Готовый перевод After Losing Her Husband She Turned the Petty Villains in the Marquis’s Mansion Into Big Shots / Потеряв мужа, она превратит мелких пакостников в больших боссов: Глава 6. Замести следы

Глава 6. Замести следы

Сяо Ючэнь все так же стоял на коленях, недвижен, как деревянная статуя… или, скорее, как полено. Тан Шуи приблизилась к нему, вздыхая про себя. Будь она его родной матерью, это зрелище сокрушило бы ее сердце, но, увы ему, она родной не была. Даже нефрит нуждается в обработке, что уж говорить о влюбленном подростке. Она сразу перешла к делу.

– Я только что вернулась с улицы Мейхуа.

Услышав это, Сяо Ючэнь мигом поднял голову. Его пустой взгляд внезапно исполнился злости и мольбы.

– Мама, она всего лишь слабая женщина. Зачем тебе делать ее жизнь еще труднее?

Тан Шуи лишилась дара речи. Только что они с Сяо Ючэнем проанализировали последствия, к которым могло привести укрывательство Лю Бицинь, и он даже понял, но все равно не желал отказываться от нее.

Это та самая любовь? Тан Шуи всегда была холодна и спокойна, и в прошлой жизни никогда не бросалась в пучину страсти, даже желания такого не испытывала, так что сейчас не могла понять чувств Сяо Ючэня.

– Я не пытаюсь затруднить ее жизнь, – спокойно ответила Тан Шуи. – Я уже предлагала ей отправиться в Анму, обеспечив на будущее пищей и одеждой, но она отказалась. Так что я отослала ее в восточное поместье, в Сишань. Ей больше нельзя оставаться на улице Мейхуа.

– Она не хотела уезжать в Анму, потому что не могла расстаться со мной, – Сяо Ючэнь повесил голову, чувствуя, словно в горле у него возник тяжелый булыжник, так сильна была эта боль. Как все могло так обернуться?

Тан Шуи саркастично изогнула губы.

– Время раскроет истинную природу человеческого сердца. Сейчас я здесь не за этим.

Усевшись, она продолжила.

– То поместье изолировано и удалено от чужих глаз, там живут и трудятся лишь слуги Юннин-хоу. Даже если все дело выйдет наружу, нельзя будет сразу проследить путь туда. Сейчас куда важнее замести хвостом.

Сяо Ючэнь поднял на нее недоуменный взгляд.

– Каким… хвостом? Что замести?

п/п оригинальная китайская идиома 扫尾 как означает «заметать следы», переводчик допускает, что Сяо Ючэнь мог не быть знаком с этим современным выражением.

Не разочаровываясь больше его наивностью, Тан Шуи пояснила:

– Твои следы. Ты полагаешь, можно отослать Лю Бицинь – и все? Если правда выйдет наружу, а девушку не смогут найти, первым делом начнут расследовать, как тебе вообще удалось спасти ее. И если в цепи окажется хоть одно слабое звено, тебя уличат.

Сяо Ючэнь был так шокирован, что раскрыл рот и закрыл несколько раз, не в силах произнести ни слова.

– Как ты ее спас? – спросила Тан Шуи.

Сяо Ючэнь распрямился, несколько раз крепко стиснул и разжал кулаки. Он правда почувствовал свое бессилие, так недооценив ситуацию.

– После казни Лю Юшаня, женщины семьи Лю были проданы, – ему трудно было произносить такие слова, горло словно онемело. – Я использовал деньги, чтобы навестить сестру Цинь в тюрьме и случайно повстречал там моего дядю из третьей ветви, Сюэ Цзи, он возглавляет отдел искупления при Министерстве наказаний.

Если честно, до этого он не был знаком с дядей Сюэ Цзи. Только когда тот первым взял на себя инициативу поздороваться и представиться, Сяо Ючэнь осознал их родственную связь.

Тан Шуи слегка нахмурилась, сама не в силах сообразить, что это за родственник.

Чанмин, со стороны наблюдавший за разговором господ, быстро вмешался, когда заметил нахмуренный брови Тан Шуи:

– Сюэ Цзи второй сын четвертого господина из третьей ветви бо Уян, рожденный от наложницы.

п/п бо 伯 титул ниже хоу, обычно переводится как «граф».

У Тан Шуи голова шла кругом от этих запутанных родственных связей. Она прикрыла глаза, составляя в уме карту семейной паутины Юннин-хоу, и через некоторое время осознала, что Уян-бо был девичьим домом ее свекрови, госпожи Лао хоу*, а нынешний бо Уян приходился этой старухе родным братом, тем самым, естественно, становясь двоюродным дядей Сяо Ючэня.

п/п т.е. старой/старшей госпожи хоу

Что касается незаконнорожденного второго сына четвертого господина из третьей ветви, то это была весьма отдаленная ветвь Уян-бо, но, несмотря на дальность, они все же являлись родней.

Расставив все взаимоотношения по полочкам, Тан Шуи подняла взгляд на сына и велела продолжать.

– Сюэ Цзи отвечал за сбыт женщин из семьи Лю. Я не мог вынести мысли, что сестру Цинь продадут, и спросил его, нельзя ли что-то сделать. Он предложил инсценировать ее смерть и организовал все.

Выслушав его, Тан Шуи глубоко задумалась, концентрируясь на Сюэ Цзи. Будь он простого происхождения, она могла придумать способ заставить его покинуть город. Тем не менее, даже рожденный наложницей, он все еще был родичем бо Уян, и его нельзя было отослать из столицы по собственному желанию.

Сяо Ючэнь продолжал:

– Пусть мои бабушка с отцом скончались, дядя и прочие близки нам, как и прежде. Сюэ Цзи не предаст меня. Даже больше, если правда выйдет наружу, он тоже пострадает.

Он, в конце концов, был сообщником.

Тан Шуи одобрительно кивнула, довольная, что тот понимает хоть что-то.

– Все равно, мы должны быть осторожны. Вдобавок, если был кто-то другой, знающий о ваших делах, надо убедиться в их молчании. Назавтра пригласи Сюэ Цзи к нам. Проясни ситуацию и убедить, что он не оставил никаких следов, помогая тебе.

– Ладно, – Сяо Ючэнь глубоко вздохнул, осознавая, что не продумывал дело так тщательно.

– Еще раз подумай, не упустил ли ты чего-нибудь, – велела Тан Шуи, поднимаясь. Она была вымотана и хотела лишь упасть на кровать и отдохнуть. Что касается Сяо Ючэня, он пусть продолжает преклонять колени перед алтарем предков.

Внимательный Чанмин поспешил открыть перед ней двери, и Тан Шуи вышла на улицу. К ней быстро подбежали Цуйюнь и Цуйчжу, одна держала фонарь, вторая поддержала госпожу под локоть, когда они направились в сад Тан Шуи. Старуха-служанка, увидев, что они уходят, сказала Сяо Ючэню:

– Молодой господин… я запру двери.

Сяо Ючэнь, все еще стоявший на коленях, остался недвижен и молчалив. Служанке ответил Чанмин, сам закрывая дверь изнутри:

– Да, да, запри ее.

Старуха сделала, как было сказано, и Чанмин опустился на пол рядом с Сяо Ючэнем.

– Молодой господин, вы стоите так уже несколько часов, отчего бы вам не сделать перерыв? Я постою на коленях вместо вас.

Сяо Ючэнь только повернул к нему лицо, чтоб спросить:

– А ты был с моей матерью на улице Мейхуа?

– Да… – поняв, что Сяо Ючэнь хочет знать, что на самом деле стало с Лю Бицинь, Чанмин торопливо описал все подробности визита Тан Шуи на улицу Мейхуа и осторожно добавил:

– Я думаю, барышне Лю изначально следовало послушать совета госпожи и уехать в Анму. Госпожа также сказала, что позаботится о ее размещении и вещах. В Анму у семейства Тан много влияния, под их защитой барышня Лю была бы в безопасности до конца жизни.

Выслушав его рассказ, Сяо Ючэнь долго молчал, прежде чем тихо пробормотать:

– Она не хотела разлучаться со мной.

У Сяо Ючэня разрывалось сердце при мысли о том, какое расстояние будет между ним и Лю Бицинь, и он знал, что она чувствует то же самое. Он мог лишь оплакивать несправедливость судьбы, ведь не столкнись семейство Лю с катастрофой, они бы поженились и завели детей, но теперь…

Мысли Сяо Ючэня были в беспорядке, метались между всеми сложностями отношений с Лю Бицинь, его ответственностью как наследника хоу и деталями спасения сестрицы, он неустанно задавался вопросом, не упустил ли он чего-нибудь.

Никогда еще жизнь не была такой запутанной и сложной.

Став на колени рядом с ним, Чанмин несколько раз бросал на него короткий взгляд и собирался с храбростью, прежде, чем сказать:

– Молодой господин, ваша любовь к барышне Лю глубока, но не обязательно взаимна, – в тот же миг он ощутил на себе острый взгляд Сяо Ючэня, но продолжил:

– Вы думаете о ней каждый миг, рисковали, чтобы спасти ее, и поселили во дворе на улице Мейхуа, заботясь о ней еще лучше, чем прежде. Но что она делала для вас? Если бы она волновалась о вас, она бы сразу послушалась госпожу, как можно дальше бежав из Шанцзина. Вместо этого она пожелала остаться ближе к вам и даже попасть в поместье. Она…

– Довольно! – оборвал Сяо Ючэнь, глубоко нахмурившись, но Чанмин продолжал говорить.

– Она просто не могла расстаться с богатством и знатностью, что дает титул хоу…

– Умолкни! – приказал Сяо Ючэнь. – Да что ты знаешь?! Мы с ней с детских лет росли вместе, как я могу не понимать, что у нее на сердце?

– Но люди меняются, а семейство Лю…

– Тихо! Я приказал тебе замолчать! – От злости на лбу Сяо Ючэня проступили темные вены. Он не мог вынести, когда кто-то при нем очернял Лю Бицинь. У Чанмина не было иного выхода, кроме как умолкнуть, но его недовольство Лю Бицинь только выросло. От нее были одни проблемы!

В зале предков царила тишина, пока, чуть погодя, Сяо Ючэнь не сказал:

– Вставай. Я не просил, чтобы ты тоже сидел тут в наказание.

Он понимал, что Чанмин говорил так о Лю Бицинь лишь только потому, что беспокоился о нем, но Чанмин совсем не знал Лю Бицинь.

– Я останусь с вами, – тихо возразил Чанмин. – Госпожи тут нет, так что и вам стоять на коленях не обязательно.

Колени Сяо Ючэня в самом деле уже немного онемели, и он неосознанно потер их.

– Наказание от матери справедливо. Я заслужил все это.

Его поведение в самом деле не соответствовало тому, как должен вести себя законный старший сын хоу и наследник Юннин-хоу.

Чанмин решительно не понимал этого старшего сына. Если уж он понимает, что заслужил наказание, отчего продолжает думать про Лю Бицинь?

http://tl.rulate.ru/book/103339/3711800