Готовый перевод The Obsessive Male Leads Want to Eat Me Alive / Навязчивые главные герои хотят съесть меня живьём: Глава 21.1

— …

В это самое время в комнате был ребенок, который не спал и слышал всю исповедь Генриха, потому что его кровать находилась по соседству с Аннет. Этим ребенком был Сислин. Его красные глаза светились в темноте. Мальчик быстро закрыл их, притворившись спящим. Он лежал тихо, делая вид что не замечает, как Генрих шмыгает носом и плачет у него за спиной.

***

На следующий день.

Сегодня утром на доске были вывешены два объявления. Первое объявление было неинтересным, потому что все знали эту информацию:

«Вивиан отправлена в Храм Сада с 45 штрафными очками.»

Но второе объявление привлекло внимание детей.

«Завтра будет проверка уровня. Саженцы, пожалуйста, будьте готовы».

— Вау, завтра тест на уровень!

— Я надеюсь, что на этот раз у меня будет 4-й уровень.

— Саша, на каком ты сейчас уровне?

— Теперь я на пятом уровне...!

Такого маленького ребенка, как Жюльен, никто бы не оценил. Всем остальным был присвоен определенный уровень, за исключением Сислина, который никогда не участвовал в таких проверках. Так что для него это будет первый тест.

Сислин читал объявление. Аннет рядом не было, она еще спала в своей комнате. Внезапно посмотрев в сторону, он увидел Генриха. Его глаза были выпучены, как у рыбы-иглобрюха, Он тоже читал объявление. Сислин, взглянув на него, тихо спросил.

— ...Ты видишь надпись?

Генрих, чьи веки были опухшими, едва моргнул, отреагировав весьма резко.

— Я вижу достаточно, чтобы ударить тебя!

— Почему у тебя такие глаза? Неужели комары покусали тебя только там?

— Не затевай драку. Я сегодня плохо себя чувствую.

Сислин держал руки в карманах и просто смотрел на Генриха.

 «Рога» Генриха медленно вылезли наружу.

— Эй, почему ты так на меня смотришь, ублюдок?

— Зачем ты это сделал?

— ...Что я сделал?!

В отличие от Генриха, в котором чувствовалась нервозность, Сислин говорил весьма спокойно.

— Ты тот, кто сообщил Вивиан об убежище.

Лицо Генриха на мгновение побледнело.

— Ты это слышал? — резко спросил он.

— Если ты не хочешь быть пойманным, то не следует об этом кому-либо говорить. Очень непредусмотрительно с твоей стороны, — проговорил Сислин, сузив свои красные глаза. 

Генрих, осознав, что Сислин слышал признание, которое он озвучивал прошлой ночью, внезапно покраснел. Он отвел Сислина в пустое место.

— Благодаря тебе мадам Мимоза могла бы избить меня и, возможно, бросить обратно в пещеру. Если бы не Аннет, это была бы катастрофа, — Сислин сжимал челюсти и был подобен большому коту перед прыжком.

— Что?! Почему ты так говоришь, ублюдок? — спросил пораженно Генрих. Он никогда не слышал, чтобы тот так много говорил. Было привычнее, когда он был немногословен. Тогда, по крайней мере, это не так расстраивало.

— Так что же ты хочешь, чтобы я сделал?!

— Из-за тебя я чуть не попал в беду.

Генрих почувствовал укол совести. Сожаление, которое он испытывал, проплакав всю ночь, снова начало проявляться душевной болью. Поэтому у него не было другого выбора, кроме как посочувствовать Сислину. Но вместо этого он разозлился еще больше.

— Знаешь, мне совсем не жаль, — сказал он, топнув ногой. — Мне совсем не жаль такого ублюдка, как ты! Ты ублюдок!

Ему самому было очень странно слышать от себя «Мне жаль».

«Хмм». Глаза Сислина сузились.

Лицо Генриха покраснело так, словно могло лопнуть, если его ткнуть. Стиснув зубы, он сжал кулак. 

— Если это дойдет до моей сестры, я убью тебя, — он заскрежетал зубами, отчего его десны стали фиолетовыми.

— Я ей не скажу, — проговорил Сислин, словно выплюнув эти слова. Он стоял неподвижно, не вынимая рук из карманов.

— Почему? Если бы я был на твоем месте, я бы обязательно рассказал, — глаза Генриха задрожали. Он считал, что в этом случае, Аннет возненавидела бы Сислина. Тогда он смог бы снова чувствовать ее своей, разве это не прекрасная возможность?

Крошечная голова Генриха не могла до конца понять, поэтому он переспросил.

— ...Почему ты молчишь?

Сислин нахмурился и ответил так, словно это был глупый вопрос:

— Я не такой скупердяй, как ты.

— Фу, — Генрих почувствовал обиду, услышав это, но возразить было нечего. Он расстроился еще больше.

— И, если я расскажу это, Аннет огорчиться, — продолжал Сислин. Его лицо выражало полное спокойствие.

Этот ответ внезапно ударил Генриха в грудь, пройдя насквозь…

Вскоре Сислин исчез, не сказав ни слова, и Генрих остался в полном одиночестве. Он чувствовал себя странно, будто потерпел неудачу.

«Что такое…? Ты зверь, который не так давно жил в пещере, но говоришь так, будто любишь мою сестру больше, чем я. Даже несмотря на то, что тебе плохо».

Он определенно чувствовал, что Сислин любит Аннет так же сильно, как и он сам. Вот почему он решил не рассказывать ей обо всем. Это казалось необычным и сложным.

«… если я расскажу это, Аннет огорчиться».

— Черт, вот же дерьмо! — Генрих пнул ногой землю.

— Черт возьми! Все, что ты делал сейчас – это притворялся благородным! Как это раздражает!

Он говорил так, как будто собирался оставить все как есть. Он прикидывался великодушным!

— Кто ты такой, чтобы скрывать мой секрет… Кто ты такой?

Он визжал и злился так, что издалека прибежал Жюльен. С раскрасневшимися щеками и мерцающими большими небесно-голубыми глазами, он спросил:

— Куда делся Сисл, Генрих?!

Генрих закатил глаза и раздраженно открыл рот:

— Звереныш...

— Нет.

Он запнулся, колеблясь, как будто делал неловкое признание, а затем указал пальцем в ту сторону, куда ушел Сислин.

— Сислин пошел туда...

Как ни странно, Генрих почувствовал сожаление от того, что назвал его «зверенышем».

http://tl.rulate.ru/book/80642/3070352