Готовый перевод Akashic Records of the Bastard Magic Instructor / Хроники Акаши – Худшего преподавателя магии: Глава 3. Встреча императрицы и принцессы

На кишащем учениками академии стадионе Фестиваля магических игр…

В одном из углов, где находился проход на трибуны, стояла странная парочка, облаченная в одинаковые темные костюмы и плащи.

Один – парень лет двадцати. Из-под иссиня-черных волос виднелись по-соколиному зоркие глаза. Высокий и стройный, он, хоть и выглядел худощавым, обладал хорошим и крепким телосложением. Исходящая от него аура излучала не просто спокойствие, а холодное безразличие, как от скрытого острозаточенного лезвия.

Другая – девочка-подросток. Ее растрепанные голубые волосы на затылке перевязывала лента. Полузакрытые глаза цвета лазури придавали лицу сонное выражение. Она напоминала антикварную куклу: такая же маленькая, хрупкая и изящная. Одна лишь улыбка сделала бы ее очаровательной крохой, однако лицо ее не выражало решительно ничего.

На плащах парочки поблескивали металлические пластины и заклепки с нанесенными на них защитными рунами. Очевидно, одежда предназначалась для магических сражений.

Дуэт заметно выделялся на фоне оживленной толпы зрителей не только из-за одежды, атмосфера вокруг них также выдавала наличие скрытых мотивов. И все же, как ни странно, они не привлекали к себе подозрительных взглядов, оставаясь точно камешками у дороги.

– Это Глен? – равнодушно пробормотал парень.

– М-м… Точно Глен, – безэмоционально ответила девочка.

Они впились взглядами в площадку, где только что завершилось состязание ментальной защиты. Вернее, их внимание приковал к себе Глен, стоявший между блондинкой и девушкой с серебристыми волосами.

– И ведь ни слова не сказал, когда уходил… Подумать только, что мы найдем его здесь.

Парень уставился на Глена глазами хладнокровного хищника.

Девочка же молча и беззвучно двинулась в сторону центральной площадки – туда, где стоял Глен.

– Стой, – грозно скомандовал парень, схватив ее за волосы.

Девочку одернуло назад.

– Альберт, ты чего?.. – спросила она без тени недовольства или неприязни.

– Это мне надо у тебя спрашивать. Риэль, ты что делаешь? – злобно зыркнул парень.

На что Риэль прозаично ответила:

– Очевидно… иду сводить счеты с Гленом… Ай!

Альберт еще сильнее дернул ее за волосы.

– Больно. Зачем тянешь?

А вот по спокойному, ничего не выражающему голосу Риэль представить, что ей действительно больно, было довольно трудно.

– Не делай глупостей. Забыла, какое у нас задание?

– Задание? – Риэль на секунду задумалась. – Расправиться с Гленом?

– …

Угрюмое лицо Альберта не дрогнуло. Между парой воцарилось молчание.

– На этот раз у нас две задачи… Первая: следить за действиями императорской гвардии.

– Зачем? Они ведь наши союзники.

– Мы не единое целое. В стране много течений: фракции основной и побочной ветвей императорской семьи, антиимпериалисты, правое радикальное крыло, левые Макбет-прогрессисты, феодальные консерваторы, правое империалистическое церковное крыло… Не говоря уже о фракциях знатных и безродных людей… Словом, такая она, империя Альзано – хаотичная бездна, где кружатся фракции с разными политическими взглядами.

– Ладно. Правда я ничего не поняла.

– Ну разумеется.

И вновь повисло молчание.

– Есть сведения о подозрительной активности императорской гвардии, заправляющей правой фракцией. Как мне сообщили, подозрения почти подтвердились за круглым столом в кабинете министров, когда обсуждался новый законопроект, касающийся дискриминации одаренных.

– И что там?

– Одаренных принято считать воплощением дьявола. Законы же издаются от имени Ее Императорского Величества. В то же время защита одаренных на законодательном уровне, по их мнению, наносит ущерб репутации императорской семьи, которой приписывают божественное происхождение.

– Ладно. Правда я ничего не поняла.

– Ну разумеется.

И они опять замолчали.

– Вот почему мы наблюдаем за гвардией. Шансы, конечно, невелики, но исключать вероятности того, что они попытаются воспользоваться визитом императрицы и что-нибудь предпринять, нельзя. А это, в свою очередь, может оказать огромное влияние на фракционную борьбу в верхних эшелонах власти.

– Вот как, теперь поняла, – кивнула Риэль. – Получается, мне нужно… расправиться с Гленом?

– …

Угрюмое лицо Альберта вновь не дрогнуло, а между парой снова воцарилось молчание.

– М-м… Я сделаю все возможное.

– Стоять.

Риэль уже сделала шаг, но Альберт вновь безжалостно дернул ее за волосы.

– Ты разве не хочешь встретиться с Гленом? – спокойно спросила Риэль после нескольких попыток сбежать.

– Само собой… Мне есть, что ему сказать.

В этой короткой фразе слышались нотки злобы и раздражения.

– Ну вот. Тогда пойду стукну его. И потом ты сможешь высказать ему все, что хочешь.

– Я же сказал ждать. Нам лучше с ним не встречаться.

– Почему?

– Мы давно не виделись. Думаю, теперь его мир не такой темный и кровавый, как наш.

Парочка вновь посмотрела на поле, где Глен сейчас почему-то упал в ноги сереброволосой девушке, которую другая девушка со светлыми волосами старалась всячески утихомирить.

– Его место там. Именно под ярким светом Глен будет жить, вдыхая воздух полной грудью.

– Там это у ног той девушки? Странно.

– …

И опять угрюмое лицо Альберта не дрогнуло. Между парой в очередной раз воцарилось молчание.

– ?..

Риэль вопросительно взглянула на Альберта... Несуразное молчание не прекращалось.

۞۞۞

Фестиваль магических игр включал в себя утренние и дневные секции, разделенные часовым перерывом. Одни ученики собирались на обед в столовой, другие покупали еду в лавочках неподалеку, а кто-то захватил с собой ланч-боксы. Таким образом, все разбредались в разные стороны.

И подопечные Глена не были исключением.

– Ух... Так... а мне-то что делать?.. – бормотал исхудавший, готовый в любой момент свалиться Глен.

Его мучил голод. Он буквально умирал от истощения, и чувство того, как его желудок прилипает к позвоночнику, ощущалось отнюдь не метафорически.

Несколько учеников – ну точно нарочно! – распаковывали обеды прямо на его глазах. Продолжать оставаться здесь стало невыносимым.

Однако без денег нет и еды. Глен бессильно поднялся на ноги и начал тактическое отступление с территории, заполненной манящими ароматами. Сегодня опять придется перебиваться побегами.

– М-м, Учитель…

Повернув голову, Глен увидел миниатюрную девушку, повадками напоминавшую небольшого зверька. Ей оказалась Рин, одна из его учениц.

– Да, Рин?..

– Я х-хочу… с вами поговорить… но…

– Поговорить? – Глен осмотрелся, потирая затылок. – И, так понимаю, здесь ты говорить об этом не хочешь?

– Э? А-а, да... Хотелось бы найти менее многолюдное место, если вы не против?..

По правде говоря, Глену не хотелось ничего делать. Каждая крупица энергии в его голове была теперь на вес золота. Однако Рин выглядела так, будто вот-вот собиралась расплакаться, и даже редкостный мерзавец вроде него не мог ей отказать.

– Я все понял… Давай найдем другое место.

Он отвел ученицу за стадион во двор академии.

Их встретила привычная обыденность: идеальная зеленая лужайка, ухоженные садовниками деревья и цветущие клумбы. Во время обеденного перерыва место обычно изобилует учениками, но из-за фестиваля все они остались на стадионе. И потому во дворе царили тишина и покой.

– Ну? О чем ты хотела поговорить? Не о деньгах, надеюсь.

– Э-э… – умолкла Рин, пытаясь собраться с мыслями. А затем взволнованно проговорила: – М-м, меня назначили на трансмутацию, но… как бы... я не уверена...

– А?..

– Я усердно практиковалась в трансмутационной магии, но сегодня мне страшно… Мне кажется, я не справлюсь... Может, вы меня кем-нибудь замените?..

– …

– Мы наконец работаем сообща, каждый выкладывается изо всех сил ради победы. Мне так не хочется их тормозить. Так что... прошу... пусть кто-нибудь выступит вместо меня!.. – со слезами молила дрожащая Рин.

Глен несколько раз почесал затылок и вздохнул:

– Уверена, что не хочешь участвовать?

– П-просто...

– Пожалуйста, ответь четко и ясно, иначе я не смогу принять решение.

Рин немного помолчала, собираясь с мыслями, и...

– Честно говоря… очень хочу, но… Но я боюсь, что стану для остальных обузой...

– Тогда решено.

Глен положил руку ей на голову.

– Иди и участвуй. Мешать не будешь.

– Э?! Н-но я всем сделаю только хуже...

– Послушай, Фестиваль магических игр – это, прежде всего, фестиваль. Как на празднике можно кого-то тяготить?

– Н-но вы сами говорили, Учитель... Про победу общими усилиями...

– А-а, говорил, да... А теперь из-за меня ты нервничаешь...

Глен пожалел о своей беспечности.

– Ну да, сказанул, не подумав. Но знаешь, выброси это из головы. Главное, что бы вы получали удовольствие. Если получится, победа станет приятным бонусом, но не нужно себя так накручивать, ладно?

– А... можно?

– Да. Не волнуйся, что станешь обузой, а просто выйди на поле и хорошенько повеселились. Тебе же нравится трансмутационная магия?

– О-очень... Я... всегда робкая и нерешительная, но с трансмутационной магией, как бы... такое чувство, словно становлюсь совсем другим человеком...

– Это ведь замечательно, правда?

Несмотря на наставления Глена, Рин, похоже, все еще ощущала неуверенность.

– Значит, по-другому никак... Давай проведем особый урок?

Неожиданно для себя Глен решил помочь девушке.

Рин удивленно посмотрела на него.

– Особый… урок?..

– Ага… Итак, Рин, начнем с повторения. Трансмутационная магия бывает двух типов: [Личностный • Полиморфизм] и [Личностная • Иллюзия]. Назовешь отличия?

После недолгих раздумий Рин ответила:

– Э-э-э-э… [Личностный • Полиморфизм] относится к белой магии, а [Личностная • Иллюзия] – к черной.

– Ха-ха-ха, этим ты больше шестидесяти очков не заработаешь.

– П-простите… э-э… м-м… [Личностный • Полиморфизм]… м-м, это магия превращения, которая меняет само строение тела… А [Личностная • Иллюзия] – магия иллюзий, обеспечивающая трансформацию с помощью света, – спешно исправилась Рин после упрека Глена.

– Уже лучше. [Личностный • Полиморфизм] – белая магия, воздействующая на тело и разум. [Личностная • Иллюзия] – черная магия, с ее помощью мы манипулируем энергией и направлением.

Глен закатал правый рукав и проговорил трехчастное заклинание.

Тут же его правая рука начала превращаться. Мышцы вздулись, пробилась грубая черная шерсть, ногти прибавили в длине. Через секунду рука приняла вид волчьей лапы.

– Действие [Личностного • Полиморфизма] зависит от выбранной формулировки. Хочешь превратиться в волка? Читай соответствующее заклинание. Нужен дракон? То же самое. Есть риск, что из-за ошибки вернуть прежний облик не выйдет, зато появляются способности выбранного существа. Станешь лошадью, будешь быстро бегать, птицей – научишься летать, драконом – начнешь дышать огнем.

Глен вновь прочитал заклинание, и рука приняла прежний облик.

– [Личностная • Иллюзия] работает иным образом. Это всего лишь манипуляция светом. Превращайся хоть в лошадь, хоть в птицу, галопом ты не поскачешь, да и летать не сможешь. Из объяснения может показаться, что [Личностный • Полиморфизм] лучше, но зависит от ситуации. Хм-м, так, например...

Глен коснулся виска и применил [Личностную • Иллюзию].

Пространство вокруг него исказилось. Силуэт на миг размылся. А когда преображение закончилось.

– Р-Румия?!

Перед Рин стоял вовсе не Глен, а скрестившая руки с торжествующей улыбкой на лице Румия. На иллюзию это совсем не походило, она казалась самой что ни на есть настоящей.

– Ну вот, как-то так.

Даже голос принадлежал Румии. Очевидно, магия распространялась также и на длину звуковой волны голоса.

– В отличие от [Личностного • Полиморфизма] для активации [Личностной • Иллюзии] достаточно отчетливо представить образ того, в кого планируешь преобразиться. Можно стать кем угодно, хоть только и внешне, – оставаясь в облике Румии, Глен непринужденно объяснял принципы магии. – Напоследок, если видоизмениться никак не выходит, значит, ты недостаточно четко представила в голове образ. И наоборот, магия сработает наверняка, если мысленная картина будет подробной. Даю руку на отсечение!

Глен в облике Румии ухмыльнулся.

– Ну-с, Рин, на конкурсе ты хочешь выступить с [Личностной • Иллюзией]? Чей образ планируешь использовать?

– Э? Ну-у-у, наверное, ангела… Ангела времени Латирики…

– Ого, мифический персонаж? Непростой выбор. Что ж, ладно. Сходи в библиотеку и возьми сборник религиозной живописи. Не спускай с изображения глаз до самого начала конкурса. Тогда все получится.

– Х-хорошо, так и сделаю.

Затем Глен, все еще находясь в облике Румии, добавил:

– Все будет хорошо, Рин. Ты намного способнее, чем думаешь. Чего тебе недостает, так это уверенности. Уж поверь.

– У-Учитель…

– И не зацикливайся ты так на неудаче. Да, я говорил о победе, но это же фестиваль. Просто фестиваль. На кону не стоит чья-то жизнь, так что и жаловаться не на что. Если кто-то вздумает винить тебя в проигрыше, я лично набью ему морду. Главное, от души повеселись, ладно?

Рин вдруг согнулась и безудержно захихикала.

– Я сказал что-то смешное?..

Было досадно получить такую реакцию, ведь в кои-то веки Глен говорил серьезно.

– В-внешне вы Румия, и голос ее, но эти мужские словечки... Это так забавно...

– А... В-вот в чем в дело... Ну да, что ж это я...

Она попала в самое яблочко. Надо ему развеять магию, прежде чем водить серьезные речи.

Глен почесал затылок и хотел нейтрализовать заклинание, как вдруг…

– Ну наконец-то я тебя нашла, Румия! Знаешь, сколько я тебя уже ищу?

Во дворе появилась Систина.

– Ой, Систи, что-то случилось? – спросила Рин, когда та появилась.

– Ха-ха-ха, да так... хотела кое-что обсудить с Румией.

– А я не Ру...

Но Систина не дала Глену договорить и с улыбкой на лице выпалила:

– Мы обедать-то пойдем? Румия, я же говорила, что сегодня на нас готовлю. Вот, сделала твои любимые томатные сэндвичи.

– Э-э?.. Обедать?..

Тут-то Глен и заметил большую корзинку в руке Систины.

Быть не может, неужели там... – подумал Глен, у которого невольно потекли слюнки.

– Я даже ему сделала, а его и след простыл, – пробормотала Систина себе под нос.

Глен понятия не имел, о ком она, но сейчас это значения не имело.

Систина принесла чудесный обед, чтобы поесть вместе Румией, – на самом деле Гленом, – который преобразился в девушку с помощью магии... Кажется, это шанс.

Если он все сделает правильно, сможет отведать сэндвичей.

Спокойно, Глен, не валяй дурака… – покрытый холодным потом он попытался отогнать дурные мысли. – Я же учитель! Как я могу обманывать учеников и красть их обеды? Это как-то по-злодейски, а я еще не настолько ужасен! Не позволю себе пасть так низко!

– Румия? – Систина недоуменно уставилась на Глена в обличие Румии, когда тот схватился за голову и невнятно забубнил.

Во-первых, сам виноват... Что я за учитель такой, что за мужчина? Каким человеком, в конце-то концов, я буду, если спихну ответственность на учеников? Такой шанс выпал, но, может, стоит поступить по-взрослому и рассеять магию, чтобы раскрыть правду…

И вдруг…

* У-у-у-р-р-р *

У него громко заурчало в животе.

– Пф-ф… Ха-ха! Румия, ты настолько проголодалась?

Угу... Опять же, в безвыходной ситуации нужно идти на жертвы. Я должен продать душу дьяволу!

Глен в обличии Румии приблизился к Систине и положил ей руки на плечи.

– Давай же скорее умнем… съедим сэндвичи, Белая К… Систи! Я чертовски… то есть ужасно проголодалась! Ха-ха… ха-ха-ха!..

– О-откуда такое отчаяние?..

Нетипичное поведение Румии слегка обеспокоило Систину.

– Ой, а можешь чуть-чуть подождать? Сперва нужно его отыскать.

– Хм? Его?

– Да, его. М-м... Я и на него приготовила... В смысле, не специально, конечно... Раз взялась, подумала, могу еще парочку сделать...

Казалось, Систина отрицает очевидное. И щеки ее покраснели.

– Неважно! Не понимаю, о ком ты, но давай не будем его искать!

– Румия?

– А то еще наткнемся на Румию... Ой! Т-то есть в желудке у меня совсем пусто! Если срочно что-нибудь не съем, помру прямо здесь! И потому...

– Э-э… Учитель?..

Услышав отчаянные речи Глена, Рин, стоявшая у него за спиной, вклинилась в разговор.

Глен немедленно повернулся, вцепился в нее и зашептал:

– Умоляю, сжалься госпожа! Притворись, что не понимаешь!

– Нет, дело не в этом…

– Все будет хорошо! Конечно же, я не съем все сэндвичи Румии. Только один или два! Мне надо всего-то чуть-чуть! Прошу, сделай одолжение! Только на этот раз!

– Понимаете... неудобно получилось, но… настоящая Румия зде…

– Э?..

Глен остолбенел.

– Ой, вот ты где, Систи!

Со спины послышался знакомый голос.

– Прости, что заставила ждать. Надо было кое-что сделать… А?..

Увидев свою близняшку, Румия в недоумении наклонила голову.

– …

Повисло неловкое молчание.

– Ч-что же здесь такое творится?.. Чертовщ... То есть, напасть-то какая, почему меня две?.. К-как же определить фальшивку?! Выглядим один в один, как же найти настоящую...

– [Сила, обратись в ничто]!

Систина прошептала заклинание [Рассеять • Силу].

Магия Глена рассеялась, и поддельная личина спала.

– Что ж... разоблачили, – широко улыбнулся Глен. Он откинул волосы со лба, а после бросился наутек. – Пора бы учителю Глену красиво удалиться!

Он попытался быстренько улизнуть, но…

– Ах ты... ты... болва-а-а-а-а-ан!!!

Систина использовала [Штормовой • Взрыв] и беспощадно сдула его порывом…

– Гья-я-я-я-я-я-я! – улетая за горизонт, пронзительно завизжал Глен.

– Поверить не могу! Мусор! Где это видано, чтобы учитель воровал у учеников обеды! А я еще проснулась пораньше, чтобы все приготовить. Уф!.. Теперь мне уже все равно! – кричала покрасневшая Систина.

Рин тихонько вздохнула.

Румия, не успевшая понять, что случилось, удивленно захлопала глазами.

۞۞۞

Оправившись от заклинания, Глен сразу же отправился на поиски пропитания.

Без денег о нормальной еде можно и не мечтать, а потому он в последнее время пристрастился к веточкам дерева Сиротте – у него такие широкие, звездообразные листья. Из его побегов можно получить сладкий сок.

Неделю назад Глен обнаружил дерево Сиротте возле таинственного леса в северной части академии. Теперь в обеденное время он часто туда ходит и утоляет голод веточками.

– Но все же…

Глен собрал обед, сел на скамейку, растянулся и начал жевать.

– Блин, все меньше и меньше на человека похожу… Черт… больше никогда не буду играть…

Глен пил древесный сок и со слезящимися глазами смотрел вдаль.

– Хе-хе... Сегодня то и дело что-то в глаз попадает…

Глен потер глаза, а в желудке заурчало. И вдруг…

– А! Учитель…

Показалась Румия. Она словно что-то искала, но когда заметила Глена, сразу помчалась к нему. Девушка осторожно, словно драгоценность, несла что-то в руках.

– Румия… что случилось?

– М-м… Я принесла вам кое-что перекусить.

– Перекусить? – удивленно переспросил Глен.

Она протянула ему матерчатый мешочек.

– Учитель, держите сэндвичи. Я заметила, что у вас в последнее время часто урчит в животе, и если хотите...

– О, мой ангел, благодарю! Я без промедлений приму этот благословенный дар!..

Он восторженно принял мешочек и торопливо открыл. Внутри были самые обыкновенные сэндвичи – томатные и с ветчиной, но Глену они показались деликатесом.

– У-а-а! Как прекрасно жи-и-и-и-ить на этом свете!

– В-вы преувеличиваете…

Он с аппетитом вонзил зубы в сэндвич. Кислинка сочного томата, в меру соленая ветчина и терпкий вкус тонко нарезанного сыра слились в причудливую гармонию. Приятный аромат черного перца еще больше будоражил эмоции, которые и без того переполняли Глена.

Румия села рядом и, усмехаясь, стала наблюдать за тем, как он поглощает сэндвичи.

– Кстати, а это ты приготовила?

– Да, специально для вас, Учитель… Хотелось бы мне так сказать, но их сделала не я… – озорно улыбнулась Румия. – Ха-ха, сама я неуклюжая и готовлю так себе...

– Вот как? А кто же тогда сделал сэндвичи?

– Она пожелала остаться неизвестной… Скажем так, их приготовила одна милая девушка из нашего класса.

– Хм. На самом деле не так уж и важно, кто их сделал.

– К слову... Она поднялась ни свет ни заря и очень старалась. Хотела так отблагодарить парня, который не дает ей покоя. Но она не до конца честна с собой, поэтому не смогла передать угощение сама...

– Не знаю, о ком ты, но это очень досадно… – сочувственно вздохнул Глен. – Тот парень... В смысле, девушка же старалась, готовила ему... Обратил бы он уже на нее внимание, что ли... Бесчувственный сердцеед, самый натуральный придурок. Да и девушка тоже хороша, совсем не разбирается в мужчинах.

– Ха… ха-ха-ха…

На лбу у Румии выступила капелька пота, но Глен ничего не заметил.

– Ч-что ж, довольно об этом. Она хотела выкинуть сэндвичи, а я решила принести их вам.

– Черт… я что, мусорное ведро? Ладно, не возражаю. Еще раз спасибо.

Он громко хмыкнул и продолжил жевать.

– Учитель, ну как? Вам понравилось?

Глен на секунду задумался о вкусе, бушевавшем во рту.

– Угу, – честно ответил он. – Незамысловатые, но сделаны с душой. Восхитительные, одним словом.

– Хе-хе, правда? Уверена, сделавший их будет очень рад это услышать, – ласково улыбнулась Румия, будто хвалили ее собственную стряпню.

Немного погодя мешочек с едой опустел.

– Фух, наелся, прямо до отвала... Благодарю за обед.

– Хе-хе, всегда пожалуйста... Но не мне следует это говорить.

– Теперь еще три дня проживу… Хм, протяну, наверное...

– ?..

Не понимая, о чем бормочет Глен, Румия недоуменно наклонила голову.

– Ну-с, мне чуточку лучше. Пошли обратно на стадион.

– Ага.

Они поднялись со скамейки, но тут…

– Прошу прощения, Глен, если не ошибаюсь? М-м… позволите украсть у вас минутку?

Только они собирались уйти, как послышался женский голос.

Глен небрежно обернулся.

– Да-да, мы сейчас ну очень заняты, так что... Э-э?.. Э-Э-Э-Э-Э-Э-Э-Э-Э-Э-Э-Э?! – закричал Глен, когда понял, кто перед ним стоит. – В-в-ваше Величество?!

Перед ним предстала сама правительница империи Альзано, Алисия VII…

۞۞۞

– Интересно, получилось ли у Алисы?

Селика сидела в ложе для важных гостей и попивала чай. В общем, она коротала время со вкусом.

– Вы видели лица гвардейцев, когда они поняли, что Алисы здесь нет? Шедевральное зрелище!

Селику затрясло от беззвучного смеха.

– Другого я от тебя и не ожидал, Селика. Даже боги, наверное, тебя боятся...

Рика поражала беззаботность Селики.

– Ха-ха-ха, да что вы, директор. Почему бы им и не бояться, люди ведь страшнее. У первых всего-то мощь за гранью понимания. Они сильны и только, а вот люди...

Довольная Селика все болтала, но тут к ней подошла Элеонора:

– Госпожа Арфония…

У нее было довольно серьезное выражение лица.

– Хм? Что такое?

– Случилось кое-что ужасное... И вам обязательно надо об этом услышать.

– О чем?

Видя, насколько серьезна Элеонора, Селика выпрямилась. Затем...

– Дело в том, что…

Прислуга шепотом сообщила детали.

– Ч-что?! Как же так?!

Селика побледнела. Она с округленными от удивления глазами смотрела на Элеонору.

۞۞۞

– Ч-ч-что человек столь высокого происхождения делает здесь, на земле простолюдинов, да еще и без охраны?

От неожиданного появления императрицы Глен растерялся.

– Ой, нет, э-э, приношу извинения за грубое обращение!

От его обычной наглости и высокомерия не осталось и следа.

Он упал на дрожащие колени и уткнулся в землю.

– Глен, пожалуйста, подними голову. Я пришла не как императрица Алисия VII, а просто как Алисия – жительница страны. Ну же, встань.

– Нет, пусть вы и говорите, но, хм… Т-тогда с вашего позволения…

Он боязливо поднялся на ноги.

– Фу-фу, уже год прошел. Глен, как у тебя дела?

– Ох, пожалуй, неплохо. В-вы совсем не изменились, Ваше Величество…

– Я давно хотела извиниться перед тобой… – опустила взгляд Алисия.

– И-извиниться?.. Не...

– Ты посвятил свою жизнь служению мне и народу, но твое увольнение из Имперского корпуса магов омрачилось ужасным позором. Не выразить словами, насколько я сожалею и стыжусь, что вообще это допустила.

– Нет-нет, бросьте, меня все устраивает! Правда! Честно говоря, я ушел, потому что начал ненавидеть свою работу. Совсем обленился, вот все!

Замотав головой и руками, Глен категорически отверг извинения Алисии.

– Действительно… Я всегда полагалась лишь на тебя и никогда не задумывалась, как тебе, должно быть, приходится трудно… Плохая из меня императрица. Если подумать, то и три года назад…

– Нет-нет-нет-нет-нет-нет! Я не позволю императрице склонять голову перед отбросом вроде меня! Что, если кто-то увидит?!

Глен настороженно осмотрелся. Как удобно – даже слишком, – что вокруг не оказалось ни души, но он все равно не мог успокоиться.

– Что ж, Ваше Величество… А что вы здесь делаете?

– Фу-фу, точно. Я пришла, чтобы… – умолкла Алисия, когда ее взгляд скользнул в сторону остолбеневшей Румии.

– Давно не виделись, Эрумиана, – с теплотой поприветствовала ее Алисия.

– …

Взгляд молчавшей Румии упал на шею императрицы. Стоило ей увидеть золотое ожерелье, украшенное нефритом, как она почему-то опустила глаза.

– У тебя все хорошо? Боже, как ты выросла за годы нашей разлуки. Настоящая красавица, прямо как я в молодости, хи-хи…

– Э-э… м-м…

– Фибель к тебе хорошо относятся? Что-нибудь беспокоит? Ты хорошо питаешься? Диетами сильно не увлекайся, тебе еще надо расти. И как бы ты ни была занята, не забывай каждый день принимать ванну, хорошо? Тебя уже можно замуж выдавать, так что не пренебрегай такими вещами…

– Э-э… м-м…

Алисия как будто не замечала оцепенения Румии и продолжала:

– Ах, я словно во сне! Не думала, что еще когда-нибудь смогу с тобой поговорить…

Ее захлестнули эмоции, и она хотела было коснуться Румии...

– Эрумиана…

Но вдруг…

– Ваше Величество, при всем моем безграничном уважении к Вам... – Девушка, точно уклоняясь от руки Алисии, опустилась на колено.

– !

– Ваше Величество… Я прошу прощения, но, похоже, вы меня с кем-то путаете, – спокойно произнесла Румия.

Радостная Алисия тут же опешила.

– Меня зовут Румия. Румия Тингель. Со всем уважением, Ваше Величество, но Вы ошибочно приняли меня за почившую три года назад принцессу Эрумиану Эл Кель Альзано. Должно быть, непросто управлять государством. Прошу, относитесь к себе с большей заботой…

– ...

Румия ошарашила Алисию и Глена слишком учтивой речью.

– Да… точно, – слегка грустно улыбнулась императрица. Она опустила взгляд и продолжила:

– То дитя... Эрумиана, скончалась три года назад вследствие болезни... Ох, как же я могла обознаться? Фу-фу, годы берут свое… А время вспять не повернуть…

Слушая скорбные слова Алисии, Глен потирал затылок с нечитаемым выражением лица.

Румия же, напротив, невозмутимо ответила:

– Хоть и произошла ошибка, но мне не выразить словами, насколько я благодарна, что Ваше Величество со всей искренностью одарила меня, простую девушку, таким вниманием…

– Нет-нет, это я должна благодарить. Извини, если доставила неудобства.

После этого воцарилось напряженное молчание, которое, казалось, длилось вечность.

Румия больше не говорила. Алисия приоткрывала губы, намереваясь что-то сказать, но не решалась. Так продолжалось, пока…

– Ну что же, мне пора...

Словно пытаясь смахнуть сожаление, Алисия обратилась к Глену:

– Глен, прошу, позаботься об Эру… о Румии, ладно?

– Как пожелаете, Ваше Величество…

Он хотел добавить кое-что еще, но Алисия поспешила удалиться. И вскоре скрылась из виду.

– …

Румия продолжала стоять на одном колене с опущенной головой, она так и не посмотрела ей вслед...

۞۞۞

– Разумеется, она не признает меня матерью… Еще бы…

Алисия с поникшими плечами возвращалась на стадион, к местам для важных персон.

Она шла по проторенной тропе, но благодаря охранительной магии Селики на нее никто не обращал внимания.

– Эрумиана…

Алисия прокручивала в голове тот момент, когда хотела коснуться дочери, но та отстранилась и вела себя так, будто они незнакомы...

Были на то причины или нет, я все равно предала свою дочь, бросила ее. Провозгласив Эрумиану умершей, я лишила ее жизни под этим именем.

Эрумиана умная девочка. Уверена, она поняла – по-другому поступить императрица и ее мать попросту не могла. Но понять, не значит принять. Эрумиана на момент изгнания была еще совсем юной. По донесениям ее эмоциональное состояние после выдворения стало нестабильным. Кто угодно, скорее всего, будет негодовать, поступи мать с ним так же в чувствительном возрасте.

Но, несмотря на это, она выросла ласковой девочкой, которую любят окружающие. Выросла не как брошенная матерью Эрумиана, а как Румия, начавшая новую жизнь в семье Фибель.

И ведь точно, перед Алисией тогда была вовсе не Эрумиана... а Румия.

– Какая жалость…

Знала бы, что почувствую себя настолько ничтожной и несчастной, не стала бы без задней мысли слушать Селику и Элеонору и смотрела бы дальше на нее издалека.

Однако винить Селику и Элеонору не в чем. В конце концов, она сама хотела увидеться с дочерью. А они лишь отметили желание и помогли все устроить.

Алисия с угрюмым видом возвращалась на стадион, как вдруг…

– Ваше Величество… – окликнул ее кто-то.

Императрица подняла голову и осмотрелась. В тени одного из деревьев, растущих возле лесной тропы, показалось знакомое лицо.

Это был командир императорской гвардии Зерос.

Почему-то он выглядел глубоко отчаявшимся.

Хм, странно. Как он меня узнал? Магия Селики вроде бы еще действует…, – подумала Алисия. После она обратилась к верному стражу:

– Боже, меня раскрыли. Прости, что ушла в одиночку, Зерос. Кстати, а что ты тут делаешь?

– Ваше Величество, мне нужно вам кое-что сообщить.

Он бесшумно вышел из тени, встал перед Алисией и поднял руку, точно подавая сигнал.

– ?!.

Вдруг из ниоткуда появились гвардейцы и окружили Алисию.

– Что все это значит?.. – спокойно спросила она, несмотря на разворачивающиеся события.

– Прошу извинить, Ваше Величество. Мы вынуждены ограничить ваше передвижение. Однако уверяю, наши самовольные действия не противоречат служению Вам и народу. Наоборот, в этом выражается наша преданность, поэтому надеемся на понимание. Пожалуйста, наберитесь терпения.

– Зерос…

Алисия не была беспомощной. Она владела магией, пусть и не на уровне Селики. От разбойников императрица смогла бы защититься без труда.

Однако окружали ее многочисленные бойцы с антимагическим снаряжением, в ближнем бою не знающие себе равных. Так что Алисия не могла ничего поделать.

– Я понимаю… Пожалуй, нужно сначала тебя выслушать.

Примирившись со своим положением, она подчинилась Зеросу.

۞۞۞

– Быть не может… – проговорил Альберт спокойным, противоречащим сказанному, голосом.

– Что такое? Ты что-то увидел с помощью [Магии дальновидения]?

– Гвардейцы пришли в движение.

– И?.. Что не так? Они живые, понятное дело, будут двигаться…

– …

Угрюмое лицо Альберта не дрогнуло. Между парой воцарилось молчание.

– Гвардия силой поместила Ее Величество под свое наблюдение... Фактически – под домашний арест. Хотя командир Зерос… Насколько помню, всегда поступал разумно. Вероятно, мнение о нем придется пересмотреть.

– Поняла.

Риэль тут же дернулась вперед.

– Ты куда собралась?

Альберт поймал ее за волосы.

– Иду расправляться с врагами, естественно.

– Нет, их слишком много. Даже для тебя.

– Если враг слишком силен, надо превзойти его.

– Подкреплением?

– Нет, настроем.

– …

Угрюмое лицо Альберта не дрогнуло. Снова молчание.

– Императорская гвардия стоит во главе правой фракции... Ее бойцы невероятно преданы императрице. Даже представить невозможно, что бы они причинили вред Ее Величеству, поэтому для их действий должна быть веская причина. Мы разберемся и все уладим.

– Ладно. Правда я ничего не поняла.

– Ну разумеется.

Молчание. Со стороны они выглядели странно: парень держит девочку за волосы.

Первой заговорила Риэль:

– Придумала. Я нападу на них в лоб, а ты атакуешь их в лоб после меня.

– …

Угрюмое лицо Альберта не дрогнуло.

Как и всегда между парой воцарилось молчание.

۞۞۞

Началась дневная секция Фестиваля магических игр.

Первой в списке значилась тяжелая атлетика на расстоянии, где требовалось перемещать предметы телекинезом. Участники по очереди должны были поднимать мешки со свинцом с помощью белой магии [Психо • Телекинез]. Правила просты: поднявший самый большой вес получает больше всех очков.

После тайной встречи с Алисией Глен привел помрачневшую Румию обратно на стадион. В отличие от по-прежнему возбужденных подопечных Глен рассеянно глядел на взлетающие в воздух мешки.

Разумеется, всему виной были мысли о Румии и Алисии. После событий месячной давности он оказался среди немногих, кому стала известна правда о личности Румии и связанных с нею событиях.

Пускай Алисия – императрица, но она рискнула раскрыть свою связь с Румией и пришла встретиться с ней, со своей дочерью. Могу себе только представить, каково ей сейчас. Реакцию Румии я тоже понимаю.

Понимаю, но...

Черт, что же мне делать?

Их проблему под силу решить только им самим. Как бы кто ни старался, толку от этого будет мало. Дело тут не в причинах и следствиях, а в эмоциях. Советами и рациональностью тут не поможешь.

– Блин, ну и дела… – раздраженно вздохнул Глен.

Неприятности сыпались одна за другой, он даже не успевал перевести дух. Радостные ученики, казалось, пребывали в другом мире.

И вот Глен погрузился в мысли, как…

– Учитель…

– М-м-м, – грубо промычал он. И только потом сообразил, что к нему подошла Систина. – Ой! Белая Кошка, какого черта? Захотела подраться?

Вспоминая обеденное происшествие, Глен невольно выставил вперед кулаки.

– Румии нигде нет…

– Ч-что?!

– И вообще… После встречи с вами она вернулась какой-то другой.

– А? В смысле, откуда ты знаешь о нашей встрече?!

– Да хватит орать!

– Ой-ой! Прости!

От того что на Глена неожиданно накричали, он сжался в комочек.

– Конечно, Румия сегодня больше не участвует, но она не из тех, кто сразу уйдет. Мне это молчаливое исчезновение показалось странным.

– Хм, тут не поспоришь...

Систина, как и Глен, тоже знала правду о Румии. Чего она не знала, так это о ее тайной встрече с матерью, императрицей. Неудивительно, что она не понимала, что происходит.

Систине известны обстоятельства Румии. Значит, нужно ее посвятить и в это, – решил Глен.

– Эй, Белая Кошка, подойди поближе, мне нужно тебе кое-что сказать.

– ?..

Глен рассказал Систине, отнесшейся к его просьбе с подозрением, о том, что произошло между Румией и Алисией.

– Так вот что случилось…

Узнав о встрече, Систина заволновалась.

– То есть она исчезла, потому что…

– Скорее всего. На ее месте я бы тоже захотел где-нибудь уединиться.

Ну и дела, – вздыхая, подумал Глен.

– Я понимаю, почему ей захотелось так поступить, но, уверен, что нам не стоит оставлять ее один на один со своими переживаниями. Мы, конечно, не в состоянии решить ее проблему, однако лучше уж проводить время с друзьями, чем замыкаться в себе. Надо найти ее и вернуть обратно.

Глен недовольно потер затылок, но тут же встал и собрался идти.

– Ты идешь, Белая Кошка?

– Да… – машинально ответила Систина, но затем почему-то одернула себя. – Нет, я подожду здесь. Вы идите, Учитель, а я присмотрю за классом.

– Хм, а не слишком ли хладнокровно с твоей стороны? Вы же вроде лучшие подруги?

– Потому и не пойду... – Систина отвела взгляд и невнятно забормотала:

– Мне очень хочется, но в такую минуту рядом с ней должен быть желаемый всем сердцем человек...

По ее лицу читалась широкая палитра эмоций: злость, смирение, печаль, ревность.

– Ничего не понял, но можешь на меня положиться. На этом и порешили?

И только Глен направился искать Румию…

– Постойте! – внезапно воскликнула Систина.

– Что еще?

Он вполоборота обернулся и посмотрел на Систину, по-прежнему удрученную.

– Я хочу кое-что спросить. Учитель… Румия вам что-нибудь передавала?

– Э? Она принесла сэндвичи. Сказала, кто-то хотел их выбросить. А что?

– М-м… и как они? Ну, сэндвичи?

– Хм?

– Ужасные, да? Уф… Спасибо, что приносите пользу обществу, ничтожно утилизируя мусор.

– Чего?.. Да нет, они были очень даже вкусными.

Систина резко отвернулась.

Глен нахмурился, почесал затылок и продолжил:

– Знаешь, это, конечно, твое личное мнение, хорошо, но зачем сразу так грубо отзываться о том, кто их приготовил? Не похоже на тебя. Обычно ты ко всем добра, ну, за исключением меня, разумеется.

– Д-да поняла я! Идите уже, блин!

М-да, накричала и даже в глаза не смотрит. Чего ее так разозлило – загадка века, а лицо так и вовсе краснее помидора.

– О боже…

Не понимаю я ее и все тут. Откуда мне знать, о чем она думает? Ее же еще так просто вывести из себя. Была бы она хоть капельку такой же милой и открытой, как Румия, жить бы стало намно-о-о-ого проще.

Однако просить о таком было бы слишком. С этими мыслями Глен покинул стадион.

۞۞۞

Во дворе Румии не оказалось.

Не имея ни единой зацепки, Глен полагался лишь на чутье.

– Да уж… Ну и куда она запропастилась?..

Сначала он осмотрел главный, западный и восточный корпуса академии. Потом заглянул в библиотеку и в холл перед ней, прочесал территорию перед таинственным лесом, проверил в целебном саду и в башне магических опытов.

Тем не менее Румии нигде не было. Глен не отчаивался и продолжал прочесывать территорию академии, почти безлюдную из-за фестиваля. Поиски казались бесконечными.

Когда Глен уже начал терять терпение, в юго-западном конце академии, возле ограды в тени одного из ровно высаженных деревьев, промелькнули знакомые золотистые волосы.

– Нашел наконец...

Он отправился к дереву, у которого сидела Румия. Прислонившись к нему спиной, она пристально смотрела на что-то в руках.

– Румия?.. Что это у тебя?… Хм, медальон?

Глен и не думал подглядывать, но так уж получилось, что он мельком увидел предмет в ее маленькой руке. Это был простенький медальон.

Она открыла его и просто смотрела.

– Пустой...

Заметив Глена, Румия захлопнула украшение и крепко сжала его в руках.

– Думаю, раньше тут были портреты важных людей… но их больше нет.

– …

Румия грустно улыбнулась притихшему Глену. Соединив концы цепочки на шее, она спрятала медальон под блузкой.

– Вещь не особо ценная, но… я до сих пор с ней не расстаюсь. Странно, правда?

– В этом нет ничего странного.

Глен осмотрелся, потер затылок и прямолинейно добавил:

– Не знаю, из-за чего медальон пустой, но кое-что важное он в себе несет, не так ли?

– Учитель?..

Собравшись с духом, Румия резко спросила:

– Вы знаете обо мне и императрице?

– Да, услышал от шишек из правительства после недавних событий. – Глен повернулся к ней спиной и продолжил:

– Но кому какое дело? Идем, Румия. Тебя все заждались. Вот-вот начнется вторая часть развеселого Фестиваля магических игр.

И он пошел...

– Хе-хе, Учитель, вы, как всегда, в своем стиле, – невольно улыбнулась Румия. – Вообще-то вы должны утешать огорченную девушку.

– А я, если честно, понятия не имею, как, – невозмутимо отозвался Глен.

Видя его таким, Румия прыснула.

– Тогда... может, просто составите мне компанию?

– Давай составлю...

Она снова прислонилась к дереву, а Глен, все еще находясь к ней спиной, перевел взгляд на небо.

Итак, Румия начала свой рассказ. Он не был о чем-то конкретном.

Она говорила о временах, когда была принцессой. Рассказывала о нежной матери, которая, несмотря на государственные дела, находила время на игры с ней, и о доброй заботливой сестре. О днях законной наследницы престола, когда она ни в чем не нуждалась, и днях дочери императорской семьи со своими ограничениями. Пересказывала счастливые воспоминания, которые, вероятно, хотела бы забыть после изгнания и присоединения к семье Фибель, но которые, вопреки всему, продолжали покоиться в глубине души.

– Что же мне делать? – тихо спросила Румия, закончив рассказ. – Я понимаю, почему императрица от меня отказалась. Ради императорской семьи и будущего страны она не могла поступить иначе. Но все же… я отчего-то не могу ее простить… Может быть, это обида?..

– Хм, одной логикой тут не обойдешься.

– Но мне все равно хочется назвать ее матерью, снова обнять. Какая-то часть меня отчаянно этого желает, но… это будет нечестно… наверное?..

– Хм, да, одной логикой тут не обойдешься.

– Если я назову ее матерью снова, то предам маму и папу Систи, а ведь они меня приютили и даже относятся как к собственной дочери. Я не могу с ними так поступить.

– Ага, одной логикой тут точно не обойдешься.

– И вот… я не знаю… что мне делать. Как поступить правильно? Как все исправить?..

Румия потупила взгляд.

Глен возмущенно вздохнул.

– Это лишь мое мнение, ладно? Принимая решение, люди часто задумываются о том, сколько боли и сожалений оно принесет. Так что логичным решением будет то, о котором станешь меньше всего жалеть. Однако я уверен, что все это чушь. Ну, или не совсем правда.

– Да?..

Глен кивнул и продолжил:

– Тебе не кажется, что Бог – злобный тип? Когда перед тобой появляются два пути, размышляй сколько душе угодно, но тебе придется выбрать только один из них, а потом ты обязательно пожалеешь о том, что не пошла по другой дороге. Люди буквально созданы, чтобы сожалеть о сделанном. Можешь не делать выбор вовсе, но он всегда будет напоминать о себе, из-за чего опять будешь страдать. Вот такая гадость, представляешь?

Затем Глен подумал о своем прошлом.

Когда-то он восхищался магом справедливости из детских книжек и хотел стать похожим на него. Однако этот спонтанно выбранный путь принес ему множество сожалений, которые оставались даже сейчас. Он не мог сосчитать, сколько раз уже думал, что пошел не той дорогой или что нужно было сделать другой выбор.

Но... откажись он от мечты и поступи иначе, ему действительно удалось бы избежать страданий и неприятностей? Нет. Глен понимал, что, скорее всего, пожалел бы даже после этого решения.

– Вот почему важно быть искренним с собой.

– Искренним?..

– Да. Раз уж ты все равно пожалеешь о своем выборе, почему бы не пойти тем путем, какой близок сердцу? Настрадаться еще успеешь, и все же даже после таких трудных моментов можно встать на ноги и пойти себе дальше, ты так не думаешь?

– Н-но… я и сама не понимаю, чего хочу…

Глен почесал затылок.

– Я когда-то служил в имперской армии. Знаю, это может прозвучать неожиданно, но…

Румия не могла понять, к чему клонит Глен.

– По долгу службы я часто посещал Императорский двор и видел у одной важной фигуры точно такую же штуковину, на которую ты недавно смотрела. Понимаешь, о чем я?

– !..

Оторопев, Румия машинально прижала руки к груди.

– Ты уже сто раз могла его выбросить, но до сих пор держишь при себе и бережешь как зеницу ока. По-моему, ответ очевиден, нет?

– Ответ…

– Можешь сколько угодно ненавидеть, обижаться и жаловаться, но давай для начала ты будешь честна с собой? Простым побегом ты ничего не решишь. Хотя звучит, наверное, не так убедительно от того, кто сам этим грешит. Но да все равно.

Румия какое-то время молчала.

Как и прежде, Глен ждал ответа, находясь к ней спиной.

И тут…

– Мне… страшно, – пробормотала она едва слышно. – За день до изгнания она еще была ко мне добра. Но на следующий день, когда она позвала меня, все были такие угрюмые и напуганные. А тот холодный взгляд… будто принадлежал совсем другому человеку...

– …

– Сегодня она была добра ко мне, но... что, если снова посмотрит на меня так?.. От одной мысли… мороз по коже… поэтому… м-м… – Решившись, Румия посмотрела на Глена. – Учитель, вы пойдете со мной?

– Боже мой, и что тут ответить? Вот уж не думал, что ты все еще такой ребенок.

Пожав плечами и усмехнувшись, Глен повернулся к Румии.

– Хорошо, я пойду с тобой.

– Правда?

– Было бы отвратительно врать тебе в такую минуту.

– Учитель, ну вы прямо вылитый учитель...

Глен раздраженно вздохнул, а Румия хихикнула.

И вот они отправились в путь. Между двумя установилась беззаботная атмосфера.

Сказать-то легко, но как воплотить в жизнь? – серьезно задумался Глен, осознав, что заработал себе лишних проблем.

Тут-то...

– Хм?..

Он вдруг заметил на их пути странный отряд. Каждый в нем имел на поясе по рапире и был облачен в красную мантию. Важные части тела закрывали легкие доспехи.

Их было пятеро.

Быстро образовав полукруг, они преградили дорогу Глену.

– Красные мантии… Это бойцы императорской гвардии?

Гвардия состояла из лучших солдат имперской армии, глубоко преданных правительнице и ставящих императорскую семью превыше всего.

Поскольку императрица на время посетила академию, они, разумеется, следили за ее окружением, выполняя обязанности телохранителей, но…

– Чего они здесь забыли? Должны же быть подле императрицы, – озадаченно спросил Глен.

Солдаты приблизились и, не сказав ни слова, быстро разделились и окружили спутников.

– Румия Тингель, верно? – тихо спросил один из военных, судя по всему, командир.

Глен и Румия переглянулись.

– Румия Тингель? Это ты?

– Э? Д-да, я… – растерянно проговорила Румия в ответ на повторный вопрос.

Как только голос ее стих…

Военные ловко выхватили рапиры и наставили их прямо на нее.

– ?!

При виде острых лезвий Румия невольно вздрогнула.

– Вы что задумали, а?.. – угрожающе спросил Глен, заслоняя Румию.

– Слушайте внимательно: мы исполняем волю императрицы, – громко объявил командир, бросив на Глена презрительный взгляд. – Румия Тингель, ты обвиняешься в тайном заговоре против Ее Императорского Величества Алисии Седьмой с целью разрушения империи. Тебе нет оправдания! За преступление против императрицы и народа ты приговариваешься к смертной казни на месте! Это приказ императрицы!

Столкнувшись с реальностью, в которую было сложно поверить, Глен и Румия оцепенели.

Продолжение следует...

http://tl.rulate.ru/book/67967/3152007