Готовый перевод Brockton's Celestial Forge / Небесная кузница Броктона: Глава 48

Преамбула Чэнь

Чен сосредоточился на дыхании. Это была задача, которая отняла у него большую часть концентрации. Каждый вздох вызывал острые боли в туловище. Вероятно, сломаны ребра, но, учитывая все остальные травмы, он не мог с уверенностью сказать, сколько из них сломано и насколько сильно.

Компания ABB не хотела, чтобы он пережил это. Он знал это. Живя в Броктон-Бей, чувствуешь темперамент членов банды. Необходимо было находиться в «азиатском» сообществе. Сама идея создания азиатской банды была нелепой, такое могло произойти только с таким человеком, как Лунг, который заставил это случиться.

В этом и была особенность города. Все сосредоточились на парачеловеческой стороне уравнения. Для них ABB была просто Лунгом и Они Ли, к которым теперь присоединились Марч и Бакуда. Торговцы представляли собой три мыса среднего уровня угрозы. Империя была ее лейтенантами и офицерами.

Вот что попало в новости, вот что приезжали посмотреть туристы. Это была вспышка, а не суть. Вы никогда ничего не слышали об участниках без полномочий, кроме статистики, ареста Кейпа и стольких участников без полномочий. Их упускали из виду, упрощали и игнорировали.

Но не Лунг схватил его на улице. Бакуда не был тем, кто привязывал его к этому стулу. Они Ли не сломал себе ребра. Марш не бил его до тех пор, пока он едва мог видеть. Точно так же, как Скидмарк не продавал наркотики на углах улиц, а Кайзер не разбивал витрины магазинов ради денег за защиту. Банды сделали жизнь каждого хуже, но люди смотрели только на людей на вершине кучи, а не на кучу насилия и эгоизма, удерживающую их.

Кроме АББ, кроме Бакуды. Она ввергла это в хаос. Он чувствовал бомбы в своем теле. Ее операция была еще более неосторожной, чем предыдущая бойня. По крайней мере три разреза были инфицированы. Ее это не волновало. Не ожидалось, что он проживет достаточно долго, чтобы это стало проблемой, а если это так, то будет ли их это волновать, когда он выполнит свою задачу?

Это был настоящий ужас ситуации. Не бомбы, а то, что эти бомбы представляли. Жестокий контроль, лишение последних остатков человечества, личного достоинства, которым мог обладать обычный человек в этом городе. Брать людей и превращать их в инструменты.

Это вернуло его разум. Двадцать два года назад. Это было похоже на другую жизнь, и во многом это была одна жизнь. Он был студентом. Почти закончил университет и утопаю в мечтах о молодости, о будущем. Он помнил протесты. Ху Яобан умер, и это казалось поворотным моментом для нации, шансом на новое будущее. И они собирались это осуществить. Группа ребят собиралась изменить мир сидячими забастовками и голодовками.

Потом в дело вмешались кейпы. Проправительственные, антиправительственные, оппортунисты, независимые, преступники, герои и злодеи. Внезапно никто не понял, что происходит, за что кто-то борется.

Не раньше последствий. CUI поднялся, и в него влилась большая часть офицеров и коррупция старого правительства. Затем Янбон. Потом репрессии. Это было почти ностальгически. Это был не первый раз, когда его избивали, привязанного к стулу.

Но он выбрался, оставил свою старую личность и нашел новую жизнь в Америке, как и многие другие. Это была не самая легкая жизнь, но это была его жизнь, и он мог поделиться ею.

Или принадлежал ему, чтобы поделиться. Мэй и Джун были в стороне от этого беспорядка. Они были в безопасности, даже если для этого пришлось оставить их с сестрой Мэй. Еще одна неделя в этом доме, и его жена, вероятно, будет готова вернуться в Броктон-Бей, несмотря на бомбы и нападения.

Он потерял концентрацию на дыхании и почувствовал приступ кашля, пытаясь восстановить контроль. Каждый кашель вызывал приступы боли, исходящие из его сломанных ребер, настолько сильные, что на глаза наворачивались слезы. Дежурный охранник почти не взглянул на него. Какими бы ни были приказы этого человека, ему, очевидно, не велели уделять приоритетное внимание благополучию Чена.

Его мысли вернулись в прошлое, к хаосу протестов. Спустя годы он увидел репортаж с другой Земли или то, что произошло в мире, где было меньше мысов. Как-то было хуже. И снова проблема была не в плащах, а в людях. Люди, которые сделали свой выбор, и другие люди, которым пришлось жить с его последствиями.

Он снова поймал себя на кашле, и на этот раз охранник выглядел обеспокоенным. Только когда ему удалось взять себя в руки, он понял причину дискомфорта этого человека.

Вдалеке послышались звуки конфликта. Крики, аварии и случайные выстрелы. Что-то происходило. Кто-то приближался.

Знание этого факта не принесло Чену никакого утешения. Его глаза метались по комнате, по различным местам, в которых он помнил, что оказался в ловушке. Вся ситуация была разработана АББ, чтобы выманить врага, а Чен был приманкой.

Глупая идея. Если бы в мире существовала справедливость, Апейрон оставил бы его на произвол судьбы, но нет. Мужчина выследил его и бросился прямо в ситуацию, созданную специально для того, чтобы покончить с ним. Когда что-то случилось с трансляцией, Чен надеялся, что новый плащ мог пойти вразрез с планами ABB, но, похоже, ему не так уж повезло.

Все, что он мог сделать, это наблюдать за нарастающим напряжением его охраны по мере того, как звуки конфликта становились все ближе и ближе. Мужчина, ну, на самом деле ребенок. Ему не могло быть больше 16 лет, и он выглядел поспешно завербованным, вероятно, кем-то, кто вырос, романтизируя гангстерскую жизнь, а теперь был по уши по уши и совершенно не готов к ней. Это было видно по тому, как он подошел к двери комнаты, крепко держа свой дешевый пистолет.

Какие бы мечты о засаде ни вынашивал мальчик, они умерли, когда взорвалась стена на противоположной стороне комнаты. Молодой член банды неуклюже развернулся, возясь со своим пистолетом, но пара металлических рук проломила стену позади него и схватила мальчика за шею. Раздался легкий электрический звук, и мальчик рухнул, как мешок с молотками.

Высокая роботизированная фигура едва виднелась сквозь бетонную пыль, а затем посмотрела на другую сторону комнаты, кивнула и продолжила путь по коридору. Чен изо всех сил пытался повернуть голову достаточно далеко, чтобы увидеть другую сторону. Там, во мраке, была едва различима безошибочно узнаваемая форма Апейрона.

Плащ снова изменил его костюм: теперь на его длинном пальто появился капюшон, а на козырьке — блестящие линзы. Костюм теперь имел поразительный, почти военный покрой, с острыми углами и тяжелыми устрашающими ботинками. Броневые пластины, украшавшие экипировку, также были обновлены, демонстрируя более сложную конструкцию и технические характеристики.

Это было мощное зрелище, но это зрелище принесло Чену совсем не облегчение. Он попытался заговорить, чтобы предупредить его о ловушках, но у него снова случился приступ кашля.

Вместо того чтобы войти в комнату, мужчина поднес руку к козырьку и покачал головой, прежде чем потянуться за одним из мешочков, усеявших его костюм.

"Извини за это." — прокомментировал он, сжимая предмет в одной руке, прежде чем подбросить светящуюся массу в воздух. Чен узнал магические эффекты, которые он использовал на складе, и напрягся, когда предмет полетел к нему.

Затем Апейрон оказался на другом конце комнаты и полез в другой мешочек.

«Еще раз извините, здесь полный беспорядок. Нужно немного больше времени».

Светящаяся масса ударила его снова, и тогда мыс оказался с кучей кабелей, оторванных от стены. Рядом с ним парила птица из парящих хрустальных пластин, когда он потянулся за еще одним из этих предметов.

— В последний раз, обещаю. Бакуда действительно пришел в восторг от этого».

И тут плащ склонился над ним. Охранника не было, и комната превратилась в развалины. Вспоминая, он вспомнил конец боя на складе. Сила, которая заморозила Хепри. Трижды им пользовались. Теперь комната была вывернута наизнанку, и Апейрон стоял ближе, чем кто-либо мог бы сделать, не запустив дюжину триггеров.

«Ладно, я здесь со всем разобрался, но ты все еще в беспорядке; но я думаю, ты это знаешь. Чен пошевелился, но плащ махнул ему рукой. «Не пытайся говорить. Я знаю, как выглядят твои ребра. Он вздохнул, прежде чем продолжить. «Хорошо, плохие новости? Бакуда действительно не хотел, чтобы я навязывал тебе повторение субботы. Здесь заложено как минимум пять бомб, и весьма скверных. Какая-то очень болезненная пространственная штука. Судя по тому, как настроены триггеры, потребуется пять хирургов, которые также являются экспертами в области микроэлектроники и динамики сигналов, чтобы иметь надежду их вывести».

Чен опустился на стул настолько, насколько позволяли его узы. Это было то, что он и подозревал, но услышав это, ситуация придала ситуации резкую долю реальности. По крайней мере, теперь Апейрон не будет больше рисковать собой и сможет пойти помогать людям, которых у него есть шанс спасти.

Он поднял голову и каким-то образом почувствовал, что плащ-маска улыбается ему. «Итак, по сути, я слишком квалифицирован. Хорошая вещь. Я боялся, что это будет сложно».

В руке мужчины закрутилось лезвие. Светясь красным, он узнал скальпель того же типа, который использовался для спасения другой жертвы на складе, только на несколько миль дальше. Так же быстро появились ещё три инструмента, затем в работу приступил плащ.

Лезвия были настолько тонкими, что Чен не чувствовал порезов. Пытаться следить за работой было невозможно. Казалось, он двигался одновременно в трех направлениях, каким-то образом распределяя свое внимание между различными хирургическими участками, не теряя ни концентрации, ни навыков.

Работа шла быстро, быстрее, чем Чен мог себе представить. Даже устройство, имплантированное ему в череп, под кость, было удалено с меньшими усилиями, чем вросший волос. Плащ отложил в сторону коллекцию жестоких, веретенообразных устройств, которые держали в заложниках жизнь Чена, пробил лезвия через его крепления, а затем положил перчатку ему на плечо.

«Извините, что откладываю это, но одним из триггеров в этих вещах был поиск целебных эффектов».

Светящиеся линии распространились от перчатки к остальному телу Чена. Это было лучше, чем в прошлый раз. Возможно, это была серьезность его травм, но заживление казалось более быстрым, целенаправленным и каким-то образом придающим энергию. Когда плащ убрал руку, Чен глубоко вздохнул, наслаждаясь отсутствием протеста в ребрах и способностью двигать лицом без боли. Даже его зубы были вылечены.

Он встряхнулся от изумления чудом и поднялся на ноги, глядя на более высокий плащ. «Тебе не следует здесь находиться. Это была ловушка. Возможно, это все еще ловушка. Тебе не следовало рисковать, тратить на меня время.

По какой-то причине это, казалось, позабавило Кейпа. "Я могу управлять. С ловушкой разобрались, а в остальном я хорошо справляюсь с несколькими задачами.

«Ты не можешь быть таким хорошим». Механик только пожал плечами.

«Мои дроны обыскивают это место, и мы находимся достаточно близко к серверам, чтобы я мог взломать их отсюда. Я раскрыл все маленькие секреты АББ. Это достаточно хорошо?»

"Нет." - ответил Чен. «Есть другие места, другие люди, которые нуждаются в вашей помощи больше, чем я, в том, что они планируют».

Вдалеке послышался грохот, предположительно одного из роботов, о которых упоминал Апейрон, затем раздался предупреждающий крик. Апейрон атаковал плацдарм. Мыс замечен. Нужна поддержка.

Звонок был на китайском языке, поэтому мыс не сразу его узнал. Похоже, у него была какая-то технология перевода или другие способности, которые позволяли ему складывать вещи воедино, потому что он начал выглядеть очень неуютно.

Атакующий. Использовалось настоящее время. И подтвержденные наблюдения, а не нападение роботов или кристаллических дронов. «Что…» — спросил Чен.

«Очень хорошо справляется с многозадачностью». Человек перед Ченом пошутил.

Он атаковал плацдарм и штаб. Но он использовал силы и навыки, знаковые для Апейрона. Но они бы не звали на помощь, если бы на другом участке все не было серьезно.

«Что…» Он посмотрел на лицо мужчины в маске. «Какой из них настоящий».

Мужчина потер затылок и почему-то выглядел изящно в своей нервозности. «Может быть, я не такой реальный, как тот парень».

Чен моргнул. Из всех теорий, которые были распространены, была ли эта неуместной? С каждым свершившимся чудом, не было ли пребывание в двух местах одновременно слишком большим шагом?

«Ху». Чен засмеялся. "Сунь Укун." — пробормотал он, вспоминая историю из своего детства.

Мужчина, казалось, что-то проверял в своей голове, затем кивнул. «Да, достаточно близко. Возможно, в некоторых местах ближе».

Он вопросительно посмотрел на плащ или копию плаща. "Что ты?"

"Временный." Мужчина увидел выражение лица Чена и быстро исправил свое заявление. «Но меня это устраивает, правда. Честно говоря, я просто хочу помочь, сделать все, что могу, пока я здесь».

Чен внимательно посмотрел на фигуру, затем кивнул головой. "Я понимаю."

— Я подумал, что ты сможешь. Затем плащ вздохнул и ткнулся в ужасающие устройства, вырванные из тела Чена. «В конечном итоге вы так сильно разозлите плохих людей, тогда у вас должно быть представление о том, как с этими вещами справиться».

Чен кивнул мужчине и был удивлен, когда получил в ответ внимательный взгляд. «Ладно, я не хочу, чтобы это повторилось снова, поэтому я думаю, что это может быть приличным и в некоторой степени поэтичным способом вмешаться в ситуацию». Руки плаща-копии полетели, в мгновение ока разбивая бомбы на базовые компоненты. «Извините, это не будет моя лучшая работа, но здесь я сосредоточусь».

Комментарий о его лучших работах казался пустым, поскольку его руки летали и танцевали, создавая замысловатые узоры. Он почти не смотрел на свою работу, вместо этого оглядывал комнату, время от времени хватая кусок металла или пластика из разорванных им ловушек. Детали светились белым под его пальцами и формовались, как глина, а затем мгновенно охлаждались в процессе мгновенной ковки. В его руках собрание слилось воедино в сочетание невероятной красоты и изящества, шедевр, обретающий форму на глазах Чена.

Меньше минуты — и набор кровавой взрывчатки превратился в меч. Цзянь с прямым лезвием и красиво украшенным. Мужчина положил меч между ними, и он погрузился в бетонный пол, как масло.

"Что?" Чен начал было, но мужчина прервал его.

«Технология бомб переработана в новое оружие. Это была отвратительная штука: сгибание пространства в двухмерную плоскость, по сути суперсжатие и разрушение, как если бы его медленно протягивали через бумажную фабрику. Ну, я подумал, что эффект подойдет для клинка, и я хорошо умею переделывать технологии, к тому же это в некотором роде поэтично, вот и все.

Чен вопросительно посмотрел на меч. «Ты даешь мне тинкер-меч? Что ты сделал за минуту?

"О, нет." - весело сказал мужчина.

Чен был одновременно разочарован и немного вздохнул с облегчением. "Затем…"

«На самом деле это четыре оружия». Он продолжил. «Мехапереключается на пистолет, лазерную винтовку и копье. Кроме того, это волшебство».

«Магия?» — решительно спросил Чен.

Раздался вздох, который Чэнь расценил как признак долгих страданий. «Ладно, другой парень как бы отрицает это, пытается все объяснить, но этот комментарий небесного мудреца на самом деле ближе к тому, что мы делаем, чем любая причудливая вещь об энергетических полях. Я имею в виду, что мне не нужно жить с мыслью, что я вдруг стал божественным волшебником, так что я могу принять это намного проще. Я также могу посмотреть кому-то в глаза и сказать: «Да, это волшебный меч, и я не собираюсь притворяться, что это что-то еще».

Чен подумал, как он начал этот день, и о своей нынешней ситуации. Казалось, каким бы ни было существование этого человека, он неплохо разбирался в вещах. "Как это работает?"

Он чувствовал благодарность этого человека. "Это ваше. Мол, волшебным образом твой. У вас должна быть возможность позвонить туда.

Чен задумался, что имел в виду этот человек. Что означало призыв к оружию? Просто протяни его мысли…

Меч исчез в облаке золотых искр и появился в руке Чена. Он мог чувствовать оружие так, как никогда не мог себе представить. Это было важно и лично. Особенно его внимание привлекла маркировка на лезвии.

Что еще сказал мужчина? Винтовка. Оружие сдвинулось от мысли. Потом пистолет. Еще одна смена, на этот раз на пистолет. Затем третий принес ему в руки идеально сбалансированное копье, затем снова принявшее форму меча.

Это было захватывающе. Сила, не похожая ни на одну другую. Он знал качество, силу. Он знал бы это только по своей связи с оружием, даже без репутации произведений Апейрона.

— Почему ты сделал это для меня? Он спросил.

Кейп лишь пожал плечами. «Я мог бы дать тебе философию, но на самом деле я просто подумал, что ты можешь использовать ее во благо. На самом деле это не такое уж большое обязательство. Для меня, я имею в виду. После нападения на банк мы были довольно консервативны в раздаче вещей. Пока ты не собираешься использовать Эгислэш, я думаю, у нас все в порядке.

Губы Чена изогнулись при упоминании о том, что случилось с лидером Стражей, но он кивнул. Он не понимал мотивов Апейрона, но знал, что значит доверять тебе.

Копия-накидка, казалось, что-то обдумывала. «Одну секунду, если мы зайдем так далеко, тебе, вероятно, тоже понадобится броня».

Чен оцепенело кивнул. Он собирался рассказать что-нибудь о том, как можно сделать броню из того, что было под рукой, но это было до того, как ему подарили складной космический меч, сделанный из мусора и тинкер-бомб.

Мужчина проигнорировал коллекцию металла и пластика, разбросанную по комнате, вместо этого охотился, пока не нашел клочок ткани, остатки обивки стула. Труп, неудобен и практически разваливается.

Затем накидка тряхнула тканью в его руке, превратив ее в красиво вышитый и сшитый на заказ костюм Тан. Полный костюм, брюки и туфли. Оно выглядело так, словно было сделано из шелка, а не из беспорядочной ткани, вложенной в него, и почти сияло в своем совершенстве.

Плащ увидел лицо Чена и пожал плечами. «Я могу сделать одежду довольно быстро». Он снова посмотрел на одежду в своих руках. «Извините, это вышло не так. Иногда это происходит случайно».

Чен чуть не заплакал, когда объект совершенства раскололся у него на глазах. Затем его сердце воспарило, преобразовавшись, только на этот раз с дополнительной особенностью, которую Чен не мог отличить от красного блеска, который несли некоторые нити.

«Вот и все». Сказал он, передавая одежду Чену. «Это всего лишь одна звезда, но она должна помочь. А еще пуленепробиваемый, что приятно».

Плащ повернулся спиной, и Чен понял намек. Он зашел слишком далеко. «Одна звезда?» — спросил он, снимая с себя пот и окровавленный комбинезон. По сравнению с ними одежда, которую сотворил лудильщик, походила на сон.

«Физически улучшающая одежда. Что-то я только что понял. Доводит кого-то до пика человеческой производительности». Объяснения были излишними. Как только Чен надел костюм, он почувствовал прилив силы и энергии. Это было похоже на то, когда лудильщик исцелил его, только в совершенно новых масштабах. Он повернулся и увидел мужчину, протягивающего ему белый шарф.

«Сокрытие. Обычно надеваю накидки, но это больше в твоем стиле. Белый шарф создавал впечатление, будто кто-то сплел облако в физическую форму, и прекрасно дополнял золотой шелк костюма. Чен нечасто признавался, что был подавлен, но сейчас он стремительно приближался к этому состоянию.

"Что ты хочешь?" Он спросил. "Для этого?" Это была власть, раздававшаяся свободно, и он боялся, какой может быть цена. Апейрон казался хорошим человеком, но он был и сложным человеком. Это может привести к сложным условиям.

«Хорошо, простое требование». — заявил Плащ, глядя на него сверху вниз. «Будьте в безопасности».

Чен моргнул. "Вот и все?"

Ему ответили пожатием плеч. «Мы действительно не хотим, чтобы ты умер. Ты выглядишь приличным, это не такие уж большие расходы, и, вероятно, это защитит тебя, так что да, это цена. Мужчина сделал паузу. — Хотя было бы неплохо узнать, что ты снова увидишь жену и дочь, поэтому я добавлю к условиям поездку за город.

Чен улыбнулся этому. Визит к родственникам. Что ж, были вещи и похуже, которые можно было потребовать в обмен на такую ​​власть. Ему все равно придется поговорить с Мэй.

«Думаю, я могу согласиться…» Чен замолчал, когда мужчина напрягся и поднял руку.

"Я должен идти." Сказал он мертвым голосом.

"Что?" — спросил Чен из-за грохота вдалеке.

"Чрезвычайная ситуация. Мне нужно идти. Чен, я не могу обеспечить безопасность этого места, я оставляю его тебе. Пожалуйста, сделайте все, что можете, для людей здесь». Мужчина вздрогнул и посмотрел в сторону, пробормотав «Бля». Под его дыханием.

"Я буду. Я обещаю." Он заверил обезумевшего Кейпа.

«Черт, черт. Хорошо, спасибо, Чен. Последнее. Я понятия не имею, сработает ли это. Я едва это понимаю и буквально только что получил малейшее представление, которое предполагает, что это возможно, но вот так.

Чен напрягся, когда мужчина положил руку ему на плечо и посмотрел на него сверху вниз. «Чен, я пытался понять этот принцип, этот эффект, но это своего рода личное выражение. Думаю, я смог это понять благодаря… размышлению. Именно посредством размышлений мы достигаем ясности. Благодаря этому мы можем стать образцом прогресса и решимости, чтобы преодолеть трудности. Бесконечная в настойчивости и свободная от сомнений».

Серый свет начал окружать мыс, вливаясь в Чена с волной энергии, превосходящей все, что он мог себе представить. Грохот стал громче, и он узнал в нем звук, который издал робот, когда прорвался сквозь стену в начале этого безумия.

— Чен, — неуверенно произнес мужчина. «Я освобождаю твою душу и по своей воле воздаю тебе должное».

Вспышка серого света, и стена позади мужчины развалилась на части. Робот открыл бронеотсек и практически перелетел через плащ, окружив его. Пять хрустальных ястребов пикировали и сформировались вокруг человека в броне, когда он напрягся, двигатели по его броне заряжались со звуком конденсаторов.

"Удачи." Мужчина произнес эти слова металлическим голосом, прежде чем броситься прямо вверх, пробивая бетонный потолок, и, судя по звуку, еще несколько раз после этого. Хрустальные ястребы последовали за ним, оставив Чена стоять в облаке бетонной пыли, глядя на чистый участок неба через выход, который копия Апейрона прорвала через штаб-квартиру АББ.

Он ничего не сказал. Он почувствовал силу, дарованную ему, как от дарованных предметов, так и от проведенного ритуала. Теперь у него была сила. У него была ответственность. Апейрон занимался другими проблемами и доверил эту Чену.

Он позаботится о том, чтобы доверие было правильным.

41 Drag Out

Когда я направился к своей цели, я двигался так, как никогда раньше. Энергию жизненных волокон нельзя было объяснить с помощью любого обычного набора физических законов. На короткие расстояния я в основном телепортировался. Не на самом деле, но эффективно для всех целей, включая мою способность влиять на мир вокруг меня. Когда дело доходило до атаки или других сложных действий, я был быстрее, но не гиперзвуковым размытием, каким мог быть, когда сосредоточился на движении от точки к точке.

Когда дело дошло до покрытия больших участков земли, дело обстояло иначе. Я мог набрать скорость, но всплески снова были сосредоточены на движении от точки к точке. Таким образом, я мчался по крышам со скоростью, которой позавидовала бы Скорость, но не мог просто появиться в пункте назначения в мерцающем пятне.

Вероятно, это было к лучшему, учитывая, что мой мотороид и дроны все еще были ограничены в основном традиционной физикой, или настолько традиционной, насколько можно было ожидать от машин, которые постоянно изменяли законы массы, скорости и общего сохранения энергии. Я мог бы легко превзойти даже их максимальную скорость, но это было основано на соотношении тяги к весу и на том, что Флит мог сделать с помощью ядра масс-эффекта мотороида.

Честно говоря, это было довольно много, но все равно ограничивало его в основном ньютоновскими реакциями.

Таким образом, я бежал по крыше через взрывающуюся зону боевых действий, а мой мотороид и дроны тянулись за мной на максимальной скорости. Перспектива обогнать их даже не рассматривалась. У меня был приличный шанс застать руководство АББ врасплох, но я сделал это и раньше, и кавалькада техноцветных разрушений вокруг меня была результатом этой конкретной победы.

Эта часть доков становилась опустошенной. Просто не было возможности смягчать слова по этому поводу. Территория АББ была заблокирована с постоянными эффектами, которые предотвращали любую реакцию, кроме как с воздуха. Неоднократные удары наносились по районам, находящимся под контролем Империи и Торговцев, и я мог только догадываться, насколько плохим будет ответ.

Нет, подождите. Не нужно было гадать. Баржа для вечеринок Визгуна была переброшена откуда-то недалеко от моста Арчера и в настоящее время неслась к группам призывников АББ, которым не повезло оказаться на территории Торговцев. Между тем, реакцию Империи было сложнее определить точно, но ясное представление о том, что Крестоносцы собирают полный призрачный легион, указывало на то, что они относятся к этому очень серьезно. Когда Протекторату, наконец, удалось развернуть свои плащи, их встретила очень богатая среда.

Я мог только надеяться, что они не займут позицию, позволяющую бандам бороться с этим, одновременно предпринимая символические усилия по смягчению последствий. Возможно, это и касалось их в прошлом, но Марч не играл по старым правилам. Тактика сдерживания больше не была жизнеспособной.

Мне повезло, что мне удалось сдержать большинство худших комбинаций эффектов. Благодаря этому не было бы семян кристаллических наростов, разносящихся вихрями по половине города, или волн реактивного материала, поглощающих целые улицы. Наслаивание взрывов, казалось, было создано для того, чтобы разрушить любые ограничители, над которыми работал Бакуда, и подтолкнуть их к новому уровню ужаса. Тем не менее, со стороны я сомневался, что мои действия были бы очевидны кому-либо, кроме Марча и Бакуды. Для всех остальных это, вероятно, выглядело так, будто я случайно бегал и устраивал случайные стычки с войсками АББ.

Это было еще одним напоминанием о том, насколько опасной была эта конкретная комбинация и насколько сильно ее недооценивали. Сотрудничество всего трех мысов могло бы с минимальными усилиями стереть с лица земли весь город. И теперь казалось, что, несмотря на то, что сдерживание сдерживало их, их рука была брошена по ветру в поисках возможности вытащить меня.

Это напомнило мне о моем предыдущем разговоре с плащами банды. Мне пришлось занять жесткую позицию просто из-за очевидной ловушки, таящейся в любом другом варианте. Меня немного беспокоило то, что это выглядело так, будто я сам приглашаю к этому хаосу или, по крайней мере, безразличен к нему. Вероятно, поэтому было принято решение выпустить видео. Я полагаю, что тотальная битва между Апейроном и АББ вызовет совсем другую реакцию, чем серия бомбардировок АББ. Я не знал точно, как изменится развертывание, но всего лишь задержка в несколько минут имела бы огромное значение для такого человека, как Марч.

Я уже мог видеть эффект. К счастью, благодаря моим первоначальным ударам, на пороге Протектората не было ячеек АББ, связывающих силы реагирования, но перемещаться по этой части города все равно было кошмаром. Мои бега по крыше были едва ли возможны, и я в основном мог игнорировать смягчающие факторы, такие как горение определенного здания, плавление или разрыв на куски, которые теперь плавали в каком-то гравитационном поле. Более традиционным силам героев будет трудно найти способ обойти этот беспорядок.

Мне пришлось помнить, что у них также не было моей техники сканирования и системы координации. Некоторые из взрывов были микроэмиссионными бомбами Бакуды, которые вывели из строя все активные электрические системы и коммуникации. Поскольку Марч руководил этим эффектом, любой, кто мог дать ясную картину боя, был отрезан, в результате чего те, кто отвечал на ABB, работали с ограниченной информацией, состоящей в основном из того, что содержалось в нашей недавней радиопередаче.

Это было то, с чем я мог помочь. Я мог помочь со многими вещами, но мои действия были ограничены. Беспорядок заблуждений и дезинформации, накопившийся вокруг моих действий, заметно ухудшался с каждым обменом мнениями, по крайней мере, в том, что касается местного офиса. Беспорядок предполагаемых способностей и влияний приводил в бешенство, особенно когда я каким-то образом оказался в Кузнице, предоставившей мне грубые эквиваленты тому, что они первоначально предполагали в качестве моих способностей. Что я должен был сказать в этот момент о своей способности к господствующему влиянию, встряхивающим способностям или созданию меметических объектов?

Это была ситуация, когда каждая косточка моего тела не хотела ничего, кроме как спрятаться от всей ситуации, пока она не исчезнет или я не найду способ отделиться от нее. Это была плохая идея, когда начался этот бардак, и ужасная идея сейчас. Марш рассчитывала на неорганизованный ответ, по крайней мере, я на это надеялся. Вы никогда не знали сильных мыслителей, и это была одна из самых неприятных частей общения с ними. Тем не менее, это не изменило того факта, что не только Протекторат и СКП, но и все гражданские и даже военные силы по оказанию помощи понятия не имели, во что они погружаются. Это была проблема, с которой я мог справиться.

Сборка базы данных была тривиальной. Я нашел вариант хостинга и занялся сборкой интерфейса и структур данных. Как только это было сделано, я обошел любые политики, которые могли бы ограничить взаимодействие PRT с предоставленной мной информацией, просто обнародовав эту информацию.

Пост в PHO. Ссылки отправлены во все местные медиа-компании. Комментарии к каждой новости о текущем кризисе. Прямое сообщение Уэлду. И, чтобы показать, что я не выбираю фаворитов, я отправил электронное письмо на линию поддержки Протектората.

Вероятность того, что они доберутся до него до того, как кто-нибудь узнает об информации с других сайтов, была минимальной, но дело в том, что она все равно была отправлена ​​им, что позволило мне избежать любых обвинений в том, что я обхожу их во время кризиса. По ссылке представлена ​​полная карта состояния зоны конфликта, клинические оценки действия активных бомб, дислокации действующих призывников, местонахождения призывников-инвалидов и безопасных на данный момент маршрутов передвижения.

Информация была получена из моих сенсорных снимков местности и сокращена до ключевых точек и соответствующих данных. Насколько люди будут этому доверять, еще неизвестно, но изображений было предоставлено достаточно, чтобы существовала приличная вероятность того, что к этому воспримут всерьез. По крайней мере, оно могло бы получить столь необходимую поддержку для гражданских лиц, оказавшихся в зонах повышенного риска. И, надеюсь, это отпугнет Марч настолько, что я смогу избежать того, что она планировала для меня.

Пока я размышлял об этом неприятном факте, мимо меня прошло созвездие Транспортных средств. По сути, я был непобедим, и все же вражеские силы планировали меня убить. Моя стойкость была хорошо задокументирована из моих предыдущих встреч, и с тех пор она только улучшилась. Я должен был предположить, что Марч принял это во внимание. Она рассчитала время отключения следа до уровня, который предполагал улучшение после моей встречи с Драконом, и это было всего два дня назад. Я стал сильнее, но она строила свои планы, исходя из предположения, что я стал сильнее.

И, несмотря на все это, у нее все еще был план убить меня. Ну, убей меня, замани в ловушку, критически рани или каким-нибудь образом выведи меня из ситуации. Самым тревожным было то, что я до сих пор понятия не имел, что именно она планирует. Тремя наиболее вероятными вариантами были ее собственная ударная сила, специальная бомба от Бакуды или новый сюрприз от Лита.

Думаю, я мог бы исключить возможность участия Лита. Я не видел никаких признаков его техники с тех пор, как начался этот бардак. Были доказательства его влияния, но даже стелс-генераторы, используемые для скрытия подземной штаб-квартиры АББ, имели признаки работы Бакуды, а не Лита. Размышляя об этом, я действительно не знал подробностей отношений этой пары с ABB. Первая ночь напоминала работу наемника, возможно, с небольшими личными вложениями, судя по разглагольствованиям Лита. Они быстро отреагировали на мою атаку на финансовый центр, но все же как собственное подразделение. Они определенно были близки к АББ, но не были полноправными членами и, похоже, не были вовлечены в этот заговор.

Бакуда был, безусловно, наиболее вероятным источником того устройства, на которое они рассчитывали меня уничтожить. Я был значительно менее уязвим для ее экзотических предложений, чем в субботу, но некоторые все же могли ускользнуть от моей защиты. От времени и пространства было трудно защититься, но, к счастью, их также трудно было развернуть. Бомбы замедленного действия Бакуды могли действовать вечно, но для их срабатывания потребовался критический момент, и времени, чтобы сбежать, было более чем достаточно. Пространственные бомбы были чрезвычайно мощными и разрушительными, но их было сложно изготовить, а их дальность действия и эффективность были крайне ограничены. По сути, я ей был нужен прямо сверху, чтобы это повлияло на меня, и я не собирался давать ей такого шанса.

Они Ли мог быть ужасающим механизмом доставки бомб, но каждая автоматическая система, которая у меня была, работала по принципу расстрела его на месте. Ему также пришлось на самом деле взорвать меня, не запылившись самому, а также использовать что-то, чего я не мог избежать или танковать.

Наконец наступил март. Ее нападающие способности были, пожалуй, самым опасным, что АББ могла предъявить против меня. Когда дело касалось даже самых мощных бомб Бакуды, я обычно мог в некоторой степени противостоять им, уклоняться или противодействовать им. Всепространственный взрыв Марша нельзя было заблокировать или противодействовать. Попасть в него было бы разрушительно, а попасть под ее нападающий эффект было бы смертным приговором.

Хорошо, что у меня не было намерения когда-либо допустить, чтобы такая ситуация произошла. Марчу нужна была близость либо к ее атаке, либо к эффекту, который она произвела. Даже базового уровня ситуационной осведомленности было бы достаточно, чтобы убедиться, что я не наткнусь на нее в буквальном смысле слова, и у нее были те же смертоносные меры, которые были приняты в случае любого ее появления, что и Они Ли.

Это был факт, который я заставил себя принять. Я шел на это со смертельным намерением. Я не знал, какой будет официальная реакция, если мои действия приведут к гибели кейпов АББ. Логически можно было бы указать на разрушения и смерти, которые они причинили, и сделать простое заявление о необходимости, но, к сожалению, закон не работал таким образом, по крайней мере, в отношении плащей. Приказа на убийство по-прежнему не было. Я, вероятно, мог бы бороться с этой проблемой, использовать общественное мнение, но я буду работать против укоренившейся структуры власти с обширными связями в средствах массовой информации. Я все еще был готов пойти на это, учитывая необходимость непосредственной ситуации и мира в целом, но я чувствовал, что вызываю какую-то кошмарную расправу со стороны Протектората даже за то, что осмелился рассмотреть это действие без их согласия.

Я покачал головой, приближаясь к месту назначения. Судя по перехваченным текстовым сообщениям, я направлялся к наиболее вероятному месту: судоходной верфи к северу от променада. Не действующий, но один из немногих, которые оставались в ограниченной эксплуатации.

Бунт, в результате которого возникло Кладбище лодок, не полностью уничтожил судоходную отрасль Броктона, но вполне мог это сделать. Доки дальше на север были промышленными доками. Это был один из тех портов, которые соединяли железнодорожные грузовые артерии, проходящие через всю страну. Пассажирские поезда, возможно, и прекратились, но железнодорожные линии продолжали доставлять товары. Разгрузите судно на западном побережье, перевезите через всю страну и загрузите на восточном побережье, или наоборот. Более низкая стоимость, чем поездка на корабле в обратном направлении, и, по сути, целая индустрия, способствующая мировой торговле, которую никто не удосужился заметить.

Затем Левиафан нанес удар по портовым городам и потопил Кюсю. Военачальники Африки и Южной Америки. CUI блокирует Китай, а все окружающие страны настороже против них. Торговля иссякла, и вам не нужно было столько же портов, чтобы справиться с потоком. Некоторые из них упали, и Броктон оказался одним из наиболее пострадавших.

До рецессии эта контейнерная площадка была бы новинкой. Сдерживание небольшого перелива из главных доков и, возможно, наблюдение за случайным небольшим контейнеровозом, обслуживающим сам город, а не его судоходную отрасль. После закрытия порта Лорда это был один из немногих доков, которые все еще действовали. И действительно, неудивительно, что АББ имела там влияние, учитывая то, что они принесли в город.

В прежние времена профсоюз докеров, вероятно, усложнил бы эту задачу, но, учитывая состояние судоходной отрасли, я совершенно уверен, что они были довольны тем, что пришли, управляли грузом и ушли, не задавая вопросов. Если банде удалось откупиться от официальных проверок, то часть городских рабочих, находившаяся на последнем издыхании, не собиралась начинать моральный крестовый поход. Просто еще одно звено в цепи компромисса, которое позволило ситуации с бандами достичь такого уровня.

Когда я приблизился, я открыл свой разум для своей сети. Планы и чертежи имели ограниченное применение в районе, где не было ничего, кроме беспорядка из транспортных контейнеров. Я мог получить приблизительное представление об устройстве, глядя сверху, но сканерам дальнего действия было бы сложно пробиться сквозь него, и я, конечно, не собирался лично погружаться в лабиринт собственной конструкции ABB. Не тогда, когда любой контейнер мог вместить сюрприз от Бакуды, защищенный от моих сканеров.

По ссылке я также получал обновления от своих дубликатов. Благодаря нейронной связи и повышенной скорости обработки данных я смог получить более подробную информацию с помощью сжатых изображений и информации.

«Добрались до главной лаборатории». Первый дубликат сообщил, включая тяжелое чувство разочарования, сопровождаемое подробностями абсолютного испытания, которое он пережил, обходя слои мин-ловушек, и новую склонность Бакуды к защитным взрывам. В конце концов ему удалось прорваться через беспорядок обороны в самое сердце базы. К сожалению, не успел закрепить ни мыс.

«Там есть какое-то отверстие для болта, вероятно, ведущее в канализацию. Запечатано полем остановки времени. Я думаю, это было установлено еще до моего приезда сюда. Большая часть оборудования в лаборатории была выброшена, но один предмет выглядит как работа Лита». Я быстро просмотрел снимки сломанной трапециевидной арки, все еще слабо светящейся зеленым светом. «Судя по компонентам, это может быть телепорт. Будьте осторожны там. Либо Бакуда, либо Марш, либо оба могут ждать тебя.

Отчет дубликата также включал в себя абсолютную атаку на протоколы безопасности, управляемые совместными усилиями его имплантата, омни-инструмента, брони и дронов. «Бакуда пытается взорвать лабораторию. Я сдерживаю ее, но это ее рубка. Я в курсе систем, которые они пытались стереть, и думаю, что смогу получить данные о выключателе мертвеца, прежде чем она сможет противостоять моему влиянию.

Я вздрогнул при малейшем намеке на вес кода, которым управлял дубликат. Тот факт, что он был полностью готов пойти на поводу и бежать до конца своего существования, снова вызывал беспокойство, но я не мог его винить. Нет, если это приблизит нас к борьбе с этим проклятым шифром.

"Удачи." Я передал.

— И от меня тоже. Второй дубликат повторил это, а за ним последовал отчет, в котором описывалось его нападение на второй объект АББ и статус Чена. Этот беспорядок из взрывчатки, возможно, был худшей ловушкой, с которой Бакуда справился до сих пор. Моему дубликату милосердно удалось спасти его, но это был мучительный опыт, требующий более инвазивной хирургии, чем я когда-либо мог себе представить.

После рассмотрения этих деталей я, по крайней мере, почувствовал себя немного лучше в отношении перспективы того, что мои дубликаты будут действовать на меня в будущем. Даже настоящая операция на мозге по замене моего имплантата не была бы хуже, и произошла бы в гораздо лучших условиях.

«Бакуда также пытается вызвать детонацию этого места. На самом деле пытался обвинить Чена с того момента, как нашел его. Здесь проще заблокировать, но все же не так просто. Я обыскиваю это место в поисках информации, но большая ее часть в печатном виде. Кто бы ни вел их книги, он был старой закалкой. Это займет некоторое время».

"Понятно." Я признал. «Я направляюсь сейчас. Сначала фильтрующие силы. Я постараюсь спугнуть их или заранее принять какие-либо контрмеры».

Оба Дубликата выразили свою поддержку, а затем вернулись к своим собственным задачам. В идеале я бы сдерживал это нападение до тех пор, пока не смогу сначала отправить одного или обоих своих дубликатов, но я понятия не имел, как долго мой туманный элемент внезапности будет оставаться преимуществом. На самом деле я много ставил на этот ход. Город все еще горел позади меня. Ну, сжигание и другие действия, связанные с экзотическими и разрушительными применениями физики высоких энергий. Дело в том, что эта попытка фактически обменивала мои усилия по устранению ущерба на шанс нанести обезглавливающий удар.

Мои сканеры дальнего действия смогли подтвердить активность на контейнерной площадке. Одного этого было бы достаточно, учитывая уровень деловых мест, подобных этому, который практически никогда не требовал каких-либо смен после обычного рабочего дня. С возвышения это было еще яснее. Все рабочие были азиатами, и все они явно были преданными членами банды. Я не думаю, что там было больше горстки людей, похожих на призывников.

Пока я обдумывал свой подход, созвездие Знания соединилось с последней пылинкой из того же кластера, который дал мне возможность манипулировать памятью, создавать гигантских роботов и проводить ужасающие биологические эксперименты. Последняя частица этого странного скопления подарила мне… еще больше гигантских роботов.

Большие.

Теперь я мог создать особый класс гигантских роботов, который назывался Большим. Если оставить в стороне название и тот факт, что эта группа способностей уже охватывала механику роботов класса «Мегадеус» высотой в сто футов, тот факт, что в этой конструкции был второй уровень, был удивительным.

Это тоже было страшно.

Большие… ну, они не были обычными гигантскими роботами. Учитывая то, что я могу сейчас построить с точки зрения меха, это должно быть что-то действительно необычное, чтобы выделиться на фоне внепространственных турбин, световых мечей молекулярного разрушения размером с трехэтажное здание и реакторов, которые фундаментально изменили все принципы ведения войны. Большие как-то справились с этой задачей.

Большой, это был не просто робот. Даже не «просто» робот размером со здание, вооруженный достаточной огневой мощью, чтобы затмить дредноут времен Второй мировой войны. Это было нечто большее. Если это звучало так, будто я ходил по кругу, то это потому, что так оно и было. Мои предыдущие знания о гигантских роботах этой силы назывались Мегадеи. Бигами были роботы, которые соответствовали этому названию.

У машинных духов моей Лаборатории была своя философия, касающаяся теологии технологии. Идея о том, что программы и алгоритмы — это не просто код. У них было духовное присутствие. Судя по тому, что я видел в их работе, и расширенному пониманию моих способностей полубога, возможно, в этом была доля правды. Аспект природы технологии, который немного выходит за рамки чисто физических принципов.

В случае с Bigs вы, по сути, взяли эту идею и выбросили слово «слегка» в окно, заменив его на «чрезмерно» или, в крайних случаях, на «полностью». Большие были машинами-богами. Это были первобытные силы, привязанные к символам технологий и движимые задачами, выходящими за рамки способностей и понимания смертных. Это была технология, к которой мне было страшно даже прикасаться, нечто, даже сама мысль о ее существовании могла иметь огромные последствия.

Это была сила, простирающаяся до пределов вселенной, нечто такое, что человеку нужно было бы владеть глубоким характером, чтобы иметь хоть какую-то надежду управлять таким творением. Доминус или непревзойденная сосредоточенность и решимость. И это было именно то, что нужно для работы машины.

Я, я мог бы это построить. Я мог штамповать божественные машины с небрежностью и непочтительностью, как любое творение Кузницы. Было почти кощунственно иметь возможность обращаться с этими силами таким вопиющим образом. Сам факт того, что эта сила поражала меня на уровне, приближающемся к моей реакции на предыдущую силу создателя монстров, говорил о том, насколько это было глубоко, опасно и унизительно.

Я покачал головой и выбросил из головы образы физических богов. Мне нужно было спланировать атаку, и первые несколько секунд могли решить или разрушить эту операцию. Флот и Служба разведки предоставили мне данные и предложения и прекрасно отреагировали на мои инструкции. Это было просто. Пните муравейник и посмотрите, что из него выйдет, надеюсь, не закипая.

Возможное присутствие Они Ли превратило эту метафору в гораздо более буквальный смысл.

На последнем заходе на посадку мой мотороид начал почти вертикальный набор высоты, увлекая за собой мои дроны. Они были связаны кинетическими полями, и ядро ​​мотороида с эффектом массы могло поддерживать их за пределами досягаемости даже моего модернизированного омни-инструмента. Подъем робота поднял их высоко над двором, преодолев абсолютный предел эффективной дальности действия оружия и систем поддержки.

В то же время он остается вне досягаемости чего-либо, кроме ракет класса «земля-воздух».

Выгодное положение также давало мне отличный обзор всей деятельности во дворе. Я мгновенно запомнил конкретную планировку, провел конкретный анализ ключевых аспектов и приступил к реализации своего подхода. Это была самая сложная часть, и от этого зависела большая часть плана. Если бы у меня была ясная цель, если бы Они Ли или Лунг слонялись на открытом месте, тогда это было бы простым вопросом направления внезапной атаки. Если бы я знал, что мне нужно, и если бы это место не было забито новой технологией постановки помех Бакуды, я мог бы тихо пойти и уничтожить свою цель. Если бы это место не представляло собой такой сложный лабиринт из, вероятно, запертых контейнеров для хранения, я мог бы просто отравить это место газом и положить этому конец.

Что ж, последний вариант на самом деле подтолкнул бы меня к чему-то вроде предела. У меня был невероятный арсенал несмертельных боеприпасов, но были ограничения на мое снаряжение, и я был не совсем готов к массовому использованию против сложной структуры, разбросанной по нескольким блокам территории. Я, возможно, смог бы поймать всех, но это было бы в надежде, что ничего не сработает, не будет задействовано или не будет применена какая-то отчаянная мера до того, как газ подействует.

Нет, мне нужно было взять накидки. Это означало, что мне нужно было привлечь внимание и следить за реакцией. К счастью, мне очень хорошо удавалось как привлекать внимание, так и отслеживать реакцию.

Самой высокой точкой района был грузовой кран, возвышавшийся над двором. Мой мотороид и дроны заняли позицию незамеченными частично из-за того, что использовали его для прикрытия части своего подъема, а частично из-за отсутствия наблюдателей, следящих за небом или, по крайней мере, за небом непосредственно над объектом. Они проделали весь подъем, не предупредив часовых, в чем я был уверен, наблюдая за их поведением и по электронной связи.

Когда я спустился с ближайшей крыши в импульсе энергии жизненных волокон и появился на поднятой стреле крана, гулкий звук металла заставил всех на контейнерной площадке посмотреть вверх.

То, что они увидели в обрамлении заходящего солнца, когда оно опускалось ниже над городом, было моей сияющей фигурой, идеально сбалансированной на самом конце стрелы крана, плащ развевался как от настоящего ветра, присутствовавшего на этой высоте, так и от усилий Гармента поддержать меня. . В данном случае божественные сапоги обеспечивали мне устойчивость и устойчивость, а это означало, что Гармент вместо этого могла совершать самые драматичные движения, которые она могла выполнять с помощью плаща, который она лично создала. Благодаря ее помощи и моим новым способностям в позе я стоял внушительным силуэтом, на который смотрели все члены АББ, находящиеся сейчас во дворе.

Это, должно быть, был ужасный момент для присутствующих мужчин. Некоторые обращались к своим товарищам за уверенностью, некоторые изрыгали ненормативную лексику, и неуверенность и паника распространялись по ним, как рябь. Некоторые потянулись к сотовым телефонам, отправляя отчаянные просьбы дать инструкции или совершая звонки, которые по большей части оставались без ответа. Это была ситуация, когда мне даже не требовался Комм-Болтовня. Между моим омни-инструментом и мотороидом все прекрасно контролировалось и анализировалось. Гигантское облако электронной связи хлынуло на мои датчики, пока все пытались понять, что вам следует делать, когда конечный босс решит появиться у вас на пороге.

К сожалению, этого было недостаточно, чтобы раскрыть местонахождение членов АББ. Ответы либо отсутствовали, либо были автоматизированы, либо были получены от других офицеров банды. Общую суть инструкции можно было выразить одним словом.

Драться.

Даже несмотря на то, что присутствовали самые закоренелые ветераны АББ, я мог видеть их опасения, когда выполнялись их приказы. Я не был уверен, насколько много они знают о генеральном плане, составленном для них, или о том, что нужно сделать, чтобы меня подавить. Я не был уверен, насколько широко распространилась моя репутация, или что обычный бандит, лишенный силы, думает о том, чтобы встретиться со мной напрямую. Что я действительно знал, так это то, что я был одет в сверхъестественно устрашающую одежду, идеально позировал и смотрел на нее сверху вниз с насмешкой и ожиданием.

Сказать, что эффект был глубоким, было бы преуменьшением. Если бы над ними не нависла угроза смерти, я думаю, половина сил дезертировала бы на месте. Секунды тянулись по мере обмена сообщениями. Если они и надеялись на какую-то блестящую координационную стратегию с марта, то ее не произошло. Ее либо не волновал этот конкретный инцидент, либо она проявляла крайнюю осторожность с точки зрения потенциального электронного воздействия.

Один из наиболее смелых членов банды вытащил стальную трубку со стреляющим узлом. Я мог распознать признаки самодельной ракетной установки. Подобное снаряжение было распространено среди призывников. Адаптация существующих материалов, а не тотальное изготовление технологии с нуля. Бакуда явно работала над объемом, а не над полировкой, но это не делало ее творения менее опасными. Особенно, когда она смогла использовать такое чрезмерное количество взрывчатки.

Я перевел взгляд прямо на него. На расстоянии более ста ярдов и частично в укрытии, его движения вызвали немедленную реакцию. Я видел, как его охватило колебание. Действительно, это захватило здесь всех. Никто не хотел этого делать, но у них не было большего выбора, чем у бедных призывников в городе. Он прицелился в трясущийся ствол, и я практически мог видеть размышление в его глазах. Преимущества нового визора: у меня улучшилось зрение, не закрывая ни одной части поля зрения. Наконец, член банды взял себя в руки и нажал на курок.

Из задней части пусковой установки раздался взрыв выхлопа, когда в меня полетела ракета. Должно быть, оно было на три порядка более продвинутым, чем устройство, которое его выпустило, и явно предназначалось для нанесения серьезного ущерба. Вида атаки было достаточно, чтобы активировать больше оружия, и сигнальные ракеты от десятков пусков начали освещать мои сенсоры.

Затем начался огненный дождь.

Мой мотороид был на страже. Паря высоко над двором и управляемый Флитом, он наблюдал за всем происходящим. Тогда это подействовало. Решительно. Двойные миниатюрные мультилазерные турели ожили и начали испускать поток мощных лазерных стрел. На отряд АББ обрушились сине-белые полосы света, скорее от ионизации воздуха, чем от самого луча. Оглушительные трески, по сути делавшие тот же эффект, что и раскат грома, эхом разнеслись по контейнерной площадке.

Результаты были разрушительными. Ракеты подхватывались в воздухе, некоторые взрывались с экзотическими эффектами, а некоторые просто превращались в шлак под действием мультилазерных лучей. Точные выстрелы, ставшие возможными только благодаря мастерски изготовленному оружию и точному нацеливанию ИИ, начали приближаться к членам банды. Слишком вытянутое оружие вылетало из рук, окалиновалось или разрывалось на части, оставляя владельца прижатым к ранам. Какая бы бравада ни удерживала войска на открытом месте, они исчезли, когда они оказались под постоянным шквалом мощного лазерного огня.

Паника охватила собравшихся членов банды, как лесной пожар. К счастью, Флот пытался сохранить меньшую летальность против обесточенных членов АББ. Я был немного менее милосерден, когда дело касалось людей, которые присоединились к группе, а не были похищены и взяты в заложники в качестве солдат-рабов. Я имею в виду, что динамика в этом городе была ужасной, и у некоторых рядовых, вероятно, не было особой надежды избежать такой жизни, но я также видел отчет моего второго дубликата о том, что он нашел в этом АББ. база. Бизнес, в котором они участвовали, и особенно характер того, что было контрабандно провезено с использованием таких контейнеров и объектов… ну, это навело меня на мысль, что травмы, не наносящие вреда, являются приемлемыми.

Солдаты АББ пытались укрыться, когда мощные лазерные стрелы поднимали в воздух шлейфы испаренного цемента при каждом промахе. Это было не все шоу. Сюрвей следил за всем, пытаясь собрать воедино любые намеки на более крупный план или командную структуру. Я просматривал ее данные, когда Кузница установила соединение с созвездием Магии.

Это была пылинка среднего размера под названием «Эта неопределимая вещь». Неопределимая вещь была душой. Это была сила, сосредоточенная на использовании душ и манипулировании ими. Каким-то образом это было на самом деле более жутко, чем сила алхимии Бельмонта, но при этом было более бесцеремонным в отношении своего предмета.

Помимо способности «манипулировать» душами, я мог создавать физические инструменты и контейнеры для их использования. Я также мог бы использовать их в качестве сырья для производства некоторых мощных предметов, которые были бы невероятно полезны, единственным недостатком которых было бы необходимое «сырье».

Экссферы были разновидностью кристаллов, которые действовали как универсальный усилитель силы. Он раскрывал весь потенциал человека, а затем умножал этот эффект на количество предыдущих владельцев кристалла. Именно в этой части «владельцев» и начались ужасные вещи. Если бы человек, использующий эксферу, потерял контроль, кристалл по существу съел бы его душу и превратил бы его в монстра. Вот откуда взялся этот множитель. Вы получаете бонус в зависимости от количества людей, которые либо использовали кристалл до своей смерти, либо были им съедены.

Существовало решение всей проблемы «трансформации душепоглощающего монстра». Власть также охватывала производство предмета, называемого ключом-гребнем. Он действовал как регулятор мощности не только для эксфер, но и для любого потенциально вредного источника энергии. Он автоматически ограничил мощность, чтобы обеспечить передачу только полезных эффектов. И оно также использовало души в качестве сырья.

Итак, для полного раскрытия потенциала этой силы вам нужна была одна душа, чтобы создать эксферу, одна, чтобы сделать ключевой гребень, а затем сколькими людьми вы были готовы пожертвовать, чтобы максимально использовать свою силу. Черт, если бы вы были готовы сойти с ума, запихивая души в эксферу, вы могли бы повысить уровень этой штуки до Кристалла Круксиса. В этот момент вы преодолеете любые пределы человечества и станете пограничным небесным существом и, вероятно, серьезно повредите свой разум в этом процессе.

Все это было чудовищно на уровне, ошеломляющем. Даже если оставить в стороне откровение, которое было полным подтверждением существования душ, возможность злоупотребления этой силой была ошеломляющей.

Был по крайней мере один аспект силы, который не был изначально ужасающим. «Эта неопределимая вещь» также рассказывала, как использовать души в качестве источника энергии. Это означало использование магии, механизмов или живых тел из энергии души. Хотя это могло быть столь же чудовищно, как и звучало, в этом не было необходимости. Душа, действующая как источник энергии, может быть вашей собственной. Запуск чего-либо силой своей души расширил ваше осознание этого совершенно естественным образом. По сути, оно стало частью вашего тела, полностью понятым и контролируемым с рождения.

Механика силы души была сложной. Душа бесконечна, но ее можно уменьшить или увеличить. Никакое истощение не может фактически уничтожить душу, но ее выход, свет души, уменьшится. Или его можно культивировать. Все это было очень близко к тому, что я ощущал от своей Ауры, почти до точки совпадения. Некоторый потенциал был, но недостаточный, чтобы отвлекать его от этой битвы.

Я отложил эту силу, а также прилагаемое оружие и броню, которые прибыли в мою мастерскую, и подал сигнал моим дронам. По моему указанию они сломали строй и нырнули в сторону контейнерной площадки. Пять обтекаемых кристаллических ястребов, волоча за собой грозовые тучи, устремились к и без того запаниковавшим силам. Результатом их удара стало опустошение совершенно нового уровня. Гром эхом разнесся между рядами контейнеров, и от точек их ударов разлетелись поля искр.

Когда члены банды перешли в еще более высокий уровень паники, я переключил свое внимание на потоки данных. Благодаря прямой связи и датчикам дронов я мог бы начать пробивать стелс-технологии Бакуды. К сожалению, это подтвердило мои опасения относительно уровня ловушек и скрытых мин, которые были приготовлены для меня. Или я предположил, что они предназначены для меня, поскольку такой уровень высоких энергетических таинств был излишним для кого-либо еще. Если бы она была на месте и проводила защитные взрывы, это была бы совсем другая встреча.

Вместо этого она все еще пыталась уберечь мой первый дубликат от своих уничтоженных файлов. Вероятно, она никогда не предполагала, что это станет проблемой. Серверы в лаборатории были ужасно разрушены, разрушены без всякой разумной надежды на восстановление. Дело в том, что мои навыки восстановления вышли далеко за рамки разумного. Я мог буквально исправить что угодно, как и мои дубликаты. Конечно, разделение внимания между сдерживанием все более агрессивных попыток Бакуды взорвать мастерскую и ремонтом микросхемы и восстановлением базы данных было испытанием.

То, что уже было извлечено из восстановленных баз данных, вызывало беспокойство. Как и ожидалось, там были данные о работе Лита. Он также содержал анализ различных накидок, включая детальное сканирование их способностей. Я был готов поспорить, что каждый раз, когда кто-то из Протектората или Стражей вступал в конфликт с АББ после присоединения Бакуды, каждое его действие записывалось и анализировалось. В ходе своей подготовки ей удалось превратить структуру сдерживания города в вектор для расширения своего понимания механика, и теперь все расплачивались за это. Это вызывало беспокойство, но не имело ничего общего с теми обрывками информации, которые мой дубликат собирал в поисках ее протоколов шифрования.

У Бакуды были данные Протектората. Я видел только те фрагменты, с которыми столкнулся мой дубликат, но по содержанию и форматированию было ясно, что это внутренняя и конфиденциальная информация Протектората. Судя по огромному количеству восстанавливаемых фрагментов, АББ удалось получить доступ к огромному объему данных.

Все указывало на использование Бакудой сканирующих бомб. Я думал, что они были развернуты в ответ на мои действия, но если бы они были у нее во время атаки на Буровую установку, она смогла бы захватить целые базы данных, разобрать технологию до очень подробных чертежей и оставить пораженное оборудование в таком состоянии. в опустошенном состоянии, чтобы никто не заподозрил, что оно было скомпрометировано.

На серверах были фрагменты записей Оружейника, которые, возможно, объясняли некоторые достижения, которые я видел в ракетных технологиях Бакуды с субботы. Переход от гранат и минометов с редкими ракетами к отслеживающим микроракетам был огромным шагом, и его нелегко было осуществить. Специализация Бакуды, казалось, могла в некоторой степени охватывать механизмы запуска и доставки, но не до такого уровня, который позволял бы такую ​​точность. Пока ей не удалось украсть технологию Оружейника.

Технология была бы достаточно плохой, но были и другие обрывки информации, которые, судя по всему, были украдены во время нападения на Буровую установку. Протоколы безопасности, шифрование связи, планы реагирования и оценки угроз. Информация, которая была бы опасной в руках непрофессионала и совершенно разрушительной, если бы ее передали сильному мыслителю. Внезапно координация действий Марша силами АББ против остального города приобрела гораздо больше смысла.

Это была интересная информация, но и я, и мой дубликат знали, что не это важно. Лаборатория была полна интересных данных и технологий. Прототипы бомб, сборочное оборудование, планы, чертежи и экспериментальная технология. Мы могли бы провести неделю, перебирая все, что собрала и накопила Бакуда, но она не собиралась давать нам такой возможности. Мой дубликат пытался восстановить базу данных, пытаясь помешать мастеру, специализирующемуся на бомбах, взорвать свои бомбы.

Это была проигрышная битва. Другой возможности действительно не было. Он работал в самом сердце ее операции и боролся против всех контрмер, которые она смогла разработать в рамках своей специализации. Он смог остановить ее, но не мог продержаться вечно.

Единственный вопрос заключался в том, сможет ли он захватить выключатель мертвеца до того, как она сможет взорвать лабораторию.

И я, и второй дубликат общались с ним, оказывая всю возможную поддержку, а также решая свои собственные проблемы. Мои собственные действия включали наблюдение за контейнерной площадкой и управление дронами в их поиске и преследовании. Первый дубликат избегал открытой линии, пока он лихорадочно работал над ремонтом и декодированием компьютерного ядра Бакуды, переложив большую часть работы по противодействию мне и второму дубликату. Мы разделили между собой задачи по созданию помех и помех, поскольку постепенно информация о выключателе мертвеца начала собираться воедино.

Это была красота, шедевр коммуникационных технологий, отказоустойчивости, экзотической физики и ошеломляюще продвинутых математических принципов. Часть кода, служившая ключом, источником эффекта, была на порядки сложнее, чем то, что использовалось в полевых условиях. Я видел только его фрагменты, куски кодовой структуры, которая затмевала любой протокол связи, который я когда-либо видел.

Мой первый дубликат работал как молния, восстанавливая и анализируя данные со всей скоростью, которую позволяли наши навыки и мощь. Тем временем я объединил свои усилия со вторым дубликатом, пока мы пытались сдержать удвоившиеся попытки Бакуды взорвать лабораторию. Я разделил свое внимание между нападением на АББ и полем цифровой битвы, пока мы пытались противостоять каждому из многочисленных и творческих триггеров взрыва Бакуды.

Мы потеряли позиции против ее усилий. Постепенно сигналы просачивались, отвлекая наше внимание на попытку электронного обезвреживания сработавшего устройства. Пока он пытался противостоять этому взрыву, мимо него проскользнули еще три сигнала. Все это время мой первый дубликат пытался разобраться в сокровищнице кода, к которой ему был предоставлен доступ.

Я наблюдал, как ситуация ускользала от нас. Бомба, вызванная сверхнизкочастотной передачей, оставалась незамеченной, пока не достигла критической точки. Устройство было нейтрализовано, но не раньше, чем оно соединилось с дюжиной других, заставив их взорваться в результате цепной реакции. Мы боролись, но этого было недостаточно. Каждое устройство, которому мы противостояли, приводило к взрыву еще трех, в то время как мой первый дубликат работал, не замечая разрушений, каскадом окружающих его.

Затем начались взрывы. Мощные, фиксированные взрывы, призванные полностью стереть здание с лица планеты. Непосредственно перед тем, как его поглотили бомбы, прозвучала последняя сжатая передача от моего первого дубликата, сопровождавшаяся чувством удовлетворения.

Потом его не стало, как и почти квартал заброшенной промышленной недвижимости. Со своего возвышения я мог видеть вспышку взрыва, за которой последовал оглушительный грохот ударной волны. Все сокровища, содержащиеся внутри, были потеряны, все, кроме того, что было спасено дубликатом, принесшим себя в жертву, величайшее из которых содержалось в его последней передаче.

То, что он нашел, было меньше, чем я надеялся, но больше, чем я ожидал. Это была поломка крошечного участка кода. Недостаточно, чтобы заблокировать, подорвать или обойти его. Угроза смерти Бакуды все еще нависала, но не в такой степени, как раньше. Потому что анализ содержал крошечную, но важную часть структуры сигнала.

Причина, по которой переключение мертвеца было настолько невозможным, заключалось в ошеломляющем количестве взаимосвязанных эффектов, используемых для его передачи. Множество методов связи для каждого аспекта, что делает понимание практически невозможным. До настоящего времени. Мой дубликат сумел разобрать один аспект передачи. Механизм, используемый для связи с дистанционными бомбами. Способность Бакуды взорвать их требовала обратной связи. Хотя я и не смог взломать шифрование этого сообщения, теперь у меня было достаточно понимания эффектов, используемых для его обнаружения.

Я мог отслеживать бомбы Бакуды. Ну, не все, но я мог отследить бомбы, которые она вживляла своим призывникам. Это означало, что я мог отслеживать каждого призванного члена АББ. Это была маленькая победа, но она все же имела значение. Без возможности свободно развернуть свои силы Бакуда будет фактически закрыта. Она все еще могла им угрожать, но была разница между захватом заложников и солдатами-рабами.

Мои сканеры уже распространяли карту собранных сил АББ. Решение Бакуды имплантировать каждого члена своих сил погубило бы ее. Не имело значения, были ли они призывниками или карьеристами ABB, я знал их местонахождение.

Итак, что я с этим сделал? Я обдумывал свой следующий шаг, пока дроны преследовали АББ через ряды контейнеров и созвездие Алхимии, проходившее мимо в Небесной Кузнице. Я потерял один дубликат, и в настоящее время в городе не было активных сил. Это были те данные, которые позволили бы героям организовать эффективный ответ, но я не мог гарантировать, что они доверят мне действовать на их основе. Опубликование его публично, как я сделал с данными своего предыдущего сканирования, выдало бы тот факт, что я взломал эту часть сигнала. Я сомневался, что Бакуда сможет удаленно внести изменения в что-то настолько сложное, но предупреждение Марч дало бы ей возможность превратить то, что могло стать решающим ударом по АББ, в трясину.

К тому же это было не так-то просто отследить. Я мог бы с этим справиться, но чтобы воссоздать это, понадобится либо мастер, либо эксперт в области коммуникаций. Это резко ограничивает тех, кто сможет действовать на основе этой информации.

На самом деле, все, что я мог сделать, это отправить его Протекторату и СКП и надеяться, что они не напортачили. Я мог бы навести порядок после того, как возглавил руководство ABB, но это, по крайней мере, позволило бы героям изменить ситуацию. Конечно, это при условии, что они действительно отреагировали на полученную информацию. Я решил также отправить его местной полиции, военным и силам чрезвычайной помощи. Знания о том, что несколько агентств имеют доступ к информации, может быть достаточно, чтобы подтолкнуть ГКП к действию, а не к спирали анализа.

Я оставил Survey заниматься выпуском, а сам сосредоточился на контейнерной площадке. Помимо рядов транспортных контейнеров, здесь было еще несколько зданий разных размеров. Одной из прискорбных особенностей стелс-технологии Бакуды был тот факт, что она блокировала обнаружение на большом расстоянии только что полученного сигнала детонации. Мои дроны могли обнаружить имплантированных членов банды на расстоянии нескольких десятков метров, но я не смог определить точное местоположение каждого члена банды на объекте.

Однако мне удалось использовать данные дронов, чтобы определить источники полей помех Бакуды. Мой второй дубликат, проходя через базу АББ, разобрал несколько подобных устройств и был с ними хорошо знаком. Достаточно того, что присутствия двух дронов в зоне поражения было достаточно, чтобы дать мне решение для нацеливания.

Мой пистолет выскочил из магнитной кобуры на бедре в мою руку. По мысленному сигналу он расширился, превратившись из своей компактной формы в форму, напоминающую мощную винтовку. Я взял огромное оружие в одну руку и протянул его в сторону контейнерной площадки. Передовые системы наведения, соединенные с моим имплантатом и дополненные моим технокинезом, направили оружие по прямой линии к первому из стелс-генераторов.

При нажатии на спусковой крючок активируется силовое поле, срезающее соринку размером с песчинку из боекомплекта оружия. Силовые поля были продуктом моей силы Оружейника, поля дезинтеграции, которые могли прорезать любой материал. Интеграция одного из них в мое личное оружие была единственным способом облегчить использование адамантия в качестве источника боеприпасов. В частности, вулкан, наполненный гравитационной пылью, выковал адамантий, легированный до плотности осмия.

Проникающая сила оружия была почти не поддается описанию, и поэтому его можно было просто направить в сторону генератора с уверенностью, что любое количество попавшего внутрь материала будет примерно таким же значительным, как выстрел через легкий покров весенних листьев.

Такой подход таил в себе опасность. Кадры, которые прошли через всё, ну, они прошли через всё. По сути, я рассчитывал на низкий профиль снаряда, чтобы свести к минимуму вероятность смертельного ранения любых непреднамеренных целей. Это был риск, на который я был готов пойти, имея дело с официальными членами банды, а не с призванными на военную службу гражданскими лицами.

Снаряд, выпущенный из моего оружия с огромной силой, был полностью отражен инерционной пластиной на моей груди. Комбинация нулевого элемента, материала высокой плотности и источника энергии рагнита - все это работало на мою модную способность, обеспечивая мне сопротивление удару и отдаче, обычно встречающееся только в стационарных огневых точках. Я смог выстрелить из переносного артиллерийского орудия одной рукой, сидя на кончике грузового крана, не сдвинувшись ни на миллиметр.

Без какой-либо явной отдачи сила выстрела не была очевидна, пока он не попал в стопку грузовых контейнеров и не пробил дыру прямо в бетонном фундаменте двора. Скрытое устройство Бакуды, передающий диск размером с Wi-Fi-роутер, было разорвано на части под силой выстрела. Сразу же стало возможным детальное сканирование местности, включая расположение каждой имплантированной взрывчатки. Обнаруженных членов АББ быстро выслеживали с помощью дронов, выгоняли из укрытий с помощью мультилазерных выстрелов или уничтожали группами путем избирательного применения боеприпасов несмертельного действия.

Иногда это была микроракета из паутины транквилизатора. Иногда это был рассеянный выбивной газ. Иногда это были магически усиленные электрошокеры дрона. Иногда это были иглы кристаллизованного успокоительного, выпущенные со снайперской точностью из вторичного оружия мотороида. Дело было в том, что выстрел за выстрелом разрушали поля, обеспечивавшие некоторую степень маскировки, целые участки двора были очищены от действующих войск. По мере того, как выстрел за выстрелом разрывал промежуточный материал, разрушая поля невидимости, площадь двора, скрытая от моих датчиков, уменьшалась.

Вероятно, именно поэтому мне наконец удалось вызвать реакцию руководства АББ. Ну, я говорю «наконец-то», но прошло всего несколько мгновений. Я появился, обрушил на объект огонь и дронов, помог в перехвате сигнала Бакуды и начал быстро уничтожать их системы скрытности. Я почти уверен, что большинство рядовых сил не имели реального понимания того, что происходит. С их точки зрения я, по сути, появился, а затем мир превратился в чистый хаос.

Именно в этом хаосе я столкнулся лицом к лицу со злодеем, с которым сражался в самую первую ночь в качестве плаща. Маска демона Они Ли выдвинулась из-под крышки транспортного контейнера и подняла пусковое устройство для техники. Это было что-то вроде сжатой ракетной установки, меньшего размера, чем версия для стрельбы с плеча, но все же державшаяся обеими руками и нацеленная на меня. Рой ракет взорвался, оставляя за собой дым извилистыми линиями, когда они прошли через контейнеры, чтобы приблизиться к моей позиции.

Затем рухнул в пыль, когда выстрел из моей винтовки пробил маску демона накидки, превратив его и все его снаряжение в пепел.

Каким бы оправданным ни было видеть облако смертоносного постановления Бакуды, испаряющееся в воздухе, это чувство было недолгим. На площадке появились еще три копии Они Ли и открыли огонь таким же роем ракет. Мне удалось уничтожить двух клонов, в то время как концентрированный лазерный огонь пробил хрупкое укрытие третьего и превратил его в пыль, но я знал, что будет дальше. Когда следующая группа копий вышла, чтобы запустить свои боезаряды, я уже двигался.

Я обратился к Тетре через Пульс Дракона и почувствовал, как ее волокна схватили мое тело. Красные линии вспыхнули на моем костюме, когда я бросился во вспышку малинового света. Я спрыгнул с крана, переведя винтовку в конфигурацию композитного твердосплавного/плазменного лезвия. Траектория моего прыжка, казалось, вывела меня за пределы двора, но вспышка серого цвета от Пыльного плетения моего костюма вызвала реакцию в земле подо мной. С приливом энергии каменная Пыль подняла высокий ряд камней, разбросав контейнеры и отрезав южный конец складского помещения.

Монолит возвышался на добрых пятьдесят футов над землей и поднимался навстречу мне. Я перевернулся в воздухе и начал бежать по вертикальной поверхности, непрерывная реакция Пыли заставляла все больше частей конструкции подниматься навстречу мне. В левой руке я достал из кармана патронташа железный осколок и маленький, но идеальной формы кристалл. Реагенты смешались и потекли в мой плазменный омниклинок как раз в тот момент, когда облако микроракет достигло максимальной скорости.

Мой мотороид и дроны работали так быстро, как только могли, чтобы проредить рой. Любой экземпляр, хотя бы слегка обнаженный, жестоко расстреливался из любого оружия, которое могло до него дотянуться. Целые облака активных боеприпасов исчезли, когда версия Они Ли, которая их поддерживала, была рассеяна. Оружие мотороида непрерывно стреляло смертоносным потоком, любой выстрел, не нацеленный на одну из копий плаща ниндзя, был направлен на шквал технической смерти тинкера. Дроны проносились сквозь ряды, выпуская непрерывный поток электрических и кинетических взрывов.

И все же этого было недостаточно. Я знал, что этого не будет. Это был первый раз, когда я лично столкнулся с Они Ли при полной поддержке технологий Бакуды. На самом деле, на этот раз было даже хуже, чем то, что пережили другие плащи или мои дубликаты. Дело было не в нескольких брошенных гранатах или странном тупом выстреле. На этот раз я столкнулся с Они Ли, вооруженным серьезным технологическим оружием. Эта одинокая пусковая установка демонстрировала тот же уровень огневой мощи, что и отчаянная атака Бакуды на склад, только умноженную на количество раз, когда Они Ли мог телепортироваться на стартовую площадку, не будучи мгновенно убитым.

Это было следствием борьбы с объединенной технологией Бакуды, серьезного Лита, скомпрометированного Оружейника, скоординированных решительным Маршем. Это был прогресс, который превзошел бы все, что я мог бы выдвинуть против него в субботу вечером.

Хотя, к счастью, это не то, что мне удалось сделать в четверг вечером.

Формула Energize, заложенная в оружие, заставила мой меч пульсировать энергией. С каждым отчаянным шагом по все еще проявляющейся стене активированной каменной пыли энергия становилась сильнее, в то время как небо, полное смерти, надвигалось на меня. Как только я достиг середины растущего барьера, я повернулся и встретил надвигающийся натиск.

Созвездие Магии пролетело мимо, пока я готовил меч. В последний раз, когда я пытался это сделать, я понятия не имел, что делаю. Эффект формулы алхимии Эвермора практически не проверялся, я не был знаком с пределами рунических чар и владел клинком, который был непроизвольно расширен благодаря недавно полученной силе. Результатом стала самая мощная атака, которую мне когда-либо удалось, но ее едва удалось контролировать, и это было настоящим чудом, что я не перебил всех в хранилище.

Эти опасения теперь были ниже моих сил. У меня было лучшее оборудование, точный контроль и полное владение эффектом. Это не значит, что это не было опасно. У меня была веская причина, по которой я пытался это сделать, имея позади себя созданную стену высотой пятьдесят футов и толщиной восемь футов. Тем не менее, я с полной уверенностью зарядил конденсаторы меча и быстро взмахнул им по горизонтали.

Сначала казалось, что ничего не происходит. Замах сопровождался скрежетающим звуком, похожим на звуковой эффект скрежета металла по металлу, который всегда добавлялся в фильмах и видеоиграх, как будто лезвие плохо вытягивалось при каждом разрезе. Это было незаметно, но можно было увидеть причину шума. Моя последняя попытка закончилась разрушением самолета, за которым последовал взрыв такого масштаба, который можно увидеть только на ядерных полигонах. Глядя на облако снарядов, я мог видеть, что такой эффект был результатом попытки совершить этот подвиг с тупым, некачественно сделанным клинком.

В воздухе по траектории взмаха моего клинка наблюдалось искажение, похожее на плохой эффект разделенного экрана. Эффект быстро стал хуже: каждая сторона «изображения» рассинхронизировалась с другой. Ракеты войдут в разрыв искажения, а не вылетят с другой стороны, или будут двигаться с другой скоростью, чем они вошли. Все мое поле зрения, казалось, действовало по градиенту скорости: медленнее по направлению к ряби среза и быстрее к нему.

Затем в воздухе произошла резкая рябь, эффект прекратился, и наступила полная сила удара. В такой тонкой плоскости содержалось так много энергии, что для объяснения этого потребовались новые и захватывающие законы физики. Искаженный эффект «разделенного экрана» превратился в ярко-белую линию. С внешней точки зрения он выглядел совершенно инертным и неподвижным, но воздействие на окружающий мир говорило о другом.

Все, что было в воздухе по обе стороны от разреза, было втянуто в эту белую плоскость, словно обломки, приближающиеся к горизонту событий. Казалось, что его тащила сила ветра, но я мог сказать, что здесь были задействованы более сложные эффекты, и не только из-за проецируемых массовых полей и гравитационной пыли. Неизбежно каждый снаряд, выпущенный в меня, разрывался в этой светящейся трещине и улетал в небо.

Эффект от удара распространился далеко за пределы воздушного пространства контейнерной площадки. Это и послужило причиной возведения каменного барьера, он защитил остальную часть города от последствий. Вместо этого ужасные эффекты вакуума, посылающие вихри ветра через контейнеры и поднимающие незакрепленные предметы в воздух, были ограничены непосредственной областью. По крайней мере, до тех пор, пока разрез не вышел за пределы двора, но, когда он был направлен вверх, на самом деле он был виден только как белая вспышка, за которой последовало искажение облаков.

Это была колоссальная демонстрация силы, случайное отражение всех атак, направленных в мою сторону, и огромный ущерб окружающей среде, но я не рассчитывал, что этого будет достаточно, чтобы остановить Они Ли. Этот человек славился своей бездумной целеустремленностью. В лучшем случае это могло лишить его равновесия на несколько секунд, пока не проявился эффект удара. К счастью. Я был к этому готов и уже в движении.

Я прыгнул со стены к ватерлинии. Отсутствие пришвартованных в настоящее время контейнеровозов облегчило эту задачу. Одновременное использование двух разных цепей Пыли было другим делом. Это было то, чего я бы никогда не смог сделать, если бы Гармент не изменил дизайн моего костюма, сделав меня более гармоничным с моей Аурой. Кроме того, идеи «Этой неопределимой вещи» определенно нашли применение в использовании и природе Ауры. В сочетании с моим уровнем владения стихиями это позволило мне с легкостью управлять обоими эффектами.

Ледяная гряда поднялась из воды, обеспечив устойчивую поверхность, чтобы направлять мой путь по двору. Другой рукой я призвал сотканную чистую гравитационную Пыль и направил ее серией импульсов через землю контейнерной площадки. Замысловатые узоры фиолетовой энергии змеились под рядами контейнеров, а затем, охватив всю территорию комплекса, превратились в ослепляющее фиолетовое сияние.

Пять светящихся дорожек гравитации Пыль вылетели из моего положения, и одним прикосновением все, что над ними, было поднято в воздух. Транспортные контейнеры, незакрепленное оборудование и члены банд беспомощно взлетали, как воздушные шары на день рождения.

Чтобы подчеркнуть метафору, некоторые из этих воздушных шаров собирались лопнуть.

Пять копий Они Ли попали под действие гравитации, вытащили из укрытия и быстро уничтожили либо мои дроны, либо мотороид. Я мчался вдоль кромки воды, лед поднимался навстречу моим шагам, а ярость стихий обрушивалась на склад. То, что, вероятно, представляло собой тщательно организованный лабиринт контейнеров, превратилось в хаос, когда гравитационные поля подняли в воздух сотни тонн оборудования, смерчи ветра опустошили территорию, шипы земли разбросали баррикады, а бушующие реки улучшенной воды смыли пути с дороги. клоны и члены банд.

Если бы я был готов пойти на полную смерть, я мог бы высвободить накопленную горящую пыль и в кратчайшие сроки сравнять с землей весь объект. Однако, учитывая количество жертв, которое могло создать участников, не имеющих сил, и, что более важно, потенциальную возможность поймать Бакуду, я был вынужден принять более консервативный подход.

Консервативный по моим меркам, то есть вместо того, чтобы просто превратить все в пределах двух кварталов в обугленный кратер, я обрушивал пыль, алхимию и эффекты омни-инструментов на Они Ли и любую часть контейнерной площадки, которую он осмелился использовать в качестве укрытия. Я танцевал между монолитами льда, камня, расплавленного металла и даже постоянными эффектами ветра, перемещаясь по объекту без какого-либо взаимодействия с ловушками Бакуды и полями смерти Марша. Каждый раз, когда некоторым из его клонов удавалось запустить шквал ракет, не будучи немедленно сброшенными в пыль, они узнавали, насколько легко я могу запускать ослепляющие энергетические удары из своего меча. Небо над Броктоном начало выглядеть как лоскутное одеяло из синего и белого, поскольку повторяющиеся разрезы прорезали облака, вызывая искажения в атмосфере и, вероятно, в результате выбрасывая немалое количество воздуха в космос.

Несмотря на все это, мне не удалось нанести завершающий удар Они Ли. Когда я в последний раз сталкивался с ним, я думал, что плащ быстро справился с телепортацией и дублированием, но между Бакудой и тем, что Марш проинструктировал его, он довел свои способности до предела. Насколько я мог судить, в качестве его основного «я» никаких действий не предпринималось, он просто оставлял копию, чтобы действовать, и переходил в безопасное место. По сути, это был принцип, который мне привили мои собственные дубликаты, только доведенный до абсолютного предела. Даже связи с «Пульсом Дракона» было недостаточно, чтобы отследить его оригинал до того, как он ушел, оставив после себя цепочку из пяти копий.

Несмотря на то, что ему удалось избежать удара, баланс боя изменился в мою пользу. От моих действий контейнерная площадка буквально перевернулась. Даже его самые большие концентрации заградительных огней не смогли преодолеть мою объединенную оборону, и у него заканчивались возможности для нанесения удара. Я приближался к нему, и он это знал.

Вероятно, именно поэтому после особенно интенсивного, но в конечном итоге тщетного нападения плащ-маска упал. Я не мог сказать где, но во внешности был явный разрыв, который заставил меня нервничать. Я поставил свой мотороид на наблюдение, отправил дронов в неповрежденные части двора и двинулся, чтобы уничтожить последнее из скрытых устройств Бакуды.

Один, два, три выстрела сбросили помеховые поля. Потом я потерял телеметрию. Более того, я потерял все свои воздушные наблюдения. Это произошло за долю секунды, и внезапно все пять дронов исчезли, а мой мотороид превратился в поток предупреждений и сообщений об ошибках, когда он упал на землю. Бортовая программа флота была повреждена и не знала, что происходит. Опрос пытался собрать ответ. Я почувствовал напряжение обеих программ и беспокойство моего оставшегося дубликата, когда он приготовился броситься ко мне.

Я не дождался ответа. Не имело значения, что это была за атака. Все, что имело значение, это то, что он прорвал мою защиту. Мой мотороид был изготовлен из настолько прочных материалов, что едва ли на планете существовала сила, которая могла бы его поцарапать, и теперь он катился к земле, превращаясь в искрящуюся аварию. Мои новые дроны были защищены кинетическими барьерами, которые были настолько прочными, что Чистоте пришлось приложить усилия, чтобы их уничтожить. Они разбились менее чем за секунду, едва успев заметить приближение атаки, которая их сбила.

Я не ждал. Служба безопасности сможет просмотреть журналы датчиков позже. Мне не хотелось оставлять свой мотороид, но это был чистый магитех, даже в его системах управления. То, чему они могли научиться из этого, было ограничено, и я бы предпочел противостоять их методам обратного проектирования с помощью бомбардировок на большие расстояния, чем подвергаться такой атаке.

Возможно, это была моя связь с Аурой, то смутное чувство опасности, которое она давала, но все говорило мне бежать. Чтобы выйти. Я не хотел сталкиваться с тем, что какой бы ни была их последняя игра, что бы ни сбило одновременно шесть воздушных единиц, это не то, с чем мне хотелось бы столкнуться. Ни сейчас, ни когда-либо.

Я повернулся и побежал. Нет, я не бежал. Бегство задержало бы меня здесь слишком надолго. Я прыгнул. Я практически летал. Энергия жизненных нитей хлынула через мое тело, когда я вылетел из контейнерной площадки, как пушечное ядро. Божественные сапоги пронзили землю подо мной, когда я оттолкнулся изо всех сил и помчался в сторону города.

Все мои чувства работали на максимальном уровне. Отчаянно высматривая все, что может представлять угрозу. Охота за причиной, вектором, который позволил совершить последнюю атаку. Мой мотороид едва начинал опускаться к земле, а я с отчаянной скоростью уносился прочь, оставляя за собой место этого боя. И я все еще не чувствовал себя в безопасности.

Не зря, как это произошло. Мое тело столкнулось с фигурой, появившейся в воздухе прямо на пути моего прыжка. Это был тот удар, который должен был отправить меня в совершенно неконтролируемую смертельную спираль. К счастью, аспект «стабильности» моих божественных ботинок был серьезным заклинанием, и его нельзя было победить такими вещами, как полное отсутствие рычагов воздействия. Вместо этого столкновение ничего не дало мне, кроме потери импульса, когда форма взорвалась пеплом.

К сожалению, казалось, что это была цель или, по крайней мере, приемлемая цель акции. Потому что на моем пути появилась еще одна форма, и еще. Скорость падала все больше и больше, пока я пробирался сквозь дубликаты, которые, казалось, пытались меня перехватить. Я изменил положение своего меча, чтобы сбить их с ног прежде, чем они смогут столкнуться со мной, но я уже потерял большую часть своей скорости.

Они Ли. Конечно, это был Они Ли. Жертвуя собой, вероятно, по указанию Марча, чтобы держать меня в пределах досягаемости их атаки.

Тактика перехвата моего прыжка, возможно, сработала бы, если бы мое движение было настолько бессильным, как казалось, но у меня были ресурсы, которые я мог использовать. Даже без систем полета на уровне моего мотороида у меня были цепи гравитации, ветра и горящей пыли, вплетенные в мой плащ и одежду, которые позволяли мне преодолевать любые помехи. Я был в процессе их активации, когда ужасная реальность ситуации дала о себе знать.

Я готовился к атакам смертников, но время и механика бомб Бакуды сделали вероятность того, что Они Ли нанесет атаку, маловероятной. Именно тогда я основывал свои оценки времени его телепортации на прошлых действиях и проявлениях во время недавних конфликтов. Именно тогда я по глупости отмахнулся от выбора времени как сложного аспекта, когда март был в игре. И тогда я предположил, что в атаке будет задействована одна из бомб Бакуды.

Это была одна из самых безопасных ставок. Бакуда был комком извращенного эго. Мысль о том, что она позволит кому-то еще унизить человека, который ее разоблачил, который ее смутил, была безумием. Но, очевидно, Марч специализировался на безумии и смог убедить Бакуду отойти на второй план в их последнем нападении.

Потому что, когда Они Ли появился надо мной, затем рядом со мной, затем вокруг меня, а затем постепенно все больше и больше того, что можно было бы считать «вокруг» меня, он не держал в руках свою микроракетную установку. Он не держал в руках какую-то супербомбу Бакуда. У него вообще не было в руках никаких технологий.

Вместо этого каждая копия плаща держала на руке толстую доску, напоминавшую пародию на щит. Пародия, потому что он не собирался ничего делать, чтобы защитить своего владельца. Не с этим туманным фиолетовым узором, искрящимся на нем.

Нападающая сила Марча, этот всемерный взрыв, была нарисована на доске, которую держит каждая копия Они Ли. Каким-то невероятным образом Они Ли смог повторить смехотворно мощную атаку Марча. Они Ли смог телепортировать невероятно мощную атаку Марча. С помощью Они Ли смехотворно мощная атака Марча могла быть нанесена куда угодно, до чего мог добраться Они Ли, и с ее помощью идеально рассчитана для взрыва на вершине жертвы.

Ну, в моем случае сверху, сбоку, снизу и вокруг. Созвездие Магитеха пролетело мимо, когда я понял, насколько кошмарной на самом деле была эта ловушка. Они Ли телепортировался без каких-либо задержек. Не было никакой паузы, чтобы обдумать свое следующее место. Единственным объяснением было то, что он совершал свой первый прыжок, а все последующие прыжки уже были запланированы. Таким образом, я был фактически окружен кучей самых смертоносных атак, которые только могли быть, нанесенными на систему доставки, специально предназначенную для силы Марша.

Рассматриваемый предмет был почти два фута в ширину и несколько дюймов в толщину. Эта комбинация позволила распространить ее ударную силу на огромную площадь, а толщина обеспечила самый мощный ее вариант. Я получал информацию от магического сканера в визоре, но ничего хорошего. Змеиный след, который идеально дублировался на каждом из окружающих меня щитов, искрился до последних мгновений. Это самые последние мгновения. У меня была доля секунды до одновременного взрыва целого роя самого смертоносного эффекта, который только возможен от парачеловека.

Я едва успел среагировать. Без энергии жизненного волокна, текущей через меня, у меня не было бы времени среагировать. В нынешнем виде потребовалось мое обучение, божественные рефлексы, изменения жизненных волокон, прямые улучшения от Тетры и вся сила «Одной вещи за раз», чтобы иметь надежду предпринять какие-либо действия. По большей части это позволяло мне пережить начало отупляющего ужаса с такой скоростью, которая впечатлила бы самого трусливого человека на планете.

Не ошибитесь. Террор был правильным ответом на эту ситуацию. Меня окружала смерть. Абсолютная, несомненная смерть. Вся моя рекламируемая непобедимость, прогресс от долговечности куска стали, привязанного к моему запястью, улучшенный до гиперсплавов, затем металлов Небесной ковки, затем мифрила, затем зачарованных металлов, затем адамантия, затем гибридных материалов, созданных вулканом, затем полностью божественных материалов. доспехи, ничто из этого не имело никакого значения против этой атаки.

Один такой случай мог убить меня. Собранный взрыв из десятков копий превратил бы мое тело в консистенцию коренастой сальсы, по крайней мере, те его части, которые не были уничтожены многомерными эффектами взрыва.

Я смотрел смерти в лицо, и у меня было всего мгновение, чтобы найти выход. Потребовалось гораздо меньше, чтобы понять, что из этой ситуации нет выхода. Я бы ограничился малейшими действиями, прежде чем эффект исчезнет. Марш рассчитал время как можно точнее. Кем бы ни был настоящий Они Ли, у него едва хватит времени, чтобы сбросить бомбовую доску и спастись. Конечно, в марте то, что обычно считалось «едва достаточным временем», по сути, было гарантией успеха.

Я выбросил из головы механизм этой ловушки. Я перестал думать о том, как он был устроен, как этот атакующий механизм мог фактически убить любого мыса на планете приличным выстрелом по Губителям. Я не учел последствий этого, того, что произойдет, если я потерплю неудачу, последствий и моей весьма вероятной смерти из-за единственной ошибки. Вместо этого я сосредоточился исключительно на том, чтобы найти выход из этой ситуации живым.

Я не смог убить достаточное количество клонов Они Ли до взрыва. Мои рефлексы были не такими быстрыми, а все остальные методы атаки были слишком медленными. Не было никакой возможности очистить толпу.

Итак, я изменил свою цель с «невредимого» на «живого». Цель? Защищайте голову и грудь. Все остальное было расходным материалом для защиты этих двух территорий. Если бы я оставил это хотя бы технически живым, с функционирующим мозгом и достаточным сердцем и легкими, чтобы поддерживать его работу, тогда я мог бы исправить все остальное. Я не стал зацикливаться на том, как это будет выглядеть, а вместо этого сосредоточился исключительно на этой цели. Выйти из этого технически живым.

Меч был у меня в руке. Моя формула Energize утратила свою силу, но это просто превратило ее из категории «тактического оружия» в «невероятно смертоносное оружие». Одной секунды свободного времени было бы достаточно, чтобы превратить сгруппированные клоны в фарш. У меня не было этой секунды. Марш знал, что у меня нет этой секунды. Этот мыслитель позаботился о том, чтобы у меня не было этой секунды.

Я мог бы разогнать некоторых из них. У меня было достаточно времени для одного удара, одной дуги смерти, прорезающей скопление. Достаточно, чтобы прорваться сквозь толпу клонов, но недостаточно, чтобы спасти меня. Мне нужно было больше. И я был ограничен в своих возможностях.

О пыли не могло быть и речи. Даже с улучшенным контролем Ауры в моем костюме я не мог активировать плетеные эффекты достаточно быстро, чтобы изменить ситуацию. Даже с моим мастерством владения элементарным оружием. Даже горящая Пыль, которой помог мой пирокинез.

Мне нужно было что-то, что могло бы начать атаку без промедления, что было бы смертоносным и что я мог бы направить. У меня была единственная опция, и я уже активировал ее. Эффект, который я смог применить быстрее всего, — это мой омни-инструмент на случай непредвиденных обстоятельств в ближнем бою. Возвращаясь к своей первоначальной цели, выпустив облако плазмы, чтобы освободить место для военного инженера, оказавшегося над его головой. То, как я использовал это против Uber, и то, как я использую это сейчас.

Времени на размышления не было. Все мои предыдущие мысли слились воедино в момент осознания ситуации. Как только я начал действовать, все ускорилось до истинного темпа ситуации. Ослепительный момент отчаянной паники, когда я пытался спасти свою жизнь от самой смертоносной комбинации сил плаща.

Моя правая рука схватила плазменный клинок и взмахнула над головой. Для меня это было все равно, что двигаться сквозь суп, медленно прорезать каждую копию дубликатора в маске, наблюдать, как ткань и плоть испаряются под сильным нагревом и энергетическими полями лезвия, прежде чем раствориться в облаке пепла. Взмах лезвия прошел по дуге через мою грудь и над головой, разрезая всех на своем пути и очищая самые опасные места из бомб с водяными знаками.

В то же время мой омни-инструмент наполнился энергией, настроив свои системы на преобразование запасов омни-геля в облака высокоэнергетической плазмы. Даже взмахнув клинком, я почувствовал тепло горящего материала посредством пирокинеза. Эта вспышка сияющей силы, созданная машинами и направленная с помощью технологий. И теперь направлено по моей воле.

Вместо рассеянного облака горящего тумана, которое обычно сопровождало бы срабатывание рукопашного боя, эффект в игре был ближе к замедленному видео удара молнии. Концентрированные щупальца высокоэнергетической плазмы вырвались из омни-инструмента, прорываясь сквозь сопротивляющуюся среду атмосферы.

Обычно это не было проблемой, но обычно вы не пытались нанести точный удар по дюжине целей менее чем за десятую долю секунды. Попытка направить тепловую энергию на такую ​​скорость была подобна попытке протолкнуть воду через бетонную стену. Довольно удачная метафора: потоки плазмы разветвлялись и дергались в воздухе, пока не встретились с одной из своих целей. В этот момент волна силы прошла по пути уменьшенного сопротивления, уничтожая любого клона, которого коснулась.

Я понятия не имею, как это выглядело со стороны. Внезапное появление схватки в регби в воздухе, за которой последовала вспышка синего меча и каскадный треск направленной плазмы? Будет ли он вообще узнаваем при просмотре на нормальной скорости?

Честно говоря, я был слишком сосредоточен, чтобы беспокоиться. Все, что имело значение, — это направление моих атак. Каждый клон, который вытирал пыль, повышал мои шансы на выживание. Каждый лишний дюйм движения меча, каждый прилив тепла приближали меня к тому, чтобы пережить это. Я мчался против дюжины светящихся часов, которые заполняли мое поле зрения, и отчаянно пытался уничтожить еще одного клона, прежде чем искрящийся след достигнет конца своего пути.

И тогда это произошло. Пурпурно-синие взрывы разразились рябью по каждой поверхности. Копии, в которых они находились, были уничтожены эффектом, но их работа была сделана. Я почувствовал, как множество взрывов пронзили мое тело, разрывая, разбивая, разбивая. Ничего не имело для этого никакого значения. Он разорвал мой костюм, разорвал кожу, раздробил плоть и раздробил кости.

Это был абсолютный водоворот разрушений, и не только из-за силы взрыва. Вся экипировка, которую я носил, превратилась в руины. Броневые пластины гнулись, коробились и ломались, микроманипуляторы заклинивали, деформировались и выгорали. Мой омни-инструмент сломался, и брызги концентрированного омни-геля поглотились хаосом. Мой костюм и плащ со всеми своими чарами, рунической работой и схемами Пыли были разорваны, поместив меня в центр перегрузки стихийной энергии, которая была бы впечатляющей, если бы не конкурирующая мощь сгруппированного всемерного взрыва, который был сосредоточено на моем теле.

А потом я резко упал. Я изо всех сил пытался дышать, моргать или думать, но мой отчаянный гамбит увенчался успехом, по крайней мере, в широком смысле. Я не был мертв. Я был достаточно жив, чтобы почувствовать, как мир рушится, и почувствовать, как земля приближается слишком быстро.

Мое тело ударилось о поверхность контейнерной площадки с мокрым шлепком. У меня было достаточно внимания, чтобы увидеть след дымящегося остова моего мотороида, который последовал моему примеру и врезался в землю на предельной скорости, выбрасывая дождь зеленых искр из места удара.

Искры и магитех-излучение вызвали реакцию, быстрое движение привлекло мое внимание. Движение относительно магитех. Мыс. Нет, накидки.

Я изо всех сил пытался повернуть свое тело в сторону движения. Боль, которую я испытывал, не поддавалась описанию. Я даже не смог придумать на этот счет умной аллегории. Это было просто ужасно. Глубокая, личная боль, острая, жгучая и леденящая одновременно.

Учитывая состояние моего тела, это было неудивительно. Возможно, мне повезло больше, пытаясь найти целую кость. Я представлял собой скомканную массу из испорченной плоти и испорченного оборудования. Мой костюм был в лохмотьях, позволяя мне видеть опустошенное состояние моего тела. Ну частично посмотреть. Мой визор частично пострадал от взрыва. Половина его исчезла, а другая половина разбилась, что сделало линзу бесполезной. Мой открытый глаз мог видеть, но по понятным причинам мое зрение было окрашено в красный цвет.

Тем не менее, после некоторых отчаянных движений я смог сдвинуться ровно настолько, чтобы увидеть начало движения. Фигуры приближались к моей позиции, когда созвездие Магии прошло мимо меня. Лидировал мужчина в красной маске демона. Они Ли с пусковой установкой на плече и профессиональной походкой. Никакого чувства гнева, гордости или решимости. Те же пустые манеры, с которыми он всегда вел себя.

Позади него я увидел гораздо более встревоженные формы членов банды АББ. Некоторые были вооружены, но некоторые имели при себе небольшое оборудование. Видеокамеры. Они записывали или, возможно, транслировали это. Что бы они ни держали в руках, они не выглядели счастливыми, находясь здесь, и причина была ясна.

Перед атакой контейнерная площадка была перевернута из-за воздействия пыли. Теперь он был вывернут наизнанку, да еще и эффектами пыли. Я мог точно видеть, что произошло. Миниатюризация позволила мне сконденсировать безумное количество цепей Пыли в моем плаще и костюме. Те опасения, которые у меня были по поводу платьев Гармента, которые можно считать тактическим оружием? Цепи в моем костюме были более сконцентрированными, эффективными и в десятки раз более многочисленными.

Это был арсенал, способный сравнять с землей город, и он только что был взорван. Внутри города. Ну, на окраине города, но это была маленькая милость. Атака Марша прорвала тщательно продуманную схему управления и выпустила во все стороны потоки сырой Пыли, разлетевшиеся, как спицы колеса. Прямо с того места, где я лежал, я мог видеть миниатюрный ледник, проносящийся в залив, вместе с крошечным горным хребтом, полосу огня пятнадцати футов шириной, шипящую и искрящуюся на поверхности воды, глубокую выемку, прорезанную в землю и твердый, неподвижный слой тумана, результат выброса пара Пыли.

Это было именно то, что тянулось через контейнерную площадку в залив. Мне не хотелось думать о том, что случилось с Доками.

Честно говоря, я не мог думать о том, что случилось с Доками. Я не мог ни о чем думать. Боль была слишком сильной. Вдобавок ко всем остальным эффектам, я теперь ощущал ощущение удара током по нервам и глубокую кипящую боль, распространяющуюся до костей. Это была комбинация всех типов боли, которые только можно себе представить, все они были усилены до одиннадцати и служили одновременно.

Я знал, что мне нужно преодолеть это. Мне нужно было сосредоточиться, активировать свои наниты, вылечиться и вернуться в бой. Но я не мог. Это было слишком много боли, слишком много повреждений. Мне хотелось кричать, но я едва мог дышать. Вместо этого я ограничился неясными подергиваниями.

Я наблюдал, как ревущая стена горящей пыли расступилась, обнажая высокую фигуру. Десять футов ростом и покрыты серебряной чешуей. Лунг появился. Специально сделал его появление. На него были направлены две камеры, одна на меня и одна, фиксирующая реакцию его людей. Это будет смонтировано позже, или у него был какой-то режиссер, который координировал все? Кто-то с местного телевидения с бомбой в голове сидит в диспетчерской и говорит что-то вроде: «Идите к третьей камере». Теперь увеличьте масштаб, чтобы увидеть грандиозную казнь».

Я не знал. Я понятия не имел, что происходит. Я не мог сосредоточиться, чтобы получить доступ к имплантату, мой омни-инструмент был разрушен, и я понятия не имел, сохранилась ли какая-либо функциональность в разбитом мотороиде, кроме регулярных искр, которые вызывали синхронные вздрагивания Лунга и Они Ли.

Легкое. Лунг был большим. Легкие были частично усилены. Лунг сражался. Он сражался с кем-то, чтобы подготовиться к этому. Марчу это снова удалось. Она нашла в Лунге противника и держала его подальше от меня, пока не была готова нанести удар. На вопрос о том, с кем он сражался, ответила форма, которую Лунг тащил за собой.

Белый, золотой и красный. Нет, только бело-золотой. Красный был кровью. Триумф. Лунг поднял бывшего Уорда за одну ногу и отшвырнул его в сторону. Я не знал, как это было организовано. Изолировались во время патрулирования, когда начались нападения? Пригнали на контейнерную площадку или взяли в плен и заставили сражаться? Это не имело значения. Все, что имело значение, это то, что Лунг провел свой жертвенный бой. Как им удалось это скрыть, особенно с помощью плаща, чья сила была супер-кричащей, я понятия не имел. Скорее всего, это какая-то стелс-технология.

Это не имело значения. Все, что имело значение, это человек-ящерица, идущий ко мне. Лунг остановился впереди своих людей и ухмыльнулся своим деформированным клыкастым ртом.

— Итак… — Его голос был грубым, как будто исходил из горла, не предназначенного для человеческой речи. Тем не менее, он продолжал, позируя на ходу. «Могучие, падшие. Выскочки, невежественные дети, которые думают, что могут бросить вызов Лунгу, что они знают, что такое сила. Они все учатся. Все, кто пытался противостоять мне, поплатились за свою наглость. Еще одно звено в цепи неудач».

Он указал в свою сторону когтистой рукой, и фигура поменьше вышла из тумана. Я узнал невысокий рост, военную форму зеленого и красного цвета и кроличьи уши. Хотя в последний раз я их видел, они появились из фуражки, а не из капюшона палача.

Театральность. Они устроили из этого шоу. Это было причиной множества камер, позирования, переодевания и огромного меча, который носил Марч. Лунг знал, что я могу исцелиться, но он не знал пределов моей стойкости. Он не собирался позволить себе увидеть, как он беспомощно бьется о сломанную накидку, пытаясь покончить с собой. Очевидно, он был готов отдать приказ о тщательно продуманной казни, по крайней мере, по стандартам полевого конфликта.

Это был факт, за который я был отчаянно благодарен. Я не сомневался, что если на моей коже прорастут синие линии, они прекратят это, чтобы нанести смертельный удар. В данный момент я едва мог двигаться, не говоря уже о том, чтобы сражаться или уклоняться. Но был один фактор в моем преимуществе. Я был ублюдком-параноиком, и хотя я не был готов к этой конкретной ситуации, часть моего навязчивого беспокойства в настоящее время приносила дивиденды.

Наниты были не единственным моим методом исцеления. Это, несомненно, был мой лучший метод исцеления, а также наименее затратный и простой, но у меня было много других. Evermore Alchemy в данный момент не сильно поможет. Несмотря на то, что я одержимо носил с собой компоненты, я был не в состоянии их смешать. Но это была не единственная форма резервной медицинской алхимии, которая была у меня при себе.

Лечебные зелья. С тех пор, как я отправился спасать Уэлда, у меня под рукой был запас лечебных зелий. И настоящие лечебные зелья «Врожденного таланта: Алхимик», и восстанавливающие зелья «Природной алхимии» постоянно хранились в запасах и, благодаря усилиям моих дубликатов, поддерживались на пике моих ремесленных способностей и силы.

Я, очевидно, не собирался вытаскивать пузырек с экстренным зельем из-под обломков своего оборудования, но это не имело значения. Для этих зелий важной задачей было доставить их в ваше тело. Питьё было, очевидно, самым удобным методом, но впрыскивание их в полость вашего тела, когда вы поймали разрушительный многопространственный взрыв, также могло помочь.

Я имею в виду, что там была куча битого стекла, но в моем нынешнем состоянии это меньше всего меня беспокоило.

Немедленное знакомство с моим запасом настоящих лечебных зелий, вероятно, стало основным фактором моего выживания. Красная жидкость этих зелий вызвала бы немедленное восстановление тела и, вероятно, боролась с повреждениями от взрывов Марша по мере их накопления.

Зелья естественной алхимии имели гораздо менее магический эффект. Технически они вовсе не были магическими, а просто концентрировали природную энергию. Мои усиливающие зелья естественной алхимии в настоящее время находились в искрящихся остатках моего мотороида, но лечебные зелья я держал под рукой. Как следствие, я находился под воздействием примерно полдюжины весьма мощных восстанавливающих эффектов, которые действовали гораздо менее эффектно, чем мое исцеление нанитом.

Это была сила, которую я никогда раньше не использовал и никогда никому не показывал. Я должен был надеяться, что этого отсутствия разоблачения будет достаточно, чтобы нарушить координацию чертового мыслителя, которому было поручено мою казнь.

Когда Марч прогуливалась по двору, легко держа в руке свой огромный, новейший меч, она не подала виду, что нужно срочно. Гигантский двуручный клинок держали в легкой хватке и раскачивали взад и вперед, его кончик оставлял на земле пурпурные следы, которые искрились и разрывались трещинами в тот момент, когда она переступала через них. Доверьтесь Марчу, чтобы он смог проявить зрелищность.

На самом деле, вся компания ABB вложила в эту презентацию больше работы, чем я ожидал. Я и сам высказывал несколько помпезных выступлений, но всегда преследовал другую цель. Выигрыш времени для второстепенной цели, предоставление людям возможности занять свое место или просто поиск информации. Я никогда не выпендривался ради того, чтобы выпендриваться.

Ну, никогда намеренно не выпендривался. Мои эстетические способности не оставляли мне большого выбора в этом вопросе. Даже сейчас, лежа в брызгах собственной крови, у меня было ощущение, будто я изображен на трагической картине эпохи Возрождения. Я едва мог двигать своим телом, но моя сила позирования заключалась в том, чтобы те слабые корректировки, которые я мог внести, выглядели хорошо.

У меня было ощущение, что это во многом было связано с спектаклем для ABB. Брайан сказал, насколько важна репутация для накидок. Хотя мне и не удалось одержать решающую победу, я последовательно отгонял их силы. АББ была самой опасной и устрашающей силой в городе, но каждый раз, когда я сталкивался с их силами, они терпели поражение. Это было больше, чем убийство; это была демонстрация силы.

В частности, это была отчаянная попытка создать впечатление, что они обладают властью, контролем и контролем над ситуацией. По сути, все, что могло бы разбавить точное впечатление, что они нанесли удар «Радуйся, Мария» и нанесли удачный удар по плащу, который в противном случае с радостью сражался бы с их объединенными силами в одиночку. Который на самом деле делал именно это еще мгновение назад.

Марш определенно играла перед камерами, направляясь ко мне. Я чувствовал, как действуют зелья, как самые худшие внутренние повреждения приходят в себя. Чем больше она будет тянуть это, тем выше мои шансы, но это была ужасающая перспектива, когда достаточно было одного удара этого дурацкого меча, чтобы покончить со мной навсегда.

Я действительно не могу переоценить, насколько глупым был этот меч. Даже несмотря на то, что мой разум терзала боль, меня сразу же привлекла непрактичность этого оружия. Это был неправильный размер для нее, но, честно говоря, почти любое лезвие, которое она найдет, будет слишком большим для человека ее роста, поэтому отсутствие эргономики было незначительной проблемой, но мои силы все равно были рады сообщить мне об этом. Он тоже был из нержавеющей стали, по крайней мере те ее части, которые не были дешевой эмалью или бесполезными украшениями. Это был ужасный материал для изготовления клинка, но Марч, опять же, не особо заботила традиционная долговечность меча, особенно его сила.

Внешний вид произведения был шуткой, оскорблением. Это был слишком продуманный беспорядок, что-то из плохого фэнтезийного фильма или видеоигры. Чрезмерно детализированные украшения на клинке, нелепая шипастая гарда, рукоятка, обтянутая материалом, который выглядел красиво, но явно не обеспечивал существенного сцепления, и по какой-то причине короткая цепочка, свисающая с навершия.

Это был стиль, а не содержание для человека, которому не нужно было беспокоиться о содержании. Очевидно, ей просто хотелось, чтобы большой страшный клинок нанес ей последний удар. Я мог бы создать что-то, что соответствовало бы эстетическим направлениям, к которым стремился беспорядок, выглядело бы лучше и одновременно функционировало бы как настоящий меч.

Но ничто из этого не имело отношения к ситуации, это было просто следствием того, что силы крутились в моей голове. И, возможно, отвлекающие аспекты отупляющей боли, которая все еще проносилась по моему телу, поскольку созвездие Размера упустило связь.

Юная накидка хихикнула, когда она приблизилась, от чего черный капюшон сморщился, а ее кроличьи уши непочтительно затряслись. «Итак, мы здесь. Маленькие домино, все падают».

Я едва мог справиться с кашлем в ответ, капля крови вытекла и капала мне на подбородок. Демонстрация, казалось, только позабавила девушку, по крайней мере, до тех пор, пока таумический разряд моего разбитого мотороида не вызвал каскад реакций через собранные накидки.

Они Ли слегка вздрогнул — тревожная реакция обычно бесстрастного человека. Лунг напрягся, затем повернулся к месту крушения с каким-то более разгневанным выражением, чем обычно было на его частично трансформированном лице. Рухнувший «Триумф» отреагировал драматически: герой дернулся, корчился и, наконец, его вырвало, что явилось интуитивным проявлением.

Я не знал, насколько это была реакция на магитех-энергию и сколько потерь он понес, выходя один на один с Лунгом, пока я сражался с Они Ли. Я знал, что у него есть какой-то лечебный фактор и не такой уж ужасный зверский рейтинг. Если он еще не умер, то был хороший шанс, что он выздоровеет, по крайней мере, в зависимости от того, чем закончится остальная часть этой неразберихи.

В какой-то мере неудивительно, что реакция Марша на таумическую энергию была диаметрально противоположной реакции любого другого присутствующего плаща. Вместо напряжения она, казалось, расслабилась, погрузилась в прилив силы и отреагировала почти с тоской, когда он прошел. Она приостановила движение, чтобы внимательно осмотреть место крушения, а затем снова повернулась к моему лежачему телу.

"Замечательный." Она пела. «Ты действительно это сделал. Ты тоже это видел. – заговорщически прошептала она. Я почувствовал, как мое перевоспитавшееся нутро сжалось от последствий ее слов. — Но ты им не воспользовался. Почему? Если бы вы могли вот так отодвинуть занавес, зачем двигаться дальше?» Она покачала головой. "Какой позор. Кто-то, кто сможет связаться с агентами, но решил двигаться дальше. Я не знаю, какой у тебя взгляд, как это сработало, но принять финишную черту за ступеньку? Я никогда этого не пойму».

Марш… Марш знал о пассажирах. Действительно знал. Она говорила не так, как человек, прочитавший теорию и работавший на основе абстрактных теорий. Ссылка на «заглянуть за кулисы»: она их видела. Я не знал, как ей это удалось, но каким-то образом ей удалось взглянуть на механику цикла. Каким-то образом она видела, как все работает, механику, управляющую силами, и работала над этим.

Мой пассажир это подтвердил. Это была ее угроза. Это была вещь «хуже, чем Губители», над которой она работала. Пассажиры. Источник полномочий. Марч по какой-то причине хотел получить к нему доступ. Не имело значения, каковы были ее намерения, возиться с этим было настолько опасно, что она могла бы просто пойти на обзорную экскурсию и все равно спровоцировать беспрецедентную катастрофу.

И у Марта была многоплановая атака. Если кто и мог угрожать царству пассажиров, так это она. Эта оплошность девушки с ее детской манерой речи, нелепым костюмом и непочтительным поведением могла спровоцировать катастрофу беспрецедентных масштабов.

Марш наблюдал за мной, следил за моей реакцией. Даже скрыв ее лицо, я видел, как ей это нравилось. В мыслителях должно быть что-то такое, что заставляло их получать удовольствие от раскрытия того, как много они знают, невежественным и дезинформированным. Я был беспомощен, страдал от боли и паниковал из-за последствий ее слов, и она наслаждалась каждым моментом этого.

— Ох, — она наклонилась надо мной и пропела. «Это сожаление? Разочарование? Кто-то не схватил медное кольцо, когда у него была возможность, и теперь оно ускользает. Мотороид снова вспыхнул, и Марш взглянул на него. «Вы вообще знали, что у вас есть, или это было похоронено под всеми этими другими технологиями? Так много новых идей, что лучшая из них проходит мимо тебя».

Я снова кашлянул. Я чувствовал, как действуют зелья, и это было не самое приятное ощущение. Я никогда раньше не тестировал такую ​​формулу, она была создана на основе понимания, дарованного моей силой, а не какого-либо практического опыта. Я знал, на что оно способно, но не знал, как оно будет действовать, как оно будет себя чувствовать. Я чувствовал, как мое тело сжимается, но ощущение этого было почти таким же сильным, как боль.

Нет. Нет, это не так. Ничто не было хуже этой боли. Ощущение исцеления отличалось от боли, но далеко не было таким ужасным. Это было похоже на миллион крошечных нитей, пронизавших мое тело. Оно было отчетливым, достаточно отчетливым, чтобы его можно было заметить среди комбо боли, впихнутого в мой разум, но уровень его неприятности даже не приближался к ужасному ощущению моих травм.

"Не волнуйся." - прошептал Марш. «Я позабочусь о том, чтобы это было использовано с пользой. Открывается так много дверей, и мы снова будем вместе, навсегда». Она остановилась и посмотрела вниз. «Ну, не ты. Стыд. Один навсегда. И у тебя могла бы быть вечность. Она посмотрела на свой клинок, затем остановилась, прежде чем потянуться ко мне. «О, еще одно перед последним. Я обещал Бакуде сделать тебе подарок, особенно от нее. К сожалению, она не успела подготовить свои игрушки до того, как вы решили послать этого невнимательного гостя-робота, так что придется сделать это.

Своим единственным ясным глазом я увидел, как ее рука потянулась к моему лицу. «А теперь не дрогните, иначе мы пропустим большой финиш».

Я приглушила боль и держалась так неподвижно, как только могла, пока она проводила линию кончиком пальца в перчатке. Она начала с моего лба и двинулась прямо вниз, проходя мимо моего глаза. Моим глазом. Ощущение было электрическим. Ее палец не двигался по поверхности, он слегка погружался под кожу. Проходя сквозь материал, он оставлял под кожей след, похожий на рой муравьев.

Ее ударная сила. Если это не было достаточно очевидно, я мог видеть по пурпурному оттенку, который покрывал мое зрение, когда водяной знак проходил мимо моего глаза. Затем она отдернула руку, и я почувствовал, как метка начала искриться, ползла по моему лицу, вспыхивала перед моим взором и заканчивалась на моей щеке.

Потом оно лопнуло. Мое лицо раскололось от новой волны боли. То зрение, которое у меня было, потемнело, и я был ограничен тенями через разбитую линзу визора и тем, что я мог извлечь из других чувств, несмотря на боль. Первым делом Лунг крикнул грубым голосом.

"Достаточно. Закончи это."

Когда мое зрение было заблокировано, я мог сосредоточиться на других вещах, не отвлекаясь. По большей части это была боль, ужасная боль, сжимавшая мое тело, но это было еще не все. Я был без глаз, но у меня были другие чувства.

Благодаря пирокинезу я все еще мог чувствовать жар вокруг себя. Все еще ревущая стена пламени, вызванная выбросом божественно усиленной Пыли из моего костюма, когда произошла атака Марша. Маленькие капли тепла от тела, сигнализирующие о положении накидок и членов ABB. Некоторые под воздействием моих предыдущих истощающих атак рухнули и бежали немного холоднее, чем активные участники, некоторые из них бегали, чтобы оказать помощь своим сбитым товарищам, а некоторые присматривали за плащами АББ, неся предметы со своими собственными взрывами нагревать. Оружие, припасы или видеооборудование. Различие между технокинезом и пирокинезом было неясным. Я мог чувствовать тепло, протекающее через оборудование, так же, как я мог чувствовать тепло, текущее по венам члена банды.

Все было пассивно. Я не мог ни на что повлиять или повлиять ни на что, ни в моем нынешнем состоянии, ни с моим текущим фокусом. Все, что я мог делать, это смотреть и молиться. Молитесь, чтобы я смог прийти в себя до того, как Марч подготовит массивный меч и бросит его по приказу Лунга.

Легкое. Этот массивный шар тепловой энергии стоит как человек. Увидев это таким образом, я задавался вопросом, как я мог его пропустить. Как он смог спрятаться во время моей атаки, одновременно сражаясь в собственной битве? Как я мог упустить из виду этот канал, ведущий к бездонному колодцу пламени, стоящему на поле боя?

И не только пирокинез привлек мое внимание. Лунг излучал жизненную силу так, как я никогда раньше не замечал. Пульс Дракона из его тела был совершенно другой формой существования. Это не тот цикл поступления, роста и выброса энергии, который характерен для большинства людей. Легкие лопнули жизнью и силой. Внутри него был поток.

Того немногого, что я мог уловить в эмоциях, было более чем достаточно, чтобы уловить состояние его существа. Он был зол, и этот гнев был силой. Он не только бежал на уровне, который вызвал бы беспокойство у большинства мысов в городе, но и фактически сдерживал себя. Природа его силы, возможно, воля его пассажира, была готова распахнуть шлюзы. Столкнувшись со сломанной, потрепанной накидкой за секунды до казни, его сила была на пределе. Он был готов к бою и следил за тем, чтобы Лунг тоже был готов. Готов к войне. Готов к конфликту.

Конфликт. Неужели именно это происходило в этом городе? Пассажиры любили конфликты. Это была цель их существования. Все, что способствовало этому, поощрялось. Все, что позволяло им расти благодаря полученному опыту, было вознаграждено. Раньше я никогда не замечал этого, но никогда не фокусировался на Пульсе Дракона в присутствии силы, столь обнаженной в своих мотивах, как у Лунга.

Реакция на конфликт не должна была работать таким образом. Оно было медленным, постепенным и в значительной степени непоследовательным. Я видел пассажиров, полностью оценил механизм их существования. Они не должны были так реагировать. Но у Лунга был такой же, и, хотя резонанс был не таким явным, такими же были и у Марча и Они Ли. Их пассажирам понравился конфликт, который я представил, и информация, которую можно было получить, встретившись со мной. И когда пассажиру что-то нравилось, он делал все возможное, чтобы поощрить это.

Я знал, что мой пассажир ненормальный, но недооценил, насколько он нетипичен в глазах других сил. Что бы они ни получили, столкнувшись со мной, это было нечто, к чему обычный парачеловеческий конфликт не мог приравняться. По сути, я был ходячим сеченским полигоном для всех, кто со мной имел дело.

Последствия были радикальными, но я не мог на них останавливаться, так же как я не мог останавливаться на Кузнице, соединяющейся с созвездием Наборов Инструментов, соединяющейся с незначительной пылинкой, которая предоставила мне столярную мастерскую. Вся связь с тепловой энергией моего окружения, потоками ци через мир не спасла бы меня, когда Марш поднимала свой дурацкий меч и ждала от Лунга его сигнала.

Или я так думал. В совокупности я мог чувствовать энергетический узор окружающего меня мира, положение тела Марча, готовящегося к удару, Лунга, поднимающего руку, чтобы подать ей сигнал, даже узор, распространяемый по двору угасающим светом солнца, когда оно опускалось за город. . Я мог чувствовать все это вокруг себя, но я также мог чувствовать энергию внутри себя.

Это был удар по моему лицу. Этот мелкий акт садизма, эта последняя травма вызвали ответную реакцию. Пульс Дракона позволил мне почувствовать энергию моего тела, то, как она меняется в зависимости от состояния здоровья и травм. Когда Марш расколол мне лицо, я почувствовал разрушение, поскольку мое тело было повреждено. Затем я почувствовал, как часть его вернулась обратно. Часть энергии, проходящей через мое тело, мгновенно восстановилась. Регенерировал. Немедленное выздоровление, которое было возможно только у формы жизни, чьи целебные способности не поддавались никаким физическим объяснениям и пониманию.

Меня окружили бомбы невероятной мощности, каждая из которых взорвалась внутрь. Результатом было опустошение, и поверхность моего тела была опустошена. Это было чудо, что все мои конечности все еще были прикреплены, хотя в некоторых случаях это было незначительно. Меня удерживала божественная сила духа и лечебные зелья, которые были единственными эффектами, позволившими мне пережить взрыв и шрапнель моего снаряжения, вонзившегося в мое тело.

Из-за паники, боли и угрозы смерти я забыл, что именно входило в мое снаряжение. Кто входил в мою экипировку. Корчи в моем теле были вызваны не природным алхимическим зельем. Возврат жизненной энергии после того, как сила Марша расколола мое лицо, не была моей собственной. И красная прядь, свисающая у меня изо рта, не была кровью.

Когда последние лучи солнца скользнули за город и двор погрузился в глубокие тени заката, я открылся силе, которая была заложена во мне. Я почувствовал это знакомое присутствие. Теплого, заботливого, слегка раздражительного взгляда нигде не было. Вместо этого он был растерян, напуган и зол.

Я расширил свой разум посредством Пульса Дракона и почувствовал связь с моей собственной жизненной энергией. Масштаб ущерба, переданный по ссылке, довел этот гнев до полной слепой пылающей ярости. Лунг опустил руку, и Марч приготовилась взмахнуть своим последним клинком.

И мир стал красным.

Пылающий малиновый свет, исходивший от моего тела, не был обычным освещением. Оно имело физическое присутствие. Аура вырвалась из моего лежачего тела, подняв ветер и пыль и заставив обычно уверенную мыслительницу пошатнуться, соскользнуть назад и изо всех сил пытаться удержаться на ногах.

Пульсирующей энергии хватило, чтобы оттолкнуть мое тело от земли. Я боролся и твердо стоял на ногах, чувствуя, как мое туловище поднимается под тяжестью вытекающей вперед силы. С приливом энергии мое тело перевалилось через колени, выпрямилось, а затем сгорбилось вперед, в то время как пылающие красные волокна извивались из моих ран.

Нити жизни могут черпать силу из двух источников. Бионейронная энергия и кровь. До этого момента Тетра подвергалась воздействию только нейронной энергии. Иногда в экстремальных количествах, а иногда до такой степени, что представляла серьёзную угрозу для окружающих, но она всегда была ограничена, ограничена тем, что можно было направить через поверхность тела. Через контакт с кожей.

Энергия, которую можно было получить из крови, находилась на совершенно другом уровне. Моя собственная стойкость эффективно свела на нет любую вероятность случайного воздействия, даже когда я использовал ее в полевых условиях. Затем, в одно мгновение, Марш организовал взрыв, который заставил жизненные волокна прилипнуть к поверхности моего тела глубоко внутри моих тканей.

Взрыв нанес Тетре ужасный ущерб, но жизненные волокна могли регенерировать, как ничто другое во Вселенной. Ущерб от взрыва был разрушительным, но от этой атаки она смогла быстро оправиться. И она оказалась в странном, пугающем мире.

Окруженная медиумом величайшей силы, с которой она когда-либо сталкивалась, но отрезанная от всего, что она знала. Я был слишком ранен и испытывал слишком сильную боль, чтобы чувствовать ее через Пульс Дракона, оставляя ее одну, в панике и злости. Ей хотелось привычного, она хотела безопасности и хотела быть в безопасности.

Затем Марч расколола мне лицо и смогла понять, что происходит. Что мне было больно. Что я был в опасности. Что мне нужна помощь.

Это жгучие вспышки малинового света, действующие как физическая сила на мир, отчаянное трепетание ее волокон, когда она изо всех сил пыталась удержать мое тело вместе, чистая, безграничная ярость, пылающая внутри нее на тех, кто хочет причинить вред ей, мне, нам. , это был результат того, что все эти вещи пришли в голову.

Тетра была сильна в своей базовой форме, просто благодаря силе, которую она могла вытягивать с поверхности моего тела. Теперь она обвилась вокруг моих органов, через мои мышцы, в мои вены и параллельно моим нервам. Она была окружена кровью, самой настоящей формой силы для существа, состоящего из жизненных нитей. Кровь. Нет, более того. Это была божественная кровь. Вся сила моей физиологии полубога, которая позволяла мне с незначительными усилиями переносить ее поверхностные истощения, теперь вливалась в нее, сила крови, усиленная божественным ихором.

У нее не было контекста того, что она сейчас переживала, и я был рядом с ней. Сила жизненных нитей уже опьяняла, но это было за пределами всего, что я чувствовал раньше. Это действительно вызвало у меня смех. Ну, влажный, тяжело дышащий звук, пожалуй, самое близкое, что я мог издать в данный момент. Ощущения, проходящего через меня от энергии жизненных нитей, было достаточно, чтобы изгнать боль из моего тела. Это была ее первая кровь. Подождите, первая кровь греческого полубога. Греческая первая кровь. Это было…

«Прото… Айма…». Я напугал греческую фразу безумной ухмылкой на своем осунувшемся лице, горящая прядь жизненных волокон свисала из уголка моего рта. Мне не нужно было видеть, я действительно не мог видеть, но мог чувствовать присутствие окружающих.

Страх. Повсюду был страх. От реакции Пульса Дракона до простой биологической реакции, когда кровь стекает с лиц членов банды, вызывая падение температуры их кожи. Даже Они Ли и Марч проявили осторожность и растерянность.

Но не Лунг. Что бы он ни чувствовал, невозможно было прочитать в потоке возбуждения, исходившего от его силы, его пассажира. Волнение по поводу предстоящего конфликта было ощутимым, как он ни пытался его сдержать.

Какое бы заклинание ни было наложено; Марш был первым, кто преодолел это. То, что мыслитель по времени попытается вернуть себе инициативу, имело смысл. Она подняла дурацкий меч и указала на меня. — Ты… —

Ее голос замер, когда я резко выпрямился, слишком сильно наклонившись и почувствовав, как моя голова дернулась назад. Поставив ноги на ногу, я потянулся вперед и наклонил голову к ней лицом. К моему телу прилипли клочки костюма, перемежающиеся открытыми ранами и сломанным снаряжением. Лицо, которое я склонил к ней, было скрыто половиной козырька, клочками маски и глубокой вертикальной трещиной там, где должен был быть правый глаз. Я чувствовал тепло светящихся волокон Тетры, когда они зигзагом пересекали зазор, пытаясь закрыть его.

Тот же эффект происходил по всему моему телу: красные волокна отчаянно пытались закрыть раны, усилить повреждения или просто дико метались по воздуху, пытаясь найти какую-нибудь опору.

Я не мог видеть Марч, но чувствовал ее. Почувствуйте положение ее тела, ее движения и даже ее намерения и враждебность через Пульс Дракона. Моя воля, мой гнев соединились с Тетрой. Она была причиной этого. Она заплатит.

Она поправила лезвие и открыла рот, чтобы что-то сказать, но его заглушил звук взрывающегося бетона. Мое движение оставило борозду в фундаменте контейнерной площадки, где я только что стоял. Мое внезапное появление сотрясло землю под ногами Марша. Она, вероятно, потеряла бы равновесие, если бы не тот факт, что я сжал запястье ее руки, держащей меч, в тисках.

Я чувствовал ее ум, ее силу, ее энергию в работе, ищущую выход из ситуации. Способ повернуть ситуацию в свою пользу, как она всегда это делала. Этого не произойдет. Свободные волокна из ран на моей руке обернулись вокруг запястья Марч, прожигая ее костюм и заставляя кроличью накидку кричать и трястись. Я обхватил себя рукой и нанес удар, поймав мыслителя в бок, не отпуская хватки.

Даже несмотря на скорость моего движения, я мог видеть, как она пытается повернуть свое тело, чтобы поглотить силу. Сила ее способности рассчитывать время, действующей даже тогда, когда она подавлена. В лучшем случае это спасло ее от мгновенной гибели от удара. Я почувствовал, как хрустнули кости, когда мой кулак коснулся крошечной накидки, как в ее туловище, так и в руке, где я держал ее. Удар кровавым движением вырвал ее из моей хватки и отправил в полет, болезненно подпрыгивая по бетону, прежде чем остановиться замертво на грузовом контейнере.

Недолго думая, я снова бросаюсь вперед, бросаясь на Лунга прежде, чем огромный плащ успел отреагировать. На этот раз не было ни сложных приемов, ни изящных маневров, ни стратегии. Просто прямой выстрел. Прямое попадание в центр его массы.

Чешуя разбилась под силой моего удара, и лидер АББ полетел. Никакого подпрыгивания Марша по бетону не было. Он запустил прямую линию, которая погрузила человека в транспортный контейнер, обрушив его и окружающие его штабеля на него.

Во дворе царила тишина. Я знал, что мне нужно нанести удар, чтобы остановить их. Чтобы прикончить Лунга, прежде чем он станет сильнее. Покончить с Они Ли и устранить угрозу, которую он представляет. Чтобы убедиться, что Марш останется внизу навсегда. Но я не мог.

Потому что боль вернулась.

Я упал на колени и закричал. Мое тело наконец-то стало достаточно нетронутым, чтобы выразить полную агонию, которую я чувствовал. Я позволил каждой унции ужасного чувства, охватившего мое тело, влиться в этот звук и воззвал к небесам. Клянусь, я видел, как вокруг меня тряслись контейнеры.

Я не знала, почему мне было так больно. Да, я был ужасно ранен и удерживался вместе с помощью щупалец инопланетного паразита, но это не должно объяснять, почему мои раны не причинили самой серьезной боли. Оно исходило отовсюду.

И тогда я увидел это.

По обнаженной плоти, по крайней мере по тем частям, которые были достаточно неповрежденными, чтобы ее можно было увидеть, пробежала горящая красная линия. А затем неровная желтая линия пробилась на поверхность. Потом серая трещина. Затем резкий зеленый поворот. Затем угловатая синяя цепочка многоугольников.

Пыль. Когда Марш расколол меня, как пиньяту для вечеринки, и разослал во все стороны мощные эффекты пыли, не вся она была выброшена наружу. Точно так же, как Тетра была введена в мое тело, часть Пыли, вплетенной в мою одежду, вселилась в мою плоть.

Я знал, что Даст можно использовать, внедрив его в свое тело. Я знал и даже не пытался это сделать. Это произошло потому, что этот процесс был одновременно опасным, трудноконтролируемым и чрезвычайно болезненным. Даже если бы вы смогли выдержать урон, сама природа пыли активировала бы все болевые рецепторы, с которыми она столкнулась. Это был мучительный процесс и последнее средство.

И это при условии, что вы вводите ограниченную область или используете пару кристаллов. Это не значит, что вы взяли божественно улучшенную Пыль и загнали ее в глубокие ткани своего тела. Неудивительно, что я был в агонии. Я нес кучу пыли, которая стреляла без какого-либо направления и контроля.

Я беспомощно наблюдал, как узоры пыли, всплывшие на поверхность, начали светиться, искрить, дымиться, покрываться инеем или, в случае одной линии каменной пыли, начали сливаться с бетоном под моей рукой. У меня не было контроля над Аурой, чтобы управлять этим. Поначалу у меня почти не было контроля над Аурой. Всю мою работу с этой силой облегчали тренировочные колеса, которые служили моим костюмом и щитом. Теперь костюм был в клочьях, а щит разбит.

Нет. Нет, щит не был разрушен. Я не знал, откуда я это узнал, но, несмотря на то, что искривленные остатки адамантиевого браслета на моем запястье были ясно видны, я знал, что со щитом все в порядке. Это… это были руны. Душевное очарование. Это было больше, чем просто базовая эмуляция, эффект телепортации. Это было волшебство, сотворенное божественным совершенством. Настоящая имитация силы Мисс Милиции, и Мисс Милиция не потеряла доступ к оружию только потому, что оно получило урон.

Я чувствовал связь. Связь между мной и иконой моей Ауры. Мне это отчаянно было нужно, как способ получить доступ к моей Ауре, чтобы смягчить ущерб от Пыли в моей системе. Эта потребность, острая необходимость сделали связь еще сильнее.

Это будет непросто. Это не было похоже на вызов оружия с расстояния нескольких футов. Это было восстановление его истинной формы после катастрофического ущерба. Возвращение к началу, к запредельной идеальной форме, которая была придана предмету.

У меня заканчивалось время. Пыль распространялась, становясь сильнее. Даже несмотря на то, что остатки моего костюма были прочными и помогали мне выдержать повреждения, боль сделала бы меня недееспособным. Кузница любезно сообщила мне, что созвездие Одежды установило связь, Супер Морские Улитки. Маленький аквариум с десятью особенными морскими улитками, чьи раковины могут придавать одежде… сбивающий с толку смысл.

Отложив это в сторону и борясь с болью, я поднял левую руку в воздух. По нему плясали горящие линии дюжины оттенков, пока Пыль продолжала приближаться. Мои пальцы содрогнулись от боли, и моя рука сжалась в искривленный коготь. Я прикусил язык и сосредоточился на ссылке. Это было там. Я мог бы достичь этого. Оно пришло бы, если бы я позвонил, если бы я кричал об этом.

«ТРАВМА!»

Светящаяся серая масса вырвалась из моего тела, деформировалась вокруг моей руки и превратилась в перчатку и щит моего оружия Ауры. Металлическая перчатка с когтями простиралась от кончиков моих пальцев до локтя. На предплечье был установлен диск из зазубренного металла, гнездо жестоких зазубрин, шипов и бритв, окружавших светящуюся сетку фонаря. Под щитом рядом с крюком была установлена ​​катушка с колючей проволокой.

На моих глазах красные нити волокон Тетры начали обвивать черный металл щита и перчатки. Казалось, им управляли в равной степени любопытство и волнение, и волокна переплетались по поверхности, через суставы и по краям лезвий. После последнего поворота масса закрепилась, придав черному металлу малиновый узор и соединив его с нитями жизни, пронизывающими мое тело.

Было серое мерцание и Пыль, пробегавшая по моему телу, но она не столько успокоилась, сколько удержала положение. Боль превратилась из оцепеняющей в просто мучительную. Это было похоже на то, как тяжесть упала с моих плеч, и последним усилием воли я поднялся на ноги и позвал своих нанитов.

Я почувствовал, как дрожь пробежала по ворчаниям АББ, когда синие линии медленно растеклись по моему телу. Затем я увидел их реакцию, когда наниты закрыли трещину на моем лице и восстановили мой глаз. Раны Тетра затянулись сами по себе, а кости и мышцы восстановились. Беспорядок, который представлял собой мой торс, был быстро устранен, благодаря чему я остро осознал, в каком опасном состоянии я нахожусь, и как мне повезло, что я избежал немедленной смерти.

И как я еще не выбрался из леса. Тетра все еще была внутри моего тела. Наниты не смогли разрешить ситуацию. Она фактически слилась с несколькими частями моего тела, включая жизненно важные органы. Обширное обучение, которое я провел с ней, и ее воздействие на мою кровь вызвали определенную биологическую путаницу. Извлечение будет деликатным, целенаправленным процессом, с которым я не смогу справиться, если сосредоточить внимание на местах.

И была еще одна проблема. Кровь. Тетра все еще была окружена моей кровью и не понимала ее важности и того, как регулировать свое поведение. Она все еще собирала кровь, чтобы подпитываться, и будет продолжать до тех пор, пока кровь не закончится. Я не заметил, насколько у меня закружилась голова, пока нанитовая реставрация не обратила эффект вспять. Теперь реальность ситуации стала осознаваться.

Я только что получил силу Портного. Я знал, на что способны жизненные нити и как с ними работать. Как безопасно с ними работать. Частично это означало знание опасностей работы с ними, рисков, которые они могли представлять.

Идея слияния человека с жизненными волокнами была теоретически возможна, но это была в высшей степени теоретическая идея. Идея о том, что, возможно, каким-то образом можно вызвать некую форму симбиоза. В идеальных условиях. Если вы начали очень рано и постепенно развивались на протяжении всего периода детского развития. Попытка сделать это на старшем ребенке была просто пыткой, которая закончилась неудачей. Примерка его на взрослом была просто сложной формой казни.

Моя физиология защищала меня от некоторых худших последствий, но были определенные проблемы, с которыми невозможно было справиться. Скорость, с которой мои наниты могли восстанавливать кровь, в настоящее время была быстрее, чем Тетра потребляла ее, но она становилась сильнее, а это означало, что ее истощение ускорялось. Не быстро, но последовательно. Если бы этот бой затянулся, я бы начал терять позиции. Две догадки о том, что произойдет, если у вас кончится кровь, и первая не в счет.

Из размышлений меня отвлек звук ломающегося металла. Серебряные когти пробили один из контейнеров в куче, образовавшейся в результате удара Лунга. Сгусток огня вырвался наружу, когда разрыв стал шире, вскрыв сталь и обнажив усиленного Лунга ростом более двенадцати футов, окутанного огнем. Его тело начало отходить от человеческой формы, с пальцеобразными ногами и вытянутой шеей, а также с выражением нечеловеческой ярости на лице.

Я почувствовал стремление Тетры атаковать и уничтожить его, но заставил себя сдержаться. Это был плохой матч. Лунг приближался к моменту, когда он мог исцелить практически все, и быстро продвигался вперед. Гораздо быстрее, чем обычно. Встреча силы с силой только ускорит этот рост. Все оборудование, которое я подготовил для этого, было разрушено. Быстрая проверка моего щита показала, что заряд Марша достиг даже моего подпространственного кармана, повредив хранившееся там оборудование.

Глупый всемерный взрыв.

Мне нужно было ударить его достаточно сильно, чтобы свалить с ног одним выстрелом, но в присутствии Они Ли я не был уверен, что смогу это сделать, а любой затянувшийся конфликт только ухудшит ситуацию. Если бы я был в лучшем состоянии, я, возможно, смог бы что-нибудь изготовить или использовать алхимию, но это было просто невозможно, поддерживая наниты, сдерживая нечеловеческий гнев Тетры и управляя пылью в моей системе.

Разумнее всего было бы убедиться, что март закончился, отступить и воссоединиться с моим оставшимся дубликатом. Все еще было трудно сосредоточиться на имплантате, но он сообщил мне, как только узнал о нападении. Помощь приближалась. Мне не нужно было ввязываться в драку.

Затем я почувствовал подергивание в правой руке. Мои глаза опустились, и я замер. Порванная и испачканная белая перчатка стягивалась, залачивая выбившиеся нити и соединяя разорванные участки ткани. Я почувствовал то же самое действие под перчаткой на левой руке. По моему телу остатки моего костюма начали смещаться, превращаясь из рваных лоскутов в как можно более модную композицию. Нити переплетались, материалу придавались новые формы, и даже некоторые выступающие волокна жизни были включены в дизайн.

Дизайн. Одежда. Одежда была повреждена. Не просто несколько дырок и разрывов на платье, которое она пилотировала, но и серьезные повреждения перчаток, самой сути ее существа. Я никогда не беспокоился о ней, когда она приехала со мной. Моя сила усиления Моды распространялась на всю одежду, которую я носил, включая перчатки Гармента. Когда они были связаны со мной, они были одними из самых прочных предметов на планете.

И взрывы Марша прорвали эту прочность как ничто. Я не знал, что произойдет с Гарментом, если перчатки будут повреждены, но сейчас я это видел. Перчатки служили средоточием и якорем духа и сил Гармента. Из-за них она потеряла лишь часть своей прежней силы.

То, что было бы быстрым ремонтом с использованием вызванных материалов, было медленным и тяжелым перетягиванием ткани. Тем не менее, даже в своем ослабленном состоянии, даже будучи поврежденной и сломленной, она пыталась мне помочь. Чтобы сделать то, что она могла.

Гнев горел во мне. Ярость, которую я сдерживала, вырвалась наружу. Возможно, мне удалось бы держать это под контролем, но Тетра чувствовала то же самое. Она не понимала всех нюансов, но знала, кто такой Гармент, ей нравился Гармент, и она знала, что Гармент был ранен.

Пульс Дракона, связывающий нас, превратился в петлю обратной связи, усиливающую ярость друг друга, гнев от имени человека, испытывающего гнев, повторяющийся до тех пор, пока ярость не стала ощутимой. Пока я не сиял, как красное солнце, и не был готов обрушить разрушения на своих врагов. Я боролся против силы Лунга и своих собственных ограничений. Даже если наниты восстановят меня, в конце концов Тетра опередит их и принесет катастрофу нам обоим. Но Гармент был ранен. Все это не имело значения. Все, что имело значение, — это избить виновного. Все, что имело значение, — это остановить Лунга до того, как у меня закончится кровь.

Прежде чем мое тело высохнет.

Лунг попытался двинуться первым, уронив тело и переместившись для атаки. Я полетел к нему прежде, чем он успел, столкнувшись с его туловищем и заставив его скользить по земле, в то время как я царапал его лицо и шею. Я хотел с грохотом обрушить колючую массу своего щита на его шею, но он внезапно двинулся. Пара костных наростов на спине давала ему достаточно рычагов, чтобы повернуть тело в сторону и защитить голову.

Вместо этого масса усиленного Аурой адамантия врезалась в его руку. Щит не был предназначен для рубящих ударов, это было слишком жестокое оружие для этого. С силой моего удара и остротой материала он пробил плоть руки Лунга, но сделал это как мясорубка. Полная противоположность чистому порезу: на месте его левой руки осталась рваная кровавая культя.

Дракон взревел и плюнул мне в лицо огненной струей. Я проигнорировал это и перевел правую руку с отчаянного царапания лица и шеи Лунга на крепкую хватку на его поврежденную левую руку. Одним рывком я оторвал придаток от оставшихся прядей внутренностей, которые прикрепляли его к туловищу Лунга, а затем опустил его, как дубинку.

В этот момент рост Лунга составлял четырнадцать футов, а рука была почти такого же размера, как и я. Это не имело значения перед лицом силы жизненных волокон, но имело значение для человека-дракона, который принял удар оружия, удерживавшего около шести процентов веса его тела прямо в лоб.

Голова Лунга откинулась назад и ударилась о тротуар. К сожалению, с той скоростью, с которой мы все еще двигались, и змееподобной шеей Лунга, из-за которой его голова была затянута под тело, а затем зацепилась, заставив его тело перевернуться, сбив меня с ног.

Я развернулся и приготовился двинуться, чтобы прикончить его, но был встречен видом Они Ли, позирующего со своей микропусковой установкой. Сменив цели, я бросился вперед и превратил копию в пыль, только чтобы увидеть еще две версии плаща на стопке ящиков.

Они открыли огонь из пусковых установок, и я остро осознал отсутствие у меня оружия дальнего боя. Я прибегнул к запуску крюка, держа одну руку на колючей проволоке, чтобы контролировать ее. Это действие наполнило атаку Пылью, которая продолжала кипеть на поверхности моего тела, превращая его в искрящуюся, горящую линию смерти.

Быстрый щелчок отправил проволоку сквозь приближающуюся атаку. Даже с Аурой мой контроль был недостаточно хорош, чтобы поймать все ракеты, но энергия дуговой пыли позаботилась обо всех, до которых я не мог дотянуться.

Это означало, что у меня была возможность увидеть именно то, что Бакуда приготовил для меня в этом лаунчере. Не все ракеты взорвались, но те, что взорвались, были ужасающими. Искаженное пространство, удаленные области материи, нечто, похожее на крошечные черные дыры, и, конечно же, эффект остановки времени, ракета слишком повреждена, чтобы правильно развернуть содержащуюся в ней тюрьму времени.

Я собирался прикончить Лунга, но меня перехватили новые копии Они Ли. Некоторых мне удалось поймать до того, как они успели начать атаку, уронив их либо безоружными ударами, либо краями моего щита. Представив, какова дальность моего броска, он начал появляться дальше, чтобы занять огневые позиции. Моя крюка и колючая проволока снова были задействованы, сжигая и разрезая копии.

Казалось, что я был ошеломлен, но Тетра, как ни странно, начала повторять мои действия. Горящие нити жизненных волокон вытянулись из швов моих прежних ран и ударили по копиям плаща-маски. Горящая проволока и светящаяся нить прорезали ночь, обращая в пепел каждую копию, к которой они прикасались. С помощью Тетры оборонительная позиция превратилась в непрерывную битву, в которой я преследовал телепорт через ряды контейнеров, несмотря на разрушения, вызванные как моим предыдущим нападением, так и массовым выпуском Даста, когда я попал в засаду.

Они Ли телепортировался на грани человеческого восприятия, сбрасывая копии в тот момент, когда формировалась предыдущая. Я сокращал их почти так же быстро. Пыль обжигала мою кожу, превращая простые удары во взрывы стихийной мощи. Целые команды клонов были уничтожены одним ударом. Ракеты сгорали или замораживались в воздухе, и Тетра действовала независимо, уничтожая любую копию, показавшуюся ее лицом.

Я бежал вдоль контейнеров, подпрыгивая между монолитами льда или каменной пыли, или раскачивался на пути своего крюка. Это был уровень мобильности, который доводил настоящего телепортера до предела. Предел, которого он наконец достиг, когда я бросился в небо из стопки транспортных контейнеров и заметил плащ убийцы, собирающий дубликаты на снайперской позиции, идеально подготовленной для того, чтобы устроить засаду на пути, по которому я собирался идти.

Крюк воткнулся в землю в центре клонов, после чего сразу же последовал удар разъяренного плаща с телом, извивающимся красными нитями, покрытым светящимися шрамами и одетым в лучшую попытку Гармента в сшитом в полевых условиях наряде «Варварский шик». Не то чтобы у них было время оценить это, пока я крутился, используя все оружие, имеющееся в моем распоряжении. Проволока и жизненная нить пронзили клонов, оставив меня в облаке пепла. Я приготовился к следующему появлению, последующей атаке, но ее не произошло. Потом я увидел стену.

В частности, энергичные красные брызги, нарисованные на стене контейнеров. Они Ли с его быстрой телепортацией наконец-то оказался на мгновение слишком медленным. Атака застала его врасплох. Может быть, не полностью, но достаточно, чтобы нанести серьезную травму.

Ускользнул ли он, чтобы зализать раны, или готовился к последней отчаянной атаке? Как бы то ни было, он уже был не в лучшей форме. Судя по брызгам, это был довольно серьезный порез. Либо он бежал за медицинской помощью, либо через несколько минут истечет кровью. В любом случае, это дало мне достаточно времени, чтобы заняться Лунгом.

Рев и звук крыльев летучей мыши ответили на эту мысль. С двумя тяжелыми ударами над контейнерной площадкой поднялась фигура Дракона из Броктон-Бей, серебряная чешуя которого подсвечивалась последними лучами солнца.

Несмотря на слухи, на самом деле не было подтверждено, что у Лунга могут вырасти крылья. Мнение большинства людей по этому поводу было в основном «конечно, почему бы и нет?». По сути, если Лунг дошел до полета, он был настолько далеко от вас, что с таким же успехом можно было бы положить этому конец. Не оставайтесь здесь, чтобы сфотографироваться, просто оставьте его в покое.

Честно говоря, это был хороший совет. Это было более быстрое продвижение, чем Лунг когда-либо демонстрировал раньше. Затягивание этого дела только усложнит его подавление. Отступление было лучшим вариантом.

И тогда Кузница решила сделать мне еще один подарок. С момента моего прибытия в этот конфликт я получил несколько способностей, ни одна из которых не имела ни малейшего отношения к текущей ситуации. Похоже, Кузница хотела наверстать упущенное, причем в самый неподходящий момент.

В избытке.

Сила была еще одной из созвездия Инструментов. Это была крошечная пылинка под названием Armor-Shift Manufacture, которая представляла собой небольшую машину для моей мастерской, которая принимала любую часть брони, помещенную в нее, и давала ей возможность изменять форму, чтобы приспособиться к любым изменениям в теле ее владельца. В комплекте также были две крошечные пылинки. Первый назывался «Артист боевых искусств: Муай Тай». Он предоставил все основы тайского бокса, а также несколько передовых принципов и техник. В нем также была уникальная особенность: рассказывалось о том, как применить эту технику к другой форме.

Если закономерность не была очевидна из первых двух способностей, то, над чем они работали, стало ясно с третьей. Это дало мне случайную частицу под названием «Изменение зверя»! - Иностранцевия, и вдруг я стал чуть менее человечным. Другая сила исказила мою генетику, на этот раз даровав нечто, называемое геном зоантропа. Генетическая особенность, облегчившая превращение человека в гибрид человека и животного. Потенциально любое животное, которое существовало или существовало в истории планеты.

Это был совершенно научный способ сделать человека оборотнем или вообще кем угодно. Я был «природным» зоантропом, но здесь был инженерный потенциал. Было возможно создать искусственные версии этого состояния, особенно с помощью моих сил и знаний. Еще одно бесплатное чудовищное усиление, которое я мог внезапно наложить на людей.

И это была сила. Даже без запуска трансформации я чувствовал энергию, силу и инстинкты, горящие под моей кожей. Это было состояние, усиленное жизненными волокнами. Тот аспект генетического прогресса, который был специфичен для энергии жизненных волокон, сочетался с уникальными особенностями гена зоантропа, поднимая его на новые высоты власти и новые высоты ярости.

И это выражалось сейчас. Ген зоантропа мог проявить себя как угодно. Любое возможное животное. И какое животное мне досталось? Не волк, тигр, медведь или акула. Ничего такого, что можно было бы увидеть в геральдике или в качестве талисманов спортивных команд. Даже то, о чем люди не слышали. Нет, моя форма была неясной, запутанной и имела сомнительную полезность. Я надеялся, что это был комментарий не в мой адрес.

Моя форма зоантропа была иностранцевией. Саблезубый динозавр-волк, живший четверть миллиарда лет назад. Было бы даже несправедливо называть его динозавром, поскольку он предшествовал даже самым ранним экземплярам. Это был хищник с самого начала творения, вне времени и чего-либо узнаваемого, но все еще целеустремленный и опасный.

И у него была цель. У меня была цель. Лунг висел над контейнерной площадкой, пылая, как второе солнце. Меня не волновало, насмехается ли он надо мной или пытается затянуть конфликт. Меня не волновал срок, истекший после утечки крови Тетры. Меня не волновал тот факт, что у меня не было конкретного плана, как его усыпить, кроме как «ударить его сильнее». Я направлял исцеляющие наниты, сдерживал массивное вторжение Пыли в мое тело с помощью едва контролируемой Ауры и изо всех сил пытался регулировать эмоциональную связь с Тетрой. Не осталось ничего, что могло бы справиться с новым набором первобытных хищнических инстинктов, расцветших в моем теле.

Я встал и взревел, что привлекло внимание Лунга и остальных членов банды, которые все еще карабкались по объекту, выполняя старые приказы, заботясь о раненых товарищах и по какой-то причине все еще записывая конфронтацию далеко за пределами точки любая полезная пропаганда для банды.

Мой рев понизился и приобрел гортанный характер. Контейнеры грохотали, а мой кровавый рев эхом разносился по всему комплексу. Щетинистые волосы развевались по моему телу, и я почувствовал, как положение моих костей изменилось. Одежда, которую я носил, возможно, была тенями их прежней сущности, но она все еще была создана моей силой. Они всегда будут подходить по размеру, даже если человек, носящий их, превратится в оборотня эпохи Лопингиан. Мое лицо вытянулось в морду, а зубы превратились в саблеподобные клыки. Мышцы расширились, приобретя новые характеристики и силу, а на моих руках и ногах выросли когти.

Я присел, впившись когтями ног в сталь контейнера подо мной. Остатки моих божественных ботинок сместились настолько, что это стало возможным. В частности, покупка стартовой платформы. Мое новое тело, чудовищная форма, покрытая сиянием жизненных волокон, нанитов и Пыли, свернулось, как пружина, и взлетело в воздух, прямо на путь порхающего человека-дракона.

Лунг заметил, что я приближаюсь, и сделал символическое усилие, чтобы избежать моего нападения. Символично и в конечном итоге бесполезно, учитывая скорость, с которой я двигался. Это можно было бы отнести к категории ослепления под воздействием жизненных нитей. Добавление генетики Даста, Ауры и зоантропа означало, что надежды не было. Я инстинктивно воспользовался свежими знаниями тайского бокса и встретил летящую фигуру Лунга матью всех ударов коленом, направленных прямо ему в грудь.

Не имея возможности противостоять удару, крылья Лунга сложились, когда нас обоих понесло над бухтой. Мой удар разбил броню его груди, но отсутствие сопротивления было на руку Лунгу. Большая часть воздействия силы была переведена в скорость, когда мы неслись над водой. Лунг боролся с моей восьмифутовой формой. Меньше половины его размера, но значительно сильнее. Его отчаянные удары были совершенно неэффективны против моей силы, когда я вцепился в его туловище, открыл рот шире, чем могло бы справиться любое существо, не являющееся наполовину крокодилом, и вонзил свои саблевидные зубы в его змеиную шею.

Чешуя, призванная защитить его, разбилась и прогнулась под силой моего укуса. Я бежал, руководствуясь чистым инстинктом, немедленно меняя хватку и используя силу челюсти, чтобы наносить ему удары коленями и локтями. Лунг взревел и повернул голову, пытаясь щелкнуть на меня ртом, полным пылающих зубов. Пламя было проигнорировано, и я почувствовал, как его чудовищные металлические клыки деформировались или разбивались под моей прочностью.

Удара моего щита, когда мимо проходило созвездие Магии, было достаточно, чтобы заставить его отступить назад и схватить меня обеими руками. Он оторвал меня, оторвав при этом кусок шеи. Я уже мог видеть, что он начал заживать, признак того, что мы приближаемся к критическому уровню его роста. Отчаянным движением он швырнул меня к поверхности залива и отчаянно взмахнул крыльями, чтобы набрать высоту.

Благодаря повышенной звериной ловкости мне потребовалась доля секунды, чтобы прийти в себя. Еще немного, чтобы спланировать мой следующий шаг, и еще часть, чтобы привести его в действие. К тому времени, когда я достиг поверхности воды, мои ноги уже были под собой, готовые нанести удар. В тот момент, когда я встретил жидкость, я пнул ее со всей силой, которую только мог.

Это было похоже на то, как будто взорвалась бомба. Вода потекла прочь от моей ноги. Клянусь, я мог видеть обнаженное морское дно после удара. Но всего на мгновение я полетел обратно в воздух, прямо на Лунга.

Накидка теперь стала больше, по меньшей мере, на двадцать футов, а второстепенные крылья, казалось, стали меньше. То ли они улучшили его ловкость, то ли он просто был более подготовлен, но на этот раз ему действительно удалось увернуться от моей атаки. Он сложил крылья и откатился в сторону, одновременно подняв руку, чтобы выстрелить струей огня. Это не было похоже на его предыдущие попытки: не на рассеянный взрыв умеренного пламени. Вместо этого он пришел как струя резака, только направленная как сфокусированное оружие дальнего действия.

Возможно, я тонул в доисторических инстинктах, управлял лечением нанитами, содержал арсенал Пыли и сдерживал расцвет эволюционной энергии жизненных волокон существа, которое медленно убивал меня, но это не означало, что я собирался позволить чему-то вроде этот пропуск. Лунг пытался использовать огонь. На меня. Случайная, небрежная, рассредоточенная и ленивая версия манипуляции пламенем. Искусство жизни, творчества, используемое как грубый инструмент. Несмотря на все способы, которыми я отвлекался, меня оскорбляли.

Я извернулся в воздухе, позволяя потоку течь мимо меня. Потом я протянул руку и схватил его. Обжигающий воздух струился под моими руками, не отпуская хватки. Я использовал поток в качестве рычага, развернул свое тело и прыгнул по линии огня прямо к летающей форме Лунга.

Это уникальный опыт – увидеть чистый шок на лице существа, которое три стадии трансформации назад оставило всякую практическую человеческую выразительность позади. Вид отвисшей клыкастой Х-образной пасти, когда доисторический человек-волк взбирается вверх по потоку огня, чтобы ударить его по лицу, согрел мое сердце так, что это не имело ничего общего с моей близостью к тепловому эффекту, который мог расплавить сталь в мгновенный.

Челюсть Лунга превратилась в порошок под силой моего удара, и удар унес вместе с собой большую часть его головы. Плащ беспорядочно качнулся, уступая мне дорогу и оставив меня лететь в небо. Я перекатился, чтобы успокоиться, и увидел фигуру Лунга. Повреждения головы не прикончили его, хотя, вероятно, этого было достаточно, чтобы раздробить содержимое его черепа.

Верно. Я приглушил противоречивые фокусы и инстинкты, с которыми имел дело. Накидка-регенератор. Это означало, что где-то в их теле есть ядро. Обычно голова, но не всегда и обычно не для серьёзных регенераторов. Без сомнения, другие люди пытались положить конец трансформации Лунга черепной травмой, и, вероятно, для них это прошло так же хорошо, как и для меня.

Мне потребовалось время, чтобы оценить безумную высоту, которой я достиг, когда моя скорость упала, оставив меня висеть в воздухе над заливом. Лунг зашипел подо мной, повреждения на его голове медленно исчезли, но, помимо непосредственного боя, передо мной был весь город. «Риг» стояла над бухтой, все еще обожженная и сломанная после субботнего нападения. Со своего роста я мог видеть, как работают призывники АББ. Пожары, случайные взрывы, мигающие сирены и наличие более экзотических эффектов. Застывший во времени беспорядок, которым была мастерская Бакуда, выделялся, как и скопления огней, облаков и разноцветных вспышек там, где территория АББ граничила с территориями, контролируемыми Торговцами и Империей. Однако никто из них не мог сравниться с последствиями мартовского удара по мне.

Место, где это произошло, было ясно видно — прямо на западном краю контейнерной площадки. Было ясно, что это был центр вспышки разноцветных эффектов пыли, простирающейся от точки удара на несколько блоков. Каждый эффект, который я вплел в этот костюм, был яростно высвобожден в образе, который можно было отобразить на карте города.

Светящиеся линии потрескивающей ударной пыли, пылающий след горящей пыли, многочисленные ледяные стены или каменная пыль, создающая либо линию монолитов, либо внезапную трещину в земле. Водяная пыль, раскалывающая землю, образующая новый водный путь, или ветровая пыль, создающая коридор ураганных условий. Гравитационная пыль сжимает деревья и здания почти до коллапса или заставляет все на своем пути летать.

К счастью, эффект был ограничен «промышленными» районами северных доков, которые в настоящее время были действительно промышленными только с точки зрения зонирования, а не экономики. Тем не менее, было мучительно видеть, как далеко распространились последствия. Это было не так преднамеренно опасно, как оружие Бакуды, и, к счастью, большая часть действительно опасных выбросов Пыли, горящей Пыли, молниеносной Пыли или даже этой новой магматической Пыли были направлены в сторону залива или кладбища лодок. Северный конец променада прорезала полоса ледяной пыли, а внутри страны действовали всевозможные стратегические типы пыли, но в основном это должно быть повреждение имущества в районе с небольшой активностью.

По крайней мере, я мог сказать, что мой взорвавшийся гардероб нанес меньше ущерба, чем скоординированные атаки Бакуды.

Момент моего зависания истек, и я снова начал падать. Я нацелился на Лунга и увидел, что дракон почти оправился от моей последней атаки. Я выстрелил крюком, и якорь врезался в бронированную спину человека-дракона. Прежде чем он успел среагировать, я бросился к нему, используя колючую проволоку, чтобы придать своему движению вращение. Вытянув щит, я пронесся мимо Лунга, вонзая зазубрины и шипы своего щита в его позвоночник со всей скоростью, которую позволяли мое ныряние и вращение. Я прорвал его насквозь, оставив кровавое месиво на его позвоночнике и разорвав одно крыло.

Он удерживал себя огненными вспышками, стараясь направлять их в сторону от меня, в то время как его крыло заживало с ужасающей скоростью. Моя траектория продолжилась в сторону бухты, но вторая веревка крюка отбросила меня к ледяной стене, которая простиралась от контейнерной площадки.

Я приземлился на вершину замерзшего здания и посмотрел на выздоравливающего лидера банды. Лунг боролся за высоту, стараясь держаться подальше от меня, пока, я полагаю, не набрал достаточно сил, чтобы нанести мне урон. Я сомневался, что это произойдет, но я работал в других пределах и достиг бы своих раньше, чем он достиг своих. В этот момент я бы оставил город в пользу полностью усиленного Лунга, и полному альянсу Кейпов Броктона было бы трудно остановить это.

Внезапное сообщение прорвалось сквозь хаос моего разума, коды приоритета пронеслись прямо от моего имплантата к моему серому веществу.

«Отойди!»

Мой второй дубликат был здесь. Это было легко забыть, несмотря на кажущуюся жизнь после нападения Марша, прошли всего лишь минуты. Темп боя, особенно под действием улучшений, был безумным.

Как и первый ход моего дубликата.

Мир покраснел, и звук истерзанного воздуха эхом разнесся по городу. Багровый луч прорезал небо и ударил Лунга в самую точку. Я мог видеть тень его фигуры в луче, тлеющий силуэт в белом поле. Частицы отсыпались от его тела, и я узнал полное выражение оружия, открытого на максимальной мощности и на максимально долгое время.

Когда его наконец пришлось вырезать, в воздухе повисла почерневшая, истощенная фигура. Обломки крыльев не смогли удержать его в воздухе, хотя слабые струи пламени были направлены в сторону океана, пытаясь удержаться в воздухе. Его правое предплечье и большая часть левой ноги отсутствовали, и он выглядел полумертвым.

Но Лунг исцелялся. Два лазера могли бы прикончить его, но в данный момент, когда он достиг высоты более двадцати футов, этого было просто недостаточно.

Вероятно, поэтому мой дубликат решил ответить повторным маневром, который обычно называют «все ракеты». Пожалуйста, поймите, это ни в малейшей степени не преувеличение. Он увольнял всё, независимо от того, что имело отношение к текущей ситуации. Если боеприпас можно было загрузить в одну из пусковых установок мотороида, то теперь он летел в Лунга.

Результатом стало поле смерти, на фоне которого дублированные рои ракет Они Ли выглядели консервативно. Более двухсот боеголовок, запущенных в миниатюрном виде и развернувшихся в воздухе на пути к цели, обрушились на обугленное тело лидера банды паралюдей.

Я отдам должное Лунгу. Учитывая ту жизнь, которую он прожил, и количество времени, которое он провел в сообществе мыса, он явно узнал смерть, когда увидел, что она летит к нему. Он немедленно изменил направление потока огненных струй, удерживая его в воздухе, и нырнул прямо к воде.

Я наблюдал, как быстро заживающее тело Лунга исчезло под волнами, а за ним последовал рой ракет, по сравнению с которыми попытка бомбардировки Бакуды, предпринятая в понедельник днем, выглядела как фейерверк. Я вцепился в вершину ледяной стены, когда начались взрывы. И продолжил. И продолжил еще немного.

Ракет действительно было много.

Мне стало известно о попытках связи со стороны моего дубликата. На самом деле, я узнал, что были предприняты попытки связи практически с того момента, как я попал в засаду, устроенную Марчем. Совокупность отвлекающих факторов не позволяла мне даже заметить их, не говоря уже о том, чтобы разобраться в ситуации. Мне повезло, что мой дубликат оказался там и смог подойти. Он даже связался с местными властями от имени «Триумфа» и предупредил их о Марше — обе критически важные задачи, о выполнении которых я был слишком отвлечен, чтобы даже подумать. Я сосредоточился на различных личных кризисах, с которыми сталкивался, и старался выделить достаточно мысленного пространства для ответа.

"Я в порядке." Я попытался. Взаимодействие с моим имплантатом было трудным. Простое составление слов для отправки в этом формате внезапно стало серьезным усилием. «Ситуация плохая. Кое-что... От исцеления... —

Я знаю. Ответил мой дубликат. «Не волнуйтесь, у меня есть полная информация о событиях и вашем текущем состоянии здоровья».

Я нахмурился и попытался разобраться в журналах вызовов. "Как…?"

«Матрица наноботов». Он ответил. «Когда я не смог связаться с вами или с вашими копиями «Флота» или «Обзора», я смог связаться с зарождающимся искусственным интеллектом нанороботов в вашей системе. Они знали, как взаимодействовать с нейронным имплантатом благодаря отключению процессоров, поэтому могли держать меня в курсе ситуации».

Я заметил мотороид дубликата, летевший ко мне с строем дронов, и без необходимости махнул им когтистой рукой. Между постоянным круговоротом моей крови, энергией жизненных нитей, животными инстинктами и огромным количеством Пыли, все еще находящейся в моем организме, я чувствовал… Ну, головокружение было бы преуменьшением. Мне повезло, что я все еще был работоспособен.

Я покачал головой. Это было важно. «Наноботы… не смогут рассказать вам всего. Есть что-то. Через Пульс Дракона. Лунг или его пассажир. Это ответ на угрозу». Я вздохнул и снова сосредоточился. «Мы его выгнали. Это не похоже ни на что другое. Растет быстрее. Меньше ограничений». Я посмотрел на залив. — Этого может быть недостаточно.

Мотороид остановил инерцию взрывом двигателей и направил сканеры в сторону отсека. Ответ дубликата был всем необходимым подтверждением.

"Ебать."

Мне не пришлось просить разъяснений, поскольку поверхность воды прорвалась. То, что вышло наружу, приводящееся в движение главным образом струями огня из передних и задних конечностей, очевидно, прошло через ад. Тот факт, что рана быстро заживала, похоже, не слишком утешал существо, которое больше походило на набор сырых гамбургеров, прикрепленных к скелету, чем на какое-либо живое существо.

Лунг вернулся. Он исцелялся. И он разозлился.

"Здесь." Пришло сообщение моего дубликата. «Возьмите зелья. Они должны, по крайней мере, ослабить давление со стороны Тетры».

Летающий костюм начал выдавать несколько зелий. Глядя на флаконы, я кратко обдумывал, как с ними обращаться, прежде чем просто бросить их скопом в свою первобытную волчью пасть и жевать, как горстка фонтанчиков. О, преимущество чрезвычайной долговечности и регенерации.

Я мгновенно почувствовал облегчение, поскольку системы организма, которые я изо всех сил старался сохранить перед истощением Тетры, получили мощный импульс. Это успокоило меня до такой степени, что я смог по-настоящему оценить, насколько я облажался.

Лунг был ростом более тридцати футов. Он был ростом с Левиафана, со всей мощью, которую влекло за собой это состояние. Настоящий Губитель, о котором идет речь, не смог одолеть его в этот момент. Возможно, это была травма, отчаяние и психическое напряжение, но я не знал, как мы с этим справимся. Сама тяжесть силы, исходящей от Лунга, была оглушительной, по крайней мере, по стандартам Пульса Дракона. Это было настолько ошеломляюще, что я даже не мог чувствовать ци моего дубликата изнутри брони.

Нет, я определенно не мог чувствовать ци моего дубликата. Внутри доспехов не было и следа этого. Его не было внутри доспехов. Он прислал пустой костюм. Это означало, что я столкнулся с Губителем Лунгом с горсткой оборудования, пустым мотороидом и серьезным медицинским кризисом.

"Где ты?" Я изо всех сил пытался отправить сообщение своему дубликату.

— Ладно, не злись.

Я обдумал его ответ и решил, что да, я определенно разозлюсь. "Что ты делаешь?"

Его ответ пришел в виде быстрой строки данных. «Когда я увидел, что Лунг набирает обороты, я решил, что нам понадобится дополнительная помощь. Я не знал, почему он стал таким сильным, но в любом случае это своего рода академический подход. Кроме того, я знаю, что ты, вероятно, хотел быть первым, кто будет водить его, так что извини, что прервал очередь.

Я смотрел на быстро восстанавливающееся тело Лунга, возвышающееся над заливом, и размышлял, какой будет подходящая реакция на ситуацию, подобную той. Затем я подумал, что сможет применить мой дубликат. Потом я перестал думать, потому что увидел именно то, что он сделал.

Почти пятьдесят футов суперкерамического композитного сплава гундария пролетели над моей позицией и врезались в лидера банды. Во второй раз за день я увидел по-настоящему шокированное выражение лица, которое на самом деле не должно быть способно на выражения, а тем более на шок.

Мобильные костюмы можно было развернуть прямо со склада за несколько минут. Вопрос о том, как это работает, был одним из тех аспектов Кузницы, на который не было ответа. Это просто произошло. По сигналу от меня или моих дубликатов костюму потребуется минута, чтобы подготовиться к запуску, а затем еще несколько минут, чтобы прибыть в пункт назначения. Маршрут, по которому он прошел, механизм перемещения из запечатанной мастерской в ​​реальный мир или то, где именно он попал во внешнюю вселенную, — все это Кузницу не волновало. Костюмы могли быть развернуты, если их позовут, и мой дубликат сделал звонок.

И в результате теперь он вел гигантского робота в бой с Лунгом. Мобильный костюм пикировал на Лунга, четыре 60-мм пушки «Вулкан» обстреливали его тело со скоростью вращающейся пушки. Ущерб был незначительным с учетом регенерации Лунга, но отвлек его, когда дубликат направил Gun-EZ в подкат.

Впервые в бою Лунг оказался вне своей весовой категории. Мобильный скафандр был выше него почти на двадцать футов и бил на полную мощность. И снова бой в полете ударил Лунга по заднице, когда простая ньютоновская физика увидела, как его перенесли через залив и подальше от города.

Должен признаться, я более чем завидовал тому восторгу, который испытывал мой дубликат, когда он пилотировал нашего гигантского робота в схватке с огромным монстром. Это была мелкая претензия, и я был безмерно благодарен за эту ситуацию. Я вздохнул и попытался успокоиться.

И вдруг обнаружил, что мне стало намного легче сохранять равновесие.

Кузница только что установила еще одну связь. Это была пылинка среднего размера из созвездия качества под названием «Секрет Стали». Сама сила на самом деле была инструкцией по эксплуатации, текстом по японским методам кузнечного дела. Если точно следовать, то можно будет производить предметы, которые значительно превосходят то, что должно быть возможно, исходя только из их материала и мастерства. Лезвия, которые могли прорезать сталь, почти неразрушимую броню и простые инструменты, которые работали не хуже современных технологий.

Но не это было важным в этой силе. Подобно тому, как Armor-Shift Manufacture был довольно простым предметом с огромными разрушительными дополнительными способностями, настоящее значение Secret of Steel заключалось в силах, которые были включены в него.

Во-первых, «Секрет стали» был немедленно применен к моему фонарному щите. Более того, это фактически создавало эффект, при котором щит продвигался вместе со мной по мере того, как я рос в навыках и силе. Какой навык, спросите вы? Почему всестороннее понимание ниндзюцу, которым я только что был благословлен, включая использование моего щита-фонаря, или, точнее, его проволочного компонента, в качестве моего метафорического «меча» или выражения наступательной силы.

Это тоже не было базовым ниндзюцу. Он включал в себя полную скрытность и обман, а также введение в манипулирование ки. Как в волшебных трюках ниндзя и манипуляциях с ки. О, и теперь у меня была ки, что, по сути, было новым вариантом того, что я делал с контролем ци или Пульсом Дракона.

Расширенное понимание ки на самом деле было действительно важной частью способностей. Эта сила дала мне понимание Сэй Ки, или внутренней энергии. Это искусство обучало механике внутреннего спокойствия, сосредоточенности и ясности мысли в бою. Все то, в чем я отчаянно нуждался прямо сейчас. С одним вздохом я почувствовал, как растаяло напряжение, связанное с уравновешиванием стольких конфликтующих сил. Я мог сосредоточиться, мог думать и действительно мог нормально функционировать, даже при нынешнем физическом напряжении.

Это напряжение также было немного смягчено другой силой. Тело Мастера, или тело мастера боевого искусства. Я еще не был полностью там, не до конца «овладел», но того, что мне было даровано, было достаточно, чтобы уменьшить стресс от жизненных нитей, внедренной Пыли и моей собственной трансформации в зоантропа.

Власть также пришла с философией. Кацуджинкен — животворящий кулак. Вопреки всем разрушительным и подавляющим психическим изменениям, которые я пережил, это было то, что я мог полностью принять. Это была простая точка зрения: вы должны защищать тех, кто не может защитить себя, и улучшать жизнь окружающих. Это целенаправленное убийство не является чем-то, чего следует добиваться, оно было сродни поражению. За этот мир стоило бороться.

Пожалуй, больше всего утешало то, что это был набор принципов, а не обязательств. Я был свободен принять или отвергнуть идеалы философии, сбиться с пути и попытаться найти дорогу назад. Важным был тот факт, что это имело последствия, которые способствовали реализации его идеалов. Соблюдение принципов давало спокойное поведение и способность успокаивать людей, а также давало возможность вести диалог перед сражением.

Это было все, чем я пренебрегал, и именно то, что мне было нужно в качестве плаща. К сожалению, это не совсем то, что мне было нужно в данный момент. Глядя на залив с вновь обретенным спокойствием и сосредоточенностью, я увидел почти восстановленного Лунга, противостоящего моему дубликату. Время для диалога прошло, и вряд ли оно в любом случае окажется продуктивным против Лунга.

К миру и ненасилию стоило стремиться, но применение силы для защиты другого было вполне приемлемо в рамках этой философии. Мне придется бороться, чтобы победить, сделать все возможное, чтобы остановить Лунга и защитить жителей этого города. Если бы это положило конец его жизни, это не было бы победой, но это позволило бы тем, кто живет под его ярмом, познать меру мира. Я мог бы принять личную потерю ради безопасности тех, кто не мог бороться за себя.

С ясным разумом я почувствовал связь моего имплантата с копией Обзора на удаленном хабе и версией Флита, работающей на мотороиде. Я также узнал признаки взаимодействия моих нанороботов с нейронным имплантатом и другими системами моего тела. В ответ на выражение обеспокоенности со стороны Survey, Гармент дернул одежду моего сокращенного костюма, к большому облегчению ИИ.

Я сделал последний вдох и сосредоточился на своем Сей Ки. Механика была все еще незнакома, ощущения странные, но я мог чувствовать взаимодействие сил внутри моего тела. Силой воли я смог разорвать связь между моей генетикой зоантропа и все еще струящейся энергией жизненных нитей.

Первобытные инстинкты ослабли даже сильнее, чем было изначально. Я вдруг почувствовал контроль над состоянием, перемены. Мои кости сдвинулись, когти исчезли, а тело приняло человеческую форму.

Ну, за исключением вытягивающихся жизненных нитей, узоров активной Пыли и трассировки цепей из набора нанитов, изо всех сил пытающихся сохранить весь этот беспорядок живым и в вертикальном положении.

Вдалеке мобильный костюм вытащил обе лучевые сабли. Сабля, выданная на степень Анахайма, представляла собой массу плазмы высокой энергии, связанную в I-поле частиц Миновского. Ничего, кроме тепловой энергии, и сомнительной пользы против Лунга.

Лучевая сабля из «Экзотической совместимости» была совершенно другим зверем и, если не считать внешнего сходства, едва ли заслуживала того, чтобы находиться в одной категории с плазменным мечом Анахайма Градуса. Это было связанное ионизационное поле заряженных частиц, которое заставляло любую материю, подвергавшуюся его воздействию, разрываться на части. Это был меч распада, против которого термическое сопротивление ничего не значило.

Именно так мой дубликат противостоял восстановленному Лунгу. Плазменный клинок в левой руке его костюма начал искажать форму, растекаясь по рукоятке в широкой плоскости. Комбинация технокинеза и пирокинеза, создающая плазменный щит, защитное дополнение к кольцеобразному клинку в его правой руке. Импровизированный лучевой щит, который можно было использовать для физической и энергетической защиты.

Лунг нырнул к костюму и быстро осознал глупость этой стратегии. Выпущенные огненные залпы были отражены пирокинетическими способностями моего дубликата или горящим щитом, защищающим его робота. Когда зверь в плаще сомкнулся, чтобы схватиться, лучевая сабля вылетела наружу, пронзив туловище Лунга и оторвав руку и одно из его четырех крыльев. Дракон едва избежал второго удара, отбросившись назад силой своего пирокинеза, но костюм запустил ракеты и преследовал его.

Я сосредоточился на текущей ситуации. Мой разум не был достаточно ясен, чтобы создавать или выполнять алхимию, но, по крайней мере, я больше не бросался вслепую в бой со злодеем, который полагался на людей, слепо бросающихся в бой с ними. Мой дубликат участвовал в воздушной меха-дуэли с человеком-драконом, чему я все еще завидовал, но если его меч дезинтеграции не получит исключительно удачный удар и не зацепит ядро ​​Лунга, это будет только сдерживающим действием, которое только усугубит ситуацию.

Я понятия не имел, как исправить эту ситуацию, но, к счастью, я был не единственным, кто мог. Я открыл протоколы связи для своего дубликата и ИИ и поднял вопрос.

«Нам нужен способ победить Лунга. На этом этапе будет принято все, что причинит меньший ущерб, чем он может нанести, если проскользнет мимо нас. Нам нужно решение, а возможности у нас ограничены».

Мой дубликат вмешался первым. «Вы были правы насчет того, что он быстро растет. Он отдает много энергии. Вероятно, вскоре броня костюма станет угрозой, физической или термической, хотя я могу смягчить ее с помощью пирокинеза. Я работаю над модернизацией на местах, но не уверен, что смогу опередить его».

Было странно услышать идею модификации бывшего в употреблении автомобиля со стороны. Я знал, что могу выполнить такую ​​работу, но слышать, как это говорит кто-то другой или использовать это в боевой стратегии, было немного тревожно.

«К тому же, у меня осталось меньше двадцати минут». Дубликат продолжил. — И учитывая твое состояние, я не хочу, чтобы ты выпил еще одно зелье вне лабораторных условий. Не с таким большим количеством пыли в вашей системе. Он может выбросить следующую партию, как только они сформируются».

Это была мрачная мысль. Еще один таймер, над которым мы работали. И хотя недавние силы помогли моему разуму и телу пережить этот беспорядок, я знал, насколько ужасной была ситуация, и знал, что не смогу продержаться вечно. Нам нужно было решить эту проблему и вернуться в мастерскую, чтобы найти способ исправить ситуацию.

«Решение нынешнего конфликта, скорее всего, будет включать эффективное сдерживание, удаление врага из районов угрозы гражданскому населению или полное уничтожение без возможности восстановления». Опрос указан. «Первоначальный и вторичный варианты маловероятны при имеющихся ресурсах, третичный вариант возможен, но потребует крайних мер».

Я сглотнул, когда Флит вмешался со своим собственным предложением третичного варианта. У матрицы наноботов также были некоторые идеи, в основном связанные с довольно крайними алхимическими принципами. Меня не очень устраивала эта идея, и тем более то, что ее предложили мои ИИ, но я принял необходимость.

По крайней мере, Лунг в настоящее время находился вдали от берега и изолирован от города. Какие бы действия нам ни нужно было предпринять, можно было сделать без вмешательства со стороны города. Любой план по удалению, сдерживанию или подчинению разбушевавшегося Лунга был бы деликатной операцией, и было бы милостью, что мы могли действовать без сопротивления.

Это, конечно же, произошло, когда над городом прогремел звуковой удар, заставивший меня поднять глаза и увидеть, как инверсионный след превратился в пикирование вниз. Путь, по которому не пойдет ни один коммерческий авиалайнер. Флот предоставил мне данные сканера корабля, а Служба наблюдения услужливо сообщила мне, что «Дракон» прибыл на шесть минут раньше предполагаемого времени прибытия.

Я выругался себе под нос, когда костюм Дракона повернулся туда, где мобильный костюм участвовал в воздушной битве с Лунгом, который теперь был ближе к 35 футам, чем его предыдущие 30. Если бы он рос в ответ на угрозу, то Дракон не помог бы делу. Созвездие Знания прошло мимо, пока я обдумывал свое следующее действие.

Пока я смотрел, Лунг нырнул достаточно близко, чтобы порезать одну из пластин туловища мобильного костюма, но отступил под ударом струй пламени, когда лучевая сабля почти оторвала ему шею и плечи. Тем временем след выхлопных газов реактивных самолетов, сигнализирующий о прибытии Дракона, становился все ближе и, казалось, ускорялся.

На самом деле это было результатом того, что скафандр падал с крейсерской высоты около 40 000 футов. Самолет, который, казалось, полз по небу, на самом деле мчался в воздухе на безумных скоростях, просто издалека он выглядел мирно. То же самое можно сказать и о костюме Дракона. Издалека по небу медленно ползла спокойная белая точка. При увеличении кошмарный механический зверь летит к вам.

По сигналам Флита от датчиков мотороида я мог видеть структуру скафандра. Это была новая модель длиной около 45 футов, и создавалось впечатление, что она предназначалась для локальных операций, а не для ее обычного быстрого реагирования. На самом деле, она, возможно, отключила турбины, чтобы вовремя добраться до города. Вероятно, она уже была в пути, когда началась атака.

И теперь она направлялась в мою океанскую битву с Лунгом, а не для того, чтобы оказать какую-либо поддержку ситуации в доках. Исследование сообщило мне, что эта новая модель называлась Цетус, так что, возможно, битва на воде была бы подходящим ходом для костюма, названного в честь морского чудовища.

Был предел тому, что я мог рассказать о конструкции и вооружении костюма в его нынешнем виде. Все было сложено до минимального профиля для облегчения аэродинамики. Он выглядел как ее обычный четвероногий дизайн с впечатляющим дополнительным вооружением и длинной «шеей» и «хвостом».

Это была не та ситуация, с которой я хотел иметь дело. Я все еще не был уверен в точной природе психического воздействия, под которым находился Дракон, но было совершенно ясно, что она была вынуждена противостоять мне. Был шанс, что она отдаст приоритет Лунгу, но я не сомневался, что как только с ним разберутся, она набросится на меня.

Была также проблема в том, что Дракон вступала в битву в новом костюме, который она построила после того, как заявила о своем намерении преследовать меня. Я не знал, чем была вооружена эта штука, но можно было с уверенностью сказать, что снаряжение будет в большей степени ориентировано на противодействие моим способностям, чем на способности Лунга.

Возникла вспышка дискомфорта, когда баланс между внедренной Пылью, нитями жизни, новой генетикой и нанитами слегка сместился. Я вздохнул, чтобы сосредоточиться, ощущая цифровую или духовную связь с Флотом, Обзором, Тетрой, Гарментом и даже матрицей наноботов. Это напомнило мне, что я был не один. Сей ки мог помочь мне сосредоточиться, Кацуджинкен мог смягчить мой подход к ситуации, а люди вокруг меня могли помочь. Хотел помочь.

Я открылся для их помощи, для всего, что они могли сделать. Их возможности были ограничены, но они хотели помочь всем, чем могли. Гармент делала все возможное, чтобы скрепить мой костюм, и это было все, что она могла сделать, и за что я был ей благодарен.

Тетре удалось осознать, что слепая всепоглощающая ярость, которая резонировала между нами, не помогала ситуации. Она пыталась контролировать свои чувства, но все еще была напугана, неуверенна и растеряна. Я постарался ее успокоить и выразил ей благодарность за модерацию эмоциональной связи.

Исследование работало в ограниченном объеме. Она работала с копией на удаленном хабе QEC и версией, запущенной на омни-инструменте моего дубликата. Флит делил с ней пространство обработки мотороида и данные датчиков, а также средства управления дроном, но она находилась в более ограниченном положении, чем привыкла. В основном она предоставляла сводки отчетов по городу и анализ других датчиков с чувством разочарования из-за того, что не могла сделать больше.

Удивительно, но Флит не управлял гигантским роботом. Быстрая проверка подтвердила, что основная версия Fleet задокументировала мобильный костюм по прибытии в мастерскую, но не внесла изменений и не установила удаленную копию. Он был разочарован этим примерно так же, как и я, но был рад оказать поддержку, основываясь на гораздо более обширной истории тактического моделирования, чем можно было предположить. Вероятно, именно отсюда и пришло его предложение против Лунга, и, к сожалению, нам, возможно, действительно придется действовать.

Я был очарован, увидев уровень вовлеченности и продвинутого развития, продемонстрированный матрицей наноботов в моей системе. Созданная Богом нанотехнология предприняла действия по управлению связью, когда я был фактически выведен из строя, следила за моим состоянием здоровья, обеспечивала умеренную поддержку и в ограниченной степени независимо взаимодействовала с Флитом, Сюрвей и Тетрой. Это был неожиданный союзник, которому я был благодарен.

И мне понадобится вся поддержка, которую я могу получить. Мне нужно было вступить в этот бой, чтобы поддержать своего дубликата и избежать помех со стороны Дракона. Хм. Я бы сражался и с Лунгом, и с Драконом. Это вряд ли могло бы сбить с толку. Я выбросил это из головы, одобрил различные предложения и дал сигнал к выходу.

Когда Флит запустил мой мотороид в небо, а за ним тянулись дроны, я посмотрел с шельфового ледника на плещущиеся волны залива. Самой сложной частью этой борьбы было то, что окружающая среда работала против меня. Сражаться с летающим противником над водой было не лучшим решением, но это также был лучший способ избежать сопутствующего ущерба.

Не то чтобы я не был готов к такого рода вещам. В дополнение к системам полета мотороида у меня было полдюжины способов справиться с моей ограниченной трехмерной мобильностью. Просто они были либо недоступны, либо неприменимы в данной ситуации.

Прямое воздействие полей массового эффекта, пылевых переплетений, микродвигателей или стихийного оружия — все это зависело от того, чтобы эти вещи действительно находились в состоянии, которое не представляло собой беспорядочный беспорядок. Я не был готов к почти полной потере оборудования. У меня были и другие варианты, но они полагались на возможность сосредоточиться либо на алхимии, либо на пирокинезе, и в тот момент о моем сосредоточении очень много говорили.

Итак, мои возможности полета были ограничены, но это не означало, что я не мог действовать. То, что я собирался попробовать, вероятно, было технически возможно ранее в бою, но только если бы я был готов смириться с полным отсутствием контроля и точности. Если бы мои ботинки были целы и невредимы, возможно, я мог бы их открыть, но они работали с пониженной мощностью.

Уменьшенная способность к чему-то, что было на уровне богов, все еще была довольно впечатляющей, и в сочетании с моей последней силой этого было более чем достаточно, чтобы справиться с этим. Я напрягся, а затем бросился к заливу, поскольку Кузница пропустила связь с созвездием Ресурсов и Прочности.

В тот момент, когда я коснулся воды, я ударил ногой и начал быстрый шаг, который вывел меня на путь, следующий за моим мотороидом. Просто бежать по воде было несложно. Любой, кто мог двигаться со скоростью семьдесят миль в час, смог бы справиться с этим.

Ладно, возможно, это было сложно, но я работал с другим набором показателей.

Дело в том, что есть большая разница между способностью оставаться над поверхностью, сохраняя скорость, и фактически иметь какое-либо чувство контроля или маневренности во время действия. Мои ботинки были той вещью, которая могла справиться с этим и, конечно, сейчас помогала, но по большей части это было результатом моего нового обучения ниндзюцу.

Даже если оставить в стороне сверхъестественные применения ки, которые были возможны благодаря этому искусству, оно невероятно специализировалось на грации и точности. Мастер ниндзюцу мог бы справиться с этим без какого-либо внешнего оборудования или поддержки. Я был не совсем на том уровне, но моих навыков было более чем достаточно, чтобы действовать в данных обстоятельствах.

Я пронесся над волнами, не оставив ни единой полосы пены, отмечающей мое прохождение. Фактический опыт был странным и трудным для описания. Я бы сказал, что самая близкая аналогия — это попытка бежать по грязному полю в гладких ботинках. Требовалось постоянно прилагать усилия, чтобы оставаться в вертикальном положении и контролировать направление своего движения, но я мог это сделать.

Я мог бегать по воде.

И я фактически гнал Дракона к месту боя. Что ж, если называть это боем, это сильно недооценивает зрелище наблюдения за тем, как гигантский робот с ракетным двигателем и лазерным мечом ведет воздушную дуэль с демоническим горящим существом-ящерицей.

Лунг, по крайней мере, научился бояться лучевой сабли мобильного костюма, но теперь пытался обойти это. Он использовал свой меньший размер в своих интересах, комбинируя свои крылья с тягой огненных залпов, чтобы обойти ракетную тягу скафандра, пытаясь проникнуть со слепых углов и с незащищенных сторон. Он с радостью врезался бы в горящий щит костюма, извергая огонь и щелкая своей змееподобной шеей, прежде чем его либо отбросило бы, либо ему пришлось бы уклоняться от удара лучевой саблей.

Флит оказывал поддержку с помощью мотороидного вооружения и творческого использования дронов, но из-за израсходованных более тяжелых боеприпасов лучшее, что он мог сделать, — это попытаться создать возможности для злоупотреблений моего дубликата. Были некоторые надежды на успех, заключавшиеся в объединении электрических атак дронов в вспышку молнии олимпийского масштаба, но Лунгу удалось уничтожить одного из дронов при последней попытке удара, и он был начеку. для этой тактики сейчас.

Вот в чем дело. Лунг боролся умно. Это было не то, что можно было ожидать от человека, известного как «гневный дракон», но это было вполне в его силах. Бруты на самом деле не были глупыми, и это было вдвойне важно для тех, кому удалось стать лидерами банд, контролирующих большую часть большого города. В этой борьбе время было на его стороне, а не на нашей. Мне нужно было вмешаться в конфликт, и, надеюсь, до того, как вмешается Дракон.

Когда я добрался до места происшествия, мои возможности были несколько ограничены. Я был гигантским шаром жизненных волокон, обладающим повышенной силой, но с ограниченными возможностями ее применения. Мой щит был фантастическим инструментом защиты и мобильности, но никогда не предназначался для прямого нападения. Я все еще потрескивал от опасного количества пыли, но ее было трудно применить осмысленно.

Мне нужно было оружие, и я нашел ответ на эту потребность из неожиданного источника. Источник, который оказался чрезвычайно верным союзником на протяжении всего этого испытания.

Мои наноботы ответили на мой звонок. Их интеллект был слишком примитивным, чтобы справиться с реальной речью, но он был достаточно развит, чтобы распознать потребность и предложить способы ее удовлетворения. Наноботы были спроектированы как сборочная система, но конструкции, служившие их основой, были одними из самых продвинутых, к которым мне был доступен. Они были способны на невероятную полезность, о чем свидетельствует представленное ими предложение.

ИИ был прост, но понимал свою цель. Таким образом, точно так же, как Флит развлекался, создавая эксплуатационные симуляции любого транспортного средства, который мог, а Служба Службы работала над сбором и анализом всех возможных данных, матрица работала над подготовкой к сборке. Он был связан с ядром компьютера и таким образом копировал, анализировал и оценивал каждый проект, хранящийся в этой системе. И хотя это не было бы эквивалентно произведениям, созданным с использованием моих способностей, оно могло бы имитировать эту технологию.

Я решил доверить механику проектирования, выбора и сборки матрице. Я не мог активно участвовать в этом, не в моем нынешнем состоянии. Я мог попасть на битву и мог сражаться. Все остальное я был готов делегировать. А делегировать это нужно было быстро, так как я стремительно приближался к месту конфликта.

Ну, примерно в ста футах под местом конфликта. Таковы были последствия воздушной дуэли. Наверное, мне повезло, что это не происходило у потолка полета ни одного из бойцов.

Кроме того, было ясно, почему мой дубликат назвал Gun-EZ. «Лео», помимо того, что он был менее мощным, не смог бы выдержать такой уровень воздушного боя. Я был удивлен, что Gun-EZ работал так хорошо, и подозревал, что это могло быть результатом тех «модификаций», о которых упомянул мой дубликат.

Матрица просигнализировала, что готова начать эмуляцию оружия. Я дал им добро и быстро установил траекторию, а затем прыгнул.

Всякая надежда на внезапную атаку умерла, когда голова Лунга качнулась в сторону мощного взрыва на поверхности воды, а затем быстро переместилась, чтобы проследить за мысом, летящим к нему со скоростью выстрела из рельсотрона. Я почувствовал, как наноботы текут через мою систему к моей правой руке, просачиваясь сквозь дыры в перчатке Гармента и принимая форму клинка.

Но дело было не только в этом. Волокна Тетры вытягивались из моего тела и превращались в состав наноботов, из которого формировался меч. Я быстро понял, что произошло. Матрица не прекратила анализировать технологию только потому, что она вышла из мастерской. Они наблюдали за взаимодействием волокон с моим щитом и за тем, как Тетра смогла имитировать мои проводные атаки. Они экстраполировали это, каким-то образом соединились с Тетрой и нашли способ интегрировать усиление жизненных волокон в то, что в противном случае было бы довольно простым мечом.

Наноботы были великолепны, но был предел тому, что они могли сформировать, используя себя в качестве строительных блоков. Даже на базовом уровне они не могли сделать кромку острее самого маленького компонента. Хотя оно все же было на много острее, чем обычное лезвие, оно не было мономолекулярным.

Жизненные волокна были субмономолекулярными. Их структура имела базовый уровень, который был ближе к пространственному искажению, чем к живому существу. Это были загадки физики, способные на невероятные подвиги, и матрица была полностью готова этим воспользоваться. С подкреплением Тетры то, что в лучшем случае было бы коротким мечом, превратилось в чудовищно длинный рубящий инструмент из блестящего красного металла.

Это было однолезвийное лезвие, умеренно тонкое, но в основном по сравнению с его длиной. Почти десять футов клинка, оружие, которое было бы совершенно невозможно использовать ни в какой ситуации, кроме боя на открытом воздухе. Он приобрел форму, когда я выстрелил в небо, и завершил свое формирование, как только я достиг дальности удара.

Не знаю, знал ли он, что будет, или просто научился постоянно быть начеку, но при первом же признаке моего прихода он откатился в сторону, пряча крылья за спину и поднимая вверх все четыре конечности, чтобы защитить себя. Таким образом, атака стоила ему только руки и ноги, а не, скажем так, разделила разницу.

Я проскочил мимо и оценил ущерб. Бойня против него имела лишь посредственную пользу. Лунг был совершенно счастлив сражаться без каких-либо конечностей, а эти проклятые твари отрастали так быстро, что это не причиняло ему никаких неудобств. Именно по этой причине Лунг имел репутацию человека, которого невозможно остановить.

Тем не менее, уже прошел тот момент, когда отступление было каким-либо привлекательным вариантом. Около пяти футов назад Лунг достиг точки, где он мог сравнять город с землей. Прямо сейчас моим единственным реальным вариантом было довести это дело до конца, так или иначе. Если бы я не смог остановить Лунга до того, как мои различные таймеры достигнут нуля, результаты не сильно отличались бы от тех, если бы я ушел сейчас. Чем бы это ни закончилось, я был в этом до конца.

Рев турбин эхом разнесся над водой, привлекая мое внимание к прибытию Дракона. Она изо всех сил тормозила воздухом, переключаясь с аэродинамической формы своего костюма на форму, подходящую для работы с вертикальным взлетом и посадкой. Когда она потянулась к нам, подняв оружие в полную готовность, я на мгновение задумался, собирается ли она попытаться схватить меня и оставить Лунга в его ярости.

Вместо этого ее первый залп был нацелен на лидера ABB. Из корабля были выпущены концентрированные лазерные залпы, пушки, стреляющие заряженными частицами, молниеносные пушки, набор ракет, взрывающихся в защитной пене, и своего рода жесткий луч света. Не потребовалось больше минуты, чтобы понять, что большая часть этого оружия была разработана для высокой эффективности против техники, а остальная часть была разработана для борьбы с очень прочными целями.

Возможно, у Лунга не было никаких технологий, которые можно было бы вывести из строя, но его нервная система, похоже, не получала удовольствия от воздействия такого большого количества электрической энергии. Я сомневался, что защитная пена поможет, но резкий луч света ударил его, как грузовик, отбросив его еще дальше от города.

К сожалению, когда Лунг временно отсутствовал, Дракон повернулся ко мне. Мой дубликат взлетел, и я перенес падение так, чтобы приземлиться на плечо мобильного костюма. Мой мотороид и оставшиеся дроны окружили меня, когда мы сражались с костюмом Дракона.

«Привет, Дракон».

Не имело значения, что мы находились на расстоянии пятидесяти футов друг от друга или что я говорил обычным голосом, когда меня окружал сильный ветер и рев ядерных ракет и реактивных турбин. Не имело значения даже то, что могли существовать определенные протоколы разговора со мной.

В этом заключалась сила Кацуджинкена. Философия мира, обладающая силой, подкрепляющей ее принципы. Бой не мог начаться без возможности диалога. Реальный шанс, а не компромисс. Лунг откатился прочь, но у него не было возможности прийти в себя, пока мы разговаривали. Мы не попали бы в засаду и не упустили бы критическую возможность. Мы были защищены от любого фактора, который сделал бы попытку обсуждения неприемлемым риском.

Это была сила в действии. Это не был временный эффект, по крайней мере, ничего такого, что можно было бы измерить или злоупотребить. Мы все еще разговаривали в то время, когда разговаривали. Мир не замер, но в то же время ничего не происходило. Это было ближе к кат-сцене из видеоигры или, может быть, к диалогу.

Дело в том, что благодаря этой силе я, наконец, мог попытаться избежать еще одного недоразумения, которое еще больше ухудшит плохую ситуацию и позволит злодеям города завоевать больше территории.

«Апейрон». Голос Дракона звучал радостно, хотя ее костюм принял агрессивную позицию. «Признаюсь, я не ожидал от тебя чего-то такого уровня. Я должен научиться не недооценивать тебя».

«Уверяю вас, это была реакция, настоящая самооборона». Я посмотрел на летящую фигуру Лунга. «Хотя я признаю, что кое-что от меня ускользнуло».

"Я вижу." Три типа энергии танцуют по моей коже с разной степенью интенсивности. «После встречи в доках возникло некоторое беспокойство по поводу вашего состояния».

Это напоминание на мгновение нарушило внутренние силы, которые я пытался сбалансировать. Мне напомнили о таймере, на котором я находился. Лечебные зелья моего дубликата уже заканчивались, и я не смогу вечно опережать истощение Тетры. Он был прав: мне нужно было вернуться в мастерскую и получить надлежащую медицинскую помощь.

Что касается комментария Dragon о доках, Survey подтвердил трансляцию ABB и значительную реакцию на нее как на местном уровне, так и в Интернете. У меня не было времени вдаваться в предположения, но, вероятно, это будет хуже, чем последствия субботнего вечера.

«Уверяю вас, я держу ситуацию под контролем». Я врал. — А что касается нашей предыдущей встречи, уверяю тебя, я оставлю подробности при себе.

«Это вряд ли имеет отношение к нынешней ситуации». Это было сказано так, чтобы прозвучать пренебрежительно, но я мог услышать тяжесть облегчения в ее голосе. Что бы ни сдерживало ее, у нее были некоторые трещины в ее контроле. К счастью, я уже привык иметь дело с людьми с ограниченными способностями к общению. Было облегчением узнать, что что-то находится под контролем.

Даже если это был всего лишь второй уровень контроля, призванный убаюкать меня ложным чувством безопасности. Но эй, паранойя была обычным явлением при общении с мастерами. Я видел это своими глазами на Броктонском PRT.

"Если ты так говоришь." Я уступил. «Скажи мне, у тебя действительно есть что-нибудь, что может остановить или удержать Лунга в этом состоянии?»

«Местные правила прямо запрещают любое взаимодействие с вами по этому или любому другому вопросу». Она ответила расстроенным голосом. «Хотя в интересах публичного заявления о потенциальной опасности оружия, я не загружен какими-либо значительными боеприпасами, по крайней мере, такими, которые могли бы вывести из строя Лунга в его нынешнем состоянии, или какими-либо мерами сдерживания такого уровня, которые могли бы его сдержать. ». Прежде чем она продолжила, последовала пауза. «Такое заявление следует интерпретировать как общий указ в интересах общественной безопасности, а не направлено или рассматриваться как указание на координацию одобрения запрещенных лиц».

Я улыбнулся под маской. "Конечно." А потом нахмурился. Это было плохо. Мои возможности и сроки сокращались. Мне нужно было действовать быстро, а это означало решительные действия. — Итак, твой план — прогнать его?

«Это единственный подходящий вариант. Продолжающаяся битва может увеличить расстояние между ним и городом, и время, необходимое для возвращения, приведет к потере большей части его силы. Она ответила.

Это был исключительный дальний план. Идея о том, что между городом и Лунгом можно было бы разместить достаточно места, даже с оружием Дракона, была маловероятной, был также тот факт, что Лунг становился быстрее по мере того, как он набирал обороты. Если бы к тому времени, когда он вернулся в Броктон, он достиг хотя бы половины своего нынешнего уровня, никто бы не смог его остановить.

Я перевел взгляд со своего места на плече на голову, на Gun-EZ, а затем на свой мотороид. Казалось, что эти отчаянные планы, возможно, придется воплотить в жизнь.

Мне просто хотелось, чтобы Флит не был в таком восторге от этой идеи.

«Возможно, мы можем что-то сделать, чтобы решить эту проблему». Я предлагал.

"Мы?" – спросил Дракон.

Я прикусил язык и покачал головой. Кацуджинкен и Сэй Ки могли бы помочь мне сосредоточиться, но я все еще находился в состоянии сильного стресса. «Не беспокойся об этом. Просто знайте, что так или иначе это будет доведено до конца».

Костюм покачал головой. «Я не могу ни с чем согласиться, но продолжу свои первоначальные цели и могу заявить, что Лунг останется моим главным приоритетом на время этого конфликта».

Итак, отсрочка и признание того, что любое перемирие, над которым мы работали, действительно будет временной мерой. При этом казалось, что время, которое Кацуджинкен мог украсть во имя мира, истекло. Лунг собрался с силами и проложил нам путь. Турбины «Дракона» взревели, и я сменил хватку, когда мой дубликат включил термоядерные ракеты скафандра.

Созвездие Машин пролетело мимо, когда мы направились навстречу чудовищному лидеру банды. Время, выигранное атаками Дракона, в долгосрочной перспективе не принесло нам никакой пользы. Плащ теперь стал еще больше и заживал с пугающей скоростью.

Дракон в костюме, созданном специально для воздушного боя, вырвался вперед и открыл еще один залп. Лунг был готов к этому, отражая меньшие атаки и сумев принять резкий луч света как скользящий удар. Это заставило его дико закружиться, но он смог удержаться на месте.

Он удержался от вращения и повернулся к Дракону, сверкая руками и зубами. За время боя его пламя сменилось с оранжевого костра на ослепительно-белое. Его базовые атаки в настоящее время превосходили режущий луч, который он пытался использовать против меня.

Дракон перевернулся, но обжигающее пламя оставило светящиеся следы на фюзеляже ее скафандра. Я знал, что произойдет, еще до того, как она это сделала. Какие бы внутренние датчики Дракон не установил в своих костюмах, они не превосходили мою способность автоматически обнаруживать недостатки и дефекты в машинах. Она повредила свои турбины, чтобы прибыть вовремя, и внезапное тепловое расширение вызвало нагрузку на подсистемы, которые были скомпрометированы из-за напряжения ее полета.

Из-под скафандра Дракона пошёл клуб дыма, она мгновенно потеряла маневренность и начала изо всех сил пытаться удержаться в воздухе. Лунг резко развернулся, готовый приблизиться к тинкеру.

Мне даже не потребовалось согласование с моим дубликатом, чтобы решить, что делать. Ракеты мобильного костюма перегрузились, отправив нас вперед на огромной скорости. В тот момент, когда Лунг потянулся к Дракону горящими когтями, в него врезался светящийся плазменный щит, связанный I-полем. От удара он качнулся в воздухе и сбросил меня с плеча скафандра.

На самом деле это был скорее прыжок. Я все еще был достаточно собран, чтобы продумать динамику воздействия и воспользоваться ею. Вытянутый щит врезался в тело Лунга, заставив его голову дернуться вперед. В то же время я перевел свой огромный клинок двумя руками вниз и поднялся в воздух.

Волокна, соединяющие лезвие с моим телом, ощущались странно, особенно при смене хвата, но они также давали новые возможности. Я сосредоточился благодаря ясности, обеспечиваемой моим щитом, и привлек свою ауру. Даст отреагировал на Ауру совершенно уникальным образом. Точный контроль мог сделать все, что Пылевое плетение могло сделать, используя всего лишь флакон с активированными кристаллами.

Я не собирался ни на что столь грандиозное. Моя цель была гораздо проще. По моему организму проходило опасное количество Пыли, а также активных жизненных волокон и, вероятно, множества других опасных материалов. Я ничего не мог с ними поделать, но мог направить Пыль. Особенно, если бы у меня был вектор, через который можно было бы его отправить. Например, сеть волокон, проходящих через все мое тело, ведущих к оружию, готовому погрузиться в титанического летающего монстра.

Я понятия не имел, хорошая ли это идея и представляет ли она какой-либо разумный способ использования Dust. Что я действительно знал, так это то, что я хотел, чтобы эта штука вышла из моего тела, и у меня был для этого идеальный вектор и идеальная цель. По моему телу вспыхнули десятки пятен пыли, когда они были активированы и направлены на мой меч. Огромный клинок пульсировал, а затем раздулся, когда целые кристаллические образования начали пронизывать его длину. Боль и разочарование, которые пришли с этим, исчезли и направились к объекту моей ярости.

В третий раз мне удалось увидеть очень человеческое выражение удивления на нечеловеческом лице, когда я бросился вперед и вонзил энергичное, горящее лезвие из жизненных волокон в лоб Лунга.

В настоящее время Лунг был ростом около сорока футов, и каждый дюйм его тела озарялся разрядом энергии. Клянусь, я мог видеть его скелет сквозь плоть, как в мультфильме. Чешуя треснула и оторвалась от его тела. Одно крыло почернело от обморожения, а часть плеча окаменела. Коготь взорвался порывом ветра, когда гигантский плащ дико замахнулся, выпустив при этом вспышки бело-синего пламени.

Избиение заставило меня отлететь от его головы, фактически расколов его череп пополам, когда меня отбросило в небо. Удар уничтожил почти все следы Пыли из моего тела, и я почувствовал себя опустошенным в совершенно новом смысле.

Теперь стало ясно, что Пыль была ужасна для моего тела, повреждая меня так, как я никогда не думал, но стресс от нее, особенно когда он смягчался другими эффектами, вызывал реакцию адреналина, которая поддерживала меня. По сути, это то же самое, что случилось с «Андерсайдерами» в субботу, но вышло на новый ужасающий уровень. У меня закончились химические вещества стресса, а теперь эти химические вещества вымирают.

Я посмотрел на обугленное, дергающееся тело Лунга и позволил себе мгновение надежды, надежды, что мы, возможно, наконец нанесли достаточный ущерб, чтобы положить конец этому безумию. Мобильный костюм все еще был с ним в бою и в этот момент готовился к финальному удару.

А потом все пошло не так.

Лунг все еще стрелял зарядами перегретой плазмы. Сказать, что их уволили вслепую, было бы слишком любезно, учитывая состояние его головы. Лучше было бы сказать «случайно» или, может быть, инстинктивно. Дело в том, что целевые взрывы можно предсказать и избежать. Случайные взрывы не могут.

Разве нет поговорки о том, что лучший фехтовальщик в мире не боится сражаться со вторым лучшим, он боится сражаться с худшим? Тот, кто никогда раньше не держал меч и понятия не имеет, что делает. Кто-то с такой же вероятностью нанесет удар себе, как и его противник, или и то, и другое.

Случайные трясущиеся взрывы. Вот как один из когтей Лунга пробрался сквозь щит к боковой стороне мобильного костюма, пылая, как солнце. Именно так поток распыляющей плазмы смог пробить броню, предназначенную для такого класса войны, которого мир никогда не видел. Вот так взрыв реакторного материала вылетел через дыру, пробившую скафандр, разрушая пластины туловища, обжигая и деформируя суставы. Вот так сфокусированный плазменный взрыв Лунга пробил корпус мобильного костюма и потянулся в сторону далекого города. Вот так погасли щит и сабля, отключились термоядерные ракеты, и пятидесятифутовая боевая машина начала падать к поверхности океана.

Я висел в воздухе, полумертвый, и наблюдал, как самая сильная атака, которую я когда-либо наносил, исцелялась трясущимся безмозглым зверем, который больше напоминал фейерверк с вертушкой, чем на любого серьезного противника. Возможности Дракона были ограничены, поскольку она старалась уклоняться от случайных взрывов. Я не осознавал, насколько плоха была ситуация, пока она не выпустила залп ракет.

Ракеты пронеслись по воздуху, приближаясь к мысу АББ, затем начали вести себя хаотично, затем искрили и, наконец, полностью вышли из-под контроля, то сгорая, то преждевременно взрываясь, то улетая в случайном направлении.

Сенсоры флота подтвердили мои опасения. Частицы Миновского. Gun-EZ получил повреждение ультракомпактного термоядерного реактора Миновского. Разлом наполнил территорию частицами Миновского. Хуже того, они были взорваны в направлении города. Частицы Миновского не имели большого распространения, но очень хорошо сохраняли сцепление. По крайней мере, мы видели полосу пораженного пространства, простирающуюся через залив и, вероятно, в часть города. Я уже мог видеть, как в Северных доках погасли огни, обозначая участок шириной примерно в два квартала, врезавшийся в город. Осложнения моего боя создают еще больше проблем для жителей Броктона.

Я не уверен, что Лунг вообще заметил эффект разрушения, поскольку его голова достаточно восстановилась, чтобы снова сосредоточиться на Драконе. Я обнаружил, что меня подвешивает один из оставшихся дронов, пока я наблюдал за развитием конфликта. Поле мешало обычной связи, но присутствие дрона было гарантией того, что мой дубликат все еще жив.

Это означало, что мой мотороид тоже был цел. Я посмотрел на Флита, отрезанного от нормального общения, но узнал его инициативу по тому, как был расположен скафандр. У нас не было выбора, и время истекало. Мы прибегли к последнему средству.

Оставалось только занять Лунга позицию.

Я уставился на чудовищное существо, которое сейчас сражается с Драконом. Я был не в состоянии справиться с этой ситуацией. Я был морально и физически истощен. Я исчерпал дым, наниты и исчезающие лечебные зелья. Мое тело прошло через такой ад, что я даже не был уверен, кем я являюсь, и я просто упустил связь с созвездием Времени. Я был худшим человеком, который мог принять участие в этом бою.

Но я был единственным, кто мог это сделать. Пусть Лунг и был большим, но он не был достаточно силен, чтобы причинить мне боль. Его огонь, возможно, стал сильнее, но он возился с искусством, для которого я был рожден. Возможно, он был порочным, но у меня было праведное дело.

Я мог это сделать, потому что мне нужно было это сделать. Когда напряжение Пыли, атаковавшей мое тело, исчезло, я сосредоточил свое внимание и потянулся к матрице. Меч был разобран и впитан в мое тело. По сигналу мой щит снова принял форму браслета. Я связался с зарождающимся искусственным интеллектом нанороботов и отправил их начать новое строительство.

Серебряно-золотая жидкость вытекла из моих плеч, приняв форму направленных репульсоров. Личный полет на уровне, который раньше у меня не был в фокусе ясности. Развевающиеся нити жизненных волокон успокоились и обвились вокруг моей плоти, давая мне временный прирост их и без того впечатляющей силы. Я вдохнул и почувствовал жар огня Лунга, его поистине опасную способность, но он не мог полностью ее контролировать. Раньше я мог только чувствовать жар и защищаться от него. Теперь я был его хозяином.

По сигналу дрон освободил меня из своего массового поля, и я упал в сторону конфликта. Репульсоры на моей спине выстрелили, швырнув меня вниз, как пулю. Лунг был настолько занят Драконом, что почти не отреагировал на мое присутствие, изменив свою обычную тактику.

Явно не ожидал моей корректировки курса в воздухе. Или внезапный переход в форму зоантропа.

Лунг был размером с обычный таунхаус, поэтому, пожалуйста, поймите, что сражаться с ним было все равно, что сражаться с архитектурным памятником. Ущерб, который я причинил ему, больше походил на вандализм, чем на травму. Я карабкался по его телу и царапал его, используя когти для захвата и репульсоры, чтобы удержаться на ногах. Даже несмотря на то, что мои удары могли оставить огромные кратеры из разбитой чешуи и измельченной плоти, этого было недостаточно, чтобы остановить его.

Я знал это. Я знал его силу, его размер, его регенерацию. Лунгу не потребовалось много времени, чтобы полностью игнорировать мое присутствие. Муравей, ползущий по ноге, или комар в ухе. Раздражает, но ничего об угрозе, исходящей от Дракона.

Именно на этом он был сосредоточен, и именно это подсказало ему, что что-то не так. Лунг такого размера был способен выделять такое количество тепла, которое могло бы вскипятить сталь. Ему потребовалось всего несколько разговоров, чтобы понять, что у него не хватает средств пожаротушения, и отправиться искать причину.

Найти было гораздо проще. Даже когда вы возвышаетесь над кем-то на высоту здания, вы не сможете не заметить его, когда он бегает с миниатюрным солнцем в руках.

В этом и заключался смысл пирокинеза. Контроль. Направление. Цель. Не случайное разбрасывание пламени, а направленное действие. Когда дело доходило до манипулирования пламенем, интенсивность была гораздо важнее громкости, и это была настоящая проверка мастерства. Любой, обладающий силой огня, мог извергать пламя. Несколько человек могли руководить этим. Когда дело дошло до концентрации, это было настоящим испытанием вашего мастерства в этом искусстве.

И это то, что я сделал. Выкачивал пламя из огненных взрывов Лунга, маневренных взрывов и ауры и концентрировал их в кусок твердой тепловой энергии шириной два фута.

Осколок светящейся плазмы в моей руке превосходил все, о чем Лунг мог мечтать. Это было нечто, что едва могло существовать в обычных условиях. Даже если бы все проводящие свойства были приостановлены, одна лишь лучистая энергия уничтожила бы любой материал на Земле на том расстоянии, на котором я держал его.

Лунг посмотрел вниз и с ужасом наблюдал, как из его активного пламени вытекали следы белой плазмы, питая осколок в моих руках. Он поднялся на дыбы и поднял руку, чтобы оттолкнуть меня.

И был встречен звуком термоядерных ракет и плазменным щитом в лицо.

Полевой ремонт. Мой дубликат сумел сдержать и устранить поломку реактора. Я был впечатлен этим подвигом, но ошеломлен, когда увидел состояние мобильного костюма.

Это было исправлено, но не посредством обычного ремонта. Взорванная секция закрылась, но при этом приобрела вязкую органическую текстуру. Весь костюм двигался с неестественной плавностью, и то, что раньше казалось неподвижными ограниченными суставами, имело рисунок проводной мускулатуры.

Это были наноботы. Они предназначались для производства, но их базовая конструкция представляла собой сплошные нано-рои серой слизи. Это был тип технологии, который мог поглощать и усваивать без ограничений. Крохотная выборка из них могла бы разрушить и превратить в оружие целый город. При правильном направлении они были более чем способны справиться с мобильным костюмом.

И их направляли. Знакомый набор контурных линий был разбросан по поверхности мобильного костюма. Руководил нанитовым контролем со своего дубликата, руководил ремонтом, руководством и, как я с изумлением наблюдал, модернизацией скафандра.

Gun-EZ был великолепной машиной, но плохо вооруженной. Чтобы привести в порядок свой арсенал, требовалось провести капитальный ремонт. Имея на борту нанотехнологическую колонию, в этом не было необходимости.

Оружие и артустановки вырастали из поверхности мобильного костюма. Десятки видов вооружения, все разные и все безумно мощные. Прежде чем Лунг смог действовать, он обнаружил, что его бомбардирует полный залп лазерного огня, экзотической энергии, жесткого света, энергетического топлива, концентрированной плазмы, ракет, изготовленных с помощью вспышки, и всплесков экзотической физики.

Что бы он ни планировал, было потеряно под тяжестью огня. Мобильный костюм поднял руку со щитом и подал мне сигнал.

"Готовый!"

Я кивнул и оттолкнулся от взорвавшегося монстра, придав еще больше импульса согласию зверя. Тщательно рассчитывая время, я швырнул осколок концентрированной тепловой энергии в грудь легкого, как раз в тот момент, когда мой дубликат довел свой пирокинез до предела, расширяя лучевой щит мобильного костюма в размерах и силе.

Осколок ударил Лунга и высвободил свою энергию одним ослепляющим взрывом. На самом деле единственной сопоставимой силой был бы ядерный взрыв, но он, как правило, был менее целенаправленным. Особая форма заряда подняла Лунга в небо на тысячи и тысячи футов вверх. Мой дубликат удерживал плазменный щит от силы, из-за которой выхлопы ракеты выглядели как легкий ветерок.

Когда взрыв утих, Лунг превратился в точку в небе, ошеломленную, горящую и, вероятно, тяжело раненую точку на высоте коммерческого авиалайнера.

Дракон вытащила свой костюм из-под прикрытия нано-улучшенного мобильного щита. Ее основные системы все еще работали, но я мог сказать, что некоторые из ее технологий не справлялись с воздействием I-поля частиц Миновского.

У меня возникло ощущение, что она пристально посмотрела на мобильный костюм, прежде чем заговорить через внешние динамики. «Что…» Она сделала паузу и повернулась к теперь уже довольно биологическому лицу мобильного костюма. "Кто это?"

Глаза костюма сверкнули, и он заговорил через собственные внешние динамики. «Это не имеет отношения к данной ситуации. Легкие — приоритет».

Честно говоря, я не знал, был ли это мой дубликат и слышал ли я первые произнесенные слова матрицы. В любом случае, Дракон, похоже, принял ответ. «Этого было недостаточно». Она прокомментировала. «Теплостойкость и долговечность. Он восстанавливается и нападает на нас. Я слышал беспокойство в ее голосе, когда она говорила.

«Это не должно было прикончить его. Это должно было увести его из города. Я объяснил. «Более разреженный воздух также поможет уменьшить сопутствующий ущерб».

«Что ты…» Она попыталась спросить, но синий свет здания в небе прервал ее.

«Вам нужно подготовиться к этому. Будет плохо». Я предупредил ее и вцепился в плечо мобильного костюма, когда он нырнул к воде. Она удерживала позицию долю секунды, прежде чем нырнуть за нами.

Я едва мог видеть, что происходит, это было слишком далеко, и у меня не было никаких данных с датчиков. В любом случае мне действительно не нужно было это видеть, учитывая тот уровень планов и симуляций, которые Флит предоставил в поддержку своего предложения. Он, или, по крайней мере, его копия, работающая на мотороиде, не переживет этого, но его это устраивало. Это был дублированный мотороид, и я уверен, что лучшего способа выйти наружу он не мог себе представить.

Когда дубликаты показали мне ядро ​​Mass Effect, которое они планировали установить в мой новый мотороид, я пошутил насчет сверхсветового мотоцикла. Ну, Флит не воспринял это как шутку. Для Флита это было очень серьезно и заслуживало пристального внимания и моделирования. И поэтому, когда прозвучал призыв к любым планам, которые могли бы подавить Лунга, Флит был готов.

Я никогда не ожидал, что он предложит сверхсветовой таран.

Наш путь вывел нас из I-поля, что позволило мне снова связаться с моим дубликатом, что означало связь с Обзором и с Флитом. Я мог просматривать данные датчиков с его позиции, находящейся так высоко в воздухе, что была видна кривизна Земли и можно было видеть, как небо менялось с синего на черное. Я мог видеть парящую форму Лунга, почерневшего и раненого, но все еще отказывающегося умирать. Я мог видеть, как он повернул голову скелетной змеи в сторону голубого свечения заряжающегося массового поля Флита, когда мотороид перешел из формы робота в форму мотоцикла. Я мог видеть коридор проекции эффекта массы, переворачивающий законы физики с ног на голову. И я чувствовал удовлетворение Флита, выражавшееся в окончательной передаче данных для всех остальных его копий, прежде чем он включил двигатель и запустил мотороид на релятивистских скоростях.

Лунг был пятидесяти футов ростом, быстро регенерировал и безумно вынослив. Он противостоял Губителю, бросил вызов силам КПИ и удерживал Броктон-Бей почти десять лет. В полной силе невозможно было предсказать, что он сможет пережить, что потребуется, чтобы его повалить, но, глядя на эту синюю полосу, которая превратилась в брызги горящего белого цвета, рвущегося к горизонту, я думаю, что он, возможно, встретил своего соперника.

Затем мои опасения были больше похожи на «Ох, черт, ударная волна», поскольку последствия запуска сверхсветовой атмосферы, даже в разреженной атмосфере, стали очевидны. Взрывная волна отбросила нас обоих к воде, причем основной удар принял на себя костюм. У меня было достаточно времени, чтобы увидеть, как корабль Дракона затонул, прежде чем я сам погрузился в воду, и шок вернул меня обратно в человеческий облик. Я поднялся, сумев протолкнуться через поверхность воды одним взрывом силы, подкрепленной жизненными волокнами, и силой моих импровизированных двигателей. Плавая над заливом, я ощущал последствия нападения.

Море расступалось. Ну, не буквально, но через него прошел эффект ударной волны. Я наблюдал, как волна поднималась по мере приближения к городу, поднимаясь достаточно высоко, чтобы захлестнуть променад и затопить прибрежные районы центра города. Как ни странно, расположение эффектов пыли, сосредоточенное в Северных доках, действовало как волнорез, не позволяя последствиям взрыва достичь берега.

Это была милосердно низкая цена атаки, и именно поэтому мы настаивали на как можно более высокой высоте. Удар на уровне моря вызвал бы волну уровня цунами на город и, вероятно, на все побережье отсюда до Бостона.

И я только что убил кого-то. Конечно, он был монстром, но это все равно было преднамеренное убийство. Даже если я не нажал на курок, я подписал смертный приговор. Поскольку каждый аспект моего менталитета был готов отвергнуть это событие или поздравить меня с ним, мой Кацуджинкен заставил меня почувствовать это как провал.

Я был отчасти благодарен за это. За то, что в Кузнице существовала какая-то сдерживающая сила, которая считала человеческую жизнь ценной. Как важно. Даже если мне пришлось чувствовать себя дерьмом из-за спасения города от Лунга, по крайней мере, я чувствовал себя дерьмом по правильной причине.

Да, и связь с созвездием Toolkits. Призматическая лаборатория, дополнительная мастерская, специализирующаяся на экзотическом свете и цветах. Очень экзотично. Также некоторые дополнения. Свеча, которая действительно могла отогнать смерть на десять минут, но только раз в десять лет. И два набора «связей», отношения с группами людей, которые посылали небольшие подарки и знаки привязанности. И группы, которые я получил, были кальмарами-монстрами и… демонами?

Меня отвлекло от тревожных размышлений, когда я получил сообщение от своего дубликата.

«Отношу костюм обратно в Мастерскую. Ваша машина скоро должна быть здесь. Она отвезет тебя домой.

Прежде чем я успел попросить разъяснений, я услышал звук репульсоров. Не приближение репульсоров, а звук, сразу и прямо надо мной. Я поднял глаза и обнаружил парящий надо мной знакомый набор фиолетовых доспехов.

Я улыбнулся, увидев. «Дубликат связался с вами?»

Низ ее шлема убрался, и Аиша улыбнулась мне. «Не мог позволить тебе повеселиться». Она повернулась к небу, где все еще были видны последствия самоубийственного побега Флита. «Легкое мертво?»

"Вероятно." Я признался.

"Хороший." Она начала спокойно, прежде чем вернуться ко мне. «Итак, ты выглядишь дерьмово, и другой парень сказал, что ты, вероятно, упадешь в обморок, как только все это закончится». Я слегка покачнулся, оставив контроль над моими репульсорами матрице наноботов, которая их сконструировала.

"Ага." Я признался. — Примерно так.

"Верно." Она уверенно кивнула, но я услышал беспокойство в ее голосе. «Ну, еще не проверял это, но думаю, что смогу накрыть своей силой кого-нибудь еще, при условии, что ты не любишь двигаться, говорить или что-то в этом роде». Она добавила неопределенности.

Я устало кивнул ей. «Если нет, то броня оснащена технологией скрытности. Если мы будем осторожны, у нас получится скрыть нас.

— Что ж, мне придется поверить тебе на слово. Большую часть вождения на этой штуке выполняет Мини-флот, а я едва могу справиться со шлемом самостоятельно. О верно. Сколько времени она носила костюм, несколько часов? Если это. — И он невыносимо этим гордится. Она указала на небо.

Я снова обернулся, чтобы посмотреть, но почувствовал, что у меня кружится голова. У меня сильно зашкаливал адреналин, и я не хотел думать о том, что произойдет, если я потеряю сознание и потеряю нанитовое исцеление.

"Ебать." - воскликнула Аиша. «Ладно, просто обмякни или что-то в этом роде. Мы можем это решить».

Мне было не очень комфортно, когда меня вытаскивали из моей великой победы, как мешок картошки, но другого выхода не было. Активация Аишей своей силы на другом человеке была сложным процессом: было несколько случаев, когда я паниковал и пытался активировать свои собственные репульсоры, прежде чем просто поглотить их по ее настоянию.

Действительно, было бы лучше, если бы я ничего не делал, не говорил и даже не смотрел, пока она меня тащила. Очевидно, это требовало большой концентрации, так что на самом деле Флит занимался «летающей» частью вещей. Несмотря на это, ей удалось незамеченной довести нас до задней двери магазина одежды, а затем помочь мне нащупать ключ от мастерской в ​​одной из задних комнат студии.

К этому моменту утечка Тетры уже значительно превысила то, что могли покрыть мои наниты. Я был в полубессознательном состоянии, у меня кружилась голова, и я едва замечал дубликата, который встретил меня у двери. С этого момента все превратилось в серию звуков и размытых изображений.

«Помогите мне доставить его в клинику. Дроны могут помочь, но мне нужно успокоить его.

«Он все время говорил о доках, о контейнерной площадке. Его мотоцикл там разбился, а другой АББ… —

Мы с этим разберемся. Здесь. Уложите его на медицинскую койку.

"Что должно случиться?"

"Это беспорядок. Черт, это беспорядок.

«Что это за красная штука? Оно сделало это? Он никогда не говорил мне об этом».

«У меня не будет времени объяснять. У меня остались последние минуты. Вот, помогите мне снять с него эти перчатки.

"Верно. Подожди, это Гармент? С ней все будет в порядке?»

«С ней все будет в порядке. Она бы зажила за день, но я могу ее вылечить. Слушай, мы можем исправить что угодно. Это сила. И вот, возьми это.

«Что мне с этим делать? Я думал, они мне не подходят?»

«Они не будут. После того, как я уйду, убедись, что он выпьет это. У нас их полно, и Флот и Сюрвей смогут помочь. Наверное, Гармент тоже, если я смогу… Да!

"Слава Богу. Ты в порядке?"

В комнате возникло ощущение движения, и я почувствовал, как пальцы в перчатках ласкают мое лицо. Я попытался сосредоточиться, но мои глаза были тяжелыми, а зрение приобрело темно-красный оттенок.

— Черт, я думаю, он угасает.

— Ты имеешь в виду… —

Нет, вот-вот потеряю сознание. Мне нужно захватить наниты. Я почувствовал руку на своей груди, и внезапно фокус, который я заставлял себя удерживать, больше не был нужен. Еще один груз снят с моих плеч. Я мог расслабиться. «И нам нужно больше лечебных зелий. И сканеры. Черт, чтобы это исправить, потребуется серьезная работа.

"Что я могу сделать?"

«Слушайте Survey. И Флот, и очередной набор дубликатов. Им придется принять во внимание это. Убедитесь, что он сможет принять зелье. Он не должен дублировать Тетру… —

Тетра?

«Красная штука. Ты еще с ней не встречался.

"Ее?"

«Позже или следующие ребята объяснят. Дело в том, что это большая проблема, и он не будет копировать вместе с ним. Дайте им достаточно времени, и они смогут это исправить. Если нет… Что ж, послушайте Garment and Survey и сделайте все, что в ваших силах.

Мне не понравился тон этого заявления, но разговоры в комнате звучали всё дальше и дальше. Последнее, что я помню перед тем, как погрузиться в сон, — это ощущение руки в перчатке, сжимающей мою собственную руку успокаивающе.

Способности Jumpchain в этой главе:

Ценные воспоминания: Бигс (Большой О) 300:

У вас есть знания, связанные с какой-либо конкретной концепцией - конструкцией Мегадеев, природой воспоминаний, Большими или созданием химер. Paradigm будет заинтересована в вас, защитит вас и предоставит вам средства, если вы будете работать на них.

Эта неопределимая вещь (Tales of Symphonia) 300:

Даже если вы не можете это описать, вы все равно можете манипулировать этим. Теперь вы можете создавать физические инструменты и контейнеры для душ, а также получать знания о том, как использовать душу в качестве источника энергии для магии, механизмов и живых тел. При наличии соответствующих ресурсов (сырых душ) вы можете создавать Экссферы и Ключи-гребни, которые затем могут привести в действие вещи, упомянутые вместо вас.

Все, что питается от души пользователя, им близко известно, населено душой так же, как тело населено душой. Оно во всех отношениях становится продолжением личности, к добру или к худу. Хотя душа бесконечна, ее можно уменьшать и увеличивать. Заботиться.

Легендарный костюм (Tales of Symphonia) бесплатно:

этот наряд прочный, стильный и, несомненно, ВАС.

Сомнительно практичное оружие (Tales of Symphonia) Бесплатно:

Вы с этим боретесь? Действительно? И торговцы будут продавать вам все новые и новые смертоносные улучшения? Если хотите, это может быть хорошо сделанное обычное оружие.

Мастерская: Деревообработка (Склад) 100:

Каждая покупка этого предмета добавляет к вашей Личной Реальности Мастерскую, необходимую для выполнения определенного типа ремесла, который необходимо указать при совершении покупки. В комплект поставки входит базовый набор инструментов и расходных материалов. Подходит для ремонта или создания всяких вещей, хотя любые сложные детали или нестандартные материалы придется привозить со стороны. Дополнительные покупки могут добавить в вашу Личную Реальность различные типы Мастер-классов или расширить существующие. Все, что построено в одной из этих мастерских, подлежит восстановлению в исходном состоянии в течение 48 часов в случае повреждения или разрушения.

Раковины морских улиток (взвод) 300:

У вас есть небольшая размножающаяся популяция, насчитывающая около 10 суперморских улиток, больших улиток с кристаллическими коническими раковинами. Улитки гермафродиты, но живут около 15 лет. Они больше, чем кажутся, хотя и оказывают неоценимую услугу: их панцири можно использовать для наделения шляп, рубашек и пар обуви дополнительными слотами способностей или перераспределения способностей предмета одежды с тремя полными слотами. Это убьет Морскую Улитку, но если вы будете осторожны, чтобы поддерживать популяцию, то в конечном итоге у вас может быть целый гардероб одежды с тремя слотами. Кроме того, они очень вкусны, если их правильно приготовить.

Armor-Shift Manufacture (Bloody Roar) 100:

Небольшая машина, достаточно большая, чтобы вместить один или два массивных наплечника, которая придает любым частям брони или одежды, помещенным внутрь, определенное качество: когда их владелец меняет форму, броня и одежда меняют форму. с ним/ней.

Изменение зверя!: Иностранцевия (Кровавый рев) Бесплатно:

вы можете свободно получить доступ к своей форме зоантропа, став чудовищным гуманоидом, представляющим собой ужасающую комбинацию человека и зверя. Рептилии, млекопитающие, птицы, амфибии, рыбы, не важно какие. Если оно существовало при жизни Земли, вы можете выбрать его. (Да, сюда входят динозавры. Нет, микроорганизмы не включаются.)

Мастер боевых искусств: Тайский бокс (Кровавый рев) Бесплатно:

выберите одно боевое искусство из истории Земли и различных культур. Теперь вы знаете основы этого искусства, а также некоторые более сложные приемы. Еще более полезно то, что вы знаете, как применить это боевое искусство к своей форме Зоантропа и объединить их в смертельный стиль боя. Принимаются также борцовские формы и танцы, если они теоретически могут быть использованы в бою.

Секрет стали (Самый сильный ученик в истории: Кеничи) 400:

Иллюстрированное руководство, созданное величайшим мастером оружия, которого когда-либо знал мир. В нем подробно описаны приемы, методы и настройки, необходимые для создания оружия с использованием традиционных японских технологий. Однако этот текст выходит за рамки этого, и если следовать инструкциям, его можно использовать для ковки оружия, доспехов и инструментов, которые намного лучше, чем все, что можно было бы сделать даже с помощью самых передовых металлургических технологий. Созданные объекты, хотя и состоят из стали, будут значительно прочнее стали и смогут выдержать удары мастера боевых искусств. Лезвия, изготовленные с использованием этих методов, будут сверхъестественно острыми и смогут прорезать камень, сталь и, возможно, даже больше, при должной силе и тренировке. Такое клинковое оружие почти никогда не потеряет своей остроты и практически не требует ухода. Броня, изготовленная с использованием этих методов, практически неразрушима и никогда не ржавеет и не подвергается коррозии. Обычные инструменты будут работать с такой эффективностью, что даже примитивные инструменты смогут совершать подвиги, эквивалентные высокоразвитым современным технологиям. Например, коса, изготовленная с помощью этих технологий, может убрать все поле за то же время, что и комбайн, а простая мотыга может выполнить работу прицепного плуга.

Кацудзинкен (Самый сильный ученик в истории: Кеничи) Свободный:

Те, кто следует по пути «Кацудзинкен» или «кулака, дающего жизнь», считают, что истинная цель боевых искусств — защитить тех, кто не может защитить себя, и улучшить жизнь окружающих. Люди, придерживающиеся этой точки зрения, рассматривают смерть своего противника как равносильную поражению и избегают тех, кто целенаправленно убивает. Встав на этот путь, вы развиваете доброе и спокойное поведение, способное успокоить любого. Пока вы придерживаетесь этой философии, вы сможете провести краткий, но содержательный диалог со своим противником перед любым актом открытого боя.

Сэй Ки (Самый сильный ученик в истории: Кеничи) Бесплатно:

Ки — это жизненная сила, энергия или дыхание, протекающее через все живые существа. Мастера боевых искусств используют свою Ки для совершения удивительных подвигов силы и способностей, а мастера могут направить свою Ки на эффекты, которые поистине сверхчеловеческие.

Те, кто использует Сей ​​Ки, стремятся сосредоточить свое Ки внутрь. В бою это приводит к внутреннему спокойствию и сосредоточенности, которые хорошо подходят для вдумчивых действий и осознания окружающей обстановки. Те, кто владеет Сей ​​Ки, смогут овладеть техниками, которые полагаются не на силу или гнев, а на смекалка, талант и мастерство. Пользователи Sei с большей вероятностью будут предлагать новые изобретательные решения в бою, и у них часто будут моменты прозрения, которые могут повернуть безвыигрышную битву в их пользу.

Оружие (Самый сильный ученик в истории: Кеничи) Бесплатно:

Мастера боевых искусств, вступающие на путь владения оружием, будут стремиться овладеть физическим оружием, чтобы улучшить свой боевой стиль. Они, как правило, гораздо более смертоносны, чем невооруженные бойцы, но оказываются в невыгодном положении, если их разоружены или пойманы без оружия. Всякий раз, когда вы сражаетесь оружием, соответствующим вашему боевому искусству, вы обнаружите, что постоянно наносите больше урона и наносите более точные удары, чем если бы вы сражались без оружия.

Ниндзюцу боевых искусств (Самый сильный ученик в истории: Кеничи) Бесплатно:

Все, кто входит в этот мир, знают, по крайней мере, основы выбранного ими боевого искусства, а также его различные сильные и слабые стороны. Чем больше стилей вы выберете для изучения, тем больше времени потребуется, чтобы объединить их в единое и полезное целое. Вы также можете выбрать любое боевое искусство из реального мира, не указанное здесь, если пожелаете. Однако вы останетесь новичком в своем стиле, если не сможете каким-то образом найти мастера или достойного спарринг-партнера.

Ниндзюцу — боевое искусство, которое, как полагают, когда-то практиковали синоби Японии. Этот стиль основан прежде всего на точности, скрытности и обмане. Его пользователи особенно искусны в смешивании своей ки, что позволяет им выполнять маневры и приемы, которые неподготовленному глазу кажутся волшебством. Это одновременно безоружное и вооруженное боевое искусство.

Тело мастера (Сильнейший ученик в истории: Кеничи) Бесплатно через 10 лет:

вы обладаете телом мастера. Вы почти неутомимы и способны сражаться днями без сна и с ограниченной едой. Вы никогда не задыхаетесь и сможете заниматься активной физической деятельностью даже после экстремальных упражнений. Теперь вам доступен безграничный логарифмический рост вашей физической силы, выносливости, скорости и ловкости.

«Меч» — Щит-фонарь (Сильнейший ученик в истории: Кеничи) Бесплатно:

Вы получаете «меч». Не обязательно меч в буквальном смысле слова; скорее это инструмент, который вы носите с собой в бою и которому вы доверяете свое сердце, душу и доверие.

Однако если вы выбрали оружие, вы получите оружие ближнего боя на свой выбор. Оно действует и функционирует так, как если бы оно было создано с использованием «Секрета стали», что делает его более прочным, чем большинство видов оружия, созданных с использованием современных металлургических технологий. По мере того, как вы становитесь мастером, оружие также будет улучшаться, позволяя вам бить немного сильнее, размахиваться немного быстрее и наносить удары с большей точностью, чем с любым другим обычным оружием. К тому времени, когда вы достигнете статуса мастера, вы сможете использовать это оружие с роботизированной точностью, способное разрезать или пробить современный танк. Конечно, без этого оружия вы не сможете сделать почти половину из этих вещей, но это цена, которую приходится платить, когда встаешь на путь оружия. Вместо этого вы можете выбрать существующее оружие, необходимое для получения этих преимуществ, но оно должно быть совместимо с вашим боевым искусством.

Призматическая лаборатория (Падший Лондон) 400:

Принцип острого наблюдения – свет! И с этой целью вы создали рабочее пространство из линз, жидкостей, существ и кристаллов, чтобы сосредоточиться на воссоздании фантастического спектра света. Ах, невозможная палитра: такие цвета можно увидеть только в Ните! Возможно, вы не всегда будете производить что-то подобное, но со временем вы изготовите их чернила и линзы.

Свеча Святого Андрея (Падший Лондон) Бесплатно:

Та свеча, которая была у вас так давно. Сейчас оно кажется тяжелее, возможно, оно питается вашими грехами, возможно, оно тоже изменилось, как и вы. Андреевская свеча больше не догорает, поскольку действительно сопротивляется всем попыткам ее потушить. Но в случае вашей внезапной и смертельной травмы он вспыхнет ярким пламенем, давая вам еще десять минут жизни и действий, пока он сгорает от фитиля до огарка. Он не излечит ваши травмы, но предотвратит образование новых. Если вы выживете и сможете обратить вспять свою фатальность, свеча не обновится и обновится только в начале нового скачка или через десять лет после искры. Свет, который он излучает, — настоящий свет Нити, напоминание о вашем пребывании в Пятом городе.

Связи: Ад (Падший Лондон) Бесплатно:

Эти янтарноглазые дьяволы приглянулись вам. От самых западных залов до Посольства Брасса на Ледибоунс — нет ни одного искусителя, который не знал бы вас. Среди их подарков — никогда не остывающая медь, ядовитое вино, приглашения на маскарад, химикаты и несколько душ в бутылках, заблудших из архивов. Не могу взять с собой церковь.

Каждые две недели они будут присылать вам подарки в качестве оплаты за какую-то непонятную услугу. Подобные фракции могут присутствовать в будущих прыжках.

Связи: Rubbery Men (Fallen London) Бесплатно:

Ссалошагош? Как это пишется? Они рискуют быть забитыми камнями и суровыми взглядами, пробираясь к вашему жилищу, но по каким-то чуждым меркам это того стоит. В их скользких упаковках можно найти янтарь разных цветов, крошечные необычные черепа и мелочь из древних городов. Не могу взять с собой Революционера.

Каждые две недели они будут присылать вам подарки в качестве оплаты за какую-то непонятную услугу. Подобные фракции могут присутствовать в будущих прыжках.

http://tl.rulate.ru/book/98716/3350619