Готовый перевод Sage / Наруто: Мудрец Шести Путей: Глава 26. Шторм (Часть 1.5)

- Кроме того, его нельзя винить за некоторую долю… вспыльчивости. Уверен, шепчи мне весь день на ухо колоссальный песчаный тануки, я бы тоже кого-нибудь прибил.

Все присутствующие в кабинете напряглись, кроме Наруто, конечно, но вместе с тем правитель Суны продолжал внимательно наблюдать за ним, испытывая все более возрастающий интерес.

- Что ты имеешь ввиду?

Юный монах слегка усмехнулся и периферийным зрением заметил, как Баки сузил глаза, в ответ на его явно неуважительное действие.

- Пожалуйста, Казекаге-сама, я, может, и молод, но не наивен: это не первая моя встреча с джинчурики. – Не полная правда, однако и не явная ложь: частично Сора являлся одним из них. - Судя по его атакам и тому факту, что мы находимся в пустыне, вполне вероятно, что он сдерживает в себе Ичиби-но-Тануки.

Казекаге казался впечатленным.

- И знание этого секрета не заставляет тебя смотреть на него по-другому?

Юноша, наконец, проявил эмоции, отличные от спокойной безмятежности, подняв бровь в легком веселье.

- Насколько я знаю и вижу, нанесение печати на живот не превращает их в кунай или что-либо еще, отличное от человека.

Глава деревни убийц наклонился вперед, сцепив пальцы, пристально глядя на “гостя”.

- Я полагаю, ты прав, молодой монах.

Блондин кивнул в слегка преувеличенном выражении признательности, что только позабавило отца Темари, а не разозлило.

- Если позволите, Казекаге. - После еще нескольких секунд пристального разглядывания, мужчина с колючими волосами коротко кивнул. - Почему никто ничего не сделал, чтобы помочь или как-то улучшить состояние Гаары?

На несколько мгновений в кабинете воцарилась полная тишина. Казалось, каге взвешивал свой ответ: или ему просто нравилось заставлять людей ждать, чтобы утвердить свое господство. Ни то, ни другое не удивило бы Узумаки, а лишь гармонично вписало в уже видимый им образ.

- Гаара - шиноби этой деревни: он будет оставаться таковым до тех пор, пока не перестанет быть полезным в качестве оружия, которое можно использовать для защиты Сунагакуре. Кроме этого, у меня нет реальной причины говорить тебе что-либо сверх этого, монах. Ты вполне можешь являться шпионом, скорее всего, из Конохи. Символ огня очень красноречив. Ты стоишь здесь только из моей милости и любопытства: многие никогда не удостаивались такой чести и никогда не удостоятся.

Наруто продолжал улыбаться, внешне оставаясь совершенно безразличным к информации, внутренне же – скучая и недовольно ворча. Да, он был закален храмом, но ему все еще оставалось одиннадцать лет, и политика интересовала его в самой малой степени.

- Я принадлежу Храму Огня в Хи-но-Куни и с гордостью ношу этот символ в честь памяти о доме и учителе, точно так же, как любой шиноби выставляет напоказ свой хитай-ате.

Глава Песка рассеянно кивнул, довольно пренебрежительно махнув рукой, что неслабо задело юношу.

«А я считал, что каге из тех людей, кто понимают важность символов в сердцах людей. Даже нукенины не избавляются от протекторов, а просто перечеркивают их»

- В любом случае я хочу, чтобы ты держался подальше от моего сына. Если мои шиноби заметят тебя рядом с ним, я без колебаний вышвырну тебя из деревни. Понял, монах Хи-но-Куни?

Блондин слегка наклонил голову, а его улыбка стала немного шире: джонин, стоявшего в углу, слегка насторожило спокойствие, которое сохранял и демонстрировал мальчик в присутствии одного из пятерки.

- Конечно, Казекаге-сама.

Стоило прозвучать словам, как лидер Суны жестом велел ему уйти, вернув взгляд к бумагам на столе.

Когда блондин подошел к двери, мужчина окликнул его спокойным и совершенно ровным голосом, даже не отрываясь от своей работы.

- Это же включает в себя и мою дочь, Наруто Узумаки.

Юноша сбился в своем шаге, всего лишь на короткое мгновение, чем заставил главу деревни, не упустившего момент, слегка ухмыльнуться.

Выйдя из кабинета, джинчурики и Баки застали любопытное зрелище: секретарь лежала, растянувшись на полу, тихо похрапывая, практически в обнимку с каким-то чунином. Их тела покрывал пот. Сякудзе находился рядом, к счастью, не касаясь тел.

Остальные люди смотрели на простой деревянный посох, как будто на нечто проклятое, неприкасаемое.

- Я же сказал – не трогать, он подобного не терпит. Почему мне никто никогда не верит? - Не говоря больше ни слова, он потянулся вперед и поднял посох, приподняв бровь при раздавшемся коллективном вздохе.

Однако, Узумаки, казалось, даже не был обеспокоен "Демоном Сякудзе", чем заработал сразу несколько странных взглядов, прежде чем все осторожно вернулись к своим делам.

Блондин повернулся к сопровождающему, собираясь уточнить – проводят ли его из здания, но наткнулся на пару бирюзово-зеленых глаз, чему немало удивился. Впрочем, не он один.

Юный монах еще никогда раньше не видел, чтобы помещения очищалась от людей так быстро. Работники канцелярии выглядели натурально напуганными один присутствием молодого джинчурики, спешно стараясь смыться подальше.

Некоторые даже бросали на незадачливого мальца жалостливые взгляды, молча убираясь из поля зрения сына Казекаге.

Юноша заметил, что теперь у рыжего на спине висел большой сосуд, выполненный на манер высушенной тыквы, наполненный невероятным количеством чакры.

Ребята смотрели друг на друга, не говоря ни слова, в то время как джонин наблюдал со стороны, ожидая развития событий.

Удивительно, но Гаара слегка наклонил голову, прищурив глаза, прежде чем пойти дальше.

И Наруто, и Баки подняли брови, но именно мужчина испустил небольшой вздох облегчения. Шиноби никогда бы никому в этом не признался, но Гаара пугал его. На самом деле единственными людьми, как он заметил, не боявшихся джинчурики, был его отец из-за способности подавлять Шукаку и мелкий монах, остававшийся, на его взгляд, бессовестно спокойным в любой ситуации.

После недолгого молчания Баки сообразил, что блондин странно смотрит на него, прежде чем вспомнил, почему тот вообще все еще здесь.

Мужчина махнул рукой, приглашая следовать за собой, и юноша не промедлил, тепло улыбнувшись в ответ.

…

Следующие несколько дней выдались довольно забавными для Узумаки: Казекаге счел нужным наградить его свитой, следующей в тени, естественно.

Юный монах наконец-то позволил себе немного проявить шутливую сторону, после столь долгого сдерживания внутренних порывов и каждую ночь наслаждался, получая воспоминания от рассеявшегося клона.

Они, как правило, варьировались от блуждания по деревне до многочасовой медитации, но суть была не в этом. Он получал истинное удовлетворение, осознавая, что наблюдатели сходили с ума от скуки каждый день, следя за… ничего не деланьем.

В то же время Узумаки продолжал ходить на привычную, отдаленную тренировочную площадку, чтобы читать и иногда обучать Мацури всему, о чем она его просила, конечно, только если умения не несли вреда для нее.

Девочка продолжала быть внимательной и прилежной ученицей, впитывая информацию и пояснения с огромными энтузиазмом и решимостью. Честно говоря, юноша верил, что она лучший шиноби, нежели те дураки, гоняющиеся за клоном весь день, не имея ни малейшего представления о том, что их водят за нос, как последних генинов.

Он прекрасно знал, каково это - испытывать пренебрежение в свой адрес и это бесконечно его раздражало: обычно потому, что дело касалось в его роста или возраста. Однако юный монах также понимал, когда стоит не ершиться, а наоборот, позволить людям обмануть самим себя, и воспользоваться их невежеством.

Никто не ожидал, что он сможет создавать настолько идеальных, едва ли отличимых от оригинала, клонов, а если и подозревали, то тот факт, что двойники могли продержать целый день, убедил их в обратном. Подобное – практически невыполнимый подвиг для обычного одиннадцатилетнего ребенка, как и для многих взрослых шиноби. Мацури, например, могла поддерживать одного такого клона около пяти минут, прежде чем падала с ног.

Конечно, Наруто не был обычным одиннадцатилетним ребенком.

Странно, но сегодня на тренировочной площадке его не встретили ни Мацури, ни даже Темари, хотя он и ожидал, что отец предупредил девочку держаться от него подальше.

Юный монах почувствовал движение чакры в песке еще задолго до появления Гаары в поле зрения. Самым любопытным в этой ситуации являлось отсутствие иных шиноби поблизости, что заставило его серьезно задуматься, насколько же неуравновешенным был мальчик, если люди даже не хотели смотреть на него.

http://tl.rulate.ru/book/76796/2325763