Готовый перевод Deep Sea Embers / Последнее пламя среди морских глубин: Глава 36. Смена дня и ночи

Приготовить рыбу такого размера к обеду — задача не из легких.

Здесь требуется не только сноровка, но и должная физическая сила.

К счастью, Дунканом двигала как чувство долга рыболова, так и страсть к лучшей еде, поэтому он занялся дневным уловом с полной самоотдачей.

Он долго возился в камбузе и ему, наконец, удалось удалить костные шпоры из головы уродливой рыбы. Саму голову он пока отбросил в сторону, потому что в ней было не так много мяса. Сначала он решил заняться мясистыми частями брюха и спины, которые идеально подойдут для «Затерянного Дома».

Было немного странно, что в камбузе работает сам капитан, но Дункана это вполне устраивало. Интересно, какова будет реакция обычных людей, которые боялись «Затерянного Дома», словно стихийного бедствия, если они увидят это? Будут ли они шокированы тем, что грозный капитан-призрак может быть таким покладистым и жизнелюбивым, или они сначала восхитятся его превосходными навыками рыбалки?

Разделывая рыбу, Дункан вдруг вспомнил об этом вопросе и улыбнулся. Он подумал, что, возможно, однажды он будет достаточно любезен и пригласит на корабль гостей. «Затерянный Дом» страна не всегда будет синонимом стихийного бедствия, а он сам не собирается быть хладнокровным и безжалостным капитаном-призраком, и, естественно, захочет интегрироваться в современное цивилизованное общество этого мира по мере того, как узнает о нем больше.

И когда наступит это время, было бы неплохо угостить гостей, которые поднимутся на борт для рыбалки.

Закончив разделывать рыбу, Дункан положил бо́льшую часть мяса в бочки с морской солью и затолкал их на склад в глубине камбуза. Он планировал разобраться с более мелкими рыбами позже, замариновать и высушить их на палубе, где на морском воздухе они превратятся в вяленую рыбу, если, конечно, все пойдет хорошо.

Жаль, что на борту не оказалось спиртных напитков, иначе Дункан мог бы использовать еще несколько методов обработки.

Безусловно, иметь свежую рыбу каждый день — хорошо, но Дункан понимал, что рыбалка — это дело случая, и хотя сегодня у него был хороший улов, в будущем ему может так не повезти, поэтому он должен подумать, что делать с оставшимися ингредиентами.

В конце концов, хотя солонина и сыр, запасенные на «Затерянном Доме», не имели признаков испорченности, он не мог быть уверен, было ли это особенностью самого корабля или особенностью солонины и сыра. Кроме того, он не хотел, чтобы рыбы, которых он поймал с таким трудом, начали гнить.

Вяленая рыба будет, по крайней мере, вкуснее, чем солонина столетней давности, хоть у них и совсем разный вкус.

Дункан оставил самые нежные, мясистые на вид части и бросил их в кастрюлю вместе с солониной, которое в процессе приготовления выполняло роль приправы.

Это считалось расточительством, и у любого настоящего повара мгновенно бы подскочило давление, увидь он, что делает Дункан. Лучшим способом приготовления этой нежной рыбы было бы нарезать ее на кусочки, а затем умеренно обжарить. Дункан и сам об этом знал, но из-за соображений безопасности решил поступить по-другому.

Хотя теоретически морская рыба не несет в себе вредных паразитов и он, как «капитан-призрак», не должен им бояться, но что если?

Тушение, напротив, является наиболее эффективным способом приготовления незнакомых ингредиентов.

Сначала он попробует рыбу, приготовленную таким способом, и если он будет уверен, что рыба действительно съедобна, тогда он задумается о другом способе.

Близилась середина дня, когда он, наконец, приготовил свой запоздалый «обед».

Дункан поставил на стол миску рыбного супа, восхитительный аромат которого возбудил у него аппетит, но перед этим он осторожно подцепил вилкой кусок рыбы, подул на него и положил перед голубем Ай.

Голуби, конечно, не едят мяса, но Ай вряд ли можно считать обычным голубем.

Дункану нужно удовлетворить свое любопытство. На «Затерянном Доме» существовало так много вещей, о которых он хотел узнать.

А что если этот «ненормальный голубь» действительно отравится, съев рыбу... — Подумал Дункан и мысленно приготовился.

Во-первых, он уже обработал ингредиенты как мог, а во-вторых, если с Ай действительно что-то случится, он может использовать изумрудное пламя, чтобы перевести его в состояние духа. Он уже делал подобное. В состоянии духа между голубем и латунным компасом образуется незримая связь, и голубь как бы становится «предметом», который может контролировать изумрудное пламя. Он даже может рассеять дух Ай и телепортировать его в определенное место рядом с собой, в этом случае обычные токсины точно на него не подействуют.

Ай, задрав голову, наблюдал за действиями Дункана, и, убедившись, что кусок рыбы предназначен для него, сначала клюнул стол, а затем непонимающе, одним глазом посмотрел на Дункана, а другим на потолок:

— Эта дыня уже созрела?[1]

— Просто скажи мне, ты будешь это есть или нет? — спросил Дункан.

Ай сделал взмах крыльями и повторил за Дунканом:

— Просто скажи мне, ты будешь это есть или нет!

А затем он опустил свою голову и бросился клевать уже остывшую рыбу, он с удивительной быстротой уничтожил ее, то, что ни в коей мере не напоминало еду для голубя!

Закончив, Ай вытянул шею и с важным видом зашагал по столу, как будто очень развеселился. Сделав круг, он вернулся к Дункану и громко произнес:

— Как вкусно пахнет! Очень вкусно!

Подождав некоторое время и убедившись, что с голубем все нормально, Дункан расслабился.

Капитан «Затерянного Дома» и его питомец тут же скрылись в камбузе и начали жадно поглощать еду.

Эта рыба и впрямь вкусно пахла, прямо как та, которую Дункан видел во сне.

***

Заходящее солнце медленно приближалось к высоким стенам на краю города. Возвышающиеся трубы и башни города-государства Пранд купались в его бледно-золотистом сиянии.

В самом центре города, на возвышенности, где стоит Собор Глубин, раздался громкий звук колокольного звона, сопровождаемый резким свистом пара, вырывающегося из перепускного клапана. С верхушки башен Собора Глубин хлынул белый туман и, словно облака, покрыл все небо над возвышенностью, отражая солнечный свет с моря.

Это сигнал, обозначающий смену дня и ночи, напоминание о том, что власть солнца быстро угасает и что сотворение мира вот-вот будет господствовать на небе.

Тогда порядок на земле из прочного превратится в шаткий, а влияние из «глубинных» частей мира быстро усилится, и этот процесс будет продолжаться до следующего дня, когда взойдет солнце.

В ночное время те, кто осторожен, предпочтут остаться дома, а те, кто вынужден выйти на улицу, по возможности будут находиться в ярко освещенных местах, ведь газовые фонари, благословлённые священниками, успешно отгоняют злые силы, скрывающиеся во мраке.

Но в любом случае это, по крайней мере, крупный и процветающий город-государство. Под защитой священного Собора Глубин даже самое сильное влияние из «глубин», в конце концов, будет подавлено. Случайные аномалии в городе — это незначительная и безобидная проблема, и обычные жители прекрасно знают, как обезопасить свои дома. Вдобавок к этому ночью город патрулируют члены собора, обеспечивая в нем порядок.

Но точно так же, как независимо от того, насколько ярко светят уличные фонари, всегда есть темные места, которые нельзя осветить, даже под носом у членов собора есть глупцы, что жаждут темноты и хаоса, которые боятся и ненавидят существующий порядок и горячо ждут «прекрасной эпохи», которую даже никогда не видели.

К счастью, в городе-государстве, где преобладают силы порядка, эти диверсанты проводят бо́льшую часть своей жизни, скрываясь в тени.

На окраине города-государства, глубоко в заброшенной канализации, несколько фигур в черных одеждах сгрудились в углу комнаты.

Когда-то эта комната служила временным пристанищем для работников канализации, но теперь о ней забыли из-за изменений в планировке города. Теперь этот неухоженный уголок служил пристанищем для культистов.

Мужчина в черной одежде лет тридцати лежал на полу на груде тряпья, стиснув зубы, лицо его было мертвенно-бледным, дыхание слабым и сбивчивым. Рядом с ним сидели другие, и кто-то из них проклинал низким голосом:

— Проклятые соборные гиены...

— Мы потеряли бо́льшую часть наших товарищей, а посланник погиб во время ритуала... — сказал другой хриплым голосом. — Как священный обряд внезапно вышел из-под контроля...

— То жертвоприношение... явно все из-за того жертвоприношения. Он чертов приспешник этих еретиков!

— Послушайте, — сказал человек в черной одежде, приложив руку к уху, а затем поднял палец. — Звон колокола и паровой гудок.

— Сейчас... будет ночь, — низким голосом ругнулся первый мужчина и бросил тревожный взгляд на своего «товарища», что лежал на полу в явно плачевном состоянии. — Черт возьми... надеюсь, он переживет ночь...

[1] Фраза, произнесенная, одним из героев китайского сериала. Означает выражать сомнения по поводу того, безопасно ли это.

http://tl.rulate.ru/book/76198/2786889