Готовый перевод The Maid In The Reverse Harem Game Wants To Quit / Служанка в игре с обратным гаремом хочет уйти: Глава 29

Изначально выбор рута должен был закончиться уходом в комнату Родиона в первый день прихода Луизы в особняк. Хотя, когда она вошла в комнату Отиса, игра странно закрутилась.

Поэтому Ирэн подумала, что она могла случайно быть связана с кем-то еще.

«Это облегчение».

Ирэн почувствовала облегчение, сама того не осознавая.

«Будь это Родион, нетрудно было бы достичь финала любви».

Перед Луизой она всегда чувствовала себя в долгу за то, что ей пришлось оставлять ее одну в этой жестокой истории, так что это заставило Ирэн почувствовать небольшое облегчение.

«У меня нет другого выбора, кроме как помогать ей, насколько я могу, пока я все еще в особняке».

Для этого ей также придется узнать о шпионах.

«Потому что нам нужно максимально исключить переменные…»

Пока она была погружена в свои мысли, Ирэн снова услышала голос, доносящийся из-за занавески.

— Ты чувствуешь себя лучше?

— Я в порядке, за исключением того факта, что мое тело плохо двигается, как мокрая вата.

— Это из-за выпуска релаксанта. Попробуй пошевелить кончиками пальцев рук и ног.

При этом Ирэн сделала, как сказал Отис.

— Ну как? Двигаешься?

— Думаю да.

— Тогда давай еще немного подвигаемся. Можешь вытянуть руки в стороны?

На этот раз Ирэн снова сделала сказанное. Она была не на том уровне, чтобы было невозможно двигаться только потому, что ее тело казалось немного тяжелым, поэтому рука двигалась легко без каких-либо проблем.

За исключением того факта, что кончики ее пальцев торчали из-под занавески.

— Выглядит отлично. Поздравляю с тем, что ты в безопасности, Ирэн.

Сказав это, он постучал ей по руке чем-то, что торчало из-за занавески. Когда она отвела руку назад, то обнаружила в ней сложенную в бумагу розу.

— …Вы хотели подарить розу с самого начала?

— Конечно, это для проверки, так как я не мог грубо закатать шторы, — сказал Отис и добавил это как оправдание. — Это напоминает мне о моем детстве.

— Когда вы были юным?

— Я лежал, ожидая, когда ты проснешься. Я помню тот день, когда впервые встретил тебя.

Она не хотела спрашивать, поэтому Ирэн молча слушала.

Голос Отиса медленно продолжил его речь.

— В то время я был ребенком, полным бунта против мира. Я также не думаю, что был честен с тобой.

«Я это знаю».

На этот раз Ирэн попыталась ответить, но, как ни странно, ее тело стало сонным.

Распространялся ли лечебный эффект релаксанта по пробужденному телу?

— И все же я думаю, что ты…

Она слышала, как Отис продолжал, хотя для Ирэн, которая уже спала, это было так же бессмысленно, как щебетание птиц.

Ирэн снова закрыла глаза, сжимая бумажную розу.

Она не осознавала этого до тех пор, пока сонливость не поглотила более половины ее сознания.

«Кажется, словно я о чем-то забыла».

Тем не менее, все еще не будучи в силах вспомнить, что она забыла, Ирэн решила доверить свое тело дремоте, используя мягкий голос Отиса как колыбельную .

«…Подождите минуту».

Препятствие за препятствием?*

Препятствие?..

— Ах!

Неосознанно Ирэн вскрикнула и поспешно вскочила на ноги.

Она вспомнила.

Шпион!..​​

(п/п: Автор использовал четырехзначную идиому от слова «첩첩산중», что означает «много трудностей», как обыгрывание слов «첩자» и «첩», чтобы Ирэн вспомнила слово «첩자», что означает «шпион».)

«Как я вообще могла забыть о таком?»

Затем она быстро сняла занавеску. Потому что, когда ты о чем-то думаешь, ты должен сказать это сразу же.

— Молодой господин, в нашем особняке…

Однако слова Ирэн оборвались. Потому что в руке Отиса можно было увидеть печально скомканную бумажную розу.

Кроме того, лицо Отиса горько улыбалось.

— …Что-то случилось?

— Ха, ха…

Хотя эта улыбка ненадолго задержалась на его лице. Это была улыбка, как будто с ним что-то случилось.

— Нет, ничего.

Хрусь.

Бумажная роза оказалась полностью скомканной в руке Отиса, когда он ответил.

Тот факт, что Ирэн только что раздавила его маленькое признание вместе с бумажными розами, только что вырвался из ее крика.

Это был секрет, который хранил только Отис.

* * *

К сожалению, после этого бумажные розы больше не раскрылись. Во-первых, примерно в то же время пришло время возвращения Родиона, а главное…

— Ты хотела что-то сказать, Ирэн?

​— А… Ничего.

Для человека, который так внезапно вскочил, Ирэн была странно тихой.

— У вас рана.

К тому же довольно неестественная смена темы.

— …Да. Порезался бумагой.

— Ножом не режетесь, а руки о бумагу да, хоть и занимаетесь оригами каждый день.

— Ты более уязвим к привычным вещам. Кроме того, порез не глубокий, так что все в порядке.

— Тогда это облегчение.

Отис был уверен, что ей есть что сказать. Однако Ирэн держала рот на замке и вернулась к своему обычному бесстрастному лицу.

Безмолвная служанка хорошо знала свое место.

— Вы, должно быть, заняты, поэтому, я думаю, вам пора идти. Спасибо за заботу.

Голос, отразившийся в комнате, был слишком сухим.

Как будто у них никогда не было разговора с тонкой занавеской между ними.

Сколько бы бумажных журавликов и цветов он ни дарил ей, Ирэн всегда так отвечала. Конечно, от этого ему было комфортно, но иногда Отис чувствовал себя расстроенно, душно, как будто у него на шее была пуговица.

Это было другое разочарование, чем когда он нашел Ирэн трясущейся в саду.

Так что для него не было бы слишком странно думать, что ему придется обратиться к Ирэн, причинному фактору, чтобы решить эту проблему.

Пытаясь объяснить это, Отис поднялся по лестнице.

Окровавленное пальто осталось у лакея, и он направился в комнату, где лежала Ирэн.

Так же, как перелетная птица возвращалась с неопределенной естественностью. Конечно, был поздний час, так что ему не следовало безрассудно навещать ее, но, к счастью, сегодня у него была правдоподобная причина.

То, что Ирэн собиралась сказать ранее…

Он мог бы сказать, что пришел, чтобы спросить ее об этом.

Даже через эти взгляды и глаза без желания, как будто ее вообще ничего не интересовало.

Он хотел услышать задумчивый голос, который никогда не причинит ему вреда.

Это была ночь, когда он мог заснуть, только услышав этот голос.

Поднявшись по лестнице и обернувшись, он увидел тусклый свет, просачивающийся из комнаты в темный коридор.

«Она еще не заснула?»

Отис даже не знал об этом.

Он сделал несколько шагов, как ребенок, следуя за стеблем одуванчика, и резко остановился. Все из-за голоса, который становился яснее по мере того, как он приближался к комнате, и из-за света, который становился ярче.

— Похоже, в этом сезоне тоже есть цветы.

— Я думаю, тебе очень нравились цветы, Ирэн.

Голос такой же глубокий, как дерево, задетое дождем.

Знакомое прозвище.

— Когда видишь что-то, что тебе нравится, это помогает психологической стабильности, верно? Врач сказал, что важно тебя успокоить.

— Я в порядке.

— Это слово, которое я слышал больше всего с тех пор, как познакомился с тобой. Я думаю, пора перестать его слушать.

Тихий, теплый разговор лился из комнаты, как костер.

Коридор с холодным воздухом и комната, где просачивался свет.

Почему брешь в пространстве, которая была всего в нескольких шагах, казалась такой огромной?..

Отис молча стоял в коридоре, прежде чем обернуться.

Обратный путь был тяжелым.

* * *

Ирэн вернулась через неделю.

Конечно, Ахибальт и слуги хотели, чтобы она еще немного отдохнула.

— Мисс Ирэн! Я сломала игольницу, что мне делать?! Будет ли это вычтено из моей зарплаты?

— Это потому, что ткань изношена. Пора ее сменить, так что возьми у портного какие-нибудь обрезки.

— Мисс Ирэн! Как ни стараюсь, одеяло не расправляется. Что мне делать?

— Не пытайся встать на кровати, используй свои руки, как утюг, чтобы выпрямить их.

— Мисс Ирэн! Есть ли способ стряхнуть пыль с ковра, чтобы она не попала на все тело?

— Просто… я это сделаю сама.

К сожалению, ее преемница не была талантлива в домашних делах.

Было так грустно, что ей хотелось плакать…

Но не только из-за Луизы Ирэн не могла удобно лечь. Скорее, наибольшую озабоченность вызывали визиты трех главных героев.

http://tl.rulate.ru/book/57664/2342424