Готовый перевод The new child in the villains family / Невестка семьи злодеев: Глава 79

— Люсиэль?

Кизеф продолжал стучать в дверь её покоев, но девочка всё никак не открывала. Не сумев совладать с беспокойством, молодой Бэллштайн повернул дверную ручку и, войдя внутрь, увидел Люсиэль, мирно спящую на кровати, которую к празднику украсили балдахином.

«Должно быть, она очень устала».

Подойдя к столу, Кизеф поставил на него небесно-голубую подарочную коробку и вдруг, услышал, как под его ногами что-то прозвенело.

— Это что, драгоценные камни? — удивился блестящим топазам и изумрудам он.

«Когда я очнулся у Алтаря Огня, подле Люсиэль лежали точно такие же камни… Но что они делают в её комнате? Неужели ей так нравятся все эти блестяшки?»

Девочка, с теплотой и заботой писавшая ему письма, в глазах Кизефа была лишена пристрастия к мирским вещам, и уж точно не была жадной. Девочке скорее была близка сентиментальность и придавание воспоминаниям. Кизеф до сих пор держал у себя лист бумаги с именами её обидчиков, что он нашёл скомканным в её покоях. Когда он увидел имя Максимуса фон Кавилла, его пробило непреодолимое чувство злобы, заставившее кулаки сжаться, словно клещи. А его красные глаза наполнились ещё более злобной краской.

«Как у такого доброго и милого создания, как Люсиэль, могут быть враги? Ну уж нет… Я никому не позволю и пальцем её тронуть...»

Собрав все камни с пола, Кизеф сложил их в небольшую кучку и, положив Люсиэль под подушку, вернулся обратно на банкет.

— Люсиэль устала и легла спать, — найдя своего отца, сообщил ему Кизеф.

— Понимаю. Ну, пусть отдыхает и набирается сил. Они ей понадобится, как придёт время принимать столичных гостей.

Приём гостей из столицы был одним из немногих обязательных мероприятий, которых было необходимо провести. Свадьба наследника герцогства Бэллштайн была важным событием, многие представители знати только и думали, как бы воспользоваться этим событием, чтобы побывать за стенами герцогства, что уже так давно не открывало свои ворота для посетителей.

— А что мне нужно будет делать на приёме? — поинтересовался Кизеф.

— Просто показаться знати на глаза и на этом всё. Я отказался от всех ненужных нам публичных мероприятий.

В действительности, свадебный прием был лишь предлогом. Луивид понимал, что для герцогства крайне важно наконец-то пустить на свои земли гостей. Долгое время Бэллштайн был закрыт от посторонних глаз, из-за чего все дурные слухи и начали гулять среди знати.

— Отец, я бы хотел… Пригласить друга, — блеснув кроваво-красными глазами, сказал Кизеф.

— Друга? — удивился Луивид. — Скажи об этом Эллингтону. Он позаботится о приглашении.

Герцог был совсем не готов к тому, что у его сына вдруг появились друзья.

***

В это время в северной башне магов царило совсем другое настроение. Эрика провела в своей лаборатории целых два дня, исследуя загадочный драгоценный камень, что ей передала Люсиэль.

Её коллеги-жрецы поглядывали на неё с любопытством.

— Я думал, Эрика уже закончила своё исследование.

— Да, она так и сказала. Похоже, что мастер Гиллиард назначил ей новую работу. Она как раз недавно была в герцогстве Бэллштайн.

— Насколько мне известно, мастер Гиллиард выдал ей бумажную работу. Сомневаюсь, что у неё столько времени уходит на заполнение документов.

— Может, нам ей помочь? Столько дней уже с этим возится.

— Ты с ума сошёл, Артур? Хочешь так же, как она, ночами в лаборатории пропадать?

— Всё-всё, молчу...

Жрецы то и дело проходили мимо лаборатории Эрики, тайком поглядывая, чем она там занимается, и пуская новые сплетни по башне. Слухи вскоре дошли и до Эреса, и мальчик начал беспокоится за свою сестру.

«Что-то здесь не так. Она уже давно разобралась с документами, которые ей передал учитель. Неужели Люсиэль ей что-то такое рассказала, что она новое исследование начала?»

Эрика горела исследованиями и, если её что-то заинтересовывало, она копала до самого дна, пытаясь разгадать новую магическую тайну. Лезть к Эрике, когда она проводила исследования, было опасно для жизни. Она терпеть не могла, когда её отвлекали. В лучшем случае в Башне Магов её считали просто занудой, в худшем – чокнутой.

— Может, ей поесть что-нибудь принести? — откусив яблоко, задумался Эрес. — Нет, лучше её не трогать. Как проголодается – сама поесть сходит.

Но Эрике до голода совершенно не было дела. Она продолжала взволнованно разглядывать загадочный камень через прибор для исследования магических артефактов. Игла, касавшаяся камня, не переставала вибрировать от переполнявшей его маны.

— Просто поразительно...

Эрика ни раз проводила исследования камней маны, от самых никчёмных и до камней эталонного качества, из которых делали лучшие магические свитки. Бывали и совсем редкие артефакты, ради которых охотники за сокровищами рисковали жизнями, обыскивая древние подземелья. Но настолько ценный камень Эрика видела впервые.

«Уровень маны просто невероятный. Наверняка она ещё и атрибутивная…»

Взяв в руки пинцет, Эрика аккуратно переложила камень в огромную колбу, прикреплённую к аппарату, исследовавшему атрибутивную привязку магических предметов. Спустя некоторое время колба начала вибрировать, выпуская через горлышко ветряные потоки.

«Атрибут ветра… Интересно...»

Эрике не терпелось провести дополнительные исследования, но перед этим нужно было сообщить о тех результатах, что она уже успела добиться.

«Уж не знаю, где Люсиэль смогла его раздобыть, но в одном я уверена – этот драгоценный камень станет самой ценной находкой в истории магических искусств».

Сердце Эрики не переставало истошно колотиться. Выйдя наконец-то из лаборатории, спустя два непрекращающихся дня дотошных исследований, жрица обессиленно рухнула на пол.

— Сестра! — бросился к ней Эрес — Срочно зовите лекаря!

На шум сбежались маги и жрецы. Перенося Эрику на кровать, они не переставали слышать, как она бормотала имя.

— Люсиэль… Люсиэль...

***

Проснувшись, Люсиэль принялась потягиваться на кровати и вдруг услышала, как под её подушкой что-то шуршит. Заглянув под неё, девочка нашли аккуратно сложенную горсть драгоценных камней.

— О нет, неужели Бетси с Розой заходили? — начала грызть ногти от волнения Люсиэль.

Оглядев покои, девочка увидела небесно-голубую коробку, стоявшую на столе рядом с кроватью.

— Ещё подарок? Интересно, от кого...

Спрыгнув с кровати в свои плюшевые тапочки, Люсиэль с любопытством подошла к столу. С трепещущим сердцем открыв коробку, девочка увидела внутри красивую пушистую шапочку из белого меха со свисающими кисточками, на концах которых были такие же пушистые шарики, похожие на колокольчики.

На дне коробки также лежало письмо с поздравлениями.

[С днём рождения, Люсиэль.]

Прочитав его голосом Кизефа, Люсиэль растянулась в улыбке.

«Нужно сходить к нему и поблагодарить за такой милый подарок! Он ведь не переехал из своих покоев в восточном крыле?»

Но идти в другое крыло девочке не пришлось. Открыв дверь, она увидела Кизефа, стоявшего возле угла. Люсиэль это застало врасплох, и она от волнения собиралась было спрятаться обратно к себе в покои, но Кизеф её уже заметил и медленным шагом подошёл к своей супруге.

— Та шапка и открытка ведь от тебя, да? — неловко опустив голову, сказала ему Люсиэль. — Спасибо за подарок.

— Я как увидел эту шапку, сразу о тебе подумал, — улыбнулся Кизеф. — Носи с удовольствием.

Его улыбка казалось невероятно притягательной, в особенности с новой причёской, открывавшей всю красоту его лица.

— Но она… Детская такая.

— Ну так ты сама ещё ребёнок, — рассмеялся Кизеф.

— Никакой я не ребёнок! Мне сегодня десять лет исполнилось!

Глядя на то, как девочка от недовольства надула губы, Кизеф заулыбался ещё шире. Шагнув к ней ближе, молодой Бэллштайн, вдруг почувствовал непреодолимое желание коснуться её волос. Рука сама потянулась к её по серебристым локонам.

«Ой… Чего это он?»

Люсиэль вдруг почувствовала, как у неё в груди начало странным образом теплеть. Замотав головой, девочка отмахнулась от его руки и смущённо отвернулась.

— Прости, — пришёл в себя Кизеф. — Просто у тебя такие волосы мягкие.

— Да ничего страшного. Я уже привыкла, что их все потрогать хотят, — неловко прокашлявшись, чтобы скрыть застенчивость, ответила Люсиэль.

Услышав это, Кизеф вдруг загорелся ещё больше.

— А можно тогда… Ещё раз их погладить?

Щёки Люсиэль наполнились краской.

— Я… Да… Если хочешь.

Вновь томно улыбнувшись, Кизеф протянул свою руку и снова коснулся её волос, от которых исходил аромат свежих цветов. Они были такими мягкими и приятными на ощупь, что мальчику показалось, будто он гладил пушистого снежного кролика.

«Какая же она милая. Надеюсь, она не рассердится, если я ещё немного поглажу».

Подавив эту внезапную мысль, Кизеф тут же убрал руку, не замечая, что сам раскраснелся даже больше, чем Люсиэль.

— Ты всё? — наклонив голову, спросила его девочка.

Прикрыв лицо рукой, Кизеф смущённо кивнул, а Люсиэль почувствовала приятное чувство гордости за свои красивые волосы.

«Ему, наверное, моя прическа понравилась. Не просто же так мой уважаемый свёкор и все остальные постоянно меня по голове гладят».

Вот только к такой близости со стороны Кизефа девочка ещё не привыкла. От его странного поведения у Люсиэль возникали ещё более странные чувства, щекотавшие сердце и заставляющие щёки краснеть.

Слегка повернув голову, молодой Бэллштайн посмотрел девочке в глаза и, собравшись с мыслями, спросил:

— Люсиэль, а тебе нравятся драгоценные камни?

Девочку вдруг пробил холодный пот.

«Неужели он догадался?»

http://tl.rulate.ru/book/65961/2703383