, а на некоторых домах уже сверкали первые гирлянды.

Для меня это тоже был особенный день. Впервые в жизни я собирался провести праздник с лучшей подругой.

В школе Икебаны готовилась рождественская выставка. Я делал композицию, которая должна была быть представлена на ней, и Химари пообещала прийти посмотреть. В этот раз у меня был настоящий стимул.

До сих пор я создавал цветочные украшения только для себя… или для той девочки, лицо которой уже почти не помнил.

Впервые в жизни я делал что-то специально для кого-то.

К этому моменту в моей жизни произошла небольшая перемена.

Когда я пришёл в школу, у шкафчиков для обуви меня окликнули:

— Эй, Нацумэ! Доброе утро!

— А, доброе…

Передо мной стоял парень с лёгкой, непринуждённой улыбкой. Второгодка, как и я, но казался гораздо взрослее. Коротко стриженные волосы, крепкое телосложение. Он был постоянным игроком в баскетбольной команде.

Он вдруг потрогал мех на воротнике моего пальто и усмехнулся:

— Ого. Прикольное пальто.

— А… Это сестра мне дала…

— А-ха-ха, ну тогда понятно, почему оно такое… девчачье.

— Эм… Оно настолько странно смотрится?

— Да не, тебе идёт. Ты ведь сам по себе мелкий.

С этими словами он небрежно закинул руку мне на плечо.

Это было неожиданно. Настолько естественно, будто мы давно знакомы. Будто… вот так и выглядят дружеские отношения между парнями.

И это чувство было мне непривычно, но в то же время приятно.

Да, небольшая перемена заключалась в том, что у меня появился ещё один друг.

Мы учились в разных классах, но однажды разговорились на уроке физкультуры. Потом стали общаться чаще. Иногда вместе возвращались домой.

Хотя он выглядел взрослым, когда смеялся, на его щеках появлялись ямочки, придавая ему неожиданную мягкость.

— Кстати, а где Химари-тян?

— Пока не видел… Но, думаю, скоро появится.

Как по сигналу, я почувствовал лёгкое прикосновение к спине.

Я повернулся, а Химари ткнула меня пальцем в щёку.

Моя первая лучшая подруга.

— Опа! Ю, попался!

— Х-Химари, не надо так…

Она выглядела как настоящая фея.

Бледная кожа, стройная фигура. Её большие глаза цвета морской волны казались прозрачными, они будто отражали свет. Слегка волнистые волосы с едва уловимым пепельным оттенком мягко струились по плечам.

Инудзука Химари.

После фестиваля в сентябре мы стали лучшими друзьями.

Она была самой красивой девушкой в школе. И её слава шла впереди неё. Истории о ней ходили разные, но одно оставалось неизменным — её называли «чаровницей».

Она с улыбкой отпила из упаковки йогуртовый напиток, как будто её что-то забавляло.

Парень рядом весело кивнул ей:

— Доброе утро, Химари-тян!

— Доброе утро. Вы сегодня прям особенно дружные.

Сказав это, она прищурилась, глядя на меня.

Она будто говорила: «Ты что, решил подружиться с ним раньше, чем со мной? Ну, погоди…»

Но, стойте… Это же он ко мне первым подошёл! Я что, должен был его проигнорировать?

Слишком уж жёсткие правила.

Затем Химари коснулась меха на моём воротнике.

— Ого, Ю! Это что за модный прикид?

Ответить я не успел — парень сделал это за меня:

— Он у сестры одолжил.

— А, ну тогда понятно. Зато мило выглядит.

— Ага, Нацумэ маленький, ему идёт.

— Полностью согласна. У него ещё и личико симпатичное, так что ему даже унисекс-одежда подходит.

Мне стало не по себе.

Я попал под перекрёстный огонь их обсуждения. Причём прямо перед всеми.

До этого наш дуэт был похож на «Химари и её питомца», но теперь, когда к нашей компании прибавился этот парень, всё выглядело ещё более странно.

Теперь мы напоминали… ту самую «популярную группу».

Я тут был явно лишним.

Но, похоже, только мне одному так казалось.

— Эй, Ю! — Химари лукаво улыбнулась. — А хочешь как-нибудь переодеться в девчачью одежду?

— Ни за что!

— Отличная идея. Я тебе макияж сделаю, всё будет идеально. Будет память на всю жизнь!

— Ты просто хочешь на это посмотреть!

Парень расхохотался.

— А может, сходим в Эон и проверим, кто первым попадёт в переплёт?

— Это что, наказание какое-то?!

— Не переживай. Если тебя начнут забирать, я вмешаюсь и скажу, что ты мой парень.

— Это тут при чём вообще?!

Химари рассмеялась.

С тех пор мы стали проводить время втроём.

Благодаря Химари я научился хоть как-то общаться с парнями.

Но эта хрупкая гармония продержалась всего две недели.

✧ ₊ ✦ ₊ ✧

К декабрю холода стали ещё суровее.

Пальто, которое я когда-то одолжил у Сакуры-неесан, как-то само собой стало моим, и теперь я носил его каждый день.

Дело было даже не в том, что Химари и остальные говорили, будто оно мне идёт. Просто мне не хотелось носить никакое другое.

Я уже не раз задумывался о том, насколько этот аргумент похож на что-то из уст цундере.

Во время обеденного перерыва он зашёл в мой класс.

— Эй, Нацумэ! Пошли обедать!

— Ага, сейчас.

Мы с ним и Химари теперь всегда ели вместе — собирались в научном кабинете.

Я даже рассказал ему о своём увлечении, и он вполне нормально это воспринял:

— А, так это те самые наряды, в которых девчонки выступали на фестивале? Прикольно!

В нашем классе даже пошёл слух, будто устраивается какое-то таинственное пари под названием «С кем сегодня Ю?» — все делали ставки, кто из этих двоих в этот раз «подберёт» меня на обед.

Как обычно, я купил булочку в магазине у дома и отправился в кабинет естественных наук.

— Сегодня у Химари-тян заседание комитета.

— А, понятно.

— Раз девушек нет, можно поболтать на грязные темы!

— Во время еды… ну, как-то не очень.

Когда мы сели обедать, я достал из сумки булочку с карри и протянул ему.

В первый день, когда он увидел, как я угощаю Химари такой же, он сказал, что тоже любит их. С тех пор я стал покупать сразу две.

Разговаривали мы, как всегда, ни о чём. В тот день, кажется, обсуждали вчерашнее телешоу.

Из-за Химари я начал чаще смотреть телевизор.

Она любила ток-шоу с колкими ведущими вроде Мацуко Делюкс и Ариёси, а он больше интересовался комедийными сериалами и музыкальными программами.

Посреди разговора он вдруг замялся, будто собирался сказать что-то важное.

— Эй, насчёт Рождества…

— Что?

— Ну, вы с Химари-тян вроде как собирались вместе?

— Ага… Она говорила, что хочет прийти на выставку.

Может, он хотел позвать меня погулять?

У меня никогда раньше не было такого, чтобы друг-парень сам звал меня куда-то.

Это было приятно.

— Тогда! Может, после выставки мы все вместе…

— Не в этом дело!

Он резко перебил меня, повысив голос.

Я не сразу понял, что не так.

Что, я что-то не то сказал? Или он вообще не считает меня другом?

В голове пронеслось тысяча тревожных мыслей.

Но то, что он сказал дальше, оказалось чем-то, чего я никак не ожидал.

— Ты… дашь мне побыть на Рождество наедине с Химари-тян?

— …А?

Я растерянно моргнул, а он отвёл взгляд.

Но смысл его слов я понял сразу. Как тут не понять?

Он, наверное, решил, что у меня есть чувства к Химари.

Моё обещание пойти с ней на выставку ведь не так уж важно, да?..

Перед глазами вдруг вспыхнула её улыбка.

Только это была не настоящая Химари, а образ из моего воображения.

В голове я уже представлял, как она приходит на выставку в повседневной одежде, но даже обычная куртка Uniqlo на ней выглядит как дизайнерская вещь…

Как она останавливается перед моей работой… и, сияя, говорит: «Классно получилось».

Эта картина на секунду вспыхнула в сознании — и тут же рассыпалась, будто искры на ветру.

Я натянул улыбку.

— …Хорошо. Конечно.

Кажется, я пробормотал что-то вроде: «Да тебе и не нужно моего разрешения» или «Удачи»…

Но если честно, я почти ничего не помню.

Я радовался. Это правда.

Я не хотел, чтобы Химари продолжала считать любовь чем-то плохим.

Я хотел, чтобы моя лучшая подруга была счастлива.

Это было естественно.

Может, я и лез не в своё дело, но ведь я тоже думал о ней.

Он не сделает с ней того, что сделал её бывший. Они точно будут хорошей парой.

Но всё равно… в груди вдруг стало больно.

Это чувство я запомнил очень хорошо.

✧ ₊ ✦ ₊ ✧

— Выставку отменили. Причина?.. Эм… Ах, точно! Учительница споткнулась о цветочный горшок и сломала ногу… Но, стоп! Не надо её навещать! Это больше похоже на растяжение, чем на перелом. В общем, выставки не будет. Куда тогда мы пойдём? Может, в кино… А, нет, Сакура-неесан сказала, что раз выставку отменили, мне придётся подменить её в магазине… Да, в тот самый день. У неё, похоже, свидание. Так что я не смогу… Прости.

Этот разговор с Химари произошёл за три дня до Рождества, в последний учебный день перед каникулами.

А потом, в Рождество, выставка всё-таки состоялась. Проходила она в здании мэрии, в секции, пристроенной к городской библиотеке. Я сидел за длинным столом и встречал гостей.

В тот день было холодно. Настолько, что даже внутри здания я видел пар от дыхания. Я мысленно ворчал, надеясь, что кто-нибудь догадается прибавить отопление.

Конечно же, никакую выставку не отменяли. Я соврал, чтобы Химари отказалась от этой идеи, а он мог спокойно пригласить её на свидание. Да и про свидание Сакуры-неесан — тоже выдумка.

…Хотел бы я посмотреть на парня, который справится с моей своенравной сестрицей.

Пусть наши планы с Химари и сорвались, но я не из тех, кто срочно ищет, чем бы себя занять. И всё же мысль о том, что она сейчас гуляет с ним, а я просто так сижу дома, мне не нравилась. В итоге я согласился помочь с выставкой.

Впрочем, гостей почти не было. В основном приходили знакомые учителя и учеников. В лучшем случае два-три человека в час.

Сидеть без дела было ужасно скучно.

К обеду из выставочного зала вышла наша учительница икебаны.

Это была красивая женщина лет тридцати с гладкими чёрными волосами. В ней ощущалось благородство и зрелость. С матерью у меня никогда не было хороших отношений, так что, наверное, именно она стала для меня чем-то вроде материнской фигуры.

На занятиях она всегда носила кимоно, но сегодня была в элегантном костюме. Ей шло и то, и другое.

— Нацумэ-кун, пойдём пообедаем.

— А как же приём гостей?

— Я попросила персонал подменить нас, так что всё в порядке. В конце концов, гораздо невежливее будет, если у тебя заурчит живот прямо перед посетителями.

— Эм… Ну, возможно…

Она была права.

Мы отправились в ближайшую рамэнную. Это было маленькое заведение с открытой кухней, сразу видно, что с историей.

Учительница села и, не заглядывая в меню, сделала заказ:

— Мне тонкоцу-рамэн. А этому парню — большой чашу-рамэн.

— Э-э, мне хватит и обычного…

— Не скромничай. Это моя благодарность за твою помощь.

Дело было не в деньгах, но…

У неё была не только благородная внешность, но и весьма решительный характер.

Когда принесли рамэн, мы сложили ладони.

Тонкие ломтики тясю были щедро уложены поверх лапши, и мой желудок отозвался довольным урчанием. Учительница тихонько усмехнулась, а я, смущённый, отвернулся.

Зачерпнув ложкой бульон, я почувствовал, как его насыщенный вкус согревает изнутри, прогоняя холод.

На стене висел телевизор, транслирующий местные новости. Учительница, элегантно потягивая лапшу, вдруг спросила:

— Кстати, Нацумэ-кун. Ты уверен, что тебе стоит сидеть на выставке в Рождество?

— А? В смысле?..

— Ты же ещё школьник. Разве у тебя нет планов с друзьями?

— Ах, вот вы о чём…

Я на секунду замялся, но потом всё-таки признался:

— Вообще-то, мой друг должен был прийти на выставку.

— Должен был?

— В итоге у него появились другие планы. Он проводит время с другим.

— Понятно. Жаль.

Несмотря на вопрос, её ответ прозвучал равнодушно.

Впрочем, она всегда была такой.

Наверное, именно поэтому с ней было так легко общаться. Она не пыталась подделать сопереживание или сочувствие. Вот почему занятия в школе икебаны с ней были такими приятными.

— Если у тебя есть друг, который лучше подходит кому-то, чем ты сам… Настоящая дружба — это не пытаться удержать его рядом, а, наоборот, помочь им сблизиться, не так ли? Как думаете, Сэнсэй?

— Хм. Сложный вопрос…

Учительница посолила рамэн, потом поперчила, слегка поменяв вкус, и с мягкой улыбкой добавила:

— Знаешь, с цветами то же самое. Иногда два или три растения лучше растут вместе, чем поодиночке. Со временем ты поймёшь.

— Сэнсэй…

Ох, понятно. Ей не особо интересно, и она просто отмахивается.

Впрочем, я и сам не до конца понимал, что хотел сказать.

Но такова она и была — прямая и честная.

Поев рамэн мы вернулись в мэрию.

Часа в три, когда я уже совсем разморился на сытый желудок, в выставочный зал зашёл очередной гость. Я как раз клевал носом за регистрационной стойкой.

— Сюда имя вписывать?

— …А? Ах, д-да! Напишите здесь имя и номер телефона…

Я вскочил с места, и в этот момент — дзынь — раздался звук уведомления на телефоне.

Я тут же проснулся.

…Нет, даже если бы я был бодр, мне бы всё равно показалось, что я сплю.

Передо мной стояла Химари.

Сейчас шли каникулы, и она была в повседневной одежде. Как я и представлял, на ней был лёгкий пуховик от Uniqlo и полосатая рубашка.

Химари едва сдерживала смех, хитро ухмыляясь. Она держала в руках телефон и явно только что меня сфотографировала.

— …А?

— Чего завис? Работник ресепшена — это лицо выставки, знаешь ли. Нехорошо спать на посту.

Она хихикнула и легонько постучала мне по голове тыльной стороной ручки.

Было совсем не больно, но зато сразу стало ясно — это не сон.

— П-почему ты здесь?..

— Ну, я зашла в магазин возле твоего дома, а продавец сказал, что ты на выставке. Про ногу учительницы… Думаю, даже спрашивать не надо. Ух ты, не ожидала, что Ю умеет врать. Это что-то новенькое. — Она смотрела на меня с любопытством. — Кстати, Сакура-сан оказалась куда красивее, чем я себе представляла. По твоим рассказам я думала, что она будет ехидной и вредной. Если у тебя такая красавица-сестра, стоило бы познакомить нас пораньше.

— Погоди-погоди! Дай мозгу проснуться, я не успеваю за тобой!

Наконец я пришёл в себя.

Теперь главный вопрос…

— Ты же… должна была гулять с ним?

— Хм? Ну да. Но я быстро ушла. Всё потому, что тебя там не было.

Химари небрежно написала своё имя в регистрационном листе, а затем широко улыбнулась мне.

…Меня передёрнуло.

О нет.

Это её выражение «я серьёзно зла».

— Кстати, Ю. Я ведь говорила, что завязала со всей этой любовной ерундой, да? Так какого чёрта ты устроил это?

— Я-я просто…

— Я согласилась пойти, потому что думала, что ты тоже будешь. А когда он сказал, что тебя не будет, мне показалось это подозрительным. Я хотела сразу уйти, но тут он внезапно признался мне. Это было так неловко.

— И-и что ты?..

— Разве не очевидно? Я терпеть не могу хитрых парней. Конечно, я и сама виновата, что дала ему повод, но всё же… — Химари тяжело вздохнула. — В этот раз обошлось, так что ладно. Но знаешь, делать что-то за чужой спиной — не лучшая идея.

— Обошлось?..

— Ну… когда кто-то пытается поцеловать тебя без предупреждения.

— Ч-что?!

— Есть такие, кто после отказа ведёт себя настойчиво. Они настолько зациклены на своих чувствах, что о тебе даже не думают. Их как будто бродячая собака укусила.

— П-понял… Прости…

Я искренне извинился.

Она права.

Быть наедине с тем, кто к тебе неравнодушен, может быть некомфортно. Моё вмешательство оказалось лишним.

Но даже так я не мог признать, что сделал это совершенно зря.

— Но он хороший человек. Он всегда был добр ко мне и даже поддерживал моё увлечение икебаной. Я дорожу тобой, но он мне тоже дорог. Поэтому, если люди, которых я ценю, будут счастливы вместе, я буду только рад…

— …Ю, ты серьёзно?

— А?..

Несмотря на мои отчаянные слова, Химари выглядела совершенно невозмутимой.

Она достала йогурт, открыла бутылку и спокойно отпила.

Я был так ошарашен сменой её тона, что даже не успел сказать, что есть и пить здесь запрещено.

А затем она заявила твёрдым тоном:

— Он начал общаться с тобой только ради меня.

— …

Не знаю, какое выражение лица у меня было в тот момент.

Но Химари, смотревшая прямо на меня, знала.

Внутри всё перевернулось.

Я не мог усомниться в её словах.

Она по-прежнему была для меня самым дорогим другом.

А если она говорит, что меня использовали… значит, так оно и есть.

Но поверить в это сразу я не мог.

— А?..

— Ю, ты реально не замечал? Хотя да, ты ведь вообще не привык подозревать людей. Он несколько раз пытался привлечь моё внимание, а потом вдруг заговорил с тобой. Знаешь, есть такая фраза: «Чтобы убить генерала, сначала повали его коня».

— Тогда… ты могла бы сказать мне раньше…

— Ну, я думала, если он и правда хочет дружить с тобой, то это может быть даже хорошо. Поэтому и промолчала.

Но это не сработало.

Лошадь — то есть я — была легко сбита с ног.

Но генерал — Химари, эта «дьяволица с тысячей поклонников» — уже не раз видела такие уловки.

К его сожалению его трюки не прошли.

…К слову, с тех пор он больше не отвечал на мои сообщения.

После зимних каникул, когда мы встретились в школе, он тоже вёл себя так, будто меня не существовало.

Меня передёргивало от собственной глупости.

Пока я сидел, понурив голову, Химари громко рассмеялась.

— Больше никаких махинаций, ясно?

— Махинаций?..

Свидание с кем-то, кроме своей второй половинки, называют изменой.

Но означает ли это, что слишком тесное общение с другом — тоже своего рода измена?..

Я задумался, но тут в зал вошла учительница икебаны.

Она отчитала меня за то, что я слоняюсь без дела, и велела быстрее проводить Химари внутрь.

Сама же она заняла моё место на ресепшене.

Выставочный зал был небольшим, всего около десяти композиций.

Я провёл Химари по маршруту, объясняя каждую работу.

К счастью, других посетителей не было, так что мы могли говорить громче.

Химари внимательно слушала.

Иногда, правда, подшучивала:

— Ого, Ю! Так страстно рассказываешь о чужих работах! Ты и правда любишь цветы, да?

От её подколов я только краснел.

И вот, у четвёртой с конца композиции… был мой цветочный венок.

Это был рождественский венок из больших подсолнухов. Его название: «Подсолнух среди зимы».

В отличие от традиционной икебаны и бонсай, это был подвесной венок.

Подсолнухи я купил сам — их вырастил знакомый фермер учительницы в теплице.

Для зимы это была большая редкость.

Увидев их, Химари тихо выдохнула.

— Это… твоё, Ю?

— Угадала?

— Ну да. У всех остальных цвета бело-голубые, а тут ярко-жёлтый. И красные орнаменты — сразу выделяется. Я даже подумала, что это работа взрослого ученика. Как-то… совсем не похоже на тебя. В хорошем смысле.

…Ну да.

Потому что после фестиваля я уже не был прежним.

С Химари жизнь стала чуточку веселее.

Конечно, я всегда любил работать с цветами, но, если честно, мне было довольно одиноко.

Когда рядом есть кто-то, кто наблюдает за твоей работой, процесс становится куда приятнее. И всё это благодаря Химари.

Да, я совершил немало ошибок.

Но если бы у меня спросили, хочу ли я вернуться в то время, когда её не было рядом, я бы без колебаний ответил: «Ни за что».

Вот почему на зимнюю выставку я выбрал именно подсолнухи.

Я хотел показать, что, какой бы холодной ни была пора, жизнь остаётся светлой и тёплой, если рядом есть Химари.

Химари долго, даже очень долго смотрела на мой венок, не отрываясь.

Настолько долго, что учительница несколько раз заходила проверить, всё ли в порядке.

Когда она, наконец, насладилась этим воплощением моих чувств, то внезапно вернулась к прошлому разговору.

— Если ты собираешься думать обо мне, не зацикливайся только на мне одной.

— Это… что значит?

— Если счастлива только я, ты останешься один, верно? Так не пойдёт. Мы ведь с тобой команда.

— Но… радовать обоих одновременно слишком сложно.

— Тем интереснее. Люблю сложные задачи. Значит, найдём способ быть счастливыми вместе.

Сказала она это в шутку, но я понял, что она не шутит.

Иногда мне кажется, что мечтатель из нас двоих — именно она.

Но если сказать это вслух, можно обидеть.

— И как же это сделать?

— Для начала надо отучить тебя вечно витать в облаках.

— П-постараюсь…

Она попала в самое больное место. Я смущённо замолчал.

Химари весело рассмеялась, обошла венок и выглянула из-за него.

Улыбаясь, она спросила:

— Так что, теперь ты будешь смотреть только на меня?

У меня внутри что-то дрогнуло.

Может, все мои слова раньше были ложью?

Ведь я хотел не просто показать Химари этот венок…

Может, я, как этот подсолнух, хотел, чтобы она тоже смотрела только на меня?

«…Похоже, мечтатель здесь всё-таки я», — усмехнулся я про себя.

— Конечно. Мы же команда.

Химари довольно фыркнула и легонько толкнула меня плечом.

Я так смутился, что поспешно отвернулся.

— Т-так что скажешь? Как тебе венок?

— Хм…

Она сделала серьёзное лицо, а потом ухмыльнулась:

— Пятьдесят баллов.

— Ох…

Это было больно.

Результат оказался куда ниже, чем я рассчитывал.

Я не ждал, что она поставит мне сто из ста, но всё же надеялся, что ей понравится больше.

Но Химари не из тех, кто лжёт в таких вещах.

— П-почему?..

— Сложно объяснить… Хорошая работа, но… будто незаконченная.

— Ты хочешь сказать, что я плохо тебя понимаю?

— Именно. Узнай меня лучше, а потом попробуй снова. Тогда я поделюсь с тобой своими мыслями.

А затем, с улыбкой, яркой, как солнце, она добавила:

— И когда закончишь… покажешь мне первой, ладно?

— …Ладно.

К сожалению, я так и не услышал от неё: «Это красиво».

Но почему-то меня это совсем не расстроило.

Самой этой договорённости было достаточно.

Зима сменится весной.

Мы не сомневались, что времена года будут повторяться, как всегда.

С тех пор прошло два года, и мы встретили совершенно другую весну.

Цветок нашей дружбы…

Был ли он вечным?

Или мы просто тянули неизбежное?

Даже когда перед нами уже раскинулся порог лета, ответа мы так и не нашли.

✧ ₊ ✦ ₊ ✧

Хочешь читать главы быстрее и следить за моими другими переводами?

Тогда тебе в мой ТГК: https://t.me/AngelNextDoor_LN

Так же в данном тгк имеется перевод всей Лайт-Новеллы «Ангел по соседству» (вместе со всеми короткими историями и доп. томами)

http://tl.rulate.ru/book/100116/5914398