Готовый перевод Balu in Skyrim - awakening and antagonizing / TES: Попаданец в Скайрим - Пробуждение и Противостояние!: Глава 2. Братья и сестры в плену, ч.2

Повозки, та, в которой был я, и две другие, в которых было больше «Братьев Бури», остановились, лошади оказались лицом к стене, и нас всех грубо вытолкнули наружу, так что мне пришлось быть осторожным, чтобы не упасть, со связанными руками. Женщина-имперский офицер, которая выглядела слишком самодовольной так, что я начал испытывать к ней неприязнь, скомандовала:

- Подходите сюда, когда мы назовем ваши имена. Медленно и по одному.

Серьезно, неужели она думала, что мы торопимся, когда нас собирались казнить? Рядом с одной из сторожевых башен был приготовлен блок грубой формы, и, судя по человеку рядом с ним, со специальным капюшоном и огромным топором, было очевидно, для чего этот блок будет использоваться. Что ж, по крайней мере, я обнаружил, что могу очень хорошо ходить на своих новых каджитских ногах, и мне удалось избежать неприятности, если бы я споткнулся и упал, хотя при первых шагах это все равно было очень трудно. Я так надеялся, что позже у меня будет шанс по-настоящему побегать и попрыгать, но сначала мне нужно было как-то увильнуть от пути к блоку и надеяться, что Алдуин прибудет, как планировалось, а не через пару минут после моей казни. В конце концов, теперь я знал, что у меня отсутствуют опции «перезагрузить» или «начать новую игру». Однако бежать сейчас, когда вокруг довольно много лучников, может оказаться совсем неразумной идеей.

- Имперцы любят все делать по чертовому списку, - сухо прокомментировал Ралоф, как только увидел офицера. Однако он еще не видел бюрократию в Германии, и я чуть не рассмеялся, когда мысленно провел это сравнение. Несколько заключенных начали разговаривать, и женщина-офицер скомандовала, - Тихо!

Мне было интересно, что бы она сделала, если бы мы не подчинились; убила бы нас? Другой имперский солдат, у которого в руках было несколько листов бумаги - предположительно Хадвар, - произнес:

- Ульфрик Буревестник, ярл Виндхельма.

Я погрузился в свои мысли на несколько минут, пока других солдат «Братьев Бури» называли по имени, включая Ралофа из Ривервуда, который сидел прямо напротив меня, но снова обратил внимание, когда конокрад - я даже не расслышал его имени - начал убегать и был убит лучниками. Я вздрогнул, когда понял, что сейчас кого-то действительно убили, и это выглядело намного реальнее, чем в кино: тело дергалось в посмертных конвульсиях, отчетливо видна кровь с исходящим от нее неприятным запахом, а также слышались последние несколько стонов умирающего человека. Это было слишком реалистично для сна. Кроме того, разве я не должен был предупредить вора, что они убьют его сразу же, если он убежит? Я думаю, что мне следовало хотя бы попытаться, но, скорее всего, он все равно бы меня не послушал. Тем не менее, я чувствовал себя немного виноватым, но у меня не было времени обдумывать ситуацию и события дальше, так как теперь вперед вышла молодая женщина-данмер, которую я раньше не видел. Ее вывели из крепости два солдата, и она, очевидно, не была частью группы на повозках. Она была слишком далеко от меня, чтобы понять ее имя, когда ее спросили, и у меня не было возможности подумать о ней, - действительно ли среди заключенных в игре в Хелгене был данмер? - поскольку следующий вопрос был адресован непосредственно мне:

- Эй ты, большой каджит. Шаг вперед. Кто ты? Как тебя зовут и чем ты занимаешься?

В игре это была возможность определить своего персонажа, но теперь это стало реальностью, и никакие таинственные всплывающие окна и экраны создания персонажа не позволяли мне менять свою внешность. Я надеялся, что Акатош и другие Боги подумали об этом, и мне придется довольствоваться тем, что я имел. На самом деле, это, вероятно, было лучше, чем все, что я мог придумать. Я никогда не был хорош в создании своей собственной внешности в игре, и я так же никогда слишком не беспокоился об этом, потому что я почти всегда играл в режиме от первого лица и все равно не видел себя. Здесь и сейчас я просто надеялся, что какой-нибудь Бог правильно настроил мою внешность, а если нет, то в Рифтене все еще может быть этот «Скульптор лиц». Но как насчет моего имени? Должен ли я использовать свое настоящее имя или вымышленное? Должен ли я пошутить и назвать себя Макс Мустерманн или эквивалент на английском языке Джон Доу или еще что-то в этом роде? Нет, это не подошло бы каджиту, и я спонтанно решил использовать имя, которое я использовал в последний раз, когда играл, хотя на самом деле я не знал, было ли это действительно каджитское имя:

- Меня зовут Б'люшон, я мирный путешественник и ученый, а не солдат или вор.

Я заговорил в первый раз, и мой голос сильно отличался от того, каким он был в моем предыдущем теле. Теперь у меня был глубокий и почти рычащий голос, подходящий сильному и высокому каджиту, - я так думал и надеялся на это, - и мне очень понравилось то, что я услышал. Слишком поздно я вспомнил, что у каджитов в Тамриэле была своя манера говорить, обычно они говорили о себе в третьем лице... я надеялся, что это не будет иметь большого значения. Конечно, я прекрасно понимал, что указание моего имени в любом случае ничего не изменит. Хадвар попытался сделать хотя бы отчасти дружеский комментарий, - По крайней мере, ты можешь говорить правильно, но если ты на самом деле ученый, ты, должно быть, сбился с пути. Ты пытался вторгнуться в Скайрим и присоединиться к одному из торговых караванов, каджит? Ваш вид, кажется, всегда находит неприятности.

Действительно, «вторгнуться»? Я что, был армией из одного человека? Откуда он это взял? Значит, человек не мог просто заблудиться или просто посетить страну? Но ладно, мой способ говорить «нормально», по крайней мере, оказался приемлемым. И, конечно, я мог понять его беспокойство; насколько я помнил, каджиты в Скайриме в основном встречались в караванах и имели некоторую репутацию воров и причинителей неприятностей. На мгновение мне захотелось, чтобы Иниго был здесь со мной, но он тоже был компаньоном из мода, и даже если бы он действительно был в настоящем Скайриме, он ждал бы меня в Рифтене, или, может быть, он ждал бы кого-то другого, например, Драконорожденного?..

Следующей, кого нужно было допросить, была миниатюрная девушка-лесной эльф, которая сидела рядом со мной в экипаже. Она была разбужена ото сна или приведена в чувства после обморока, когда нас ранее вытолкнули из повозки, и я видел, как ее большие глаза оглядывались вокруг с явным страхом. Увидев ее лицо, я впервые понял, что подразумевает фраза «глаза, как у лани», и, судя по тому, как она выглядела, недавнее убийство конокрада напугало ее до смерти. Когда настала ее очередь назвать свое имя, ее пришлось спрашивать дважды, и даже тогда она ответила едва слышным шепотом, - Фиона.

Даже когда ее спросили, она не сообщила никаких дополнительных подробностей, и Хадвар сказал ей с ноткой сочувствия в голосе, - Не многие лесные эльфы решатся отправиться в Скайрим в одиночку.

Она открыла рот, как будто собираясь что-то ответить, но снова закрыла его, очевидно, понимая или, по крайней мере, подозревая, что все, что она скажет, не будет иметь значения здесь, или, может быть, она просто была слишком напугана? Заглянув в свой список и, очевидно, пропустив там наши имена, Хадвар повернулся и сказал своему офицеру:

- Капитан! Что нам делать? Мужчина-каджит и женщина-босмер в списке отсутствуют! Конечно, юная эльфийка не шпионка.

- Забудь о списке, Хадвар. Они тоже отправляются на плаху.

Конечно, как же иначе.

- По Вашему приказу, капитан. Заключенные, следуйте за капитаном! - было ясно видно, что Хадвар не согласен, но он получил приказ и ничего не мог сделать, чтобы помешать. Я не был уверен, но мне показалось, что он добавил приглушенное «Мне жаль», просто чтобы мы услышали.

Теперь генерал подошел ближе и начал говорить с очень самодовольным и даже жестоким выражением лица:

- Ульфрик Буревестник. Некоторые здесь, в Хелгене, называют тебя героем. Но герой не стал бы использовать силу Голоса, чтобы убить своего короля и узурпировать трон.

Ульфрик попытался ответить, но, конечно, не смог, так как был заткнут кляпом. Неужели они действительно собирались убить его без суда и следствия? Ну, может быть, суд уже был раньше... что я, в конце концов, знал?

Я заметил, что генерала окружали несколько высоких эльфов в сияющих доспехах, вероятно, талморцы, и он продолжил свои односторонние обвинения:

- Вы начали эту войну и погрузили Скайрим в хаос, а теперь Империя воздаст вам по заслугам и восстановит мир, раз и навсегда. Я победил, Ульфрик, и ты это знаешь! Твоя смерть положит конец восстанию и, наконец, вернет в Скайрим мир и порядок. Наконец-то, поскольку ваша стычка и так длится уже слишком долго.

Как раз в это время на заднем плане послышался отдаленный рев, но никто, кроме меня, не обратил на это особого внимания. Я почти улыбнулся, когда услышал это, точно зная, что это означает. Я наблюдал за жрецом, совершающим последние обряды упокоения, и чувствовал себя почти как в кинотеатре, когда первый «Брат Бури» был казнен. Ну, по крайней мере, я изо всех сил пытался представить, что смотрю фильм, но до меня все равно дошла мысль, что только что был преднамеренно убит человек! Я снова вздрогнул, когда до конца понял, что это не фильм и не игра; это была часть моей новой реальности, и это наверняка будет не последнее убийство, которое мне придется рассмотреть. Рано или поздно мне, возможно, даже придется кого-нибудь убить, но я не решался думать об этом. Это, конечно, было то, о чем я не подумал, когда добровольно вызвался переместиться сюда.

Звук, который, как я знал, был ревом дракона, раздался снова, на этот раз ближе и громче, и Хадвар спросил, - Вот он снова, этот шум. Вы это слышали?

Имперский капитан совсем не была обеспокоена, - Меня не волнует шум - следующий заключенный! На плаху, заключенный. И живее!

Это было адресовано девушке -босмеру. Почему теперь ее очередь? Разве Драконорожденный не был тем, кого вызвали на плаху как раз тогда, когда появился Алдуин? Так, может быть, это была она? Она сидела слева от Ульфрика в повозке - верно; ее вызвали на казнь, когда Алдуин появился - верно. Ну, а почему бы и нет? Если я несколько раз играл за каджита или бретонца, почему за босмера нельзя быть Драконорожденным? Но подождите... я должен был быть ее компаньоном, защищать и помогать ей? Этой маленькой девочке, которая уже дрожала и была на грани обморока? Она была милой, я отдал ей должное, но явно не воином, если только я не очень сильно ошибался. В моем воображении Драконорожденная всегда была сильным и храбрым воином и героем, девушка - это хорошо, но, по крайней мере, она должна была быть какой-то амазонкой, как Зена, принцесса-воительница, или, может быть, Чудо-женщина, или даже как Лара Крофт, верно? Миниатюрная лесная эльфийка больше походила... на ведьму-подростка? С другой стороны, если это действительно Скайрим - а похоже, что так оно и было, - она действительно могла колдовать, так что, возможно, она и впрямь была кем-то вроде ведьмы, или мага, или волшебника, или как там они здесь называют использующих магию. И, конечно, я тоже не был воином, хотя некоторые могли бы ожидать, что я им буду, просто взглянув на мои габариты. Теперь я слышал, как плачет девушка-босмер, и понял большую часть ее слов:

- Чего вы все от меня хотите? Я ничего не сделала, и я понятия не имею, как я сюда попала. Пожалуйста, отпустите меня!

Подождите секунду... она говорила по-немецки, на моем родном языке! Я даже не осознавал, что весь разговор до сих пор велся на английском. Я абсолютно свободно владел английским языком и даже провел несколько лет своей карьеры, живя в США, и я всегда играл в игру на ее родном языке, так что для меня это было нормально. Я думаю, что я мог бы считать себя счастливчиком, что тамриэльский или сиродильский, или как там они называли свой родной язык, не был совершенно другим и иностранным языком. Однако у девушки-босмера, казалось, были некоторые проблемы с адаптацией. Либо в настоящем Скайриме немецкий был родным языком лесных эльфов, либо она тоже была родом с Земли, либо и то, и другое. Надеюсь, у меня будет время поговорить с ней об этом позже.

На данный момент рыдающую девушку сильно толкнули на плаху. Охранник ударил ее ботинком между плеч, заставляя опуститься, и ее голова была повернута вбок, лицом ко мне, так что я мог видеть явный ужас в ее глазах.

Я подумал, что это интересно: в игре Драконорожденный смотрел на башню, а не на других заключенных. Но в любом случае, поскольку я был следующим в очереди, я теперь мог свободно видеть огромного черного дракона, приближающегося из-за облаков.

Теперь генерал закричал, - Что это такое, Обливион его побери?!

Капитан тоже была озадачена, - Я не знаю. Часовые! Что вы видите?

Один из них ответил, - Там что-то большое в облаках!

http://tl.rulate.ru/book/73958/2100655