Готовый перевод Brockton's Celestial Forge / Небесная кузница Броктона: Глава 73

«Ну? Что ты думаешь?» — спросил я неуверенным тоном. Рядом со мной Тибальт посмотрел на сверкающие бутылки и сделал неуверенный жест, сопровождаемый мяуканьем.

Я вздохнула и почувствовала, как мои плечи опустились. Это был долгий путь, но попытаться стоило. Когда дело дошло до этого, было что угодно. Как бы мне не нравилась эта комната, я не мог ее покинуть по ряду причин.

Призматическая лаборатория была как всегда тревожной. Благодаря сочетанию моих обостренных чувств я мог почувствовать невозможность этого места на личном уровне. То, как оно медленно расширялось на волосок за раз, деформируя вокруг себя остальную часть моей мастерской. Механизм, который не мог функционировать, но продолжал работать вопреки всем законам физики. Постоянное, пульсирующее движение существ, обитающих в темных клетках, скользких резервуарах или перемещающихся по этому месту более свободно, чем кому-либо было бы удобно. Живые существа, попавшие в лабораторию.

Они были единственным примером такого рода, когда я не сразу приложил все усилия, чтобы обеспечить их комфорт. Это произошло потому, что, по моей оценке, они были ближе к насосу для эмульсии, чем к аквариуму со счастливыми морскими улитками. Я был вполне уверен, что в этой лаборатории нет ничего разумного, по крайней мере, без необходимости сначала сформировать какой-то обширный коллективный разум, и, учитывая опасность, которую, казалось, представляло все в этом месте, я был готов оставить вещи в системе, которая, по крайней мере, казалось, что они в основном способны их сдерживать.

И да поможет Бог миру, если Тейлор когда-нибудь получит доступ к этому месту. По сравнению с этим рой родственников будет выглядеть как плохой сезон комаров.

Но мы были здесь не для того, чтобы акцентировать внимание на коллекции не поддающейся классификации фауны, которая использовалась для создания цветов, которые не имели никакого отношения к существованию. Наше внимание было сосредоточено на животрепещущей теме, которая тяготила меня с момента моего возрождения.

Десятки светящихся зеленых бутылок были установлены на тщательно построенных святилищах, которые направляли мантическую энергию для усиления их сущности. Восстанавливающий массив, предназначенный для воспитания душ до такой степени, что, возможно, я смогу решить, как прогрессировать, каким-то осознанным образом. За всем процессом следили четыре флакона, содержащие светящиеся активные души, очищенные при подготовке к моему лечению. Одна бутылка стояла пустой — знак того, во что обошлось это лечение. Остальные были яркими и живыми, внимательными к развитию «меньших» душ.

Души были причиной того, что Тибальт был здесь, в надежде, что я действительно смогу что-то с этим сделать, а не просто отодвинуть проблему в сторону и надеяться, что моя сила в конце концов найдет решение. Ну, технически, именно это здесь и происходило. Я просто проверял, действительно ли то, что дала мне моя сила, было решением. Судя по всему, шансы были невелики.

Созвездие Времени переместилось, поскольку Небесная Кузница не смогла обеспечить соединение. Тем временем Тибальт внимательно осматривал бутылки. В тот момент, когда мы вошли в это место, его зрачки расширились, что выглядело невероятно очаровательно, но я знал, что это означало сосредоточенность и волнение. Я также мог чувствовать интенсивность его концентрации через Пульс Дракона, когда он медленно двигался к множеству бутылок.

Было ощущение перемены, когда Стигийский Железный Шлем развернулся над его головой. Из глубины теней шлема его глаза, казалось, приобрели зловещий свет. Именно по этой причине я попросил его о помощи. Это была область, где у него было неоспоримое преимущество. Это произошло потому, что, несмотря на широкий диапазон моих способностей, я не имел власти над мертвыми.

Вы бы не подумали об Аресе как о боге смерти, но что еще вы найдете на поле битвы? Арес всегда ассоциировался с более интуитивными аспектами войны, по сравнению с более отстраненным подходом Афины. Таким образом, когда дело дошло до грязи, огня и смерти войны, Арес удерживал власть, и эти владения перешли к Тибальту.

«Слава Мне» была невероятно мощной способностью не только по чистой силе, но и по дальности и универсальности. У меня было довольно широкое выражение способностей, которые можно было приписать Гефесту, но оно меркло по сравнению с Тибальтом, который имел доступ ко всему, что могло быть связано с Аресом. Благодаря этому доступу введение в некромантию было для него простым делом.

Слабое фиолетовое сияние Стигийского железа его шлема усилилось, и я почувствовал божественную силу, которую он черпал через Пульс Дракона. Божественные способности не были похожи на магию. Вместо какого-то внутреннего резерва силы или направленной энергии Вселенной они черпали из вашей собственной силы и выносливости. Я думаю, что половина физических улучшений, которые дает полубог, предназначена только для поддержки способностей, необходимых для способностей более высокого уровня. Благодаря моему расширенному осознанию я мог чувствовать, как он призывает отдаленные аспекты своих владений и проявляет через них божественную власть.

Из него вырвался импульс незаметной силы. Сначала не было никакой реакции. Потом началось шевеление. Слабый шум в сиянии некоторых душ, лишь горстки из десятков выставленных напоказ. Гул перерос в устойчивый пульс, похожий на марш или барабанный бой, а зеленый мерцающий свет стал менее беспорядочным и более упорядоченным.

Шлем снова превратился в серьгу, и Тибальт посмотрел на меня с довольным выражением лица.

— Прости, что ты только что сделал? Я спросил. Он жестикулировал и мяукал, объясняя механику своих действий. Я торжественно кивнул в ответ на его слова.

Владычество Ареса над мертвыми не было универсальным. Это было ограничено теми, что попадали в его владения. Мертвецы на поле боя, в частности смерть солдат, были его компетенцией. Среди множества душ лишь немногие имели опыт военной службы, или, по крайней мере, достаточно, чтобы резонировать с силами Тибальта. Я не знал, пали ли они на войне или каким-то образом потеряли свои души вдали от поля боя, но Тибальту этого было достаточно, чтобы соединиться с ними.

"Так куда же мы пойдем отсюда?" Я спросил. Тибальт объяснил, и я кивнул. Это было не идеальное решение, но это было что-то. Я проследил за перестановкой бутылок, и из массы вышла группа душ. Я до сих пор не знал, кем они были и чего хотели, но благодаря силе Тибальта возникла связь, реакция более сильная, чем медленное накопление энергии, обеспечиваемой алтарями. Разделение на собственную группу, с которой он, возможно, сможет работать лучше, чем я.

Что-то вроде призрачного батальона, вот только их было недостаточно для такой классификации. С военной точки зрения это было что-то среднее между большим отделением и маленьким взводом, но это не имело значения. В этом я мог бы довериться Тибальту. Даже за то короткое время, что я знал его, я знал, что могу на это положиться. Что-то в божественной природе заставляет вас относиться ко всему серьезно. То же почтение, которое я испытывал к огню, Тибальт проявил и к мертвому воину. Вероятно, это был самый важный шаг, который я предпринял, когда имел дело с предметами, которые доставила мне эта сила «Связи: Ад».

Другое соединение было совершенно другим зверем. Термин «зверь», вероятно, был чрезвычайно подходящим, учитывая явную бесчеловечность как предметов, так и переписки. Чтобы что-то выделиться среди того, что лучше всего можно было бы назвать адской почтой фанатов, нужно приложить усилия, но каким-то образом письма «Резиновых людей» достигли этой цели.

Янтарь, который они присылали, всегда тревожил, но в основном абстрактно. Я знал, что он собирал какую-то энергию от живых существ, которые сталкивались с ним, и это было достаточно плохо, чтобы я был осторожен. Честно говоря, если бы я не смог ощутить жизненную энергию через Пульс Дракона, я бы, наверное, просто решил, что это набор непонятных лепетов.

Но нет, все было намного, намного хуже. Янтарь был создан не только для сбора жизненной силы. Это был инструмент. Конденсатор, собирающий энергию для использования в жутких искусствах, искажающих природу самой жизни. Собранная им энергия была крошечной, незаметной, но непрерывной. В этом и заключалась цель его формы. Он был создан для того, чтобы его раздавали, чтобы с ним обращались и раздавали. Бусы и безделушки предназначались для распространения и накопления энергии, прежде чем в конечном итоге вернуться к тому, кто знает, как использовать то, что было собрано.

Это была форма нападения, разрушения и подрывной деятельности. Тибальт сразу же определил это как таковое и, хотя у него не было умения использовать накопленную ими энергию, он увидел стратегический актив, когда увидел его.

Он полагал, что оба набора «подарков», которые я получил откуда бы ни возникло это место, были тревожными и мрачно полезными. Жизненная сущность янтаря казалась меньшим злом, чем поглощение душ, но оставался вопрос, как ее накопить. Янтарь уже был заряжен радугой эссенций, уже прошедших через разнообразное население, но этого было недостаточно для работы. Им понадобится больше.

Конечно, тот факт, что блестящие камни вытягивают кусочки вашей жизни при контакте, нисколько не беспокоил моих дубликатов. Они с радостью приступили к работе со всем янтарем, особенно ближе к концу срока. Это вызывало накопление, накопление сущности до такой степени, что я в конечном итоге смогу сделать… что-то. Что-то, что, по крайней мере, нарушило бы естественный порядок вещей. У меня уже было множество способов сделать это, но этот был более фундаментальным: изменение роли формы жизни, ее места во Вселенной.

Я не был готов погрузиться в эту странную науку формирования искусств. Не со всем остальным, что мне нужно было подготовить. Я оставил коллекцию волнующего янтаря и новый комплимент душ в Лаборатории и вернулся в собственно Мастерскую. Вероятно, это говорит о том, что я все еще думал о них как об отдельных местах, хотя все остальные дополнения органично вписывались в них. Природа этого места и опасения по поводу того, что с ним связано, не позволяли мне мысленно связать его с остальными моими объектами.

С этой мыслью я связался с остальной группой, используя как быструю ссылку на сеть Мастерской, так и расширив свою осведомленность о Avid Glove. В настоящее время Гармент боролся за перчатку, и ему было гораздо легче, чем моим дубликатам. Через его глаз я мог видеть тренировочную площадку, которая была оборудована в одном из многих, многих пространств, открытых в результате реконструкции вулкана.

Я посмотрел на Тибальта. «Все уже обосновались в новом тренировочном центре. Вы готовы возглавить?»

Он кивнул и мяукнул. Я моргнул и обеспокоенно посмотрел на него.

«Э-э, нет. Определенно нет». Я повернулся в сторону учебного центра, прорисовывая в голове план цеха, представляя все, что попадалось на пути. «Это слишком далеко. Возможно, слишком далеко, даже если бы я справился с этим. И кроме того, снос становится хуже на больших расстояниях и при слепых телепортах».

Его голос загрохотал, и он издал критический звук.

«Даже с Пульсом Дракона». Я спорил. «Это недостаточно точно для нацеливания на такое расстояние. И я не хочу использовать зрение перчатки в качестве ориентира. Это слишком сбивает с толку. Кроме того, вы видели, что произошло, когда последний набор дубликатов попробовал это сделать».

Тибальт мяукнул и пренебрежительно махнул лапой, явно гораздо меньше обеспокоенный таким исходом, чем я. Дубликаты, которые я создал незадолго до отъезда на сеанс терапии, отработали 20% своего времени в приподнятом настроении. Возможно, недавние способности не оставляли им недостатка в работе, но они также предоставляли широкие возможности для творческого использования времени простоя.

Конечно, пока это происходило, я вел занятия в виртуальном пространстве ядра компьютера, поэтому наслаждаться результатами мне приходилось только через записи семинаров. Очень подробные записи, безупречно поддерживаемые Службой разведки, сопровождаемые анализом того, что именно произошло.

Пределы моего Благородного Фантазма были тщательно проверены посредством создания серии Высших Мистических Кодов, каждый из которых был создан путем расходования почти полной емкости маны. Восстановление маны было для мага медленным и трудным процессом, даже если использовались внешние ресурсы. Это было меньшей проблемой с помощью таких вещей, как дух-фамильяр или улучшение отряда нападающих, но наличие Героической Души или, по крайней мере, частично Героической Души, полностью устраняло проблему.

Будучи частично духовным существом, мана могла свободно поглощаться, а мои навыки алхимии означали, что кристаллизованную ману или предметы, наполненные маной, можно было легко производить. Соедините это с моими ресурсами и производственными способностями, и я постоянно получаю от работы значительно больше маны, чем вкладываю в нее. Теперь у меня был огромный запас энергии, который можно было использовать для быстрого пополнения моих резервов.

С производительностью это не помогло, и как только мой Благородный Фантазм активировался, я мог работать только со своими внутренними ресурсами. К счастью, мои фамильяры по-прежнему улучшали внутренние ресурсы, и большинство требований крафта можно было удовлетворить за счет внешних источников маны. Моим дубликатам очень нравилось видеть, как далеко они могут зайти, производя поистине устрашающее оружие, мощное оборудование и почти бессмысленные новинки. Или они были бы бессмысленными, если бы не мастерство и сила, вложенные в их создание.

Но не их творческие проекты заставили меня нервничать из-за предложения Тибальта. Моя способность изготовления оружия предоставила огромный набор вспомогательных способностей с Кух-Рэй-Зи! в основном поощряя непочтительное их использование на каждом шагу. Эта непочтительность включала в себя проверку всего того, чего можно было достичь с помощью Dark Slayer.

Создание оружия на самом деле напомнило мне такие силы, как Мода и Алхимия Вечного Мора. Умеренно маленькие пылинки, которые я получил в самом начале, каждая из которых обеспечивала достаточную полезность, чтобы покрыть всю карьеру в плаще. Темный Истребитель сам по себе предоставлял ряд способностей, которыми мог бы гордиться любой плащ. В сочетании с Кух-Рэй-Зи! и потенциал стиля Темного Истребителя, когда он будет освоен, мог бы стать визитной карточкой плаща высшего уровня.

Было понятно, что мои дубликаты хотели посмотреть, как далеко они смогут продвинуться. От создания копий их нового супероружия из энергии демонов, которые также получали выгоду от моих способностей повышения производства, делающих вещи абсолютно безумными, когда они выходили на полную мощность, до тестирования пределов телепортации.

Вот тут-то и проявилось мое беспокойство. Тибальт был очень непреклонен в важности тренировок. Понятно для полубога войны, но после того, что произошло, я не был готов погрузиться в слепые попытки телепортации через мастерскую.

Тестируя пределы способности телепортации, мои дубликаты, срок действия которых приближался к концу, решили посмотреть, можно ли телефрагментировать себя, используя эту способность. То есть, если бы вы могли телепортироваться в твердый объект, что бы это с вами сделало?

Ответ оказался «да» и «ужасные увечья» соответственно. Моя телепортация имела некоторые ограничения безопасности, достаточные, чтобы смещать небольшие объекты и не давать вам слиться с другим человеком, но намеренная телепортация в закрепленную твердую массу имела неприятные последствия. Я подавил дрожь, когда снова получил доступ к записям или моим мерцающим исчезнувшим дубликам, за которым последовала зловещая дрожь стены из твердого вулканического камня.

Поразительно, но последствия оказались лишь неприятными, а не смертельными. После стольких обновлений зелья хрупкость дубликатов ушла в прошлое. По сути, вам нужна была серьезная травма, чтобы их уничтожить, и каким-то образом слияние с участком стены не засчитывалось.

Вините в этом мою стойкость. Оно подкралось через добавление способностей, усиление моих сил полубога, улучшение моего сердца, перестройку моего тела, интеграцию жизненных нитей, Святой График Героической Души и все еще развивающиеся эффекты Учителя. Тело, которое росло с момента прихода этой силы во время моей битвы с Лунгом. Перед лицом всего этого, когда большой участок стены внезапно попытался разделить пространство с вашими жизненно важными органами, это было скорее умеренным неудобством, чем немедленным смертным приговором.

Вероятно, мне было бы спокойнее, если бы в результате эксперимента дубликаты исчезли. То, что они продолжали преодолевать точку травмы, снова означало повторение инцидента с расщеплением. Нет, они решили, что это бесценная возможность для исследований, с чем «Сервью» охотно согласились, особенно с тем, что она указывала на жизненные нити, которые интегрировались в мое тело.

Я прошел мимо записей испытаний и перешел к медицинскому осмотру, дополненному подробными медицинскими протоколами Обзора, в которых подробно описывалось, что именно произошло, и теоретическими моделями уникальных аспектов материальных взаимодействий, в результате которых мои дубликаты выглядели как живые статуи. Сами дубликаты сдавали экзамены в хорошем настроении, наслаждаясь новизной происходящего и одновременно поражаясь тому, насколько болезненным был этот опыт. Я знаю, что у меня была божественная терпимость к боли, особенно после того, что я перенес, сражаясь с Лунгом, но я действительно мог бы обойтись без некоторых более красочных метафор, которые они использовали для описания вещей.

Именно такие сцены подавляли энтузиазм или, по крайней мере, желание экспериментировать. Я по-прежнему собирался заниматься телепортацией, насколько мог, но определенно был немного более склонен к риску, и все благодаря этому конкретному дисплею.

Созвездие Знания прошло мимо, когда я повернулся к Тибальту. «Если хочешь, можешь идти вперед. Мне не понадобится много времени, чтобы догнать». А свободно бегать по Мастерской было намного безопаснее, чем телепортироваться. И то, что мне до сих пор очень понравилось. Ну, в меньшей степени это касается радужного следа. У Гармента уже было около трёх десятков идей по его модификациям, которые уже были опробованы благодаря милости моих дубликатов. Требование сменить цвет волос не было таким уж большим препятствием при имеющихся у меня ресурсах, и некоторые из этих маршрутов действительно выглядели довольно круто.

Тибальт на мгновение задумался, затем кивнул. Он схватил свое двойное копье с сосредоточенным выражением на своей маленькой кошачьей мордочке, а затем коридор внезапно осветился резким облегчением, когда его тело забурлило бурлящим оранжевым огнем.

А потом он ушел. Глазом моей «Авид-перчатки» я увидел, как похожий пожар вспыхнул в центре тренировочной комнаты, а затем распался, обнажив Тибальта, выглядевшего очень довольным собой.

Это было суровым напоминанием о том, насколько мощными на самом деле были силы полубога Тибальта. У него был доступ ко всему, на что был способен Арес, в отличие от моего более ограниченного выбора способностей, основанных на ковке. «Все» было очень широким термином, когда речь шла о богах, и одной из вещей, подпадающих под него, было проявление. Потому что боги могли телепортироваться.

Я имею в виду, очевидно. В мифах вы не видели их походами туда и обратно с Олимпа. Существовала сложная механика, управляющая этим процессом, предотвращающая его использование в определенных ситуациях и усиливающая его в других. Боевая телепортация не была обычным явлением, но необычность не означала невозможную. Тибальт смог легко справиться с моими лучшими усилиями Темного Истребителя, и он мог управлять более длинными дистанциями и большими объемами.

Хотя я не думаю, что он в ближайшее время уволит Страйдера с работы. Диапазон действия Тибальта мог быть фактически бесконечным, по крайней мере, в планетарном масштабе, но существовали ограничения, связанные с природой его божественных способностей. Вероятно, он не мог управлять групповыми телепортами, если только это не было сделано с целью переброски в зону активных боевых действий или, возможно, для какой-то стратегической перестановки войск.

Тем не менее, об этом пределе вряд ли стоило упоминать перед лицом такой силы. Если «Убийца тьмы» был той способностью, с помощью которой мог заявить о себе плащ высшего уровня, то «Слава мне» была той силой, которая стояла на одном уровне с Триумвиратом. И я, вероятно, был весьма щедр по отношению к Триумвирату, дав такую ​​оценку.

Я покачал головой и побежал по мастерской. Ну, не совсем бег трусцой. Или любым мыслимым способом. Я имел в виду, что я выбрал непринужденный темп, которого мне все же было достаточно, чтобы воспринимать вертикальные поверхности как твердую землю, преодолевать полдюжины этажей случайным прыжком и двигаться со скоростью, при которой атмосферные эффекты в ограниченном пространстве Семинар становился предметом серьезной озабоченности.

Я сохранил дозвуковой уровень, но это было скорее из вежливости, чем из жестких ограничений. В общем, движение на такой скорости было странным опытом. Это был продукт более чем дюжины типов усовершенствований, каждый из которых работал по-своему. Некоторые из них имели эквивалент встроенных тормозных эффектов, которые смягчали факторы, связанные со скоростью, предотвращая типы вихрей, которые я оставлял за собой, и делая такие вещи, как поверхностное сцепление и рычаги, не имеющими значения. Другие были полностью основаны на жесткой физике со всем, что с ней связано. Это были такие улучшения, при которых практические ограничения окружающего мира оказывались препятствием для ваших способностей задолго до того, как вы достигли максимального потенциала.

Когда разрозненные типы улучшений объединились, это позволило мне продвинуться дальше, чем я мог бы достичь с любым из них по отдельности, но также означало, что в игру вступили некоторые из этих физических ограничений. Без моих божественных ботинок я бы не смог добиться упора на полу, а тем более на стенах или потолке, и я бы кромсал поверхности от сил реакции. При прохождении крутого поворота на меня воздействовали силы перегрузки, которые мои более экзотические усовершенствования игнорировали бы. Я был более чем достаточно силен, чтобы справиться с этим, но я мог чувствовать, как мягкие ткани моего тела напрягаются от Ауры, энергии жизненных нитей и различных сил прочности, которыми я обладал. Наконец, даже если мои ботинки сводили на нет напряжение на поверхностях, я все равно взаимодействовал с атмосферой, сжимая ее впереди себя и волоча за собой.

Эффект заставил меня прийти в тренировочный зал с порывом ураганного ветра, который ударил по моему телу, когда я появился. Под воздействием ветра моя одежда и прическа резко развевались, привлекая внимание к тому, как я идеально обрамлялся в дверном проеме. Находясь в своей мастерской, было легко забыть, насколько чрезмерными были мои способности к стилю, пока я не создал подобную сцену.

На долю секунды я выглядел как победивший герой, вышедший на сцену. Затем я понял, что происходит, и сразу же попытался смягчить эффект, но результаты оказались неоднозначными.

Аиша оценивала сцену, в то время как Тетра оторвалась от своей работы, ее светящийся красный мех расправился, когда утихли последние дуновения ветра. Гарменту каким-то образом удалось резко раздуть юбку ее платья, чего почти наверняка не могли вызвать порывы ветра, и она удерживала ее от ветра, который уже давно рассеялся. Я знал, что она на самом деле манипулирует платьем, и она знала, что я это знаю, но она ни в коем случае не собиралась упускать возможность усилить этот эффект.

«Репетируешь выход на Somer's Rock?» — спросила Аиша, когда последние помехи утихли. «Потому что я должен сказать, что это окажет влияние». Благословение Афродиты сообщило мне, что она оценила эстетику экспозиции на нескольких уровнях. Как и Гармент, хотя, к счастью, это не вдохновило меня на очередной приступ работы с альбомом для рисования.

«Нет, просто пытаюсь не отставать от кота». — сказал я в хорошем настроении, глядя на Тибальта. Он заказал еще один клубничный молочный коктейль, и на его лице было довольное выражение, пока он его пил.

Одной из особенностей божественных сил было то, что они напрямую зависят от вашей выносливости. Этот телепорт не был слишком утомительным для Тибальта, но более драматичное использование могло его измотать. Он был чрезвычайно доволен тем, что смог приготовить себе еду в полевых условиях. Колдовская сила молочного коктейля была чем-то вроде странного включения, особенно по сравнению с остальным его набором навыков. Хотя, учитывая питательный состав этих коктейлей, подача их кому-то, вероятно, расценивалась бы как нападение со смертельным оружием.

Я не шутил о том, насколько они вредны для здоровья. Было невероятно, что молочный жир и сахар можно было сконцентрировать до такого уровня в чем-то, что технически считалось жидкостью. Если бы кто-нибудь, кроме полубога, выпил один, это, вероятно, сэкономило бы ему на месяц жизни. Конечно, учитывая аппетиты богов, все эти недостатки превращались в плюсы. Я вспомнил свое собственное обучение, пост-божество и безумное количество еды, через которое мне пришлось пройти. В этот момент коктейль, в котором каким-то образом содержалось больше калорий, чем его эквивалент в твердом сливочном масле, стал бы желанным перекусом после тренировки.

Я воспользовался моментом, чтобы оглядеть тренировочный зал. Это было специальное пространство, подготовленное по знакомой планировке, основанное на модификации, которая появилась в моей Лаборатории Алхимика после того, как я получил способность выполнять трансмутации. Короче говоря, все пространство было превращено в учебный центр алхимии.

И, конечно же, поскольку мои дубликаты ничего не могли сделать полумерами, это был также центр мастеров, посвященный улучшению понимания и контроля алхимических сил с помощью всех доступных нам ресурсов. Это включало в себя усовершенствование мантических цепей, усиление, возможное с помощью Тайного Ремесла, интеграцию Мистических Кодов, предназначенных для фокусировки разума, и даже точное формирование окружающей среды с помощью Декаданса и других сил стиля. Вдобавок ко всему, все было создано вручную, чтобы раскрыть весь потенциал невозможного мастерства Master's Craft.

Честно говоря, у меня были смешанные чувства по поводу этого места. Не потому, что с этим было что-то не так. На самом деле проблема была почти в противоположном. В этом не было ничего плохого. Абсолютно ничего плохого ни в одном элементе комнаты, вплоть до мельчайших деталей.

Это было неестественно. Не было смысла даже отрицать это. Именно это и произошло, когда все мои силы, включая мастера-ремесленника, были применены ко всем аспектам окружающей среды. Это было практически отдельное царство. На самом деле, с учетом магии и ограниченных полей, это как бы попало в эту категорию по умолчанию.

В этом не было ничего зловещего, по крайней мере, намеренно. Это было место для изучения алхимии. Это было идеальное место для изучения алхимии. Пожалуй, лучшего места и быть не могло. Это было хорошо. Просто я остро осознавал, что это может быть нехорошо.

Казалось, он всегда возвращался к моему первоначальному триггеру. Способность искажать разум так, как я считал нужным, которой едва удалось избежать, а также почти гарантированную трагедию, которая могла бы последовать за этим. С тех пор я был очень осторожен, одержимо осторожен со всем, что могло напрямую повлиять на чье-то сознание.

Это было не то. Даже в виртуальном мире я не загружал информацию в мозг Аиши и не контролировал ее обработку. Нет, я просто управлял каждым аспектом ее опыта, чтобы создать для нее идеальную среду для изучения того, чему я учил. При таком уровне контроля это была среда, в которой было бы трудно, почти невозможно, не выучить то, чему я учил.

Существовала грань между образованием и идеологической обработкой. Просто из-за той силы, которую я использовал, эта линия была не так ясна, как должна была быть. Я не делал ничего плохого с помощью такого контроля, но прекрасно понимал, как им можно злоупотреблять.

Как и все мои другие способности. Полагаю, когда у вас были занятия по одитингу матрицы нанотехнологий серой слизи по теории трансмутации, возможно, тот факт, что вы могли создавать лагеря для «промывания мозгов», не был вашей самой большой проблемой? Тот факт, что перспектива психического влияния ударила меня сильнее, не означал, что это была самая тревожная вещь, с которой я на самом деле имел дело.

Из размышлений меня вырвало непреодолимое ощущение, которое становилось все более частым. Созвездие Магии приблизилось, и моя сила зацепилась за пылинку. Одна из гигантских горящих пылинок, связанных сверхновых, которые стояли на расстоянии лиги от остальных моих сил. Моя досягаемость достигла такой степени, что я мог вырвать массу энергии из места и притянуть ее к себе.

И снова ко мне спустился мир силы. Трижды за один вечер мне удалось установить связь с сильнейшими силами, содержащимися в Кузнице. Дело не в том, что я набирал охват значительно быстрее, хотя темпы определенно ускорялись. Настоящая причина заключалась в том, что все мелкие способности, которые истощили бы мою способность устанавливать важные связи, стали исчезающе редкими. Дошло до того, что я накопил достаточно охвата, чтобы регулярно получать больший объем, и вскоре буду подключаться почти каждый раз.

Реальность этой ситуации и то, что она значила для моего будущего, были отброшены в сторону, когда на меня обрушился громовой ад силы.

Различие между вами и остальным миром — это иллюзия, существующая только ради вашего душевного состояния. Мы живем в маленьких огороженных уголках мира, которые реальны только в нашей голове. Снести эти стены, те барьеры, которые отделяют ваш разум, ваши мысли, восприятия и предрассудки от остального существования, выходит за рамки того, с чем может справиться большинство людей.

Кто действительно может понять, как работает другой разум? Образ мышления, структура рассуждений каждого человека, даже сочетание памяти, образов и вдохновения совершенно уникальны. Мы не испытываем этого напрямую и не можем, как в физическом смысле, так и с точки зрения того, с чем может справиться разум.

Когда реальность обнажается перед вами, когда все мысли, эмоции, вдохновение и раздражение человечества свободно вливаются в ваш разум, как вы должны с этим справиться? Как отличить реальность от воображения, мысли и кошмара? Как вы можете это сделать, если сам механизм, который вы используете для проведения этого различия, находится в движении?

Мир текал вокруг меня. Цвета менялись по мере того, как на каждой поверхности играли отпечатки и узоры. Очертания физических форм размылись из-за того влияния, которое их существование оказало на мир. Между всем сущим существовала чудесная, ужасная и захватывающая непрерывность.

Затем мир сжался. Барьеры, стены, которые сдерживали мой разум, не изменились внезапно. Вместо этого пришло осознание того, какими должны быть эти границы. Это было похоже на то, как будто кто-то взял дом, в котором ты вырос, и заменил все стены линиями, нарисованными на земле. Ограничения были сняты, но вместе с ними ушли мир, конфиденциальность и безопасность.

«Юзеф?» — крикнула Аиша, переводя взгляд то на меня, то на моих дубликатов. — Что? Это был еще один плохой случай?

Тибальт взглянул на нее и мяукнул. Она одарила его растерянным взглядом. «Извини, я этого не знаю. Ум открыт?»

«Психический». Я сказал. Тибальт разделял осведомленность Гармента о моих силах, но язык Фелинов имел некоторые ограничения с точки зрения понятий, которые он мог описать. Он сделал все, что мог. «Мы только что стали экстрасенсами».

Работа по обучению была временно забыта. Гармент, Аиша, Тибальт, Тетра и даже основная масса нанитов Матрицы, в настоящее время сформированная в миниатюрную версию Gun-EZ, сгруппировались вокруг меня и моих дубликатов.

"Верно." Аиша кивнула. «Ум открыт».

Несмотря на значимость события, мне пришлось улыбнуться этому. Аиша настояла на ускоренном курсе фелинского языка. На самом деле, Аиша за последние пару часов настояла на множестве ускоренных курсов, и не только по темам, которые имели прямое отношение к текущей цели — изучению алхимической трансмутации. Это было похоже на смесь юношеского энтузиазма и страха, что магия, позволявшая ей усвоить информацию, внезапно исчезнет и никогда больше не вернется. Я беспокоился, что она перегорит, но если бы она добилась своего, уроки, вероятно, продолжались бы до того момента, пока нам не нужно было отправляться в Сомерс-Рок.

Курс не был таким уж всеобъемлющим, но одна область, в которой я преуспел, — это запоминание. Нам удалось охватить большую часть словарного запаса и достаточно грамматики, чтобы Аиша могла свободно владеть языком. Ей еще предстояло сложить воедино некоторые фразы, но этого было достаточно, чтобы понять Тибальта без посторонней помощи. К сожалению, этого недостаточно для новых концепций. Или для речи.

В курсе мы не рассматривали произношение, главным образом потому, что я не предполагал, что кто-то, у кого нет кошачьих голосовых связок, когда-либо попытается говорить на этом языке. Это не остановило Аишу, хотя выражение абсолютного ужаса на лице Тибальта, когда он услышал ее попытку заговорить с Фелайн, похоже, сработало, даже если заставило ее на некоторое время дуться.

Она повернулась ко мне, теперь с обеспокоенным выражением лица. «Когда вы говорите экстрасенс, вы имеете в виду экстрасенса Симурга или ту булавку и сумасшедшую комнату для улучшения, которую построили дубликаты?»

"Последний." Один из моих дубликатов заполнил: «Булавка, это была всего лишь настройка. Была необходима какая-то связь, но предмет выполнял большую часть работы. Пси-лаборатория может вызвать развитие определенного набора экстрасенсорных способностей, но это требует дни постоянного кондиционирования».

«И это другое». Добавил второй дубликат. «Речь идет о развитии отдельных способностей, таких как мини-силы со своими особыми характеристиками и ограничениями. Это более… открыто».

Я тупо кивнул на это слово. На самом деле не было лучшего способа выразить это. Мир вокруг меня устоялся, хотя и искусственным образом. Это была скорее сдержанность, чем ограничение, но этого было достаточно, чтобы все не перетекло во все остальное.

Ну, не всё. Хотя большая часть мира уже заселила, было одно заметное исключение. Каждая часть технологии, которая попадалась мне на глаза, нет, каждый произведенный предмет, был живым. Они дрожали и тряслись, хлопья материала поднимались и оседали среди вытекавших наружу темных миазмов. И это было только то, что я мог видеть. При контакте эффект ожил. На моих глазах разваливался каждый предмет одежды, каждый предмет снаряжения, который соприкасался с моим телом. Поверхность разошлась, как горящая бумага, обнажая природу компонентов внутри.

На самом деле, дело даже не ограничивалось «на моих глазах». Это чувство распространялось на все, к чему я прикасался, от часов на запястье до одежды на моем теле и имплантата, встроенного в мой мозг. А еще мое сердце. У перестроенного, улучшенного, зачарованного органа, бьющегося в моей груди, были раскрыты и раскрыты мои тайны. Динамика улучшенных материалов, взаимодействие чар, то, как они закрепляли и усиливали мою душу, и даже органеллы кибертония, которые отмечали ее как техноорганическую.

Каждое действие, направлявшее их создание, было выложено слоями поверх и внутри них в концентрированной массе психической информации. При малейшем акте сосредоточения я мог почувствовать назначение, создание и действие любого предмета, с которым соприкасался.

Так называлась власть. Способность, которая навсегда изменила мое восприятие мира, называлась Feel It Out. Это дало мне экстрасенсорную способность подключаться к машинам и предметам, к которым я прикасался, и понимать их. Это больше, чем понимание, оно указало мне путь. Прослеживаемая линия от создания дизайна и назначения предмета до точки, выходящей за рамки его текущей формы. Лучше всего он работал с машинами, но эффект мог действовать на любой предмет. Имея достаточно времени и концентрации, я мог бы придумать способ улучшить что угодно.

Но это была не изолированная способность, а какой-то уникальный эффект, поддерживаемый Небесной Кузницей, не имеющий большего значения, чем тот эффект, который он мог вызвать. Это был результат нового взгляда на мир. Настоящая экстрасенсорная способность, которая связана с существованием других людей. Я мог бы быть специализированным экстрасенсом, но я мог видеть пути, сферы за пределами технопатии, которые можно развивать. Это было похоже на то, как будто мне открылась система магии, только эта система была закреплена в самом моем сознании. Изменение сути моего существования.

И эффект был стойким. Остальные поля, нетронутый потенциал псионики, можно было спокойно игнорировать, но у этого эффекта не было выключателя. Каждая машина и предмет, с которыми я находился в физическом контакте, были наполнены осознанием, с тем размытием границ, которые отделяли меня от них. Это не происходило автоматически, особенно без непосредственной концентрации, но моя сила медленно определяла функцию и потенциал всего, к чему я прикасался.

И это включало в себя все, что я считал трогательным. Это означало Перчатку Avid. Это уже горело в моем сознании своим особым безумием быть пятью вещами одновременно, это природа, медленно разворачивающаяся передо мной, но не это привлекало мое внимание.

Одежда держал перчатку.

Перчатки Гармента были якорем ее существа. Они действовали по принципу, который не совсем соответствовал ни одной форме существования, с которой я столкнулся в Кузнице. Ближайшей подходящей силой была бы «Эта неопределимая вещь», но это просто означало, что у Одежды есть душа, в чем я уже был уверен. Без четкого понимания эффектов в игре было понятное нежелание что-либо пробовать из-за страха поставить под угрозу эффект, который позволял Одежде быть Одеждой. Если не считать единственного аварийного ремонта и добавления Еретической адаптации, перчатки Гармента остались неизмененными.

Но она была в контакте с Avid Glove, то есть была в контакте со мной. В контакте с моей новой силой. Псионическое осознание Feel It Out проникло в нее благодаря этому контакту, углубляясь в сложность и механизмы самого ее существования. Это было возможно только благодаря ее состоянию как личности и предмета, или человека, привязанного к предмету, но впервые я действительно начал понимать механизмы, лежащие в основе ее способностей, возможно, достаточно, чтобы в какой-то момент использовать их другой уровень.

В тот момент я мог понять, почему мой пассажир чувствовал, что псионика имеет большое значение, даже когда мои способности были ограничены созданием линий псионически проявленной колючей проволоки с помощью булавки. Было что-то совершенно «иное» в том, как эта власть, как функционировали эти типы сил. Это не было привычное выражение магии, направление неосязаемого источника энергии для воздействия на мир. Это меняло сам мир. Разрушение границ, отделяющих восприятие от реальности, и изменение фундаментального аспекта существования. Оно не обязательно было более мощным, особенно учитывая, насколько сильными могли быть мои магические способности, но оно было сильным в другом смысле. В этом была разница между вызовом профессионального бейсболиста на игру Малой лиги и переписыванием свода правил посреди матча.

Аиша начала выглядеть обеспокоенной, несмотря на попытки Тибальта ее успокоить. Тетра подбежала к ним и смотрела то на меня, то на Гармента широко раскрытыми расплавленными глазами. Между ней и сетью пролетал шквал инфракрасных сигналов, пытающихся получить некоторое представление о том, что происходит. Один из моих дубликатов быстро загружал описания новых способностей в ядро ​​компьютера, а затем работал над тем, чтобы смягчить как волнение Обзора по поводу того, что у нее есть новый тип способностей для анализа, так и разочарование Обзора, что у нее есть другой тип способностей для анализа. Флот и Матрица, как и ожидалось, отнеслись к делу спокойно, но мне нужно было полностью информировать людей без возможности прямой трансляции в базу данных.

«Сила была еще одной большой. Она называется Feel It Out». К чести Аиши, она даже не намекнула на шутку по поводу имени. «Все псионическое пробуждение — это побочный эффект основной способности».

"Который?" – спросила Аиша. Я мог сказать, что она старалась не показаться нетерпеливой, но такое сильное напряжение ее явно утомляло.

«Это своего рода комбинация ретропознания и чтения объектов». Она одарила меня растерянным взглядом. «По сути, я могу потрогать предмет и понять его состав и функцию».

Я практически слышал реакцию: «И это все?» эхо Аиши в ответ на это сообщение. Ждать. Я еще раз проверил свои границы. Стены рухнули, и телепатия стала потенциальной школой экстрасенсорных способностей. Неужели я…? Нет, просто предположение, основанное на ее выражении лица. И тепловые характеристики ее тела. И изменение напряжения, которое я почувствовал через Пульс Дракона. Но это была не телепатия. Наверное, это не телепатия.

«Дело в том, что здесь также присутствует своего рода предвидение». Я объяснил и увидел, как брови Аиши поднялись. «Если я достаточно долго концентрируюсь на предмете, разбираю его функции и принципы работы, я могу увидеть нить его развития, с момента его первого замысла, через все редизайны, обновления и добавленные функции, а затем, где он находится. идущий." Я сглотнул. «Я вижу будущее развитие. Способы улучшить что-либо».

"Серьезно?" Она спросила. Ее глаза метались по почти идеальной тренировочной среде. Сейчас только «почти идеально», потому что я определенно мог что-то найти, какое-то изменение, которое сделало бы его лучше.

«Да. Чем сложнее или экзотичнее предмет, тем больше времени это займет. При использовании действительно передовых технологий или серьезных чар будет трудно найти улучшение, но оно всегда найдется».

К моему удивлению, один из моих дубликатов рассмеялся. Какое бы напряжение ни накопилось в комнате, оно внезапно сменилось растерянностью, и остальная часть группы попыталась понять, что же такого забавного.

"О Боже." Он вытер глаза и повернулся к нам. «Серьезно, это слишком. Мы наконец, НАКОНЕЦ получаем достаточно скоростных способностей, чтобы закончить модернизацию Мастерской. Все настолько хорошо, насколько мы можем это сделать, а потом мы получаем эту силу, и теперь…» «И теперь ничто никогда не будет так

хорошо как мы можем это сделать». Я сказал с пониманием. «Все можно улучшать навсегда». Боже мой. Я застрял в роли Сизифа по обслуживанию Мастерской.

«Думаю, нам действительно нужно научиться называть что-то «достаточно хорошим». Второй дубликат пошутил, когда созвездие Одежды пропустило соединение.

Я издал несколько сухих смешков и глубоко вздохнул. Я начал приспосабливаться. Вот что было в Кузнице. Возможно, это было чертовски сложно, но, по крайней мере, в конце дня я остался работоспособным. Какими бы сумасшедшими ни были способности, все они на самом деле были посвящены определенной цели, а не набору препятствий, с которыми мне приходилось бороться.

— Эм, вопрос? - сказала Аиша. «Разве у тебя уже не было этого из твоих вещей о полубогах? Я имею в виду, не о вечном обновлении, а остальное? Это удвоение или что?"

Я покачал головой. «Совершенно другой эффект. Это как разница между кувалдой и пробивным зарядом».

«Что есть что?» Она спросила с растерянным выражением лица

: «Зависит от того, как ты на это посмотришь». Я сказал. «Трудно объяснить. Они могут делать схожие вещи, но механизмы действуют почти с совершенно противоположных сторон. На самом деле они скорее дополняют друг друга, чем перекрываются».

"Действительно?" — спросила она, оглядываясь на меня и мои дубликаты. Первый кивнул и ответил.

«Да. Технопатия и технокинез до безумной степени дополняют друг друга». Он посмотрел на меня и еще один дубликат. «Знаете, нам, наверное, больше не нужно создавать интерфейсы. Просто управляйте всем напрямую».

«Конечно, если только ты не хочешь, чтобы остальные из нас, смертных, могли ими пользоваться». Сказала Аиша с усмешкой, затем задумчиво посмотрела и повернулась к дубликатам. «Эй, значит ли это, что все то элементарное супероружие, которое вы, ребята, выпустили последним набором, устарело?»

Они улыбнулись друг другу, и мне пришлось сдержаться, чтобы не закатить глаза. "Что эти?" Первый пошутил, прежде чем в его руках появился огромный меч, пылающий пламенем. Изящные руны змеились по лезвию, словно языки огня, а металл самого меча, казалось, отражал какой-то невидимый ад.

Прежде чем можно было полностью оценить масштаб и величие оружия, оно исчезло, и температура в комнате, казалось, упала на тридцать градусов. Меч был заменен огромным топором из тускло-синего металла, с лезвия которого сочился белый туман. Бледно-голубые руны сияли на рукоятке идеальной формы, которая, казалось, впитывала само понятие жара и тепла.

Со стороны второго дубликата послышался треск, сигнализирующий о прибытии копья из полупрозрачного металла с жестоким зазубренным наконечником. Искры танцевали под поверхностью, и заряд, который можно было почувствовать зубами, потек в воздух вокруг оружия. В мгновение ока он исчез, замененный катаной такой остроты, что воздух, казалось, сам собой вылетел через ее край. Каждое движение оставляло за собой крошечные вихри ветра, а одежда дубликата развевалась невидимыми порывами.

«Что, мы сейчас перебираем все оружие?» Я спросил

: «Ой, давай». — сказал первый, быстро направив свое оружие на светящийся кинжал, длинный лук с растущими из него листьями и трезубец из голубовато-зеленого металла. «Давайте насладимся мобильным арсеналом».

Я вздохнул, но не мог придраться к их энтузиазму. В отличие от межпространственного хранилища, которое я кропотливо собирал с помощью сначала эмулированного, а затем изготовленного кибертония, карманное измерение, обеспечиваемое моей силой обмена оружием, было абсолютным, подкрепленным указом и воспроизводилось для использования моими дубликатами. Его также можно было активировать практически мгновенно, он не имел значимого верхнего предела количества предметов, которые он мог хранить, и мог управлять всем, что считалось «оружием», вплоть до размеров мотоцикла среднего размера.

И эта способность была добавлена ​​к созданию оружия почти как второстепенная мысль.

Как следствие, больше не было ограничений на то, что я мог взять с собой в поле, по крайней мере, в том, что касается оружия, и все оно было скопировано и доступно для моих дубликатов. Это означало, что они могли разбрасывать набор элементарного оружия, который произвел последний набор дубликатов, как игрушки.

Каждый из них был произведением искусства, как в буквальном смысле, так и с точки зрения его силы. Глаза Тибальта положительно светились при каждом новом появлении, Тетра внимательно наблюдала за строением оружия, Гармент ценил мастерство исполнения, а Аиша, казалось, просто наслаждалась зрелищем. Группа определенно могла понять эстетику произведения, если не магию, технологию и титаническую стихийную силу, содержавшуюся в каждом из них.

"Ах, да." Сказал второй дубликат, вращая массивный боевой молот, как будто он был сделан из бумаги. Дрожь, прошедшая по земле, когда он положил рукоять длинной рукоятки на ноги, развеяла любые иллюзии о том, что молот легче, чем предполагали его вес и объем. Это была конструкция из мифических металлов, пропитанная Пылью, усиленная алхимией Бельмонта и искусством закаленной души. Земные руны невероятного качества покрывали его поверхность, связывая все мыслимые элементарные улучшения. Он был выкован внутри моего Благородного Фантазма, превратив Элементальную Магию в высший мистический код и созданный вручную с искусством величайших фейри. Инфузионист установил свою первичную связь с землей, значительно усилив все свои силы. Наконец, на ударной поверхности молота находился сложный алхимический комплекс, формула трансмутации, способная изменить целые ландшафты. «Эта штука скоро выйдет из продажи. Прошлогодняя модель готова к продаже со скидкой».

Я вздохнул и покачал головой, но Аиша ухмыльнулась вместе с моим дубликатом. «И что ты собираешься со всеми ними делать? Засунь их куда-нибудь в камень и надейся, что появится король».

«Ха». Я сказал. «Нет, они направляются в тигель». Я объяснил. «Как бы они ни были сильны, они содержат только один набор чар. Нам нужно поэкспериментировать с наложением восстановленной магии на новые произведения. Это позволит нам перерабатывать ресурсы и гарантировать, что оборудование будет оставаться в актуальном состоянии». Я пристально посмотрел на нее. «Как я объяснил…»

«К черту это». Ее рука полетела к амулету на шее. «Ты не сожжешь мою броню».

«Аиша, тигель может воспроизвести все компоненты, которые вошли в этот костюм, включая магию именования». Это был единственный компонент со значительной стоимостью, хотя по моим текущим меркам она была гораздо меньше. «Это все та же броня; я просто смогу обновить ее».

«Что, уровень Губителя недостаточно хорош?» — спросила она, оглядываясь по сторонам в поисках поддержки. «Послушай, я знаю, что фраза о «трехдневной технологии» — это шутка, но мне нравится эта броня». Она протестовала. «Я наконец-то привыкаю к ​​этому. И ты сказал, что оно само обновляется или что-то в этом роде, так что все в порядке, верно?»

Я посмотрел на нее, затем на остальную часть группы, но не нашел абсолютно никакой поддержки по этому вопросу. Я вздохнул. Конечно, броня была почти неразрушимой, невероятно мощной, содержала запасы мощности, которых хватило бы на следующие три тысячелетия, и была связана с концептуальной защитой, которая могла смягчить более экзотические формы атак, но могло быть и лучше!

И подобные мысли свели бы меня с ума в сочетании с моей последней силой. "Отлично." Я уступил. «Но мы, по крайней мере, вносим некоторые изменения. Как минимум, вы получаете неограниченный боезапас в системах вооружения». Это решило бы проблемы с внутренними запасами и ограничениями на производство, а также не позволило бы кому-либо спасти экзотические транквилизаторы или небесную бронзу.

«Конечно, это нормально, но не горит». Она твердо заявила. Я кивнул и посмотрел на своих дубликатов, пока они заканчивали перебирать последнее оружие. В их глазах сверкнул блеск, и я подозревал, что следующие 20% времени будут включать в себя какую-то титаническую дуэль стихий. Что ж, по крайней мере, мантические цепи Мастерской были обновлены новыми осколками. В этот момент они, вероятно, смогут разнести треть горы, и она соберется заново за считанные минуты.

Я очень надеялся, что они не решат проверить это, когда у них появится свободное время.

«О, эй». Сказал один из дубликатов, проверяя один из отчетов Survey через сеть Workshop. «Похоже, Пакстон Феттел идет на поправку.

Я вздохнул. «Пакстон Феттел — это название способности, которая пришла с моей последней силой. Она не позволяет людям воспринимать любое имя, которое я выбираю, как странное. Оно может быть странным или непонятным, и они будут относиться к нему так же серьезно, как и к любому другому».

Она одарила меня растерянным взглядом. «Зачем тебе это нужно? Я имею в виду, над каким именем оно должно работать? В Апейроне или Загадочном Мастере нет ничего странного». Она сделала паузу и обдумала то, что только что сказала. «Бля, это же на меня подействовало, да?»

"Вероятно." Второй дубликат сказал. «Тон разговора о силе «Дело об именах» изменился. Больше внимания уделяется эффекту, а не самому имени. Кроме того, пока не было поднято никаких флагов». Он посмотрел на Аишу. «Вероятно, не будет, если это какой-либо признак».

"Ага." Она ворчала. «Эй, не будет ли лицемерием сказать, что я ненавижу чужие силы?»

Я пожал плечами. «Честно говоря, я чувствую то же самое по отношению к тинкерам. Мне приходилось иметь дело с чушью Лита и Бакуды. Все еще имею дело с чушью Бакуды». Я взглянул в сторону ядра компьютера, которое последние несколько дней выполняло многомерную обработку, пытаясь взломать код, который невозможно взломать. Я вздохнул. «Итак, возвращаясь к сути дела, как проходит практика алхимии?» Я спросил.

Тетра оживилась. "Большой!" — сказала она, взволнованной походкой возвращаясь к своему рабочему месту. Реакция Аиши была менее восторженной.

"Большой." Она фыркнула, глядя на остальную группу и Тетру в частности. «Приятно осознавать, что даже несмотря на все суперпреподавание, я все еще нахожусь в самом конце класса. В конце концов, во Вселенной есть порядок». Несмотря на сарказм, она звучала не так уныло, как можно было ожидать. Я просмотрел записи Survey об их прогрессе, чтобы получить представление о происходящем.

У Аиши дела шли неплохо ни по каким показателям, особенно если учесть, что это была ее первая попытка настоящей трансмутации. Я охватил все, что мог, в ускоренном виртуальном пространстве, включая как можно большую практическую сторону. Преимущества этого были очевидны по записям, на которых Аиша рисовала от руки серию идеальных кругов, а затем добавляла точные геометрические символы для алхимических формул.

Она легко смогла самостоятельно построить круг трансмутации и выполнить базовую реконфигурацию материалов. Я посмотрел несколько записей ее ранних попыток. В основном она работала с образцами монокристаллических металлов, чтобы упростить понимание и деконструкцию этапов процесса.

По меркам первой попытки это было феноменально. Если сравнивать ее с остальной группой, то легко понять, откуда взялось ее отношение.

Было действительно несправедливо сравнивать кого-либо с Тибальтом. Фелин применил боевую алхимию с естественной близостью, которую можно было ожидать от его родословной. В нынешнем виде он был единственным, кто действительно освоил алхимические методы, а не ограничивался кругами трансмутации. Он относился к сжатым формулам как к оружию и проявлял с ними такое же мастерство, как и с любым другим предметом войны.

Он также был единственным, кто разбирался в Алкахестри, и не только из-за его способности посадить пять метательных ножей в пентаграмму. Этот подвиг был связан с моими знаниями алкахестрии, но я быстро осознал, каким кошмаром было бы пытаться учить кого-то еще. У Тибальта с этим не возникло проблем, что позволило ему управлять дистанционной алхимией и даже ощущать жизненную силу. Исцеление было немного сложнее, но я хотел пройти комплексную медицинскую программу, прежде чем начинать заниматься этим.

Его непосредственная близость была причиной того, что он смог выйти, чтобы помочь с Призматической лабораторией, пока все остальные продолжали свою работу. Возможно, в его занятиях небоевыми формами алхимии была какая-то ценность, но с точки зрения боевого искусства у него это было с самого начала.

После Тибальта Гармент твердо претендовал на второе место. Ее мастерство во всем, что связано с созданием одежды, включало все методы производства. В случае с Гарментом я не столько учил ее алхимии, сколько напоминал ей, что это доступная ей возможность. Хотя я уверен, что она была технически способна к другим видам алхимии, она явно не интересовалась ничем, кроме производства одежды.

Было действительно очень увлекательно наблюдать, как Гармент выкладывает из ниток круг трансмутации или воплощает алхимический массив. Она могла создавать целые наряды посредством трансмутации, но явно не собиралась в ближайшее время отказываться от искусства шитья. Вместо этого она, похоже, больше всего воодушевилась возможностью использовать этот процесс для производства тканей, которые не были достаточно коммерчески доступны, чтобы их можно было вызвать непосредственно с помощью ее способностей.

Мы модернизировали довольно обширную серию машин, чтобы она могла производить столько гиперволокон и адаптивного текстиля, сколько ей хотелось, но, очевидно, она предпочла удобство возможности делать их на лету. А также лучше контролировать цвет и плотность нити без необходимости возвращаться к процессу изготовления. Полный контроль над структурой материи и одежды использовался для обхода проблем в цепочке поставок, которые уже сводились к одному звену.

Хотя я думаю, что ее любимой частью была возможность мгновенно менять наряды. Под этим я подразумеваю буквально смену одежды, которую она носила, например, стоя в центре круга трансмутации и реконструируя элементы ее одежды во что-то другое. Имея достаточно продвинутый круг, который при ее уровне мастерства не был препятствием, она могла превратить свое платье в любое количество нарядов одним лишь импульсом воли и приливом алхимической энергии.

Это было похоже на просмотр одного из тех модных монтажей, которые показывают в торговых частях фильмов, только со значительно большим освещением. Я думаю, Аиша, возможно, немного позавидовала этому, но между алхимией начального уровня и изменением молекулярного состава одежды, которую вы сейчас носили, был большой разрыв.

В некоторой степени, когда я рассматривал прогресс Тетры, Небесная Кузница упустила связь с созвездием Алхимии. Она с радостью представила мне свои творения, пока я смотрел записи ее создания. Просто увидев ее работу, было видно, насколько по-другому она к вещам относится. Что касается реальных навыков трансмутации, я не думал, что она намного лучше Аиши. Разница между ними заключалась в технических знаниях и точности.

Мастер-алхимик мог произвести широкий спектр эффектов, используя всего лишь простой круг. Лучшим примером этого может служить пентаграмма, которая служила основным массивом в алкахестрии. За исключением исключительно сложных актов медицинской алхимии или смешения алхимических стилей, никаких модификаций круга не требовалось. Пентаграмма служила проводником, а остальная работа лежала на ведении и контроле алхимика.

Более сложная конструкция круга обеспечивала более точное направление энергий, но также меньшую универсальность в использовании этих энергий. Для высокоразвитых процессов требовались сложные конструкции только для того, чтобы довести трансмутацию до точки, где это было бы физически возможно. Хорошо, если бы вы были каким-то настоящим богом алхимии, возможно, было бы возможно свободно придавать энергии сложные формы, используя только базовый массив или даже вообще не используя массив, но для всех практических целей круг был обязательным требованием.

Дело в том, что фактическая работа по управлению трансмутацией была разделена между дизайном круга трансмутации и мастерством алхимика. Алхимик исключительного мастерства мог бы восполнить базовый замысел для выполнения сложных трансмутаций. Дело в том, что Тетра обнаружила, что верно и обратное.

Хотя ее настоящие навыки управления алхимической работой в лучшем случае немного превосходили навыки Аиши, ее способность проектировать и создавать сложные круги была совершенно нечеловеческой. Тетра смогла рассчитать точные детали трансмутаций, которых она хотела достичь, а затем записать их в невероятно сложные круги. Она отказалась от мела и вместо этого работала с гораздо более тонкими пишущими инструментами. Когда этого оказалось недостаточно, она перешла к частичной деконструкции, используя свои собственные волокна, чтобы точно выстроить конструкции, необходимые для достижения желаемого эффекта.

Она не столько руководила трансмутациями, сколько создавала машины, которые могли бы их выполнять за нее. В долгосрочной перспективе это могло помешать ее прогрессу, замедлив развитие ее способности модифицировать трансмутации на лету, но с практической точки зрения она была способна выполнять фантастически сложные трансмутации, такие, для достижения которых потребовались бы усилия всей жизни. почти первая попытка.

На самом деле, все дело в кругах. Любой алхимик, который понимал цель конструкции и то, что она должна была произвести, мог бы сделать то же самое. Это была демонстрация технических знаний, а не навыков, но это зрелище все еще дошло до Аиши. Учитывая, что Тетра отказалась от наноструктур, полностью собранной микроэлектроники и точно сбалансированных композитных материалов, было естественно, что ее собственный прогресс в изменении формы небольших кусочков материала кажется недостаточным.

«Аиша, ты делаешь очень хорошую работу». — сказал я, направляясь к ее части тренировочной площадки. Хотя они не были детализированы до микроскопического уровня, все ее круги были точными, подробными и без каких-либо ошибок. И все это было нарисовано вручную, без посторонней помощи. «Здесь каждый работает по-своему». Я кивнул Тетре, и она гордо улыбнулась, показав рот, полный светящихся клыков. «Нельзя так себя сравнивать».

Я взял одно из первых произведений, которые она создала. Простой кусок меди, преобразованный в идеальную сферу. Он катался взад и вперед в моей ладони, пока я смотрел на другие ее работы, переходя в более сложные материалы и более сложные формы. Некоторые из них имели несовершенства, характерную отслаивающуюся поверхность несовершенной трансмутации, но это было редкое зрелище, и в ее более поздних работах оно стало менее распространенным. «Для твоей первой ночи это невероятно».

Тибальт подбадривающе мяукнул, и Аиша отвела взгляд, но на ее лице появилась легкая улыбка. Затем выражение ее лица стало задумчивым.

«Подожди, это вообще считается первой ночью? Или единственной ночью?» Она спросила. «Я имею в виду, мы тренировались на компьютере…» Она оставила вопрос подвешенным, но посмотрела на потолок:

Голограмма Обзора в натуральную величину мигнула и кивнула Аише. «Всего два часа двадцать восемь минут было проведено на уровне погружения в смоделированную виртуальную среду. Без учета времени, проведенного на «вечере кино», период обучения составляет примерно двести сорок часов». – решительно заявила она.

Аиша моргнула и, казалось, немного опешила. «Правильно, то есть на самом деле десять дней. Не совсем «сегодня вечером», если приступить к делу».

«Для уточнения, этот приравненный период равнялся двумстам сорока часам активной работы». — сказала голограмма, выходя вперед. «Указанное время включало перерывы, но они были необходимым компонентом процесса обучения, необходимым для облегчения психического стресса и предоставления человеку возможности правильно обрабатывать и хранить информацию».

Обзору очень понравилось понимание того, как работает человеческая память, которое было получено в результате загрузки моих собственных знаний в базу данных Мастерской.

«Обычные периоды работы не проводятся в двадцатичетырехчасовых блоках». Она продолжила. «Поэтому было бы неточно классифицировать это как «десять дней». Учитывая структуру академического обучения, это будет эквивалентно тридцати-сороку дням специального обучения или шести-восьми неделям при стандартном учете выходных».

Аиша посмотрела на нее широко раскрытыми глазами. "Иисус." Она выругалась, покачав головой. «Хорошо, два месяца». Опрос снова перешел к разговору, и Аиша быстро добавила: «Приблизительно два месяца». ИИ отступил, слегка кивнув. "Но ждать." Она повернулась ко мне. «У вас вдвое более быстрая мощность, так что на самом деле это заняло около четырех месяцев. Приблизительно». — добавила она, снова взглянув на Survey. «И эта штука делает вещи вдвойне лучше, верно? И были еще другие вещи, например, как ты представлял вещи? И супер-обучающая сила…»

Она замолчала, и я мог видеть, как она пытается разобраться во всем. «Неужели я только что проучился целый год в школе за одну ночь? Только что, сумасшедшая школа уровня колледжа?»

Я взглянул на своих дубликатов, и они пожали плечами. «Колледж, возможно, на самом деле немного занижает цену». Второй сказал.

"Верно." Она кивнула. «Потому что ты преподаешь сверхнаучные вещи». Она быстро подняла глаза. «Эм, я не жалуюсь или что-то в этом роде. Просто пытаюсь разобраться в этом». Я кивнул, когда она взяла один из предметов со своего верстака. «Плюс, я думаю, теперь, если эта штука с плащом не сработает, я всегда могу пойти на черный рынок бриллиантов».

Я улыбнулся этому.

Она рассмеялась. «Знаешь, раньше я думал, что бриллианты в этой штуке имеют большое значение». Она указала на свою заколку для волос. «Я не осознавал, что можно просто так их обосрать».

«Ценность алмазов является результатом искусственного дефицита и политических потрясений, вызванных расширением деятельности полевых командиров в странах-экспортерах алмазов. С экономической точки зрения вся отрасль может быть подорвана с минимальными усилиями». Объяснение опроса.

Аиша пожала плечами. «Люди до сих пор платят за них деньги». Она повернулась, чтобы посмотреть на меня. «Итак, как далеко эта штука действительно может зайти? Я имею в виду, я понимаю, что ты сумасшедший сам по себе, и это примерно пара часов, чтобы заставить кого-то изменить материю, по крайней мере, на базовом уровне». Прежде чем продолжить, она взглянула на Гармента и Тетру. «И Чену было где-то пять минут, пока клон делил фокус на другие вещи? Как вообще можно кого-то сделать?»

Это был тяжелый вопрос. Я имею в виду, я предполагал, что она говорила об эквиваленте предоставления сил и способностей, а не о смехотворно мощном оборудовании, которое я мог построить. Дело в том, что эта линия становилась все менее четкой, и я говорил не только о таких вещах, как усовершенствованные наниты и кибернетика. Стандартное оборудование может быть привязано к чьей-то душе, позволяя самостоятельно ремонтировать и немедленно понимать его функции. Оружие, созданное для Чена, по сути, было сверхсилой, помимо тех суперспособностей, которые он получил.

«Я хочу сказать… очень супер». Я ответил. «Я имею в виду, что многое из этого находится на грани или просто влажная работа, но этот корабль вроде как уплыл».

"Вероятно." Она согласилась. «Послушай, я думаю, я спрашиваю: что дальше?» Она осмотрелась. «Я знаю, что ты преувеличивал мою силу, но я не могу не чувствовать, что я здесь своего рода слабое звено. По крайней мере, с точки зрения грубой силы».

Сказала девушка, которая летала в костюме, который по сути был эквивалентом военной боевой группы. Возможно, метрики моей Мастерской были какие-то хреновые.

Тибальт взволнованно подпрыгнул, мяукая объяснение. Аиша озадаченно посмотрела на него. «Подожди, я думал, это нужно сделать Юзефу? Ну, ему или одной из копий».

Я покачал головой. «Любой может пробудить Ауру, если знает, как это сделать. Эта способность настолько неотъемлема от боя, что Тибальт справляется с ней лучше, чем я когда-либо. Мне просто нужно разблокировать его Ауру, и он сможет взять на себя развитие».

Я наблюдал, как осознаются последствия. «Значит, это что-то вроде сверхспособностей, которые могут передаваться от человека к человеку?» – спросила Аиша.

«Они запечатывают города, так что да. Но научиться открывать Ауру непросто. Если только у тебя нет чувства души или ты не аватар войны». Я посмотрел на улыбающегося кота, стоящего рядом с Аишей. «Или и то и другое, освоить этот навык непросто».

«Значит, Чен не разбрасывал повсюду силы Ауры?» Она спросила.

"Нет." — сказал я, покачав головой, а затем сделал паузу. "Возможно нет." Я имею в виду, что он довольно быстро подхватил Ауру, особенно учитывая ослабление контроля, возникающее из-за использования ритуала, а не программы обучения, но не было никаких оснований ожидать, что он разблокирует Ауры других людей. Вероятно. Мне действительно стоит позвонить ему.

И мне нужно было разблокировать Ауру Тибальта. Моему дубликату удалось провернуть это без всякого контекста, в мгновение ока во время боевой ситуации, но дубликаты всегда лучше справлялись с Аурой, чем я. Я частично закрыл этот пробел, но дубликаты были дубликатами меня. Любой прогресс, которого я достиг в этом отделе, передавался им и усугублялся теми преимуществами, которые у них уже были.

Было бы заманчиво просто поручить им эту задачу, но они настояли, то есть я настоял, чтобы я получил личный опыт в этом процессе. Я нервничал даже по поводу этой попытки, но знал, что они правы. Учитывая то, как далеко я продвинулся и все, чему я научился, я мог справиться с этим, одновременно улучшая личные способности Тибальта и гарантируя, что тренировка Ауры может быть проведена должным образом для остальной группы.

Это просто означало заглянуть внутрь себя и использовать это, чтобы установить связь с другой душой. Эта концепция была ужасающей на всех уровнях, но, учитывая то, что произошло благодаря моему псионическому пробуждению, я не мог сказать, что отрезание себя больше было вариантом.

«Тибальт также может взять на себя боевую подготовку и развитие соответствующих сверхъестественных способностей». Я объяснил, когда созвездие Размера пролетело мимо без связи. При моих словах его лицо сияло гордостью и энтузиазмом. Аиша увидела это и инстинктивно начала протягивать руку, но быстро сдержалась. Тибальт протестующе мяукнул и наклонил голову вперед. Аиша улыбнулась и начала чесать шерсть вокруг его лица и ушей, в результате чего его ухмылка стала как минимум вдвое шире, а отчетливое мурлыканье эхом разнеслось по комнате.

Да, это был мой наделенный божественной силой боевой эксперт.

«Итак, мы перейдем к этому сейчас или остановимся на практике алхимии?» Она продолжала чесать подбородок Тибальта, но ее взгляд метался между ее собственными сравнительно простыми творениями и множеством передовых технологий, которые смогла создать Тетра. Конечно, работы Аиши также содержали достаточно бриллиантов и драгоценных камней, чтобы оправдать серию фильмов об ограблениях и посрамить большинство коллекций драгоценностей короны, так что ее достижения не были совсем не впечатляющими.

«Насчет этого, — сказал я, — как у тебя со временем? Тебе нужно поскорее вернуться домой?» Аиша, казалось, была почти оскорблена этим вопросом, но я не собирался игнорировать тот факт, что она была тринадцатилетней девочкой, которая гуляла субботним вечером. Я не знал, какой у нее комендантский час, и беспокоилась ли она вообще об этом большую часть времени. Это был еще один из тех моментов, в которых подходы Аиши и ее отца, казалось бы, фундаментально отличались.

Не то чтобы я мог использовать свой собственный опыт в качестве руководства. Когда я был в возрасте Аиши, любые мероприятия на выходных должны были быть полностью проверены моей семьей, по сути, полный маршрут, без возможности отклонения, за исключением чрезвычайных ситуаций или предварительного уведомления. Идея «развлечься и быть дома к часам Xo» не была чем-то, с чем я сталкивался, когда рос.

«У меня есть время». Она посмотрела на часы, затем кивнула. Увидев выражение моего лица, она уточнила. «Это не проблема. Обычно это не имеет большого значения, и мой отец был не против, чтобы я просто приходил». Она тревожно поерзала. «Мы можем продолжать идти».

«Я знаю, но, возможно, нам стоит подвести итоги». Она выглядела так, словно хотела протестовать, но я продолжал. «Аиша, сегодня вечером мы многое рассмотрели. Я изо всех сил старалась, чтобы это не было ошеломляющим, но тебе, наверное, стоит сделать перерыв. Настоящий перерыв».

Она огляделась и вздохнула. «Бля. Я просто не хочу отставать». Кажется, она поняла, что сказала, и пристально посмотрела на меня. «Посмотри, что ты натворил. Ты превратил меня в ботаника!» Она обвинила, но на ее лице мелькнула тень улыбки. «Черт побери, я знал, что это заразно, но нет, мне просто нужно было научиться контролировать материальную вселенную. Следующее, что вы знаете, я буду готовиться к съезду по «Звездному пути» и спорить о бессмысленной чуши в Интернете».

Тибальт взглянул на нее и мяукнул, в результате чего Аиша кисло посмотрела на него в ответ. «Web of Magic не в счет. Это мейнстрим. У них есть фильмы и все такое». Он снова мяукнул, заставив ее фыркнуть и отвернуться.

«Не волнуйся. Мы завершаем тренировку, по крайней мере на ночь. У меня есть другие проекты, которыми мне нужно заняться. «Мой разум устремился к этим планам и их последствиям. «Завтра будет большой день. Тебе следует пойти домой, поговорить с отцом и немного отдохнуть».

«Правильно, я думаю». Она посмотрела на голограмму Сюрвей. «Что касается этих проектов, буду ли я иметь возможность встретиться с Survey и Fleet во плоти?»

Компания Survey быстро передала подтверждение композитных материалов планируемой конструкции, и я заверил ее, что Аиша использовала фигуру речи и что без ее ведома в конструкции не вносилось никаких изменений.

«Скорее всего. Это большой проект, поэтому я в основном сосредоточусь на нем». Я ответил.

«Да, я думаю, все, что не является ошибкой округления с точки зрения времени, имеет большое значение». Она выдохнула. — Итак, что-нибудь еще? Мне нужна штука Анти-Симурга, верно?

Я улыбнулся и кивнул. Это было огромно. Огромные уровни, меняющие мир, и свидетельство того, насколько мощными могут быть большие частицы Небесной Кузницы, даже в изоляции. В совокупности они полностью изменили правила игры.

Если бы мне не к чему было обратиться, кроме способностей Героического духа и навыка создания предметов, я, вероятно, мог бы создать предмет, который смог бы помешать Симургу. Может быть, не заблокировать ее полностью, но внести достаточно ошибок, чтобы изменить ситуацию, и этого будет достаточно. Настоящим ужасом ее планов был эффект Руба Голдберга: то, как кажущиеся невозможными серии событий идеально выстраивались в линию, позволяя нанести непостижимый ущерб.

Точность была такой же частью ее угрозы, как и разрушения, которые она могла причинить. Убийца надежд. Она заслужила свое имя, убедившись, что все знают, что ее невозможно обойти. Никакого настоящего противодействия, только временные меры, половина из которых, казалось, в любом случае могла быть частью ее планов. Возможность допустить любую ошибку, даже если этого было достаточно, чтобы заставить ее казаться менее непогрешимой, была бы достижением всей жизни.

Я уже давно прошел этот момент. Я не собирал Мистические Коды, призванные частично скрыть эффекты предвидения. Я ковал божественные легенды из металлов богов, наделенных чрезмерным количеством магической силы и улучшенных до непостижимого качества навыками дюжины миров. Мне не нужно было соглашаться на небольшое препятствие. Я мог бы перевернуть сценарий.

— Да, нам нужно тебя подготовить. Я взглянул на верхние уровни Мастерской. «Для этого мне нужно отправиться в Небесную кузницу». Я сделал паузу, затем подошел к одному из приставных столиков. «Это напомнило мне, что мы сделали несколько предметов улучшения для алхимии. Если вы хотите продолжать практиковаться, они помогут с концентрацией, контролем и обучением».

«Хорошо. Есть ли причина, по которой ты ждал до сих пор, чтобы раздать их?» – спросила Аиша.

«Это место делает то же самое, но лучше». Первый дубликат объяснил. «Мы хороши в миниатюризации, но некоторые вещи требуют архитектурного масштаба, чтобы получить полный эффект».

«Плюс мантические цепи». Второй добавил, ссылаясь на недавно созданные мантические осколки, которые излучали невидимую силу в комнату. «Это то, что не совсем подходит для мобильных приложений».

Аиша вглядывалась в меня, пока я собирал фокусы. «Часы? Карманные часы?»

Я пожал плечами. «Arcane Craft нуждается в соответствующем предмете, который будет служить фокусом. Я не знаю почему, но карманные часы — лучшая форма для улучшения трансмутации». Я взял одни из часов, простой конструкции, с легкой цепочкой и алхимическим изображением дракона на лице. Я уже мог сказать, что у Garment были идеи как по изменению дизайна, так и по его координации с различными нарядами.

Когда я схватил часы, их поверхность задрожала и сдвинулась, а затем начала отслаиваться. Отливка из мифических сплавов прекрасной формы откинулась, обнажив внутренние механизмы, которые были обманчиво сложны. Фасад циферблата, все еще функционирующий, но лишь поверхностный, сгорел, обнажив слои алхимических улучшающих структур. Arcane Craft сочетает в себе божественное мастерство и невозможное качество. Огромные запасы редких элементов, хранившиеся в обширных пространствах, ждали своего использования, а связанная магия обеспечивала их доступность. Принципы дополняют друг друга, позволяя пользователю изменять законы трансмутации, словно вытягивая материю из ниоткуда и обходя Закон Природного Провидения.

А потом видение изменилось. Компоненты деформировались, менялись и мутировали. Они начали перемещаться и расти, видоизменяясь, сохраняя при этом функцию устройства. Бесполезные изменения завяли и исчезли, а полезные модификации сохранились. Я наблюдал, как устройство росло и развивалось или демонстрировало свое потенциальное развитие. Способы улучшения и усовершенствования предмета, уже созданного на пике моего мастерства.

«Юзеф? Юзеф? Эй, с ним все в порядке?» – спросила Аиша. Я вздрогнул, когда один из дубликатов схватил цепочку часов и вырвал устройство из моей руки. Он предложил его Аише, которая колебалась, нервно глядя на него. Он подарил ей ободряющую улыбку.

«Новая власть». Он указал на меня. «Он был увлечен всеми способами, которыми он мог бы сделать это лучше. Лучше возьми это, прежде чем он решит, что показывать кому-либо это слишком стыдно».

Аиша осторожно взяла часы, передвигая их вперед-назад, наблюдая, как свет отражает тонкие детали выгравированного рисунка на корпусе. «Да, действительно стыдно.

Впервые «Трудоголик» использовался для увеличения производства, а не размера, давая пять одинаковых часов вместо того, чтобы увеличивать миниатюрные часы до нормального размера. Этот небольшой обходной путь позволил мне не утонуть в копиях всего, что я сделал, а также помог повысить эффективность рассматриваемых продуктов. Gadget Master мог миниатюризировать что угодно с незначительной потерей мощности, поэтому в сочетании с аспектом масштабирования Workaholic я фактически бегал с оборудованием, для которого обычно требовалось бы оборудование в три раза большего размера в каждом измерении.

Это был редкий случай, когда пять часов были полезным результатом. Он предоставил один для Гармента, Тетры, Тибальта, Аиши и меня. То, как Feel It Out разобрал часы, все еще горело в моей памяти. Именно внезапное появление нового, сложного предмета выделяло его среди остальных. Я приспособился к этому эффекту, по крайней мере, в отношении вещей, которые сейчас носил. Анализ большинства из них не занял много времени, даже нейронного имплантата. Возможно, это было показателем того, что серьезное обновление моей краниальной кибернетики уже давно назрело.

Большая разница с часами заключалась в том, что я увидел, как сила применяется к чему-то, что должно было стать пиком моих способностей, величайшей работой, которую я мог достичь. Помимо демонстрации основных концепций устройства лучше, чем я их понимал, это дало понять, что мое лучшее больше не является моим лучшим. Всегда было что-то, что я мог бы улучшить.

Как ни странно, это не поразило меня так, как я ожидал. Во всяком случае, это подтверждало, а не деморализовывало. Это не было свидетельством какой-то ошибки с моей стороны. Учитывая то, как мое сознание распространялось на устройства, думать таким образом было буквально невозможно. На фундаментальном уровне я знал, насколько хорошо сделаны эти предметы. Я также знал, как сделать их лучше, или сделал бы это, если бы у меня было достаточно времени и концентрации.

Если бы все, что я получал, это инструкции по обновлению без знания функций, возможно, это затронуло бы для меня некоторые деликатные замечания. Напротив, это действительно было хорошо. Я мог бы сделать лучше. Я мог двигаться дальше и совершенствоваться бесконечно. Я никогда не достиг бы пика, никогда не достиг бы точки, где больше ничего нельзя было бы сделать. Всегда можно было бы быть больше, сильнее, лучше, больше. Приложив достаточно усилий, я мог добиться всего.

Клянусь, если бы я в тот момент пилотировал мех, я бы из чистого энтузиазма активировал спиральное оружие. Я взглянул на свои дубликаты, кладя копию часов в карман. У них были те же чувства, что и у меня; они знали, что я собрал. И они мной гордились.

И Тибальт тоже. У него не было такого же уровня осознания, как у меня, но он все еще обладал спиральной энергией и очень быстро освоил алкагестрию, не говоря уже о его естественных чувствах в вопросах, связанных с боем. На его лице было гордое выражение, которое было настолько милым, что вызвало волну смущения, заставив меня потерять фокус на мыслях о будущем.

Небесная Кузница упустила связь с созвездием Ресурсов и Прочности, когда мы собрали вещи в тренировочной комнате алхимии и все перебрались в Небесную Кузницу. Это касалось абсолютно всех, потому что, по-видимому, настойчивое желание Аиши «увидеть» создание Мистического Кодекса Анти-Симургов в конечном итоге привело к тому, что его преподнесли как своего рода крупное событие.

Объяснение, что использование моего Благородного Фантазма исключит любую реальную демонстрацию ремесла, не остановило толпу. Аиша была убеждена, что это важная веха, которую нужно отпраздновать, и Гармент ухватился за эту идею, а Тетра, Сюрвей и Тибальт последовали за ней. Флит и Матрица продолжали относиться к этому событию с тем, что лучше всего можно было бы охарактеризовать как терпеливое замешательство, учитывая, что оно не было связано ни с одной из их ролей. Тем не менее, из солидарности они распространили информацию о событии и представили свои аватары.

Оба они были больше сосредоточены на строительных работах, проводимых в пассажирском пространстве. На самом деле, я не мог их винить. Это был увлекательный проект на новом фронтире, который обещал невероятные открытия, если им правильно управлять. Это также служило демонстрацией того, насколько далеко могут быть расширены мои силы в отсутствие моего физического присутствия.

К счастью, большую часть моих способностей к скорости и качеству можно было расширить через связь с мотороидом. Без дополнительных экспериментов с трансляцией эффектов заклинаний с помощью Техноколдовства о зачаровании не могло быть и речи, но мое мастерство и производственные способности можно было полностью использовать при удаленной работе, хотя это обычно требовало прямого внимания дубликата. Были некоторые компромиссы, и нам нужно было довести все возможности костюма до предела, чтобы начать работу. Матрица неохотно приняла создание чего-то, что они назвали «наноботами пятого уровня». Это преподносилось как пример отчаянного характера ситуации и как аргумент в пользу включения резервов наноботов в каждое транспортное средство в будущем.

Несмотря на мнение Матрицы о качестве наноботов, они по-прежнему оставались чудесами технологии, а не чудесами магических технологий, божественного ремесла и мифических материалов. Он оставался быстрорастущим нанотехнологическим коллективным разумом, производившимся независимо в Пассажирском Космосе. Как следствие, Матрица смогла эффективно расширить свою осведомленность через связь, позволив им проявить свое присутствие в новом мире.

Вероятно, именно поэтому «Сервью» все еще пребывало в скверном настроении по поводу строительства.

Сьюр тщательно документировала ход реализации этого проекта, но обстоятельства ее определенно все еще отпугивали. А именно, следствие почти полного отказа от вариантов программ, предназначенных для самостоятельной работы. Любые удаленные системы, в которые она была «установлена», в первую очередь служили ретранслятором ее центральной программы с ограниченной автономией в случае сбоя связи. Это было следствием адаптации, которую она проводила после моей травмы в бою с АББ. Хотя это позволило быстрое развитие и чрезвычайно высокий уровень функциональности, она достигла точки, когда не было практического способа передать ее программу через канал QEC, а тем более запустить ее на таком устаревшем оборудовании, как нано-оптические процессоры.

Компания Survey быстро воспользовалась преимуществами достижений, ставших возможными благодаря Cybertonium, но при этом практически отказалась от обратной совместимости. Теперь она была лишена возможности сделать открытие всей своей жизни, вынуждена просматривать отчеты и показания, которые удаленная версия Флита отправляла обратно, и при этом настаивала на том, что он не проводил сканирование и анализ должным образом.

С помощью меня и моих дубликатов была предпринята серия попыток оптимизации с целью сократить версию программы Survey, достаточно сложную, чтобы она могла ею довольствоваться, и достаточно сжатую для передачи по каналу QEC с низкой пропускной способностью и работать с теми типами оборудования, которые могут быть созданы на удаленном объекте.

Аиша, сравнивающая ситуацию с отчаянной попыткой похудеть, чтобы вписаться в старый наряд, не была особенно хорошо воспринята Обзором.

По крайней мере, это воодушевило ее на мысль о выделенном удаленном органе, что облегчило ей согласие на предложения для нее и Флита. Не то чтобы у нее все еще не было опасений, честно говоря, у меня они тоже были, но потенциальных выгод было достаточно, чтобы перевесить их, по крайней мере, на данный момент.

«Хорошо, что случилось с орлом?» — спросила Аиша, когда мы вышли из мастерской в ​​ночной воздух Небесной кузницы. Она вытянула шею, глядя на залитую лунным светом статую, возвышавшуюся над кузницей.

«Чародейское ремесло». Я объяснил. «Он действует на любую таинственную силу, включая такие вещи, как эффекты улучшения Небесной кузницы и вулкана. И несколько других качественных усилителей, к которым у меня есть доступ». Я указал на измененную статую, которая теперь стала намного более гладкой и точно выровненной. «Все это представляет собой гигантский массив для улучшения моих ремесленных способностей».

На самом деле это было немного преуменьшением. Это был не массив; это была серия взаимосвязанных божественно созданных Чародейских Фокусов. Модернизированная Небесная кузница увеличила свою собственную мощь, но также улучшила все: от моих божественных ремесленных способностей до эльфийского зачарования и улучшения качества от таких вещей, как «Нехватка материалов», «Небесный станок» и «Наука синтеза материалов». В результате чудесной рекурсии он даже использовал «Чародейское ремесло» для создания рабочей области, которая расширила мои возможности использования «Чародейского ремесла».

Это создало ситуацию, которая в каком-то смысле была вполне ожидаемым выражением Кузницы как концепции. Для любого другого внезапное получение легендарной мобильной станции крафта, которая существовала во вневременном пространстве и могла получить доступ ко всем вашим запасам материалов, означало бы, что вы в значительной степени закончили. Больше ничего не нужно, вы можете делать все в мгновение ока, находясь в поле. Для меня это было хорошей отправной точкой. Это произошло потому, что, наряду со всем остальным, что улучшила Небесная Кузница, каждой таинственной силой, которая была сосредоточена и направлена ​​посредством организации божественных работ, самым важным было улучшение моего Благородного Фантазма.

На самом деле, это было почти похоже на предательство концепции. Это был предмет, предназначенный для того, чтобы применить мои ремесленные способности в полевых условиях, и я привязывал его к своей Мастерской. На самом деле на работе был компромисс. Используя его здесь, я мог воспользоваться всеми преимуществами своих ремесленных станций, улучшениями Чародейского Ремесла и средними преимуществами, которые были получены благодаря моим скудным навыкам создания территорий. Там мне не хватало всех этих преимуществ, но Countercraft был возможен. Повышение уровня моей способности «Создание предметов» позволило бы создать поистине невероятные предметы, если бы у меня были ресурсы и мана для их создания.

Я торговал выгодами. Не было никаких сомнений в том, что Countercraft может оказаться жизненно важной способностью в критический момент, но с точки зрения подготовки мне нужна была вся помощь, которую я мог получить. Это означало создание самого обширного рабочего пространства, которое только можно себе представить. Я думаю, что, учитывая все, что было вложено в него, новый Skyforge теперь соответствует требованиям. Без вневременного существования моего Благородного Фантазма это была бы работа многих лет. Вместо этого потребовалось лишь многократное использование Мистической Кузницы и колоссальное количество маны, которую я, конечно, мог свободно генерировать.

Я занял свою позицию возле сердца кузницы и повернулся к собравшимся зрителям, среди которых по какой-то непостижимой причине были и мои дубликаты. Вероятно, именно поэтому внезапно появилось выделенное место для отдыха. «Вы уверены, что хотите это посмотреть? Здесь особо не на что смотреть».

«Я все равно хотел бы посмотреть». Сказала Тетра со своего места между Гарментом и Тибальтом. Гармент передал ему Жадную перчатку, и жизненные волокна меха Тетры мерцали от поглощенной энергии. Гармент также выразила свой интерес и подчеркнула важность как процесса создания, так и конечного результата.

Тибальт издал длинное мяуканье, и Аиша улыбнулась ему. «То, что он сказал. Сделай с помощью магии».

Обследование связалось со мной, еще раз запросив документацию всех персональных датчиков из вневременного поля, а также личный отчет о предпринятых действиях. Невозможность непосредственно наблюдать эффект и ненадежность даже моих собственных датчиков, пока он был активен, были больным вопросом для ИИ, но он был полон решимости каким-то образом победить его.

Флит направила несколько небольших транспортных средств к Небесной Кузне, но по подсказке Сюрвей создала голограмму, аналогичную ее собственной. Матрица ждала сзади в виде бесстрастной массы нанороботов в форме мобильного костюма размером с человека. Судя по всему, зрители были полностью собраны и подготовлены. Пришло время их разочаровать.

Ну, не совсем разочарован. Аише и Гарменту все еще явно нравилось зрелище, поскольку я называл свои знакомые и проявленные черты лиценопса. Мне просто повезло, что улучшение ударного отряда не перешло на мой Благородный Фантазм, так что вся эта затея с самолетными ботинками и очень узкими штанами не понадобилась.

Действительно было обидно, что, с их точки зрения, с момента, когда я принес инструмент, и от внешнего вида предмета не осталось ничего, кроме ряби. Всплеск силы, когда я произнес его имя и активировалась Мистическая Кузница, заставив реальность исчезнуть, это было невероятно.

Более важным, чем сила, было то, как изменилось мое восприятие. Работа без времени как концепция была бы странной для любого, кто еще не провел в этом состоянии буквально бесчисленную вечность. Для меня это было знакомое, утешительное чувство. Уверенность в задаче и цели без срочности и спешки, или даже представление о таких вещах. Я бы сказал, что добираться до работы было легко, но времени не было. Я уже работал. Я уже начал, уже продвинулся и где-то уже закончил.

Это, несомненно, отличалось от активации Мистической Кузницы без улучшений. Самым глубоким аспектом этого опыта была возможность использовать силы и характеристики Небесной кузницы. Мой Благородный Фантазм поддерживал максимальную эффективность, ограничивая свой эффект только тем, что было абсолютно необходимо для процесса изготовления, часто даже не охватывая целые инструменты, а только контактные поверхности. Это был единственный способ растянуть столь мощное ограниченное поле на весь процесс создания предмета.

Усовершенствования, реализованные с помощью Arcane Craft, позволили этой ограниченной зоне значительно расшириться. Это не была безграничная мана, но некоторые аспекты можно было поддерживать извне, особенно если они были закреплены и включены в тайный фокус. Таким образом, я мог использовать всю мощь Небесной кузницы и всех ее усовершенствований.

В разработке находился проект, потенциально распространяющий тот же эффект на Тигель Восьми Триграмм. Если бы это было реализовано, это позволило бы мгновенно разбирать предметы на их компоненты и магический эффект, а не сравнительно медленное разложение, которое в настоящее время было чем-то вроде горлышка бутылки. Основная проблема заключалась в том, что обработка материалов была фундаментально отличным от строительства эффектом, и Мистическая Кузница естественным образом не распространялась на него. Таким образом, это оказался сложный проект, хотя и с потенциально значительной отдачей.

Внутри вневременного поля мой разум естественным образом сосредоточился, используя все доступные мне навыки и ресурсы. Это было целенаправленное создание высшего Мистического Кода, божественного объекта, способного отклонять самые мощные эффекты ясновидения и предвидения.

Вот тут-то и возникла настоящая трудность с этой задачей. Я пытался предотвратить конечный результат, а не конкретное действие. Существовало множество способов, которыми парачеловеческие силы могли получить информацию о будущем. Некоторые из них были более точными, чем другие, но тем, у кого точность была ниже, зачастую труднее всего помешать. Не существовало единого метода, который мог бы свести на нет все из них, поэтому я не стал пробовать.

Защита от почти бесконечного разнообразия сил была невыполнимой задачей. Решением было перейти в наступление. Активное вмешательство, а не типовое экранирование. Требования к чему-то подобному были титаническими, но я легко мог их удовлетворить. Мои навыки, ресурсы и сила более чем соответствовали этой задаче.

На самом деле для Аиши этот проект оказался проще, чем для кого-либо еще. Ее сила уже представляла собой пример отвлечения внимания, дополненный защитой, предотвращающей ее идентификацию. Я мог бы опираться на это и использовать как основу для любой попытки получить информацию о ее будущих действиях.

Что касается фактического эффекта неверного направления, то это был процесс, который был одновременно простым и трудным для достижения. На протяжении всего браслета-оберега была построена серия впечатлений от мира. Это стало проще благодаря круглой форме ленты, усиливающей символический элемент целостности. В этом пространстве содержалась искусственная жизнь версии Аиши, существовавшая только как концепция. Данные, которые будут переданы в эффекты сканирования, отвергнут любые попытки узнать ее намерения или будущее. Всегда показывает один и тот же результат: безобидное невмешательство.

Это была та же самая политика, которую я придерживался, чтобы отвлечь внимание от своих действий. Ничего не делайте, пока не будет предоставлен триггер, который невозможно предсказать. С точки зрения всех оценок, это выглядит как ничто. Никаких действий, никаких амбиций и никаких великих конфликтов с мировыми силами. Некоторая реакция при прямом столкновении, но достаточная только для того, чтобы избежать неприятностей. Скучное, серое, пассивное существование, ограниченное магическим полем и питаемое теми, кто попытается использовать эту информацию против нас.

Вневременное пространство исчезло, когда созвездие Магитехов потеряло связь. Я подняла с рабочей поверхности ювелирные инструменты, сделанные из звездного света, обнажив толпе изящный браслет с подвесками. Расслабив волю, я позволил инструментам вернуться в их духовную форму, присоединившись к остальной части моего Благородного Фантазма и оставив на виду у публики только завершенный предмет.

Прошла доля секунды задержки, прежде чем Аиша разразилась аплодисментами, которые, возможно, были не совсем саркастическими. Тибальт быстро присоединился, хлопая так громко, как только могли его маленькие лапки. Гармент издал легкие, достойные аплодисменты, а Тетра после некоторого колебания присоединилась к ним. По подсказке Сюрвей Флит включил свою голограмму в повторяющийся цикл анимации хлопков, хотя легкие движения присутствующих крошечных транспортных средств почему-то были гораздо более выразительными. Тем временем раздавались оглушительные лязги, когда Матрица аплодировала руками своего мобильного костюма.

Я отмахнулся от них. Весь этот роман казался юношеским и снисходительным, но группе, похоже, это нравилось. Аплодисменты стихли, и Флит мгновенно перевел свою голограмму из хлопающей петли в бесстрастную позицию. Громовые звуки хлопков Матрицы продолжали эхом разноситься по горному пейзажу, пока я поднимал браслет.

Уже от легкого контакта я почувствовал, как мое осознание распространилось на браслет, когда Feel It Out начал разбирать его функции. Кусочки его поверхности отслаивались у меня на глазах, открывая механизмы его действия на внутреннем и фундаментальном уровне. Я быстро передал это Аише, прежде чем успел увлечься потенциальными улучшениями, которые могут ожидать в будущем.

Мои мысли оставались в настоящем, когда она осторожно взяла браслет с подвесками и поднесла его к свету. Ночь была ясной и яркой, но кузница давала теплый круг освещения, позволявший ей по-настоящему оценить мастерство изготовления амулета.

Аиша свистнула, повернув его в руке. «Я знаю, что продолжаю это говорить, но, черт возьми, Тиффани на тебя ничего не имеет».

«Не совсем мой целевой рынок». Я пошутил, и Аиша слегка улыбнулась. Она надела браслет на правое запястье и подняла его.

«Значит, я — Симург-Доказательный?» Она спросила. Тон был светлым, но взгляд ее был серьезен. Она понимала, что это значит.

"Да." Я сказал с уверенностью. «Сила, которая была вложена в это… Ну, я не собираюсь разбирать каждый вспомогательный эффект, но она значительна. Значительно по моим меркам». Она кивнула в ответ. «Вы можете думать об этом как о препятствовании любым попыткам получить информацию о вашем будущем и проецировании вашей версии, которая вместо этого не создаст никаких проблем. Любые силы, пытающиеся прочитать ваши действия, вместо этого получат это». Я объяснил. «Если вы столкнетесь непосредственно с сильным предсказателем, он, возможно, сможет сказать, что его обманывают, но даже если он сможет отфильтровать ложные данные, они не смогут ничего прочитать под ними».

Она опустилась с облегчением. — Значит, это безопасно, верно? Она посмотрела на меня. «Я могу выбежать на улицу и начать петь «К черту эту крылатую сучку», и ничего плохого не произойдет?» В ее голосе была дрожь, которую она быстро взяла под контроль. «Теперь я никак не могу все испортить?»

Я обменялся неловкими взглядами со своими дубликатами, вспомнив, как сильно я обрушился на Аишу по поводу угрозы, исходящей от Симурга. Я знал, что она отнеслась к этому серьезно, но не осознавал, как сильно это на нее давило.

Ну, я имел в виду, что если что-то пойдет не так, Симург может в конечном итоге превратить меня в худшую версию Манекена. Во всяком случае, это предупреждение стало бы еще более тревожным по мере того, как моя власть росла. А Аиша, очевидно, беспокоилась о том, что она является слабым звеном в моей защите.

Это имело смысл. Люди старались даже не думать о Симург, опасаясь как-то привлечь ее внимание. Оказать такое давление на тринадцатилетнего подростка с проблемами внимания, должно быть, было адом.

«Да. Симурги никак не смогут пройти через это». Я заверил ее. «Даже если вы начнете проводить общественные собрания по планированию идей, чтобы свергнуть ее, она никогда не увидит, как вы действуете в соответствии с ними. Вы в безопасности».

"Верно." Она сделала успокаивающий вдох. «Правильно, я в порядке. Мы в порядке. И завтра мы встречаемся с суперзлодеями». На этом она остановилась. «Знаешь, ты, наверное, был прав насчет того, чтобы немного отдохнуть. Я думаю, вся эта школа меня догоняет».

— Верно. Ты хочешь завтра расслабиться? Я спросил.

«Черт возьми, нет. Я собираюсь получить степень PhD-MD-BA-CPA-MBA-XYZ и столько же писем, которые мы сможем туда втиснуть». Сказала она с усмешкой.

Я улыбнулся в ответ. «Приятно знать. Тебе нужно отвезти обратно?»

Она покачала головой. «Я возьму свою броню. Надо извлечь из нее пользу, прежде чем ты получишь новую силу и решишь, что ее нужно бросить в печь». Я кисло посмотрел на нее, но было ясно, что она имела в виду в основном хороший юмор. «В доспехах все в порядке?» — спросила она, держа браслет.

«Абсолютно. Он частично взаимодействует с вашей силой, поэтому на самом деле он должен быть более эффективным, когда у вас есть костюм». Я объяснил. «Если кто-то попытается использовать методы прогнозирования, основанные на тинкере, вы также сможете предоставить ему ложные данные».

"Хороший." Она сказала: «Подожди, это обычное дело?»

"Не то, что я знаю из." Я признался. «Я экспериментировал с такими системами, но не знаю ни одного примера технологии, основанной на прогнозировании. Тем не менее, тинкеры могут работать на очень высоком уровне, если у них есть мотивация. Стоит сдерживать их всякий раз, когда вы можете». Это был тяжелый урок, который я усвоил из встреч с Бакудой и Литом, и я его не забуду.

Я проводил Аишу, хотя она зашла посмотреть на робота-единорога, которого определенно не собирались называть Мундэнс, прежде чем уйти. Тренировочный блиц не оставил много времени для занятий «наездницей», но у нее, по крайней мере, был шанс попрощаться. ИИ Зоида, казалось, был к ней благосклонен, и я тактично проигнорировал ее поведение, когда она потерла ему нос и пообещала посетить его завтра.

Девочки-лошади. По крайней мере, я мог бы отдать уроки верховой езды Тибальту.

Я остался под прикрытием занавески Мастерской, пока Аиша выскользнула из ателье Гармента. Она стала невероятно точной в использовании своей силы, ограничивая ее короткими очередями, когда ей нужно было скрыться, а затем расслабляя ее на более длительные периоды. Не прошло и секунды дезориентации, как она вышла через заднюю дверь и под прикрытием своей силы поднялась в небо. После этого она полагалась на «обычные» системы скрытности, чтобы обойти световой контур города, прежде чем использовать еще один быстрый всплеск мощности, чтобы прикрыть свое возвращение домой.

Было интересно, как изменилось настроение в Мастерской после ухода Аиши. Хотя она, несомненно, была частью команды, она также была отдельной, как из-за своего возраста, так и из-за внешних связей. Реальные связи, а не те слабые связи, которые я изо всех сил пытался сохранить или игнорировать. Это было хорошим напоминанием о важности мира за пределами мастерской, но нельзя было отрицать, что после ее ухода характер этого места изменился. По сути, это было то же самое, что развлекать гостей. Независимо от того, насколько они близки и насколько комфортно вам с ними, атмосфера меняется, когда они уходят.

Главным последствием для нас стало то, что каждый занялся своими собственными проектами. Гармент направилась в свою мастерскую, внимательно рассматривая карманные часы. У меня было ощущение, что линия женских жилетов находится в будущем. Сюрвей снова вернулась к своим процедурам анализа и оптимизации, все еще пытаясь опережать рост своей программы и найти какую-то ее версию, которую ей было бы удобно отправить по каналу QEC.

Что касается этой темы, Флит и Матрица продолжали заниматься строительством при поддержке одного из моих дубликатов. Для Матрицы, как разума колонии, физическое разделение было, по сути, тем же, что и ментальное разделение, что позволяло им предоставить наниты Пассажирского Космоса своим собственным устройствам, поскольку они сосредоточились на основной цели - завершении конструкции наноботов четвертого поколения. Перспектива Feel It Out, обеспечивающая постоянные улучшения любой конструкции, представляла собой загадку, которая в конечном итоге была решена добавлением подкатегории для усовершенствований конструкции наноботов, сделанных без добавления новых технологий, материалов или строительных возможностей.

Я предоставил им прорабатывать детали, а Тибальт подошел ко мне с егерским прикладом. Не тот стандартный егершток, который прибыл вместе с ним. Нет, это было базовое оружие начального уровня. То, что он нес, определенно было чем-то другим.

Дубликат, который не руководил межпространственным строительством, подошел ко мне с Тетрой, прильнувшей к его спине, и с улыбкой на лице. «Думаешь, для Гармента это было так странно?»

Я покачал головой. «Честно говоря, я понятия не имею. Если бы это было так, она, вероятно, справилась бы с этим лучше, чем мы». - сказал я со вздохом.

Егершток был версией Тибальта моего собственного «Сомнительно практичного оружия». Я получил дуэльный плащ, но копье со вторым наконечником, направленным на тебя, безусловно, имело значение. Я знал, что у егерштока была какая-то историческая основа, но факт заключался в том, что одно чрезмерное удлинение было, по сути, приглашением для вашего противника нанести удар вам в живот прикладом вашего собственного оружия.

Конечно, для Тибальта это не было проблемой, как с точки зрения дарованной ему Богом стойкости, так и с точки зрения того факта, что он инстинктивно владел оружием на уровне, которого, я уверен, никогда не было в мировой истории.

В этом оружии была небольшая странность, которая явно указывала на какой-то уровень мощности, напоминающий РПГ. Они были базовыми, но торговцы могли продавать более продвинутые версии. Для меня это была Одежда, где ей удавалось создавать усовершенствованные версии плаща, которые несли стихийные или вредные статусные эффекты в дополнение к тому, что были значительно более мощными. Я предположил, что это еще один пример того, как она овладела искусством, столкнувшись с ним.

Это было до того, как это случилось со мной.

Очевидно, я считался торговцем оружием, чего я не мог отрицать, и был единственным практическим источником егерстоков, чего я также не мог отрицать. Я почти инстинктивно смог создать серию двойных копий возрастающей силы и нарастающего эффекта, за исключением того, что я производил их независимо от других своих способностей.

Егершток, который держал Тибальт, отличался огромным качеством и мощью. Это определенно было совершенное оружие по любым разумным стандартам, но не по моим. Я каким-то образом изготовил это оружие для «продажи», не используя никаких эффектов способностей, которые я не мог бы деактивировать. Это было буквально хуже, чем все, что я мог физически сделать, но каким-то образом я это сделал.

И Тибальт купился на это. В кредит, с уверенностью, что он на это годится. И небольшая долговая расписка, написанная на языке Felyne, с крошечными буквами отпечатков лап.

Но речь шла не о принудительном инвентаризации. Речь шла о более серьезном проекте. Значение этого стало очевидным, когда черный шлем развернулся над головой Тибальта, затем был снят и медленно предложен мне.

Я сглотнул и взглянул на свой дубликат. — Тибальт, ты уверен?

Он кивнул с серьезным выражением лица и объяснил, что ждать не стоит, по крайней мере, тогда, когда это может изменить ситуацию в сегодняшнем проекте.

"Он прав." Мой дубликат сказал. «Почувствуйте это означает, что идеального оружия больше не существует, поэтому отказываться от проектов в будущем не имеет смысла. Плюс, вы могли бы использовать эту практику, а мы действительно могли бы использовать источник стигийского железа».

«А со шлемом все будет в порядке?» — спросила Тетра с плеча дубликата. Тибальт посмотрел на нее, затем взглянул на мое плечо так, что у меня сложилось впечатление, что он завидует этому месту.

Шлем Тибальта был легендарным предметом, особым фокусом его божественных способностей, неудивительно, что они были сосредоточены на смерти и духах. Это было особое качество предмета; тот, который мне было бы трудно повторить даже с моими божественными способностями. Я мог бы создать эквивалент, но не что-то столь личное и специфическое, как то, что держал штурвал. Таким образом, даже если бы он не состоял полностью из самого опасного мифического металла, я бы все равно опасался с ним работать.

Проблема заключалась в том, что это был единственный образец стигийского железа, который у нас был. Я мог бы воссоздать условия, необходимые для создания новой партии, но по сравнению с водой из реки Стикс ранняя трансмутированная вода Леты выглядела безобидной. Мне очень, очень не хотелось такого в своей мастерской.

Шлем был слишком ценным, чтобы его можно было разобрать или разобрать на компоненты, и слишком сложным, чтобы его можно было разобрать и восстановить. Решением была модификация. Я мог добавлять функции, персонализировать предмет, а также ремонтировать абсолютно все. При осторожном обращении я мог бы украсть кусочек металла, продублировать его с помощью своих ресурсных способностей и восстановить шлем как новый, но теперь с практически бесконечным запасом стигийского железа.

Я был вполне уверен, что справлюсь. Это был обман, но именно это и сделали мои силы. И все же я бы не стал предлагать это Тибальту, даже если бы была хоть малейшая вероятность повредить его шлем. Дело в том, что мне не нужно было это предлагать. Тибальт сделал это сам.

Потому что Тибальт хотел стигийский железный егершток.

В частности, он хотел получить лучший егерский шток, который я мог сделать, используя в основном стигийское железо, с добавлением всей магии, улучшений и настоек, на которые я был способен. На самом деле это будет не стигийское железо, а стигийская костяная сталь, выкованная в вулкане, выкованная в невесомости с использованием Тайны стали и наполненная Пылью божественного качества. И это без учета магии и технологий, которые будут добавлены.

Короче говоря, там висело блестящее суперкопье, вне досягаемости полубога войны. Вероятно, он бы настаивал на этом проекте, даже если бы он поставил под угрозу шлем.

"Ну давай же." Дубликат добавлен. «Нам понадобится время, чтобы Survey провела надлежащий анализ металла, но нет причин, по которым мы должны двигаться дальше, не включая Стигийское железо». Он сделал паузу, пока Кузница завладела частицей созвездия Качества. «Или Эридиум».

В Мастерской слегка грохотнуло, когда появилось оборудование, сопровождающее мою новую силу Мастера Механики: базовое снаряжение и торговый автомат. Сама сила состояла примерно на пятьдесят процентов из безумно продвинутой гипернауки, занимающейся мощными концепциями, которые могли изменить ваш взгляд на саму ткань Вселенной, и на пятьдесят процентов из безумно безумных милитаристских технологий, которые, казалось, придерживались мнения, что что-то вроде ракетной установки, которая запуск ракетных установок меньшего размера, которые также постепенно проходили через укрытие, был вполне разумным проектом.

«Ну, копье Тибальта стало намного интереснее». Мой дубликат пошутил. «А после этого нам нужно будет подготовиться к трансмутации Эридия».

«Да, Электронные технологии». Я согласился, но покачал головой, обрабатывая объем только что загруженной в него информации.

Знания об оружии, робототехнике и щитах сами по себе были бы достаточно значительными, и это был не первый раз, когда я получал понимание нового, продвинутого материала с огромным потенциалом. На тот момент все это было в порядке вещей, но был один бросающийся в глаза элемент.

Дигиструкт. Это было простое слово, обозначающее непостижимо продвинутую концепцию. Огромное количество технологий, связанных с этой силой, основывалось на принципах цифростроения, по-видимому, без какого-либо реального понимания того, как они на самом деле функционируют. Эффект удалось использовать, но лежащие в его основе принципы оставались загадкой. Даже с широтой моих знаний я мог только начать собирать все воедино.

Digistruct использовался в качестве производственного механизма, способного эффективно печатать всё: от оружия до роботов и целых живых существ. Он также может удерживать материалы во взвешенном состоянии с помощью складских площадок и сетей или быстро производить что угодно, от транспортных средств до целых объектов. Эффект было относительно легко проявить, но если посмотреть глубже, он станет непрозрачным. По сути, это черный ящик технологий, очень полезный, но по сути загадочный.

Но не для меня. Я мог видеть структуру работы дигиструкта, применение формы волны в разрешении Вселенной, информацию, выраженную в масштабе Планка, но проявляющуюся как физически присутствующий и постоянный эффект. Союз материи и энергии, или материи и информации, как они могут быть, по сути, одним и тем же, позволяя сканировать, хранить или воссоздавать что угодно.

Я это понял, потому что мог это использовать. Я мог свободно оцифровывать предметы, не прибегая к технологическим обходным путям, которые обычно требуются для имитации эффекта. Информация, внедренная в ткань вселенной, приводит к возникновению физического объекта. Без какого-либо веса, стоящего за ним, без непрерывности массы или энергии, которые могли бы стабилизировать структуру, она была бы фундаментально нестабильной. Я мог бы создать материю из ничего, но после недолгого использования она могла бы сломаться и взорваться.

В зависимости от рассматриваемого элемента и характера большей части этой технологии это, вероятно, можно считать особенностью, а не ошибкой.

После небольшого акта концентрации в моей руке расцвел светящийся цифровой узор и образовался простой нож. Просто по моим меркам. Это все еще был шедевр конструкции, и он сформировался достаточно быстро, чтобы раздался резкий треск вытесненного воздуха, который вызвал трепет одежды и волос, когда он прошел над группой.

Конечно, при любых других обстоятельствах это, вероятно, было бы гораздо более разрушительным, но по меркам Мастерской кто-то, взорвавший в середине разговора нечто вроде сотрясающей гранаты, был не хуже неудобного ветерка.

"Хорошо." Мой дубликат сказал это в хорошем настроении. «Итак, это три способа сделать временные объекты из ничего?»

"Ага." Я сказал. «Когда идет дождь, он льет». В моей руке моя сила «Почувствуй это» уже истекала кровью в цифровой нож. Кусочки материала, казалось, сгорали, когда мое сознание проникло в глубину его композиции и замысла. Даже для чего-то столь временного, как это, сила все еще была активна, работая над деконструкцией продукта еще одной способности проецирования.

Честно говоря, у каждого метода были свои плюсы и минусы. Проекция была наиболее универсальной, способной имитировать технологии и магические эффекты, но могла стать дорогостоящей при работе с большими источниками энергии. С обходными путями Bandit Gunsmith и моими расширенными запасами маны это было меньшей проблемой, но все равно это требовало значительных затрат, не говоря уже о концентрации, необходимой для больших и сложных прогнозов.

Dark Slayer был невероятно полезен, обеспечивая высокую скорость создания проекций, точный контроль над оружием и невероятную универсальность. Оружие состояло из той же демонической энергии, которая позволяла создавать бесконечные боеприпасы. Риска исчерпания энергии не было, хотя я мог направлять ее только с фиксированной скоростью. Это можно было улучшить с помощью тренировок, а также за счет моей скорости и ресурсных способностей. Полутелесная природа оружия также позволила обойти проблему ударной волны и улучшить контроль.

Но это была не идеальная система. Я мог проецировать только оружие, и только то оружие, которое видел раньше. Это означало, что не было возможности модифицировать или перепроектировать оружие на лету. Это также означало, что я не мог выполнить свой трюк с недостройкой и позволить Трудоголику справиться с увеличением размера. Любое оружие, которое я создавал с помощью Dark Slayer, либо было слишком большим, либо создавалось группами по пять штук. Или и то, и другое, если бы я потратил дополнительную энергию, чтобы воспользоваться преимуществами доставки продукта, хотя это можно было бы использовать для производства до двадцати пяти за выстрел.

Они также были менее мощными, чем оружие, которое я копировал. Падение было не таким заметным, как могло бы быть. Я разбирался в производстве оружия в невероятной степени, и это проявилось в использовании Dark Slayer, но некоторые потери все равно были. Я мог бы уменьшить это с практикой, и в нынешнем виде уменьшенная копия того типа оружия, который я сейчас использовал, все еще была разрушительной. Даже если чары, элементарные вливания, свойства материалов и технологии утратят некоторую эффективность, они все равно будут считаться слишком сильными для чего-либо, кроме Губителя.

Затем у вас была оцифровка. Здесь не хватало затрат на проекционную магию и ограниченности Dark Slayer, что позволяло временно производить любой предмет, который я мог себе представить. Единственным недостатком было то, что я не мог воссоздать какие-либо магические эффекты.

Я мог бы зачаровать предмет во время его создания, но, учитывая, что он, вероятно, взорвался после непродолжительного использования, это была пустая трата для чего-либо, кроме самых тривиальных применений магии. Я также мог проецировать руны вручную, а не создавать их напрямую, а также существовала возможность применения элементальных свойств Инфузиониста. Тем не менее, создание Мистических Кодов, вливаний маны или зачарованных предметов было невозможно. На самом деле это не самая большая проблема, учитывая временный характер творений, но все же то, что отличает его от других моих вариантов.

Я бросил дигиструктный нож через край Небесной кузницы и позволил ему отскочить по склону вулкана, пока он не взорвался с небольшим взрывом. Временно, но все же потенциально полезно.

Вероятно, более интересным был потенциал эффекта при применении к другим технологиям. В таких случаях это был по сути шаг вперед по сравнению с репликатором с примесью чудесных технологий хранения и транспортировки. Обзор уже собирал возможности из информации, которую мой другой дубликат загружал в сеть, а Матрица снова пересматривала планы. для наноботов четвертого поколения.

Что еще более интересно, это можно было использовать с значимым эффектом при строительстве пассажирского пространства флота. Угловатый корабль-носитель, который постоянно увеличивался в размерах и сложности, уже производил впечатление, но Служба наблюдения поставила перед собой задачу не начинать экспедиции, пока мы не будем полностью уверены в своем местоположении. Честно говоря, возможно, это была тактика отсрочки, позволяющая ей придумать какой-то способ передачи и координации сканирований, но в данном случае осторожный подход был неплохим планом.

«Хорошо, новый набор технологий для анализа и внедрения». Мой дубликат сказал. «Другой дубликат есть в сети. Он сможет справиться с модернизацией. Нам все еще понадобится Стигийское железо, а это значит…» Он указал на Тибальта, который все еще предлагал свой шлем.

Я кивнул и почтительно принял его. «Правильно. Давайте начнем».

Модификации шлема не были экстремальными, по крайней мере, по моим меркам. Я был полностью способен включить такие функции, как складные вращающиеся пушки, силовые поля, нейронные интерфейсы компьютерного компоновщика и множество дополнительных магических эффектов. Но это может произойти позже. На данный момент это была простая корректировка посадки с добавлением небольшой стилизации вокруг прорезей для глаз.

Дизайн показался весьма ярким, и в ходе проекта малейшее количество стигийского железа было сбрито, быстро продублировано, а затем использовано для добавления украшений. Тот факт, что кое-что осталось и, следовательно, можно было еще больше умножить, не имело значения. Мне удалось внести изменения, не ставя под угрозу целостность шлема, и теперь у меня был бесконечный запас смертельного железа, с помощью которого можно творить ужасные вещи.

«Металл, он истощает твою жизнь?» — спросила Тетра, когда созвездие Времени пропустило соединение. Она перебралась мне на плечо, чтобы лучше наблюдать за работой.

"Оно делает." Я сказал, передвигая образцы. «Но это нормально, когда я работаю с этим».

«Экзотическая совместимость?» Она спросила.

«Правильно. Пока я работаю, это в основном железо. За исключением подобных ситуаций, это металл преступного мира. Очень опасно».

«Но ты же справишься с утечкой жизни, верно?» Я не пропустил, как вспыхнула ее шерсть от контакта и со мной, и с Жадной Перчаткой, которая до полного безразличия радостно жевала ее руку.

«Это отличается от того, что происходит с жизненными волокнами. И я, вероятно, смог бы справиться с этим какое-то время. Полноценным смертным было бы не так легко». Я забрал образцы и передал их ожидающему дрону.

— Но ты сейчас собираешься сделать копье Тибальта? Она спросила.

Я кивнул. «Его егерский шток». Я восполнил ту ману, которую потратил на создание защитного браслета Аиши, и был готов раскрыть всю мощь этих сил, создавая предмет войны. Все было подготовлено, несмотря на то, что во время работы мне не обязательно было иметь под рукой припасы. «Мне нужно немного попрактиковаться, особенно с вливаниями стихий. Это будет хорошее начало».

Тетра спрыгнула с моей спины и повернулась ко мне лицом, все еще прижимая к груди Жадную Перчатку. «Ты собираешься использовать все? Все силы и материалы, какие сможешь?» Она спросила.

"Это верно." — сказал я, взглянув туда, где Тибальт восхищался своим модифицированным шлемом. В отличие от меня, он действительно сможет раскрыть весь потенциал оружия, а не полагаться на его мощь и надеяться на лучшее. «Важно вложить в это все, что мы можем».

Она посмотрела на меня горящими глазами. «Тогда почему ты не используешь волокна жизни?»

Это застало меня врасплох. Прежде чем я успел ответить, она продолжила. «Я видел, что находится в базе данных, информацию о вашей силе Портного. Нити Жизни могут быть внедрены в другие материалы. Композиты со способностью расти и изменяться. Они повышают остроту, долговечность и позволяют самовосстанавливаться. другие ваши способности и дает потенциал для самостоятельного улучшения. Если вы используете все, почему не используете нити жизни? Почему вы не использовали ни одной нити жизни?»

Тибальт оторвал взгляд от шлема и, казалось, наблюдал за происходящим. Он не мог слышать Тетру, но мог воспринимать ее с точки зрения Пульса Дракона и своих собственных божественных чувств. Кроме того, что касается позы и выражения лица, Тетра носила свое сердце на рукаве из расплавленной адской норки.

Я сглотнул. Дело в том, что с тех пор, как Тетра стала Тетрой… То есть стала независимой личностью, которая могла передвигаться и говорить, а не слабой связью чувств, которая могла взаимодействовать только с моим ИИ, было неправильно думать о ней как о материале. Дискуссии о создании Камуи — это одно, но небрежное использование того, что я теперь считал частями ее тела, для создания случайных предметов казалось омерзительным.

Да, я знал, насколько мощными они могут быть. Значимыми были только эмулированные волокна в костюме, сделанном для Чена, но это не меняло того факта, что волокна были частью Тетры. Она была рассеянным организмом, одинаково существующим во всех частях ее тела. Более того, существовала связь между ее развитием и массой тела. Она росла как физически, так и по сложности.

«Тетра, я не собираюсь отрывать части твоего тела для использования в подобных проектах».

«Есть образцы до процедуры. Их можно продублировать с помощью ресурсных способностей. И я не против. Это будет похоже на обрезку ногтей на ногах, верно?» Она спросила.

Я неловко пошевелился. Я мог следовать ее логике. Я использовал все, что мог, чтобы подготовиться к предстоящей встрече и всему, что последует за ней. Портной был очень мощной способностью, которую оставили нетронутой во всех аспектах, кроме того, что требовалось, чтобы отделить меня от Тетры. Все, что она делала, все, чему она училась и практиковалась, все было основано на знании этой силы.

Она хотела, чтобы это было актуально. Она хотела, чтобы им пользовались и он был полезен. Учитывая, насколько это можно было рассматривать как отражение ее взглядов, было понятно, откуда это взялось.

Кроме того, отсутствие опыта работы с жизненными волокнами облегчило отклонение запросов Тетры о Камуисе. Я не мог отрицать возможность того, что это способствовало тому, что я отказался от работы с ними.

Мешали мои собственные заморочки. Сколько из них задели жизненные волокна? Контроль разума. Биологическая технология. Созданные формы жизни. Экспоненциальный рост и глобальные угрозы. Да, это был беспорядок.

Я вздохнул. «Это контрольные образцы. Я не думаю, что нам стоит их выкапывать для чего-то подобного. Не сейчас. Неважно, насколько они будут полезны». По крайней мере, мне нужно было быть честным в этом, но Тетра в ответ резко упала.

Тибальт помахал нам лапой и мяукнул, от чего Тетра тут же оживилась. «Это сработает?» Она спросила.

"Это могло бы." Я признался. Это было для Чена. Обычно это не стоило бы такого шанса, но все, что зависит от эффекта, все равно будет функционировать, даже если оно потерпит неудачу, и мне больше не нужно было быть консервативным в отношении материалов или времени. «Тебя это устраивает? Просто использовать Waste Not?»

Тетра кивнула, явно довольная. Между тем перспектива создания оружия из жизненных волокон заставила Тибальта позитивно вибрировать. Я не мог не улыбнуться этому.

«Хорошо, давайте начнем».

Организация в целом была такой же, как и в прошлый раз, но с меньшей аудиторией. Стигийское железо теперь было доступно в качестве материала, хотя с Эридием и большей частью технологий Мастера Машиниста пришлось подождать. Тетра и Тибальт с нетерпением наблюдали, как я поднял свой Благородный Фантазм и вызвал его активацию, поскольку созвездие Алхимии пропустило соединение.

«Мистическая кузница!

Время стало бессмысленным, мир исчез, и я приступил к работе. Металлы были сплавлены вместе, усилены, а затем закалены кровью и костями, взятыми из руки Лунга. Форма копья была изготовлена ​​из мифического металла, но под поверхностью была собрана сеть микросхем и нанокомпонентов. Дюжина видов передовых технологий, связанных с наукой и созданных ловкой рукой. Искусство «Божественных машин» заставляет всю совокупность технологий выглядеть как предмет из мифа, прекрасно сформированный без намека на современное влияние.

На копье была наложена магия. Мана направлялась непосредственно в его создание, сила и воля были связаны с эльфийским искусством, алхимическими усовершенствованиями Бельмонтской алхимии и заклинаниями, пропитанными созданием легендарного Мистического Кодекса. Ручная работа позволила мне работать со всем искусством фейри, выраженным в его конструкции, улучшая каждый аспект работы. Я использовал свои знания Инфузиониста, вызывая стихийное родство копья.

Металл. Он имел сходство с металлом. Я приступил к работе, добавляя руны из элементарного металла. Они были начертаны на поверхности острыми угловатыми узорами. Руны улучшения, созидания и контроля. И буквальные, и концептуальные аспекты элементарного металла выражаются посредством невероятно продвинутой магии и усиливаются благодаря первичному вливанию элементарной энергии.

Наконец, после вечности, которая прошла незамеченной, я закончил. Мир вернулся, время возобновилось, и я создал оружие из легенды. Копье, которое определяет героев и сплачивает нации. В моей руке грань между прошлым и будущим начала размываться, когда моя технопатия связала меня с оружием. Постепенно оно раскрыло титанические масштабы своей мощи и раскрыло свой потенциал роста и величия. Это было одно из лучших моих творений и, несомненно, произведение искусства.

И пятидесятипроцентный шанс на имитацию жизненных волокон не удался. Тетра и Тибальт смотрели на легенду с разочарованием в глазах.

«Можете ли вы попробовать еще раз?» — спросила Тетра.

Наконец, после второй вечности, которая стала чуть более заметной, я закончил. Снова. Мир вернулся, время возобновилось, и я воссоздал оружие из легенд. И отказался от прежнего легендарного оружия. Это было бы больно, если бы это стоило каких-то значимых затрат. И снова перед Тетрой и Тибальтом стояло копье, которое определяет героев и кует нации, несомненно, произведение искусства.

На этот раз подбрасывание монеты оказалось в мою пользу: оружие было наполнено эмулированными волокнами жизни. Повышенная сила, острота и способность развиваться в геометрической прогрессии по мере использования. Я связался с Тибальтом и подтвердил, что да, копье соответствует его требованиям.

Честно говоря, с такими стандартами можно было бы подумать, что этот парень был своего рода божественным аспектом войны. Честно говоря, некоторым полубогам не угодишь.

Это было зловеще на вид оружие с внушительным видом. Учитывая новый дизайн его шлема, я сомневался, что кто-нибудь на скале Соммера недооценит Тибальта. Он легко выполнил серию боевых маневров, продемонстрировав контроль над егерштоком, который казался таким же естественным, как дыхание.

Я восхищался демонстрацией, когда получил сообщение от дубликата, который сейчас находится в лаборатории Магитех. — Хорошая работа с копьем.

Я подключился к своему имплантату, чтобы ответить. «Это была основная работа. Большая часть технологий уже была запланирована из других проектов».

— Я знаю, но включить эмулированные волокна жизни было хорошей идеей. Я знаю, как бы ты отреагировал на подобные вещи». Он ответил:

«Это была идея Тетры. И она была права, что я избегал этого». Я признался:

«Это хорошая вещь, чтобы попрактиковаться, учитывая то, что будет дальше». Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять его смысл.

«Вы хотите включить в него жизненные волокна? Серьезно?» — спросил я. — Если оставить в стороне все остальное, Survey это не понравится.

"Мы не должны ничего сдерживать. Со всем остальным, что мы делаем, это незначительный шаг. И Survey готова на многое пойти ради этого проекта".

«Это потому, что мы, по сути, подкупаем ее». Я признался: «Она опасается этого не меньше других, она просто взвесила все преимущества и решила рискнуть». Это было трудное решение, и мне, честно говоря, было ее жаль. Не настолько, чтобы отступить, но все равно это казалось манипуляцией. Подобно той манипуляции, которая преследовала мое собственное детство. "Опрос помогает мне с анализом материала, и мы

" Скоро я буду трансмутировать Эридиум. "Ха. Я помню, когда создание неизвестного материала огромной силы и потенциала было серьёзным проектом. Теперь это была всего лишь часть реализации новой способности. Все шесть разновидностей лунного камня были произведены с меньшей помпой, чем серия из "Я включу в это тестирование жизненных волокон, физическое и эмулированное. Если оно будет выглядеть стабильным..." Так и будет. У нас обоих были знания от Тейлора, чтобы подтвердить это. "Затем мы проведем расчеты при их включении. .'

Это означало, что, по сути, дело было сделано. Я не мог винить его в этом, но это все еще тревожило. Я проверил часы обратного отсчета продолжительности этого набора дубликатов. Мы не продвигались вперед до следующей итерации, но вряд ли это было утешением. Просто пришло больше времени для нарастания тревоги.

— И еще кое-что. Добавил он. «Вам нужно больше практики как в целом, так и вливания элементов в частности».

Я не мог с этим спорить. Чем больше работы я вложу в это, тем лучше буду относиться к тому, что меня ждет впереди. 'Ну и что дальше? Больше оружейных проектов? Улучшения брони? Восстановление Зоидов?

— Нет, тебе придется разобраться с нашей палочкой. Это заявление поразило меня сильнее, чем я предполагал. «Это давно пора. Все уже прошло бета-тестирование на копиях, и сегодня вечером нам понадобится все в отличной форме, даже менее известные магические системы».

Я почувствовал, как у меня скрутило желудок. Это был еще один случай, когда я знал, что мой дубликат прав, но здесь все было по-другому. Это не было похоже на личное зависание или что-то, что я откладывал. Это была моя палочка. Вещь, которая была настолько личной, настолько связанной со мной, что мне даже не хотелось думать о ней как о «палочке Гарри Поттера». Казалось, это как-то удешевило его. Это была не игрушка из художественного сериала, это было что-то принципиально важное для меня, что-то, что было одним из самых ярких моментов в хаосе кузницы.

Я не хотел с этим связываться. Я не хотел разрушать связь или рисковать превратить ее во что-то еще. Относиться к палочке как к инструменту, который нужно улучшать… Это казалось неправильным.

— Я знаю, о чем ты думаешь. Мой дубликат сказал. — Я знаю, потому что я был тобой и тоже так думал, но это не так. Это хорошо, и более того, это важно. Я знаю, что у нас не так уж много опыта работы с этим элементом, но он намного сильнее, чем вы думаете».

Я вздохнул. 'Отлично. Я в деле.

'Удачи.' Я закрыл цифровую связь и снова сосредоточился на настоящем. Тибальт нашел способ использовать силы жизненных нитей, позволяя копью сильно расширяться и сжиматься. Я бы посчитал, что для подобных вещей еще слишком рано, как с точки зрения разработки эмулируемых волокон, так и с точки зрения возможности управления совершенно новой функцией, но для Тибальта таких ограничений не существовало. По своей природе он мог раскрыть весь потенциал любого оружия.

Хотя, похоже, он решил, что весь потенциал егерштока заключается в том, чтобы расширить его до пятидесяти футов в длину и позволить Тетре цепляться за конец, пока он раскачивает его вперед и назад. Будь то контроль Тибальта, природа Тетры или какой-то эффект объединенных жизненных нитей, Стигийское Железо ее вообще не беспокоило. На самом деле, интеграция имитации волокон ЖИЗНИ в Стигийское железо стала свидетельством того, насколько безумными были мои материальные силы. Смешение жизни и смерти было для меня второстепенным проектом.

Это вернуло мои мысли к стоящей передо мной задаче. Моя сила Обмена Оружием привела мою палочку в мою руку, и я сразу же почувствовал, как связь расцвела к жизни, принося с собой комфорт и уверенность. Вся моя рука почувствовала тепло и энергию, когда сила палочки достигла меня. Был предел тому, что можно было передать, и информации, которой мы обменивались, но было определенное чувство удовлетворения от моего прогресса, от обращения с сестрой, от терапии и от моей реакции на мои новые способности.

Это было поощрение без полного понимания. Он знал, что я стараюсь и у меня получается лучше, и этого было достаточно. Именно это мне нравилось в палочке и именно поэтому я так нервничал по поводу этого.

Кузница упустила связь, и снова, на этот раз с этим новым созвездием. Тот, который только что прибыл и который я до сих пор не смог активировать. Все, что я мог сказать, это то, что в нем было несколько серьезных пылинок, и все это казалось знакомым. Я не имел дела с неопознанным созвездием с первых дней своего могущества, и было странно снова пережить это.

Я стряхнул это чувство и взял палочку, чувствуя, как моя технопатия активируется и перетекает в палочку. Я чувствовал состав сердцевины дерева, как она направляла и стабилизировала силу волос единорога в своей сердцевине. Казалось бы, простая комбинация, объединяющая нечто уникальное и бесценное.

Голова Тетры вскинулась, и она скользнула по развернутому копью, как по шесту пожарного. Когда она спрыгнула, Тибальт вернул ему нормальный размер, а затем еще больше, превратив его в нож с двумя лезвиями. Он следовал за Тетрой, когда она подошла ко мне, глядя на палочку.

— Ты что-то делаешь с палочкой? — с нетерпением спросила она, не сводя глаз с крошечного куска дерева.

Я кивнул. «Вливание стихий. Эта сила может работать с существующим оружием, и палочка имеет значение. Также учитывается и другие мои способности модификации оружия, так что это будет намного проще». Я посмотрел на нее. «Вы пробовали кастовать? С помощью палочек-дубликатов?» Я спросил.

Она сморщила нос. «Я не сработала. Палочка меня не любит».

Это было прискорбно, но на самом деле ожидаемо. Информации о палочках Гарри Поттера было не так уж много, и я не знала, насколько мне следует доверять тому, что было опубликовано, но палочки из волос единорога обычно были очень личными вещами. Также было указание на то, что к этой части палочки добавился черный орех, а это означало, что для кого-либо еще она будет практически бесполезна.

Тетра склонялась к магическим технологиям главным образом потому, что это было более быстрое и простое применение, чем попытки изучить магию, особенно без необходимых материалов или информации. Я смог справиться с ситуацией, опираясь на поддерживающие силы, но у Тетры не было такой возможности.

Я посмотрел на палочку, продолжающую раскрываться перед моими технопатическими чувствами. Мне открылись структура и функция, но это не означало, что я мог воссоздать их. И все же, возможно, я смогу что-то сделать.

«Мы можем поработать над тем, чтобы достать тебе палочку». — сказал я, вызвав взрыв волнения у Тетры и острый интерес у Тибальта. «Может быть, это не обычная палочка, но что-то в этом роде. Тайное ремесло справится с этим». Я улыбнулся ей. «Ты также сможешь научиться магии».

Это подняло Тетру исключительно хорошее настроение, когда я приступил к работе. Это была всего лишь незначительная модификация, но я относился к ней с величайшей серьёзностью, чем к любому проекту, над которым я когда-либо работал. Полагаю, это был вечер для подобных вещей.

Работа велась в Небесной кузнице в круге света под звездным небом. Атмосфера помогла мне сконцентрироваться, что было важным фактором в тот момент. Я почувствовал связь с моей палочкой и позволил своей технопатии продолжить ее исследование. Возможно, я просто убивал время, но все, что могло помочь с вливанием, того стоило.

Я сел, сосредоточился и наслаждался ночью в течение нескольких минут покоя, прежде чем погрузиться в проект. В конце концов медлить дальше не имело смысла. Я разгадал функцию палочки. Для заметных улучшений потребуется время, но речь шла не об этом. Нет, речь шла о раскрытии природы, скрытой в оружии, силы, связанной с материалом, ожидающей своего проявления.

Я положил палочку на рабочий стол и начал. Я проследил происхождение структуры и композиции до ее источника, исходил из предполагаемой цели и учитывал влияния. Я нашел палочку, элемент оружия. Я уже это знал, мои дубликаты уже пробовали это на своих копиях, но мне было важно увидеть это самому.

Сосредоточившись, я ухватил это начало, вытащил его из первобытных корней и наполнил палочку его истинным элементом.

Древесина.

Деревянная палочка имела родство с элементом дерева. Это не было чем-то типичным выражением того, что вы считали стихийной силой, но оно было жизнеспособным и фундаментальным, как и все остальное, со своим собственным набором типовых слабостей и взаимодействий. Преодолеть огонь, черпать силу из воды и истощать ее, одновременно разрушая и стабилизируя элемент земли, а также притупляя и питая металл. Это был элемент изобилия, щедрости и сострадания. И доброты, и гнева, роста и сокрушительной силы.

Природа стихии наполнила мою палочку. Он казался тяжелее, а текстура поверхности засияла ярким живым блеском. Он нес в себе тяжесть стихийной энергии, которой раньше совершенно не было.

Но я еще не закончил.

Я перешел к инструментам для гравировки. Вырезание на палочке было бы для меня опустошением, но с помощью стихии и моего опыта я мог просто изменить форму поверхности, ничего не вырезая. Крошечные идеальные кристаллы Пыли использовались для заполнения точно выгравированных рун по всей длине жезла, чистой усиленной природной стихийной энергии, питающей истинное выражение силы жезла.

Я положил последнюю гранулу пыли, и кристаллы сдвинулись, став черными и блестящими на фоне насыщенного коричневого цвета древесины черного ореха. Коллекция стихийных эффектов, превосходящих все, о чем я мог мечтать, теперь полностью привязана к поверхности. В моей руке он струился силой, силой, превосходящей его магическое ядро. Палочка знала. Оно чувствовало перемены, то, как его природа менялась и росла, и ему это нравилось.

Тетра наклонилась и посмотрела на палочку широко раскрытыми глазами. «Что это сделало?» Она спросила. «Я что-то чувствую, но что это сделало?»

Я улыбнулся и воспользовался силой стихии. В отличие от использования любого другого оружия, в этом действии было ощущение единения. Я не только управлял эффектом, я работал согласованно, взывая к палочке и черпая ее силу.

Секунду ничего не происходило. Палочка держалась в воздухе, тяжелая от силы. Затем поверхность сдвинулась. Со стороны палочки участок древесины позеленел, затем выскочил побег. Словно сломав черт, палочка закружилась под моими пальцами, вытягиваясь и набирая массу, пока я не держал в руках шестифутовый посох. Посох волшебника, со всей вытекающей из него силой.

Я поставил рукоять посоха на каменную землю, и камень начал трескаться и прогибаться. Корни прорвались сквозь поверхность, закрепив посох, взлетевший в небо, за считанные секунды образовав высокое дерево. Ветви двигались словно во время порыва ветра, но на самом деле по моему указанию и воле палочки. Я чувствовал свою силу, способность направлять заклинания, распространяющуюся через каждый побег и ветку, готовый обрушить шквал магии, подобных которому мир никогда не видел.

С головокружительной скоростью дерево рухнуло само в себя, менее чем за секунду снова сложившись в моей руке, а затем перегнувшись через мою руку. Усики и ветви росли и сливались, образуя броню из пластин коры, которая простиралась вверх по моей руке, а затем складывалась по всему моему телу массой зачарованного дерева.

С той же скоростью магическая броня рухнула обратно в свою нормальную форму, а затем еще дальше, сжимаясь и обхватывая мой палец крошечным деревянным кольцом. Я посмотрел на него, ощущая всю мощь и присутствие палочки, готовой быть вызванной в мгновение ока, но готовой поддержать меня, несмотря ни на что.

Под моими ногами разрушенная поверхность начала восстанавливаться, управляемая мантической силой. На самом деле, я даже не вырвался из этой демонстрации. В этом не было необходимости. Моё стихийное оружие было достаточно мощным, чтобы при случайном использовании угрожать обширным населенным пунктам. Не было необходимости в демонстрации такого масштаба.

Хотя было бы необходимо провести еще несколько демонстраций, особенно ради Тибальта и Тетры. Полагаю, мне следовало знать лучше, чем показывать кошке и дерево, и возвышенность, не ожидая, что он захочет ее исследовать. Тот факт, что я мог самостоятельно управлять ветками, только добавлял веселья.

Веселье помогло мне отвлечься от предстоящих задач, но и работа была. Больше практики, больше вливания элементов и, в конечном итоге, моя попытка выполнить то, что дубликат смог в любой момент вытащить из своей задницы.

К счастью, у меня не было аудитории для этого. Для этого это было слишком личное, и теперь я не мог позволить себе сомневаться в себе. Тетра была с моим дубликатом в лаборатории Магитеха, Гармент работала и просматривала обновленные данные и переписку о ее благотворительном аукционе. Другой мой дубликат был связан с ядром, управляя ситуацией в пассажирском пространстве и помогая ИИ в их работе.

Я стоял с Тибальтом вдали от сияния Небесной кузницы под звездной ночью. Он посмотрел на меня с пониманием в глазах. Это был важный момент. Это было важно не только из-за силы, которую оно давало, но и из-за того, что это будет значить для меня.

Я вздохнул, затем опустился на колени и положил руку на плечо Тибальта. Его шерсть была мягкой под моей рукой, и мне пришлось подавить желание быстро погладить его. Он был явно разочарован этим, но кивнул в знак понимания. Это было серьёзно.

Я кивнул и начал заклинание, созданное моим дубликатом, но способное вызвать невероятную проницательность, силу и потенциал. Говоря это, я сосредоточился на значении каждой строчки, на том, как она резонирует с моей душой.

«Ибо именно посредством размышления мы достигаем ясности». Это было начало. Фундаментальное, основополагающее утверждение, благодаря которому все стало возможным. Исследование себя, своего разума и ситуации в попытке по-настоящему понять, кем вы были и через что вам пришлось пройти. Без размышления, без ясности не было уверенности ни в чем, что будет дальше.

«Благодаря этому мы можем стать образцом прогресса и решимости, чтобы преодолеть трудности». Но понимание было лишь первым шагом. Один трудный шаг на пути, полном трудных шагов, но он абсолютно необходим. Важность движения вперед, осознания не только того, кем вы были и через что вам пришлось пройти, но и того, что вы пережили и куда вы шли. Линия от того места, где вы были, до того места, где вы хотели быть, на каждом уровне.

«Бесконечен в настойчивости и свободен от сомнений». Зная, размышляя о том, что вы пережили, что вы терпели, вы могли найти путь наружу и знать, что у вас есть силы, чтобы пойти по нему. Упорствовать и сдерживать сомнения и неуверенность, которые преследовали вас. Размышление, дающее ясность в себе и цели, придающее вам решимость упорствовать и преодолевать сомнения. Ядро моей сущности, свет моей души вызвался.

«Тибальт, я освобождаю твою душу и по своей воле воздаю тебе должное».

Сероватый свет хлынул наружу, потоком пульсируя по моей руке, я почувствовал, как он омыл Тибальта, и во внезапной вспышке свет вокруг него стал оранжевым. Светящаяся аура, свет его души открылся. Он посмотрел на меня и тихо мяукнул.

Я улыбнулся, вставая. "Пожалуйста."

А потом Небесная Кузница переехала, и все изменилось.

В вещах есть порядок. Компоненты мира не существуют изолированно. Все служит средой, проводящей силы всего остального, что также служит средой для силы. Мир существует как континуум энергии, одна часть которого движется к другой, соединяясь вместе по шаблону, свойственному Вселенной.

Говорят, что порядок вырастает из сложности. Это не вариант. Порядок существовал всегда, просто его расположение изменилось. Изменения в шаблоне придают этому порядку форму, более полезную для тех, кто стремился к изменению, но они не создавали порядок, а просто служили ему.

Люди трудятся, меняют расположение сил и говорят, что они что-то создали. Эта договоренность вносит изменения в другие договоренности. Если они могут это предсказать, то говорят, что они преднамеренны и являются свидетельством их работы, их порядка. Если они не могут их предсказать, они называют свою слепоту к природе мирового хаоса и порицают ее как деяние Бога, судьбу, удачу или случайность. Но порядок всегда был, всегда будет, несмотря на их отрицание.

Я мог видеть порядок. Я мог понять структуру творения, баланс и поток сил, а также смысл творения не как генезис, а как сдвиг в устройстве вселенной. Я мог следить за результатами изменений, которые я навязал миру, отслеживать влияние на закономерность.

Я мог видеть масштабы других, ограниченных работ. То, как они пытались сформировать узор по своему вкусу, используя расположение материи и энергии. Как они смотрели на перегруппировку существующих сил и видели в ней нечто новое. И как они меняли структуру, баланс сил и цель своих «творений», пока не остановились. Пока они не достигли того, что они считали пределом, точкой, где шаблон нельзя было изменить, где не было порядка, с которым можно было бы работать. Я мог видеть точку, где работа людей достигла своего предела. И я мог видеть, что находится за этим.

Я был учеником Дедала и мог творить чудеса.

'Это проблема.' Я сообщил своим дубликатам, как мне удалось справиться с последствиями другой крупной силы.

«Это возможность», — ответил первый из интерфейса с ядром компьютера.

«Нет, это осложнение». Отправил второе сообщение: "Не говорю, что это не усложняет некоторые вещи, но мы все знаем значение этого. Мы работаем над текущей ситуацией, и это будет грандиозно".

"Это работает через канал QEC. Если мы руководим вещами, это применимо и к вещам, которые мы там строим". Первый объяснил: — Кроме того, я пытаюсь отговорить Матрицу от немедленной разборки всех наноботов пятого уровня, которые у нас там есть.

Я покачал головой. "Мы все спланировали. Каждая деталь, все шаги. Это не какой-то новый материал или технология, прикрученная в последнюю минуту. Это ставит все под вопрос. Знаем ли мы вообще, что произойдет?" случится еще?

«Честно говоря, мы не были уверены, что именно произойдет в соответствии с первоначальным планом». Добавлен второй дубликат. «Не похоже, что мы делали что-то подобное раньше. Это уже должно было стать новой территорией».

Я вздохнул, отстранившись от цифровой конференции и снова ощутив тяжесть новейшей силы. Сложность операции и перспектива, которая позволяла ей функционировать, были второстепенными по сравнению с тем, на что она была фактически способна. Это была крупная пылинка из созвездия Качества, называемого Учеником Дедала.

Это повысило мои навыки до такой степени, что вещи, которые я создал, могли обладать качествами, которыми они физически не должны были обладать. Выдающиеся черты, все еще соответствующие цели их создания, но превосходящие то, что может создать любой уровень мастерства. Такие вещи, как пернатый плащ, который позволял кому-то действительно летать, или лабиринт, который перестраивался, чтобы сбить с толку злоумышленников, были легко возможны с помощью этой силы, на тот случай, если мифологическая отсылка в названии не была очевидна.

Интересно, что эта сила исходила из другого источника, отличного от того, который давал мне благословения и силы полубога. Его подход к созданию и дизайну отличался от того, что я получил от Divine Child, но этот раскол вызывал беспокойство. Очевидно, у меня было два разных набора способностей, которые конкретно касались греческой мифологии. Это имело интересные и запутанные последствия.

Эффект этой способности не был абсолютным эффектом, одним из тех, которые срабатывали постоянно, если я хотя бы смотрел на что-то с инструментом в руке, и который мне приходилось скрывать всякий раз, когда я выходил на улицу в своей гражданской одежде. . Невероятно, но на самом деле это только усугубило ситуацию. Вещи, которые я создал, могли обладать исключительными свойствами, а могли и не иметь. Проблема заключалась в том, что выбор был не за мной, ни в активации, ни в создаваемых эффектах. Это было основано на том, как я подошел к проекту.

«Ученик Дедала» изменил мой взгляд на ремесло. Это было настолько фундаментальное понимание, такой титанический сдвиг в перспективе, что он имел бы драматические последствия даже без возможности создавать невозможные вещи. Он рассматривал мир как непрерывность сил, перспективу, которая давала беспрецедентное понимание каждого возможного акта «творения». В отсутствие чего-либо еще это было бы резкое увеличение моих навыков, но именно это увеличение и было проблемой.

По сути, при таком взгляде на вещи было очень легко промахнуться. Вы не просто шили, например, пару обуви. Вы делали что-то, что делало все, что должна делать обувь: защищало ваши ноги, обеспечивало сцепление, облегчало ходьбу, становилось модным трендом и соответствовало рекомендациям OSHA на рабочем месте. Все это отслеживалось и наблюдалось независимо от фактического строительства. С таким мышлением было действительно легко промахнуться в одном из аспектов и в конечном итоге получить обувь, которая могла ходить по воде, или взбираться по стенам, или преодолевать десять ступенек земли на каждый фактический шаг человека.

Лучший способ попытаться сдержать эффект — это сделать что-то по-настоящему наполовину. Это означает отсутствие сосредоточенности и убежденности, а также максимально небрежную работу. Это все равно получилось бы безупречным, но вы, вероятно, могли бы уберечь вещи от сверхъестественного. К сожалению, мне не удавалось выполнять работу наполовину, как из-за способностей, которые агрессивно повышали мою концентрацию и качество, так и потому, что мне это казалось неправильным на каком-то фундаментальном уровне.

И это было абсолютно невозможно для какого-либо крупного проекта. Об этом не могло быть и речи. Сегодняшняя работа требовала от меня отличной игры, а это означало, что ситуация очень быстро выйдет из-под контроля.

«Ну, теперь мы на новой-новой территории». Я отправил по ссылке. «Как мы собираемся с этим справиться?»

'Так же, как прежде.' Второй ответил: «Готовьтесь как можно лучше, только теперь с некоторой дополнительной ремесленной практикой перед главным событием».

«Эффект силы на самом деле не причиняет никакого вреда». Первый сообщил: «В любой ситуации, когда мы не имеем дело с тем, чтобы его свалили на нас непосредственно перед высокочувствительным, точно спланированным проектом, это было бы универсальной выгодой. Это всеобщая выгода».

Я понимал его точку зрения, но это не означало, что я наслаждался уровнем потрясений, которые это принесло, или значительным влиянием на то, как я смотрел на мир.

«Послушайте, он уладит все с помощью Survey и любыми изменениями в конструкции. Мы можем выполнить восстановление устройства и любую другую практическую работу, которая может помочь. Не нужно быть таким сварливым по этому поводу. Второй передал.

«Я не сварливый». Я ответил.

'Верно.' Пришел ответ от первого дубликата. — Скажи мне, ты сейчас очень хмуришься на Тибальта?

Я еще больше нахмурился, а затем уловил выражение лица Тибальта, когда он поспешил следом за моими беспорядочными шагами. Этого зрелища было достаточно, чтобы заставить меня забыть об этом, а он сразу же повеселел.

Ученику Дедала была присвоена дополнительная сила под названием Хмурый Спарта. Не знаю, можно ли назвать это Суперхмуростью, но это было не так уж и далеко. По сути, он может передать глубину эмоций через выражение, которое на самом деле невозможно передать.

Еще я получил предмет под названием «Наряд». Это дало целый набор греческих нарядов. Ни одной куртки или разового комплекта одежды, а целый гардероб. Излишне говорить, что Гармент ухватился за него в тот момент, когда он прибыл, и документировал его до оптоволокна.

«Ладно, сварливый ушел, и восстановление стоит в очереди, по крайней мере, для Небесной кузницы. Но я могу справиться с большинством из них. Я хочу, чтобы вы оба уделили свои 20% времени». Я отправил обратно.

«Эй, крупные державы – это повод изменить ситуацию, помнишь?» Ответил первый.

«Это специфический эффект. Это повлияло на перспективу, но это не какая-то потрясающая мир технологическая база данных с прикрепленными воспоминаниями». Наверное, это было удачей. Имея такую ​​сильную силу и такое имя, меня легко могли бы засыпать тренировкой на всю жизнь. Похоже, греческие силы из этого источника были менее разрушительными, чем те, которые сделали меня полубогом. Ученик Дедала был в паре с пылинкой немного меньшего размера, и я мог надеяться, что она будет столь же сравнительно безобидной, как эта.

— Вы уверены, что хотите, чтобы мы нашли время? Второй спросил.

'Да.' Я отправил обратно. — До тех пор мы можем поработать над реконструкцией, а я расскажу о вещах в пассажирском пространстве, пока вы не торопитесь. Вам важно это иметь. Мы по какой-то причине вернули это в следующий набор дубликатов. Не торопись.'

'Конечно.' Первого отправили обратно. — Но ведь пришло наше время? Мы можем решить, как мы их потратим».

Вопреки моим опасениям, дубликаты не работали до конца своего срока действия. Некоторые из их побочных проектов были в поддержку предстоящей работы, но к ним относились с той непочтительностью и рассеянным вниманием, которые я привык видеть за 20% времени.

Гармент также предложили полностью перестроить ее рабочее пространство, хотя ее гораздо больше интересовало получение дубликатов для моделирования выбранной греческой одежды, которая была предоставлена. На самом деле они были поразительно точны, вплоть до материалов и техники плетения. Я думаю, что компания Garment действительно была впечатлена качеством изготовления некоторых моделей более высокого класса, а это действительно о чем-то говорит.

Я проводил все время, пока они были подключены к компьютеру, просматривая планы, анализируя технологии и материалы, а также уделяя время тому, чтобы оценить огромную мобильную боевую станцию, возникшую в Пассажирском Космосе. Используя только инструменты и материалы, доступные для мотороида, производственные технологии и ресурсные возможности были использованы для увеличения этих стартовых активов в то, что, вероятно, считалось крупнейшей конструкцией, а тем более транспортным средством, в истории человечества.

Знаете, если бы огромная небесная крепость, собранная из мифических материалов изолированным искусственным интеллектом и развивающимся нанотехнологическим интеллектом, считалась частью истории человечества.

Это был впечатляющий подвиг, и один флот очень гордился этим. Просмотр прогресса и помощь в текущем строительстве, а также постоянные попытки Survey по оптимизации стали отличным отвлечением, гарантируя, что я не буду тратить все время, зацикливаясь на предстоящей задаче.

Слишком скоро, даже по меркам ускоренного восприятия интерфейса, дубликаты отработали 20% времени. Они потратили последние минуты, чтобы проследить за последними проверками и приготовлениями, а это значит, что все было готово для того, чтобы я сразу же погрузился в работу. Я был бы благодарен за усилия, но подозреваю, что это было сделано наполовину, чтобы убедиться, что я не волочу ноги и откладываю дела ради тройной проверки.

Вместо этого я вышел из-за интерфейсного трона и обнаружил, что меня ждет зелье дублирования. Я вздохнул и выпил в два глотка. Новая пара дубликатов вышла и повернулась ко мне, поскольку созвездие Ресурсов и Прочности упустило связь.

«Итак, — сказал первый, — насколько ты нервничаешь из-за всего этого?»

"Очень." Я признался. «Я думал, что справлюсь с этим, но со всеми этими кривыми…»

«Все будет в порядке». Второй меня заверил.

Я сглотнул. «Ты имеешь в виду, несмотря на то, что мы рассчитали время действия зелий, чтобы убедиться, что на тебя не повлияет, если это в конечном итоге уничтожит меня?»

«Все будет не так уж и плохо». Второй мне обещал. «Вы видели анализ, поэтому мы видели анализ. Мы справимся с этим, и это правильно для такого важного проекта».

— Верно. Верно, я знаю, это просто… — Я замолчал.

«Мы знаем. Большое дело. Не волнуйтесь, мы будем рядом, чтобы помочь». Первое обещанное.

Они были не единственными. И снова все пришли в Небесную Кузницу. Когда мы подошли, они подошли, чтобы поприветствовать нас. Гармент впервые по этому случаю была одета в новое платье в стиле тоги.

«Спасибо, Одежда». Сказал я с мягкой улыбкой, прежде чем повернуться к Тетре.

Она предложила мне обратно мою перчатку Avid, и я согласился, позволяя ей перепрыгнуть на мою правую руку. Мое зрение синхронизировалось с взглядом на перчатке, и я почувствовал дополнительную координацию, которую принесло осознание. В этот момент я был благодарен всему, что могло помочь. Волокна Тетры потускнели без контакта с перчаткой, но выражение ее лица оставалось обнадеживающим.

«Спасибо, что добавили жизненные волокна. Вам не нужно было это делать». Она сказала.

Я покачал головой. «Нет, ты был прав. Имело смысл использовать волокна из более ранних образцов, и не было причин избегать этого». Я потер ее голову, вызвав короткую вспышку малинового света.

Я перешел к Тибальту, который произнес несколько очень искренних слов поддержки, которые, к сожалению, прозвучали так, будто в уличную кошку швырнут ботинком.

«Спасибо, Тибальт, это было прекрасно». Он кивнул и подтвердил свою веру в меня, прежде чем позволить мне приблизиться к центру кузницы.

Меня ждали голограмма Обзора, собственная голограмма Флита, а также полдюжины крошечных транспортных средств и гуманоидная форма Матрицы.

"Вы готовы к этому?" Я спросил их.

«Этот план представляет собой чрезмерный риск, особенно если он запланирован в пределах неприемлемого предела мероприятия Somer's Rock». Объявлен опрос. «Уступки, сделанные в отношении интегрированных технологий, продвижения важнейших проектов и потенциальных будущих выгод, в достаточной степени компенсировали потенциальные риски и обеспечили незначительную чистую выгоду, но я полностью осознаю, что это стало результатом стратегических действий со стороны группы».

Я серьезно посмотрел на нее. «Если есть какая-то часть этого, которую ты хочешь изменить…»

«Нет». - сказал Флит. «Она злится, потому что ей нужно было изменить свой первоначальный вывод, а не потому, что она против плана. На самом деле она с нетерпением этого ждет».

Голограмма Сюрвей придала Флиту противоречивый вид. Сама голограмма не отреагировала, но вокруг его ног послышалось шарканье крошечных машинок, что можно было интерпретировать как извиняющееся. В компьютерной системе я заметил более сложный обмен данными между ними, который, казалось, решил проблему. Голограмма Обзора выровняла его черты, в то время как Флит оставался таким же бесстрастным, как и всегда.

Я повернулся, чтобы проверить Матрицу, но увидел новый вид: уменьшенный в размерах мобильный костюм пожимает плечами. «Я считаю, что в отношении этого проекта была проведена адекватная оценка рисков.

«Спасибо, Матрица». Я сказал это перед тем, как перейти в кузницу. Настало время действительно приступить к работе.

Впереди у нас был крупный проект из крупных проектов. Консолидация всего, каждого актива, который можно было выжать из Небесной Кузницы. Каждый материал, заклинание, особенность, технологический принцип или гарантированный эффект. Если это можно было применить, если оно могло каким-то образом помочь, оно было включено. Именно это и произошло, когда мы сделали все возможное, потому что меньшего было бы недостаточно, когда дело касалось их тел.

Целью всего этого было создание специальных постоянных форм для Флота, Обзора и, в каком-то смысле, даже для Матрицы. Базовую человеческую форму можно было бы создать с помощью технологий, которые у меня были целую вечность, но речь шла не о слиянии, а о создании специальной формы, единого тела, через которое они могли бы выражать себя.

Для этого, для такой важной задачи было задействовано все. Материалы, точно смешанные с передовыми способностями легирования, свойства несовместимых элементов, объединенные с помощью вулкана, а затем усиленные костяной сталью, Тайной стали и конструкцией в невесомости. Металлы, которые изначально были невероятно прочными и долговечными, были точно подобраны по своему назначению и форме.

Материалам были переданы свойства, полученные в результате исследования образца ткани, который Уэлд продал неделю назад. Благоприятно ограниченный Мантон, рассматриваемый как живой или неживой в зависимости от того, что будет наиболее выгодно. Это было обещание создать искусственные тела, которые будут обладать таким же внутренним сопротивлением силам, как и любой живой человек.

Все было подготовлено и готово к сборке. Материалы в точном расположении и пропорциях были разложены вокруг Небесной кузницы, ожидая использования. Отличаются для каждого из проектов. Препараты для флота, работающие с более тяжелыми и прочными соединениями, идеально подходящие для промышленного применения. Рядом стояла исследовательская станция с модифицированными вариантами протоматерии кибертония, эволюцией протоформы, которую она сама подготовила во время моей травмы, и теперь готовой к использованию в ее интересах. Станция Матрицы представляла собой сложную нанокузницу, подготовленную для самой совершенной атомной сборки, которую я когда-либо пробовал.

Мои дубликаты стояли рядом со мной и просматривали материалы. Первый взглянул на меня. «Мы были бы рады помочь, но…»

«Нет». Я сказал. «Важно, чтобы я это сделал». Я призвал свой Благородный Фантазм в руку. «Я должен быть тем самым. Важно, чтобы мы помнили, как это было сделано».

«Мы будем готовы пополнять запасы маны между использованиями». Второй сказал. «И мы здесь, чтобы помочь их закончить».

Я кивнул. Еще одним неясным аспектом моего Благородного Фантазма было то, что мне на самом деле не нужно было заканчивать то, над чем я работал. Вполне можно было работать только над частью проекта или оставить его наполовину завершенным. С точки зрения предполагаемого использования на поле боя это была в значительной степени бесполезная функция, но это означало, что большие проекты или проекты, для завершения которых требовались особые условия, могли быть разделены между несколькими сеансами или завершены вне эффекта.

Это была важная деталь, потому что я не мог закончить эту работу самостоятельно.

Я вздохнул, позвал своего фамильяра и двинулся к станциям, пока он сел надо мной, чувствуя, как проявляются черты лиценопса. Я взял себя в руки и приступил к работе.

Я переходил от одной станции к другой, пополняя ману между каждым использованием. Это не была работа на конвейере; каждый проект был адаптирован к своему получателю. Я работал над проектами, которые тестировались и проверялись, анализировались и модифицировались снова и снова, пока они не стали настолько совершенными, насколько это было возможно. И это было чертовски идеально.

Запросы Флита были сравнительно простыми. Его программирование берет свое начало от одной из моих самых ранних способностей, Grease Monkey, или, как я иногда ее называл, All the Cyberpunk. Это была та же самая технология, которая обеспечила базовую форму силовой брони Аиши, и когда ему представилась возможность создания специального тела, он сразу же тяготел к продуктам этой технологической базы, в частности к боевым андроидам.

Флит хотел получить HyperBUMA, военного андроида гуманоидной формы, который был потрясающе мощным даже на базовом уровне. Это была штука, способная выхватывать из воздуха снаряды рельсотрона и отмахиваться от противотанковых средств, при этом выдавая себя за человека. Это был пример свойств, которые он хотел. Сильный, быстрый, долговечный.

Запросы Survey были значительно более тонкими. Ее собственные программы возникли благодаря моей силе Мастера Строителя, то есть технологии Трансформаторов. Как и Флит, она стремилась к этому из-за своей физической формы, особенно через протоформу живого металла на основе кибертония. В отличие от более жесткой конструкции Флита, это была адаптивная вещь, способная полностью имитировать биологические системы, а не просто проникать вглубь человеческой кожи.

Вероятно, именно это подражание и покорило Survey. Существовало множество биологических улучшений, которые я либо игнорировал, либо избегал, либо оставлял неразвитыми. Логика не вторгаться в область, которую я не понимал, наполненную эффектами, для которых у меня не было контекста, была разумной. Без тестирования имело смысл осторожно подходить к этим способностям.

Живой металл мог бы идеально имитировать биологическую систему. Живой металл мог бы имитировать условия, необходимые для способностей Валькирур, использования биотики, интеграции кристаллов Пыли и всего спектра усовершенствований, возможных из Пси-лаборатории, и даже некоторого экспериментального использования Эридиума. Исследование использовало живой металл в качестве испытательного стенда для каждой формы органических сверхспособностей, которых я пытался избежать, получая таким образом данные, необходимые для моего собственного развития и широкого спектра ошеломляюще мощных способностей.

Это имело следствие, компромисс. Более прямое проектирование и строительство флота позволило выполнить всю работу вручную. Смоделированная биология Survey нуждалась в адаптации и развитии самостоятельно, по крайней мере в некоторой степени. Как следствие, тело Флита считалось божественным объектом, а тело Сюрвей - нет.

Обычно это имело бы второстепенное значение, но это были лишь поверхностные аспекты дизайна, общие штрихи. Каждое тело было полностью напичкано технологиями, настолько, насколько это было возможно. Более того, они были зачарованы, улучшены и усилены всеми возможными способами. Это включало в себя всю мощь моей способности создания предметов.

Существовала устоявшаяся практика создания гуманоидных тел с помощью магии, охватывающая все: от големов до кукол и марионеток, настолько реальных, что они могли полностью сойти за людей. Я использовал все это, чтобы создать самые концентрированные и мощные чары, какие только мог. В случае Сюрвей это послужило усилению и без того значительных способностей ее тела, придав силу, выносливость и мощь. Но для Флита эти чары сочетались с волшебным ремеслом Мастера. Тело Флита уже было божественным объектом. В сочетании с весом магии и силой, присущей его композиции, это выходило за рамки этого. Это был анимированный, наделенный силой божественный объект, способный сражаться, что означало, что он полностью нарушил новую категорию.

Это был Божественный Зверь.

Флит пожертвовал своей универсальностью, чтобы стоять на уровне божественных существ, в то время как Обзор использовал все силы, к которым она могла получить доступ, в целях познания и подготовки. Никто из них не пожалел о своем решении. Между тем проект «Матрицы» имел значительно меньший масштаб.

Дизайн наноботов четвертого поколения еще не был завершен. Каким-то образом у меня возникло ощущение, что я займусь их изготовлением за пять минут до того, как нам придется отправляться в Сомерс-Рок. Но это было нормально. Речь шла не о создании квадриллионов нанитов одним махом. Речь шла о создании особой точки идентичности Матрицы.

Подобные вещи обычно были бы противоположны разуму нанотехнологической колонии, но с тем диапазоном знаний, который у меня был, у меня были доступные варианты. Примеры отдельных наномашин, которые оказали фундаментальное влияние на целые запасы нанитов. Это было то, что я делал для «Матрицы». Единственная точка, которая станет центром их существования, последняя точка заземления их колониального разума, Омега-нанит.

Его было невероятно сложно изготовить, а тем более зачаровать и наполнить, но нельзя было отрицать его силу. Хотя это можно было бы рассматривать как точку отказа, это было бы так только в том случае, если бы вы не учитывали значительные чары, возможные от Героической Души. Одиночный нанит был зачарован принципом магии смещения, что фактически позволяло ему существовать в состоянии взвешенного состояния с каждым наноботом первого уровня. Ядро существования Матрицы будет одновременно повсюду и нигде.

В процессе создания основная часть кода каждого ИИ была преобразована непосредственно в его форму. Благодаря поколениям обновлений и усовершенствований у каждого из них появился раздел кода, принципов и умственных процессов, который оставался нетронутым в течение сотен циклов. Центральное «я», выжженное прямо в теле, и нанит в своей новой форме, не оставляющий сомнений в том, кому оно принадлежит.

Когда последние зачарования, создание рун и вливание стихий для окончательного строительства были завершены, я уронил Мистическую Кузницу в третий раз подряд, оставив Омега-Нанит Матрицы висеть в магнитной подвеске, невидимой невооруженным глазом. Работа по сборке и зачарованию была завершена. Теперь самое сложное.

Мои дубликаты приблизились с набором кристаллов маны, чтобы быстро пополнить мои запасы. Они просмотрели выполненную работу, а затем вернулись ко мне.

"Вы готовы к этому?" Они спросили. Я вздохнул и приложил все усилия, чтобы успокоиться.

«Наверное, нет, но я справлюсь». Я одарил их дрожащей улыбкой. "Пойдем."

Это была самая трудная часть, та часть, которой я боялся. Даже со всей силой и знаниями, которые были использованы для создания тел, они не воспользовались всем, на что я был способен. Были определенные способности, которых я сознательно избегал. Избегали, потому что не хотели, чтобы кто-то платил за это понесенные расходы. Такие силы, как «Закаленная душа», «Алхимия Бельмонта» или «Эта неопределимая вещь».

Было неправильно говорить, что я не хочу, чтобы кто-то оплатил расходы. На самом деле я имел в виду, что не хочу, чтобы кто-то другой заплатил за это. Обходной путь стал очевиден, когда мои дубликаты активировали тайный фокус на Этой Неопределимой Вещи, и внезапно я смог увидеть свою собственную душу.

Души нельзя было уничтожить, но их можно было уменьшить или вырасти. Я обрел эту форму, когда мой дубликат покалечил душу, чтобы спасти меня от слияния с Тетрой. Это также продемонстрировало, что только часть души может быть очищена, чтобы получить достаточно материала для более серьезных применений. И это было тогда, когда мои ресурсные способности были слабее.

Мне понадобилась всего лишь восьмидесятая часть души, чтобы создать что-то, требующее целой души. Но с помощью этапа уточнения я мог бы использовать Трудоголика, чтобы умножить это значение в 25 раз, и тогда для последнего шага мне все равно понадобится всего лишь восьмидесятая часть души. Одна душа могла покрыть потребности 160 000 душ.

Или вы могли бы использовать 1/160 000 души для приложения, которое нуждалось в ней.

Это была не та процедура, которую я бы доверил кому-либо, кроме себя. В этом отношении мне повезло. Когда мир погрузился во тьму, моя душа расцвела вокруг меня, сияя, сверкая в навязанной тьме. Оно вспыхнуло мыслью, эмоциями, личной связью. Частицы вырвались наружу и упали обратно в центр моего существа. С большой осторожностью я собрал три из них.

Своей волей и силой я изолировал искры своей души. По этому сигналу дубликат вышел вперед. Во всем мне было мучительное ощущение, чувство потери и изоляции, а затем меня поддержали. Дубликат, которому я доверил хоть немного покалечить свою душу, поддерживал меня, пока фрагменты моего духовного «я» очищались в Небесной кузнице, умножаясь в крошечные горящие солнца. Затем с невероятной осторожностью их передали мне.

Души могли усиливать магию, улучшать предметы, закреплять духовных существ. Души были могущественны и важны. Души сделали кого-то человеком и сделали это в абсолютном, неоспоримом смысле.

Пока я работал, идеально отлитые души интегрировались в тела и крошечный нанит с изяществом, превосходящим все, на что я надеялся. Я не портил их духовно, я объединял вещи, которые не знали, что они разделены, доводя их до состояния завершения, завершения. Это был последний шаг в процессе, о котором я постоянно беспокоился.

Но это был не последний шаг в работе. Было еще одно последнее дело. То, что можно было сделать только в момент создания.

«Вы можете возглавить. Мы вас поддержим». Мой дубликат сказал. Я кивнул и сосредоточился, все еще слегка покачиваясь на ногах. Но это не имело значения, потому что пришло время петь.

Эльфийские чары были многоуровневыми. Базовый уровень едва ли был волшебством, просто улучшением того, что уже было. Второй уровень — именование. Это требовало придания реальности новой характеристики, изменения свойств предмета путем изменения его имени. Он был значительно мощнее первого уровня, но не имел ничего общего с третьим.

Я открыл рот и начал песню. Языком был квенья. Оно означало «язык» на языке высших эльфов, квенди, или «говорящих». Это был язык Валинора, на котором говорили в Годы Древ. Образ Тельпериона и Лорелин горел в моей голове, пока я пел слова творения.

Я пел на квенья, рассказывая о делах, которые я совершил, о делах, которые надеялся совершить. Продукт моего труда, существующий как дар и обещание для тех, кто находится под моей опекой. Мои дубликаты присоединились, легкий и обнадеживающий тон добавился к мелодии моих собственных слов. Я спел песню жизни, ободрения и обещания нового дня. О началах и о том, что они представляли. Я призвал всю свою силу, связав ее с формами первого разума, который я внес в это слово. Своей песней я выполнил клятву, данную самому себе, относиться к тем, кого я создал, к тем, кто находится под моей опекой, с уважением, достоинством и обещанием свободы.

Флот, Обзор и Матрица больше не были привязаны к моим системам или мастерской. Тела зашевелились, совершенно человеческие по внешнему виду и подавляющему большинству сканеров и мыслительных способностей. Омега-нанит мерцал то в фазе, то в противофазе, танцуя между наноботами первого уровня тела Матрицы.

Работа была сделана. Формы были полными, или настолько полными, насколько я мог их сделать. И почему-то, несмотря на разрывы души, несмотря на духовную цену песни, мне стало хорошо. Это было истощение, но не то ужасное утомление, которое я испытывал от гораздо меньших работ.

Души нельзя было уничтожить, их можно было только уменьшить или вырасти. Возможно, я получил от этого больше, чем вложил в это. Или, по крайней мере, это было близко. Я улыбнулась, наблюдая, как Флит и Разведка осторожно двигаются в своих новых телах, в то время как Гармент ворвалась, волоча за собой след одежды. Это было хорошо и знак того, что мы будем готовы к завтрашнему дню. И с этой мыслью в моем мозгу кристаллизовалось окончательное решение.

"Я иду спать."

Способности Jumpchain в этой главе:

Feel It Out (FEAR) 600:

Ваша способность понимать машины и конструкции — это больше, чем просто знания, и любой, кто следит за вашей работой, хорошо это знает. У вас есть тонкая псионическая способность «понимать» машины и предметы, к которым вы физически прикасаетесь, до такой степени, что вы можете понять, как это может работать. Что еще более важно, что вы могли бы сделать, чтобы сделать его лучше. Естественно, чем сложнее или эзотеричнее предмет, тем сильнее увеличивается необходимое время. Но чем больше информации вы соберете, тем больше идей и методов сможете сформулировать, чтобы начать работать. Все психические способности можно улучшить с помощью тренировок.

Пакстон Феттел (FEAR) Бесплатно:

Люди могут использовать довольно странные имена в разных местах, и если у вас неправильное имя, это может привести к тому, что вас будут дразнить или плохо воспринимать. Уже нет! Благодаря этому небольшому бонусу у вас может быть любое странное имя, и люди будут относиться к вам так же серьезно, как и к любому другому. Это ключевая часть: «так же серьезно, как и все остальные».

Мастер механики (Borderlands) 400:

Вы мастер-оружейник и робототехника. Вы можете с легкостью создавать и обслуживать стандартное оружие и щиты, и если вы приложите некоторые усилия для понимания этого, вы, вероятно, сможете сделать E-Tech своей сукой. Кроме того, вы можете создавать временные предметы Digistruct, хотя они имеют тенденцию взрываться после непродолжительного использования. Если вы найдете подходящие компоненты, вы, возможно, даже сможете модифицировать хорошие вещи в поистине уникальное оружие; некоторые могут назвать их Легендарными. Хотя почему-то они всегда выглядят как-то жемчужно.

Устройство ECHO с HUD и оружием ближнего боя (Borderlands) Бесплатно:

Регистраторы ECHO — это портативные устройства записи звука с рядом видимых элементов управления на устройстве. Похоже, у них есть потенциометр усиления, однополосный/октавный анализатор реального времени и регулируемый микрофон. Несколько других кнопок предположительно обеспечивают основные функции воспроизведения и записи аудиоданных.

Автомат по продаже боеприпасов (Borderlands) Бесплатно:

вы получаете одну бонусную награду за выживание в этой адской дыре; на вашем складе таинственным образом появляется автомат по продаже боеприпасов (возможно, Маркус пытается предоставить право доступа в другие вселенные?). Там вы можете купить боеприпасы для любого оружия Borderlands, но принимают только доллары, поэтому не в каждом мире найдутся деньги, которые вы сможете использовать. Если хотите, вы можете попробовать фальшивые доллары, но машина, скорее всего, их не примет и будет готова застрелить вас за попытку обмануть ее.

Ученик Дедала (Бог Войны) 600:

Одно дело работать над созданием простого меча и щита, но совсем другое – создавать поистине чудесные чудеса... для смертного. Из птичьих перьев и пчелиного воска можно было сделать чудесные крылья, способные дать полет любому. Или, может быть, вы хотите создать постоянно меняющийся Лабиринт, который будет меняться и меняться в зависимости от того, как он движется. Несмотря на это, ваши навыки архитектора и кузнеца резко возросли до такой степени, что вещи, которые вы создаете, могут иметь свойства и качество, которыми они обычно не должны обладать, хотя и направлены на достижение цели ваших творений. По делам твоим будут известны твои... но смотри, чтобы боги не обиделись на твои дела.

Ухмылка Спарты (Бог войны) Бесплатно:

бывают моменты, когда вы злитесь или разочаровываетесь. Мол, НЕВЕРОЯТНО зол или разочарован. Однако в такие моменты ваше лицо может выражать максимальное недовольство, но вам следует хмуриться СИЛЬНЕЕ. Вот почему ты можешь получить это на меня. Когда ваше лицо не соответствует глубине эмоций, которые вы показываете, люди могут получить действительно хорошее представление о том, насколько далеко вы на самом деле себя чувствуете, просто взглянув на вас. В качестве бонуса это сработает для вас независимо от того, какую форму вы принимаете в данный момент. РАЗОЧАРОВАННАЯ

одежда (God of War) Бесплатно:

в Риме! ... подожди, не в том месте. Ну что ж, эта фраза все еще актуальна. У вас будет набор греческой или спартанской одежды, чтобы вы могли более эффективно гармонировать с ней. Он не обладает какими-то экстраординарными свойствами, но, по крайней мере, помогает вам выглядеть соответствующе. Если предположить, что по внешности ты человек... но эй! Если ты монстр, ты будешь самым модным монстром!

http://tl.rulate.ru/book/98716/3351107