Готовый перевод Chronicles of the Tomb Raider / Записки расхитителя гробниц: Часть 2. Главы 1-46

***************************************************************************************

ГЛАВА 1. НЕЧАСТЫЙ ГОСТЬ

***************************************************************************************

Я вернулся в Ханчжоу. Погода там все еще была холодной.

Магазин безлюден, как и всегда. Ван Мэн, увидев меня, натянул на лицо маску смертельной усталости. С первого взгляда он не узнал меня, решил, что я покупатель. Я лишь горько улыбнулся.

Из головы не выходил разговор с моими друзьями. Я чувствовал себя неловко, но не мог снова расспрашивать третьего дядю, опасаясь, что он станет упрекать меня в недоверии и нерешительности. Поделиться гнетущими мыслями было не с кем. Я вынужден был присутствовать с магазине каждый день, но делать там нечего, и я занимался тем, что частенько играл в шахматы с хозяином соседнего магазина. Он говорил, что в этом году обстоятельства сложились не лучшим образом и дела торговые идут не очень хорошо. Те, кому повезло, живут на сэкономленные деньги и не торопятся вести торговлю себе в убыток.

Это странно, но все, что меня раздражало, после приезда в Ханчжоу ушло на второй план. Может быть, этот город действует на людей так успокаивающе и обнадеживающе.

Дядю я давно не видел. Зато несколько раз приезжал Толстяк и просил помочь в оценке товара. Он как ребенок, не может спокойно сидеть на месте. Сначала дела у него пошли в гору, он получил хороший доход. Но его натура такова, что сколько не заработает, все потратит в два раза быстрее. Довольно скоро он сообщили мне, что оказался на мели. Я спросил о подробностях, и он рассказал, что потратил много денег на открытие магазина в Пекине, сетовал, что времена сейчас такие. Раньше, имея товар на десять тысяч долларов, можно было не волноваться о своем существовании. Тем не менее, думаю, он лукавил, потому что несколько раз приводил ко мне клиентов с пекинским акцентом и даже предоставил мне кое-какой товар. По-видимому, дела у него были не так уж плохи.

В тот день я вчистую проигрывал соседу, оставшись только с двумя конями. Сжав зубы, я упорно не признавал поражения и пытался продержаться, пока время обеда не закончится. В это время с улицы послышались крики и проклятия, я поднял глаза и снова увидел Толстяка. Несмотря на ругань, он выглядел так, словно дела у него шли хорошо.

Моему соседу доводилось иметь дело с Толстяком, и радости при его появлении он не выказал, быстро собрался и ушел к себе в магазин. Я был даже рад такому повороту, не пришлось деньги за проигрыш отдавать, и спросил Толстяка, кто посмел его так огорчить.

Продолжая материться, он объяснил, что вез в Ханчжоу две фарфоровые вазы, одну по дороге разбил. И не смог найти никого, кто бы возместил ему убыток. Теперь оставалось только дуться и обижаться на самого себя, что он и делал.

Давно зная его, я мог только посмеяться. Зачем было толкаться в поезде, когда от Пекина до Ханчжоу можно лететь самолетом? У него совсем мозги вытекли?

Толстяк обиделся: "Да что ты знаешь?! При посадке на самолет теперь строго досматривают. А я не последний человек в Паньцзяюане(1), и давно под пристальным вниманием властей. А сейчас в Пекине проходит много международных мероприятий, шерстят всех, у меня милиция скоро в магазине поселится. Бизнес в столице мельчает, только и остается ездить на юг, до вас все эти новшества еще не докатились. В Цзяннане сложно вести бизнес, но доходно. Вот только женщины у вас в Ханчжоу бешеные. Ты же знаешь, что я человек культурный, к женщинам не пристаю. Просто хотел поговорить, пока едем. В результате получил по морде, вазу разбил. И какой дурень сказал, что женщины Ханчжоу ласковые, как текущая вода в жаркий полдень? Да будь ее воля, она б меня живьем в кипятке сварила. По-моему, это не вода, а кислота серная."

Толстяк не мог остановиться, рассказывая все в мельчайших подробностях, и я понял, что произошло. Девушка в поезде была худенькой и сильно накрашенной, Толстяку такие не нравились. Да еще она начала возмущаться, что в поезде плохо пахнет. Естественно, запах был от ног Толстяка, но ему же слишком скучно просто слушать жалобы окружающих. С ответом он не задержался, заявив: "Старшая сестра, ты такая красивая, но почему такая худая? Ты на брюки свои посмотри: между ног ветер свистит. Если на передок пропеллер приделать, а на жопу фонарь повесить, можешь пердеть и работать ветрогенератором."

За что и получил по губам. Выслушав до конца и нахохотавшись всласть, я сказал: "Радуйся, что только по морде схлопотал, она вполне могла и заявить на тебя. В курсе, что есть слово такое — "хулиганство". Так вот то, что ты сделал — это оно."

Толстяк ухмыляясь, отмахнулся, заявив, что выглядела она, как проститутка: "Да никто бы ей с такой рожей не поверил, что я к ней приставал, я определенно выгляжу жертвой в сравнении с ней."

Я решил подкинуть ему хорошую идею, сказав, что не обязательно доставлять товар лично: "Разве ты не знаешь, что в мире существует такая услуга, как экспресс-доставка? А еще можно немного вложиться и открыть собственную курьерскую контору. Логистика приносит хороший доход, а когда освоишься, то сможешь с грузами передавать пару-тройку антиквариата. Это совсем не сложно."

Но Толстяк всегда соображал плохо, он просто не воспринимал сложностей, когда надо сделать больше двух действий сразу. Поэтому даже разговаривать со мной не стал: "Кстати, о деньгах. Дело не во мне, Толстяке, а в том, что ты, подлец, меня совсем не ценишь. Последнее время мне скучно, только зарабатываю чертовы деньги, а тратить много не интересно. Мы все должны заниматься тем, к чему сердце лежит, верно? Между прочим, твой третий дядя не нашел нового цзя-ламу? У тебя от него не было новостей?"

Я ответил, что давно не встречался с ним. Мне кажется, после нашего разговора между мной и третьим дядей словно кошка пробежала: мы оба сторонились друг друга. Хотя, мне есть что у него спросить при встрече.

Толстяку было все равно, и он только попросил: "Если появится какое-нибудь дело, про меня не забудь. Последние несколько месяцев у меня прямо руки чешутся."

Ну конечно, просто руки чешутся. Разве Толстяка может волновать что-то, кроме наживы? Посмеявшись про себя, вслух я ответил: "Толстяк, ты от рождения такой странный? Чем больше денег видишь, тем ненасытнее становишься." Не смущаясь, от заявил: "Одна гора высокая, другая — еще выше. В Паньцзяюань теперь много толстосумов захаживает, торговцы один за другим богатеют. Хорошие вещи быстро по частным коллекциям расходятся. Не сердись, но в богатстве нет ничего плохого, это сейчас даже популярно. Нельзя жить одним днем, надо брать от жизни все. Если есть деньги, меньше проблем. Богатые живут спокойнее!"

Рассмеявшись, я согласился с ним.

В этот момент в магазин зашел посетитель и улыбаясь, звонким голосом спросил: "Хозяин, вы еще открыты?"

Толстяк подтянул ноги, посмотрел на вошедшего и ухмыльнулся: "Это ты?"

Оглянувшись, я увидел А Нин, в футболке выше пупка, и в джинсах. Такой я ее не привык видеть и не сразу узнал.

За прошедшее время я даже не думал с ней связываться. Пару раз интересовался, что она поделывает, но новостей не было. И вот она пришла по мою душу? Это прямо удивительно.

А Нин проигнорировала вопросительный взгляд Толстяка, только злобно зыркнула в его сторону, изящной походкой обошла магазин и кокетливо обратилась ко мне: "Неплохой магазинчик, все такое древнее."

А что она хотела увидеть? Антикварный магазин с сюрреалистическим декором? Очень осторожно я спросил ее: "Ты тут нечастый гость. Что ищешь?"

Она взглянула на меня, явно разочарованная, вероятно, почувствовала мое отношение. Сделав выразительную паузу, она ответила: "Ты всегда был очень прямолинейным. Ну, раз мне не рады, тоже буду говорить прямо. Я пришла, чтобы поужинать. Пригласишь?"

______________________

Примечания переводчика

(1) Паньцзяюань — крупный антикварный рынок в Пекине, известный на всю страну.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 2. НОВЫЕ ПОДСКАЗКИ

*********************************************************************************************

В старом ресторане Лоувайлоу в Ханчжоу(1) я смотрел, как А Нин доедает последний кусок рыбы в кисло-сладком соусе. Она с удовольствием вытерла рот, лицо у нее было сытым и немного пьяным. Улыбаясь, она сказала: "В Ханчжоу отличная еда. Только немного сладковато."

Я изнывал от нетерпения, еле сдерживая себя, потому в ответ только ухмыльнулся и махнул рукой официантке, чтобы оплатить счет.

Если говорить откровенно, ничего особенного в том, чтобы оплатить девушке еду в ресторане, нет. Но я не их тех, кто запросто обедает с незнакомыми людьми. А этот обед, как тонкий ручеек, не способный заполнить кувшин. В течение пары часов А Нин не сказала ни слова, только ела, посматривала на нас и улыбалась. Это просто невыносимо.

Толстяку было совсем тошно. Он невысокого мнения об этой женщине и с самого начала собирался распрощаться с нами и уйти. Но я не хочу оставаться наедине с ней, потому потащил его с собой. Теперь он сидел с кислой миной, словно у него живот свело.

Мы оба почти ничего не ели, Толстяк медленно попивал вино с угрюмым видом. Мне было интересно, зачем она заявилась ко мне. Размышляя о том, как не поддаться на ее уловки, я подумал, что надо быть с ней очень осторожным, вдруг она сейчас внезапно бросит в меня дротик, спрятанный в рукаве.

Официантка, которая подошла со счетом, посмотрела на нашу компанию удивленно и настороженно.

Два часа в полном молчании, морды кислые — таких клиентов в Лоувайлоу можно было увидеть редко. Судя по испуганным глазам официантки, она решила, что мы с Толстяком — пара кредиторов, которые откармливают задолжавшую девушку, прежде чем продать ее в бордель.

Я чувствовал себя, как ученик, который пришел на экзамен неподготовленным и завалил его, а вечером застал дома учителя. Не зная, к добру ли это, или к худу, в такие моменты ожидаешь, что учитель затронет неприятную тему. Короче говоря, это был самый ужасный обед в моей жизни.

Когда официантка ушла, Толстяк посмотрел на опустевшие тарелки и усмехнулся: "Я не понимаю, ты без зазрения совести схомячила все, почему? Ты так много делаешь для своей компании, а они даже не могут оплатить тебе нормальный обед?"

"Мы постоянно работаем в поле, а там даже за хорошие деньги нормальной еды не найдешь, — приподняв бровь, ответила А Нин. — По сравнению с сухим пайком все, что можно поесть в городе — прекрасно."

Толстяк ухмыльнулся, посмотрел на меня и подмигнул, предлагая начать серьезный разговор.

Я закашлялся, ибо не знал, что сказать. Но А Нин ведь приехала именно ко мне, нехорошо требовать от Толстяка поддерживать разговор. Поэтому, скрепя сердце, я спросил: "Как ты и хотела, я пригласил тебя на обед. А теперь, если тебе есть что сказать, излагай. Что за дерьмо должно произойти, чтобы ты сама пришла ко мне?"

Уголки губ А Нин приподнялись в еле заметной улыбке: "Почему ты всегда спрашиваешь, что мне нужно? Я не могу приехать к тебе просто так, от нечего делать?"

Это выглядело так миролюбиво, изящно, казалось, из ее глаз вот-вот польются слезы. У меня аж в груди защемило, настолько тошно было на это смотреть. Я отвел глаза и покосился на Толстяка, но он старательно делал вид, что его происходящее не касается.

Я снова посмотрел на А Нин и, не зная, как ей культурно ответить, просто буркнул: "Ага." На большее меня не хватило, я и так уже начал краснеть.

А Нин молча уставилась на меня, продолжая кокетничать. А я продолжал молчать. На короткое время за столом повисла тишина, затем А Нин внезапно рассмеялась, весело покачала головой и сказала: "Ты просто нечто, ничего с тобой не поделаешь. Не могу понять, ты правда засмущался или притворяешься? Впрочем, не буду тебя больше обманывать, у меня действительно есть дело к тебе."

Сказав это, она достала из сумки пакет и передала мне: "Это недавно пришло на адрес нашего офиса. И это связано с тобой. Взгляни."

Прикинув вес пакета, я чуть не захихикал нервно. Размер, форма... я совсем недавно получил такую посылку. Что там внутри — догадаться не сложно, я почувствовал, как холодный пот выступает на висках.

Но Толстяк, ни о чем не догадываясь, и очень заинтересовался. Заметив, что я не собираюсь распаковывать пакет, он забрал его у меня и развернул. Это были две старые видеокассеты, такие же, как те, что получил я в Цзилине.

Хотя я догадывался о содержимом пакета, но, увидев кассеты своими глазами, замер, пытаясь понять, что происходит. Разве Молчун нашел не только те две кассеты, что отправил нам? Зачем другие он послал в компанию А Нин? Записи на них такие же?

Что этот мальчишка творит?

"Это прислали в шанхайский офис несколько дней назад. Поскольку отправитель особенный, эту посылку отдали мне, — А Нин внимательно посмотрела на меня. — После того, как я прочитала данные на посылке, то поняла, что должна тебя навестить."

Толстяк от меня слышал историю о видеокассетах, теперь у него на лице появилось хитрое выражение, он подмигнул мне. Я закашлялся, намекая ему не выражать свою понятливость так явно, и обратился к А Нин: "А что такого особенного в отправителе? И что на пленке?"

А Нин задумчиво глянула на Толстяка, затем с улыбкой обратилась ко мне: "Отправитель очень особенный. Так расстарался, экспресс-доставку заказал, — она вынула накладную из сумки. — Сам посмотри, кто это."

И чего это она такая загадочная? Отправитель, наверно, Чжан Цилин. Я-то знаю, что он очень особенный, вряд ли другой такой в мире существует. Но почему так считает А Нин? Что ей известно о Молчуне?

Я взял накладную, Толстяк нетерпеливо заглядывал мне через плечо. Увидев имя отправителя, я был ошеломлен. Там было написано: У Се.

"Так это ты?" — удивленно воскликнул Толстяк, чуть не оглушив меня.

Я покачал головой и сказал, обращаясь к А Нин: "Но я ничего не отправлял! Точно это отправлял не я!"

А Нин кивнула: "Понятное дело, нам от тебя посылок не дождаться. Человек, приславший это, специально написал твое имя, чтобы посылка гарантированно попала ко мне."

Толстяк изнывал от любопытства, тормоша А Нин: "И что там? Что там записано?"

"Запись на кассетах более чем странная, — ответила она. — Я думаю, вам самим стоит посмотреть."

Я настолько был удивлен, что забыл об осторожности и выпалил: "Там на записи женщина все время расчесывает волосы?"

Мой вопрос удивил А Нин. Она покачала головой: "Нет. Я не знаю вообще, можно ли то, что там снято, назвать человеком."

______________________

Примечания переводчика

(1) Ресторан Лоувайлоу(楼外楼) в Ханчжоу один из старейших в Китае. Он был основан в 1848 году у подножья горы на берегу Западного озера. По соседству находится много природных и культурных достопримечательностей Ханчжоу. Открыл ресторан ученый Хун Жуйтан, который приехал из Шаосина, чтобы зарабатывать на жизнь. Название ресторана — это три иероглифа, взятые из стихотворения Линь Шэна, поэта династии Южная Сун.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 3. СТАРЫЙ ДОМ НА ЗАПИСИ

*********************************************************************************************

Купленные в Цзилине видеомагнитофоны я привез в Ханчжоу, сейчас они были у меня дома. Но я не хотел, чтобы А Нин знала мой адрес, хотя, возможно, он ей уже известен. Отправив Ван Мэна к себе домой, я попросил привезти их. Подключив аппаратуру к небольшому телевизору в зале, мы вставили первую кассету.

Как и в прошлый раз, сначала были помехи, затем на экране появилось помещение, судя по всему, какого-то старого дома. Я был удивлен, поняв, что это совсем другое место, не то, что мы видели на первых кассетах в Цзилине. Помещение это было гораздо просторнее, и обстановка другая. Но я не мог понять, где это.

Просмотрев в Цзилине вместе с третьим дядей присланные видеокассеты, мы так и не нашли никаких подсказок. Получив от А Нин новые, я надеялся, что ситуация хоть немного прояснится. Это обнадеживало и одновременно внушало опасения.

Ван Мэн заварил чай для нас, Толстяк бесцеремонно разлегся в моем кресле. Мне пришлось устроиться рядом на подлокотнике. Затем я отправил Ван Мэна на улицу, присматривать за магазином. При этом я старался держаться от А Нин подальше. Но она вдруг стала слишком серьезной, ее игривость, так надоевшая мне в ресторане, пропала без следа.

Помещение на экране было очень темным, с одной стороны, наверно из окна, падал пятнами свет. Кажется, окно это было деревянным, в стиле династии Мин или Цин(1). Четкость была плохая, изображение, как и на предыдущих кассетах, черно-белое. Но точно было видно, что в помещении никого нет.

Толстяк вопросительно уставился на меня, видимо, его интересовало, похоже ли это на записи, присланные Молчуном. Я отрицательно покачал головой. Он удивился и стал внимательно смотреть запись.

Минут пятнадцать картина на экране не менялась, лишь иногда появлялись помехи, при появлении которых я рефлекторно вздрагивал.

У меня уже был опыт терпеливого просмотра, а вот Толстяк долго не продержался. Обернувшись, он спросил: "Госпожа Нин, вы привезли не ту кассету?"

Она ничего не ответила, пристально глядя на меня. А я затаил дыхание, понимая, что эта запись больше похожа на видеонаблюдение, поэтому отсутствие динамики нормально. Но, раз уж А Нин ради этой кассеты проделала такой путь, там точно что-то есть.

Не дождавшись от нас ответа, Толстяк заскучал. Сделав пару глотков чая, он собирался выйти на улицу, но я настоял, чтобы он остался. Он вернулся в кресло, почесывая затылок и всем своим видом выражая крайнюю степень нетерпения.

Я тоже горел желанием поскорее увидеть то, ради чего приехала А Нин, но держал себя в руках, терпеливо глядя на экран. Но и мои нервы не железные. Когда терпение оказалось на исходе, я собрался включить режим ускоренного воспроизведения.

В этот момент А Нин махнула рукой, призывая к вниманию. Мы с Толстяком выпрямились, как примерные ученики, и напряженно уставились на экран.

В глубине помещения появилась серая тень, медленно выходящая из темноты, покачиваясь, словно это был пьяный человек.

Я нервно сглотнул, у меня появилось несколько предположений, но я не был в них уверен, и сейчас сильно переживал из-за неизвестности.

Вскоре тень обрела более четкие очертания. Когда она оказалась рядом с окном, я понял, почему это показалось мне странным: было похоже, что человек с трудом ползет по полу.

Мужчина или женщина — непонятно. Одежда казалась неопрятной, похожей на траурную(2). Этот человек медленно, но упорно полз мимо камеры.

Мне было непонятно, почему он ползет: либо это инвалид, либо его избили. Я недавно видел в новостях, что в провинциальной деревне сельский житель запер свою психически больную жену в подвале. Когда ее нашли, она больше не могла ходить, только сидеть на корточках и передвигаться ползком. Движения человека на экране напоминали кадры с этой женщиной.

Мы молчали, наблюдая, как он ползет, не издавая ни звука, и исчезает из зоны видимости камеры. Затем на экране снова остался только слабо освещенный интерьер старого дома.

Все это длилось чуть больше семи минут. Отсутствие какого-либо звука сводило с ума. Жутко было, ничего не видя, осознавать, что там, в полной тишине по полу ползет человек.

А Нин взяла пульт дистанционного управления, выключила запись, вынула кассету и спросила меня: "Дальше ничего нет, только это."

"Что это было? — Толстяк ничего не мог понять и обратился ко мне. — Наивняшка, кто этот человек?"

"Откуда я знаю!" — подавленно буркнул я. Была надежда, что я снова увижу Хо Лин, но такого я не ожидал. Больше всего озадачивало, что эти пленки, скорее всего, прислал один человек. Значит, либо Хо Лин на записи, либо она эту запись делала. Может быть, здесь она настолько стара или больна, что не может двигаться? Даже встать не может, чтобы выключить камеру?

Толстяк в это время требовал у А Нин ответы: что происходит на записи, зачем это снимали?

"А ты как думаешь?" — ответила А Нин вопросом на вопрос.

"Это я тут задавать вопросы должен. Разве это не просто человек, ползающий по дому?" — Толстяк, как всегда, мыслил конкретно и объективно.

А Нин перестала обращать на него внимание и обратилась ко мне: "А ты что можешь сказать?" Она смотрела пристально, казалось, хотела услышать от меня какое-то признание.

Я в ответ посмотрел на нее в упор, глаза в глаза, и тоже загадочно ответил: "А разве не очевидно?"

Она явно была озадачена. Потом неожиданно прищурилась: "А у тебя... сердце не екнуло?"

Я удивленно посмотрел на Толстяка, тот уставился на видеокассету и хмыкнул. Качая головой я ответил А Нин: "Нет."

Она еще долго не отводила от меня взгляд, потом вздохнула и сказала: "Ладно, давай посмотрим вторую кассету. Ты только морально приготовься."

Вставив вторую кассету, А Нин не стала ждать, сразу включила перемотку минут на пятнадцать вперед. Затем, взглянул на меня, посоветовала: "Ты... дыши глубже."

Я уже начал было нервничать, но Толстяк разрушил всю атмосферу таинственности: "Не смотри на всех свысока! Даже когда не просят, наш младший товарищ У всегда в первых рядах, быстрее всех и на снежную гору заберется, и спустится, и врагу кузькину мать покажет. Эй, я не верю, что существует нечто, способное его напугать. И не устраивай здесь свои бабские инсценировки. Младший У, скажи, что я прав?"

Толстяку я не ответил и кивнул А Нин, чтобы включила запись. Не верю я, что в пустой комнате может быть что-то страшное.

Злобно посмотрев на Толстяка, А Нин включила видеомагнитофон. Помещение на экране было тем же самым, но камера дрожала, словно ее раскачивали. Минуты через две на экране показалось лицо человека, поднимавшегося снизу.

Сначала фокус был плохим, и я не мог рассмотреть, кто это. Но когда лицо почти вплотную приблизилось к камере, я уже понял, что это не Хо Лин, а мужчина. Лицо его было очень нечетким, он отодвинулся. Теперь было видно, что он одет в серое пальто, сидит на полу, трясет головой с растрепанными волосами, оглядывается по сторонам. Я все еще не мог разобрать черты лица.

В это время Толстяк испуганно вскрикнул и уставился на меня. Я внезапно почувствовал, как холодок пробежал по коже, и начал задыхаться.

Лицо человека на экране несомненно было мне знакомо, но мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать: это был я!

______________________

Примечания переводчика

(1) "Окно это было деревянным, в стиле династии Мин или Цин." При династии Мин и Цин часто деревянные окна были зарешечены. Самые простые решетки были обычными, в богатых домах делались изящные решетки, благодаря которым окна напоминали витражи.

(2) "Одежда, похожая на траурную." В Китае траурные одежды белого цвета. При некачественной съемке белый цвет кажется серым.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 4. ПОЛНЕЙШИЙ ХАОС

*********************************************************************************************

Минут десять мы втроем молчали, в зале магазина воцарилась мертвая тишина. Толстяк выжидающе смотрел на меня, видимо, не зная, что спросить или сказать.

А Нин нажала паузу, и изображение на экране застыло. Это неухоженное, словно постаревшее лицо — то самое, которое я вижу в зеркале каждый день. Смотреть на себя в таком виде странно и ужасно. Я испытывал сильное желание отвернуться и зажмуриться.

Нарушив долгую тишину, А Нин прошептала: "Вот почему я должна приехать к тебе."

Я ничего не ответил. А что я мог сказать? В голове было пусто, я даже не знал, как надо на такое реагировать.

Толстяк открыл рот и издал несколько нечленораздельных звуков, прежде чем смог выдавить из себя вопрос: "Младший У, это же ты?"

Я покачал головой, чувствуя, как начинает кружиться голова. Думать не было сил. Зажав кончик носа, я махнул им рукой, показывая, что спрашивать меня сейчас о чем-то бесполезно. Мне надо было успокоиться.

К моему желанию прислушались, А Нин и Толстяк терпеливо молчали. Я сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоить бешено бьющееся сердце. Затем спросил А Нин: "И откуда я это отправил?"

"Судя по накладной, отправлено из Голмуда, провинция Цинхай."

Я снова глубоко вздохнул. Оттуда же отправили две видеокассеты с записью Хо Лин. Судя по интерьеру, обе записи сделаны примерно в одно и то же время. Какая еще между этими посылками связь? Предположение, что эти записи не имеют отношения друг к другу, можно сразу исключить.

Но я никогда не носил такую одежду, я ж не псих. И по полу в старом доме никогда не ползал. Этот человек на экране не может быть мной. Мне на мгновение показалось, что это какой-то дьявольский заговор.

"Кроме этих кассет есть еще что-нибудь?" — спросил я. А Нин покачала головой: "Я думала, что ты мне что-нибудь подскажешь. Поэтому и приехала."

Я взял пульт дистанционного управления, промотал пленку немного назад и пересмотрел запись еще раз. Пульт издавал неприятный хлюпающий звук, когда я нажимал на кнопки. В тот момент, когда я увидел свое лицо крупным планом, мое сердце снова ушло в пятки, хотя в этот раз я уже был морально подготовлен.

Несмотря на то, что изображение было не резким и черно-белым, я не мог ошибиться.

Толстяк хотел что-то спросить, но А Нин остановила его. Она вышла и дала какие-то указания Ван Мэну. Вскоре он вернулся с бутылкой. А Нин налила мне чаю и стакан вина.

Я благодарно улыбнулся, взял стакан, сделал глоток. Вкус напитка был резкий, вино обожгло горло, я закашлялся. Толстяк, похлопывая меня по спине, прошептал: "Успокойся сначала. Не волнуйся. Такое трудно сразу объяснить. Сначала надо исключить вероятность того, что человек на пленке — это не ты, верно?"

Я покачал головой: "Этот человек определенно не я."

"Тогда, может быть, у тебя есть брат, который очень похож? — Толстяк ехидно усмехнулся. — Может, твой отец кого на стороне завел..."

Мне стало смешно. Разве моя жизнь может быть похожа на приключенческий роман? В реальности разве такое бывает? Криво улыбаясь, я покачал головой и сделал еще один глоток вина.

А Нин долго задумчиво смотрела на меня, прежде чем спросить: "Если это точно не ты, может у тебя есть версии, объясняющие эту запись?"

Нашла кого спрашивать. Я больше всех присутствующих сбит с толку, и не знаю, что думать. Эта ситуация в голове не умещалась, это вообще за гранью разумного. Самое главное в том, что никаких мыслей у меня не было, зато где-то в глубине души возникло странное чувство, причин которого я не мог понять. Это сводило меня с ума.

Толстяк снова попытался выдвинуть рациональное предположение: ""Раз это не ты, то этот человек может не быть похожим на тебя, но носить маску. Возможно, ему собственная рожа не нравится, он и изменил внешность, зная, что его будут снимать. Может быть, эта запись — простой розыгрыш?"

Выругавшись, я был вынужден согласиться, что предположение Толстяка логично. Но ведь мало натянуть маску с чужим лицом, надо еще и притвориться другим человеком, а это уже сложно. Даже невозможно. Если кто-то хочет сделать такую маску, он должен хорошенько изучить мое лицо, запомнить особенности моей мимики. В противном случае, несмотря на внешнее сходство, улыбаясь или открывая рот, этот человек выдаст себя.

В этой видеозаписи должен быть какой-то смысл. Даже если предположить, что на экране человек в маске, возникает множество вопросов. Кто этот человек? Откуда он знает, как я выгляжу? Когда он успел сделать такой точный слепок для этой маски? Кто его снимал? Где это снимали? И как это связано с двумя другими видеокассетами?

Ох, как же все не просто!

У меня даже возникла странная фантазия, что человек на экране настоящий, а маску ношу я. И эта маска из настоящей человеческой кожи.

Я дотронулся до своего лица, желая убедиться, что именно я У Се. Даже ущипнул себя за щеку. Было больно. Очевидно же, что мое лицо настоящее. Я с облегчением рассмеялся.

Видеозапись с Хо Лин мне отправил Чжан Цилин, А Нин получила посылку от отправителя, указавшего мое имя. В этом должен быть какой-то смысл. Это немыслимо! В моем сердце снова вспыхнула одержимость истиной, от которой, как мне казалось, я освободился, разобравшись с ложью третьего дяди.

Вечером я снова затащил Толстяка в Лоувайлоу на ужин. Мы оказались за тем же столом, где сегодня в полдень обедали.

После просмотра видеокассеты я все время молчал. А Нин не выдержала ожидания, оставила мне номер своего телефона, адрес отеля, где остановилась, и ушла. На прощание она попросила дать ей знать, если у меня появятся какие-нибудь соображения по этому поводу.

Не думаю, что за одну ночь у меня появятся дельные идеи, мне потребуется время, чтобы разобраться со всем этим. Поэтому я ничего обещать ей не стал. Толстяк планировал сегодня вечером отправиться обратно в Пекин. Но, обнаружив интересное дело, решил остаться на несколько дней, чтобы помочь разобраться. Место для ночевки у меня найдется, а еще мне стало жалко беднягу, он ведь почти ничего не ел за обедом, поэтому я и отправился с ним снова в ресторан. Пусть побалуется один раз, остальное время ему придется довольствоваться дешевой едой в моем магазине.

Официантка неодобрительно покосилась в нашу сторону, увидев что мы с Толстяком вернулись одни, наверно, окончательно убедилась, что мы девушку продали. Будь я в настроении, можно было подшутить над ней, но сейчас мне было не до шуток.

Поскольку А Нин теперь рядом не было, Толстяк мог свободно задавать вопросы: "Младший У, эта вредная баба ушла, теперь ты можешь мне рассказать, в чем дело?"

Горько улыбаясь, я объяснил, что причиной моего молчания не была попытка утаить что-то. Я на самом деле сбит с толку, и сказать мне нечего.

Толстяк смотрел на меня недоверчиво. Он явно считал, что я достойный приемник своего третьего дяди. Да, Саньсин старый хитрый лис, но я пока еще маленький лисенок. Вероятно, он все же допускал, что человек на видеозаписи — это я, но по какой-то причине скрываю это.

Я готов был своей жизнью поклясться, но Толстяк мне все равно не верил. Нам принесли наш заказ, он сделал глоток вина и снова спросил: "Слушай, младший У, думаю, неспроста ты молчал целый день. О чем ты думаешь? Тебе не положено иметь тайны от Толстяка!"

Нахмурившись, я покачал головой: "Да ни о чем я не думал! Я вообще не могу понять, что происходит. Я даже не знаю, с чего начать думать. Единственное, о чем я задумался сегодня : кто прислал эту запись?"

Кое-что мне сегодня в голову все же пришло. Во-первых, судя по поведению "меня" и Хо Лин на записях, они знали, что их снимают, и ничего не имели против.

Во-вторых, запись с Хо Лин сделана в начале 90-х. Если две другие кассеты записаны в то же время, человек там не может быть мной. Тогда я еще в школе учился, меня точно никто на камеру не снимал, а главное — я выглядел по-другому. Можно предполагать конспирологические теории, но не могло же все мое детство быть фальшивым. Иначе как бы появились семейные фотографии со мной? И есть мои друзья и одноклассники, которые хорошо помнят меня, что с ними делать?

А еще я не понимал цели того, кто прислал нам с А Нин эти записи. Хотел напугать? А смысл?

Толстяк похлопал меня по плечу, утешая: "Может быть, младший брат прикинулся тобой и зачем-то прислал это А Нин?"

Со вздохом я ответил, что понятия не имею. Я вспомнил подпись на накладной. Кто-то представился мной, отправляя посылку. Если считать, что модель поведения отправителя одинаковая в обоих случаях, значит, и мою посылку отправлял не Чжан Цилин. Кто-то другой?

Смысла в такой подмене я не видел. Но у Молчуна не было причин заниматься такой ерундой. Получается, эти видеокассеты к нему не имеют никакого отношения.

Тогда кто мог их отправить? Запись с Хо Лин может иметь отношение к событиям на Сиша. Может быть, это кто-то из той экспедиции? И зачем он все это делает?

Я обратился к другу: "Слушай, Толстяк, твоя логика отличается от обычной. Помоги мне разобраться. Включи фантазию, интуицию или что у тебя там подсказывает верные решения."

"Интуиция?" — Толстяк почесал затылок. — Ты меня смущаешь. Я даже фантазировать не умею, разве что инстинкты что-то подскажут."

Было наивно полагать, что Толстяк поможет. В конце концов, он и с Молчуном не слишком близок, и о событиях на Сиша знает куда меньше, чем я.

Кстати, о Молчуне. А насколько хорошо его знаю я? Сделав глоток вина, я задумался.

Глядя на него, я иногда думаю, что он и не человек вовсе, а какая-то абстракция, символ. Какое-то подобие эмоций я замечал, когда он спасал меня. Но чаще всего было впечатление, что он спит все время, даже когда двигается. У меня нет ни малейшего представления о его характере.

Обычно о человеке можно судить по его разговору и жестам. Но Молчун почти не разговаривает и лишних движений не делает. Двигаться он начинает, когда что-то происходит, остальное время похож на робота. Помню, как все начинали пугаться, если выражение его лица вдруг слегка менялось.

Подумав об этом, я снова обратился к Толстяку: "Не надо слушать свои инстинкты, просто скажи, что ты об этом думаешь. Даже если толку от твоих слов не будет, я хотя бы почувствую твою поддержку."

Толстяк вздохнул: "Ядрена вошь, ты позоришь наш пролетариат. Ничего я не думаю. Хотя одна неувязочка есть. Когда ты рассказывал про видеокассеты, я заметил странность. Неужели ты не обратил на это внимание?"

"Какая странность?" — спросил я.

"Разве не ты говорил, что младший брат прислал две видеокассеты? На одной запись есть, там женщина волосы расчесывает, а другая пустая."

Я кивнул, так и есть.

"Это фигня какая-то, — продолжал Толстяк. — Зачем отправлять пустую кассету? Это же глупо. И почему он одной посылкой не отправил все?"

Вздохнув, я припомнил, что мне это приходило в голову. Но все вместе казалось таким невероятным, что эта мелочь вылетела у меня из головы. Я просто чувствовал, что во всем этом есть некий скрытый смысл, но увидеть его не мог.

Толстяк покачал головой, выслушав меня, и указал на мою ошибку: "Если рассуждать, как ты, все действительно кажется бессмысленным. Мы живем в реальном мире, это не триллер, где возможны бессмысленные вещи просто ради действия. Ты ищешь какой-то хитрый и сложный замысел. Но, возможно, у отправителя была очень простая причина сделать именно так."

Я не мог понять, что он имеет в виду, поэтому попросил объяснить подробнее его идею.

"Это не идея, — ответил Толстяк. — Я просто чувствую, что ты рассуждаешь неправильно. Сам себя с толку сбиваешь. Давай будем рассуждать проще. Кто-то прислал нам две пленки, одну с записью, другую пустую. Вторую можно было не посылать. Но он ее все равно отправил, верно?"

Я кивнул, и Толстяк продолжил: "Из-за того, что не было смысла отправлять пустую кассету, ты начал искать в этом поступке глубокий смысл. Это логично, если отправитель какой-то хитрожопый интриган. Но вдруг он обычный человек? Стал бы обычный человек делать что-то заумное? Не думаю. Если он послал пустую видеокассету, значит, у обычного человека должна быть на это простая причина. Есть смысл подумать, зачем можно отправить пустую кассету."

Я кивнул. Толстяк умеет удивлять. Я на самом деле пытался увидеть в этой загадке нечто сложное. Выслушав Толстяка, я откинулся на спинку стула и глубоко задумался.

Зачем нормальный человек отправляет пустую видеокассету? Зачем было посылать ее с записанной кассетой?

Не усложнять! Я дал себе установку думать попроще, вспомнил ситуации, когда мне доводилось брать видеокассеты напрокат и покупать, попытался смоделировать свои действия с ними. Зачем я бы послал кому-то пустую кассету?

Вспоминая свое прошлое, я вдруг понял, что однажды делал нечто похожее.

Толстяк объедал мясо со свиных ребрышек. Заметив, как изменилось мое лицо, он спросил: "Дошло?"

Склонив голову, я жестом попросил его помолчать, нащупывая ниточку, вспоминая. Внезапно все осознав, я застонал, вскочил из-за стола с криком: "Это же пиздец как просто! Хватит жрать! Быстро домой!" И бросился к выходу.

Толстяк еще даже половину порции не съел и возмущенно рявкнул: "Как это хватит жрать?! Я днем не ел! У тебя в натуре снега зимой не выпросишь!"

Я очень хотел вернуться побыстрее, чтобы проверить свое предположение, Толстяка тоже было жаль. Потому я быстро ответил: "Тогда доедай и возвращайся."

Толстяк печально посмотрел на недоеденное мясо, но оставить меня не захотел, побежал следом, крикнув официантке: "Этот столик не убирать! Вернусь и доем. И позаботьтесь, чтобы никто отсюда ничего не спер. Если вернусь и одного перышка лука не досчитаюсь — весь ресторан разнесу по кирпичику!" И, не дожидаясь ответа официантки, выбежал за мной.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 5. НАСТОЯЩИЙ СЕКРЕТ ВИДЕОКАССЕТЫ

*********************************************************************************************

Ресторан не далеко от моего магазина, я быстро добежал. Была уже четверть шестого, время работы Ван Мэна уже закончилось. Он никогда не задерживался даже на полминуты, магазин был уже закрыт. Я отпер замок, вошел в зал, и нашел две присланные мне видеокассеты. Свои А Нин забрала. Толстяк, последовавший за мной, включил видеомагнитофон.

Но я не планировал снова смотреть записи. Порывшись в ящиках стола, я достал отвертку.

Толстяк ничего не понимал, и спросил, что я собираюсь делать. У меня так сильно колотилось сердце, что не было сил ему ответить. Вместо этого я начал выкручивать винтики из корпуса кассеты.

Это я умел делать хорошо, не раз проделывал такое в детстве.

Из двух кассет одна оказалась без записи. Значит сама пленка не имеет значения. Кто-то прислал мне ее не для того, чтобы я раз за разом смотрел на помехи. Он использовал эту кассету не совсем по назначению. Если ничего нет на пленке, значит, есть что-то еще, внутри самой кассеты. И проверить мое предположение легко.

Когда я учился в средней школе, часто приходилось разбирать видеокассеты, чтобы починить их. В два счета я развинтил корпус, осторожно разъединил его части и вздрогнул. Толстяк, внимательно наблюдавший за моими действиями, даже вскрикнул от удивления.

На внутренней стороне корпуса было что-то приклеено скотчем.

"Заломал медведь бабулю! Как ты догадался?" — восхищению Толстяка не было предела.

Я ухмыльнулся, но мне было не до смеха. Похлопав друга по плечу, я похвалил его: "Это была твоя идея." Затем отклеил сюрприз внутри кассеты, развернул его и вскрикнул, чувствуя, как сжимается сердце.

Это был небольшой листок для заметок, где было написано около дюжины иероглифов: "Провинция Цинхай, город Голмуд, улица Кульлунь, переулок Дээр цань(1) № 349-5"

С первого взгляда грамотному человеку понятно, что это адрес в Голмуде.

"Что за на..."(2) — я внезапно перешел на пекинский диалект, вытирая пот с лица и чувствуя в сердце радость. Наконец-то! Я действительно слишком много думал, а надо было действовать.

Отправитель одним выстрелом двух зайцев убил. С одной стороны хорошо упаковал нужную вещь, с другой — защитил ее на случай, если посылка попадет не в те руки. Мало кто додумается, что в кассете что-то спрятано. Вполне возможно, что кассета с записью была приложена для того, чтобы отвлечь внимание посторонних от пустой видеокассеты.

Подозреваю, что человек, от которого отправитель хотел скрыть свой секрет, был моим третьим дядей. Другой человек не придал бы серьезного значения записи с Хо Лин, а вот его эта пленка шокировала так, что ни о чем другом он уже не думал.

Мой вывод очевиден. Если бы этот человек просто послал мне записку с адресом, то она попала бы в руки третьему дяде, как и копия шелковой книги Сражающихся царств.

Думая об этом, я разобрал и вторую кассету. Она тоже оказалась с сюрпризом, но там была не записка, а латунный ключ от простого замка. Такие использовались в 80-х годах практически во всех странах мира.

Я внимательно рассмотрел этот ключ: старый, металл сильно потемнел. На нем была бирка, на которой виднелись полустертые цифры 306.

"Похоже, кто-то тебя в гости приглашает, — хмыкнул Толстяк. — Даже комнату для тебя приготовили."

______________________

Примечания переводчика

(1) Дээр цань. Название переулка 德儿参 может произноситься по разному: дээр цань, дээр сань и дээр шень. В этом переводе вариант произношения выбран методом тыка.

(2) "Что за на..."丫的, я дэ — диалектное местоимение третьего лица, не употребляющееся самостоятельно. Используется только в вульгарных и сленговых словосочетаниях, типа 丫挺的 (ублюдок), 丫丫 (деточка), 的丫 (прикольная девочка). В сленге обычно уничижительное значение уменьшается. На русский язык словари часто переводят это сочетание, как черт. Но по словообразованию оно ближе к русскому "на..."(сленговое сокращение матерного "нахуй"), как в выражении "что за на..."

*********************************************************************************************

ГЛАВА 6. ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В АД

*********************************************************************************************

Я долго не мог отвести взгляд от ключа и записки с адресом. Толстяк был прав, я и сам уже понял: человек, приславший видеокассеты, хотел, чтобы я нашел этот ключ. И, раз мне прислали обе кассеты, то дверь, которую можно открыть этим ключом, находится по указанному в записке адресу. А еще это значит, что меня там никто не ждет. Пригласивший меня хочет, чтобы я обследовал все сам, в полном одиночестве?

Вдруг у меня возникла странная мысль: может быть, это дом младшего брата? Он мог знать, что не вернется из Небесного дворца, и попросил доверенного человека прислать мне ключ. Типа, наследство мне там оставил?

Если это так, то, может быть, отправившись туда, я смогу узнать что-то о прошлом Молчуна. Хотя почему-то эта идея казалась мне невозможной...

Интересно, спрятано ли что-нибудь в кассетах, которые привезла А Нин?

В ту ночь я долго ворочался, безуспешно стараясь заснуть. Но не смог, поэтому сел, свесил ноги с кровати и закурил. Обычно пара затяжек поднимала мне настроение, но сейчас и это не сработало, я все равно чувствовал сильный дискомфорт и тревогу.

С того момента, как я получил посылку с видеокассетами, прошло несколько месяцев, которые я провел в покое, несмотря на то, что посылка оставалась для меня тайной. Теперь я обнаружил странное содержимое кассет, но это событие только запутало и усложнило все.

То, что было адресовано мне, я нашел. Но сами записи не выходили у меня из головы. Это явно не подделка. Допустим, отправитель посылки не знал содержания записей, взял первые попавшиеся для прикрытия. Но где он их взял?

Я был уверен, что существуют и другие подобные записи. На одну такую видеокассету может быть записано около восьми часов реального времени. Пустая кассета могла содержать запись, которую удалили перед пересылкой. Со второй кассеты точно запись удаляли. А еще могут где-то быть другие видеокассеты. Возможно, они хранятся по указанному в записке адресу.

На записи Хо Лин и "я" отлично знают о съемке. И, кажется, это делалось не для развлечения.

Больше всего меня беспокоили записи, которые привезла А Нин. Последнее время я ощущал себя третьим лишним, который случайно оказался в одном деле с третьим дядей. В первый раз я сам по глупости увязался за ним во дворец Лу Шан Вана, второй раз меня вынудили обманом отправиться в подводную гробницу, посчитав опытным специалистом, в третий и четвертый раз сам не понимаю, как меня снова занесло в горы. И каждый раз я имел возможность отказаться, потому что это все меня лично не касалось. Но не отказывался.

За ужином Толстяк прямо сказал, что я привык все усложнять. Кажется, это особенность моего характера. Нормальный человек сначала обдумает все, прежде чем соглашаться и лезть не понятно куда. Я же сразу создаю себе проблемы, а потом старательно ломаю голову, как от них избавляться. Если бы я проще смотрел на мир, моя жизнь, возможно, не была бы такой опасной.

Я много думал, а потом вспомнил о том, что Ли Чэньчжоу(1) сказал мне в тот день. Он считал, что это дело имеет ко мне самое прямое отношение. "Подумай о том, как третий дядя намеренно обманывал тебя, — говорил он. — Если он не хотел, чтобы ты вмешивался в это дело, почему позволил тебе подняться на Чанбайшань?"(2) Слова Ли Чэньчжоу на самом деле не лишены смысла.

Я снова и снова вспоминал свое прошлое: там не было ничего, что могло быть связано с происходящим сейчас, совсем ничего. Когда я был маленьким, мой отец ничем не отличался от обычных граждан, хороший и ответственный семьянин, соблюдавший положенные традиции. Мой дед был главой семьи, державший все в своих руках, но не более. Мой второй дядя скупой и серьезный, но тоже самый обычный. Мой третий дядя привык играть людьми и отличался упрямством и взбалмошностью, но тоже не казался мне плохим человеком. Это все, что я помню из детства. Хотя мои родные очень разные люди, но все они были добры ко мне... Даже второй дядя иногда улыбался, глядя на меня.

Не то, чтобы у меня было самое счастливое детство — обычное, как и у многих других, ничего особенного.

Лучше всего я помню университетские годы, но там все было обыденно и прозаично. И уж точно не было случая, чтобы я ползал по полу в заброшенном доме, напоминая умирающего.

Я так и не смог заснуть, пролежав в кровати без движения, и все еще таращился в потолок, когда забрезжил рассвет. Мне казалось, что меня накрыло сетью: я видел небо и землю сквозь бесчисленные дыры, но выбраться не мог.

Кажется, все дело в моем характере: я слишком нерешительный и безвольный, но люблю все усложнять. Может быть, мне пора перестать быть пассивным участником событий. Не надо ждать подсказок от других: не факт, что эти подсказки будут верными. А если и будут, то до меня они дойдут слишком поздно.

Подумав об этом, я внезапно нахмурился, вспомнив совет, который дал мне мой друг, когда мы уходили из ресторана в Цзилине. Он сказал: "Причина, по которой твоя жизнь так усложнилась, в том, что ты всегда одержим желанием что-то узнать от своего третьего дяди. Ты получишь ответ, но подумай: в первый раз он солгал тебе, возможно, из лучших побуждений. Ложь порождает ложь — он уже не сможет рассказать тебе всю правду до самого конца. Чем больше ты спрашиваешь, а он отвечает, тем больше ты запутываешься. Информация, полученная от него, не может быть достоверной. Ты должен сам понять цель своих поисков и искать ответы самостоятельно. Например, сейчас: вместо того, чтобы спрашивать у третьего дяди о количестве членов экспедиции, лучше поискать эту информацию самому — так она будет более достоверной, а ты не будешь мучиться вопросом, соврал тебе дядя или нет."

Думая об этом сейчас, я понял, что он был прав.

Пусть будет так! Раз уж дерьмо, в которое я вляпался, все еще имеет ко мне какое-то отношение, я больше никому не верю. И на этот раз я никому не сообщу, что отправляюсь в Голмуд. Может быть, там я смогу узнать, что за фигня творится.

______________________

Примечания переводчика

(1) Ли Чэньчжоу. Вот ни с того ни с сего новое имя. Но по контексту, кажется, так звали того друга, который заметил, что в экспедиции было одиннадцать человеке, а не десять.

(2) "Если он не хотел, чтобы ты вмешивался в это дело, почему позволил тебе подняться на Чанбайшань." И в самом деле: третий дядя, утверждая, что звал туда только Паньцзы, "забыл" о том, что странный Шуньцзы получил указание узнать именно У Се. И послание, оставленное Шуньцзы, было адресовано именно У Се, потому что никто другой, в том числе и Паньцзы, не знал диалект Ханчжоу.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 7. ДОМ С ПРИВИДЕНИЯМИ

*********************************************************************************************

Либо не делай ничего, либо не откладывай на завтра. На следующий день я начал собираться в Голмуд.

Это место мне не было знакомо, пришлось попросить друга из туристического агентства рассказать о возможных маршрутах. Прямого рейса до Голмуда не оказалось, мне придется сначала лететь в Чэнду(1), где в аэропорту Шуанлю надо будет сделать пересадку. Остается купить билет и забронировать местный отель. Я попросил друга сделать это для меня, но даже с его помощью сразу улететь не получилось — свободный рейс был лишь черед пару дней.

В этот раз я отправлялся не в древнюю гробницу. Найду указанный в записке адрес, осмотрю, ну, может, по центру Голмуда прогуляюсь. Вряд ли для этого потребуется много времени, поэтому я взял с собой только самое необходимое из личных вещей и немного денег. Все мои вещи поместились в рюкзак, даже место свободное осталось.

В тот же день Толстяк вернулся в Пекин. Я ни словом не обмолвился о своих планах: раз уж решил никому не доверять, Толстяк тоже не исключение.

За оставшиеся два дня до отлета я дал указания Ван Мэну по работе в магазине. Родным я сообщил, что собираюсь съездить кое-куда по делам, чтобы у них не возникало лишних вопросов. Два дня спустя я сел в самолет.

Все время первого перелета я проспал. Оказавшись в аэропорту Шуанлю чувствовал себя выспавшимся и посвежевшим. Следующие несколько часов я размышлял о произошедшем со мной за последние дня. После восьми вечера я прибыл в Голмуд, теперь надо было добраться до гостиницы Тяньли(2).

У этого города интересная история. Голмуд в переводе в тибетского обозначает "место, где реки смешивают свои воды". Несмотря на близость пустыни Гоби(3), название города полностью соответствует его виду. В самолете я почитал о том месте, куда отправился. Здесь отец Цинхай-Тибетской железной дороги Му Шэнчжун(4) разбил палаточный лагерь, где жили солдаты и офицеры, строившие эту магистраль. Голмуд имеет 50-летнюю историю, и в первые годы он процветал. Но сейчас уступает место более развитой Лхасе, экономика и промышленность города в настоящее время развиты плохо.

Стыдно признаться, но выходя из самолета я почувствовал симптомы высотной болезни. На выходе из аэропорта у меня закружилась голова. Это не было похоже на то ужасное состояние, которое я испытывал в Циньлине(5), скорее приятное чувство, хотя мир вокруг начал вращаться, земля ушла из-под ног, в глазах потемнело, ноги подкосились. К счастью, длилось это всего пару секунд, но когда я пришел в себя, то уже лежал на земле. Что еще сильнее смутило меня, так это реакция аптекаря, продававшего мне лекарства. Он, протягивая мне коробку, сказал, что мое состояние вполне естественное для Тибетского нагорья, и, увидев мое удивление, решил, что я перепутал рейсы. На самом деле я даже не знал, что Голмуд находится на Тибетском плато! Как же плохо я знаком с географией Китая!

В тибетской чайной лавке, которая попалась мне на обочине дороги, я заказал себе чашку чая за пять мао(6) и принял лекарство, а затем отправился в гостиницу, которую забронировал мне друг. Обустроившись в номере, несмотря на головную боль, я сразу вызвал такси, протянул водителю записку с адресом и попросил отвезти меня туда.

Однако, увидев адрес, водитель, не слишком долго думая, покачал головой и сказал, что проулок этот слишком мал, и машина там проехать не сможет. Это старый район, улочки там очень узкие. Он может довезти меня только до самого района, а там уж мне придется искать нужное место пешком. Местные, если что, подскажут, куда идти.

Выслушав его, я согласился, и вскоре он привез меня в старый город.

По дороге водитель рассказывал, что Голмуд построен не так давно, и в целом дороги тут хорошие. Раньше тут было много маленьких участков и старых домов, которые постепенно сносили. Но часть таких кварталов осталась не застроенной. Дома там были построены еще в 60-х годах, часть из них даже нигде не зарегистрирована, улочки там названы только ради почтовой идентификации, на самом деле их и улицами-то назвать нельзя. Мой адрес — как раз один из таких старых проулков.

Когда я вышел из машины, уже смеркалось, небо было совсем темным, лишь ближе к горизонту еще горели сполохи заката. Оглядевшись, я увидел длинный ряд домов, казавшийся черной тенью на фоне закатного неба. Домишки были выложены черной плиткой, на которой мерцали блики от заходящего солнца, а с крыш в небо уходили старые трубы. Этот старый город, казалось, все еще существовал в 60-х годах прошлого века и казался загадочным мирком вне времени.

Это трудно было назвать районом или кварталом: всего лишь остатки старых улиц, сохранившиеся после сноса соседних домов. Здания здесь не имеют исторической или культурной ценности, потому городская администрация не следит за их состоянием, и они постепенно ветшают. Людей здесь, кажется, тоже немного, большинство домов казались нежилыми, между ними была протянута старая обветшалая электропроводка. В одном месте на нее падал яркий свет из притулившейся в проулке парикмахерской, и этот свет казался здесь совсем неуместным.

Я бродил там около двух часов, несколько раз прошел мимо парикмахерской, и женщина, сидевшая там, решила, что я заблудился. Она открыла дверь и улыбнулась мне. Таксист был прав, запутаться в этих переулках довольно легко. Иногда путь преграждают незаконные постройки непонятного назначения, указателей нет, спросить дорогу не у кого. Пара прохожих, приветливо улыбающиеся мне, только головой покачали, прочитав нужный мне адрес, они не знали, где это.

Адрес есть, а найти нужное место не получается. Такое со мной впервые. Смущенно улыбаясь в ответ приветливым местным жителям, я чувствовал себя глупо. Но, когда совсем отчаялся, то услышал, как сзади подъехал велорикша и спросил, не надо ли меня подвезти. Я уже устал ходить, потому отказываться не стал.

Велорикша по национальности был ханьцем, в молодости он приехал сюда с юга. Меня он решил подвезти, услышав знакомый южный акцент. Родом он был из северного Цзянсу(7), фамилия у него была Ян, имя тоже Ян, потому местные прозвали его Эр Ян(8). Он сообщил, что работает здесь уже двенадцать лет, и сразу спросил, не желаю ли я поразвлечься. Он знает хороших и дешевых девушек: ханьских, тибетских, уйгурских. Может даже уговорить их на 20% скидку. Еще он может поработать гидом для меня, хотя в Голмуде нет исторических достопримечательностей, но в окрестностях на границе с пустыней есть много прекрасных пейзажей, а он хорошо знает местность.

Мне этот человек показался забавным. Если бы отец дал ему тройное имя, то он должен был зваться Хэн Юаньсян(9). Но когда он сказал, что хорошо знает окрестности, я сообразил, что он давно работает тут велорикшей, развозит людей именно по старым районам. Должно быть, отлично знает все переулки. Почему бы не расспросить его про нужное мне место, вдруг он что-то знает.

Я показал ему записку и спросил, знаком ли ему этот адрес.

На удачу я особенно не надеялся. Но увидев записку, Хэн Юаньсян, вечный источник радости, кивнул и сказал, что знает, где это, затем свернул в сторону и поехал околицей.

По обеим сторонам были все те же старые дома, слабо освещенные тусклым светом уличных фонарей, прохожих не было совсем. Когда велорикша остановился, у меня сердце в пятки ушло, уж больно заброшенным казалось место, куда мы приехали. Но он улыбнулся, увидев мое недоумение, и сказал, что мы прибыли по указанному адресу.

Посмотрев в сторону, куда указывал велорикша, я увидел трехэтажное здание с внутренним двориком. Свет уличных фонарей не достигал дома, рассмотреть получалось только стены фасада. Дом казался пустым, нежилым. Если там и обитает кто, то только призраки.

Я растерянно спросил велорикшу, что это за место. Он ответил: "Это санаторий Народно-освободительной армии. Его построили в 60-х годах. Но он давно заброшен."

______________________

Примечания переводчика

(1) Чэнду́ — город субпровинциального значения в юго-западном Китае, в долине реки Миньцзян, место пребывания властей провинции Сычуань. Эмблемой города является древний золотой диск «Птицы золотого солнца», найденный в 2001 году при раскопках культуры Цзиньша в черте города.

(2) Гостиница Тяньли. 高原客栈, гаоюань, кэчжань - дословно постоялый двор у старой горы. По первым иероглифам нашелся отель бизнес-класса Тяньли в Голмуде. А два других иероглифа高原 — это название квартала в центре города, где расположен этот отель.

(3) Го́би — обширный регион в Центральной Азии (на территории Монголии и Китая), третья по величине жаркая пустыня в мире, характеризующийся пустынными и полупустынными ландшафтами. По состоянию на 2007 год шестая по величине пустыня в мире и вторая по величине в Азии. С древних времен эта местность была известна под именем «пустыня Шамо». В целях предотвращения расширения пустыни правительством КНР реализуется проект «Зелёная китайская стена». В этот проект входит и Голмуд.

(4) Генерал Му Шэнчжун (1910—1994) — после основания КНР он занимал должности директора политического отдела инженерного бюро Северо-Западной железной дороги, политического комиссара Тибетской армии Северо-Западного военного округа, секретаря Тибетского рабочего комитета КПК и начальника организационного отдела Тибетского транспортного корпуса. В 1955 году он занимал должность политического комиссара отдела тыла Ланьчжоуского военного округа. В 1961 году он занимал пост министра труда и транспорта Тибетского рабочего комитета. В 1955 г. присвоено звание генерал-майора. Трудности с передвижением по подотчетному району навел его на смелую мысль построить высокогорную железную дорогу. Собрав на стройку более двух тысяч офицеров и солдат за 7 месяцев и 4 дня он построил магистраль, огибающую 25 снежных вершин. Он хотел быть похороненным в горах Куньлуня. Жители региона до сих пор называют его "отцом Цинхай-Тибетской дороги". Считается, что Му Шэнчжун приложил руку и к основанию Голмуда.

(5) "Симптомы высотной болезни, которые не были похожи на то ужасное состояние, которое я испытывал в Циньлине." Тут не совсем понятно. В Циньлине ни у кого высотной болезни не наблюдалось. Такие признаки были на Чанбайшане (Небесный дворец, глава 15).

(6) 毛 (мао) — разговорное название 10 фэней. Фэнь — мелкая монета в Китае. 1 юань = 10 цзяо = 100 фэней. 五毛 — пять мао, значит, пять раз по 10 фэней.

(7) Цзянсу́ — восточная провинция Китайской Народной Республики, расположенная на побережье Жёлтого моря; её территория охватывает также нижнее течение Янцзы.

(8) Эр Ян二杨 — двойной Ян или дважды Ян.

(9) Хэн Юаньсян 恒源祥 - вечный источник радости.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 8. 306

*********************************************************************************************

Я вышел из велотакси, заплатил, проверил номер дома у ворот. Это действительно был нужный мне адрес. Я был немного взволнован. Такие заброшенные дома мы в детстве исследовали ради интереса и острых ощущений. Зачем сейчас кому-то заманивать меня в такое место? Может, там еще живут люди?

Велорикша все еще пересчитывал деньги, которые получил от меня. Я воспользовался этой заминкой и спросил его, живет ли кто-нибудь здесь.

Он покачал головой и ответил, что ничего об этом не знает. Ему было известно лишь, что санаторий построили в 60-х годах. Голмуд тогда был военным городком, здесь жили офицеры и солдаты. Сюда приезжали высокопоставленные руководители страны, они и квартировали в этом санатории. В середине 80-х санаторий закрыли, в его здании был размещен местный театр. Из-за театра Ян Ян сюда и приехал, в то время на востоке и западе было немного таких мест. Если бы мне довелось столкнуться с другими велорикшами, они бы не смогли довезти меня до этого места, о нем давно уже многие в Голмуде позабыли.

Пока я раздумывал над услышанным, рикша уехал, оставив меня одного на пустынной улочке. Я огляделся. Было темно. Здание и часть улицы освещал лишь один тусклый фонарь. Мне стало немного страшно. Да чего это я? Это же не древняя гробница, а всего лишь старый пустой дом. Хоть ночью, хоть днем тут опасаться нечего, я тут же направился к воротам.

Дом окружал забор, на деревянных красных арочных воротах не было ни звонка, ни молотка, чтобы постучать. Я толкнул створки ворот: они не открывались, изнутри закрытые на цепь с навесным замком. Но это для меня не препятствие. Оглядевшись, я заметил фонарный столб, стоящий близко к забору, забрался на него и перелез через высокую ограду. В детстве я хорошо освоил такой трюк и, похоже, еще не забыл, как это делается.

Двор за забором зарос сорняками. Я спрыгнул на мощеную дорожку, сквозь трещины которой давно проросла трава. Неподалеку стояло засохшее дерево, выросшее вплотную к забору.

Приблизившись к дому, я щелкнул зажигалкой. При слабом свете ее я смог оценить, насколько этот дом обветшал. Когда-то его украшали резные окна и двери, но сейчас они выглядели неухоженными, с облупившейся краской, некоторые даже перекосились. Повсюду виднелась густая паутина, входная дверь была заперта на замок, от которого к дверной ручке, а дальше к косяку тянулась толстая цепь.

Я открыл ближайшее окно и осторожно забрался внутрь. Пол был выложен синей плиткой и покрыт толстым слоем пыли. Сразу за дверью оказался вестибюль, совершенно пустой. Подняв зажигалку повыше, я почувствовал, что это место мне знакомо. А потом ощутил, как мороз пробежал по коже.

Именно здесь по полу ползал "я" на видеозаписи, которую показала мне А Нин.

"Кажется, я попал куда надо," — подумал я и отыскал глазами то место, где должна была стоять камера, снимавшая ползущего человека. Встав на ее место, я осмотрелся: тот же плиточный пол, те же тени от резных окон. Я все больше убеждался, что это то самое место, где была сделана запись. В моей душе боролись страх и радостное волнение.

Пройдя через вестибюль, слева я увидел винтовую деревянную лестницу, с простенькими ступенями и перилами, ведущую на второй этаж. Стараясь ступать бесшумно, я подошел к ступеням и посмотрел наверх: там было темно.

Достав из кармана ключ, я взглянул на бирку: номер 306. Если это номер комнаты, то она должна быть на третьем этаже.

Кое-что мне показалось странным... Опустив голову, я направил свет на ступени. Они были покрыты толстым слоем пыли, в которой отчетливо виднелись чьи-то следы. Очевидно, тут до меня побывали люди.

Я осторожно поставил ногу на первую ступеньку. Раздался скрип, но доски остались неподвижными. Лестница должна выдержать мой вес. Сжав зубы, я осторожно стал подниматься наверх.

Темнота, царившая на втором этаже и жутковатый скрип ступенек действовали на нервы. Но я все время напоминал себе, что это всего лишь старый дом, а не древняя гробница.

Добравшись до второго этажа, я обнаружил, что вход туда заблокирован: двери не было, а дверной проем был заложен бетонными блоками, залитыми цементом. Сработано это было очень грубо. Судя по площади первого этажа, за этой стеной должно быть несколько комнат, до которых теперь не добраться.

Ощупав преграду, я подумал, что это странно. Зачем заделывать проход на этаж? Может быть, возникла опасность обрушения несущих конструкций, потребовавшая такого укрепления?

Но эта странность не касалась того дела, за которым я сюда пришел. Мне некогда думать, зачем тут лишние стены понастроили, я пошел на третий этаж. Там я увидел темный коридор с комнатами по обе стороны. Света за дверями не было, видимо, комнаты пустовали, а вокруг витал неприятный запах гнили и плесени.

Я спокойно пошел по коридору, смахивая свисающую с потолка паутину и приглядываясь к номерам на дверях. В этот момент мне казалось, что я герой из какого-то европейского или американского фильма в жанре саспенс. Осветив предпоследнюю дверь, я увидел нужный мне номер 306.

Сначала я постучал, затем понял всю глупость своего поступка: там же никого нет. Помедлив немного, я достал ключ, вставил его в замочную скважину и повернул. Замок щелкнул, дверь приоткрылась внутрь с резким скрипящим звуком.

Внутри была небольшая темная комната, запах плесени здесь был сильнее, чем в коридоре. Напротив двери оказалось окно, через которое внутрь проникал свет уличного фонаря, освещая центр комнаты. Вдоль стен стояла мебель, тени от которой создавали причудливый узор на полу.

Глубоко вздохнув, я прошел в комнату и поднял зажигалку повыше. Вокруг стало чуть светлее.

Это была спальня: в углу стояла небольшая кровать. Именно оттуда сильнее всего несло плесенью. Подойдя ближе, я увидел источник неприятного запаха: сгнившее одеяло, которое уже стало совсем черным. Оно было скомкано так, что казалось, на кровати лежит человек. Но под одеялом никого не было.

Возле кровати стоял письменный стол, вроде тех, что были у учителей в старых школах. Он был накрыт тканью на которой валялся мусор, обрывки бумаги и обвалившаяся с потолка штукатурка. Все это было покрыто слоем пыли.

Сбоку от письменного стола находится большой шкаф, три или четыре метра в ширину и выше человеческого роста. Деревянные панели наверху разбухли от влаги, а дверцы треснули. Выше шкафа, на стыке стен и потолка виднелись черные пятна: то ли следы от огня, то ли плесень, а, может быть, следы протечки.

Кажется, это место давно заброшено, судя по состоянию стен и мебели, больше пяти лет. Обычный старый обветшалый дом. Зачем человек, приславший мне видеокассеты, хотел заманить меня сюда? Что я тут должен найти?

К этому времени тревога совсем покинула меня, я уже привык к окружавшему меня запустению. Поставив зажигалку на стол, я начал обыскивать ящики, вытаскивая их один за другим. Там не было ничего важного: два ящика были заполнены старыми газетами, покрытыми плесенью настолько, что я даже не рискнул до них дотронуться.

Итак, ящики пусты. А что с кроватью? Я заглянул под нее: тоже пусто, только нити паутины и пыль на полу. Затем, чтобы не дотрагиваться руками, ящиком я попытался скинуть одеяло, которое, казалось, намертво прилипло к матрасу. Может быть, в нем что-то завернуто? Но там оказалась какая-то липкая черная жижа, в которой копошились черви. Запах шел такой, что меня чуть наизнанку не вывернуло.

Но в конце концов мне удалось разложить одеяло на полу, там ничего не было. Глупо было возиться с ним, кто будет прятать что-то важное в свернутом одеяле?

Обыскав стол и кровать, я хотел заняться шкафом, в комнате оставался только он. Но дверцы были закрыты на замок. Правда, дерево давно рассохлось и треснуло, но все равно шкаф был закрыт плотно, без инструментов его не открыть.

У меня с собой ничего не было. Пришлось осматриваться в поисках чего-нибудь подходящего. На подоконнике я увидел оконную щеколду, которую можно было оторвать. Ржавая, но все еще достаточно прочная, ее вполне можно было использовать вместо монтировки. Я вставил щеколду в щель между дверцами, уперся ногами в пол, прижав рукой одну дверцу, а другую потянул щеколдой на себя. Дерево громко заскрипело, трещины увеличились. Затем раздался громкий треск, дверца резко слетела с петель, подняв клубы пыли, лежавшей на шкафу. Пришлось прикрыть глаза, ожидая, пока пыль осядет.

В старом доме царила спокойная тишина, а я тут грохот такой устроил, что самому стало немного страшно. Какое-то время я пытался успокоиться, затем взял зажигалку и осветил шкаф изнутри.

До сих пор у меня не было никаких предположений о том, что может быть в этой комнате. Мне вообще казалось, что тут ничего нет, потому я оказался не готов к тому, что увидел.

В шкафу тоже было пусто, но внизу не было ни задней стенки, ни стены, которая должна быть за шкафом. В темной бетонной стене виднелся дверной проем высотой в половину человеческого роста, откуда вглубь, в темноту уходили бетонные ступени. И куда они ведут?

*********************************************************************************************

ГЛАВА 9. КЛЮЧ К РАЗГАДКЕ

*********************************************************************************************

Происходящее казалось мне все более странным. Совершенно очевидно, что это потайной проход. Кто-то использовал шкаф со снятой задней стенкой, чтобы замаскировать его. Открываешь шкаф и сразу видишь проход. Не слишком умная маскировка, зато удобно: и шкаф легко переставить, и входить-выходить можно без особых проблем.

Вот только зачем он здесь? Или этот санаторий не так прост, как кажется? Для чего он раньше использовался? И куда ведет эта бетонная лестница?

Я посмотрел на ключ, который до сих пор держал в руке. Очевидно, что мне прислали его только для того, чтобы я нашел этот проход. Значит, там должны быть какие-то ответы на мои вопросы.

Я вытер пот со лба и полез в шкаф. В нос ударил странный запах. Я отвернулся, чтобы переждать, пока привыкну к нему, затем направил внутрь прохода свет зажигалки.

Лестница казалась бездонной, она спускалась вниз не прямо, я видел несколько поворотов. Очевидно, что она довольно длинная. Я не знал, ведет она только на второй этаж или же доходит до первого.

Глядя на бетонные ступени, я подумал, что сейчас полночь. А я тут один, в пустом доме, где если и обитает кто, то только привидения. Сижу возле тайного прохода, который неизвестно кем и для чего сделан. Мне стало немного не по себе. Но я же бывал в настоящих гробницах! Сейчас я точно знаю, что снаружи обычная улица, а в паре кварталов отсюда есть люди в той же парикмахерской, мимо которой я проходил. Вспомнив об этом, я почувствовал себя спокойнее и увереннее.

Заколебался я всего лишь на мгновение, затем нагнулся, полез в проем и начал спускаться по лестнице.

Казалось, я прошел некий рубеж. Меня кто-то привел сюда, я нашел проход, ведущий вниз, мне что-то надо найти там, где заканчиваются ступени. Обратного пути нет, да я и не мог больше сдерживать свое любопытство. Ведь я ехал в Голмуд, чтобы понять, что от меня хотел тот, кто прислал видеокассеты.

Чем ниже я спускался, тем больше сгущалась тьма вокруг меня. Это немного пугало. Но я лишь рассмеялся и заметил, как изо рта вылетает пар. Здесь было холодно.

Свет зажигалки освещал стены по обе стороны лестницы: они были грубо оштукатурены, цемент был желтоватого оттенка, какой использовали военные в 60-х годах(1). С потолка свисали вниз провода, опутанные паутиной и в темноте напоминавшие змей.

По сравнению с синим кирпичом, который мне довелось постоянно видеть в гробницах, этот желтый цвет радовал душу. Снова напомнив себе, что это не гробница, я немного расслабился. Но что-то подсказывало: там, где закончится лестница, будет что-то, о чем я еще не знаю. Это ожидание неизвестности было таким же мерзким, как и в древней гробнице.

Вскоре я преодолел первый пролет, лестница повернула направо. Я продолжил спускаться, эхо от звука моих шагов напоминало выстрелы. Лестница была довольно крутой. Но, кажется, я уже добрался до второго этажа: от ступенек уходил в сторону к стене бетонный пол. Однако ни дверного проема, ни той бетонной стены, что я видел, когда поднимался, тут не было. Очевидно, эта лестница ведет в другое место.

"Кажется, второй этаж основательно перекрыт, " — подумал я, вздохнул, чувствуя, насколько тут затхлый воздух, и продолжил спускаться вниз.

Но через пару пролетов ситуация повторилась: выхода на первый этаж тоже не было. Лестница уходила вниз, теряясь в темноте.

"Ниже только метро," — раздраженно подумал я. Но тут мне пришло в голову, что эта лестница ведет в подвальные помещения.

Неужели это старый военный бункер?

Мне вспомнилось, что в Ханчжоу есть знаменитый особняк 704, который также был построен под видом отеля(2). А на самом деле с ним не все так просто. Говорят, под землей есть огромные сооружения, в которых можно укрыться при любой чрезвычайной ситуации.

Однако, по виду потайного прохода не скажешь, что это секретный бункер. Если это какой-то военный объект, то должна быть хотя бы железная дверь. А тут просто дырка в стене, прикрытая шкафом.

Продолжая идти вниз, я думал о назначении этого подземелья. Не знаю, от холода или нервозности, но у меня зуб на зуб не попадал. Наконец, ступени закончились, прямо передо мной был выход. Я осторожно прошел туда и обнаружил, что оказался в довольно просторном помещении.

Я поднял зажигалку повыше. Это был абсолютно пустой подвал, с хорошо оштукатуренными стенами, тут пахло сыростью, пол был выложен серым кирпичом.

Точно не военный бункер, я в этом был уверен. Оштукатуренные стены, кирпичный пол — так отделывали подвалы на сельскохозяйственных объектах. Военное строительство требует иного, более качественного подхода.

Что это за место? Это действительно подвал? Молчун пригласил меня сюда отведать маринованной капусты его собственного приготовления?

Мне стало смешно, и я зашагал к центру подвала. Но через пару шагов заметил огромную странную тень на полу.

Прикинув, откуда она падает, я направил туда свет и застыл в оцепенении: посреди подвала стоял огромный черный саркофаг, явно очень древний.

______________________

Примечания переводчика

(1) "Цемент был желтоватого оттенка, какой использовали военные в 60-х годах." Такой цемент можно получить двумя способами: смешать с песком насыщенным желтым кварцем, либо добавить в раствор краситель. В военном строительстве обычно используются высокопрочные марки белого цемента. Для большей прочности туда вместо песка добавляли глину, из-за чего окончательный цвет был желтоватым.

(2) Особняк 704 — теоретически часть проекта 571. Линь Бяо, правая рука Мао Дзедуна, построил в 70-х годах отель, по сути свою собственную резиденцию. Считается, что он планировал военный переворот, в результате которого окажется у власти и будет командовать страной из собственного бункера. Часть отеля на самом деле представляет собой бункер, который сейчас частично открыт для посещения туристами. Ничего загадочного этот объект собой не представляет, обычный бункер. Но, поскольку не вся его территория открыта для посещения (причин не знаю, может, там ходить опасно, подземелье все-таки), то вокруг особняка 704 ходит много разных легенд. Ну как вокруг сталинского метро, которое вроде есть, но никто его не видел.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 10. ПЛАН

*********************************************************************************************

Свет от зажигалки был очень слабым, обеспечивая видимость метра на три вокруг, но и это уже было неплохо. Однако, увидев в неясном свете саркофаг, я был потрясен.

Первое, о чем я подумал: странно все это. Неслыханно. Какого хрена тут саркофаг делает? Да еще древний!

Санаторий построен в 60-х годах для отдыха высокого руководства. Тут есть скрытые под землей помещения: это удивительно, но вполне реально. А вот древний саркофаг в подвале — не реально! Кто в нем? Может быть, тут погиб кто-то из высоких чинов?

Я оглянулся: позади меня были едва различимые в темноте ступени лестницы, уходившей наверх. Убедившись, что за спиной все в порядке, я наклонился, чтобы осмотреть саркофаг.

Даже издали было понятно, что сделали его не в этом и даже не в прошлом веке. Цвет абсолютно черный. Стоящий в самом центре пустого подвала, он напоминал одинокий курган в степи. Но такого размера и формы гробы в КНР уже не делали. Судя по стилю и отделке, ему около пятисот лет, а размер говорит о том, что делали его не для обычного человека, скорее всего, для чиновника или ученого.

Я провел ладонью по поверхности: изящный вырезанный узор, холодный камень, вид которого я определить не смог. Обнажая резные узоры, под моими пальцами скапливались комья пыли, которая ровным густым слоем покрывала саркофаг.

Я осветил крышку. На ней виднелись следы от ударов молотком и долотом, в щели была большая выщербина от монтировки. Очевидно, я не первый, кто нашел этот саркофаг. И у меня было достаточно опыта, чтобы понять: его пытались открыть.

Древние саркофаги сами по себе в современных зданиях не появляются. Должно быть, кто-то его сюда привез. Но для чего? Просто так саркофаги никто туда-сюда не таскает.

В подвале было очень холодно. Тяжело дыша, я постарался успокоиться, находка меня сильно взволновала. Хоть я и пытался сдерживать страх, но все равно чувствовал себя неуютно. Сделав пару глубоких вдохов, я задумался.

Кто-то прислал мне видеокассету, адрес и ключ, указав дорогу в этот полуразрушенный санаторий, где я смог найти тайный проход с лестницей, ведущей в подвал. А в подвале — древний саркофаг.

Это выходит за рамки разумного. Кто-то хотел, чтобы я узнал какую-то тайну, связанную с этим санаторием?

Кажется, что перекрытый второй этаж и подвал с саркофагом могут быть связаны какой-то странной историей.

Я толкнул крышку, не прилагая особых усилий, просто хотел проверить, насколько прочно закрыт саркофаг. К счастью, крышка ни на сантиметр не сдвинулась. Очевидно, без инструментов мне ее не открыть.

Это радовало: я тут совсем один и не хочу оказаться в пустом помещении рядом с открытым саркофагом. А раз инструментов нет, то у меня отсутствует повод пытаться его открыть.

Еще раз осмотрев отделку саркофага, я не нашел ничего особо интересного, и, обойдя его, пошел дальше. В конце подвала обнаружилась невысокая железная дверь. Я открыл ее и вошел: за дверью был коридор.

Пройдя несколько шагов, я обнаружил, что этот коридор напоминает тот, что был на третьем этаже: очень длинный, по обе стороны есть комнаты, только без дверей. Кажется, вместо некоторых комнат имеются проходы в другие коридоры, которые ведут неизвестно куда.

Держа зажигалку перед собой, я зашел в первую комнату. Два письменных стола, стоящие у стены, несколько стеллажей для хранения документов, разбросанные по полу вещи и бумажный мусор.

Похоже на рабочий кабинет. Но зачем устраивать рабочий кабинет под землей? Это слишком странно. Подвал с саркофагом в одной стороне и рабочий кабинет с другой... Может быть, это похоронная контора Голмуда?

Я подошел к одному из письменных столов, надеясь найти там что-нибудь способное пролить свет на происходящее.

Свет упал на столешницу, и я застыл на мгновение. Мне показалось, что я уже видел эту комнату.

Подняв зажигалку повыше, я понял, что не ошибся. Это была та самая комната, где снимали Хо Лин.

Расположение вещей на столе, дощатый пол, стена, на фоне которой велась съемка. А вот и зеркало, в которое Хо Лин гляделась, расчесывая волосы. Все в точности, как было на записи.

Сердце чуть из груди не выпрыгнуло, но я подавил эмоции. Кажется, самое невероятное уже произошло.

Когда я смотрел записи с Хо Лин, казалось, что она находится в жилом доме. Оказывается, я ошибался: видео снимали в подвале старого санатория. И я нашел это место. Значит, запись, присланная мне, не является постановочной.

Хо Лин была здесь в 90-х, и она использовала видеокамеру, чтобы сделать запись с собой в главной роли. В этой комнате она долго причесывалась, значит, и "я" в реальности мог ползать по полу вестибюля на первом этаже.

На мгновение мне показалось, что я вижу ее, сидящую здесь, словно мой реальный мир пересекся с прошлым. Перед глазами явственно промелькнули кадры видеозаписи.

Что происходит? Женщина причесывалась с потайном подвале старого санатория, а человек, похожий на меня ползал, как инвалид, в вестибюле. Все это происходило на самом деле и снималось на камеру. Зачем? И что в этом санатории происходило в то время, когда запись не велась?

Я был сбит с толку, даже голова закружилась. Наверно, человек, приславший мне видеокассеты, хотел, чтобы я своими глазами увидел эту комнату. Но после того, как я попал сюда, запутался еще больше. Мне предложили очередную головоломку, и я не знаю, как подойти к ее решению.

Успокоив себя глубоким дыханием, я начал осматриваться, надеясь найти хоть какие-то подсказки.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 11. ЗАПИСКИ ДАОМУ

*********************************************************************************************

Это странный подвал странного санатория, где странная женщина вела себя очень странно. Что ж, если она жила здесь, тут должна была оставить какие-то следы. Любая информация поможет приблизиться к истине. Даже если она будет бесполезна, я смогу узнать что-то о самой обитательнице этой комнаты, чем она жила в то время, как себя чувствовала.

Я ведь совсем не знаю ничего о том, что произошло в этом санатории, для меня важно все, что я смогу найти.

Я начал обыскивать комнату. Если здесь есть что-то, я должен это увидеть.

Потолок в комнате был низкий, в тусклом свете это вызывало у меня ощущение подавленности. Зато все хорошо видно и нет темных углов. Я оглядывался, думая, откуда начать поиски..

На размытой черно-белой видеозаписи невозможно было увидеть всю комнату целиком. Но теперь мне представилась такая возможность, и моя фантазия заработала на полную мощность. Сначала я представил себе Хо Лин и ее монотонные движения, когда она расчесывала волосы. Поспешно замотав головой, я постарался отогнать от себя жуткое видение.

Зажигалка в моей руке уже сильно нагрелась и обжигала пальцы. Боясь, что не выдержу и выроню ее, я нашел небольшую тряпку и обмотал ею корпус зажигалки. Так стало удобнее.

Сначала я осмотрел стены. Когда-то они были аккуратно оштукатурены и покрашены побелкой, но сейчас были покрыты слоем пыли и казались серыми. Возле двери была прибита к стене деревянная вешалка с крючком, под которой к стене была приклеена газета, видимо, чтобы одежда не испачкалась побелкой. Вплотную к вешалке стоял шкаф, у которого отсутствовали дверцы. Должно быть, именно в этом месте Хо Лин переодевалась, но сейчас на полках ничего не было. Подойдя поближе, я заметил, что полки были чем-то сильно поцарапаны.

Возле смежной стены ничего не было, только свисающие провода, обвитые паутиной, и дверь, ведущая в другую комнату. Не могу с точностью утверждать, но, кажется, изначально этой двери в стене не было. Дверной проем пробили позже и встроили дверь. Комната за ней была пуста.

Напротив шкафа стояли два письменных стола друг против друга, на них были свалены в кучу разные вещи, кажется, старые газеты и прочий мусор, издалека я точно не рассмотрел. На стене, к которой столы были придвинуты, расклеены какие-то бумаги вроде информационных листовок, покрытые пылью и паутиной.

Эти бумаги, казалось, приклеены к стене намертво. Осторожно сдувая пыль, я прочитал, что там написано. Ничего важного: счета за электричество, заполненные от руки, а еще ряды непонятных чисел. Наверно, номера телефонов, ведь телефонный аппарат на столе раньше стоял совсем рядом. Но сейчас его не было, остались лишь оторванные телефонные провода.

Все это не давало мне никакой существенной информации. Я понял лишь, что женщина, жившая тут, пользовалась электричеством и платила за него. Со вздохом я принялся рыться в бумагах на ближайшем столе.

Там все было покрыто толстым слоем пыли. От малейшего движения в воздухе повисла густая взвесь, похожая на туман или клубы табачного дыма. Я перебирал бумаги одну за другой, большая часть давно истлела, и по столу из-под бумажного мусора стали разбегаться в разные стороны пауки и мокрицы. Это было неожиданно, но по сравнению с каменными многоножками на Чанбайшане ерунда. Припоминая, как уверенно всегда действовал младший брат, я старался соответствовать, быстро перевернул оставшиеся газеты и вытащил книги.

Отряхнув их от пыли, я понял, что это не книги, а большие блокноты для записей, какие использовали в качестве ежедневника во времена, когда не было компьютеров.

Открыв первый, я увидел всего три строчки:

Подсобка 2-3.

№ 012 ~ 053

Класс: 20, 939, 45

Что это значит? Сначала я подумал, что это идентификационный номер, и блокнот является каким-то журналом или документом.

Но перевернув страницу, обнаружил, что это не так. На второй странице был рисунок, выполненный шариковой ручкой, кажется наскоро и неаккуратно, невозможно было понять, что тут нарисовано.

Минут пять или шесть я внимательно рассматривал эти каракули, пока не понял, что это похоже на изображение какого-то мифического персонажа. Видимо, владелец блокнота не умел рисовать, потому форму сразу не разобрать. Изображенное существо было странным, что-то вроде человекообразной лисы с очень длинной мордой.

Вокруг этой фигуры было нарисовано много беспорядочных линий. Но когда я понял, что центральная фигура — это человек с мордой лисы, то значение линий стало понятным. Они изображали пейзаж: линии холмов, силуэты деревьев и тому подобное.

Я не мог удержаться от смеха: Хо Лин так училась рисовать, что ли? Увлечения ее очень разнообразны.

Я пролистал еще тридцать или сорок страниц, все они были заполнены похожими рисунками, записей не было совсем. Отложив блокнот в сторону, я взял другой. Там было то же самое, только цифры на первой странице другие, а дальше снова странные картинки. Не понимая их смысл, я пролистал остальные блокноты, переворошил все бумаги на столе, но не нашел ни одной записки, ничего, что можно было бы прочесть и понять.

Выругавшись, я подумал, что когда люди покидали это место, должно быть, все важные документы забрали с собой.

Но сдаваться я не собирался. Ни за что не поверю, что тут совсем ничего не осталось. Я сел на стул, тот самый, на котором Хо Лин причесывала свои волосы, немного передохнул и собрался обыскать ящики письменного стола.

Мое внимание первым привлек большой ящик, задвигающийся под столешницу, расположенный по центру стола. Потянув за ручку, я понял, что он заперт.

Как правило, оставляя мебель, люди все забирают оттуда, и нет необходимости запирать ящики. Если тут заперто, значит, там точно что-то должно остаться. Волнуясь, я размышлял, как мне открыть замок. Я встал, оторвал от вешалки крючок для одежды, вставил его в щель ящика и надавил. Щель расширилась, зубцы замка разошлись, и я смог вытащить ящик.

Направив на него свет, я почувствовал радость: ящик был полон. Поставив зажигалку на стол, я начал его обыскивать.

Тут явно хозяйничала женщина, внутри было множество чисто дамских мелочей и полный беспорядок: деревянная расческа, палетка в виде торта, такие были популярны у женщин в 90-х годах, пустая коробка, толстая стопка журналов "Современное кино"(1). С этими журналами у меня лично связана давняя история: когда я был мальчишкой, то искал там порнографию. В ящике были еще железные заколки для волос, много пустых конвертов и фотоальбом.

Конвертов много, но все абсолютно новые. Открыв рот, я терпеливо просмотрел их все, заглядывая внутрь, но там ничего не было. Фотографии в фотоальбоме тоже отсутствовали. Они там точно были когда-то вставлены, но заметно, что их вынули.

Я пролистал все журналы от корки до корки — и снова ничего не нашел.

В изнеможении я упал на стул и облокотился о столешницу, не обращая внимание на пыль. Устало глядя сквозь тусклый свет на противоположную стену, я пытался справиться с разочарованием. Вероятно, тут жила Хо Лин, эта женщина была очень осторожной и, видимо, намеренно постаралась не оставить следов.

Я жутко замерз, но стиснул зубы: нельзя сдаваться! Да, эта комната похожа на гребанный мусорный полигон. Но закон Роджера гласит: "Все, что произошло, обязательно оставит след."(2) Я обязательно что-нибудь здесь найду! Так ободряя себя, несмотря на накатывающее отчаяние, я вытаскивал ящики один за другим. Закончив с этим столом я направился к тому, что стоял напротив.

Возле него не было стула, а самый большой ящик под столешницей тоже был заперт. Да что за странное желание запирать всякий хлам! Снова вооружившись крючком для одежды, я открыл его.

Ожидая, что тут снова будет жуткий беспорядок, и мне придется опять перекапывать весь мусор, я был удивлен. В этом ящике было пусто и чисто. Только в центре лежал пухлый конверт желтого цвета формата А4. Аккуратно положен прямо посередине, ровненько, словно его специально для меня оставили.

"Ха!" — я не смог удержаться от радостного восклицания. У меня в голове уже появились некоторые идеи по поводу этого конверта, поэтому я сразу схватил его, собираясь открыть.

Это было похоже на конверты с документами по страхованию труда конца 80-х годов. Стандартная крафтовая бумага с выцветшим портретом Мао Цзедуна, на ощупь шершавая, видимо, отсырела и покоробилась. Внутри было что-то объемное и не твердое. На самом конверте не было никаких надписей.

Чувствуя, что нашел верный путь, я вскрыл конверт и, покопавшись в нем, вытащил старую записную книжку, похожую на походный журнал.

Помедлив немного, я раскрыл ее. На первой странице красивым почерком было написано:

"Я не знаю, кто из вас троих пришел сюда первым. Но если вы здесь и нашли этот конверт, значит, вы имеете отношение к этому делу.

Видеокассеты, посланные вам — это наша единственная страховка. Если вы получили видеозапись, то уже не сможете связаться со мной. Это значит, что я умерла или "оно" нашло меня, и мне пришлось бежать.

В любом случае это означает, что я могу скоро умереть. Поэтому вам была отправлена видеокассета, которая должна была привести вас сюда, чтобы вы нашли блокнот с этими записями.

В этом блокноте я записала все наши исследования за последние десять лет. Я оставляю вам это, чтобы вы узнали все, что хотели знать.

Тем не менее, я хочу напомнить вам, что содержание этого блокнота должно храниться в тайне. Я поклялась унести эти секреты с собой в могилу, но сейчас не могу сдержать этой клятвы. Если вы прочитаете это, последствия для вас могут быть самыми непредсказуемыми. И вам придется самому о себе позаботиться.

Чэнь Вэньцзинь

Сентябрь 1995 г."

______________________

Примечания переводчика

(1) "Современное кино" (当代电影) – специализированный журнал, основан в 1984 году Государственным управлением радио, кино и телевидения и спонсируемый Китайским центром исследований киноискусства и Коммуникационным университетом Китая. Ориентирован в основном на преподавателей и студентов крупных киношкол. Какую порнуху там искал в детстве У Се, понять не могу.

(2) Закон Роджера гласит: "Все, что произошло, обязательно оставит след." Закон Роджера — так китайцы называют известный принцип Локара. Доктор Эдмон Локар, французский криминолог, пионер в области криминалистики, известный как “французский Шерлок Холмс”, в 1910 году первым сформулировал базовый принцип криминалистики “всё оставляет след”.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 12. ЗАПИСКИ ВЭНЬЦЗИНЬ

*********************************************************************************************

Прочитав эти несколько строк, я судорожно вздохнул. Ужас, который я испытывал, не описать словами.

Больше всего меня удивило не содержание этого текста. Если честно, увидев этот блокнот, я предполагал, что могу там прочитать нечто подобное. Но мое дыхание остановилось, когда я прочитал подпись.

"Чэнь Вэньцзинь!"

Святые небеса! Я даже подумать не мог, что это связано с ней. Значит, это она прислала мне видеокассеты, потому что хотела, чтобы я пришел сюда?

Это все в корне меняет и сбивает с толку. Хотя третий дядя старался не говорить о том, что с ней произошло после подводной гробницы, но мне казалось, что она погибла. Как она могла быть живой после этих событий, да еще заманить меня сюда?

В этой короткой записке было слишком много информации, которую надо осмыслить. Кто эти три человека? Почему именно трое? Откуда они? Из археологической группы, пропавшей на Сиша? О каких исследованиях идет речь? И что за тайны такие?

Множество вопросов переполняло меня, но сейчас искать ответы некогда. Успокоившись, я открыл записи.

Блокнот был очень толстый, 267 страниц, до отказа заполненных текстом. Почерк аккуратный, записи последовательные, очень много рисунков. Это было похоже на рабочую тетрадь.

Я поставил зажигалку на край выдвинутого ящика, затем сел на пол и принялся изучать записи.

Первая же страница меня очень удивила. Там тонкими линиями был нарисован странный рисунок.

Это было похоже на схему, состоящую из семи элементов: шесть изогнутых линий и неправильный круг. Я сразу вспомнил рассказ третьего дяди и узнал рисунок из шелковой книги Сражающихся царств.

Удивительно! Кажется Вэньцзинь и ее коллеги были очень опытны и осведомлены. Этот рисунок было сложно добыть. Получается, она тоже интересовалась этим вопросом.

Однако, схема Вэньцзинь отличалась от той, что нарисовал для меня третий дядя. Там были отметки, увидев которые, я разволновался. На каждой из шести линий была поставлена жирная черная точка. Это было похоже на шесть звезд, определенных с помощью астролябии, как описывал третий дядя. Четыре точки были подписаны мелкими иероглифами.

Последовательно сверху вниз были перечислены:

Гора Чанбайшань — Небесный дворец

Храм Гуацзы — Дворец семи звезд Лу Шан Вана

Хребет Лежащего Будды — Пагода храма Тяньгуань(1)

Песчаный риф — подводная гробница.

Несколько секунд я был в замешательстве, быстро поняв, что именно вижу.

У меня закружилась голова, мне так все это знакомо! Разве это не карта, изображающая драконовы жилы, использованные Ван Цзанхаем?

Если внимательно присмотреться к кривым линиям, то это сразу видно. Но поскольку на рисунке дяди не было пометок, я не увидел цельную картину. Мне эти линии напомнили простую карту, где обозначены реки, или рисунок виноградных лоз. Однако сейчас я видел — это на самом деле Дракон. Шесть линий — это голова дракона, его хвост и лапы! Каждая линия — это горный хребет, а точки на них — глаза дракона, указывающие на сокровища.

Получается, это не звездная карта, как утверждал Цю Декао!

Поняв, что происходит, я похолодел. Либо Цю Декао ошибался, либо этот старый гоблин сознательно обманывал третьего дядю!

Я обратил внимание на последние две точки, возле которых не было иероглифов, только вопросительные знаки. Очевидно, это тоже драконовы жилы, составляющие законченный фэн-шуй, но не известно, что находится в районе глаз дракона.

Это внезапное открытие сбило меня с толку: я не ожидал такого потрясения, когда открывал блокнот. Закрыв записи, я глубоко вздохнул. Мои руки дрожали, я вспоминал фразу, написанную в первой записке: записи содержат какую-то страшную тайну. Я не должен был читать записку на первой странице, чтобы не искушать свое любопытство!

Однако шок быстро сменился экстатическим желанием узнать, что там дальше: собравшись с духом, я похлопал себя по груди, чтобы восстановить сбившееся дыхание и снова открыл записи.

Присмотревшись к рисунку, я заметил более важные детали.

Шесть линий образовывали единую схему — дракона. Чуть поодаль была седьмая линия, соединенная в неправильный круг, внутри которого стояла точка. Но располагалась она не на линии, а в пустом пространстве. Казалось, эта точка никак не связана со всей схемой.

И рядом с этой точкой был ряд мелких иероглифов: Цайдам(2) — Тамуто(3)

Я пока не могу понять, что это значит. Но под короткой строчкой иероглифов нарисованы еще несколько четких линий и поставлены три вопросительных знака. Мне эта часть рисунка кажется самой важной. Более того, у Вэньцзинь, судя по количеству вопросительных знаков возникло немало вопросов по поводу этой части схемы.

Если следовать логике, то в этом месте под названием Цайдам что-то должно быть. Тамуто? Это еще одна древняя гробница? И почему точка находится вне линий?

Мне стало понятно, что Вэньцзинь было известно гораздо больше, чем всем, ввязавшимся в эту историю. Кажется, ее записи много интересного могут рассказать. Подумав об этом, я перевернул страницу и продолжил читать.

Записи Вэньцзинь представляли собой смесь из текста и рисунков. Ее почерк был очень аккуратным и разборчивым, но мелким. При таком тусклом освещении читать было очень трудно.

Я сосредоточился, стараясь не упустить ни малейшей детали. И в ходе чтения чувствовал себя совершенно обескураженным. Не могу описать то чувство, которое переполняло меня, когда я закончил читать.

Все записи в блокноте можно условно разделить на три части, более ста тысяч иероглифов, структура записей больше напоминала дневник.

Первая часть начиналась с записи, датированной 2 апреля 1990 года, и заканчивалась 6 марта 1991 года. Не буду цитировать все подробно, перечислю лишь самое важное, чтобы была понятна суть. Содержание первой части следующее...

2 апреля 1990 г.

Мы пронумеровали большую часть фарфора в гробницах под водой, скопировали почти всю роспись и проанализировали содержание фресок, надеясь как можно полнее узнать биографию Ван Цзанхая. Благодаря этому анализу мы обнаружили несколько закономерностей: на фресках изображена его биография, а на фарфоре — история его строительных проектов. Эта закономерность доказана несколькими последовательными повествованиями, которые нам удалось собрать: история жизни архитектора в царстве Восточное Ся, изображенное на фресках; строительство Небесного дворца, последовательно изображенное на фарфоре; описание получения награды Чжу Юаньчжана(4) за строительство дворца Мин на фресках. Эти и другие события, воплощенные на фресках и фарфоровых изделиях, расположены в гробнице в хронологической и логической последовательности.

Таким образом, все эти изображения позволяют точно воссоздать биографию Ван Цзанхая, мастера фэн-шуй. Очень подробно описан процесс его профессиональной деятельности. Более того, они имеют большое значение для изучения традиций и обрядов того времени, таких, как брачные церемонии и охота. Однако, мы не нашли никаких записей. Я называю это "теорией относительности Вана".

6 сентября 1990 г.

Сегодня "Теория относительности Вана" столкнулась с серьезной проблемой. На последней фреске Ван Цзанхая мы нашли этот сюжет...

(Ниже приведен эскиз, который представляет собой копию фрески. Когда я увидел это, вспомнил блокноты, заполненные неуклюжими рисунками, которые я посчитал творчеством Хо Лин. Оказывается, это были наброски, копирующие фреску.

Описать ее сложно, потому что она плохо нарисована, и некоторые детали можно только додумать. Похоже на сцену прощания: высокопоставленный чиновник провожает кого-то. На заднем плане большие ворота, похожие на дворцовые, перед которыми ровным строем стоят ездовые животные, больше похожие на мышей или собак. Но я знаком со стилями изображения животных на рисунках древних, долгое время изучал историю живописи, поэтому по форме и толщине штрихов догадался, что это либо верблюды, либо лошади. За воротами группами выстроились в почетный эскорт придворные или челядь. Сцена, изображенная на фреске, выглядит довольно динамично.

Затем шли две-три страницы, заполненные рисунками с пометками, которые я просмотрел бегло, делая упор только на записях)

Эти фрески, должно быть, касаются позднего периода биографии Ван Цзанхая, когда ему было около 68 лет. В это время он завершил свой последний проект. Вероятно, эти фрески изображают момент, когда он исполнив приказ императора, собирается отбыть из дворца, возможно, в другую страну. Композиция этой фрески напоминает изображения династии Тан, особенно "Сюаньцзан отправляется на запад"(5), что весьма интересно. Однако, мы обыскали все фарфоровые изделия, но не нашли ничего подобного проекту, последовавшему за событиями этой фрески.

Считается, что работа по приказу императора была последней в жизни Ван Цзанхая. По крайней мере, истории не известно других его крупных проектов этого периода. Однако, некоторые ученые настаивают, что последующие работы Ван Цзанхая могли быть не задокументированы. И, если мы не нашли соответствующей росписи на фарфоре, значит на то могла быть какая-то причина, либо эта роспись на фарфоре или фреска находятся в другом месте.

Продолжив изучение биографии Ван Цзанхая, я узнала, что последующие несколько лет его жизни покрыты мраком тайны, об этом периоде нет никаких документальных сведений. Если говорить образно, он просто исчез, растворился.

Где он был и чем занимался в те годы? Это остается загадкой.

6 декабря 1990 г.

Несколько месяцев мы пытались исследовать последние годы жизни Ван Цзанхая. Наконец, у нас есть несколько зацепок. Мы обнаружили сведения о том, что после окончания последнего известного проекта Ван Цзанхай сопровождал императора на Чанбайшань для совершения обряда поклонения. Это была последняя найденная нами запись об архитекторе.

Можно ли предположить, что он проник внутрь Чанбайшаня? К этой версии я отношусь крайне скептически.

7 декабря 1990 г.

Изучая документальные источники, касающиеся Ван Цзанхая, мы больше ничего не смогли узнать. Я решила сменить направление исследований и заняться изучением жизнедеятельности императора. В Минчжи(6) есть подробные записи о придворных и проведенных церемониях. Возможно, удастся найти церемонию прощания, изображенную на фреске, или хотя бы упоминание о том, куда отправился Ван Цзанхай.

Результат удивителен. Оказалось, что за два года до смерти императора было проведено семь церемоний. Шесть были вполне обычными и полностью соответствовали традициям того времени. А вот седьмая отличалась. Запись о ней очень краткая, без каких-либо примечаний: "В 29-м году Хунву(7) сорок шесть стражников, двенадцать солдат, сто двадцать шесть лошадей, везущие десять доу(8) жемчуга, тридцать цзинь(9) золота (дальше перечисляются и другие вещи и ценности) отправились с посольской миссией в Тамуто."

Кроме описания церемонии прощания и цели путешественников — дипломатической миссии, больше никакой информации не было. Не указано, кто был в числе посланников. Но самое главное — нигде нет упоминаний о том, что такое Тамуто.

Это государство? Но в официальной истории нет упоминаний о таком. Хотя, весьма вероятно, речь идет об одном из малых государств, которых в эпоху Мин на юго-востоке и западе было множество. Возможно, это одна из таких стран. Есть еще одна странность: Ван Цзанхай слишком стар для посланника, его возраст вообще не подходит для дальних путешествий.

11 февраля 1991 г.

Мы продолжили исследования, в ходе которых состоялось два обсуждения.

(Десять страниц описания этих обсуждений показались мне полной бессмыслицей. В конце были сделаны пометки, что все высказанные предположения были ошибочны. Поэтому я просто пролистал эти страницы.)

Поскольку источниками для исследования событий династии Мин были династийные истории, написанные при династии Цин, наши усилия не дали нужных результатов. Я снова решила изменить направление исследования, обратив внимание на изучение груза, который взяли с собой послы. Тип посольских даров указывает на то, что Тамуто, скорее всего западная страна. Количество даров было небольшим, но лошадей было очень много. Это больше походило на караван, а не на посольскую миссию.

6 марта 1991 г.

Исследования зашли в тупик, невозможно найти хоть какую-нибудь информацию. Все в плохом настроении.

На этом первая часть записок заканчивалась. Мне кажется, этой части должно было предшествовать еще что-то, но я не нашел оторванных страниц в начале или чего-то другого, что указывало бы на описание более ранних исследований. То, что я прочитал, не может быть самым началом исследования, но, возможно, это не первый блокнот.

Из прочитанного я понял, что группа Вэньцзинь занималась изучением жизни и деятельности Ван Цзанхая, в процессе которого они обнаружили упоминание о стране Тамуто. Пытаясь найти информацию об этом государстве, они зашли в тупик. Еще я понял, что эта группа ученых ответственно подошла к изучению находок в подводной гробнице: фрески и фарфор были систематизированы и всесторонне исследованы. Это классика археологических изысканий. Со стороны процесс поиска информации кажется скучным, но это основной метод работы археолога. Грубо говоря, археология — это раскопки-реставрация-анализ. Но условия, которые описывал третий дядя, явно не способствовали такой работе. Гробница Ван Цзанхая была не маленькой, в экспедиции было всего десять человек. Сколько времени им понадобилось бы, чтобы все записать и исследовать? Итак, когда они проделали всю эту работу?

Это мне показалось важной деталью, но обдумывать ее пока не было времени, я продолжил читать, рассчитывая, что дальше увижу продолжение процесса исследований. Однако после 6 марта 1991 года записей почти не было, что меня озадачило.

После первой части около шести страниц были заполнены сообщениями о сборе информации и напоминали, скорее, рабочий журнал, чем дневник. Пролистав их, я добрался до следующих дневниковых записей. Судя по дате, 19 января 1993 года, прошло довольно много времени.

Прочитав записи дальше, я заметил, что они сильно отличаются от предыдущих. Вторая часть датируется 19 января 1993 года — 8 февраля 1995 года, охватывая больший временной промежуток, чем первая. Однако, событий, описанных там, немного. Вкратце происходило следующее...

19 января 1993 г.

На последнем обсуждении прояснилась ситуация с историей последних лет Ван Цзанхая. Похоже, его путешествие в Тамуто было связано с императорским обрядом поклонения на горе Чанбайшань. Они собирались посетить Небесный дворец, а затем отправиться в Тамуто. Видимо, это государство имело какое-то отношение к обряду, проводимому на Чанбайшане.

18 апреля 1993 года

Мы проанализировали изображения на фресках, изучая три возможных маршрута к Небесному дворцу и решили сами посетить Чанбайшань, чтобы исследовать непосредственно место событий.

30 мая 1993 года

Наше восхождение на Чанбайшань сопровождалось очень плохой погодой.

(Дальше около дюжины страниц описывались подробности восхождения. Эти записи были очень выразительными, прямо приключенческий роман можно писать. И это было очень похоже на то, что происходило, когда к Небесному дворцу шли мы. По крайней мере, до того момента, как мы нашли вход в Небесный дворец.)

15 июня 1993 года

Мы потеряли контакт с товарищами и вдвоем продолжали подъем.

17 июня 1993 года

Мы добрались до Небесного дворца. Путь был очень тяжелым, остальные могут не добраться сюда. Ждать их не имеет смысла. Мы решили войти в бронзовые ворота и посмотреть, что скрывается за ними.

18 июня 1993 года

Кажется, я видела абсолютный предел!(10)

(На этом месте записи обрываются. Следующая часть дневника будет последней. Но до нее Вэньцзинь не вела записи около полутора лет)

8 февраля 1995 года

Мы планируем начать поиски Тамуто. Я должна выяснить, что происходит.

Вторая часть дневника заняла около тринадцати исписанных мелким почерком страниц. Между двумя частями прошло около двух лет, по прошествии которых группа Вэньцзинь организовала экспедицию в Небесный дворец. Читая это, я кое-что вспомнил. Люди, погибшие в сокровищнице Небесного дворца — наверно, это была потерявшаяся часть группы. И, судя по всему, в группе Вэньцзинь были люди, принимавшие участие в экспедиции на Сиша.

Получается, никаких проблем после подводной гробницы у них не было, жили они вполне себе неплохо. Но это не главное. Больше всего меня потрясло, что Вэньцзинь, очевидно, тоже обнаружила бронзовые врата и вошла туда.

"Я видела абсолютный предел!" Да я, не заглядывая в эти врата, был в ужасе, что говорить о переживаниях Вэньцзинь! Но что значат ее слова? Что такое абсолютный предел?

Судя по дневнику, после бронзовых врат она не писала полтора года, что совершенно не соответствовало ее педантичному характеру. Кажется, там она увидела нечто такое, что потрясло ее. Потрясло настолько, что она позабыла обо всем на свете. По крайней мере, ей точно не до дневников было.

И еще кое-что меня беспокоило. Кажется, неизвестная мне страна Тамуто должна иметь какое-то отношение к бронзовым вратам. После того, как Вэньцзинь побывала за вратами, у нее и появилась идея отыскать Тамуто.

Третья часть дневника была самой длинной, хотя охватывала всего около полугода: с 8 февраля 1995 г. по 8 июня 1995 г. На мой взгляд, упоминания оттуда заслуживает только одно...

8 февраля 1995 г.

По карте драконовых жил мы уже можем определить местонахождение Тамуто и собираемся провести исследование. Мы надеемся, что в ходе этого сможем найти ответы на все обнаруженные загадки. Если честно, я совсем не ожидала, что за этим стоит так много... Если то, что я видела за бронзовыми вратами, реально, тогда это настоящий ужас.

Далее все записи посвящены поискам Тамуто. Судя по описанию, это оазис в Гоби. В начале 1995 года Вэньцзинь с караваном из Дуньухана(11) ушла в сторону Цайдамской котловины.

По пустыне Гоби их вела женщина-проводник, ее звали госпожа Чжома. У подножья гор они расстались, и группа Вэньцзинь ушла в место под названием Тамуто. Этот путь оказался опасным: погибло много людей, в дневнике есть дорожные карты с пометками опасных мест. Наконец, они добрались до Тамуто, но у нее возникли разногласия с одним из участников экспедиции. Вэньцзинь вернулась, прекратив исследования.

Я просмотрел эти записи бегло. Важной для меня информации там не было, почти тридцать страниц занимали очень подробные карты, описания дефектов оборудования и снаряжения, описание погоды и прочие незначительные мелочи, важные для путешественников.

Нигде в этих записях я не нашел того, что меня больше всего волновало. Как и где они добывали информацию? Что произошло на Сиша, когда их признали без вести пропавшими? И что произошло в этом санатории? Все записи посвящены этой самой Тамуто и исследованию наследия Ван Цзанхая. Еще установлена связь архитектора с Тамуто. И меня очень беспокоили перерывы в записях. Такое ощущение, что весь дневник смонтирован.

Я внимательно осмотрел переплет, но следов вырванных страниц или обработки переплета не было. Это подлинные записки. Хотя, Вэньцзинь могла переписать это откуда-то еще, убрав лишнюю информацию. Такое ощущение, что она сознательно переписала всю информацию о Тамуто в один блокнот.

Зачем ей это делать? Невероятно: почему люди делают странные вещи? Хотя, возможно, в пропущенных ею записях было то, что она хотела скрыть?

Глядя на блокнот, я осознал очевидную вещь: мне давали понять важность Тамуто, и Вэньцзинь очень хотела, чтобы я отправился туда.

Слишком много вопросов для одного раза, их даже сложно осмыслить. Я потер виски, снова вернулся в первой странице, собираясь перечитать все заново, вдруг я что-то пропустил. Но в этот момент свет от зажигалки стал слабее.

Я вспомнил, что газа там немного, а горит она уже давно. Лучшее, что мне пришло в голову — развести костер из старых газет, чтобы сэкономить горючее в зажигалке. Я встал, потянулся, чтобы размять занемевшие ноги.

И почувствовал... в комнате что-то изменилось. Я поднял зажигалку, чтобы проверить, не кажется ли мне. Ведь ничего страшного, если я осмотрюсь... Увидев силуэт человека за противоположным столом, я до смерти испугался. Этот человек сидел на стуле, который недавно использовал я, и смотрел в зеркало, стоявшее на столе.

______________________

Примечания переводчика

(1) Пагода храма Тяньгуань. Название этого храма в тексте еще не встречалось. Это тот самый разрушенный храм возле горы Лежащего Будды, который исследовал Чэнь Пи (первые главы "Небесного дворца"). Там чаще использовалось определение "зеркальный дворец" описывающее строение пагоды храма, самого же названия не было. Судя по названию, храм, пагоду которого исследовал Чэнь Пи, посвящен Тяньгуаню — один из трех даосских святых, Сяньгуаней, небесный император Тяньди.

(2) 柴达木 — Цайдам. Хотя правильное произношение Чайдам, кстати, слог qi в пиньине китайцы произносят, как Чи. Соответственно, не Цилин, а Чилин. Возвращаясь к Цайдаму, это Цайдамская котловина (柴达木盆地 )— тектоническая впадина в Китае, на северо-восточной окраине Тибетского нагорья, окружённая со всех сторон горами: хребтами Бокалыктаг и Бурхан-Будда (части системы Куньлунь) с юга, горными системами Наньшаня с северо-востока, и Алтынтага с северо-запада. Цайдамская равнина и прилегающие к ней склоны окаймляющих его горных массивов занимают значительную часть территории Хайси-Монгольско-Тибетского автономного округа провинции Цинхай.

(3) Тамуто,塔木陀 — это вымышленная страна. Иероглиф Та — сокращение географического названия Тарим (крупная река, являющая собой главную ось внутренней речной системы Синьцзян-Уйгурского автономного района в КНР). Иероглифы муто можно перевести, как "обрыв, ведущий к лесу". Таким образом Тамуто — это лес, выросший во впадине (обрыве) в районе Тарима.

(4) Чжу Юаньчжан (21 октября 1328 — 24 июня 1398) — первый император китайской Империи Мин с 1368 по 1398. Присоединился к Восстанию Красных повязок, со временем стал их предводителем и, несмотря на низкое происхождение, возглавил руководство страной со столицей в Нанкине. После самопровозглашения объявил о начале династии Мин. Историками был охарактеризован как реформатор, успешный политик и борец с влиянием монголов. Ряд исследователей сравнивал Чжу Юаньчжана с Мао Цзэдуном. Награда Ван Цзанхая — событие вымышленное, но вполне могло иметь место, так как Чжу Юаньчжан был серьезным реформатором: одна из его главных реформ — освоение цилинных земель, в ходе которой требовалось масштабное строительство. Кроме этого он практически сразу придя к власти, затеял крупный строительный проект: 48-километровая оборонительная стена вокруг Нанкина, а также строительство новых дворцов и правительственных зданий в столице.

(5) Сюаньцзан – буддийский монах-путешественник, живший в период династии Тан. Не знаю, существует ли упомянутая фреска или изображение. Но Сюаньцзан в 646 году по личной просьбе императора объединил свои путевые заметки в книгу "Путешествие в Западный край во времена Великой Тан". Книга отличалась большой точностью. Она до сих пор остаётся очень важным источником по изучению средневековой истории стран центральной и южной Азии. Уже в XVI веке эти путевые заметки легли в основу одного из четырёх великих романов китайской литературы — «Путешествия на запад», предположительно сочинённого У Ченъэнем. В нём биография Сюаньцзана обросла фантастическими подробностями, вроде встречи с царем обезьян или диалогов героя с легендарными бодхисатвами.

(6) Минши, История Мин ( 明史) — одна из китайских исторических работ, известных как Династийные истории. Состоит из 332 томов и покрывает историю империи Мин с 1368 по 1644 годы. По китайской традиции, «История Мин» была написана учёными при дворе следующей династии, Цин, на основе секретных историй минских императоров, собирательно известных как «Доподлинные хроники династии Мин» (Мин шилу). Составление истории началось во время правления Императора Шуньчжи и было завершено в 1739 году в эпоху правления Цяньлуна, хотя большинство томов было написано в эпоху императора Канси. Называя эту книгу, Сюй Лэй использовал другие иероглифы, 明志 (Минчжи), что поначалу сбило меня с толку. Пришлось припомнить, что он любил специально допускать ошибки в тексте, чтобы специально привлечь внимание поклонников и просто шутки ради.

(7) 洪武, Хунву — название годов правления Чжу Юаньчжана.

(8) Доу (斗 ) — мера сыпучих и жидких тел, равная 10 шэн, около 10, 35 литра.

(9) Цзинь (斤) — мера веса, равная 0,5 кг.

(10) Абсолютный предел, чжунцзи终极 . В статье на байду это понятие описывается следующим образом: конечное состояние развития вещей, две высшие точки и два противоположных аспекта. Тот, кто достигает крайности, тот достигает вершины.

(11) Дуньхуа́н — оазис и городской уезд в городском округе Цзюцюань китайской провинции Ганьсу, в древности служивший воротами в Китай на Великом шёлковом пути. Власти городского уезда размещаются в посёлке Шачжоу.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 13. В ТЕМНОТЕ

*********************************************************************************************

У этого "человека" была странная фигура. Тусклого света от зажигалки не хватало, рассмотреть можно было только серые очертания, но я заметил, что шея была неестественно изогнута. Казалось, что ему не нужно вставать, чтобы оказаться со мной лицом к лицу.

"Человек" сидел на стуле, который совсем недавно использовал я. Обе руки, ненормально тонкие, скользили по голове, это движение было странным и ненормальным. Какое-то мгновение я не мог понять смысла его действий, но потом с ужасом понял: он расчесывает свои волосы.

В темном подвале, заброшенном уже почти десять лет, сидит за столом человек и расчесывает волосы — такое хоть кого напугает.

Я весь покрылся холодным потом, пытаясь понять, кто это. И когда он здесь появился? С того момента, как я нашел блокнот, прошло не более двадцати минут. Он появился здесь за эти несколько минут? Но как я мог этого не заметить? Хотя это же секретный подвал давно заброшенного здания, как здесь мог быть еще кто-то, кроме меня?

И эти странные движения... Именно так, сидя перед зеркалом, расчесывала волосы на записи Хо Лин. Я не мог заставить себя поверить в это. Разве Хо Лин не отправилась с остальными в Тамуто?... Этот "человек" напротив меня — Хо Лин?

Пот по моей спине стекал крупными ручейками. К счастью, моя нервная система уже не была такой, как раньше. Даже не понимая, что происходит, я мог перестать соображать, но мое тело реагировало быстро: я сделал назад несколько шагов и настороженно посмотрел на человека, сидящего напротив.

В кино, когда герой сталкивается с кем-то, прятавшимся в темноте, он обычно слышит троекратный смех, затем режиссер показывает крупный план человека в темноте, который достает пистолет и говорит: "Не ожидали, мистер Бонд?". Но это не кино. Я попятился, но человек за столом остался сидеть, продолжая ритмично расчесывать волосы. Свет моей зажигалки уже не достигал туда, странная фигура теперь была практически неразличима в темноте.

Отступив еще на пять-шесть шагов назад, я почувствовал себя в относительной безопасности, остановился и, набравшись храбрости, спросил: "Кто ты?"

Бродя по заброшенному санаторию, я почти ни звука не издал, и сейчас мой голос казался каким-то хриплым и незнакомым. Я испугался звука собственного голоса, хотя он был таким тихим, что не заглушил бы звон упавшей на пол иглы. Казалось, это спросил не я, а призрак, прятавшийся в этом темном подвале.

На мой вопрос ответа я не получил, из-за стола не донеслось ни звука, словно я говорил с пустотой.

Сукин сын, ты меня пугать вздумал? Я выматерился про себя, но на самом деле был сильно напуган. Особенно меня беспокоила поза и движения этого "человека", я задавался вопросом, человек ли это вообще?

Нет, невозможно, не может быть такого. Я пытался себя убедить, что такое возможно только в древней гробнице, но не в современном здании, где даже гроба нет... Стоп! Стоп! Что-то не так... Бля-а-а, здесь же есть саркофаг!

В голове сразу зашумело, сердце забилось, как бешеное. Неужели там лежал цзунцзы?

Качая головой, я глубоко дышал, пытаясь успокоиться.

Не может быть. Наличие гроба не обозначает, что там обязательно будет цзунцзы. В противном случае все работники похоронных бюро должны иметь степень бакалавра в Маошане(1).

В этот момент у меня мелькнула успокаивающая мысль: может быть это тот самый человек, что прислал мне видеокассеты? Сидит и ждет меня здесь?

В записке Вэньцзинь писала, что отправку кассет организовала она, но не сказано, что именно она их отсылала. Возможно, кому-то другому было поручено это дело.

Это вполне реально. Обычные люди вряд ли знают о существовании этого подвала. Те, кто может свободно разгуливать здесь, должны быть инсайдерами(2). Именно такой человек должен быть отправителем посылки и он же мог ждать меня в этом месте или где-то поблизости. Увидев, что я приехал и зашел в дом, он последовал за мной. Эта мысль ободрила меня. Набравшись храбрости, напоминая себе, что, если это живой человек, то бояться нечего, я протянул зажигалку вперед, чтобы получше рассмотреть, кто это.

Свет не достигал письменного стола, я сделал несколько шагов вперед и снова был потрясен: теперь там никого не было.

Я прищурился, надеясь, что меня просто зрение подводит. Но "человек" действительно исчез, стул был пуст. Я был озадачен. Может быть, там и не было никого, мне просто привиделось?

Да нет же, не мог я запаниковать на пустом месте. Меня затрясло, я принялся озираться вокруг, держа зажигалку перед собой.

Видимо, мои движения были слишком быстрыми, из-за чего огонек зажигалки сначала вспыхнул ярче, а затем погас.

Вокруг стало так темно, что я даже собственных рук не видел. Оказавшись в кромешной тьме, я чувствовал, как резко замерло сердце. Не думая о раскаленной зажигалке, я несколько раз щелкнул кресалом(3) — несколько раз вспыхнули искры, но огня не было.

Встряхнув зажигалку, я продолжал чиркать, но результата не было, как бы я ни старался. Лишь иногда появлялись искры, слепящие глаза в полной темноте. В панике я чувствовал, что начинаю задыхаться.

Казалось, что сердце сейчас не выдержит и остановится. В полной темноте, где ни зги не видать, на меня нахлынуло зловещее предчувствие. Убрав блокнот в карман, я собирался отступить в сторону двери, чтобы найти ее на ощупь, и услышал странный звук прямо над моей головой, словно тихо смеялась женщина.

______________________

Примечания переводчика

(1) Маошань или Шанцин, Школа Высшей Чистоты — направление в даосизме, возникшее в конце IV века в Китае. Название школы— Маошань (茅山) возникло по аналогии с горой Маошань, где находился центр этой школы. Последователи школы, особенно в ранние периоды занимались не только философией, но и эзотерическими практиками, позволявшими общаться и управлять потусторонними силами. В европейской эзотерической традиции их можно сравнить с орденами христианских экзорцистов или языческих шаманов.

(2) Инсайдер — член какой-либо группы людей, имеющей доступ к информации, недоступной широкой публике.

(3) Кресало — колесико, которое при повороте ударяет о кремень.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 14. В ШОКЕ, НО СПАСЕН

*********************************************************************************************

Я не заядлый курильщик, иногда выкуриваю несколько сигарет, когда подавлен или нервничаю, поэтому не подумал зарядить зажигалку. И теперь, когда она очень пригодилась бы, бензина в ней не хватило. Я был в панике, оказавшись в полной темноте. Это просто ужасно.

И когда я пытался понять, что мне делать, над головой раздалось женское хихиканье.

А еще холодок пробежал по шее, словно сквозняк. Потолки в подвале были невысокими, если подпрыгнуть, я бы смог дотянуться. Хотя вокруг было совершенно темно, я машинально поднял голову и посмотрел наверх.

Естественно, ничего не увидел, зато почувствовал, как что-то щекочет мне лицо. Пытаясь смахнуть помеху, я схватил пальцами клок волос, мокрый и скользкий.

После пережитого в подводной гробнице мокрые волосы приводят меня в жуткий трепет. Мне казалось, что в горле застрял мохнатый комок, словно я проглотил мышь. Опустив голову, я провел руками по лицу, пытаясь стереть эту мерзость. Затем отступил в сторону и снова посмотрел наверх.

Даже представить не мог, что бывает такая темнота, мое сердце замирало от испуга. Что происходит? На потолке висит женщина? Как такое возможно? Может быть, это какое-то гигантское насекомое, способное ползать по потолку?

Происходящее казалось мне страшным сном. Вытирая лицо руками, только что державшими клок мокрых волос, я почувствовал запах, странный и знакомый. Я не мог вспомнить, почему он мне знаком, но инстинктивно почувствовал опасность.

В этот момент снова раздался смех, слышно было, как это существо передвигается по потолку в мою сторону. Спешно отступая, я споткнулся о стол: легкий стук в тихом подвале показался мне раскатом грома, кровь прилила к лицу, и мне стало жарко.

Я остановился и прислушался к звуку, но все стихло. И эта тишина пугала еще больше. Я не мог сдержать нервную дрожь, и невольно предполагал самое ужасное. А затем зачесались шея и спина, словно по ним провели мягкой кисточкой. Казалось, что-то свисает сверху прямо надо мной.

Не в силах больше выносить эту жуткую темень, я еще раз дрожащими руками попробовал зажечь огонь.

Вспыхнула искра, и всего на секунду осветила пространство под потолком: оттуда, чуть позади меня свисала большая копна волос. Задрав голову, я еще раз чиркнул зажигалкой и увидел бледное и отвратительное лицо, закрытое спутанными прядями, и темные глаза, холодно смотрящие на меня.

Искры осветили это всего лишь на пару секунд, перед моими глазами снова была непроглядная темень, но это лицо словно намертво отпечаталось в моем сознании.

Цзинь-по! Теперь понятно, почему мое тело так бурно отреагировало на странный запах, оставшийся от мокрых волос. Что за нахуй? Здесь цзинь-по!

В голове моей царила девственная пустота, ни одной мысли, зато колотило меня, как на морозе. Со сдавленным криком я бросился прочь, прямо в темноту. Я любой ценой хотел убраться отсюда подальше.

Далеко убежать мне не удалось, я с размаха врезался в стену и упал. Над головой раздавались звуки, словно кто-то быстро перебирал ногами по потолку. Она шла ко мне. Не обращая внимания на кровь из разбитого носа, я встал, вспоминая, что дверь должна быть где-то рядом.

На этот раз я был осторожнее: вытянув руки вперед, нащупал пустоту дверного проема и бросился наружу, полагаясь на свою память. Миновав темный коридор, я добежал до двери, ведущей в подвал, бросился туда. Оказавшись за пределами коридора, я повернулся назад, закрыл дверь и пошел вперед, пытаясь на ощупь найти путь к лестнице.

Но в такой темноте сложно найти небольшую дверь, я даже стену нащупать не мог. Медленно двигаясь вперед, я вдруг наткнулся на что-то, чуть не упал, снова пошел вперед и уперся в саркофаг.

Пытаясь обойти его, я взялся рукой за крышку. Что-то с ним было не так, словно форма изменилась. Осторожно ощупав поверхность, я понял: крышка была сдвинута, моя рука попала прямо в приоткрытую щель.

Когда и кто открыл саркофаг? Вопрос прозвучал в моей голове, не вызвав никакой ответной реакции. У меня сильно кружилась голова, мысли путались, я продолжал машинально ощупывать крышку саркофага.

И тут почувствовал движение рядом. Я уже был на пределе, напуган до смерти. Пытаясь отойти от саркофага, я вытянул руку и почувствовал, как мне зажали рот и придавили к стенке саркофага, не позволяя двигаться.

Несколько раз я изо всех сил дернулся, но тот, кто держал меня, оказался сильнее, я даже пальцем пошевелить не мог. И в ту же секунду я услышал шепот: "Не двигайся!"

Звук чужого голоса эхом отозвался у меня в голове, я перестал сопротивляться.

Всего два слова, но я точно знал, чей это голос!

Меня держал Молчун.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 15. ВОССОЕДИНЕНИЕ

*********************************************************************************************

Услышав знакомый голос, я, наверно, должен был почувствовать сомнения, гнев и обиду, удивление или еще хоть что-то. Но в душе и голове было совершенно пусто.

Сам факт того, что я слышу голос Молчуна, был для меня невероятным. Мне казалось, он сейчас он должен быть где угодно, возможно даже не в этом мире. Но нет никаких причин ему быть именно здесь.

Действительно, зачем он здесь? Что он здесь делает?

Неужели это он послал видеокассету? А потом прятался в этом месте?

Или он, как и я, пришел сюда за ответами?

Вопросы возникали один за другим, словно волны, захлестывая мое сознание. Но рассуждать здраво я не мог. Перед глазами стояла картина, как Молчун уходит за бронзовые врата. У меня появилось мучительное желание ущипнуть себя, чтобы проверить, не сон ли это, потрогать его, чтобы проверить, настоящий ли он, и спросить, что за хрень этот мальчишка творит.

Но он продолжал удерживать меня, не давая пошевелиться, так сильно зажимал мне рот, что я не мог издать ни звука, и отпускать меня явно не собирался. Я же пытался высвободиться, мне было неудобно. Пытаясь справиться со мной, он прижал меня к стенке саркофага так сильно, что мне стало трудно дышать.

В эту минуту я услышал, как дверь, которую я только что закрыл, резко заскрипела, словно ее медленно толкали с той стороны.

Цзинь-по вылезла в подвал. Я прекратил дергаться и затаил дыхание, пытаясь услышать звук ее шагов в темноте.

Вокруг внезапно стало так тихо, что я услышал слабый звук дыхания рядом с собой.

Это был Молчун. Живой, сукин сын! Когда я видел, как он проходит через врата, то думал, что он там погибнет или попадет в ад.

Молчун, чувствуя, что я перестал сопротивляться, чуть ослабил хватку и теперь только за руку держал, не собираясь пока отпускать. В полной тишине я слышал, как громко стучит мое сердце.

Мы оба замерли, как каменные статуи. Не знаю, сколько времени прошло, с того момента, как я услышал скрип двери.

Вокруг ничего не происходило и ничто не нарушало тишину. Молчун убрал руки, и мне в глаза ударил яркий свет — он зажег запал.

Потребовалось несколько мгновений, чтобы глаза привыкли. Затем, прищурившись, я посмотрел назад и ясно увидел знакомое лицо.

Молчун совсем не изменился за эти несколько месяцев, только давно не бритый. Присмотревшись, я понял, что это не волосы, а разводы от пыли на лице.

Все мысли и вопросы, теснившиеся у меня в голове, разом пропали, я с глупым видом смотрел на него, не зная, что сказать. А Молчуну, казалось, до меня уже и дела нет, он лишь бросил в мою сторону косой взгляд, ничего не сказав, осторожно подошел к двери и осмотрел коридор за ней, освещая его запалом. Затем неожиданно закрыл дверь.

Глядя вверх, он поднял запал и методично осматривал потолок, словно что-то искал там. Я был так зол, что несколько раз порывался окликнуть его, но он жестами останавливал все мои попытки, приказывая молчать.

Двигался он очень быстро, как будто боялся упустить что-то. Я не мог понять смысла его действий, лишь видел, как глаза следовали за светом от запала, скользящим по потолку.

Освещение было слабым, но это уже не темнота. А со своими способностями Молчун быстро сможет оценить ситуацию.

Когда я в первый раз оказался тут, то на потолок не обратил внимания. Теперь же заметил, что там были проложены трубы, похожие на вентиляцию для гаража, покрашенные белой краской. Было заметно, что потолок и трубы не один раз ремонтировали и перекрашивали: местами краска отслоилась, а на потолке отошла штукатурка, обнажив кирпичную кладку. Похоже, цзинь-по заползла туда.

Но ее нигде не было видно. Куда она делась?

Молчун, быстро двигаясь, осматривал потолок сантиметр за сантиметром, освещая запалом самые потаенные уголки. Внезапно огонь потух, он сразу же зажег другой. Но так ничего и не нашел. Затем он вернулся ко мне.

"Она больше не преследует нас," — тихо сказал он, покосившись на закрытую дверь.

Я больше не мог сдерживаться и выпалил все вопросы, которые только что возникли в моей голове. Реакция Молчуна меня поразила: он внимательно посмотрел на меня, приложил палец к губам и равнодушно спросил: "Ты что здесь делаешь?"

Мой мозг был готов взорваться. Придушил бы гада. Черепаший сын твой дедушка, ты меня спрашиваешь? Это я должен вопросы задавать. Я что, хотел сюда ехать? Если бы не видеокассеты, я бы сюда даже под страхом смерти не сунулся!

Я готов был материться без остановки, но, глядя на его каменное лицо, не мог выдавить из себя ни слова. Мне казалось, что я разговариваю с непробиваемым Толстяком. Злость, копившаяся внутри, грозила разорвать меня на мелкие кусочки. Пришлось сначала успокоиться, прежде чем сказать: "Это долгая история. А почему ты... что ты здесь делаешь? Что это за место? Ты... ты... разве ты не ушел за бронзовые врата? Что за хрень тут происходит?"

Даже эти вопросы мне дались с трудом. В голове моей царил полный хаос, не уверен, что ответы мне помогут, да и вряд ли я их получу.

"Это длинная история," — то ли передразнил меня он, то ли просто отвечать не хотел. Слушая мой поток вопросов, он внимательно смотрел на саркофаг. Я проследил за его взглядом: крышка действительно была сдвинута, образовав огромную темную щель.

Этого я и боялся. Так всегда случалось: я задавал вопросы словно в пустоту. Молчун никогда не отвечал мне. Я хотел снова порасспросить его, но он махнул рукой, призывая к молчанию, и заглянул в саркофаг.

Я уже хорошо знаком с его характером, просто так он ничего не делает. Даже не понимая, что происходит, я заткнулся и приблизился, чтобы тоже заглянуть внутрь. Молчун опустил туда запал, и я увидел, что саркофаг пуст. Кажется, покойника там никогда и не было, стены абсолютно чисты. Но на дне была дыра.

Это уже интересно. Потайной ход, откуда доносился легкий шум. Я прислушался, но так и не понял, что это. Прошло немного времени, и из дыры показалась рука, затем, извиваясь, как змея, оттуда высунулся человек, протиснулся в щель и вывалился из саркофага прямо нам под ноги.

Я был в замешательстве. А новоприбывший, не обращая на меня внимания, вытер пот со лба, посмотрел на Молчуна и, подняв руку, в которой было что-то зажато, прошептал: "Я нашел."

Тот, казалось, ждал именно этого момента и, хлопнув меня по плечу, ответил: "Уходим!"

Я последовал за ними, стараясь ступать как можно тише, но, сделав несколько шагов, услышал за спиной скрип двери, ведущей в коридор.

Человек впереди выругался и бросился бежать. Я сразу же последовал за ним, стараясь не отставать. Только миновав двор и перебравшись через забор, мы вздохнули с облегчением.

После забега по лестницам заброшенного санатория я так устал, что не мог отдышаться. Однако, эти двое не собирались останавливаться. Не обращая на меня никакого внимания, они убегали по темной улице прочь. Ну уж нет, в этот раз я не позволю Молчуну сбежать. Из последних сил я бросился следом.

Они бежали так, словно от этого зависели их жизни, подальше от заброшенного дома. Внезапно из темноты вынырнул темный Iveco(1) с открытой дверью. Молчун и его спутник на ходу запрыгнули туда. Похоже, меня ждать никто не собирался, дверь начала закрываться, но кто-то придержал ее, дав мне возможность из последних сил забраться в машину.

Дыхание сбилось, голова кружилась от долгого бега. Закрыв глаза, я пытался выровнять дыхание, поэтому не сразу обратил внимание на обстановку вокруг..

Лишь спустя несколько минут, чувствуя себя полным идиотом, я огляделся вокруг. В салоне было много людей, и все смотрели на меня с улыбками. Это было неожиданно, но многие лица были мне знакомы.

Божечки мои, это же команда А Нин, те, кто выжил после Небесного дворца, китайцы и лаоваи. Со многими из них я близко общался в Цзилине.

Видя мое удивление, присутствующие, особенно близко знакомые со мной, расхохотались. Один из иностранцев, белый кавказец(2) на ломаном пунтухуа сказал: "Супер У, стоило преодолеть тысячи миль, чтобы снова встретиться с тобой." Супер У — так обозвала меня А Нин, когда мы были в Небесном дворце. Повернув голову, я увидел ее на переднем сидении. Кажется, она была удивлена моему появлению.

Я уставился на Молчуна, а затем обратил внимание на того человека, что выбрался из саркофага. Он выглядел очень странно: молодой, на лице темные очки, несмотря на слабое освещение в салоне. Эти двое выглядели так, словно только что отобедали. Даже не запыхались, гады. И оба внимательно смотрели на меня. Я растерялся и выпалил: "Эй, вы, яйца осла, может, объясните мне, что тут происходит?"

"Это у тебя надо спрашивать, что ты в подвале делал? — подала голос А Нин.

Iveco, пролетев через центр Голмуда, уже мчалась в сторону пустыни Гоби. Но за окнами было темно, и я еще не знал об этом.

По пути мы долго говорили с А Нин, делясь новостями.

Оказалось, что А Нин тоже нашла записку с адресом в своих видеокассетах. Очевидно, она была одной из тех трех человек, о которых писала Вэньцзинь. После этого она сразу организовала команду, которая поехала обследовать дом по указанному адресу, а сама отправилась в Ханчжоу порасспросить меня. Ее интересовало, знаю ли я, что происходит на этой видеозаписи.

Но она не ожидала, что я тоже получил такую посылку. Поэтому мое появление здесь, в Голмуде, в заброшенном санатории, одновременно с ее людьми, оказалось полной неожиданностью.

Вот что значит, действовать быстро и не колеблясь. В противном случае не видать бы мне блокнота Вэньцзинь. Я поежился, подумав об этом, но, с другой стороны, был счастлив. Ее записки лежат у меня в кармане. Это первый раз, когда я нашел что-то своими силами, самостоятельно. Кажется, дед был прав: чтобы чего-то добиться, надо проявить инициативу.

После обсуждения насущных вопросов я поинтересовался, как в команде А Нин оказался Молчун.

Она улыбнулась: "А что? Твоему третьему дяде можно, а мне — нет? Эти двое — отличные специалисты и теперь они — наши консультанты."

Она кивнула в их сторону, и мужчина в черных очках ухмыльнулся и помахал мне рукой.

Консультанты? Я сразу вспомнил о Толстяке. Кажется, А Нин умеет учиться на собственных ошибках и в этот раз подошла к вопросу подбора кадров более ответственно. Но странно, что Молчун согласился. Я был немного в замешательстве, мне казалось, что меня предали.

Высокий Кавказец, сидевший рядом с А Нин, ухмыльнулся: "Не слушай, она несет чушь. Эти двое были выбраны нашим боссом. А Нин просто выполняет его указания. На них ответственность за исследования объекта, а мы только получаем информацию и анализируем ее. Так гораздо безопаснее. Босс сказал, что исследованиями и раскопками должны заниматься профессионалы."

Похоже, неудача в Небесном дворце, где А Нин потеряла людей, многому научила ее босса. Но это дело прошлое. Я решил вернулся к нынешней ситуации: "А что происходит сейчас? Содержание видеозаписи, цзинь-по в подвале. Вы имеете к этому какое-то отношение?"

Присутствующие дружно покачали головами, растерянно глядя на Молчуна и его товарища в черных очках. А Нин тоже посмотрела на них, потом подмигнула мне и ответила: "Подробностей мы не знаем. Скорее всего, даже тебе известно больше, чем нам. Мы делаем то, что нам говорят эти двое. Сам знаешь, с Молчуном общаться не просто."

Услышав это, я обернулся к Молчуну. Теперь ему точно деваться некуда. Он должен мне все объяснить.

Но я даже слова сказать не успел: водитель-тибетец крикнул, что мы приехали, и все засуетились, собирая вещи.

Машина остановилась, дверь автоматически открылась. Снаружи все было залито утренним солнцем, а в салон ворвался холодный ветер пустыни Гоби.

Выбравшись из машины, я был поражен: среди песка рядами выстроились внедорожники, на земле разложено огромное количество снаряжения и оборудования, горели костры. Кругом суетились люди в походных ветровках, некоторые еще спали, завернувшись в спальные мешки. Я заметил несколько спутниковых антенн и огромные походные прожектора по периметру лагеря.

Это было похоже на слет спортсменов-автолюбителей, если бы не внешний вид машин. Все они были окрашены в один цвет, а на дверях каждой был виден объемный логотип в виде оленьих рогов. Разу понятно, что все это организовано компанией, где работала А Нин.

Заметив нас, люди из лагеря собрались вокруг. Не знаю, что А Нин сказала им, но неожиданно раздались аплодисменты.

Да что тут происходит? Я поймал Кавказца, что беседовал со мной в машине, и спросил его, что они собираются делать?

Он похлопал меня по плечу: "Друг, мы едем в Тамуто."

______________________

Примечания переводчика

(1) Iveco - итальянская автомобилестроительная компания. Штаб-квартира — в Турине. Входило в автоконцерн FIAT, с 2013 года входит в состав CNH Industrial. Специализируется на производстве автобусов, грузовиков и легких фургонов. В мире наиболее популярна собственная серия концерна Iveco Daily — семейство лёгких коммерческих автомобилей, производимых итальянской компанией Iveco S.p.A. Одна из самых старых моделей концерна, первое поколение появилось в 1978 году. От своих европейских "одноклассников" отличается наличием рамы. На шасси Daily базируются фургоны, малотоннажные грузовики и микроавтобусы. Современная версия Daily производится с 2014 года.

(2)Белый кавказец,高加索人 (гао цзя со жень) — кавказец белой расы, северный кавказец. Вообще-то лиц кавказкской национальности в Китае недолюбливают, так как они (особенно южане) похожи на уйгуров. Из-за этого самое приличное прозвище кавказцев — хей маоцзы, носитель черной шерсти (чаще это прозвище переводят, как черный русский, но сами китайцы хэй маоцзы с русскими не ассоциируют). У Се часто для себя придумывает прозвища своим друзьям и спутникам: Молчун(закупоренная бутылка), Черный Слепой (Черные очки), Кожаный мешок — он не обращается так к людям, но в повествовании своем предпочитает именно прозвища. Этому персонажу приделал прозвище, Белый кавказец (в переводе для краткости останется только Кавказец), довольно удачное, точно определяющее национальную принадлежность, но без негативного оттенка. Другие члены команды зовут этого человека "старина Гао", используя в прозвище только первый иероглиф слова "кавказец".

*********************************************************************************************

ГЛАВА 16. ЛАГЕРЬ

*********************************************************************************************

Вот так новость! Я ведь только что прочел записи Вэньцзинь, где упоминалось это место. Почему они тоже туда собираются? Моему удивлению была причина. Вряд ли кто-то из команды А Нин читал эти записи. Тогда откуда они узнали о существовании Тамуто?

"Что случилось? — спросил Кавказец. — Ты вдруг так побледнел."

"Ничего страшного, я все еще не оправился от испуга." Я предпочел притвориться странным и трусливым, чтобы не раскрывать истинных причин беспокойства. И тут же вернул разговор в интересующее меня русло: "А где находится Тамуто? И что вы собираетесь делать?"

"Тамуто? Это длинная история". Кавказец покосился на А Нин, шагавшую впереди, и прошептал: "Я расскажу тебе позже. Давай посмотрим, что эти двое добыли в Голмуде."

Я заметил, как он украдкой поглядывает на А Нин. Видимо, она запретила ему разговаривать на подобные темы с посторонними, поэтому и не ответил.

Люди в лагере суетились, спеша рассказать друг другу новости, будили тех, кто еще спал. Я следовал за А Нин, стараясь не наступать на спальные мешки, из которых вылезали только что проснувшиеся.

Лагерь был очень большой. Внедорожники выстроились по обочине дороги, окружив поставленные палатки. В центре выделялась самая большая, метров пять в диаметре. Учитывая ее конструкцию, правильнее ее было назвать тибетским шатром. Явно ставил кто-то из местных и даже украсил национальными узорами. И кажется, обустроено там все было с максимальным комфортом. А Нин пригласила нас войти. Внутри было тепло, сбоку я увидел угольную печь с дымоходом. На земле были разложены толстые разноцветные одеяла из воловьей шерсти. Позже я узнал, что это называется "грубое тибетское сукно" — довольно дорогое удовольствие. Кроме этого в шатре была расставлена старинная тибетская мебель, а у стен лежали не распакованные мешки из походной синтетики.

Шатер со всеми удобствами. А Нин уселась на ковер, следом за ней вошел тибетец, наверно, хозяин шатра, и налил каждому из нас часуйму(1). Я тоже сел, внимательно глядя на присутствующих.

Больше всего меня бесил Молчун: сел напротив, но делал вид, что не замечает меня, облокотился на груду войлока и закрыл глаза, словно собрался спать. Здесь не было многих, кто ехал со мной в машине, большинство присутствующих были мне незнакомы, и это сильно напрягало. Я знал лишь У Лаосы и Кавказца.

Все расселись на коврах, А Нин положила добычу Черного Слепого(2) из заброшенного санатория на низкий столик, стоявший в центре перед нами.

Это была плоская шкатулка из красного дерева. В ней лежала поврежденная тарелка бело-голубого фарфора: на ее левой стороне отсутствовал кусок размером с ладонь.

Вероятно, каменный саркофаг был входом в тайник, где хранилась эта тарелка. Но чем она так ценна, зачем они с Молчуном выкрали ее? Любопытство просто распирало меня.

Я чуть шею не вывихнул, чтобы посмотреть, что на этой тарелке нарисовано, когда в шатер вошли две женщины-тибетки. Та, что постарше, была старухой лет семидесяти, совершенно седой и такой же худой, как господин Чэнь Пи. Но, несмотря на свой возраст, она казалась очень энергичной, а взгляд ее был острый и проницательный. Женщина, сопровождавшая ее, была моложе и ничем особенным не выделялась. При их появлении атмосфера в шатре изменилась: все, кроме Молчуна и Черного Слепого, повернулись к вошедшим, выказывая уважение, двое даже поклонились. Кажется, старая тибетка имеет довольно высокий статус.

Старуха уважительно поклонилась в ответ и внимательно осмотрела присутствующих. Ее взгляд задержался на мне, видимо, потому что со мной она еще не была знакома. Затем она села за низкий столик. А Нин почтительно протянула ей тарелку: "Матушка, посмотри, тогда ты видела это?"

Ее слова перевели для старухи. Она взяла тарелку, тщательно осмотрела ее и кивнула, ответив по-тибетски. Услышав перевод, несколько человек заговорили разом.

Переводчик явно не очень хорошо знал тибетский, но на пунтухуа он говорил совсем плохо. Я пытался слушать внимательно, но понимал смысл через слово. Поэтому шепотом обратился к У Лаосы с вопросом: "Кто эта старуха?"

Он не ответил мне, зато отозвался Черный Слепой: "Это госпожа Чжома , она была проводником у Вэньцзинь."

Услышав это имя, я понял, что осведомленность А Нин не случайна. Она знала не только о существовании Тамуто, но и о проводнике. Возможно ли, что ей известно и об исследованиях Вэньцзинь?

Из записок я помню, что из Дуньхуана они отправились вглубь Цайдамской котловины. И там упоминалась женщина-проводник. Я машинально дотронулся до блокнота, спрятанного в кармане и задумался над тем, что происходит. Кто-то уже читал эти записки?

Однако, я помню, что женщина-проводник не сопровождала группу Вэньцзинь до самого конца. Миновав Дачайдан(3) и добравшись до Чаэрхана(4), женщина-проводник потеряла дорогу, и на перевале соляных гор исследователи распрощались с ней, отправившись дальше. Цайдамская котловина занимает площадь более двухсот тысяч квадратных километров. После того, как проводник покинула группу Вэньцзинь, они путешествовали еще недели три, и никто не может знать, где именно они побывали.

Похоже, если люди А Нин собираются в Тамуто, старуха им не поможет. В лучшем случае она доведет их до того места, где покинула группу Вэньцзинь.

Казалось, беседа А Нин и Чжомы закончена. После традиционного прощания сопровождавшая старуху женщина вывела ее из шатра. Присутствующие не до конца поняли смысл беседы и наперебой расспрашивали А Нин, которая не могла скрыть радости. Улыбаясь, она ответила: "Чжома сказала, что это та самая тарелка, которую показывала ей Вэньцзинь. Она сказала, что эта вещь поможет ей найти дорогу к горному перевалу."

Все были в смятении, а Черный Слепой спросил: "И когда выдвигаемся?"

"Сегодня к полудню все должны быть готовы," — вставая, ответила А Нин. Все присутствующие собрались расходиться.

В этот момент Черный Слепой спросил: "А с ним что делать?" И указал на меня.

Теперь все взгляды в шатре были прикованы ко мне. Такое ощущение, что меня только что заметили, а до этого я пустым местом был. Да плевать! Я просмотрел на А Нин, ожидая ее решения.

Вопреки моим ожиданиям, ей, кажется, было все равно. Немного подумав, она указала на Молчуна и ответила Черному Слепому: "Он его привел, вот пусть с ним и возится." И вышла, оставив нас втроем.

Слепой сухо засмеялся, развалился на войлоке, закурил и проворчал, обращаясь к Молчуну: "Я тебе говорил, что ты себе неприятности на задницу ищешь? Я тебе говорил не пускать его в машину? И что теперь будешь делать?"

Молчун как-то беспомощно взглянул на меня, вздохнул и сказал: "Отправляйся домой, здесь тебе нечего делать. И не лезь больше в старый санаторий, там внутри слишком опасно."

Чувствуя себя очень несчастным, я обиженно уставился на него.

Честно говоря, я не горел желанием лезть во всякое дерьмо. Понятия не имею, зачем туда отправляется А Нин со своими людьми. Но я хочу знать, что произошло с Молчуном в Небесном дворце. Та ужасная картина у меня из головы не выходит.

Поэтому я ответил: " Я уйду, но ты мне должен сначала ответить на несколько вопросов."

Качая головой, Молчун пробормотал: "Даже если отвечу, ты все равно не поймешь. Есть вопросы, на которые я сам до сих пор ищу ответы." Он встал и без оглядки вышел из шатра.

Меня трясло от злости, я чуть не плюнул ему вслед. Глядя на его спину, мне едва удалось справиться с желанием догнать и придушить его.

Черный Слепой со вздохом похлопал меня по плечу и сказал: "Отсюда до города ходит автобус. Всего три часа относительного комфорта — и ты на месте."

И он тоже ушел, оставив меня в полном одиночестве.

Я был не просто смущен, я чувствовал себя брошенным и недооцененным. Это было обидно. А Нин и ее люди, Черный Слепой и даже Молчун — они все считали меня бесполезным. Это было хуже, чем прямые оскорбления или ненависть.

Хотя в некоторой степени Слепой прав.

Вся команда спешно собирается выступать, в санатории была чрезвычайная ситуация — меня спасли и даже не выкинули из машины. Но они ничего мне объяснять не обязаны. И по хорошему мне надо вернуться.

Но я не мог с этим смириться, глядя на суету вокруг. Что я буду делать, когда вернусь? Вэньцзинь, отправившая мне кассеты, до сих пор на шаг впереди всех. Она двадцать лет пряталась так, что даже третий дядя с его возможностями не смог ее найти. Что могу сделать я? Еще тридцать лет собирать этот пазл, как третий дядя? Невозможно!

Случившееся со мной в санатории сбивало с толку. Но в прочитанных мной записках все время упоминалось Тамуто. И теперь люди, суетящиеся снаружи, собираются именно туда. А я должен купить билет на автобус и ехать домой?

При этом единственный ключ к секретам Тамуто лежит у меня в кармане, записки Вэньцзинь, которая, похоже, считала, что я должен сам пойти в Тамуто, чтобы что-то узнать.

Что мне делать? Вернувшись в Голмуд, что я смогу сделать? Да ничего!

"Решив действовать, ты должен проявить инициативу."

Внезапно я словно услышал голос деда, затем прикоснулся к блокноту в кармане, вспоминая свою решимость отправиться в Голмуд. Блокнот я добыл только благодаря своей инициативе.

Я принял решение: Молчуну не стоило быть таким высокомерным. Может быть, он и лучше У Се во многом, но в этот раз я пойду за ним! Я направился к А Нин, которая занималась сборами, и спросил: "Снаряжение для еще одного человека найдется?"

Она пересчитывала сухой паек, и мой вопрос застал ее врасплох. Удивленно уставившись на меня, она спросила: "Снаряжение для одного? Зачем?"

Пожимая плечами, я ответил: "Я хочу присоединиться к экспедиции. Я собираюсь отправиться в Тамуто."

"Хрен тебе," — улыбнулась А Нин, собираясь проигнорировать мое требование. Не дождется! Глядя в упор, я заявил: "Я могу быть полезен. Вспомни о том, что произошло в Небесном дворце."

Она подняла голову, выражение ее лица резко изменилось. Глядя мне в глаза, она переспросила: "Ты серьезно?"

Я кивнул, и она указала на машину, стоящую рядом: "Бери все, что тебе нужно. Отправляемся в двенадцать. Не мешкай, ждать не будем."

______________________

Примечания переводчика

(1) Часуйма — тибетский чай. Напиток, популярный среди тибетцев и некоторых других народов юго-западного Китая, а также в Бутане и Ладакхе. В его состав входит чай (обычно китайский пуэр), молоко, масло яка (аналог сливочного масла) и соль. Этот напиток является важной частью повседневного рациона тибетцев. Каждый житель Тибета выпивает в среднем 5-6 чашек в день. Чайные листья варятся в молоке яка на протяжении нескольких часов, затем напиток наливается в специальную небольшую маслобойку для чая (донмо) вместе с топлёным маслом яка и солью, после чего сбивается до однородной густой консистенции. Иногда немного концентрата чая оставляют и добавляют при следующем заваривании. Согласно этикету, чай пьётся небольшими глотками, причём после каждого хозяин снова наливает чашку гостя доверху. Следует выпить не менее двух чашек. Если вы больше не хотите чаю, наилучший вариант — оставить чашку полной и выпить её непосредственно перед уходом. Часуйма является высококалорийным напитком, очень полезным в высокогорных условиях Тибета.

(2) Черный Слепой. В оригинале У Се дал ему прозвище Хэй Яньцзин, Темные очки (хэй — черный, но целиком сочетание переводится, как темные, солнцезащитные очки). Но во многих переводах дорам встречается также другой вариант, Черный Слепой (или Черный Слепец). Значение такого прозвища другое. Однако, с глазами у господина Хэя действительно проблемы, а по-русски прозвище Черные очки довольно не удобно склонять, считая их одушевленными.

(3) Дачайдан - административный район уездного уровня, входящий в Монгольскую и Тибетскую автономную префектуру Хайси. Административный центр Чайдан. Дачайдан, на монгольском языке Икчайдаму, означает Великое соленое озеро. Район расположен в северо-западной части провинции Цинхай, на северной окраине Цайдамской котловины, примерно в 190 км от города Голмуд на юге и в 320 км от города Дуньхуан провинции Ганьсу на северо-западе.

(4) Чаерхан - соленое озеро в западной части провинции Цинхай, Китай. Оно так же известно, как соленое озеро Чака. Расположено в южной части цайдамской котловины. Многие внутренние реки, в том числе река Голмуд и река Цайдам, впадают в озеро. Из-за непрерывного испарения воды на поверхности близ озера образуется жесткая соляная шапка. Цинхай-Тибетская железная дорога и Цинхай-Тибетское шоссе построены непосредственно на соляной шапке. Соленое озеро Чаерхан богато неорганическими солями, это один из важнейших горнодобывающих регионов Китая. Здесь находится знаменитый соляной мост Ванчжан.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 17. ОТПРАВЛЯЕМСЯ!

*********************************************************************************************

Джипы растянулись в длинную колонну, мчась по бескрайней Гоби. Воздух был сухой, машинам приходилось держать дистанцию, чтобы не терять видимость в облаке из пыли и песка, поднятом впереди идущим бортом.

Глядя в окно, я думал о своем решении, не понимая, правильное ли оно. Я чувствовал себя немного безрассудным. Но я уже в команде, сожалеть поздно.

Перед отъездом мне в общих чертах описали план А Нин. Как оказалось, маршрут полностью соответствовал описанному Вэньцзинь: от Дуньхуана следуем в Дачайдан, обходим Чаэрхан, затем съезжаем с дороги и углубляемся в Цайдамскую котловину. После Чаэрхана нас поведет Чжома до того места, где она когда-то рассталась с экспедицией Вэньцзинь.

Этот маршрут в точности до километра совпадает с маршрутом прошлой экспедиции. Я был озадачен: откуда у А Нин эта информация? Она знает о Тамуто, нашла Чжому, повторяет маршрут — читала записки? Но они у меня в кармане.

Впереди идущие машины по пути пополняли запасы продовольствия и вскоре, как и планировалось, мы прибыли в Дуньхуан. Кто-то из спутников мне сказал, что дорога до Чаэрхана вполне пригодна для автомашин и относительно безопасна.

Ярданги(1) по обе стороны дороги давали в полной мере прочувствовать, что Гоби — настоящая пустыня. Это было бесконечное ощущение края земли или конца света, вызывающее острое чувство одиночества. Поначалу еще попадались жилые районы по дороге, но многие из них были покинуты и разрушены. А когда мы выехали из Дуньхуана и помчались по шоссе, огибающему Чаэрхан, в сторону Гоби, избавиться от ощущения вселенского апокалипсиса было невозможно. Эти десять часов посреди полного запустения давили на психику. Но вокруг были люди, занятые делом, и это придавало мне уверенности и немного комфорта.

Со мной в салоне был Кавказец, который вел машину, сменяя водителя-тибетца. По дороге я решил расспросить его, чтобы проверить, ответит ли он на мои вопросы в отсутствие А Нин.

Кавказец оказался довольно разговорчив, и, слушая его, я понял, что, как обычно, слишком много думаю и преувеличиваю. Мне казалось, что дорогу к Тамуто можно узнать только из записок Вэньцзинь, но это было не так. Получив видеозаписи, А Нин в первую очередь связалась с курьерской компанией, сотрудники которой помогли выйти на отправителя. Им оказался человек, знавший Чжому.

Собственно, после беседы с ней и был составлен маршрут экспедиции.

Услышав это, я почувствовал облегчение. Получается, первая часть записок Вэньцзинь не имеет особой важности, самое главное начинается с того момента, когда исследователи расстались с Чжомой и вошли в Тамуто. К сожалению, эту часть дневника я помнил плохо. Надо бы найти время, чтобы потихоньку перечитать записи.

Затем Кавказец рассказал мне все, что знал о Тамуто.

На данный момент о его местоположении знает только госпожа Чжома, основываясь на воспоминаниях: об этом она беседовала с Вэньцзинь, когда была ее проводником. Кажется, это было последнее место, где побывал Ван Цзанхай. Но точное местонахождение, как и то, добралась ли туда Вэньцзинь, никто не знает. Это и предстоит выяснить нынешней экспедиции.

Сопровождая Вэньцзинь и ее коллег, госпожа Чжома, услышав подробное описание загадочного Тамуто, пришла к выводу, что это легендарное царство Сиванму(2), о котором среди ее народа ходили легенды. Местные называли это место Тармуси-до, Город-призрак, видимый только под дождем. Поняв это, она очень испугалась, поэтому притворилась, что потеряла дорогу и рассталась с исследователями.

"Сиванму? — удивился я. — Разве это не миф?"

"На самом деле это не так. Сиванму вполне реальна, ее страна древняя, с многовековой историей. Со времен Желтого императора ходили легенды о ней. Сиванму была царицей. Озеро Цинхай еще называют Чисюэ цзяму(3). На цянском языке(4) цзяму значит "великая мать". Мы думаем, что Цинхай — это озеро, носившее когда-то имя Сиванму, а Тармуси-до — столица ее царства. Со временем Сиванму в глазах людей стала почти богиней, ей приписывали священную силу, отсюда и появились легенды. Одну из таких в детстве слышала госпожа Чжома. В ней говорится, что Тармуси-до появляется только во время дождя, а тот, кто увидит его — ослепнет. Поэтому она была так напугана."

"Тогда ты имеешь в виду, что мы сейчас ищем древнюю столицу царства Сиванму?"

"Да, согласно последним исследованиям, ее существование подтверждено археологами, — кивнул Кавказец. — Если Тамуто находится в Цайдамской котловине, то, возможно, это и есть столица царства Сиванму. Я сказал, что мы ищем Тамуто, но на самом деле главная цель — найти останки Сиванму. Найдем ее, тогда сможем подтвердить, что это ее царство. Обычные археологические исследования.".

Я усмехнулся, услышав это. Насколько я помню, все действия Ван Цзанхая имели четкую логику. Его последней целью было посольство к Сиванму? Какой в этом смысл?

Размышляя над этим вопросом, я вспомнил легенду о стрелке И(5), который пришел к Сиванму за эликсиром бессмертия. Может быть, и Ван Цзанхай отправился за этим снадобьем? Мне эта мысль показалась смешной, я лишь покачал головой, решив не думать о подобном.

Пора заняться делами насущными. Я проверил снаряжение, которое взял у А Нин. Моя одежда не подходила для путешествия: днем в пустыне слишком жарко, а ночью — холодно, поэтому я переоделся в подходящий походный костюм. Одеваясь, я был удивлен, обнаружив на пряжке ремня знакомые цифры 02200059.

Я спросил Кавказца, что это за номер. Он пояснил, что это штрих-код компании. Их босс выбрал его не случайно, говорят, он нашел этот ряд цифр в шелковой книге Сражающихся царств.

Это было удивительно. Я отлично помнил, что именно эти цифры оказались кодом к шкатулке из дворца Лу Шан Вана. Неужели они имеют какой-то важный смысл?

Следующие два дня мы добирались до внутренних районов Цайдамской котловины, внедорожники довольно легко пересекали песчаное бездорожье.

За это время мы несколько раз делали привал, разбивая лагерь. Я отлично ладил с теми, кто был со мной в Цзинане, остальные потихоньку тоже познакомились со мной. Я вообще человек коммуникабельный, легко нахожу общий язык с людьми. В этом был свой плюс: мне не надо было постоянно искать общества Молчуна. Похоже, ему вообще на меня наплевать было.

На самом деле такое поведение меня удивляло. С ним нелегко ладить, но раньше он просто игнорировал меня. Сейчас же мне казалось, что он старательно избегает встреч со мной. А вот Черный Слепой напротив, очень интересовался моей персоной, часто оказывался рядом и всегда был не прочь поболтать.

Углубляясь в пустыню, нам пришлось покинуть проторенные дороги. Теперь машина с Чжомой ехала впереди. Женщину-проводника сопровождали ее невестка и внук, в ее машине также была А Нин. Я не знал всех их планов, но с тех пор, как Чжома оказалась ведущей, ехать стало гораздо труднее: либо приходилось трястись по крупной гальке, либо лавировать по узкому руслу высохшей реки. Многие начали выражать недовольство.

Госпожа Чжома объяснила: чтобы найти горный перевал, который она тогда видела, нужно сначала отыскать деревню. Их последний переход с Вэньцзинь начался именно оттуда. В деревне Вэньцзинь купила лошадей и верблюдов. Сейчас это поселение, скорее всего, заброшено, но развалины все еще должны быть заметны. Найдем деревню, тогда Чжома сможет правильно сориентироваться.

Память у старухи оказалась хорошей: к вечеру мы добрались до маленькой деревушки Ланьцо. Там все еще жили люди, человек тридцать, составлявших четыре семьи.

Это всех воодушевило. Во-первых, стало ясно, что старуха может выполнять работу проводника. Во-вторых, пока еще не случалось чего-то непредвиденного. А кроме того, присутствие местных жителей: мы давно уже путешествовали по пустыне в полном одиночестве, встреча с живыми людьми, естественно, была в радость. Уже вечерело, и мы разбили лагерь возле деревни.

К сожалению, когда мы подъезжали к деревне, один автомобиль перевернулся, попав колесом в канаву. Люди остались целы, но машина требовала серьезного ремонта. Сейчас мы были далеко от крупных дорог, помощи не получить, а значит, еще одна машина должна была остаться, чтобы позаботиться о ремонте.

После этого происшествия А Нин выглядела озабоченной. В ту ночь мы оказались в лагере рядом друг с другом, и она рассказала о своих опасениях. Экспедиция была снабжена отличными внедорожниками, но дорог здесь нет совсем, ехать очень сложно. Если перевал не найдем быстро, в таких условиях постоянно будем терять машины. Для мелкого ремонта у команды есть походное оборудование, но с серьезной поломкой не справиться, и такие машины придется бросать.

И чем дальше мы идем, тем эта ситуация становится опаснее. Люди будут вынуждены оставаться рядом со сломанными машинами, если что случится, их невозможно будет спасти.

В этих условиях верблюды и лошади — более практичное решение. Животные реже получают травмы даже при отсутствии хороших дорог, а если и получают, то часто способны продолжать двигаться. А любая машина после поломки требует основательного ремонта. Разве что военные внедорожники способны передвигаться по такой территории, но у нас машины другого типа.

И винить А Нин за ошибку нельзя. Сейчас не та эпоха, чтобы с легкостью найти ездовых животных для полусотни человек. Кроме того, такой караван слишком заметен, а маячить перед патрулями — не самая лучшая идея.

Сопровождавший команду механик успокоил ее, считая, что такие опасения не обоснованы. Да, Цайдамская котловина — не место для скоростного сафари. И двадцать лет назад здесь была пустыня, подобная Такла-макану(6). Но даже это ужасное Море Смерти сейчас можно пересечь чуть более чем за десять часов, так что нет повода для беспокойства.

Однако, внук госпожи Чжомы не согласился. Молодой человек по имени Чжаси считал, что мы слишком доверяемся машинам. Хоть Цайдамская котловина и обжита немного, но безопасно лишь там, где проложены дороги и есть поселения, а это всего два процента всей площади пустыни. Остальное пространство — это песок и камни, болота и солончаки. Нас всего полсотни человек, оснащенных дюжиной внедорожников. По сравнению с миллионами жизней, которые забрала эта пустыня — мелочь.

Он рассказал, что даже в относительно безопасных районах Цайдамской котловины каждый год пропадают без вести люди и случаются аварии. А мы сейчас идем туда, где и людей-то столетиями не было.

А еще он уточнил, что до сих пор ему доводилось сопровождать путешественников, которые имели цель просто пересечь котловину, не планируя тут задерживаться. Это пара дней, не больше. Мы же собираемся исследовать неизвестную территорию котловины, на что уйдет не меньше недели. В прошлом для пастухов такие территории вообще были табу. Поэтому беспокойство госпожи А Нин небезосновательно, лучше быть осторожным во всем.

Выслушав Чжаси, мы все примолкли. А Нин надолго задумалась, а потом спросила его: "Что ты можешь нам посоветовать?"

Он покачал головой: "Если ты собираешься идти в Цайдаму, должна быть готова повесить голову на пояс(7), так было с древних времен."

Слова Чжаси звучали пугающе. Я слышал, как люди вокруг говорили, что он был недоволен обещанием бабушки сопровождать нас, считая, что это очень опасно. Уговорить его удалось, заплатив уйму денег, но он остался при своем мнении. Свою бабушку он очень любил, и считал, что мы с нашей экспедицией представляем для нее опасность. Однако, сама Чжома была старушкой решительной, а в тибетской семье статус самой старшей женщины очень высок. Поэтому у Чжаси не было другого выхода, кроме как согласиться и последовать за ней, чтобы заботиться и оберегать. В общем, толку от его страшилок для нас не было никакого.

В этой заброшенной деревне было всего несколько домов, обмазанных глиной. Ночью дул холодный пустынный ветер. Наблюдая, как пляшут на ветру языки костра, я представлял, как далеко от меня привычная цивилизация, и поеживался.

Разговоры после пугающих высказываний Чжаси прекратились, люди какое-то время молча сидели у костра, потом стали постепенно расходиться, забираясь в спальные мешки, чтобы отдохнуть. Мы собирались выезжать рано утром, потому палаток не ставили, спали прямо под открытым небом. Ночью в пустыне температура иногда опускается ниже нуля, потому мы все попрятались за стенами немногочисленных домов, поближе к кострам, чтобы не замерзнуть.

Лежа без сна в своем мешке, я слышал, что многим не спится. Вокруг звучал призрачный шепот ветра, прилетевшего из безлюдной пустыни. В голову пришло, что это последняя отмеченная на карте точка перед входом в Цайдамскую котловину. Ветеранам дальних путешествий, возможно, такое по зубам. Но большая часть команды состояла из людей, не привыкших к таким условиям, потому все были слишком взволнованы.

Интересно, а я кто: ветеран или новичок? Не знаю. Я просто пялился в небо, заметив, что оно здесь кажется ближе к земле, а звезды ярче. На юге я никогда не видел такого неба, полного звезд, бескрайнего. Сейчас я ясно видел Млечный путь, и от этого мне захотелось спать.

Усталость, накопившаяся за день, сказывалась, постепенно голоса в лагере затихли.

А Нин организовала ночное дежурство. Для этой утомительной задачи она взяла в команду специальных людей, потому большинство могли спокойно спать. К тому же рядом деревня, тут не нужна особая бдительность. Чжаси сказал, что только вблизи Кекексили(8) могут появляться крупные дикие животные. Здесь же трава мелкая, даже мышь пробегающую заметить можно, тем более крупного зверя. Сквозь сон я слышал слабые голоса дежурных, с шепотом ветра вроде несколько раз доносились крики ночных животных. Но меня это не беспокоило. Я вообще устроился посередине лагеря, даже если какой зверь решит перекусить, до меня очередь вряд ли дойдет.

Иногда я просыпался и снова смотрел в звездное небо. Сколько времени прошло в такой полудреме, не знаю. Я уже почти окончательно провалился в сон, когда почувствовал, что кто-то дотронулся до моей щеки. Вздрогнув, я проснулся и сразу увидел рядом с собой Чжаси.

Он меня напугал. Я сел, собираясь спросить, что ему надо. Он опустился на колени, прижал палец к губам, потом прошептал: "Не шуми, пойдем со мной. Моя бабушка хочет тебя видеть."

______________________

Примечания переводчика

(1) Ярданги — эоловые формы рельефа, возникающие под действием ветра, преимущественно в районах с аридным климатом (пустыни, полупустыни). Представляют собой узкие параллельные, вытянутые вдоль господствующего ветра прямолинейные с асимметричными крутыми склонами борозды и разделяющие их острые гребни, образующиеся в пустынях на поверхности глинистых и суглинистых или более плотных пород. Высота ярдангов достигает нескольких метров.

(2) Сиванму, Царица-мать Западного рая — китайская богиня, одна из наиболее почитаемых в даосском пантеоне. Согласно китайской традиции, Сиванму являлась повелительницей Запада, хранительницей источника и плодов бессмертия. В более древних мифах она выступает грозной владычицей Страны мёртвых, находившейся на западе, и хозяйкой небесных кар и болезней, в первую очередь чумы, а также стихийных бедствий, которые она насылает на людей. Изображалась богиня с длинными растрёпанными волосами, скреплёнными заколкой, телом и лицом человека, хвостом барса и когтями тигра, сидящей на треножнике в пещере. Пищу ей приносили три синие (или зелёные) трёхногие священные птицы. В более поздней традиции Сиванму превращается в небесную красавицу, живущую на крайнем Западе, в горах Куньлунь, на вершине в нефритовом дворце, на берегу Яшмового озера, возле которого растёт персиковое дерево с плодами, дарующими бессмертие. Её всегда сопровождает тигр. Богиня здесь является покровительницей даосских святых мудрецов («бессмертных»). Её дворец и находящийся рядом сад с персиковым деревом и источник бессмертия окружает золотой вал, охраняемый волшебными существами и чудовищами. Так, выходящие на восток ворота вала («Ворота Света») стережёт тигр с девятью человеческими головами. Облик Сиванму, как и многих ранних духов, амбивалентен. С одной стороны, она выступает как божество смерти, с другой, — как обладательница эликсира вечной жизни, и это сочетание в одном образе абсолютной смерти и абсолютной жизни характерно для облика шаманов и древних божеств.

Отдельного упоминания заслуживает связь Сиванму со змеями в "Записках". Это не фантазия автора, хотя для китайской мифологии это не характерно. Но специалистами давно доказана историческая связь таких архетипов, как Сиванму, Кибела и Кали. Для последней змеи являлись важным символом перерождения, преображения и гармонии, по канону змеи были слугами Кали. Так что версия о содружестве Сиванму и змей имеет глубокие корни.

(3) Чисюэ Цзяму. Озеро Цинхай на самом деле имеет несколько названий на разных языках, но обозначают они одно и то же. По-монгольски — Кукунор, по китайски — Цинхай, по-тибетски —Цо Нгонгпо или Тсо Нгонгпо, что переводится, как "синее/голубое море". Предложенная в книге альтернатива Чисюэ Цзяму дословно переводится "алый снег Великой матери (праматери)" (赤雪甲姆 ).

(4) Цянский язык — малый язык из тибетско-китайской семьи, имеющий северный и южный диалект.

(5) Легенда о стрелке И. Известный космогонический миф, в котором сын правителя, чтобы вернуть бессмертие своей жене, просил эликсир у Сиванму и получил его.

(6) Та́кла-Мака́н — песчаная пустыня на западе Китая в Синьцзян-Уйгурском автономном районе. Пустыня Такла-Макан является одной из крупнейших песчаных пустынь мира, занимающая 16-е место в рейтинге. Длина с запада на восток — свыше 1000 км, ширина — до 400 км, площадь песков — свыше 300 тысяч км². Главную опасность там представляют подвижные пески. Примерно на 85% Такла-макан состоит из подвижных песчаных дюн. Сравнивая Цайдамскую котловину с Такла-маканом, механик прав — у Цайдаму и площадь меньше, и обжита она больше.

(7) 把头别在裤腰带上(повесить голову на пояс) — китайская поговорка, значение которой "быть готовым к смерти", "достигать чего-то ценой своей жизни".

(8) Кекексили (Хох Силь или Хох Шиль) — изолированный регион на северо-востоке Тибетского плато . 7 июля 2017 года Хох Силь в Цинхае был внесен в список Всемирного наследия как «самое большое и самое высокое плато в мире».

*********************************************************************************************

ГЛАВА 18. СООБЩЕНИЕ ОТ ВЭНЬЦЗИНЬ

*********************************************************************************************

Госпожа Чжома хочет меня видеть?

Я с удивлением посмотрел на Чжаси: мы со старушкой раньше не встречались, ни разу даже не разговаривали, я и видел-то ее всего лишь раз. Почему она вдруг захотела меня увидеть?

Но Чжаси был абсолютно серьезен, его требование не допускало возражений. Не выполнить требование, не привести человека, которого захотела увидеть его бабушка — для него это равноценно уголовному преступлению. Заметив, что я в недоумении колеблюсь, он прошептал: "Пожалуйста, пойдем со мной... это очень важно."

Это было сказано с таким видом, что я просто не мог отказаться, поэтому кивнул и встал. Он сразу же пошел, указывая дорогу, я последовал за ним.

Расположилась госпожа Чжома в отдалении, метрах в двухстах, от всего лагеря ее костер загораживала машина, видимо, мы слишком шумели, прежде чем заснуть. Чжома и ее невестка не спали, греясь у огня, вокруг на земле были разложены одеяла, и кроме двоих женщин там сидел еще один человек. Подойдя поближе, я удивился еще больше: это был не кто иной, как Молчун.

Он посмотрел на меня, но я так и не смог понять, что за выражение появилось на его лице. Зато в мерцающем свете костра я заметил, что Чжома хмурилась. Неуверенно я приближался к ним, гадая, чего эта странная старушка затеяла посреди ночи? Что за тайны такие? Ей что-то нужно от нас?

Чжаси жестом указал мне, куда можно сесть, а невестка Чжомы подала часуйму. Я поблагодарил за угощение и покосился на Молчуна. Встретив его взгляд, я заметил что-то, похожее на удивление.

Чжаси обернулся назад, в сторону лагеря, затем что-то прошептал госпоже Чжоме по-тибетски. Старуха кивнула и вдруг заговорила с нами на пунтухуа с очень сильным акцентом: "У меня есть сообщение для вас двоих."

Мы оба в ответ промолчали. Я был немного сбит с толку. Чье сообщение? Молчун равнодушно опустил голову, чтобы сделать глоток. Раз он молчит, то и мне не стоит вопросы задавать, лучше просто послушаю.

Госпожа Чжома, пронзительно взглянув на нас, продолжала: "Человека, который просил передать это сообщение, зовут Вэньцзинь. Она считает, что вы все должны знать и просила меня передать вам ее слова."

Меня словно холодной водой окатили. В первый момент я даже решил, что ослышался. Но переспросить не успел, госпожа Чжома быстро продолжила: "Когда Вэньцзинь просила послать вам видеозаписи, она уже знала, что, ознакомившись с ними, вы обязательно отправитесь искать Тамуто. И просила меня передать, что она какое-то время будет ждать вас в месте назначения. Но... — Чжаси подал ей часы, она взглянула на них, — Ваше время на исходе. С этого момента, если через десять дней она вас не дождется, то войдет сама. Вам надо торопиться."

Я никак не мог сообразить, что происходит? Место назначения? Вэньцзинь ждет нас в Тамуто? Это... это не поддается осмыслению. Я взглянул на Молчуна: на его лице тоже застыло выражение легкого удивления.

Но через пару секунд он снова надел свою маску равнодушия и обратился к Чжоме: "Когда она тебе это сказала?"

Старуха холодно ответила: "Я только передаю сообщение, больше ничего не знаю. Здесь не место для расспросов, слишком много людей." Мы инстинктивно обернулись в сторону лагеря.

Молчун нахмурился, затем тихо спросил: "Она в порядке?"

Госпожа Чжома загадочно улыбнулась: "Поторопись — и сам узнаешь." Сказав это, она махнула рукой. Невестка, сидевшая рядом с ней, встала и повела ее к шатру. Похоже, наш разговор закончен.

Я поднялся, намереваясь остановить ее, но меня остановил Чжаси и, покачав головой, сказал, что это бесполезно.

Но тут госпожа Чжома остановилась и обернулась к нам: "Да, есть еще кое-что, я позабыла сказать."

Мы настороженно посмотрели на нее, Чжома тихо продолжила: "Еще она просила вас предупредить: Оно среди вас, вы должны быть очень осторожны."

Сказав это, она ушла в шатер, оставив нас возле костра в полном недоумении.

Я вопросительно посмотрел на Молчуна, но он таращился на огонь, его лицо ничего не выражало. Я не выдержал: "Что, в конце концов, тут происходит? Почему сообщение только для нас двоих?"

Он не ответил, прикрыл глаза, собираясь встать.

Все как всегда, я уже привык к его наплевательскому отношению. Но у меня слишком много вопросов, теряя контроль над собой, я схватил его за руку: "Не смей снова уходить!"

Он скользнул по мне взглядом, но не ушел, а сел, и выжидательно уставился на меня.

А вот это уже было ненормально. Я был готов к тому, что он уйдет, несмотря на мои возражения, и теперь оказался в замешательстве, не зная, что сказать. Не дождавшись моих вопросов, он заговорил первым: "Что тебе надо?"

Его вопрос меня разозлил: "У меня много вопросов. Ты больше не можешь убегать, ты должен мне ответить."

Он отвернулся, снова уставился на огонь и буркнул: "Я не могу ответить на твои вопросы."

"Твою ж мать! Почему? Что ты не можешь ответить? Ты столько раз разыгрывал меня, но даже причин не объяснил. За кого ты меня принимаешь?"

Он резко повернулся ко мне, его лицо стало холодным и жестоким: "Тебе не кажется, что ты странный? Почему я должен рассказывать тебе о своих делах?"

Я растерялся и примолк: это, действительно, его дела, и он не обязан передо мной отчитываться.

Чувствуя себя неловко, я не знал, что возразить.

После долгого молчания Молчун отхлебнул остывшую часуйму и уже другим тоном сказал мне: "У Се, что ты вообще здесь делаешь? Тебе не следовало вмешиваться с самого начала, третий дядя для тебя и так уже много сделал. Зачем ты снова лезешь в это болото, хотя тебя это совсем не касается?"

Я был в шоке: сорок одно слово(1)! Он на самом деле сказал такую длинную фразу? Это удивительно. Правда, лицо его оставалось таким же каменным, как и всегда.

"Я и не хочу никуда лезть. На самом деле я немногого прошу. Мне достаточно просто понимать, что происходит — и я буду полностью удовлетворен. Но от меня все время что-то скрывают. И поэтому я лезу в ваше болото, по-другому я не умею," — выговорился я.

Задумчиво глядя на меня, Молчун спросил: "Ты не думал, что есть серьезные причины держать тебя в неведении?"

Глядя ему в глаза, я вдруг понял, что он впервые разговаривает со мной абсолютно серьезно. Удивительно. Что он за траву курил?

Но раз такое дело, может быть, смогу что-то из него вытянуть. Надев маску серьезности и сосредоточенности, я покачал головой: "Не думал. Я вообще не знаю, с какого места мне начинать думать."

"Иногда человеку лгут, чтобы его защитить. Некоторые истины обычный человек не сможет вынести," — теперь он разговаривал со мной, как с дитем малым.

"Позвольте мне самому решать, что я смогу вынести, а что не смогу, — ответил я. — Одни хотят, чтобы их защищали, другие желают умереть счастливыми. Тебе не понять, как невыносимо жить в неведении?"

Молчун долго не отвечал, потом пошептал: "Я понимаю. И даже лучше, чем ты. У меня куда больше вопросов, чем у тебя. Но нет никого, как у тебя, чтобы схватить и спросить."

И тут я вспомнил, что он вообще-то память потерял. Вот же я идиот! Нашел с кем себя сравнивать!

А Молчун продолжал, рассматривая зачем-то свои руки: "Я — человек без прошлого и будущего. Все, что я могу сделать — это найти хоть какую-то связь между мной и этим миром. Откуда я родом? Почему я здесь? Можешь себе представить, что чувствуют такие, как я? Если я исчезну, никто об этом не узнает, как будто я и не существовал никогда. Я не оставлю после себя ни следа? Иногда я смотрю в зеркало и задаюсь вопросом: действительно ли я существую или я — просто призрак?"

Я задумался, на такое нельзя ответить сразу. А подумав, выпалил: "Не преувеличивай. Если ты исчезнешь, по крайней мере, я это замечу."

Он покачал головой, словно не понял меня, встал и сказал: "Когда я узнаю ответы на свои вопросы, обязательно тебе расскажу. Но на твои вопросы у меня нет ответов. Все происходящее для меня тоже загадка. И вообще, у тебя своих проблем по горло, зачем тебе еще и мои?" И он пошел прочь.

"Можешь мне хоть на один вопрос ответить?" — крикнул я ему вслед.

Он остановился, повернул голову и посмотрел на меня.

"Зачем ты вошел в бронзовые врата?" — спросил я.

Он ненадолго задумался и ответил: "Я просто делаю то, что и Ван Цзанхай."

"И что ты видел внутри? Что находится за этими вратами?"

Он отвернулся, стряхнул песок с одежды и сказал: "Там, внутри, я видел предел всему, абсолютный предел."

"Абсолютный предел?" Я не мог осознать услышанное и хотел переспросить, но Молчун слабо улыбнулся и махнул рукой, давай понять, что разговор окончен. А затем сказал: "Могу только добавить, что я на твоей стороне." И медленно ушел, оставив меня одного. Я упал на песок, чувствуя, как раскалывается голова.

______________________

Примечания переводчика

(1) "Сорок одно слово." В оригинале действительно сорок один иероглиф, соответствующий одному слову. Но в переводе их меньше.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 19. СНОВА В ПУТЬ

*********************************************************************************************

Ранним утром следующего дня колонна машин снова двинулась в путь.

Выехав из небольшой деревушки под названием Ланьцо, мы уходили вглубь Гоби. Даже на картах эти районы пустынны: нет ни поселений, ни дорог. Под колесами наших машин была земля, по которой никто не ходил десятки, а, может быть, сотни лет. Даже не внедорожниках приходилось быть внимательными, ровные участки резко сменялись колдобинами с валунами, колеса даже на небольшой скорости поднимали пыль, снижая видимость почти до нуля. Чжома ориентировалась по выветренным скалам и руслам высохших рек, из-за чего часто приходилось ехать вдоль скал, практически перебираясь через каменные завалы.

Поначалу все были в приподнятом настроении, даже устраивали гонки, лихо подрезая друг друга. Но жара и непрерывная тряска сделали свое дело: к полудню все пытались спрятаться от солнца в салонах, никто уже не лихачил, машины вытянулись в ровную колонну, медленно ползущую по сухому песку.

Работа археологов и геологов в пустыне сильно отличается от экспедиций в джунгли или на побережье, где много ресурсов для выживания. В лесу достаточно иметь немного опыта, чтобы продержаться даже без снаряжения долгое время. Но в пустыне Гоби дело обстоит совсем иначе. Здесь есть только песок. Имей ты хоть три головы и шесть рук, все равно не получиться найти еду и воду. Вот поэтому пустыню Гоби называют "землей смерти". А Нин и ее команда не привыкли работать в таких условиях, и без опытных людей предсказать их неудачу не составит труда.

Я тоже совсем одурел от жары. Глядя на желтую пыль, поднятую колесами нашей машины, я уже готов был отступить. Но меня удерживало воспоминание о вчерашнем разговоре с Чжомой и Молчуном. То, что я услышал вчера, придавало мне сил.

Оно среди вас.

Оно — это кто?

В записях Вэньцзинь мне попадались упоминания, что она укрывалась последние двадцать лет от этого "Оно". Что это за штука такая? Меня смущало, что Вэньцзинь говорила "Оно", а не "она" или "он". Разве это не человек? Предположение жутковатое.

Добравшись до пустынных земель, мы чаще всего ехали по руслам высохших рек. В Цайдамской котловине раньше их было очень много, реки брали начало на вершинах снежных пиков Тангла(1) и Куньлуня. Но в результате изменения климата многие крупные реки ушли под землю, а мелкие просто высохли. Прямо сейчас мы ехали по бывшему руслу одной из таких рек, и по дороге из растительности я видел только полынь высотой в полтора человеческих роста. Значит, воды тут не было уже два-три года. Через несколько лет от этого русла не останется и следа.

Когда мы доберемся до конца этой высохшей реки, Гоби окончательно станет пустыней. Однако, пустынные земли в Цайдамской котловине не большие по площади, на карте они похожи на пятна, разбросанные по центру геологической впадины. Местные пастухи обычно обходят эти участки стороной, говоря, что там живет дьявол. На самом деле пастухам там нечего делать — на пустынных землях нет пастбищ для скота и овец. Госпожа Чжома сказала, что пустыню можно обойти через перевал Яньшань, Соляную гору(2), именно там они и разошлись с Вэньцзинь. Этот перевал легко найти, скалы, окружающие его, напоминают огромные городские ворота. За ним дорога уходит в низину, где на небольшом участке встречаются пустыня, лес и болота, рельеф постоянно меняется, и даже опытные проводники не рискуют бродить по тем местам из-за отсутствия постоянных ориентиров.

Но команда А Нин использует GPS, им ориентирование на местности не нужно. Хотя Чжаси снова напомнил, что навигатор встроен в машину, а машины могут ломаться. Особенно в Гоби, где большой перепад суточных температур.

Спустя два дня пути погода изменилась, поднялся сильный ветер. В пустыне такое часто заканчивается пыльной бурей. Но, к счастью, в Гоби не так много песка, нас просто накрыло желтым густым облаком. Пришлось держать большую дистанцию в колонне, почти на сотню метров между машинами. Видимость была практически нулевая, скорость минимальная. Кажется, скорость ветра была вдвое больше, чем скорость наших машин. Шум ветра перекрывал все остальные звуки. Под конец, нарушилась радиосвязь, сколько мы не пытались вызвать по рации другие борта, никто не отвечал.

Кавказец, сидевший за рулем, долго не сдавался, но постепенно мы потеряли чувство направления. Казалось, что машина вообще никуда не движется. Пришлось развернуть внедорожник так, чтобы песок не попадал в двигатель, и заглушить его, ожидая, когда непогода стихнет.

Ветер был так силен, что машину раскачивало при резких порывах, в стекла с шумом летел песок. Мы не знали, где остальные машины, и это ощущение было пугающим. Мне казалось, что за стеклами полная темнота. На самом деле там не было темно, но пыль и песок, поднятые ветром, стояли плотной стеной так, что ничего не было видно.

Прошло десять минут. За это время ветер только усилился. Теперь машина дрожала, казалось, ее сейчас оторвет от земли.

Кавказец испуганно посмотрел на меня и спросил: "Ты раньше видел подобное?"

Естественно, такого мне переживать не доводилось. Но заметив, что он в панике, я поспешил его успокоить, сказав, что наш внедорожник — крепкая машина, и внутри мы в безопасности. Не успел я закончить, как раздался грохот, автомобиль содрогнулся, словно в него что-то врезалось, замигали фары.

Я подумал, что это те, кто ехал сзади, из-за пыли не заметили нас и врезались, поэтому обернулся и посмотрел в заднее окно. Кавказец пытался что-нибудь рассмотреть в зеркало заднего вида.

Снаружи все также ничего не было видно. Но при столкновении такой силы на корпусе машины должны были остаться вмятины. Кроме того, если позади есть машина, то был бы виден свет ее фар.

Но никаких огней снаружи не было. Мне стало интересно, но в этот момент Кавказец, схватив меня за руку, закричал, указывая на боковое окно. Сперва я увидел только стену песка и пыли, но потом оттуда показалась странная тень.

Силуэт был нечеткий, но очевидно, что прямо рядом с машиной. Я с трудом мог разглядеть, что это. Похоже на человека. Но кто в такую погоду додумался вылезти из машины? Самоубийца?

Прежде чем я успел удивиться, тень приблизилась. Казалось, человек пытался нащупать ручку двери, чтобы открыть, но двери у нас были заблокированы. После безуспешных попыток открыть дверь, он прижался лицом к стеклу. Теперь я смог рассмотреть хоть что-то: очки.

Я сразу узнал, это защитные очки из снаряжения команды А Нин. Почувствовав облегчение, я задался вопросом, кто этот ублюдок, и какого лешего он вылез из своей машины? Может быть, это они только что в нас врезались?

Человек снаружи тоже разглядел нас через стекло, и начал стучать, указывая на дверь. Явно намекал, что мы должны его впустить. Я посмотрел на песчаный ветер за окном и подумал, что не буду этого делать!

Много подумать я не успел: с другой стороны за стеклом тоже появился из песчаной мглы человек и стал стучать. Теперь стук раздавался с обеих сторон.

Мне стало не по себе. Неужели случилось что-то? Может быть, они хотят попросить нас о помощи. Вон и очки принесли, и шарфами обмотались. Кавказец нашел два шахтерских фонаря, включил их и передал один мне.

Набрав полную грудь воздуха, мы разом открыли двери: в мгновение ока в салон хлынуло облако пыли. Хотя я был готов к такому, ветром меня просто зашвырнуло обратно, я только успел заблокировать ногой дверь, чтобы она не закрылась. Во второй раз я был готов к порыву ветра и вылез наружу, опустив голову и держась руками за машину. Кавказца, который вышел с другой стороны, ветром сразу бросило на землю, его проклятия были слышны, наверно, на расстоянии десяти метров. Хотя мне они не казались громкими, крики заглушал шуршащий ветер. Этот вроде бы тихий шорох давил на барабанные перепонки, заглушая все остальные звуки, я не слышал даже собственного дыхания.

Как только я ступил на землю, сразу почувствовал неладное. Когда земля успела так высоко подняться? Наклонившись, чтобы меня ветром не сдуло, я посветил вниз. Это полный пиздец! Половина колес исчезла под песком. Кузов был наклонен градусов на тридцать, днище уже лежало на песке, машина словно тонула в нем. Кажется, это зыбучий песок. Неудивительно, что мы не могли ехать.

Но без машины нам конец. Я запаниковал и попытался приподнять ее, но сразу почувствовал, как мои ноги утягивает вниз, словно я попал в водоворот. Я отпрыгнул в сторону. В это время человек, стучавший нам в окно, помог мне выбраться и, с трудом перекрикивая шум ветра, сказал, что надо убираться отсюда, иначе нас засосет в песок вместе с машиной.

Его лицо было плотно обернуто шарфом, видны были лишь очки. Я видел, что он говорит со мной, но не мог расслышать слова. И лица рассмотреть не мог, но он все доступно объяснил жестами. Я кивнул и спросил, куда теперь идти. Он сделал знакомый мне жест, сказал забрать из погружающейся в песок машины вещи, а затем двинулся вперед, выставив перед собой руки.

Этими жестами пользуются дайверы, давая понять, что кого-то ищут. Кажется, он собирался найти других: люди в машинах, не выходя наружу, могут не знать, что попали в зыбучий песок. Надо найти способ сообщить им об этом, иначе наши внедорожники станут для нас идеальными железными гробами.

Я кивнул мужчине, сделал жест «ОК», открыл заднюю дверь автомобиля и достал свое снаряжение. Чтобы проделать все это, мне потребовалось изогнуться и вывернуться так, что я почувствовал себя питоном. К этому времени я почти оглох, уши не воспринимали даже шум ветра. Мне казалось, что я попал в трехмерный немой фильм.

Закрывая дверь, я заметил, что заднее крыло сильно помято, словно машину пнуло какое-то чудовище. Припоминая, как нас тряхнуло недавно, я решил осмотреть повреждение, но не успел: уже казавшийся тенью в пыли Кавказец крикнул мне, что пора уходить.

Предполагая, что это камень, который, попав под колесо, отрикошетил, я, согнувшись в три погибели, пошел следом за удаляющимися тенями остальных.

Мы прошли около восьмидесяти метров, хотя мне казалось, что гораздо больше. Впереди показались огни фар. Этот автомобиль уже зарылся в песок капотом. Заглянув в салон, мы обнаружили, что люди уже покинули машину. Их мы нашли метрах в десяти, в стороне. Один из спасшихся потерял очки, песок засыпал ему глаза, и он кричал от боли. Мы помогли ему, обмотав голову шарфом и укрыв глаза полотенцем.

Помогая пострадавшему идти, мы двинулись дальше и вскоре добрались до следующей машины. Трое парней внутри играли в карты, ни о чем не подозревая. Мы долго стучали в окна и по крыше, но никто из них не отреагировал. Тогда я выбил камнем стекло. Их машина уже до половины ушла в песок, они бы даже двери открыть не смогли.

Когда мы вытащили этих троих, ветер снова усилился. Теперь вместе с песком мимо нас проносились камни. Одному из моих спутников летящий камень попал прямо в переносицу, залив лицо кровью. Кто-то жестами предупредил, что дальше идти опасно. Нам пришлось на время прекратить поиски и лечь на землю, чтобы избежать летящих камней.

Каждый попытался среди своего снаряжения найти что-нибудь твердое, чтобы укрыть лицо. Я использовал ланч-бокс из нержавейки, Кавказец достал книгу, но, прежде чем закрылся ею, ветер растрепал страницы и вырвал их все, оставив в руках только обложку.

Я засмеялся и крикнул: "Должно быть, это была пиратская копия!" Но в это мгновение камень ударился в мою жестянку, полетели искры. Ланч-бокс я не смог удержать, и его унесло ветром.

Испугавшись, что меня тоже приложит камнем до крови, я обхватил голову руками и вжался в землю.

В эту минуту вокруг вдруг стало очень светло, что-то яркое и быстрое пролетело мимо нас. Что это было? Но прежде, чем я угадал, впереди вспыхнули еще три ярких огня, стремительно приближаясь к нам. Когда они пролетели мимо, я почувствовал знакомый запах горящего магния. Я сразу понял, что это за вспышки: сигнальные ракеты, подхваченные ветром.

Я был в бешенстве. Какой ублюдок додумался в такой ситуации стрелять сигнальными ракетами? Если нас ветер с камнями не убьет, то свои сожгут до смерти. В момент горения сигнальная ракета разогревается до тысячи градусов. И если этот раскаленный шар врежется в человека на скорости 160 километров в час — пиздец котенку!

Но потом я сообразил, что не прав. В нашей экспедиции люди неплохо обучены, как кто-то из них мог сделать такую глупость? Обычно запуск ракеты — это метод связи для экстренных ситуаций. Поскольку боеприпасы для сигнальных пистолетов слишком велики, и много их с собой не возьмешь, приходится экономить. Поэтому сигнальные ракеты используются только в случае опасности или для связи на дальних расстояниях. Сейчас мы все недалеко друг от друга, значит, что-то произошло.

Я посмотрел на своих спутников: кажется, все думали так же. По моему жесту все встали, и мы собрались идти в ту сторону, чтобы посмотреть, не ранен ли кто.

Нас никто не заставлял это делать, наверно, это то, что называется личным героизмом. Как только я встал, меня ударило камнем в плечо. Используя рюкзаки в качестве щитов, ориентируясь по компасу, мы пошли в направлении сигнала. Шли осторожно, опасаясь, что оттуда снова выпустят ракету.

Спустя какое-то время я уже засомневался, не сбились ли мы с пути, но через сто метров увидели три машины, ставшие в круг. За ними никого не было. Мы обыскали салоны: внутри тоже никого, но все снаряжение на месте.

Машины уже погружались в песок, кто-то сказал, что надо, по крайней мере, вещи спасти. Когда мы собрались сделать это, вдалеке вспыхнула еще одна ракета и пронеслась мимо, далеко от нас. Ее выпустили намного левее, рассчитанного нами расстояния, кажется, мы действительно сбились. Или же те, кто дает сигнал, тоже передвигаются.

Мы забрали все снаряжение, хотя очень устали, но ветер слабел, идти стало немного легче. Направляясь к тому месту, откуда выпустили ракету, мы с удивлением увидели гигантский силуэт.

Согнувшись под порывами ветра, поддерживая друг друга, сквозь клубы пыли и песка мы смотрели на эту громадину, застыв от удивления, и не знали, надо ли идти вперед.

Лаовай, стоявший рядом, жестами спросил меня, что это. У этого парня мышление инерционное. Он думает, если я китаец, то знаю все, что происходит в Китае?

Я покачал головой, он не один такой несведущий, я тоже понятия не имел, что это.

Вообще-то самое логичное — предположить, что в двухстах метрах от нас будет стоять не суперчеловек огромного роста, а обычная высокая скала. Так подумает каждый. Но мы шли сюда по пустыне и не видели таких высоких скал.

Откуда такая громадина взялась здесь? Может быть, мы все сошли с ума и не замечали горы вокруг? Но я понимал, что это невозможно. Самое главное, что мне сразу пришло в голову: нам сейчас очень не хватало такого укрытия. От скалы будет тень, где можно укрыться от солнца — идеальное место для любой экспедиции. В Гоби таких скал не много, надо обратить на нее внимание.

У меня появилась и еще одна мысль. Такая большая скала — отличное укрытие от ветра. Те, кто выпускал сигнальные ракеты, возможно, нашли это место и пытались сообщить другим.

Я побежал вперед. Вскоре я ощутил, что, чем ближе я к скале, тем слабее ветер, и мне гораздо легче бежать. Я уже преодолел половину расстояния до скалы и увидел впереди огни шахтерских фонарей.

Я мчался на свет этих фонарей, не обращая внимания на ветер, ноги словно сами несли меня. Однако, бежал я уже долго, а свет не приближался. Казалось, я был все еще далеко от скалы. А еще я вспомнил о своих спутниках: может, они устали и не могут так быстро бежать. Надо бы остановиться и проверить, как они... И тут я почувствовал неладное.

Оглянувшись, я опешил: рядом не было людей. Даже их силуэтов вдали не было видно, вокруг только стена из песка, сквозь которую ничего не видно...

______________________

Примечания переводчика

(1) Тангла — обобщающее название горных массивов и разнонаправленных коротких хребтов в центральной части Тибетского нагорья в Китае.

(2) Перевал Яншань — в Цайдамской долине таких несколько, видимо, популярное название для местности с солончаками.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 20. ЗАБЛУДИВШИЕСЯ

*********************************************************************************************

Ветер здесь был не такой сильный, как раньше, он словно огибал это место. Наверно, что-то преграждало путь потокам воздуха. Но где те люди, что недавно следовали за мной? Может быть, у них не было сил бежать так быстро, и они отстали? Или попали под удары летевших камней и не могут встать?

Я направил в ту сторону свет шахтерского фонаря, но даже теней позади не увидел. Сейчас я горько сожалел, что сосредоточился только на своем спасении и забыл об остальных. Однако, в таких условиях многие думают только о себе: я не слышал голосов своих спутников и был сосредоточен лишь на том, чтобы идти вперед и не упасть.

На мгновение я почувствовал страх, но быстро справился с ним. Остановившись и сделав несколько глубоких вдохов, я пошел вперед. Сейчас возвращаться назад — не лучшая идея. Я могу потерять чувство направления и сам сгину в этой песчаной буре. Единственный вариант сейчас — это идти вперед.

Пришлось бросить чужое снаряжение, слишком тяжелое для меня. У этих лаоваев в рюкзаках слишком много личных вещей: я видел у кого-то игральные карты, здоровенные книги, телефонный справочник. Лень было вспоминать, у кого именно. Я просто бросил лишнее и пошел налегке.

Однако, сколько я ни старался, добраться до того места, где маячил свет фонарей, никак не получалось. Я задыхался так сильно, что хотел остановиться. Но смириться с неудачей не мог. Я все бежал и бежал, но огни впереди так и оставались едва заметными.

Когда я уже почти потерял сознание от изнеможения, меня вдруг кто-то подхватил под руки. Взглянув вверх, я увидел двух человек, не давших мне упасть: один — Молчун, другой — Черный Слепой. Нетерпеливо подхватив меня, они пошли совсем в другом направлении.

Пытаясь вырваться, я указал вперед, сказав, что там, куда я направлялся, есть укрытие от ветра.

Но посмотрев туда, я был поражен: огни, за которыми я бежал, исчезли, не было даже того гигантского силуэта, который привлек мое внимание.

Молчун и Черный Слепой не обращали на меня внимания, просто несли, подхватив под руки. Я заметил, что в руке Слепого был сигнальный пистолет. Откуда у них столько силы, они ведь тащат меня со снаряжением, а это около 180 килограммов. Вскоре я пришел в себя и пытался затормозить ногами о землю, показывая, что могу идти самостоятельно.

Меня отпустили, и я сразу об этом пожалел. Эти двое бегали слишком быстро, мне потребовались все мои силы, чтобы просто не отставать. Стиснув зубы, я бежал минут двадцать, но они все равно ушли далеко вперед, я различал только их тени впереди. Плохо соображая, я все равно успел заметить, что мы двигались вдоль русла высохшей реки, миновали несколько холмов, а затем эти двое пропали из виду.

Выругавшись, я крикнул, чтобы они подождали меня, споткнулся и, кувыркаясь, скатился с какого-то склона. Оказавшись внизу, я попытался встать, отплевываясь от грязи, набившейся в рот. Я оказался на дне глубокого рва, здесь были и другие люди, съежившиеся, чтобы закрыться от ветра. Заметив, как я скатываюсь по склону, все они подняли головы и сейчас безучастно смотрели на меня.

Мы сидели на дне рва, и песчаная пыль летела над нашими головами. Пустыня Гоби отличается от остальных пересеченным рельефом. Раньше здесь было множество рек, разделявшихся во время половодья на мелкие речушки и ручьи, которые теперь превратились в высохшие рвы и канавы. Если смотреть сверху, то похоже, что пустыня иссечена множеством шрамов. Эти рвы не очень глубоки, но двух-трех метров достаточно, чтобы спрятаться от ветра.

Я был измотан, несколько человек подошли и помогли найти свободное место. На одном из склонов, образовавших ров, было ниша. Похоже, раньше там росло дерево, рухнувшее в реку, когда его корни подмыла вода. Из земли еще торчали остатки ствола и ветвей. Люди собрались в этой нише, куда не добирались порывы ветра, и грелись вокруг походной печи.

Меня привели туда. Ниша была не большой, там было очень тесно, но люди подвинулись, уступая мне место. Кто-то протянул мне бутылку с водой. Сюда не долетал шум ветра, и можно было разговаривать. Но мои уши все еще не отошли, и я ничего не слышал.

Сделав пару глотков, я почувствовал себя лучше, снял очки и взволнованно вздохнул. В Китае так много интересных мест, почему меня занесло именно сюда?

Хотя пыльные бури — не редкость в Цайдамской котловине. И эта еще не самая разрушительная. Я как-то видел документальный фильм о геологоразведке в первые годы освоения этой территории. Тогда ветер разметал людей и снаряжение на расстоянии в десять миль за считанные минуты. Но странно: почему госпожа Чжома не предупредила, что приближается буря? Местные жители, зная приметы, легко могут предвидеть это.

Хуже всего, что неизвестно, сколько это продлится. В Гоби такие бури — явление сезонное, случающееся раз в полгода. И если уж начинаются, то могут длиться несколько дней, а то и месяц без перерыва(1). Если мы не найдем надежное убежище, нам конец.

Молчун и Черный Слепой покрутились неподалеку и быстро ушли, должно быть, на поиски других потерявшихся в пылевой буре. Оставшиеся люди были сильно напуганы, разговаривали мало, просто сидели, сбившись в кучу. Мне это показалось смешным: похоже, все они брали пример с Индианы Джонса, только это им совсем не помогло. Зря смеялся: вскоре я обнаружил, что мои ноги трясутся так, что я даже стоять не могу.

Человек, давший мне воду, спросил, в порядке ли я, нет ли травм. Я покачал головой, ответив, что со мной все в порядке.

Если честно, еще свежи были в памяти события на Чанбайшане, когда мы спасались от снежной бури. По сравнению с этим в Гоби даже комфортно. По крайней мере, здесь можно спрятаться, не беспокоясь о том, что замерзнем насмерть.

Я взял немного воды, чтобы умыться. Песок забился даже под очки, и глаза сильно болели, но после умывания стало полегче.

Немного отдохнув, я осмотрелся. А Нин не нашел. Госпожа Чжома с невесткой и Чжаси были в самой глубине ниши, У Лаосы тоже сидел там. Но количество спасшихся невелико. Кажется, что многие еще не выбрались из бури, я не видел знакомого Кавказца и многих других.

В нашей экспедиции слишком много людей. Я сообразил, что А Нин и остальные пытаются найти всех, но у них не десять рук на каждого, возможно, не удастся позаботиться обо всех. К счастью мы еще не центре пустыни, иначе почти все были бы мертвы.

Через три часа ветер немного утих. За это время Молчун привел еще несколько человек. Но, видимо, и у него силы были на исходе, и он остался внизу на какое-то время. Мы все сгрудились внутри ниши, уставшие и обеспокоенные, ожидая, когда небо станет совсем темным. Звук ветра, доносившийся сверху, казался криками нечисти. Поначалу это сильно раздражало, но, наверно, сказывалось переутомление, и под завывания бури хотелось спать.

Я сам был готов вырубиться прямо на месте и не удивился, заметив, что многие уже спят. Кто-то, не обращая внимания на ветер, выбрался наружу и нашел в спасенном снаряжении еду, которой хватило на всех. Поев, я заснул прямо на земле.

Спал не долго, а когда проснулся, показалось, что ветер стал еще немного слабее. Я надеялся, что это хороший знак. Большинство моих спутников крепко спали. Чжаси сидел на стволе упавшего дерева, наблюдая за бурей. Наше убежище было не самым надежным: склон, образовавший ров, состоял из сухой земли, смешанной с песком, и периодически края его осыпались вниз. Именно такой ком песка, свалившийся прямо мне в рот, и разбудил меня. Не самое приятное, что могло произойти. Спать уже не хотелось, и я направился к Чжаси.

Разговаривать не хотелось, с ним нелегко поладить. Кажется, он недолюбливает всех в этой экспедиции, а я не из тех людей, кто навязывается, да и наплевать мне на его отношение. Я подошел, просто потому, что хотел подышать свежим воздухом, а может вздремнуть в другом месте, где песок в рот не падает.

Но, приблизившись, я услышал странный звук, затем увидел сверху огни шахтерских фонарей. Мне показалось, что там кто-то есть.

Это интересно, я спросил Чжаси, что происходит. Он поделился со мной недокуренной сигаретой, сказав, что ветер постепенно стихает, и вернулась А Нин. Она хочет собрать людей, чтобы отыскать тех, кто до сих пор остается снаружи, заодно посмотреть, что с машинами.

Вспомнив, как внедорожники уходили в песок, я засомневался в успехе этого предприятия. Не уверен, что они заведутся, даже если удастся их откопать. Но больше всего меня беспокоил отставший от меня Кавказец. Удалось ли ему спастись? Поэтому, надев очки и обернув лицо шарфом, я выбрался наверх, желая узнать, как обстоят дела.

Наверху уже можно было дышать. Ветер постепенно слабел, но внизу я этого не замечал. Вроде бы эпицентр бури сместился далеко в сторону, в воздухе почти совсем не было песка. Сняв шарф, я сделал несколько глубоких вдохов, воздух был прохладным. Затем пошел на свет фонарей.

Пойдя немного вдоль русла реки, я спустился с насыпи и подошел к ним.

Все осматривали машину, которая почти полностью была засыпана песком, снаружи торчал только капот. А Нин с кем-то разговаривала по рации, лицо ее было встревоженным.

"Как дела?" — спросил я.

Кто-то из сопровождавших А Нин буркнул в ответ: "Мамочка растеряла детишек."

Я не понял, что он имел в виду, и посмотрел на А Нин.

Увидев меня, она ехидно усмехнулась, но подошла и объяснила: "Только что Чжома сказала, что буря вернется. Мы должны как можно скорее найти подходящее убежище. Но все наши машины застряли. Несколько еще на ходу, но боюсь, что остальные не заведутся, придется ремонтировать, — она сделала паузу, словно собиралась с духом. — Самое неприятное, пропали четыре человека. Возможно, заблудились сразу, как началась буря. Мы обыскали все вокруг, но не нашли их."

Я поинтересовался, кто именно пропал. А Нин назвала имена, троих я не знал, четвертым оказался Кавказец, что ехал со мной.

Мы были вместе, когда он отстал, поэтому я указал А Нин направление и спросил, искали ли там. А Нин кивнула и сказала, что все, кого удалось найти, были неподалеку от этого места. А вот пропавшие, должно быть, ушли во время бури дальше, чем она предполагала.

Я вздохнул и попытался ее успокоить, напомнив, что у нас всех были навигаторы GPS. И даже при сильной буре слишком далеко уйти они не могли. Но сейчас еще ветер не слабый, да и видимость еще плохая. Лучше будет начать искать их после рассвета.

Она закусила нижнюю губу и кивнула, но выражение ее лица не изменилось, из-за чего мне стало не по себе. Я впервые в Гоби, понятия не имею, какие проблемы могут возникнуть во время пыльных бурь, потому посчитал лучшим вариантом заткнуться.

Приложив некоторые усилия, мы смогли открыть двери двух машин и вытащить оттуда снаряжение. Затем А Нин отправилась искать следующие внедорожники, а я последовал за ней.

Теперь ситуация позволяла думать и анализировать. Я заметил, что машины затянуло не в зыбучие пески. Если бы это был обычный зыбучий песок, машина бы затонула полностью по самую крышу. Здесь же дело, скорее всего, в соляной кастрюле. В почве Гоби очень много соли, которая раньше растворялась в воде рек, и впитывалась во влажную почву русла. Когда реки высохли, эта соль кристаллизовалась и образовала тонкую корку, которая может скрывать как твердую почву, так и зыбучий песок или болото. На определенных участках даже при небольшом давлении почва под такой коркой проседает, и легко провалиться.(2)

"Но мы же почти все время шли по руслам рек, и ничего не происходило," — удивился я.

Кто-то мне ответил: "Это потому, что до сих пор мы ехали по руслу реки, которая высохла давно. А эта пересохла максимум полгода назад. Разве ты не заметил, что в самом русле нет ни травы, ни кустарников?"

Я огляделся: действительно, вокруг была только голая земля, а раньше я видел много кустов полыни.

Мне продолжали объяснять: "Наш путь лежит по течению этой реки, в конце должна быть высокая гора. Если русло этой реки никогда сильно не менялось, то вдоль нее будут руины древних городов. Значит, старая тибетка не вела нас вслепую. А я-то думал, что она обычная шарлатанка."

Я посмотрел в сторону верховья реки, куда мне указывал мой собеседник. И вспомнил огромную черную тень, которую видел во время бури. Похоже, это была не иллюзия.

Той ночью мы нашли все машины и забрали оттуда все, что смогли. На рассвете, когда все проснулись, А Нин организовала ремонт, часть людей взяла с собой на поиски пропавших.

Я и те, кто ночью искали машины, перекусили и забрались в спальные мешки. Мы очень устали и проспали до самого заката.

К вечеру ветер почти совсем стих, пыль осела. За день сделано было очень много: часть машин отремонтированы и были уже на ходу, спасенное снаряжение перераспределили и обновили экипажи машин.

А Нин до сих пор глаз не сомкнула. Она постоянно вела переговоры по рации. Молчуна и Черного Слепого я не увидел, а когда спросил о них, мне сказали, что они все еще ищут четверых пропавших.

Мне это уже совсем не нравилось. Прошли уже сутки, а люди все еще не нашлись. У них не было навигатора? Или Чжаси сказал правду, и в Гоби не везде работает GPS?

Я достал сухой паек из пакета, присел рядом с А Нин, и поинтересовался, как обстоят дела.

Она нахмурилась, я заметил темные круги у нее под глазами. Выглядела она совершенно изможденной. Мне она не ответила, но кажется, не из вредности, просто ей нечего было сказать. Из рации доносились обрывки фраз на английском. Я прислушался: новости было не самые лучшие.

Я спросил ее, не надо ли мне тоже присоединиться к поискам. Она покачала головой. Уже третья поисковая группа вернулась ни с чем. Возможно, четвертый раз тоже результатов не принесет. Надо уходить отсюда с теми, кто выжил. Осталось только дождаться Чжаси и последнюю поисковую группу. В двадцати километрах отсюда уже обнаружили то, что местные жители зовут Городом Дьявола. Лучше укрыться там, потому что ночью снова может начаться буря.

Видя, что она подавлена и сильно устала, я решил не дергать ее попусту, и направился к группе людей, занимающихся ремонтом машин, чтобы помочь.

Через полчаса вернулся Чжаси. К этому времени ветер снова усилился, а горизонт заволокло песком и пылью. Мы должны были уходить, как можно быстрее, иначе толку от ремонта машин не будет.

Сборы заняли не много времени. Машин было меньше, чем раньше, часть их осталась в песке. Со мной в машине было несколько тибетцев, мы ехали на запад.

После двадцати минут пути на фоне заходящего солнца появились тени ярдангов, каменными глыбами поднимающихся из земли. Из рации донесся голос Чжаси, который велел изменить направление. Вскоре перед нами появилась настоящая "крепость".

Это место, которое Чжаси нашел, чтобы укрыться от бури. Подъезжая, мы обнаружили, что это был высокий холм, похожий на сдобную булочку, а за ней высокая гряда ярдангов, стоящих впритык друг к другу, формой издалека напоминавшая крепость или дворец.

Это был Город Дьявола, который еще называют Городов Ветров. Интересная местность: по сути это одна скала, выветрившаяся за много веков. Теперь от нее остались ярданги самых разных и причудливых форм. Ветер, проходя через ущелья, издает разные звуки, от призрачного тихого плача до громкого воя, потому это место называют Городом Дьявола. В Гоби такой рельеф местности встречается часто. Я бывал в Синьцзяне раньше, и для меня это явление не представляло интереса.

Мы остановились у подножья "крепости" на небольшом скальном возвышении. Чжаси вышел первым и крикнул остальным, чтобы разбивали лагерь. Часа через два ветер стал еще сильнее, и небо снова заволокло песком. Так было до полуночи, потом скорость ветра немного снизилась.

Призраки в Городе Дьявола плакали и выли всю ночь, и никто не мог уснуть. К утру ветер постепенно стих, и люди, наконец, задремали. Но те, кто выспался днем, очень заинтересовались Городом Дьявола. Увидев, что мы с Чжаси не спим, они тоже выбрались наружу, желая осмотреться и сделать несколько фотографий. Чжаси попросил их быть осторожными и не уходить вглубь Города, потому что там легко заблудиться.

Я днем выспался и чувствовал себя бодро. А Нин все еще не оставила мысли о том, чтобы продолжить поиски на следующий день. Кажется, она не успокоится, пока не найдет пропавших.

Я пытался уговорить ее хоть немного поспать, но вдруг раздался крик: "Врача! Врача!"

Врач из команды А Нин, толстый мужчина, дремал, не выпуская из рук книгу, которую, видимо, читал перед сном. Встрепенувшись, он вместе с нами направился туда, где кто-то кричал: "Идите сюда! Я нашел А Кая(3)!"

А Кай — один из четырех пропавших без вести. Услышав о нем, мы бросились вперед и увидели тех двоих, что пошли осматривать Город Дьявола. Они стояли на небольшом холме и размахивали руками. Подбежав, мы увидели, что в центре холма есть небольшая яма, в которой лежал человек. Это был А Кай.

Запыхавшийся врач перевел дыхание, спрыгнул вниз, осмотрел его и крикнул: "Он все еще жив."

Сразу несколько человек бросились на помощь, чтобы вытащить А Кая из ямы и отнести в палатку.

Вокруг царила суета. Чжаси взвалил человека себе на спину и побежал в лагерь. Я же остался в стороне, внимательно сопоставляя положение холма с ямой и направление, откуда мы пришли. Сердце подсказывало, что случайно заблудившись, этот человек не мог оказаться здесь. Он потерялся в двадцати километрах отсюда, ветер вчера был западный. Он шел сюда против ветра?

Вернувшись в палатку, я молча наблюдал за действиями врача. Через какое-то время тот сказал, что с А Каем ничего серьезного, он потерял сознание от изнеможения. Врач сделал укол, и вскоре пострадавший пришел в себя.

Стоило ему очнуться, как мы набросились с расспросами. Но он мотал головой, говоря, что ничего не знает. Вчера в тумане песчаной бури он долго брел, пока не увидел гигантскую тень, вероятно, от скалы. Он пытался добраться до нее. Сколько времени прошло, он не знал. Потом провалился в яму. Больше ничего не помнит. Потом он спросил: "Эй, а старина Гао и двое других вернулись?"

Старина Гао – этот тот самый Кавказец, с которым я ехал. А еще меня заинтересовало упоминание о тени гигантской скалы. Чувствуя волнение, я хотел узнать подробности, но меня перебила А Нин. Услышав, что пострадавший интересуется остальными пропавшими, она спросила, видел ли он их.

"Они все время шли впереди меня. Я пытался их звать, но они не оглядывались. Мы все время шли против ветра, возможно, они меня не слышали. А потом я провалился и потерял сознание. Они не вернулись?"

"Ты хочешь сказать, что видел их до того, как потерял сознание?" — удивилась А Нин.

А Кай кивнул. А Нин обернулась ко мне: "Ты это слышал? Место, где нашли А Кая, за пределами Города Дьявола, но дальше идти некуда. Значит, они во время бури вошли в Город! Неудивительно, что мы так долго и безуспешно искали их."

Ее глаза сверкали, она хлопнула в ладоши, приказывая всем покинуть палатку, где остался только врач. Снаружи мы обсудили сложившуюся ситуацию. А Нин настаивала на том, что надо продолжать поиски и войти в Город Дьявола.

Непонятно почему, но эти люди, заблудившись, прошли более двадцати километров против ветра с песком. А Кай потерял сознание здесь, и мы смогли его найти, остальные ушли в Город. Скорее всего, они на грани истощения. Мы должны немедленно найти их, иначе люди погибнут.

Я был в приподнятом настроении и согласен с этим решением. Мы немедленно собрали людей, из тех, кто уже выспался, готовых прямо сейчас отправиться на поиски. Среди них были я и врач. Трое пошли вперед на разведку. Остальные должны были ждать пару часов, затем отправиться следом.

Обсудив все детали, мы начали готовиться. Я уже собрал рюкзак, когда подошел Чжаси и остановил меня: "Подожди. Моя бабушка говорит, что ты не можешь туда идти."

______________________

Примечания переводчика

(1) "Песчаные бури могут продлиться несколько дней." Песчаные бури в пустыне Гоби — явление известное и, можно сказать, страшное. Стена летящего на большой скорости песка, поднятого в пустыне, может достигать высоты 500 метров и уходить далеко за пределы Гоби. Недавно такая буря накрыла Пекин на несколько дней.

(2) Соляная кастрюля. Не совсем понятно, что именно описывает У Се. Судя по описанию, это действительно был не зыбучий песок (это явление связано с перенасыщением песка влагой подземных или близко расположенных источников воды). Если учесть, что засасывать машины начало во время пыльной бури, то речь идет о явлении "сухого зыбучего песка" — принцип действия в этом случае связан с песком, поднятым в воздух, который, возвращаясь на землю, формирует неоднородную почву и может создать поверхностный эффект зыбучего песка. Но У Се говорит о соляную кастрюлю — довольно опасное явление. Однако, расположение соляных кастрюль в пустыне таково, что сразу все машины (12 штук) туда попасть не могли, это слишком даже для совпадения. Кроме того, как правило, под соляной кастрюлей находится именно болото (болотистая почва), но до сих пор нигде не упоминалось о присутствии влаги возле засыпанных машин.

(3) А Кай. Имя в оригинале записано иероглифом 阿 (а) и латинской буквой K, которую китайцы чаще всего произносят, как иероглиф 开 (кай).

*********************************************************************************************

ГЛАВА 21. ГОРОД ДЬЯВОЛА

*********************************************************************************************

А Нин очень удивилась: "Почему?"

"Моя бабушка сказала, что город Дьявола — не туристическая достопримечательность, — ответил Чжаси. — На площади около 87 квадратных километров запутанные лабиринты ущелий между ярдангами, неосвоенная земля, где очень трудно сориентироваться. Если вы не знакомы с такой местностью, ночью там легко заблудиться. Более того, говорят, что там есть провалы. В 1997 году там пропала часть группы геологов. На их поиски было отправлено много людей, но даже следа не нашли. Позже, после песчаной бури 1999 года несколько фотографов, которые проводили возле города Дьявола съемки, обнаружили два мумифицированных трупа в песке. Остальных так и не нашли."

Выслушав его, А Нин покачала головой: "Не беспокойтесь об этом. У нас есть GPS. Если вы правы, и местность такая сложная, нам тем более надо поторопиться. Если мы подождем до рассвета, пропавшие уйдут далеко, отыскать их будет сложнее."

Сказав так, она дала понять, что не прислушается к совету Чжаси. А Нин жестом позвала за собой первую группу, включила фонарь и собралась идти вглубь города.

Думаю, в ее действиях был смысл. Чжаси частенько вел себя как заправский паникер, вполне естественно, что А Нин перестала верить его предупреждениям. Кроме того, люди с запада не бросают своих. Для них отказ от поисков пропавших равнозначен убийству. Эти люди не смирятся с решением бросить поиски, если еще есть надежда.

Я, естественно, тоже хотел пойти со всеми, потому что считал себя в какой-то мере виновным в исчезновении этих людей. Я должен сделать все, что в моих силах, иначе, если они погибнут, меня всю жизнь будет мучить совесть, а их призраки будут приходить ко мне во сне.

Чжаси все еще пытался нас отговорить. Но тут подошла Чжома и, покачав головой, остановила его, затем быстро сказала ему что-то по-тибетски.

Выражение лица Чжаси было недовольным, но Чжома выглядела очень решительно. Единственная попытка возразить закончилась резкой отповедью старухи, и ее внук больше не решился спорить. Он кивнул и с мрачным видом сказал нам: "Вы добились своего, моя бабушка попросила меня сопроводить вас." И он отправился собирать снаряжение.

Я не понимал тибетского, поэтому спросил А Нин, что сказала старуха. Она покачала головой, сказав, что сама не все поняла. Вроде бы речь шла о деньгах и о помощи людям в случае стихийных бедствий.

Мне это показалось забавным, я посмотрел госпоже Чжоме вслед. Она уже вернулась в свой шатер, и, казалось, ее совсем не волновало происходящее.

Чжаси уже собрал свой рюкзак, сказал нам оставить в лагере лишние вещи, чтобы идти налегке, но взять как можно больше воды, сухого пайка и сигнальных ракет. Потом разбудил водителя, рассказал ему о наших планах и приказал оставаться снаружи и следить за сигналами. Если увидит выпущенную из города сигнальную ракету, не надо входить в город, следует просто ответить таким же сигналом, чтобы указать направление. Если мы не вернемся, на наши поиски надо отправляться только после рассвета, он будет оставлять метки по пути.

Водитель был удивлен, но согласился, и мы вчетвером отправились на поиски. Чжаси с недовольным лицом шел впереди, показывая дорогу.

Мы разбили лагерь на окраине города Дьявола, укрывшись от ветра за скалой, позади которой был крутой склон, а за ним похожая на крепостную башню высокая скала, которую мы и видели во время песчаной бури. Она, кажется, была самой высокой в городе Дьявола.

На крутом склоне перед входом в город Чжаси сложил чедо(1) из камней, чтобы обозначить направление для тех, кто может последовать за нами. Он сказал, что будет складывать чедо на каждом повороте не только для других. Если вдруг увидим собранный нами чедо, поймем, что пошли по кругу. Это поможет не заблудиться.

Его действия имели смысл, мы все согласились.

Вскоре мы вошли в город Дьявола. Пейзаж вокруг был очень странным. Лунный свет заливал верхушки ярдангов, выступавших из песка, а ниже все казалось черным. Лишь при свете фонаря можно было разглядеть подножья скал и овраги, образовавшиеся в результате выветривания. Контраст черных теней и залитых лунным светом поверхностей был таким резким, что казалось, в мире остались только черный и белый цвета, а мы прогуливаемся по поверхности настоящей луны.

Глядя на этот пейзаж, я пытался вспомнить основы геомеханики. Но кажется, все позабыл. Знаю только, что разрушения от ветра в местах скопления ярдангов не такие большие, как в пустыне, здесь между скалами еще сохранилась почва, сила ветра здесь слабее, поэтому холмы и скалы достаточно высокие.

Здесь можно только бродить между скалами, но взобраться на них будет достаточно трудно. Однако, даже тропы и небольшие долины здесь имеют неровный рельеф, иногда из земли выступают холмы, нижняя часть которых покрыта песком, занесенным из пустыни. Геологи считают такие возвышенности вершинами подземного горного хребта. Хотя над поверхностью земли они выступают всего на десяток метров, но под нашими ногами скрытые песком находятся огромные скальные образования. Теоретически это либо продолжение, либо отрог Куньлуня.

Но времени вспоминать теорию у меня не было. Пройдя пару километров, А Нин попыталась вызвать пропавших по рации, а мы просто громко кричали в надежде, что они нас услышат и ответят.

В безмолвии города Дьявола эхо от наших голосов металось между скалами, повторяя крики на разные лады и унося звуки далеко вперед. Издалека, наверно, наш крик звучал, как вой демонов из преисподней.

Выкрикивая имена пропавших, я брел уже часа два или три, уходя все дальше в город Дьявола. Свет фонаря метался по черно-белым скалам, в глазах, казалось, стоял странный туман, а горло пересохло от непрерывного крика. Но никаких следов пропавших, ни звука в ответ, к нам возвращалось только эхо наших собственных голосов, сопровождаемое завыванием ветра.

Мы остановились отдохнуть, А Нин спросила Чжаси, есть ли у него предложения, как лучше организовать поиски.

Он покачал головой: "У меня нет ответа на твой вопрос. Мы уже прошли около семи километров. Нам казалось, что мы идем по прямой, но на самом деле мы уже несколько раз сворачивали. Теперь лучше ориентироваться по компасу. Возможно, сейчас мы идем в обратном направлении. Люди в такой местности ведут себя, как муравьи, следуя S-образным маршрутом. Поэтому пока я уверен, что смогу вывести вас обратно. Но подсказать, как вести поиск, не могу... Не удивительно, если ваши поиски не увенчаются успехом. Подумайте, какова вероятность, что две группы людей встретятся в лабиринте площадью почти восемьдесят квадратных километров?"

А Нин была недовольна таким ответом и, нахмурившись, спросила: "Разве никто из местных никогда не терялся здесь?"

Чжаси, складывая очередной чедо, покачал головой: "Местные никогда не ходят сюда ночью."

Сказав это, он вздохнул, словно его печалило наше непонимание ситуации.

А Нин, заметив растерянность на наших лицах, подбодрила нас парой слов, призывая не унывать. Но это не слишком помогло. Мы выкурили по паре сигарет, немного взбодрились и пошли дальше.

Однако все пошло не так, как мы ожидали. Я не знаю, сколько времени мы так бродили, выкрикивая имена. За это время я четыре раза останавливался передохнуть, Чжаси сложил более тридцати чедо. Но мы еще ни разу не встретили уже сложенную. И не было никакого ответа на наши крики, словно город Дьявола окружил нас стеной, не пропускающей к нам посторонние звуки.

Мне было не по себе от того, что мы еще не встречали чедо, построенных Чжаси. Это значит, что мы все еще идем вперед. Этот город Дьявола непостижимо огромен, я даже не представляю его размеров.

Мы вошли в каньон, окруженный скалами. Дальше идти не было сил, поэтому пришлось сделать шестой привал.

Мы все уже охрипли и больше не могли кричать, вода была на исходе. У меня было ощущение, что я вообще потерял способность говорить, а в голове было пусто.

После долгого молчания врач внезапно пробормотал: "Разве в городе Дьявола не должны обитать демоны? Может, пропавших забрали они?"

Это прозвучало неожиданно, и мы сначала замерли в недоумении. Чжаси укоризненно посмотрел на врача и сказал, чтобы тот не говорил ерунды. Тибетцы очень старательно соблюдают традиции, и упоминание нечисти в таком месте считается дурным тоном.

"Демонов тут определенно нет, а люди точно ушли сюда, — сказал Чжаси, сделал пару глотков и продолжил. — Я просто плохо себе представляю, где их искать."

Мы замолчали, каждый думая о своем. На самом деле, я понимал, сколь мала надежда найти пропавших. Поначалу мне казалось, что это будет просто, что мы хотя бы какие-то следы найти сможем. Но сейчас у нас закончились идеи, где и как искать.

Немного отдохнув, А Нин взглянула на часы и встала, приглашая нас идти дальше. Мы поднялись почти на автопилоте, с трудом заставляя себя собраться с силами, и продолжили звать пропавших.

В этот момент из рации А Нин раздался громкий звук. Но помехи были очень сильные, я не мог разобрать слов.

Вокруг была мертвая тишина, и этот внезапный звук напугал нас до смерти. Мы в ужасе уставились на ожившую рацию.

А Нин тоже растерялась, ей потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Она поспешно схватила рацию, и прислушалась, пытаясь разобрать слова.

Снова раздался звук вызова, помехи все еще были сильными, но теперь точно было понятно, что кто-то вызывает нас.

"Они рядом!" — воскликнул кто-то. А Нин чуть не подпрыгнула от неожиданности.

В такой местности, как город Дьявола, рации практически бесполезны, сигналы можно принимать только на очень коротких расстояниях. Мы это поняли еще в самом начале, когда настраивали связь: стоило отойти подальше, и приема не было. Сейчас же сигнал вызова звучал очень четко, значит, рация вызывающего находится где-то рядом, в зоне приема.

Мы вздохнули с облегчением, А Нин немедленно начала регулировать частоту. Звук стал более четким, но мы все еще не могли разобрать слов. Затем А Нин крикнула в рацию: "Я — руководитель экспедиции, мы ищем и спасем вас. Где вы?"

В ответ донеслись невнятные звуки, похожие на человеческую речь, но интонация изменилась, казалось, собеседник услышал А Нин.

Разочарование сменилось энтузиазмом, врач в свою рацию крикнул : "Yes!" Я тоже достал свою, включил и отрегулировал, чтобы проверить, может быть, у А Нин рация просто неисправна. Но звук из моей тоже был с помехами.

А Нин снова обратилась к собеседнику, ответ в этот раз был еще более четким. Мы все прислушались, стараясь разобрать слова.

И тут я понял, что мы ошибались. Человек, вызывавший нас, похоже, не разговаривал. Это трудно описать. Было похоже, что из рации доносится обреченный смех.

______________________

Примечания переводчика

(1) Чедо. В оригинале говорится об арабской груде камней (阿拉伯石堆). Но у арабов есть две традиции складывания каменных пирамид: погребальные пирамидки и древние мустатилы, которые пирамидами или грудами не являются, они скорее похожим на заборы. То, что складывал Чжаси, больше напоминает сейды (именно груда, куча), которые использовались в качестве меток на местности или оберегов от злых духов. Кстати, сейды характерны именно для Тибета: доче — пирамидка, которую собирали паломники в святых местах, имеющая сакральный смысл, и чедо — собственно пометка на местности для других путешественников. Поскольку Чжаси тибетец, логичнее говорить именно о чедо.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 22. ЗОВ ДЬЯВОЛА

*********************************************************************************************

Мне стало нехорошо от этого хихиканья, прерываемого помехами. Я еще раз прислушался, но, чем больше старался, тем сильнее было гнетущее чувство. Это определенно не было человеческой речью. Я не мог с уверенностью сказать, что это смех, но было очень похоже.

Остальные тоже заметили эту странность, А Нин прекратила попытки получить ответ, мы с удивлением смотрели друг на друга.

"Что случилось? — спросил врач. — Почему они... смеются? Так счастливы услышать наши голоса?"

"Ты так смеешься, когда счастлив?" — Чжаси намекал на неестественность смеха.

А Нин тоже выглядела смущенной: больше попыток поговорить она не делала, но продолжала отлаживать рацию, пытаясь сделать голос более четким.

Помехи остались, но звук стал немного громче, более отчетливым. Это действительно напоминало ехидный смех, в котором, кроме усмешки, словно звучала затаенная обида. Так нормальные люди не смеются, это было похоже на хихиканье пациента психиатрической больницы. Но внимательно прислушавшись, я между приступами жуткого смеха расслышал и другие очень слабые звуки. Словно два человека переговаривались вдалеке, но в этом я не был уверен. Хихикающая рация в городе Дьявола ночью — это выглядело жутко.

Мы все чувствовали себя неуверенно. Даже Чжаси, который всю дорогу прошел с каменным спокойным лицом, сейчас был напуган, его лицо было бледным, слова застревали в горле, он едва смог выдавить из себя вопрос: "Что могло случиться? Этот смех ужасен."

А Нин жестом призвала к молчанию и поднесла рацию к уху. Какое-то время она напряженно прислушивалась, потом сказала: "Это не похоже на человеческий голос!"

"Не говори ерунды!" — вскричал врач. — Если не человек, то кто?"

"Послушайте внимательно, — А Нин поманила нас подойти поближе. — Частота этого голоса очень высокая и она не меняется. Мы слушаем это уже около пяти минут. Попробуйте смеяться, не меняя высоты голоса, в течение пяти минут. Это не естественно."

Прислушавшись, я понял, что она была права: " Тогда что это за звук?"

"Кажется, происхождение этого звука механическое. Например, если часы приблизить к рации, будет похожий эффект. Но в нашем случае ритм звука неравномерный. Может быть, кто-то царапает микрофон рации ногтями. Вместе с помехами это похоже на смех." И А Нин продемонстрировала нам это на собственной рации.

"Царапать рацию ногтями? — удивился врач. — Зачем это им? Если они рядом, то можно просто крикнуть, и мы услышим без всякой рации."

Выражение лиц Чжаси и А Нин изменилось, я тоже внезапно понял: "Они могли оказаться в ситуации, когда кричать или даже говорить нельзя. И это единственный способ связаться с нами."

"Песчаная яма! Они попали в песчаную яму! — закричал Чжаси. — Возможно уже погрузились так глубоко, что на поверхности остались только головы. В этом случае даже малейший звук приведет к быстрому погружению!"

"Твою ж мать!" Занервничав, мы заметались, беспомощно оглядываясь. И где их искать?

А Нин из всех нас оставалась самой спокойной. Хлопнув в ладоши, она крикнула чтобы мы прекратили панику: "Успокойтесь! Они смогли послать сигнал, значит, время еще есть. Мы получаем сигнал, значит, рация где-то поблизости. Мы их быстро отыщем."

"Рядом — понятие растяжимое, здесь довольно большое пространство, где есть зона приема сигнала. Как их найти?"

А Нин попросила замолчать и начала ходить кругами, прислушиваясь, где сигнал идет лучше.

Это было верное решение. Я вроде достаточно эрудирован, как сам раньше не догадался? В этой местности для приема радиосигнала мы должны находиться там, где рельеф образует своего рода впадину, окруженную препятствиями для радиоволн, в результате чего возникает дифракция(1). Это явление тесно связано с расстоянием между принимающей и передающей рациями. Таким образом можно определить, насколько близко находится передатчик.

Мы следом за А Нин обошли все кругом и обнаружили, что самый громкий сигнал идет из глубокого ущелья, очевидно, именно там и находится передающая рация. А Нин махнула нам рукой, и мы побежали в ту сторону, забыв обо всем. Чжаси, напоминая нам об опасности, крикнул: "Осторожнее, смотрите под ноги!"

Но нас уже ничто не могло остановить, мы бежали и бежали, правда, под ноги все же поглядывали. Вскоре пересекли все ущелье, впереди увидели холм в форме полумесяца, который преградил нам путь. Высотой метров в пятьдесят, крутой, перебраться через него будет трудно. Издалека он напоминал огромный парус.

Те, кто разбирается в радиотехнике, сразу поймут ситуацию. Для такой местности по силе сигнала легко определить расстояние. Но сейчас, когда мы включили рацию, сигнал был очень четкий и громкий. Значит, передающая рация находится в радиусе около ста метров. То есть, как раз там, где расположен этот холм в форме полумесяца.

"Это прямо здесь?" Что-то было не так. Фонарями мы осветили все вокруг, но там не было ни людей, ни призраков. Ни следа чьего-либо присутствия.

Всем одновременно пришла в голову страшная мысль: "Не успели!"

Но А Нин покачала головой, не соглашаясь. Рация все еще работала на прием, транслируя странный громкий звук. Она предложила тщательно обыскать все вокруг.

Рассредоточившись, мы заглянули под каждый камень. Вскоре Чжаси позвал нас, он обнаружил следы в грязи. И их точно оставили не мы.

"Они были здесь, — сказал Чжаси. — Этот холм показался им хорошим убежищем от ветра. Видимо, они ушли прятаться на той стороне, за холмом, там ветра совсем не должно быть."

Мы немедленно пошли по следам, чтобы найти пропавших. Вмятины на песке грунте были очень четкими. Было видно, что тут прошли три человека. Метров через десять мы почти обогнули холм, и тут следы пропали. Но рядом не было ни троп, куда люди могли свернуть, ни песочных ям.

"Дьявольщина! Они внутри холма?" — прошептал Чжаси.

"Нет!" — А Нин возмущенно посмотрела на него, потом подняла голову и посмотрела туда, где вершина холма терялась в темноте. — Они залезли наверх."

Это странно. Мы в удивлении посмотрели на холм: даже в свете луны он был черным, как смоль, словно огромный занавес черного цвета закрыл звездное небо и часть пейзажа. Свет наших фонарей не достигал вершины.

Что они там делают? Там что-то есть?

А Нин сказала всем отойти и выстрелила из сигнального пистолета.

Яркая ракета взлетела в воздух, вокруг стало светло, как днем, по земле змеями поползли тени от скал и редкой растительности.

Мы старались рассмотреть все вокруг, пока горела ракета, но свет слишком яркий, и глазам было больно. Я прикрыл глаза и услышал крик А Нин: "Святые небеса!"

Все повернули головы в ту сторону, куда она указывала. В мерцающем свете ракет мы увидели, что из холма выступает огромный объект. Видимо, часть его была внутри холма, а другая осталась снаружи, зависнув в воздухе.

______________________

Примечания переводчика

(1) Дифракция — явления, возникающие при встрече радиоволн с препятствиями. Радиоволна, встречая при распространении в однородной среде препятствие, изменяется по амплитуде и фазе и проникает в область тени, отклоняясь от прямолинейного пути. Это явление, аналогичное дифракции света, называется дифракцией радиоволн. В реальных случаях распространения радиоволн препятствия могут иметь произвольную форму и быть как непрозрачными, так и полупрозрачными для радиоволн. Дифракция радиоволн на сферической поверхности Земли является одной из причин приёма радиосигналов за пределами прямой видимости, когда передатчик и приёмник разделены выпуклостью земного шара. Эффект дифракционного проникновения радиоволны в область тени зависит от соотношения между размером препятствия и длиной волны и выражен тем сильнее, чем больше длина волны. С другой стороны, радиоволны, распространяясь вблизи полупроводящей поверхности Земли, затухают вследствие частичного поглощения энергии волны Землей тем сильнее, чем короче волна. Поэтому дальность распространения так называемой земной волны существенно зависит от её длины. Достаточно длинные волны могут распространяться за счёт дифракции радиоволн на значительные расстояния, достигающие иногда нескольких тысяч км. Дифракция радиоволн на отдельно стоящих зданиях и выпуклостях рельефа, расположенных вдоль трассы (горы и др.), также может играть полезную роль. Она вызывает перераспределение энергии волны и может привести к «усилению» радиосигнала за препятствием.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 23. КОРАБЛЕКРУШЕНИЕ В ПЕСЧАНОМ МОРЕ

*********************************************************************************************

Вспышка погасла, но мы в себя пришли не сразу, глядя на эту громадину, похожую на какое-то доисторическое существо, и не знали, что подумать. Вокруг снова стало темно, мы направили туда свет фонарей.

Но при недостаточном освещении эта громадина была совсем не заметна. Лучи фонарей выхватывали лишь мелкие детали, не воссоздавая цельной картины. Если бы не сигнальная ракета, заметить этот объект было бы невозможно.

"Что это?" — пробормотал Чжаси.

Ему никто не мог ответить. Я лишь предположил, что это какое-то древнее сооружение, вроде бы из дерева, но что именно, я не знаю. При первом взгляде мне вообще показалось, что это огромный гроб, но потом я заметил неправильную форму, поэтому и решил, что это развалины. Однако, я никогда не видел архитектурных сооружений такой странной формы.

"Давайте поднимемся и посмотрим!" Я не заметил, кто это предложил, но двое из нас уже собирались подниматься по склону. Я поспешил остановить их: "Надо сначала думать, потом делать, успокойтесь. Тут слишком высоко, просто вскарабкаться не получиться. Ничего хорошего, кроме несчастного случая, из этой идеи не выйдет."

А Нин, кивнув поддержала меня: "Мы не нашли пропавших, внизу нет их следов. С большой вероятностью можно предположить, что они наверху. Но там не заметно никакого движения, возможно, что-то случилось. Если там есть что-то опасное, мы должны быть очень осторожны. Я пойду вперед, постараюсь найти самый безопасный путь наверх, а вы последуете за мной."

Сказав это, она убрала свой фонарь за пояс, попросила нас осветить ей дорогу и собралась подниматься.

Но тут ее остановил Чжаси: "Не ходи. Это моя обязанность. Женщина не должна идти первой. Я уже много раз взбирался на такие холмы, опыта больше, чем у тебя." А Нин выглядела недовольной, но дорогу уступила. Используя нож как кирку, Чжаси начал восхождение.

Он поднимался быстро, его движения были похожи на обезьяньи. Мы помогали ему светом фонарей. В два счета он оказался под торчащей из холма громадиной, нашел место, где можно стоять и жестом показал нам, что можно подниматься. А затем начал осматриваться.

Нам снизу не было видно, что он там нашел. С тревогой наш врач спросил: "И что там?"

"Не знаю, — раздался сверху голос Чжаси. Я видел, как он почесал голову и по-тибетски добавил. — О, небеса! Это... это похоже на корабль."

"Корабль?" Мы в удивлении уставились друг на друга. А Чжаси снова крикнул: "Точно, это на самом деле корабль. Поднимайтесь и сами посмотрите."

Не успел он закончить, как А Нин уже оказалась на склоне, быстро поднимаясь. Я неуклюже последовал за ней. Наш врач был слишком толстым, после несколько попыток забраться на холм, он поскользнулся и упал. Мы посоветовали ему остаться внизу: лучше уж побездельничать немного, чем разбиться насмерть. А сами отправились к Чжаси.

По этому склону действительно нетрудно подняться: уклон небольшой и, хотя грунт очень мягкий, но неровный, есть куда поставить ногу. По примеру Чжаси мы использовали ножи и быстро забрались наверх.

Забравшись наверх, я почувствовал, как тут холодно, умудрился поскользнуться, но устоял на ногах и осмотрел это сооружение. Но, видимо, угол обзора был не тот, я не разглядел очертаний корабля.

Продвинувшись немного вперед, я увидел, что Чжаси осветил фонарем древние обломки, часть которых глубоко уходила в холм. Судя по их форме, это действительно, был корабль.

А Нин зажгла лайтстик и бросила его на палубу. Теперь можно было оценить степень повреждений: частично палуба была занесена песком, деревянные части сломаны и обуглены, через один борт и палубу шла огромная трещина. Трюм казался пустым, через трещину виднелась грязь, но большая часть трюма погружена в темноту.

Я оглядел окружающий ландшафт, пытаясь понять, откуда здесь взялся корабль. В древности здесь были полноводные реки, в эти времена корабль мог затонуть, а песок и ил вокруг корабля образовали подводный холм. Позже из-за изменения климата реки мельчали и исчезали, уступая место пустыне, и холм с кораблем оказался на поверхности(1).

А Нин спустилась на борт древнего корабля и осмотрела трещину: там в грязи обнаружилось множество предметов, напоминающих глиняные горшки.

"Похоже на купеческое судно, направлявшееся в западные районы, — сказала она. — А это их товары. Серьезное открытие. До сих пор нет объективных доказательства, что на западе был водный транспорт."

В древности здесь проходил самый опасный из семнадцати маршрутов великого шелкового пути(2), пересекавший несколько западных государств. Это было в некоторой степени пограничье между китайской и арабской культурами. Многочисленные речные пути здесь были очень оживленными, сложно представить, сколько шелка по этим рекам попало на запад. Говорят, что для королевских семей западных стран из Чжонюаня(3) даже тыквы возили. Русла рек постоянно менялись, многие корабли оказывались на мели, а во время половодья или наводнения — на дне. По крайней мере, тысячи таких затонувших кораблей похоронены глубоко в песках пустыни. Из-за постоянного изменения рельефа Гоби найти их практически невозможно.

Нашему врачу снизу ничего не было видно, поэтому он взволнованно кричал: "Ну что там? Видите кого-то? Эти трое там?"

Чжаси несколько раз ответил ему, но врач не расслышал ни слова.

Я тоже вспомнил о пропавших. Возможно, они, как и мы, полезли посмотреть, что это за корабль. Их точно не было в нижней части склона. Возможно, они поднялись выше. Я осмотрел склон холма — следов людей не было заметно. Куда же делись эти трое?

Кроме этого древнего корабля тут нет другого места, где можно спрятаться. Могли ли они укрыться внутри корабля, например, в трюме?

В это время луну затянули темные тучи, это было неожиданно, мы вовремя нашли место, где можно твердо стоять на ногах. Я попросил А Нин включить рацию и проверить, насколько близко отсюда сигнал передатчика.

А Нин выполнила мою просьбу: звук здесь был очень четким и чистым. Она поменяла несколько раз положение рации — звук оставался чистым. Чжаси указал в сторону корабля, советуя проверить там. А Нин вытянула руку в сторону палубы — и помехи исчезли совсем.

Мы смотрели друг на друга с удивлением, но похоже, сигнал шел из трюма древнего корабля.

Чжаси посмотрел на трещину, проходящую через корпус корабля и спросил: "Черт побери, эти трое идиотов залезли внутрь?"

Трещина очень широкая, люди вполне могли попасть через нее внутрь. Но ведь неизвестно, есть ли свободное место там. Осматривая корабль, мы заметили, что трюм довольно большой, но там было темно и ничего не видно. Я крикнул несколько раз, мне никто не ответил.

"И что делать?"

"Может быть, их там уже нет, просто обронили рацию?"

"Так же возможно, что там что-то случилось," — предположила А Нин.

"А как тогда включилась рация?" — спросил я.

"Пока не спустимся, не узнаем," — подмигнула мне А Нин, снимая рюкзак. Она собиралась вниз и приглашала меня с собой.

Чжаси еще предстоит вести нас обратно, он должен экономить силы, потому ему было приказано оставаться снаружи. Кроме меня, здесь некому сопровождать А Нин, я не мог отказаться. Она сняла куртку, взяла в зубы нож и проскользнула в трещину с грацией кошки.

Вместе с ней вниз полетели щепки и грязь. А Нин уже стояла на ногах, пытаясь удержать равновесие. Чжаси передал ей фонарь, затем я снял куртку и полез следом.

Трещина действительно была широкой, даже шире, чем мне казалось. Я неуклюже спрыгнул, ноги утонули в старой грязи внизу, а на голову посыпался песок и мусор. Места внутри было мало, можно было только сидеть и ползти. Хотя изначально трюм был просторный, но сейчас он более чем наполовину заполнен грязью и песком.

А Нин держала рацию, пытаясь определить направление сигнала, оттуда доносился чистый звук, похожий на смех. Здесь этот звук был особенно громким. В темноте трюма это создавало зловещую атмосферу, у меня даже сердце замерло. Где же источник звука?

А Нин по-пластунски двинулась вперед, как профессиональный солдат с оружием в руках. Только вместо автомата у нее был фонарь. Я пытался копировать ее движения, но вышло неуклюже. Вокруг была грязь, настоящая грязь, из которой торчали обломки дерева. Мне представилось, что в древности тут был бой.

Хотя, скорее всего, эта грязь попала сюда через пробоину во время кораблекрушения. Вероятно, судно затонуло не сразу, поэтому трюм не заполнился песком полностью. Где-то на дне, в грязи, наверно, были товары, которые перевозил этот корабль. Но я представления не имел, что это за груз.

Корабль застрял в холме с некоторым уклоном, поднявшись метров на семь-восемь, мы услышали странный звук. Без помех рации он звучал несколько иначе, доносился из самой глубины трюма и уже не казался таким зловещим. А Нин остановилась, выключила свою рацию и поползла в направлении этого звука.

Я старался соблюдать дистанцию, чтобы, в случае чего, она смогла отступить. Почти добравшись до конца, А Нин закричала и остановилась. Приблизившись к ней, я увидел провал, на месте которого когда-то, наверно, было помещение. Внизу все еще было немного свободного места. Я направил туда свет фонаря: обрушившаяся сверху грязь практически полностью засыпала человека, оставив свободной лишь часть туловища и голову.

Приглядевшись, я узнал одного из пропавших. Его лицо было грязным и кожа отливала синевой, издалека я не мог понять жив он или мертв. Из песка, засыпавшего человека, и доносился звук работающей рации, похожий на смех.

"Они действительно залезли внутрь!" — крикнул я, подумав, что эти люди слишком рисковали, и полез вперед, намереваясь спуститься и откопать пострадавшего.

Стоило мне крикнуть, как смех из рации замолк, и в трюме стало тихо.

Эта тишина потрясла меня, руки и ноги мои словно онемели, я остановился.

Я вспомнил, что мы посчитали этот звук сигналом бедствия. Но когда я закричал, он сразу же прекратился. Очевидно, меня услышали и перестали посылать сигнал. Есть две причины. Первая: человек знает, что мы рядом, и решил, что больше надобности в сигнале нет. Вторая: услышав, что мы рядом, человек расслабился, потерял сознание и отпустил кнопку вызова.

Что бы там ни было, мы должны немедленно вытащить его, особенно если верно последнее. Я знаю, что многие люди, которые просят о помощи, теряют надежду, осознав, что спасение рядом.

А Нин рассуждала так же, как и я. Она попросила меня посветить ей, подползла к краю провала и осторожно скользнула вниз. Я хотел последовать за ней, но она попросила меня не спускаться, и следить сверху.

Чжаси, который слышал мой крик, в нетерпении спрашивал, что произошло. Я попросил его подождать, пока мы осмотримся.

Сейчас конструкция корабля была мне более понятна. Трюм явно состоял из двух частей — верхней и нижней. Возле самого дна тряска во время плавания была минимальной, и там перевозили самые хрупкие грузы. Песка и грязи там было гораздо больше, но помещение не так повреждено, как верхняя часть. Разобравшись с планировкой корабля, я увидел в грязи на нижнем уровне много глиняных горшков, видимо, тот самый хрупкий груз. Но что в них перевозили?

Спустившись, А Нин, как могла, откопала пострадавшего, и приложила пальцы к шее, пытаясь нащупать пульс.

"Как он?" — нетерпеливо спросил я.

А Нин вздрогнула, обернулась и покачала головой, показывая, что ничего уже сделать нельзя.

Я вздохнул. А Нин быстро разгребла песок и оттащила тело в сторону. Сверху я заметил, что в этой яме есть еще кто-то: из песка торчали волосы и рука. А Нин продолжила копать, но этого человека засыпало основательно. Как ни старалась А Нин, ей не удавалось его откопать.

Больше бездействовать я не мог и спрыгнул, чтобы помочь. Но, лишь слегка дотронувшись до торчавшей из песка руки, я понял, что наши старания бессмысленны. Рука была холодной, этот человек тоже мертв.

С трудом мы откопали его и оттащили в сторону. И в яме я увидел лицо бледное лицо Кавказца, свернувшегося калачиком. Его руки были вытянуты вперед, словно он пытался выползти наружу, а пальцы крепко сжимали рацию.

Увидев это, я понял, что сигнал послал именно он.

Я вытащил его, А Нин приложила пальцы к шее и переменилась в лице: "Он все еще жив!" Ослабив одежду, она собралась делать искусственное дыхание, крикнув мне: "Передай Чжаси, пусть сообщит врачу, что потребуется помощь человеку, который был засыпан землей и пострадал от удушья."

Я выбрался наверх и передал сообщение Чжаси, а тот немедленно крикнул врачу, ожидавшему у подножья холма, чтобы тот готовился. Вернувшись, я увидел, что Кавказец дернулся, тело свело судорогой, его вырвало. Но видно, что дыхание восстановилось.

"Оставайся там, помогать будешь сверху!" — приказала А Нин спокойным уверенным тоном.

До этого я словно застыл, не понимая, что надо делать. Но от ее голоса меня как током ударило, и я последовал ее указаниям, действуя словно на автопилоте. А Нин сняла одежду, обвязала ею пострадавшего, сделав простую обвязку(4), перекинула мне рукава и приказала тянуть.

Стиснув зубы, я потащил рукава вверх, а она придерживала Кавказца за ноги. Совместными усилиями мы подняли его на верхний уровень трюма, а затем вытащили через трещину наружу.

Чжаси снаружи уже приготовился. Как только мы вытащили Кавказца, он взвалил его себе на спину, пристегнул ремнями и полез вниз. Я сильно устал: сначала подстраховал Чжаси, который начал спуск, потом помог выбраться А Нин и теперь, задыхаясь, медленно полез вниз сам.

Спуск потребовал много усилий. Я видел, как несколько раз Чжаси чуть не сорвался, но к счастью, он был очень ловок и опытен, и успевал закрепиться на склоне с помощью ножа. К тому времени, как мы все спустились, врач уже все подготовил к оказанию помощи.

Но как только он начал снимать с кавказца куртку, я содрогнулся, хватая врача за рукав, чтобы остановить. Он меня понял и стал действовать осторожнее. Увидев залитую кровью подкладку куртки, я на мгновение почувствовал дурноту. Похоже, он был серьезно ранен.

Одежду под курткой врач уже не снимал, а разрезал ножницами. И когда он поднял окровавленную ткань, то испуганно вскрикнул: "Боже мой!" К моему горлу снова подкатила тошнота. Весь живот и грудь Кавказца были в маленьких ранах. Кровь из них уже не текла, они были маленькие, но покрывали всю поверхность тела, их было два или три десятка.

"Что это за раны?" — спросил Чжаси.

"Не знаю, — покачал головой врач. — Такое впечатление, что его истыкали отверткой. Но верхняя одежда цела. Почему? Вы ничего там странного не заметили?"

Я и А Нин покачали головами. На самом деле там было так грязно и тесно, что мы особого внимания на тело потерпевшего не обращали. Но с уверенностью могу сказать, что одежда была цела, без единой дырки. Не думаю, что эти повреждения внешние.

Но переживать было некогда. Врач попросил нас подержать пострадавшего и обработал раны, затем еще раз осмотрел его, сделал укол и достал походный кислородный аппарат, накрыв лицо Кавказца маской. Видимо, укол подействовал, несчастный успокоился и стал дышать ровнее.

Мы очень устали, врач тоже вытирал пот со лба, но отправил нас искать выход. Пострадавший сейчас очень слаб, нести его опасно, а носилки и необходимое медицинское оборудование находятся в машине снаружи. Кроме того, нужны палатка и спальный мешок, чтобы согреть его. Только когда ему станет лучше, он сможет спать без тепла.

Только Чжаси знал, как ориентироваться по своим чедо. Он сказал, что принесет носилки и приведет людей на подмогу. Сюда мы шли долго, но на обратный путь ему потребуется меньше времени. Я хотел пойти с ним, однако он отказался, сказав, что один дойдет быстрее, а я могу пригодиться здесь.

Когда он ушел, врач отвязал одежду А Нин от пострадавшего и отдал ей, затем достал из своего рюкзака плед, чтобы хоть немного согреть Кавказца.

Я зажег походную печь на максимум и пододвинул поближе к пострадавшему. Тепла от нее хватит, чтобы согреть несколько человек. Кроме этого, достал шаоцзю(5) — эта штука хорошо помогает от холода. Мы все здорово вспотели, а ночи в Гоби холодные, так недолго заболеть.

Огонь разгорелся, осветив окрестности, воздух рядом с печью быстро прогрелся. Врач продолжал обрабатывать раны Кавказца и следил за его состоянием, а мы с А Нин отошли в сторону. Странно, но сейчас усталость, накопившаяся за несколько часов, совсем не ощущалась. Я сидел на большом камне и пил воду. А Нин оделась. Лица у нас были грязные, мы смущенно улыбнулись, глядя друг на друга. Ее лицо все равно было усталым, она прислонилась спиной к склону, крутила в руках рацию и казалась расстроенной.

Я только сейчас заметил, что она очень женственна, и ей, должно быть, нелегко заниматься такой мужской работой. Почему она такой стала? Тяжело думать о женщине, которая ведет себя так жестко.

Странно то, что она не выглядит так, словно ей не хватает денег, кажется, такая жизнь ей даже в радость. Почему она работает на Цю Декао? Я отчаянно пытался, но не мог ее понять. Надеюсь, у меня будет шанс поговорить с ней об этом.

Сделав еще несколько глотков воды, я захотел облегчиться и обошел холм, чтобы уединиться. В пустыне такого комфорта не было, к чему я уже привык.

Я с удовольствием мочился, когда внезапно из-за камня у подножья холма услышал смех, такой же, что звучал из рации. Мороз по коже пробежал, я уставился на камень. Почему я это слышу? Неужели у меня начались слуховые галлюцинации?

______________________

Примечания переводчика

(1) "Реки мельчали и исчезали, уступая место пустыне, и холм с кораблем оказался на поверхности." По легендам на территории Гоби в древности были не только крупные реки, но и внутреннее море. Теоретически это подтверждается наличием большого количества соли в почве, но на практике предполагается, что такое море там было еще до появления крупных цивилизаций человечества.

(2) Самый опасный из семнадцати маршрутов великого шелкового пути." Великий шелковый путь походил на разветвленное дерево, ведь маршрутов было много. Таким образом, торговый круговорот охватывал множество городов. Хотя маршруты Шелкового пути изменялись, возможно выделить две основные трассы, соединявшие Восток и Запад: Южная дорога – от севера Китая через Среднюю Азию на Ближний Восток и Северную Индию; Северная дорога – от севера Китая через Памир и Приаралье к Нижней Волге и к бассейну Черного моря. Южную и Северную дороги соединяли между собой несколько промежуточных маршрутов. Со временем сеть коммуникаций становилась все более густой, появлялось все больше ответвлений. Главные маршруты сдвигались то на северную, то на южную дорогу.

(3) Чжонюань или Чунюань — Центральная Равнина, относится к области на севере Китая, ниже достигает Желтой реки, является частью Северной китайской Равнины. Здесь сформировалась колыбель китайской цивилизации. В более широком контексте термин Чжонюань относится к китайской цивилизации, то есть к регионам, которыми непосредственно управляли централизованные китайские правительства и династии.

(4) Простая обвязка. Для подъема пострадавшего можно использовать верхнюю одежду: важно закрепить ее подмышками, а рукава оставить свободными, используя их в качества лямок.

(5) Разновидность байцзю, китайской водки. Шаоцзю отличается тем, что его принято пить только подогретым. Аналогом его является корейская соджу.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 24. КУВШИНЫ СИВАНМУ

*********************************************************************************************

В течение часа я всю дорогу слышал этот жуткий смех и почти привык к нему. Когда он прервался на корабле, мне даже стало как-то неуютно. Но сейчас он снова звучал в окружавшей меня темноте, здесь он казался неуместен, вызывая странные чувства.

Хотя, если допустить, что это галлюцинация, лучше просто не обращать на нее внимания. В таких странных местах всякое случается. Застегнув молнию, я включил фонарь и направился к камню, чтобы посмотреть, там ли источник звука.

Камень этот отличался от остальных. Не знаю, что за минерал, но вокруг везде осадочные горные породы, а структура этого ближе к граниту. Это явно не осколок ярданга, которые здесь везде поднимаются из земли.

Камень отбрасывал тень, туда свет фонаря не добирался. Я обошел его кругом, но ничего не увидел. Он был плотно прислонен к склону, щель между ними была очень маленькой, там ничего не спрятать. Я толкнул камень: оказалось, он просто лежал на земле и от толчка откатился, под ним тоже ничего не было. Вокруг все было тихо, поэтому я решил, что мне почудилось, покачал головой и пошел назад. А Нин спросила меня, что случилось. Я ответил: "Показалось, там что-то есть. Возможно, перенервничал."

Сидя у костра, я согрелся, даже разговаривать было лень. Оперевшись на камень, я закрыл глаза — просто хотел дать себе небольшой отдых, но не отключаться, вдруг моя помощь понадобиться. Однако, усталость накатила так резко и неотвратимо, что я даже не заметил, как уснул.

Когда я проснулся, небо посветлело, было раннее утро. Ветер полностью прекратился. Я услышал голос Чжаси, встал и огляделся. Кажется, сюда перевезли весь лагерь, что был разбит снаружи. Кругом разведены костры и расставлены палатки, в одной из которых уложили раненого Кавказца. А Нин спала неподалеку, свернувшись калачиком на боку в спальном мешке. Вокруг суетились люди.

Я заметил, что укрыт одеялом: кто-то позаботился обо мне, пока я спал. Сразу после сна вставать было трудно, но я преодолел утреннюю сонливость, зевая, оглядел окружающий ландшафт и на мгновение растерялся.

Днем город Дьявола выглядел совсем иначе, поражая красотой выветренных ярдангов, словно вырастающих из земли и окружавших нас, как загадочные высокие пирамиды. Ночью все скалы казались одинаковыми и черными, сейчас же поражали разнообразием форм в сочетании с бескрайними просторами Гоби. Это захватывающее ощущение невозможно описать словами.

А ведь это не первоначальный рельеф. За миллионы лет ветер и песок формировали эти ярданги. Насколько же величественным этот пейзаж был раньше?

На какое-то время я замер в оцепенении, любуясь красотами ландшафта. Затем пришел в себя и заметил вокруг себя людей, которые переносили из корабля найденные там предметы. Холм был намного выше, чем казался ночью в темноте. В его склон уже были вбиты колья с продетыми веревками для облегчения подъема, оборудована подвесная корзина. Несколько человек выкапывали груз, засыпанный песком в трюме, спускали в корзине вниз, где их принимал Лаосы и раскладывал на земле в тени нависшего корабля.

Госпожа Чжома и ее невестка приготовили часуйму. Увидев, что я проснулся, Чжома жестом пригласила меня к их столу. Я выпил предложенную чашку тибетского чая, съел кусок лепешки, потом направился к Лаосы и спросил, как дела.

У Лаосы помнил, что меня приглашал Цю Декао для обеспечения безопасности прошлой экспедиции, и полагал, что я посвящен в их дела. Кроме того, я ему немного нравился. Поприветствовав меня кивком головы, он рассказал, что состояние Кавказца довольно серьезное, есть признаки инфекции. Врач все еще пытается оказать ему помощь. Из-за этого, возможно, придется свернуть экспедицию. Но они не хотят возвращаться с пустыми руками. Затонувший корабль, найденный в песках Гоби — большое открытие. Они хотят задокументировать находку, чтобы предоставить отчеты, а также вывезти, что возможно.

Я сел рядом с ним и посмотрел на затонувший корабль, зависший над моей головой. Он был таким большим! Ночью все здесь казалось меньше. Похоже, это обычный торговый корабль. Наверно, раньше он весь был скрыт в холме, но в результате выветривания обнажилась его передняя часть. И теперь казалось, что он парит в воздухе. Для безопасности выступающую из холма часть укрепили опорами и кронштейнами.

Я посмотрел, что вынесли из трюма. В основном это была керамика: глиняные кувшины, большие, размером с унитаз. Что удивительно, все они были в полной сохранности. Похоже, кораблекрушение произошло не во время бури, корабль сел на мель и медленно погружался на дно, потому груз оказался неповрежденным. На кувшинах виднелись узоры, характерные для западных государств, покрытые черной глазурью, некоторые символы были похожи на иероглифы, но точно не ханьское письмо. Я спросил, что это, но Лаосы покачал головой и сказал, что никто из присутствующих не может понять, что это за язык. Культура западных государств мало изучена, их история насчитывает пять тысяч лет, но многие древние города похоронены под песками Гоби. В прошлом Кекексили и Такла-макан назывались Сихуаном(1), население которого было рассредоточено по огромной территории, поэтому сейчас сложно отследить его историю.

"Это очень древняя керамика, которой торговали жители западных государств,— сказал человек с очками на носу, стоявший рядом. — Эти кувшины показывают, насколько хорошо тут было развито гончарное дело, и созданы они точно еще до периода династии Тан. Не могу сказать, где именно они были сделаны. Возможно, их везли с центральных равнин, но так же вероятно, что это товары из западных, даже арабских стран. Несмотря на то, что мы нашли их на территории царства Сиванму, сложно сказать, имеют ли эти изделия отношение к нему."

У Лаосы кивнул, соглашаясь: "Я тоже считаю, что это очень возможно, посмотрите, — он указал на узор на глиняном кувшине, изображавший птиц. — Это легендарный тотем Сиванму, три синие птицы(2). Конечно, нельзя исключить возможность того, что этот символ могли использовать мастера из других стран. В то время царство Сиванму считалось духовным центром, было окружено тайнами. Его нельзя сравнивать с могущественным Чжоу, но в те времена люди опасались всего, что связано с магией, а легенды о Сиванму просто пропитаны ею. Вполне возможно, что с запада сюда даже паломники приходили для поклонения. Они могли приносить в дар утварь, доказывающую серьезность их намерений."

Меня мало интересовало все, что относится к области археологии, поэтому я перебил их, задав интересующий меня вопрос: "А что в этих кувшинах? Они ведь не могут быть пустыми. Нет смысла перевозить пустую тару."

Горлышко кувшина, который я осматривал, было покрыто глиной темно-зеленого цвета, похожей на грязь, которая заполняла трюм древнего корабля. Так обычно запечатывали кувшины с вином. Я принюхался и почувствовал пряный запах, который показался мне знакомым. Я поднял кувшин: он оказался тяжелым. В нем точно должно быть что-то, но это не похоже на жидкость.

Я спросил, почему не открыли? У Лаосы ответил, что они стараются не трогать кувшины, чтобы сначала проверить их на предмет скрытых повреждений. Кроме того, содержимое может быть очень ценным, но подверженным окислению. Если открыть сразу, можно повредить то, что перевозили в них.

Я засмеялся, подумав, что третий дядя или Толстяк не заморачивались бы и открыли кувшины без лишних слов.

Но надо уважать чужие методы работы. Доев последний кусок лепешки, я сказал: "Делайте, что должны. Когда откроете кувшины, позовите меня." Затем пошел проведать Кавказца.

В палатке, где он лежал, было тесновато. Туда же принесли тела двух других пропавших, их оставили в углу, прикрыв пленкой. У врача были заметны темные круги под глазами, сразу понятно, что он всю ночь не спал. Сейчас он измерял температуру Кавказцу.

Я спросил его, как обстоят дела. Он сказал, что сбит с толку, но сейчас состояние пострадавшего улучшилось, симптомы удушья и гипоксии исчезли, остались только странные раны на животе.... Потом он показал мне на трупы: на них были такие же раны, у одного на груди, у другого на внутренней стороне бедра. Крови на телах было немного, одежда так же не была повреждена. И врач не мог сказать, как были нанесены эти раны.

Я подошел к Кавказцу. Его лицо было бледным, на лбу испарина, но в кислородной маске уже не было необходимости, он дышал глубоко и самостоятельно, губы шевелились, словно он что-то шептал. Я прислушался, но он говорил по-английски.

"Что он говорит? — спросил я врача. Я не очень хорошо владею английским, только общие фразы, но разобрать невнятное бормотание на этом языке не смогу.

Врач тоже покачал головой, сказав, что с английским не в ладах. Однако, ненадолго его пациент пришел в себя и повторял одну и ту же непонятную фразу.

Я снова наклонился и попытался разобрать слова, но ничего не добился. Пришлось сдаться. Я вышел из палатки, собираясь вздремнуть, все равно делать мне нечего.

Добравшись до укромного места, я лег и быстро заснул, несмотря на навязчивые мысли о прошедшей ночи. Не знаю, как долго я спал, разбудил меня чей-то голос, звавший меня по имени. Я сел, пытаясь отогнать остатки сна. Вокруг Лаосы собрались люди, он поманил меня. Видимо, там что-то произошло.

Я подошел к ним и сразу почувствовал сильный странный запах, очень резкий, от него в горле стало горячо, словно я вдохнул пары кислоты. Прикрыв нос, я увидел разбитые кувшины. Лаосы сказал, что они нашли несколько поврежденных, сохранять которые не было смысла, и вскрыли их. Потому он и позвал меня, как я и просил.

Они разбили больше дюжины кувшинов. У Лаосы разложил их содержимое на земле. Это было похоже глобусы, заляпанные черной высохшей глиной. Выглядели они отвратительно, потому что кроме грязи были покрыты клочьями волос. Это казалось неестественным.

Рядом с разбитыми кувшинами уже появилась куча этих грязных комков, я не мог понять, что это. Сначала я решил, что это тыквы, настолько древние, что уже прекратились в камень.

Подойдя поближе, я присмотрелся и чуть не задохнулся от ужаса и отвращения. Это были испачканные человеческие головы. Теперь понятно, откуда на них волосы.

______________________

Примечания переводчика

(1) Сихуан (西荒) — переводится, как уединенное место на западе. Считалось территорией матриархального царства Сиванму и было противопоставлено племенам Яньхуан с центральных равнин, для которых был характерен патриархат. Упоминается во многих древних книгах и поэмах, в том числе, в известной "Книге гор и морей".

(2) "Тотем Сиванму, три синие птицы." Согласно китайской мифологии, пищу для Сиванму приносили три синие (по некоторым источникам зеленые) трехногие священные птицы.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 25. ГОЛОВА ДЕМОНА

*********************************************************************************************

Глядеть на это было противно. У Лаосы и остальные, очевидно, не ожидали найти что-то подобное в обычных кувшинах, на их лицах выражение удивления быстро сменилось отвращением.

Заметив собравшуюся здесь толпу, к нам постепенно подтягивались другие участники экспедиции, в том числе и несколько водителей-тибетцев. Они раньше никогда такого не видели, и им было любопытно посмотреть.

Прикрывая нос, я наблюдал, как Лаосы, надев перчатки, поднял человеческую голову и стряхнул с нее грязь. Совершенно понятно, что останки старые, но волосы очень хорошо сохранились несмотря на то, что ткани на черепе разложились. Местами высохшая глина, покрывавшая голову, откололась, под ней была видна сморщенная кожа и глазные впадины. Этому черепу очень много лет.

Очкарик, читавший нам лекцию по истории западных стран, сравнил размеры головы и горлышка кувшина: голову невозможно туда засунуть.

Я спросил его, как же голова оказалась внутри.

"Был такой обычай в западных странах, возможно, и в царстве Сиванму тоже, — ответил он. — Должно быть, это раб. Иногда в раннем детстве, в возрасте 2-3 лет ребенку-рабу надевали на голову кувшин. Когда он подрастал, кувшин уже невозможно было снять, как и просовывать еду внутрь. Тогда голову отрубали и отправляли Сиванму в качестве подношения. Это обряд жертвоприношения."

"Блять... это слишком жестоко. Сиванму в "Путешествии на запад" изображается доброй, не такой коварной." Сказавший это цокнул языком, выражая сомнение.

"Сиванму в литературных источниках — олицетворение владычицы, характерное для Центральных равнин, — пояснил кто-то из толпы. — Но самая древняя легенда говорит о том, что Сиванму — скорее демон, а не человек. А кроме того, в те времена жестокость была нормой. Считалось, что властитель не может быть добрым, управление требует жестокости. А еще правители использовали такие ритуалы, чтобы обрести сверхъестественные способности, которые сделают их более могущественными."

"Но зачем засовывать голову в кувшин и ждать? — спросил я У Лаоси. — Не проще ли просто отрезать голову."

"В западных странах бытовало мнение, что сразу после смерти душа человека вылетает изо рта или из глаз, — ответил он. — Если надеть кувшин на голову живому человеку, внутри окажется и его душа, и не сможет оттуда выбраться после смерти. С мистической точки зрения этот ритуал жертвоприношения имеет смысл. Обычно после завершения обряда эти головы складывали вместе, чтобы накормить ворон, или бросали в море или реку на корм рыбам. На Центральных равнинах был похожий ритуал, там его называли "яма демонов"(1). При раскопках Яньсяду в Исяне, в провинции Хэбей был обнаружен могильник, курган из голов, которые, возможно, тоже принесли в жертву(2)."

У меня прямо шею свело, пока я слушал Лаосы. Надо же, к чему может привести суеверие! Но мне интересно, кто первым додумался до таких обрядов? С каких пор и по какой причине древние стали верить, что такие кровавые традиции могут быть действенными?

"Но как же этот ребенок жил с кувшином на голове? Это же невероятные страдания!" —спросил кто-то из присутствующих.

"Страдания? — возразил другой. — Вы не правы, жизнь людей, предназначенных в жертву, была совсем не ужасной. Лучшая еда, какую не подавали даже правителям, комфортные условия. Эти люди не работали, у них были слуги. При наступлении половой зрелости к ним приводили самых красивых девушек, чтобы те могли забеременеть. Да, иногда, чтобы шея жертвы поскорее стала такой же толстой, как и горлышко кувшина, их специально откармливали. Но чаще предназначенный в жертву жил лет до тридцати, не работая, на всем готовом, в отличие от обычных рабов, которые зачастую не доживали до такого возраста, умирая от истощения и тяжелого труда. Прожить столько в достатке и комфорте — в те времена это был хороший выбор."

Задавший вопрос мужчина почесал подбородок: "Звучит неплохо. Хорошая жратва — это фигня, а вот красивые девушки... это уже интересно. Если бы я был такой жертвой, то постарался бы есть поменьше, чтобы шея долго оставалась тонкой. Тогда сколько женщин я мог бы..."

Он не успел закончить, как все расхохотались, а я треснул его по голове, и выругался: ну что у него за каша вместо мозгов?

Пока все смеялись, У Лаосы начал очищать голову специальным раствором. Это была тонкая археологическая работа. Остальным было скучно наблюдать за этим процессом, они разошлись и вернулись к своим делам. Надо было подготовиться к возвращению, отремонтировать машины, чтобы все было готово, когда археологи закончат свои исследования.

Еще не все успели разойтись, когда из толпы раздался странный смех.

Я покрылся холодным потом, остальные замерли, растерянно глядя друг на друга. Глядя на них, я понял, что они не понимают, кто смеется. Сердце замерло. Я не мог понять, что происходит. Что за ерунда творится?

Пока я стоял в оцепенении, снова раздался смех. Но теперь это уже не стало такой неожиданностью, все стали озираться, чтобы найти источник странного смеха и обнаружили, что звук идет из кучи голов, сложенных неподалеку.

У Лаосы был так напуган, что выронил голову, с которой работал. У меня волосы встали дыбом. Как такое возможно? В эту минуту кто-то из приблизившихся к куче голов испуганно вскрикнул, отшатываясь: "Смотрите! Головы двигаются!"

Я посмотрел туда: на одном из черепов треснула засохшая глина, а сама голова тряслась, словно была живой. У меня дыхание перехватило, это же невозможно! Из трещины в глине на голове показались два маленьких кроваво-красных жучка, каждый размером с ноготь. Они выглядели очень знакомо.

Я не мог поверить своим глазам, а от страшного предчувствия у меня закружилась голова. Еще надеясь, что это ошибка, я присмотрелся, и моя душа ушла в пятки. Это были маленькие короли трупоедов!

На подкашивающихся ногах я отошел подальше. Сначала насекомых было два, потом появились еще три, четыре. И вскоре из кучи голов поднялась целая стая жуков, маленьких копий того, которого я видел во дворце Лу Шан Вана! Но там был всего лишь один, способный убить человека в мгновение ока.

"Блять! Что за жук? Я раньше таких не видел," — кто-то из тибетских водителей в удивлении хотел подойти поближе.

"Стой, идиотина! — заорал я. — Отойди подальше! Не трогай, он смертельно ядовит!"

Мужчина обернулся ко мне, потом снова посмотрел на жука, который молнией метнулся в его сторону и сел на плечо. "Не-е-ет!" — закричал я, но было уже поздно. Он инстинктивно пытался смахнуть насекомое ладонью и вскрикнул от боли, отдернув руку, словно ее обожгло огнем. Подняв ладонь, он с ужасом смотрел, как красная сыпь с огромной скоростью распространяется по коже.

Отступая, все в панике кричали, а пострадавший, наблюдая, как краснеет и высыхает его рука, истошно кричал: "Врача! Врача!" Затем упал на землю.

Кто-то бросился к нему, чтобы помочь, остальные побежали к палатке врача. Но я знал, что помочь ему уже нельзя. И дело обстоит хуже, чем я мог представить. Выругавшись, я попытался остановить тех, кто пытался ему помочь, взывая к ним: "Не трогайте его, даже прикосновение к пострадавшему убьет вас. Не надо паниковать. Мы должны найти способ уничтожить жуков, пока они еще не все выбрались. Иначе погибнем все!"

К счастью, люди отреагировали на мои слова быстро, отошли от пострадавшего, постарались закрыть кожу, насколько это было возможно, и принялись отмахиваться от жуков куртками. Однако, это было бесполезно: короли трупоедов легко уворачивались, их было очень много, лишь пара десятков упала на землю, а из кучи голов выползло еще больше. Вскоре раздались крики еще двух укушенных человек.

Среди этого хаоса У Лаосы решился на эксперимент: подняв ящик с инструментами, он разбил им ту голову, с которой только что работал. Внутри расколотого черепа я увидел... святые небеса!... гнездо, похожее на соты, заполненное серыми яйцами, среди которых ползали мелкие красные жуки. Это было отвратительно.

Я содрогнулся при виде этого гнезда. Кажется, очкарик ошибался, посчитав это обычным жертвоприношением. Похоже, эти головы использовали в качестве питательной среды для королей трупоедов. Получается, что они откладывают яйца в мозге человека? Надеюсь, эта мерзость не доберется до населенных пунктов, иначе существующие четыре чумы(3) потеряют свой статус.

"Другие головы начали шевелиться!" — снова закричал кто-то. Но у меня уже не было времени рассматривать, что там. Вокруг усиливался угрожающий гул, а воздух, казалось, окрасился в красный цвет. Несколько жуков пролетели мимо меня, я почувствовал трепетание их крыльев на своей шее.

В первую минуту в моей голове осталась только одна мысль: уже слишком поздно, в этот раз умрут многие! Я снова услышал крики тех, кого укусили короли трупоедов. Обернувшись, я увидел У Лаосы, который упал на землю, и катался, корчась от боли. Бросив взгляд в сторону кучи голов, я ужаснулся: земля вокруг нее была словно покрыта кровавыми пятнами, оттуда тучами поднимались короли трупоедов, заполняя воздух шумом крыльев.

С этой напастью невозможно справиться. Один король трупоедов способен убить всех в этом лагере, не говоря уже о тысячах тех, что сейчас поднимались в воздух. Какое, к черту, жертвоприношение?! Это оружие массового поражения, придуманное в древности, похлеще современной атомной бомбы. Бросить посередине города пару таких голов — и от населения не останется ни следа!

Сейчас у меня есть только один путь: бежать прочь, спасая свою жизнь. На бегу я заглядывал в палатки и поднимал спящих там ни о чем не подозревающих людей. Они, увидев меня, пытались задавать вопросы о том, что произошло, но я не отвечал, лишь коротко командовал: "Нет времени для вопросов. Спасайтесь! Бегите к машинам снаружи, все вопросы зададите там!"

Двое водителей-тибетцев вынесли из палатки Кавказца, который все еще был без сознания. Чжаси, взяв на спину Чжому, уже убежал.

Увидев, что многие направляются к выходу из Города Дьявола, я бросился предупредить А Нин. Она спала. Разбудив девушку, я, ничего не объясняя, потащил ее прочь. Но она вырывалась и требовала объяснить, что происходит.

"Я тебе сказал бежать! Иначе вопросы жукам задавать будешь на том свете!" Словно в подтверждение моих слов, мимо нас с гудением пролетела стая жуков, один отстал и направился к А Нин, собираясь сесть на плечо.

Опешив, она собралась отмахнуться, но я перехватил ее руку и ударом ноги отшвырнул короля трупоедов. Потом схватил ее за руку и бросился прочь.

Молчун и Черный Слепой оставались снаружи, следили за машинами, но туда надо было еще добраться. Я мчался со скоростью ветра, пробежав метров триста, увидел чедо и застыл. Я вдруг понял, что не знаю, куда бежать. С этими чедо мог разобраться только Чжаси.

______________________

Примечания переводчика

(1) 鬼头坑 — яма призраков или яма демонов. Безрезультатно искала, что это за обряд. На форумах поклонников daomu biji писали, что это называние вымышленное.

(2) Яньсяду 燕下都— столица царства Янь в период Сражающихся царств Там, во время раскопок в радиусе 2, 5 км вокруг города были обнаружены 14 насыпных курганов, высотой примерно 10 метров. В некоторых из них археологи обнаружили человеческие черепа, захороненные около двух тысяч лет назад. Происхождение этих курганов до сих пор изучается, поэтому рассказ Лаоси о том, что это было жертвоприношения — всего лишь авторское предположение. Площадь захоронения составляет около 300 квадратных метров, там было обнаружено более двух тысяч черепов. На данный момент большую часть этих курганов законсервировали, расчищено всего 50 квадратных метров и досконально изучено чуть более трехсот черепов. Многие из них имеют следы прижизненного надреза на шее, но некоторые были убиты стрелами в голову (найдены фрагменты этих стрел), а надрез по шее посмертный. Все останки принадлежал молодым мужчинам в возрасте 20-30 лет, предположительно, военнопленным. До сих пор идут споры о том, в результате какой именно битвы были сформированы эти курганы. Но на данный момент это крупнейшее захоронение погибших на войне в мире. Мистические причины захоронения (жертвоприношения) учеными не рассматриваются.

(3) Четыре чумы: четыре вредителя — крысы, клопы, мухи, комары.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 26. АПОКАЛИПСИС

*********************************************************************************************

Пришлось остановиться, чтобы посмотреть по сторонам. Мы были на перекрестке, чедо стоял посередине, в какую сторону идти — непонятно.

Я оглянулся: за спиной нарастал гул крыльев королей трупоедов, сквозь который иногда прорывался жуткий смех и крики пострадавших. От этого хаоса звуков волосы вставали дыбом.

А Нин, задыхаясь, спросила, что происходит. Интуитивно она понимала всю серьезность происходящего, но хотела понять, в чем дело.

Я кратко объяснил ситуацию, рассказал об опасности яда короля трупоедов. Услышав, что У Лаосы был укушен, А Нин побледнела.

Закончив объяснения, я заметил, что гул позади стал еще сильнее. Посмотрев наверх, я увидел, что жуки поднялись в небо, собравшись в большое красное облако, приближавшееся к нам.

Форменный армагедец! Но времени рассуждать не было, я схватил А Нин за руку и бросился прочь.

Мы бежали, выкладываясь по полной, казалось, еще чуть-чуть — и свалимся замертво. Даже предположить не мог, что способен на такое. Я уже не обращал внимания на чедо. Преодолев около километра, миновав дюжину поворотов между скал, я почувствовал, что силы на исходе, и вынужден был притормозить.

Оглянулся назад: в небе было полно насекомых, их рой, словно красный туман, следовал за нами, скрывая небо и землю. Они быстро настигали, грозя накрыть нас в любую секунду.

Это же ебучий судный день! Пытаясь справиться с головокружением, я продолжал бежать вперед. А Нин, казалось, физически лучше подготовлена и немного опередила меня. В какой-то момент она обернулась и крикнула: "Так долго мы не сможем бежать, надо найти укрытие!"

В ту же секунду я оказался на краю пологого склона. Это было неожиданно, нога подвернулась, и я покатился вниз.

А Нин скатилась следом, помогла мне подняться. Земля у меня уходила из под ног, я с трудом справлялся с сильным головокружением. Она потащила меня вперед. Пробежав пару сотен метров, мы уткнулись в скалу, протяженностью напоминавшую городскую стену, и побежали вдоль нее, в надежде, что она закончится. Но скала изгибалась полукругом, образуя тупик.

Сообразив, что мы в ловушке, я заорал, оглядываясь назад: над скалой зависло красное облако, закрывая все небо.

Что толку смотреть, бежать нам некуда. И это облако... его передвижения, казалось, были осознанными, словно рой королей трупоедов охотился именно на нас!

Однако не в моих правилах сдаваться так быстро. Я огляделся в поисках укрытия, но вокруг были только камни, за которым даже один человек не сможет спрятаться.

Тяжело вздохнув, я внезапно услышал крик А Нин: "Иди сюда!"

Она нашла в скале небольшую пещерку. Места там маловато, но это был единственный вариант. Удача пока на нашей стороне.

Мы забились туда, и я, сняв футболку, закрыл ею вход.

Сквозь ткань я видел, как к нам приближается красноватое облако, жужжание усиливалось, в нос ударил пряный аромат. Вскоре можно было различить отдельных насекомых. Они бились о камень сбоку от пещерки с громким звуком, напоминающим выстрелы.

Мне казалось, что я вот-вот задохнусь. И дело даже не в том, что снаружи летала красная смерть. В этой маленькой пещерке даже выпрямиться нельзя, мы сидели, согнувшись в три погибели.

Закрыв глаза, я приготовился к смерти. Снаружи их очень много, достаточно проникнуть сюда хоть одному, и последствия будут катастрофическими. Я даже не надеялся, что нам повезет, в глубине души мы уже ждали того момента, когда...

Удивительно, но в этом состоянии аффекта и напряжения я совсем не чувствовал страха, и мой разум был абсолютно пуст.

Однако, неожиданно гул снаружи стал слабеть, звуки ударов насекомых о скалу раздавались все реже, и вскоре стало совсем тихо.

Я еще долго сидел, съежившись и стиснув зубы, не реагируя ни на что, пока А Нин не похлопала меня по спине. Осторожно высунувшись, я увидел, что рой улетел, лишь на земле валялись те, что слишком сильно врезались в камень. Пока я приходил в себя, они, очухавшись, поднялись в воздух и улетели один за другим.

Мы с А Нин посмотрели друг на друга, не понимая, что происходит, и вздохнули с облегчением. Прислонившись спиной к скале, я начал смеяться — это было слишком серьезное испытание, моя нервная система явно не выдерживала такой нагрузки.

Я не мог остановиться. А Нин, улыбнувшись, зажала мне рот и тихо сказала: "Похоже, не мы были их целью, раз они так быстро улетели. Просто мы бежали в том же направлении, что и они. Но не расслабляйся, мы можем снова натолкнуться на них. Или привлечь звуками."

Когда до меня дошел смысл ее слов, я кивнул, и она убрала руку с моего лица. Я молчал, но все еще не мог избавиться от напряжения, чтобы спокойно рассуждать.

Город Дьявола был безмолвен, словно ничего не произошло. Такое ощущение, что нам привиделось нападение жуков и весь этот кошмар.

Я сделал несколько глубоких вдохов, прежде чем, наконец, успокоился. И сразу почувствовал невероятную усталость, ногу свело судорогой. Вставая, я чуть не упал, и какое-то время стоял без движения.

Прихрамывая, мы перевернули несколько камней, лежавших рядом, чтобы проверить, нет ли под ними притаившихся жуков. Очень хотелось пить. Я потянулся к небольшому бурдюку на поясе и обнаружил, что он пуст.

Потом я вспомнил, что когда все началось, я только проснулся и, убегая, даже куртку не надел. К счастью, днем здесь не так холодно, как по ночам.

Посмотрев на А Нин, я обнаружил, что с ее одеждой дело обстоит еще хуже. На ней была только короткая майка. Точно, я же ее прямо из спального мешка вытащил. Ее волосы были растрепаны. Приглядевшись, я понял, что на ней нет бюстгальтера.

Я смутился, вспомнив, как я торопился ее увести прочь. И теперь, покраснев, отвернулся.

"Что это за жуки? Как много ты знаешь о них?" — спросила А Нин.

Я ответил, что все уже рассказал. О королях трупоедов я слышал много раз, но видел их второй раз в жизни. Первый был во дворце Лу Шан Вана. Там жук тоже вылез из отрезанной головы цзунцзы, но он был один. Однако, даже в одиночку этот гад чуть не убил нас всех. А сегодня их было бесчисленное множество, такого я еще не видел.

Я был абсолютно честен. Но А Нин все еще не могла осознать увиденное. Это произошло слишком быстро. И она сомневалась в правдивости моих слов.

Хотя я тоже все еще не мог осознать тот факт, что королей трупоедов может быть так много. И у меня не было сил объяснять ей подробно мои мысли по этому поводу. Полагаю, все это имеет какое-то отношение к древнему царству Сиванму, которое мы искали. Эти кувшины с человеческими головами, возможно, являются своего рода инкубатором для выращивания королей трупоедов. Третий дядя говорил, что он видел такие головы в подводной гробнице. Похоже, этот вид трупоедов размножается только в мозгу человека, там долгое время может сохранять жизнеспособность. И это пугает. Не знаю, зачем Сиванму эти ужасные жуки. Неужели она использовала их в качестве оружия?

Но если бы Сиванму использовала биологическое оружие такой силы, то ее царство должно было стать гегемоном не только среди западных государств.

Думая об этом, я оглядывался кругом, пытаясь понять, где мы оказались. Это место казалось совершенно незнакомым. Я не мог вспомнить, сколько точно поворотов мы сделали, когда спасались из хаоса, накрывшего лагерь внутри города Дьявола.

Вроде бы мы бежали на северо-восток, могли немного уклониться к северу. По словам Чжаси, площадь города Дьявола более восьмидесяти квадратных километров. Не знаю, где мы сейчас, но это точно не окраина, потому что пустыни между скалами я не видел.

"Улицы" города Дьявола — это ущелья между выветренными скалами, и они достаточно прямые и длинные. Но скалы имеют разную форму, и это разнообразие запомнить за короткое время невозможно. Стоит сделать всего несколько шагов, как окружающий ландшафт полностью меняется. Такая изменчивость ландшафта даже в прямом ущелье сильно дезориентирует. Теперь я даже не знаю, каким путем нам можно вернуться назад. Есть лишь один вариант: выбрать одно направление и идти вперед, пока не доберемся до окраины, где можно будет видеть пустыню, а затем следовать вокруг города, чтобы вернуться к тому месту, где остался охранять машины Молчун с Черным Слепым.

Эти жуки не приспособлены к выживанию на открытых пространствах. Сейчас на небе облачно, в пасмурные дни солнца нет. Поднявшийся в такое время ветер вполне может донести этих жуков до оживленных автотрасс, и тогда последствия будут катастрофическими. Однако, до ближайших трасс очень далеко, по дороге нет источников воды и, стоит солнцу выглянуть хотя бы на полдня, жуки долго не протянут.

Я рассказал А Нин о своем плане, она посчитала, что это вполне осуществимо. Мы плохо одеты, поэтому нам стоит поторопиться до наступления темноты. Но сейчас почти полдень, времени достаточно. И небольшая облачность — прямо благословение для нас.

Определившись с дорогой, мы передохнули, собираясь с силами, и двинулись в путь. Я по дороге внимательно оглядывался по сторонам, припоминая, что скалы в том месте, где мы зашли в город Дьявола, напоминали башни замка. Если нам удастся найти дорогу туда, я сразу узнаю это место.

В тот момент мне казалось, что мы попали всего лишь в небольшую переделку. Даже предположить не мог, что эта прогулка по городу Дьявола окажется дьявольской в прямом смысле и почти загонит нас в настоящий ад.

Мы заблудились.

Идя вперед, мы не ослабляли бдительности, ведь не известно, куда летели ядовитые жуки. Если случиться встретиться с ними снова, то пережитое покажется нам ерундой.

Поэтому я обращал внимание на окружающие звуки, но все равно не заметил, когда поднялся ветер, с которым город Дьявола словно пришел в движение и ожил. К счастью, ветер был не очень сильный, его звуки были слабыми, похожими на шепот, поэтому нас это не беспокоило.

Разговаривать нам с А Нин было не о чем. Она была почти раздета, поэтому я стеснялся смотреть в ее сторону и старался идти впереди. Лишь иногда мы обменивались парой слов на ходу.

Ее лицо ничего не выражало. Казалось, она так измотана, что даже думать о чем-то нет сил.

Честно говоря, с красивой женщиной прекрасна даже прогулка по дьявольскому городу, где отовсюду раздается призрачный шепот, и в любую минуту может произойти все, что угодно. Этот мир воистину очень странный. Кажется, взглянув на нас со стороны, никто не скажет, что мы только что избежали смертельной опасности. И сейчас, как бы я не торопился найти выход, не мог не радоваться прекрасным моментам.

Первые полчаса это действительно было похоже на прогулку: оглядывая скалы, я ловил себя на желании взять камеру и начать фотографировать, как обычный турист.

Но потом нас начала мучить жажда. Мы оба сильно потели, теряя драгоценную влагу, губы опухли и потрескались. Мне еще повезло, что я утром успел выпить чашку часуймы, а вот А Нин вообще ничего не пила и не ела.

Чувство жажды было мучительным. Облизывая губы, мы старались не думать об этом и шли дальше. Хорошо, что солнце было скрыто за облаками, иначе тепловой удар был бы нам обеспечен.

По моим расчетам до окраины города Дьявола был час пути.

По истечении этого времени мы остановились, чтобы передохнуть. Но когда осмотрелись, то заметили, что ландшафт не изменился, между скалами не видно просторов пустыни.

Это было странно. Неужели мы убежали так далеко? Если предположить, что наша скорость около пяти километров в час, протяженность города около пятнадцати километров. При таком раскладе мы должны быть уже на окраине. Неужели где-то свернули?

Но по пути я примечал очертания скал на случай, если мы снова пройдем по тому же месту. И ни разу не попадались уже знакомые. Получается, мы все это время двигались вперед, не сворачивая.

Это успокоило меня. Может быть, от усталости нам казалось, что идем быстро, а на самом деле еле передвигали ногами. Или наш путь был слишком извилистым. Не стоит волноваться, просто надо следовать в выбранном направлении — и мы доберемся до выхода.

Вот только на отдых времени не было. Скоро вечер. Я предполагал, что, даже если пустыни не видно, она недалеко. Нам надо лишь еще немного пройти вперед, но там еще какое-то время потребуется, чтобы найти лагерь.

Мы прибавили шагу. Однако постепенно уверенности у меня поубавилось. Прошел еще час, затем еще один, но окружающий ландшафт оставался прежним, словно город Дьявола следовал за нами.

Выбиваясь из последних сил, мы шли, пока небо не стало темно-серым, но даже намека на пустыню впереди я не видел. Проблема становилась все серьезнее. Сейчас это уже нельзя было объяснить нашей медлительностью. За такое время мы должны были пересечь полностью весь город Дьявола.

По спине пробежал холодок. Похоже, дороги в этом дьявольском городе были куда более запутанными, чем я предполагал. Мало того, что тут много скал и холмов, которые невозможно запомнить, так еще мы окончательно потеряли возможность ориентироваться.

Небо постепенно темнело, приближалась ночь... Сейчас я понимал, что чувствовали Кавказец с двумя другими потерявшимися здесь людьми. Пока я размышлял, как поступить дальше, А Нин догнала меня и остановила.

Мы оба были настолько измотаны, что больше не могли сделать ни шагу. Уже похолодало, за день мы сильно вспотели и сейчас одежда неприятно липла к коже. В этом регионе слишком большая разница дневной и ночной температуры.

"Не могу идти дальше, — сказала А Нин и села на землю. — До наступления темноты мы уже не сможем выбраться. У нас нет фонарей. Здесь кругом только камни, нет возможности развести костер. Надо воспользоваться сумерками, чтобы найти место для ночевки. Сегодня облачно, даже лунного света не будет. К наступлению темноты мы должны укрыться."

Я лег на землю и посмотрел на небо. Среди облаков выделялось одно, самое темное и низкое, сквозь которое проникал свет заходящего солнца, образуя огромный крест, похожий на меч, нацеленный вниз. Эффектное зрелище. Если сильного ветра не будет, можно любоваться долго.

К ночи мы соорудили укрытие из камней и устроились там. На нас была только тонкая одежда, я был немного смущен, когда А Нин крепко прижалась ко мне. Но это был лучший способ не замерзнуть, и мы обнялись, чтобы согреть друг друга. Ночью в городе Дьявола слишком темно. Тот, кто не бывал здесь, не сможет представить этот страх, когда вокруг ничего не видно, зато отовсюду слышны звуки, природу которых сразу не определить. Иногда шорохи раздавались совсем рядом, словно кто-то бродит в темноте.

Спасть в такой атмосфере невозможно. Чтобы убить время, мы непрерывно болтали.

Время тянулось бесконечно. Мы успели обсудить причины, по которым не можем добраться до окраины. Предположили, что Чжаси ошибался насчет размеров города Дьявола, и на самом деле он больше по площади. А Нин предложила с рассветом вместо того, чтобы бесцельно бродить тут, забраться на высокую скалу и поискать дорогу сверху.

Странно, мы с А Нин не слишком близки, и в такой интимной обстановке я должен был смущаться. Но сейчас мне такое положение казалось естественным.

А Нин казалась ароматным теплым нефритом(1), но у меня совсем не было никаких мыслей по этому поводу. Я вспомнил Лю Сяхуэя(2) и понял, что он чувствовал. Холодной ночью он крепко обнимал женщину, но не ощущал никакого влечения. Это вполне естественно: весь день без отдыха бродить по жаре, а потом согреваться ночью, обнимая друг друга... да хоть самая несравненная красавица окажется в объятиях, никакие нескромные фантазии в голову не полезут. А даже если и полезут, сил у меня все равно нет.

Эту ночь я почти не спал. Несколько раз удавалось задремать, но я почти сразу просыпался. В голову лезли воспоминания о том, как я ненавидел сон в спальных мешках, комаров в палатках и храп тибетцев. Я еще имел наглость жаловаться, что сон в таких условиях плохо влияет на мой шейный отдел позвоночника. Сейчас я испытывал острую тоску по теплому и удобному спальному мешку.

Мы встали затемно. Это было ужасно. Даже вчера я не был таким уставшим, мышцы задеревенели, глаза опухли, но особенно сильно мучила невыносимая жажда, даже слюны во рту не было.

Такое состояние меня немного беспокоило. Но А Нин, казалось, все ни по чем, она потерла ладони и отправилась в путь.

На этот раз впереди шла она, видимо, больше смогла поспать и чувствовала себя лучше, чем я. Мы старались следовать выбранному вчера маршруту, прошли часа три. Этот дьявольский город казался бесконечным, даже у пустыне, наверно, у меня не было бы такого отчаяния. Глядя на тени скал вдалеке, я не мог понять, что происходит. Такое ощущение, что мы попали в гигантскую песочницу, где нами играет какая-то неведомая сила.

Прошел еще час, потом еще, наступил полдень. Теперь я чувствовал еще и голод, но в сравнении с жаждой он казался слабым. Пересохшее горло сильно болело, казалось, что от приступа кашля что-нибудь внутри порвется.

Прошагав полдня впустую, мы решили последовать решению А Нин и стали искать подходящую возвышенность, чтобы залезть туда и осмотреться. Скалы здесь мало пригодны для подъема даже со снаряжением, но, наконец, мы нашли относительно пологий холм, собравшись с силами, забрались наверх и осмотрелись, стоя на вершине.

Это было бесполезно. Все скалы и холмы здесь были примерно одной высоты, закрывая обзор. Но одно можно было сказать наверняка: это точно не окраина этого дьявольского города.

Мы с А Нин застыли в недоумении: как получилось, что мы столько времени бродим в центре? Может быть, какая-то сила водит нас кругами, не давая выбраться?

Мы спустились с холма и нашли прохладное место для отдыха. Я пытался поговорить с А Нин о том, что предпринять. Но, казалось, она была в полном отчаянии. Мы не можем добраться до лагеря, у нас нет ни еды, ни воды, а через некоторое время нас оставят силы. Мы умрем здесь.

Понимая, о чем она думает, я почувствовал неприятный холодок на спине и задумался, припоминая, сколько дней человек может прожить без воды.

В комфортной обстановке, где нет жары, говорят, что дня три. Но мы более суток постоянно двигались, расход жидкости был больше. Похоже, мы на пределе своих возможностей. Слышал где-то, что можно продержаться дольше, если пить мочу. Но вот же блядство, кажется, у меня столько мочи не будет.

Положение действительно отчаянное. Даже если мы останемся здесь, то сможем протянуть, экономя силы, дня два. И, если никто не придет нас спасти, мы здесь и останемся навсегда.

Видимо, мысли А Нин были такими же, они сидела, опустив голову.

Что делать дальше? Это очень простой вопрос с несколькими вариантами ответов. Можно продолжить идти — возможно, найдем дорогу. Но если не найдем, то завтра умрем от обезвоживания. Можно остаться здесь и ждать помощи. Но надежда на спасение невелика, если за два дня нас никто не найдет, мы умрем.

А Нин — сильная личность. Это мне больше нравился вариант сидеть и ждать, но она так не может. Поскольку морально она сильнее, я подчинился, и мы решили идти дальше, пока хватит сил.

Хладнокровия А Нин не занимать, в отличие от меня, она продолжала рассуждать логически. По дороге теперь она оставляла пометки, вроде тех чедо, что складывал Чжаси. Затем распустила свой браслет из медных монет и оставляла на видных местах по одной. Она сказала, что если нас будут искать, то по этим меткам хотя бы тела найдут.

Медные монеты из ее браслета были не дешевой бижутерией. Оставлять их в качестве метки было равносильно тому, чтобы помечать путь золотыми слитками. Это самые дорогие метки в мире, но, к сожалению, они могут стать указателями к месту нашей могилы.

Мы бродили по городу дьявола еще два дня, которые я совсем не помню.

Три дня и три ночи без капли воды. Казалось, что у меня не осталось даже чувств и ощущений, и я уже превратился в ходячего мертвеца.

На четвертый день я перестал соображать окончательно. Вокруг были только камни, песок и скалы. Иногда мне казалось, что мир вокруг меня начинает вращаться, в другие моменты возникало ощущение, что это я вращаюсь вокруг города Дьявола или внутри него. Периодически я замечал, как меняется цвет неба, и оно становится ближе. Я перестал воспринимать реальность, то мне чудилось, что я уже мертв, в следующее мгновение ощущал себя летящей птицей, а затем снова видел спину А Нин, ковыляющей впереди, и мои страдания продолжались.

Первое время я все еще надеялся увидеть равнину Гоби, но перед глазами были одни скалы, холмы, камни, скалы... мне стало казаться, что это прогулка без начала и конца.

Первой упала А Нин. Я не видел, как это произошло, просто она пропала из моего поля зрения. В этот момент на краткое мгновение мой разум прояснился, я шагнул вперед, к ней, но споткнулся обо что-то и покатился по земле.

Не знаю, что мне попалось под ноги, камень или просто ямка в песке. Упав, я увидел небо. Не чистое голубое небо, оно было затянуто серыми облаками.

Если бы хватило сил, я бы горько улыбнулся: будь сейчас на небе яркое солнце, мой труп уже где-нибудь гнил. А так мне удалось прожить несколько лишних часов, но я все равно умру. Мое время пришло.

Глядя на темные облака, мне хотелось встать, но сил не было совсем. Мои веки становились все тяжелее и тяжелее. В тот момент, когда я совсем почти закрыл глаза, мне показалось, что на небе вспыхнула молния, а затем пропали цвета, звуки, и я провалился в пустоту.

______________________

Примечания переводчика

(1) Теплый ароматный нефрит 温香软玉 (веньсян жуань юй,) идиома, часто использующаяся в старинных романах, обозначающая нежную возбуждающую кожу женщины.

(2) Люс Сяхуэй (другое имя Чжань Хо) (720–621 до н. э.). Уроженец царства Лу. Сын князя Сяо-Гуна. Сановник при дворе в царстве Лу. Люся – название пожалованных ему земель. Хуэй – посмертное имя, титул. Прослыл весьма мудрым и добродетельным. По одной из легенд о нем, однажды во время дождя он укрылся в разрушенном храме с женщиной. Замерзая, она попросила обнять ее. Лю Сяхуэй отказался, потому что неправильно, если мужчина и женщина проведут в объятиях время в пустыне. Но она привела ему в пример ребенка, которого он бы согрел в такой ситуации, и у него не возникло бы нескромных мыслей. Она же, как тот ребенок, если погибнет, ее родители останутся без дочери. Лю Сяхуэй выполнил ее просьбу, и у него действительно на протяжении ночи не возникло нескромного желания, хотя кожа женщины была, словно теплый нефрит.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 27. ПЕРВЫЙ ДОЖДЬ

*********************************************************************************************

В тот момент я в оцепенении думал, что умираю, и уже принял такую мою судьбу. Не самый плохой способ уйти из жизни.

Не знаю, сколько длилось мое беспамятство. В какой-то момент я почувствовал легкие удары по лицу. Ощущение казалось каким-то далеким, но очень настойчивым и непрерывным. Потом, кажется, меня куда-то тащили.

Постепенно ко мне возвращалось сознание. Сначала я смутно почувствовал свое тело, чуть позже стал воспринимать окружающий мир.

Первое, что я почувствовал извне — холод, мне очень холодно. Пока я бродил по городу Дьявола, на меня давила жара, это ощущение усугублялось низкими облаками и отчаянием. И сейчас окутавшая меня прохлада казалась очень приятной, словно меня погрузили в ванну с ледяной водой.

Потом я обнаружил, что губы больше не стягивает растрескавшаяся кожа, они тоже ощущают что-то холодное. Я облизнулся, еще раз, и еще — это была вода!

Кажется, меня все-таки спасли! Я был безумно счастлив. Мое тело с наслаждением отзывалось на эти ощущения, я отчаянно присосался к тому, откуда мне в рот лилась вода, и с наслаждением пил. Восхитительная прохлада проникала внутрь, успокаивая настрадавшиеся от жары внутренности.

Напившись, я снова провалился в сон, сквозь который, казалось, слышал знакомые голоса. Но сил припоминать, кто это, не было, сознание снова покинуло меня.

Наверно, я спал очень-очень долго, а когда сон отступил, я понял, что привычные ощущения вернулись ко мне, я смутно слышал что-то, ощущал прикосновения. Силы постепенно возвращались, сознание становилось все более ясным, и, наконец, я открыл глаза.

Первое, что я увидел — грубую, очень знакомую рожу, которая радостно хихикала.

Что-то с ней было не так, но я не мог понять, почему мне это кажется не реальным. Кто это? Я закрыл глаза, пытаясь припомнить. Кто-то из водителей? Тот, что вел внедорожник с номером 876? Это не он. Тогда другой, внедорожник которого тащил прицеп с цистерной, наполненной запасом воды? Нет, не похож.

Я не помнил этого человека в команде. Почему? Точно, его с нами не было. Тогда это... а? Разве это не лицо Толстяка?

Что за дела? Толстяк Ван? Откуда он тут взялся? Невозможно. Он же уехал в Пекин.

Я все еще сплю? Или это галлюцинация?

Я снова открыл глаза: передо мной было толстое лицо, покрытое щетиной сильнее, чем когда он отправлялся в Пекин. Он просто смотрел на меня, покачивая головой.

Я снова закрыл глаза. Я сошел с ума от обезвоживания? Это не может быть Толстяк Ван. Но, кажется, я уже не сплю.

Сжав зубы, я открыл глаза в третий раз. Теперь я старался мыслить здраво. И передо мной на самом деле был Толстяк. Он как раз прикуривал сигарету, потом обернулся назад и сказал что-то стоящему позади человеку. Видимо, со слухом у меня все еще были проблемы, я не расслышал слов. Зато разглядел того, к кому Толстяк обращался: выглядывавший из-за его спины тоже был мне знаком. Точно, это же Паньцзы!

В чем дело? Я нахмурился и подумал: а был ли я вообще в Гоби? Может быть, я просто оставался в Ханчжоу, а все произошедшее со мной — просто сон или фантазия?

Я припомнил недавние события: песчаная буря, засыпанные машины, пропавшие люди, корабль, застрявший в холме... все это было очень реальным, такое нафантазировать сложно.

Слух постепенно возвращался ко мне, я уже слышал, как Паньцзы спрашивает: "Молодой третий господин, как вы себя чувствуете?"

Я задергался, пытаясь сесть, Паньцзы подошел, чтобы помочь мне. Я сел, перевел дыхание и огляделся вокруг. Кажется, мы были в пещере, где горел костер. Вокруг были разбросаны Спальные мешки и рюкзаки со снаряжением. Снаружи было темно, кажется, сейчас ночь.

У костра сидел Молчун и что-то готовил. С другой стороны костра я увидел А Нин в спальном мешке, которая то ли спала, то ли была без сознания.

Постепенно я начинал понимать, что это не сон. "Что происходит, — массируя виски, обратился я к Паньцзы. — Почему ты здесь? Мне это снится? Или я уже умер?"

"Не умер, но был почти мертв, — отозвался Толстяк. — Если бы не я, твой верный Толстяк, если бы не мои острые глаза, которые разглядели в песке эту штучку, твой труп бы уже начал вонять."

Говоря это, Толстяк подбрасывал на ладони медные монетки, которые А Нин оставляла в качестве меток. Понятно, как нас обнаружили, но что они здесь делали, я так и не понял.

Кажется, я не подумал, а спросил вслух: "Что вы здесь делаете?"

"Мы за вами следили, — ответил Паньцзы, указывая на Молчуна. — Ты не в курсе, но команда третьего дяди следовала за тобой с самого начала. А на каждой остановке младший брат оставлял знаки, чтобы мы могли следить на расстоянии, не показываясь."

"Что? — до меня никак не доходил смысл слов Паньцзы. — Какие знаки? Следовали за мной... он..."

"Это был план третьего господина, — пояснил Паньцзы.— Нашей целью было внедриться в команду Цю Декао. Младшему брату и Черному Слепому это не составило труда. К этому давно шло. По-другому мы никак не могли узнать цели этого лаовая. В свое время Цю Декао тоже не брезговал шпионажем. Но мы не знали, что ты тоже окажешься там. Если бы третий господин знал, что тебя понесет в Гоби, взял бы с собой."

Я был сбит с толку. Мне нужно было время, чтобы осознать происходящее: "Погоди, погоди... что за... мой третий дядя? А какое отношение... вы, ребята?"

"Мы давно уже готовились. Часть команды в Голмуде, остальные в Дуньхуане, уже почти полмесяца. Как только команда Цю Декао отправилась в Гоби, мы сразу же последовали за ними. И тут от Молчуна приходит сообщение, что ты тоже с ними. Третий дядя был в шоке. Молодой третий господин, ты в своем уме? Разве третий господин не говорил тебе не соваться в это болото? Зачем ты отправился сюда?"

Я тяжело вздохнул, чувствуя себя совершенно беспомощным. Кажется, думая о своей инициативе, я совсем забыл, что, кроме меня, в мире есть еще кто-то. Получается... Черный Слепой тоже всю дорогу оберегал меня... по просьбе моего третьего дяди...

"С тех пор, как ты оказался в экспедиции Цю Декао, третий господин был вынужден заботиться о твоей безопасности и поручил Черному Слепому следить за тобой. В этот раз идет большая игра. Цю Декао думает, что близок к цели и уверен, что избавился от третьего господина. Но у нас на этот счет давно есть свои планы."

"И где мой третий дядя? — я огляделся, но не увидел Саньсина поблизости.

"Третий господин следует за нами. Мы с Толстяком Ваном ушли вперед, разведывая обстановку, следили за людьми Цю Декао и оставляли знаки для третьего господина по дороге. Но никто не ожидал, что ты попадешь в такую переделку."

Я постепенно начал понимать суть происходящего и припомнил, как Молчун тогда ночью сказал, что он на моей стороне, и мне не о чем беспокоиться. Так вот что он имел в виду. Оказалось, все это было задумано третьим дядей.

Кажется, я не способен мыслить так масштабно. Третий дядя действительно старый лис, я ему в подметки не гожусь.

"Тебе повезло, что мы следили за тобой, иначе ты бы уже в мумию превратился, — заявил сидевший рядом Толстяк. — Но ты слишком тощий для настоящего даому. Неужели хочешь продолжать в таком же духе? Лучше возвращайся и займись своим магазином."

"А этот что здесь делает?" — обратился я к Паньцзы, игнорируя ехидство Толстяка.

Он ответил: "В Чанша все хорошие мастера уже при деле. Третий господин собрал команду из новичков, у которых опыта с гулькин нос. Поэтому он пригласил и старую гвардию из тех, кому может доверять."

"Почему? — Толстяк был возмущен. — Почему ты все еще смотришь на меня сверху вниз? Это твоя благодарность за то, что я тащил тебя сюда на своей спине?"

Я поспешно отмахнулся от него, но на сердце стало совсем спокойно. Люди третьего дяди для меня, как члены семьи, это и мои люди. С ними мне не нужно быть все время начеку, я к ним привык и знаю, на что способен каждый. Но самое главное: если Молчун на нашей стороне, тогда все будет хорошо.

До сих пор меня водой поил Толстяк, но сейчас я набрался сил и сделал несколько глотков самостоятельно. Но бутылку у меня отобрали, сказав, что сразу много пить нельзя, они будут давать мне воду понемногу, постепенно увеличивая количество.

Я вспомнил об А Нин и посмотрел в ее сторону. О ней мне пока ничего не сказали, и я спросил у Паньцзы, как ее состояние.

"Не волнуйся, она физически лучше подготовлена, чем ты, — ответил Паньцзы. — Она уже приходила в себя, мы напоили ее, сейчас она просто спит. Это не жаркая пустыня с палящим солнцем. Вы оба были просто обезвожены и измождены, потеряли сознание, но солнечных ожогов и теплового удара не было. Выпей еще солевого раствора(1) и поспи."

Паньцзы дразнил меня, наверно, потому, что видел нас обоих раздетыми, и у меня не было возможности поспорить с ним, поэтому я не ответил на его сарказм. Хотя я еще чувствовал легкую слабость, но настроение улучшилось. Я встал, перекусил чем-то и спросил, что это за дыра, и как они нас нашли.

Паньцзы ответил, что мы все еще в городе Дьявола. Эту пещеру давно нашел Толстяк в одной из скал. Когда на нас напали жуки, те люди, кому удалось спастись, добрались до машин снаружи, в том числе и Чжаси. Нас долго ждали, потом Чжаси решил, что мы с А Нин не смогли разобраться с его чедо и, скорее всего, погибли. А если выжили, то все равно заблудились, что в городе Дьявола равносильно смерти.

Молчун с помощью зеркала послал сигнал, что мы в беде, тогда Толстяк и Паньцзы догнали их. Черный Слепой остался с остальными, а Молчун отвел их в город Дьявола на поиски.

Я был удивлен, как на такой большой территории она смогли нас так быстро отыскать. Паньцзы заявил, что с этим местом не все так просто. Кажется, скалы тут расположены в определенном порядке, они двигались, следуя своей интуиции, и быстро нашли монеты А Нин, а затем и нас.

Слушая его, я вспомнил свой страх, что преследовал меня, пока я блуждал среди скал: "В самом деле, мы все время шли, не сворачивая, но не могли добраться до окраин города. Я не мог понять, как это происходит." Я снова запаниковал, предполагая, что раз мы все еще здесь, то снова не сможем найти дорогу назад.

"Мы не такие бестолковые, как ты, — хмыкнул Паньцзы. — Разыскивая тебя, мы делали отметки, с которыми сможем разобраться."

"Мы оставляли знаки. Большие камни, которые можно заметить на расстоянии километра, — подтвердил Толстяк. — А еще я понял причину, по которой вы не могли отсюда выбраться."

"Ух ты! — я вздохнул с облегчением. — И почему?"

Паньцзы сказал, что поначалу они и сами запутались, но у Толстяка мозги работают отлично, он просто увидел закономерность. По правде говоря, мы сейчас не в том городе Дьявола, где были в начале. Это место примерно в ста пятидесяти километрах оттуда. На самом деле город Дьявола — это несколько денудационных равнин(2). Проще говоря, город Дьявола состоит из дюжины маленьких дьявольских городов, расположенных в центре Гоби. Все эти маленькие города соединены останцевыми скалами в форме полумесяца и образуют что-то вроде цепочки. Мы с А Нин шли по такой цепочке, уходя все дальше от лагеря. Предположительно площадь настоящего города Дьявола около трех тысяч квадратных километров. Естественно, мы не могли найти выход.

Я покачал головой: "Даже если так, невозможно было заблудиться. Я выбрал нужное направление в сторону лагеря и не отклонялся от него. Как я мог уйти в другую сторону?"

"Если я тебе скажу, что ты — дурак, ты все равно не согласишься, — буркнул Толстяк. — В этом месте не ты выбирал направление, а тебе его навязывали. Ты обратил снимание, что в городе Дьявола много камней. И расположены они в особом порядке. К примеру, ты стоишь напротив скалы. С одной стороны набросано много камней, вроде бы в беспорядке, с другой — их меньше. Если перед тобой стоит выбор, ты, вероятнее всего остановишься на более легком пути — там, где камней мало. А когда у тебя еще и забот полно, ты сделаешь этот выбор, не думая, подсознательно. Так что это не ты выбирал направление, тебе его подсказывали те, кто укладывал тут камни. Здесь такая ситуация на каждом перекрестке. Чтобы заблудиться, достаточно всего один раз сделать неправильный интуитивный выбор. Этот вид ловушек известен с древних времен. Цимэнь Дуньцзя называется, — Толстяк обернулся к Молчуну. — Брат, скажи, что я прав."

Молчун мелком взглянул на нас, но ничего не ответил, словно даже вопроса не расслышал, и снова уставился на огонь, думая о чем-то своем.

Я рассмеялся: "С каких это пор ты стал специалистом по Цимэнь Дуньцзя?"

"Я знаю много такого, о чем ты даже понятия не имеешь," — гордо ответил Толстяк. Кажется, этот парень никогда не забудет выставить себя в самом лучшем свете. Я поспешил вернуться к теме, пока он не занялся самовосхвалением: "Получается, в городе Дьявола кто-то сознательно разложил камни так, чтобы сбить людей с пути?"

Толстяк кивнул: "Так оно и есть, но это не слишком сложная задача. Если здесь окажется кто-то со слабым зрением или способный ориентироваться не только по особенностям рельефа, эта ловушка не сработает. Думаю, раз камни здесь лежат очень давно, возможно, это стратегическая разработка древних. Сиванму, наверно, отличным математиком была, если разобралась с Цимэнь Дуньцзя и смогла создать такую систему защиты для своего царства."

В этот момент сбоку раздался голос А Нин. Она тихо возразила: "Ты не прав. Сиванму — это и есть создательница Цимэнь Дуньцзя. Небесный свиток из кожи дракона, по которому Желтый император составил Цимэнь Дуньцзя, подарила ему Сиванму. Так что, если говорить об авторстве, то это она."

Оказывается, А Нин уже не спала и внимательно слушала нас. Я сразу вспомнил легенду о деве девяти небес и был потрясен. Ведь действительно, все легенды и мифы говорили, что Желтый император в те времена объединил государства Центральных равнин, а помогала ему в этом Сиванму.

Вспомнив о корабле, я подумал, что на этом месте, возможно, в то время было мелководное озеро, где не все подводные скалы выступали над поверхностью воды. Корабельщики выбирали водный путь там, где этих камней было меньше и потому плыли мимо царства Сиванму. Может быть, по этой причине даже в те времена найти путь к царству Сиванму было очень трудно.

Внезапно мне в голову пришла мысль, и я спросил Паньцзы: "Ты имеешь в виду, что город Дьявола — это кольцо из денудационных равнин ?»

Он кивнул, и я спросил: "Как ты об этом узнал?"

Он покачал головой: "Нам это сказал наш проводник. А что?"

Я взволнованно начертил круг на песке: "Вы не знаете. Но я читал записи Вэньцзинь. Она писала, что царство Сиванму защищено невидимой стеной. Ее нельзя увидеть, но она заставляет поворачивать назад. Тысячу лет назад здесь была река или озеро. Другими словами, вода окружала царство Сиванму, как ров вокруг города. Если предположить, что этот водный барьер был непроходим для тех, кто не знает фарватера, он и есть та самая "невидимая стена". Значит, царство Сиванму должно быть в центре этого круга. И, если город Дьявола образует кольцо, значит, искать царство надо в его центре."

Закончив, я заметил, что все смотрят на меня равнодушно, как на дурачка.

Меня это удивило: "Неужели я не прав?"

Паньцзы похлопал меня по плечу: "Молодой третий господин. Чтобы это понять, не нужно читать записи Вэньцзинь. Однако, если все так просто, то почему царство Сиванму не нашли по сей день? Цайдамская котловина — не Такла-макан, она мало обитаема, и условия здесь сложные, но этот район достаточно исследован геологами. Если город-призрак, построенный Сиванму, до сих пор не нашли, значит, он на самом деле особенный. Может быть, он погребен под песками Гоби или с ним произошло еще что-то, не позволяющее его найти. Думать, что ты просто придешь и увидишь его — наивно и глупо."

И как я об этом не подумал? Тогда я спросил, что они собираются делать.

Паньцзы ответил, что они планировали идти по следам команды А Нин, пока те не доберутся до Тамуто. Но сейчас их экспедиция сворачивается из-за проблем с транспортом. По словам госпожи Чжомы, она рассталась с Вэньцзинь на западе города Дьявола, у Соленой скалы, что в паре дней пути вдоль русла реки. Сейчас Паньцзы собирается дождаться, когда мы с А Нин поправимся, отправиться в это место и там дождаться третьего дядю с его людьми. После этого все вместе мы спустимся ниже по течению: теоретически экспедиция Вэньцзинь направлялась туда, там должен быть древний город. Мы можем попытать счастья, следуя ее маршрутом.

"Но русло реки занесено песками, — возразил я. — Невозможно будет в песках найти дорогу."

"Не беспокойся об этом," — сказал Толстяк, указывая на темноту снаружи.

Мы были в глубине пещеры, и я не понял, что он имеет в виду. Но, когда вышел наружу, то почувствовал прохладный ветерок, а затем услышал знакомые звуки.

Снаружи было темно, я не видел, что происходит с погодой, но прохлада и запах были знакомыми и приятными, однако я не мог в это поверить.

Выйдя из пещеры, я сразу ощутил прикосновение к лицу капель воды: "Мать моя женщина! Дождь!"

Но как такое возможно? Это же пустыня Гоби, где дожди бывают лишь раз в год, и точно не в этом сезоне.

Вернувшись, я удивленно спросил: "Что за фигня происходит? Почему идет дождь?"

"Молодой третий господин, — сказал Паньцзы, — ты должен благодарить богов за этот дождь, без него твой труп уже высох бы. Но дождь начался еще до того, как мы нашли тебя. Сейчас нам лучше дождаться в пещере, пока ливень не станет слабее, чтобы не мокнуть по дороге. Но когда он кончится, старое русло реки будет заполнено водой. Мы можем не увидеть русло в сухую погоду, но вода, заполнив русло, сделает его видимым."

Я вспомнил, что сказала мне госпожа Чжома: "Время почти пришло. Если вы его упустите, то придется ждать еще пять лет." Она имела в виду этот дождь?

Чем больше я думал, тем меньше уверенности испытывал. Но, глядя на Молчуна, вернувшегося к нам, понимал, что он способен решить все проблемы, и чувствовал большое облегчение.

После долгих разговоров я собирался поспать, но в этот раз сон мой был поверхностным и не принес желаемого отдыха. Проснувшись на следующее утро, я снова подумал, что мне все это приснилось.

В этой пещере мы оставались еще пару дней, я и А Нин поправились и набрались сил. Из всех присутствующих А Нин хорошо знакома была только с Толстяком и недолюбливала его. Но Паньцзы и Толстяк спасли ее, потому она ничего не говорила, однако, стала относиться ко мне слишком прохладно. Может быть, она решила, что я заранее договорился с третьим дядей и обманывал ее.

Впрочем, мне было все равно. Главное, что мы живы, с остальным можно разобраться позже. Мы отправились в путь на третий день. Следуя по оставленным знакам, мы перешли заполнившуюся реку вброд, вода в ней уже была по щиколотку. Потом дня два шли под дождем, выбрались к знакомым ущельям, где встретились с Черным Слепым. Люди снаружи уже были в отчаянии и не надеялись увидеть нас. Они глазам своим не верили, когда мы вышли из города Дьявола.

Паньцзы сказал, что один день они отдохнут, прежде чем идти на поиски древнего города, и посоветовал мне остаться здесь и дождаться третьего дядю. И тогда уже решать, пойду я с ними или вернусь домой.

Однако, сейчас мне было стыдно смотреть в глаза третьему дяде. А еще я вспомнил сообщение, что передала мне Чжома. Вэньцзинь ждала встречи со мной, и я решил не задерживаться. В конце концов я был ограничен во времени, потому настаивал на том, что пойду с первой группой.

Со своей стороны А Нин тоже собирала команду. Большинство членов экспедиции хотели вернуться. Состояние Кавказца требовало квалифицированной медицинской помощи. Врач сказал, что дождется прихода третьего дяди и попросит у него машину, чтобы перевезти пострадавшего. А Нин быстро согласилась на это, но сказала Паньцзы, что она присоединится к нам. В конце концов ее команда оказалась тут первой.

Паньцзы не возражал, чтобы А Нин шла с нами, меня он тоже переубедить не смог. Я доказывал, что часть пути мы едем на внедорожнике, опасности никакой — и он вынужден был сказать "да". Я с Толстяком, Паньцзы, Молчун и А Нин сели в машину, а Черный Слепой остался ждать третьего дядю.

Следующие два дня мы уходили все дальше вниз по течению реки. Из-за прошедшего ливня образовалось много притоков, мы обследовали один за другим, но пока не нашли Соляную скалу. Я устал таращиться в окуляры бинокля и задавался вопросом: а не разрушилась ли эта скала от времени.

Дождь прекратился до того, как мы отправились в путь. У нашего внедорожника и без того были изношенные шины, по дороге одну спустило. Пришлось сделать вынужденную остановку, поставить запаску и лишь потом ехать дальше. Это было ужасно.

"Неужели старуха соврала, — возмущался Толстяк, — и этой скалы вообще не существует? А может быть, это вообще не скала была, а холм, который за это время ветром разметало?"

Не думаю, что это так. Разве Чжома похожа на человека, который будет врать? Возможно, дело в том, что изменилось русло реки.

"Тогда что делать? Если поедем дальше, бензин кончиться, нам не хватит на обратную дорогу."

"Вниз по течению реки вода должна накапливаться где-то, там должна быть низина. Возможно, там должно быть озеро. Не стоит ли нам сначала найти его? А потом начать оттуда искать нужное русло, так можно будет сузить район поиска."

Это был единственный способ, который мы смогли придумать. Мы продолжили наш путь, добрались до небольшой возвышенности, заехав на которую, Паньцзы резко остановил машину и закричал.

Нас от резкого торможения тряхнуло, как следует, Толстяк начал ругаться, но прежде, чем он закончил свою четырехэтажную выразительную тираду, мы застыли в изумлении.

Возвышенность, куда мы заехали, заканчивалась обрывом, мы оказались на самом краю, а передние колеса теперь зависли в воздухе.

Осторожно выбравшись из машины, мы подошли к краю обрыва и увидели внизу огромную низину, покрытую туманом. Целый оазис, затерянный в песках Гоби!

______________________

Примечания переводчика

(1) 盐水 — солевой раствор. Приготовленный по особой рецептуре (50% глюкозы, 40% соли калия и натрия, 10% лимонной или аскорбиновой кислоты) быстро восстанавливает водно-солевой баланс при обезвоживании и усиливает выведение токсинов. Промышленный порошок для приготовления раствора называется регидрон. Такой раствор легко готовится даже в походных условиях.

(2) Денудационные равнины. Ярданги, которые У Се видел на входе в город Дьявола — всего лишь одна из многих форм эолового рельефа. Самыми распространенными формами являются дюны и барханы — аккумулятивные формы, которым свойственно постоянное изменение ландшафта. Но в Гоби часто встречаются и скульптурные формы эолового рельефа: столбы, столы, котловины, ниши и другие. В сочетании друг с другом они могут образовывать денудационные равнины большой площади, состоящие из столово-останцевых возвышенностей. Описанный здесь город Дьявола — это комплекс из нескольких таких равнин, соединенных друг с другом останцевыми скалами, для которых, как и для дюн и барханов, характерна вогнутая форма (полумесяца или параболы).В оригинале не используются эти научные термины, но без них перевод описания города Дьявола на русский язык будет слишком громоздким.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 28. НАВСТРЕЧУ ОАЗИСУ. КАНЬОН

*********************************************************************************************

Картина, развернувшаяся перед нами, впечатляла, даже словами не выразить это великолепие. Мы просто застыли в изумлении. В своих записках Вэньцзинь описывала этот оазис, но мне он представлялся иначе.

Низина имела очень четкие очертания, Толстяк даже предположил, что это кратер. Глядя вниз, я видел только густой туман, из которого выглядывали верхушки деревьев. Этот туман скрывал особенности низины.

Должно быть, это и есть Тамуто. Но мы не ожидали, что так быстро найдем его. Это кажется слишком просто.

Паньцзы развернул машину и отъехал от края обрыва, а мы смотрели вниз через бинокли, пытаясь рассмотреть, что там, внизу.

"Кажется, мы стоим на том месте, где была Соляная скала, возле которой расстались Вэньцзинь и Чжома, — сказал Паньцзы. — И скалы на самом деле больше нет, эта возвышенность — все, что осталось. Не знаю, что случилось со скалой, но найти это место, следуя по руслу реки вполне возможно."

Поскольку в записках Вэньцзинь ничего о непрочности скалы написано не было, мне нечего было сказать. Теперь, когда мы обнаружили оазис, все были растеряны, и я спросил Паньцзы, что будем делать дальше.

Он сказал, что мы должны спуститься и посмотреть. Я уже рассказывал ему о записях, найденных в санатории, и о сообщении Вэньцзинь, которое передала нам Чжома. Как и я, он понимал, что Вэньцзинь может ждать внизу трех человек, которых она пригласила. Поэтому другого варианта, кроме как спуститься, быть не может. Хотя следовало бы дождаться третьего господина: Вэньцзинь — его подруга, он так скучал по ней, теперь он сможет успокоиться. Но время у нас, по словам Чжомы, на исходе.

Я привык с уважением относиться к желаниям третьего дяди, но Паньцзы был прав, время уходит. Десять дней уже почти прошли. Я спросил мнения остальных, но мне никто не ответил, похоже, решение было уже принято. Вот только как спуститься вниз?

В записках Вэньцзинь есть подробное описание маршрута: они попали в оазис через глубокий каньон. Но то ли я что-то не так понял, то ли рельеф сильно изменился, но каньона поблизости не было. Чтобы отыскать его, мы поехали кругом, и вскоре нашли то, что искали.

Паньцзы свернул в сторону от обрыва, и каньон обнаружился километрах в четырех от него. Часть каньона удалось проехать на машине, но потом дорогу нам преградил завал из камней.

Мы оставили внедорожник, забрав снаряжение, дальше пошли пешком и не останавливались до тех пор, пока не увидели впереди деревья. Тогда мы сделали привал, и я еще раз перечитал те записи Вэньцзинь, на которые не обратил серьезного внимания в санатории.

Внимательно изучив детали, я понял, что впереди нас ждет отнюдь не легкая прогулка. Вэньцзинь писала, что эта долина очень опасна. Каньон уходит вниз, условия долины отличаются от пустыни, там бушует тропическая растительность, а еще высокая влажность и заболоченная почва. В таком климате есть большая вероятность подхватить какую-нибудь заразу, во влажном воздухе трудно дышать, но это единственный вход в Тамуто. Я знал, что путь к царству Сиванму не будет легким, но описанное казалось слишком уж пугающим.

Однако меня беспокоило другое: я не знал, как действовать, когда мы минуем каньон и доберемся до центральной части оазиса. Высокая влажность, образующая густой туман, плотный лиственный покров, болота — это практически настоящие джунгли. Искать в такой местности древний город — занятие практически безнадежное.

В тени каньона я подробно изучал маршрут Вэньцзинь по ее записям. Мы еще не углубились в джунгли, но уже были сбиты с толку. В записках были карты, но многие места были помечены вопросительными знаками без каких-либо пояснений. Что они означали? Эта неизвестность сильно смущала. Но у нас не было других вариантов, кроме как следовать этому маршруту.

Из всего этого можно было сделать только один вывод: нужно старательно экономить наши запасы продовольствия и сигнальных ракет. Пришлось аккуратно распределить все, что было рюкзаках: фальшфейеры, патроны к сигнальным пистолетам, спички, еду, лекарства. Мы собрали и упаковали все, что смогли найти.

Больше всего мы могли рассчитывать на опыт Паньцзы, который воевал во Вьетнаме и с джунглями был знаком хорошо. Еще осматривая оазис с обрыва, он предположил, что лес внизу очень похож на вьетнамские джунгли. А там самую большую опасность представляет болото. Даже сверху, сквозь густой туман было понятно, что растительность там богатая, кроны деревьев, широкие и густые, не должны пропускать вниз солнечные лучи. В таких условиях внизу нас ждут полчища комаров, пиявок и прочей гадости, вполне возможно, ядовитой. Там будет очень жарко и душно, но придется использовать одежду, максимально закрывающую кожу, иначе на нас живого места не останется.

А Нин поинтересовалась, есть ли у нас репелленты.

Но Паньцзы возразил: химия прогонит комаров, но может привлечь кого-то похуже. Сильные запахи в тропическом лесу — не самая лучшая идея. Даже если там нет какой-нибудь неведомой нечисти, обычные хищные звери по сильному запаху легко смогут выследить человека. Оружия у нас немного, даже если нападет один кабан, можем не справиться.

Еще он предупредил, что, добравшись до болот, не стоит лезть в воду и копаться в иле. Один из его сослуживцев, когда попал в засаду, увяз в болоте всего лишь одной ногой. Но когда вытащил ее, нога была похожа на решето. Кто именно его так покусал — только боги знают. В общем, такая беспечность в джунглях может оказаться фатальной. Иногда даже смерть по сравнению с таким происшествием покажется благословением.

Посмотрев в лицо Паньцзы, я понял, что он не просто пугает нас, мне стало не по себе. Я побыстрее заправил брючины в ботинки, застегнул прочно манжеты и воротник куртки.

На сборы ушло часа два, затем мы отправились вглубь каньона. Первыми шли Паньцзы и Молчун, обрубая ветки и широкие листья, преграждающие путь, за ними двигались остальные. Вскоре небо снова затянуло облаками, словно опять собирался дождь. Природа не перестает меня удивлять. В самом центре пересохшей безжизненной Гоби и Цайдамской котловины обнаружился тропический оазис, где постоянно идут дожди. Поистине, этому творению богов свойствен эклектизм(1).

Каньон, по которому мы шли, не был похож на ущелья в городе Дьявола. Скалы в нем не были эоловыми образованиями(2), скорее, это результат тектонического горообразования. Дно каньона неровное, окруженное каменными стенами со следами разломов и острых сколов. Если честно, то я был согласен с Толстяком — эта долина сильно напоминала кратер, образовавшийся в результате падения метеорита. А каньон, по которому мы шли, скорее всего является рифтовой трещиной. Вероятно, в самом начале он был гораздо глубже, но со временем дно поднялось в результате намывания почвы и обвалов. Однако, если это кратер, то такой рифт тут должен быть не один.

Чем дальше мы уходили, тем шире становился каньон. Воздух сделался более влажным и жарким, мы сильно вспотели. Под ногами все чаще попадались переплетения огромных корней, грязь налипала на обувь. Казалось, мы идем по гигантской сети, после каждого шага оставались не следы, а заполненные водой воронки. Вверху кроны деревьев сплетались в густой полог, не пропуская даже слабого солнечного луча. Теперь мне казалось, что путешествие по Цинхай-Тибетскому плато — всего лишь фантазия, а на самом деле я где-то в девственных лесах Амазонки.

Я предполагал такое в центре оазиса, но мы еще даже не вышли из каньона. Что же нас ждет в самих джунглях?

Толстяк, перешагивая корни, уже тяжело дышал. Глядя вперед, он пробурчал, что в этих джунглях должны быть звери. Если не подстрелим парочку на обед, это будет несправедливо.

Паньцзы возразил ему, сказав, что здесь замкнутая экологическая система на небольшой площади, вряд ли тут водятся крупные животные. Скорее всего, основная живность — насекомые и земноводные. Ну, еще могут быть змеи.

Толстяк, не унывая, заявил, что змеи и насекомые тоже хороши. Он как-то пробовал жаренных скорпионов в Гуандуне. Тем более, что здесь эта живность будет свежей.

Я припомнил, что Вэньцзинь писала о змеях, которые не боятся людей. По-видимому, Паньцзы прав. И неизвестно, какого размера эти змеи. В голливудских фильмах показывали питонов толщиной со столетнее дерево, которые легко могут раздавить человека, но здесь, надеюсь, нет условий для появления таких монстров.

Здесь, как правильно заметил Паньцзы, закрытая экологическая система, этакий тропический остров среди пустыни. Извне сюда не могли попасть крупные животные, кроме птиц и людей. С другой стороны, здесь могла сохраниться фауна тех времен, когда Цайдамская котловина еще не была пустыней. Тогда тут были полноводные реки и густые леса. Возможно, в этом оазисе сохранились виды, которые уже вымерли во внешнем мире. Эти животные могут оказаться куда более ценными находками, чем все сокровища Сиванму.

Думая об этом, я чуть не закричал: "Нет". В легендах о Сиванму упоминаются синие птицы с человеческим лицом, охранявшие царицу. Должно быть, это неизвестная науке доисторическая птица, похожая на тех странных мозгоклюек, что нападали на нас в Чанбайшане. Лучше бы они полностью вымерли!

Растительность вокруг становилась все гуще, мы шли через каньон, где некуда было свернуть, приходилось пробиваться вперед, срезая толстые ветви и лианы. Это было очень утомительно. Толстяк и Молчун прорубали дорогу, сменяя друг друга, но мы все равно продвигались очень медленно. К счастью, со стороны обрыва все еще виднелась узкая полоска голубого неба, словно лазурная лента обвивалась вокруг густых крон деревьев. Прекрасный пейзаж дополняли водопады, струящиеся по каменным стенам каньона — результат прошедшего за последние дни ливня. Эти восхитительные картины сопровождали нас всю дорогу, не давая унывать.

Вскоре мы заметили, что скалы впереди сплошь покрыты гротами. Их были сотни, все покрытые густым мхом. Мне никак не удавалось рассмотреть, что вырезано внутри.

Я внезапно занервничал, и настроение любоваться красивым пейзажами пропало. Мы до сих пор не нашли никаких следов царства Сиванму. Но появилось чувство нереальности происходящего. И вдруг я замечаю эти гроты: мы действительно приближаемся к сердцу таинственного древнего царства. До сих пор я испытывал только азарт исследователя, но когда увидел все своими глазами, мне стало не по себе.

Собравшись с духом, мы решили обследовать скалы. Гроты были разных размеров: от совсем маленьких, до огромных, шириной с пару стоящих рядом Цзефанов, но высотой не больше половины человеческого роста. Они сильно отличались от пещер Дуньхуана(3). Здесь гроты были очень мелкими, неглубокими, можно даже заметить рельефы, вырезанные внутри, которые сложно было рассмотреть только из-за мха, густо покрывавшего их.

Я залез наверх, вынул нож и стал счищать мох. Постепенно перед моими глазами появился каменный барельеф.

______________________

Примечания переводчика

(1)Эклектизм — смешение, соединение разнородных стилей, идей, взглядов и т. п. Термин введён в употребление во II веке родоначальником философской школы эклектизма Потамоном. Эклектизм — направление в античной философии, соединяющее разнородные стили.

(2) Эоловые формы и рельефы — образованные в результате выветривания.

(3) Пещеры Мога́о — крупнейшая пещера раннебуддийского пещерного храмового комплекса Цяньфодун («Пещера тысячи Будд»), воздвигнутого в 353—366 гг. н. э. В 25 км от оазиса Дуньхуан, провинция Ганьсу, Китай. Цяньфодун, чаще называемый Могао по главной пещере, объединяет 492 святилища, которые украшались фресками и скульптурами на протяжении целого тысячелетия (IV—XIV вв.). Пещеры Могао, наряду с Пещерой тысячи Будд в Безеклике, — один из самых ранних буддийских храмов Китая. Его возникновение на восточной кромке пустыни Такла-Макан неслучайно: здесь проходили караваны с шёлком, вместе с которыми буддийские учения просачивались в Китай. В отличие от позднейших пещерных храмов вроде Лунмэня и Юньгана в убранстве Могао преобладает не скульптура, а фресковая живопись. Её площадь оценивается в 42 000 м². Многофигурные фризообразные росписи выполнены пёстрыми клеевыми красками по сухому грунту. Многие из них покрывают стену пещеры целиком, отличаясь динамизмом и жизненностью.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 29. НАВСТРЕЧУ ОАЗИСУ. ПТИЦЫ С ЖЕНСКИМ ЛИЦОМ

*********************************************************************************************

Мох скрывал барельефы, изображающие птиц с женскими лицами, напоминавшие узоры на глиняных кувшинах, найденных в древнем корабле. Значит, рельефы в этих гротах имели непосредственное отношение к царству Сиванму. За тысячу лет камень настолько зарос мхом, что даже вблизи разобрать детали было сложно.

Я удалил всю растительность, и вырезанные в камне фигуры предстали перед нами во всей красе. Существо было изображено стоящим: тело птицы с головой четырехглазой женщины, лицо которой не выражало никаких эмоций, а взгляд был холодным и равнодушным. Внизу были вырезаны пять черепов, два из которых служили опорами для лап птицы. Судя по всему эти черепа — все, что осталось от пойманных жертв.

Посмотрев на барельеф, Толстяк в изумлении воскликнул: "Небеса святые! Младший У, разве это не те ублюдочные мозгоклюйки?"

Спрыгнув вниз, я посмотрел на барельеф издалека, и, увидев картину в целом, судорожно вздохнул.

Эта каменная птица точь-в-точь походила на тех тварей, что чуть не сожрали нас в подземельях Чанбайшаня.

Барельеф был очень реалистичен, резьба аккуратная и очень точная. Кроме того, кажется, изначально барельеф был раскрашен. Если бы не скрывавший изображение мох, могло показаться, что эти птице-люди с Чанбайшаня прилетели сюда.

Мы все были поражены, даже на каменном лице Молчуна промелькнула тень удивления. Все присутствующие на собственной шкуре испытали возможности существ, вырезанных в этих гротах, и сейчас, вероятно, каждый из нас припомнил ужасающие моменты бегства из подземелья Чанбайшаня.

Я и Толстяк начали очищать остальные рельефы и обнаружили, что везде были изображены эти самые птицы с человеческими лицами. Они были разных форм и размеров, даже позы различались.

"Кажется, мы с самого начала сделали правильное предположение, — вздохнула А Нин. —Хищные птицы с человеческими головами на Чанбайшане — это прототип тотема Сиванму, трех синих птиц. Наверно, Сиванму владела древними технологиями, принцип которых нам пока не ясен. Вероятно, ей удалось приручить этих существ. А еще, наверно, Небесный дворец в Чанбайшане каким-то образом связан с царством Сиванму. Вероятно, по каким-то причинам остатки населения с запада мигрировали на восток, именно они создали гробницу, над которой построен Небесный дворец, а птицы там оставлены были для охраны."

"Есть еще кое-что общее, — заметил я. — И здесь, и в горе Чанбайшань есть кратер. Может быть, древняя гробница под Небесным дворцом является копией Тамуто. Охрану они тоже могли скопировать. Тогда можно считать наш опыт в Чанбайшане подготовкой к посещению настоящего гнезда этих птичек."

Толстяк, вытирая пот со лба, пробормотал: "Твою ж мать, ты хочешь сказать, что тут родное гнездо этих мозгоклюек?"

Мне нечего ему было ответить, я лишь горько улыбнулся. Но А Нин возразила: "Это вряд ли. После стольких лет климат тут сильно изменился. Раньше вся пустыня Гоби была цветущими лугами, а сейчас остался только этот оазис, еды тут для таких больших животных недостаточно. Если здесь и жили эти птицы, то, скорее всего, уже вымерли. Те, с которыми мы столкнулись на Чанбайшане, вероятно, последние выжившие. Однако, точно можно сказать, что эти птицы были священными в царстве Сиванму. Если мы столкнулись с этим тотемом, значит, добрались до Тамуто. Обратите внимание, что эти тотемы вырезаны на входе в оазис, и могут быть предупреждением для посторонних. Мы должны быть осторожными."

Все согласились с ней, а Толстяк выпалил: "Твои слова — да богу в уши. Лучше бы эти мозгоклюйки вымерли, иначе вымирать придется мне, даже не добравшись до золота."

Хоть Толстяк и говорил только о себе, мы понимали, что беспокоится он обо всех нас. Мы должны заботиться друг о друге, иначе проблем не оберемся.

А Нин задержалась, чтобы сфотографировать барельефы, мы за это время осмотрелись, но больше ничего не нашли. Затем Молчун пошел дальше, а мы следом за ним.

Уходя, я оглянулся на гроты, словно хотел впитать энергию мира, который оставался позади. Обрыв, с которого мы спустились, уже скрылся за скалами каньона, ведущего в древнее царство. Вероятно, под влиянием обнаруженных барельефов я чувствовал какое-то смутное беспокойство. Мне казалось, что джунгли впереди словно окутаны чем-то странным и зловещим, я приближался к миру, понять который еще был не в состоянии.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 30. ВТОРОЙ ДОЖДЬ

*********************************************************************************************

Выбравшись из гротов, мы взбодрились и продолжили свой путь вглубь каньона.

Помня о предположении А Нин, что статуи в гротах — это предупреждения, мы шли очень осторожно, обращая внимание на каждое движение в джунглях, опасаясь ловушек, которые могла тут расставить Сиванму тысячу лет назад.

Однако, мы уходили все дальше, но ничего странного не происходило и никаких новых находок не попадалось. Только джунгли становились все гуще. Это обескураживало, казалось, мы заблудились, и уходим все дальше от Тамуто. У меня уже рябило в глазах от зелени, бушующей вокруг, спутанные лианы, свисавшие с деревьев, казалось, грозили опутать нас и поглотить, словно мы попали в огромную тарелку, заполненную заплесневелой лапшой из драконьей бороды.

Теперь я на своей шкуре понял, что такое джунгли. Леса Шаньдуна и Циньлина, где мне уже довелось побывать — просто развлекательная прогулка по сравнению с нынешним путешествием. За короткое время там можно было пройти километр, но за это же время здесь мы не могли продвинуться и на сотню метров. Это очень тяжело. Глядя на вспотевшее лицо Паньцзы, я мог только удивляться, как они пережили войну в таких условиях.

Мы продолжали идти до тех пор, пока в лесу не стало совсем темно, скалы каньона с обеих сторон превратились в едва различимые силуэты. Но далеко мы не продвинулись.

Ни у кого не было желания разговаривать, нас окружала тишина, которую прерывали звуки тяжелого дыхания и писк комаров.

Толстяк, скрытый темнотой, решил подбодрить нас и запел народную песню "Почему цветы такие красные?"(1)

"Почему цветы такие красные? Почему они такие красные? Эй, они такие красные, как пылающий огонь." Он шел впереди и считал своим долгом подбодрить нас песней, чтобы поднять боевой дух. Молчун никогда бы так не сделал.

Проблема в том, что Толстяк не умеет петь, и его музыкальное подбадривание выворачивало наши души и уши наизнанку.

Первым не выдержал Паньцзы. Матерясь, на чем свет стоит, он заявил: "В такую жару только о пылающем огне и петь. Другой песни, по круче, не нашлось?"

Толстяк заявил, что это песня из фильма "Гости Ледяной горы"(2). Когда он поет эту песню, то вспоминает ледник на Чанбайшане. Что может быть круче?

"Ну так пой арии из "Седовласой девушки"(3)! — Паньцзы явно собирался устроить перепалку. — Если уж вспоминать Чанбайшань, то эта опера больше подходит."

"Не понял твоего посыла. Ты мне песни, что ли заказываешь? — Толстяк завелся. — Ты считаешь, что я тут местной радиостанцией работаю? Что хочу, то и пою. Тебе надо другое — сам пой. Не устраивает? Тогда все свои замечания и претензии в мой адрес запиши на листочек!.. Сверни в трубочку!!. И засунь себе куда-нибудь!!!"

Словно поддерживая его, в небе загремел гром, в облаках вспыхнули молнии, подул ветер и редкие капли упали на наши лица.

Все, даже Паньцзы, притихли и посмотрели на небо. Сквозь густую крону было видно, как нависли тяжелые темные облака, казалось, задевавшие верхушки скал и деревьев. Их подсвечивали частые и пока еще не крупные молнии. А Нин вздохнула: "Дождливая и ветреная ночь. Кажется Сиванму нам не рада. Сегодня вечером нам придется не сладко."

"Здесь внизу дождь — это настоящее благословение, — не согласился Толстяк. — Хоть немного остынем. А то мне, Толстяку, кажется, что их моих яиц вот-вот вылупятся цыплята."

Услышав это, мы хором заржали в голос, а Паньцзы выругался: "Тогда береги своих цыплят от удара молнии."

Как только он сказал это, начался дождь. Сначала были крупные капли, больно бившие по плечам. Мы даже не успели ничего предпринять, как эти капли превратились в ливень. Казалось, что джунгли затихли, прислушиваясь к шороху падающей с неба воды. Затем раздался раскат грома, каньон словно осветило множеством прожекторов на короткое мгновение, и струи дождя словно превратились в хлысты, чуть не сбивая нас с ног.

Мы не ожидали, что дождь будет настолько сильным, нас непогода застала врасплох, растеряно оглядываясь вокруг, мы искали убежище. К счастью, джунгли окружали нас: множество столетних деревьев с кроной, по прочности сравнимой с хорошей крышей. Некоторые деревья были опутаны прочными лианами, по которым по знаку А Нин мы забрались наверх.

Сбившись в кучу под густой листвой, мы со стороны, наверно, напоминали пельмени, выловленные из супа. Толстяк заявил: "Разве ж это дождь? Это просто Владыка Драконов решил пописать нам на головы."

В эту минуту снова полыхнула молния, озарив своим светом скалы каньона. За краткое мгновение мы успели увидеть, что дождевая вода, падая на скалы, превращалась в многочисленные водопады, с грохотом падая вниз. Со всех сторон стояла такая плотная завеса воды, что джунгли было не видать. Это было похоже на момент, когда Моисей разделил море на две части(4). Впечатляющее зрелище.

______________________

Примечания переводчика

(1) "Почему цветы такие красные?" Наши поисковики тоже указывают, что песня народная, но на самом деле это авторская адаптация таджикской народной песни, выполненная Лэй Чженбаном. Получив задание написать музыку к фильм, автор песен Лэй Чжэнбан сразу же приехал в Синьцзян, чтобы собрать народные песни этнических меньшинств. Пренебрегая безопасностью, он путешествовал по заставам в горах Каракорум, высота которых достигает 4000 метров над уровнем моря. Однажды, укрывшись в доме местных жителей после лавины, он услышал там песню о любви таджикского воина. Эта песня и история тронули сердце композитора, и он за одну ночь не только сделал адаптацию народного мотива, но и написал песню к фильму, которая впоследствии стала очень популярной и завоевала множество наград.

花儿为什么这样红为什么这样红

哎红得好像红得好像燃烧的火

它象征着纯洁的友谊和爱情

花儿为什么这样鲜为什么这样鲜

哎鲜得使人鲜得使人不忍离去

它是用了青春的血液来浇灌

Почему цветы такие красные? Почему они такие красные?

Эй, они такие красные, как пылающий огонь,

как символ чистой дружбы и любви.

Почему цветы такие свежие? Почему они такие свежие?

Эй, они, такие свежие, обрекают людей на невыносимую разлуку,

Они словно политы кровью юной весны.

(Перевод Алексея Кузьмина)

(2) Фильм "Гости ледяной горы", военный боевик с элементами детектива и мелодрамы был спродюсирован и выпущен Чанчуньской киностудией в 1963 году, режиссер Чжао Синшуй, в главных ролях - Лян Инь, Айи Сяму, Гу Юйин и другие. Чуть позже композитором Лэй Лэем была написала классическая китайская опера по мотивам этого фильма, с таким же названием.

(3) "Седая девушка" — первая китайская национальная опера, созданная в январе-апреле 1945 года авторским коллективом Академии им. Лу Синя и провозглашённая «образцовой» КПК. В основе либретто Хэ Цзинчжи и Дин Ни, удостоенного в СССР Сталинской премии (1952),— переосмысленные на новый лад предания провинции Хэбэй о живущей в горах Белой, или Беловолосой святой деве. Действие происходит в период японской агрессии и Великого похода. 1935-й, канун встречи Нового года. Помещик Хуан Шижэнь принуждает крестьянина-вдовца Ян Байлао за долги отдать в наложницы дочь-красавицу Си-эр. Жениху Ван Дачуню не удаётся спасти невесту. Безутешный отец Ян Байлао убивает себя. Ван Дачунь уходит служить в Восьмую армию (будущую НОАК). Девушка бежит в горы и завладевает кумирней Матушки-богини, чтобы кормиться жертвоприношениями, — для чего совершает несколько убийств. Регулярно доставляющие в кумирню еду и благовония крестьяне боятся Си-эр, воспринимая как воплощение бессмертной Белой девы, которая отбирает у духов жертвенную пищу. Конец — счастливый: измученную и совершенно седую Си-эр находят солдаты Восьмой армии, в их числе Ван Дачунь. Помещика с женой убивают, их имущество раздают бедным, Си-эр с Ван Дачунем женятся и становятся активистами компартии. Переработанная победившей Красной армией Китая народная легенда о призраке беловолосой девушки (белый — цвет смерти), умерщвляющей в грозовую ночь своих обидчиков на развалинах старого храма. Мораль: «старый режим превращал людей в бесов, — нынешний превращает бесов в людей». По наблюдению исследователей фольклора, провозглашение «Седой девушки» «образцовой революционной оперой» было шагом глубоко обоснованным: Коммунистическая партия Китая не единожды демонстрировала мастерское умение работать с архетипами народного сознания.

(4) "Моисей разделил море на две части." И сказал Господь Моисею: <…> подними жезл твой и простри руку твою на море, и раздели его, и пройдут сыны Израилевы среди моря по суше. <…> И гнал Господь море сильным восточным ветром всю ночь и сделал море сушею, и расступились воды. И пошли сыны Израилевы среди моря по суше: воды же были им стеною по правую и по левую сторону. (Исход, глава 14)

*********************************************************************************************

ГЛАВА 31. ВТОРОЙ ДОЖДЬ. ЖУКИ

*********************************************************************************************

На дне каньона образовалось множество мелких ручейков, которые объединялись в более крупные, направляясь к болотам в низине.

Увидев это, я понял причину, по которой этот оазис сохранился в первозданном виде: это самая глубокая низина Цайдамской котловины, где собираются грунтовые воды и выпадающие осадки. Дождей, может быть, и маловато для поддержания жизни растительности. Но реки Цайдамской долины не все пересохли, большая часть ушла под землю, и все они текут сюда. Поэтому, несмотря на изменение климата, в результате которого появилась пустыня вокруг, в обособленной низине джунгли сохранились такими, какими были тысячу лет назад.

"Здесь собирается вода и, не двигаясь, ловит ветер"(1). Разве это не так называемая земля геомантических сокровищ, которая не меняется тысячи лет? Место, где расположен дворец Сиванму, действительно должен быть центром, впитывающим ци, текущую сюда от драконовых жил Куньлуня. Цайдамский оазис идеально подходит под это описание.

Я разволновался и не сразу заметил, что Толстяк странно себя ведет. Его явно что-то беспокоило, он вертелся на ветке, где мы все сидели, почесывая задницу. Места тут и так было немного, из-за его активности мы рисковали свалиться. "Угомонись, блять, ты ведешь себя, как маленький ребенок, у которого шило в заднице!" — выругался Паньцзы.

"Шило, не шило, — нахмурился Толстяк, — но почему-то задница чешется очень сильно." Сказав это, он снова заерзал, пытаясь почесать свой зад о ветку.

"Мне бы твои заботы!" Я хотел добавить к возмущению Паньцзы пару ласковых, но тут и у меня зачесались задница и спина. Не просто зачесались — это было невыносимо, словно по мне бегали сотни мелких насекомых. Я изогнулся и поймал пальцами что-то в месте, где чесалось сильнее всего. Посмотрев на свою добычу, я заорал: "Жук!"

Все начали осматривать себя, я, почесываясь, взглянул на ствол дерева, к которому мы прислонились, и позеленел от ужаса. Дерево было сплошь покрыто небольшими яркими жучками, размером с половину мизинца. Они выползали из щелей в коре и забирались на нас, уже полностью покрывая ноги и ягодицы. Двигались они очень быстро, даже прихлопнуть не получалось.

"Суки-и-и!" — орал Толстяк, стоя на ветке и топая по ней ногами, в надежде стряхнуть насекомых. Остальные попытались сделать так же, но это было бесполезно. Кажется, жуков совершенно не волновало, что объекты их нападения двигаются, наверно, они считали нас странным видом деревьев. К счастью, брюки у нас узкие, и большинство насекомых не могли забраться под одежду. Однако, нам с Толстяком не повезло, парочка наглецов протиснулась под ремень. Пришлось спускаться и стоять под хлещущими струями дождя, чтобы смыть с себя эту гадость. Холодная вода остудила зуд, но теперь я очень хорошо чувствовал, как болит покусанная задница. Ругаясь, я надеялся, что эти твари не ядовиты. Вскоре к нам присоединились и остальные: теперь мы все вымокли до нитки.

Осмотревшись, мы нашли другую ветку, мертвую, на которой не было жуков, и забрались туда. Места там было еще меньше, как и листьев над головой. Меня и А Нин усадили поглубже, остальные укрылись брезентом, чтобы хоть головы не так мокли.

"Это за хрень случилась только что?" — спросил Паньцзы.

А Нин стряхнула воду с волос, с трудом включила фонарь, посветила на свои брюки и нашла несколько раздавленных насекомых. Подцепив их ногтями, она пригляделась.

Это было маленькое насекомое, похожее на паука или скорпиона без хвоста. Руки А Нин задрожали, и я не смог хорошенько рассмотреть жучка. И задница у меня болела все сильнее, потому я тоже спросил: "Что это было?" Увидев, как А Нин хмурится, мне стало нехорошо. Но прежде, чем я успел еще что-то сказать, она достала нож из-за пояса Паньцзы и строго приказала мне: "Штаны снимай и поворачивайся!"

______________________

Примечания переводчика

(1) "Здесь собирается вода и, не двигаясь, ловит ветер." У Се своими словами пересказывает один из принципов благоприятного фэн-шуй, направленного на постоянство, сформулированного в "Книге похорон" Го Пу: "ци передвигается, оседлав ветер, и рассеивается, но сохраняется при встрече с водой… место, притягивающее воду, оптимальное, затем идет место, которое ловит ветер."

*********************************************************************************************

ГЛАВА 32. ТАЙНА, УКРЫТАЯ МХОМ

*********************************************************************************************

А Нин собиралась стянуть с меня штаны и уже протягивала руку к ремню. Не понимая, зачем это ей, я загородился руками и отодвинулся: "Что ты собираешься делать?!"

"Эти насекомые-кровососы, вроде клещей, что живут в траве — объяснила А Нин. — Их укусы не только болезненные. Тебя и Толстяка покусали. Если не хочешь всю оставшуюся жизнь спать на животе, снимай штаны. Впрочем, может не снимать. Подожди, пока они заберутся в промежность, и тогда тебе жизнь малиной не покажется!"

Услышав это, я почувствовал, как зуд переместился в область паха. Но позволить женщине сделать такое со мной не мог. Уцепившись за штаны, я потребовал: "Дай нож мне, я сам разберусь!"

"У тебя глаза на заднице?" — ехидно спросила А Нин.

Я понимал, что не справлюсь, но пялиться женщине на свой голый зад тоже не позволю. Толстяк, почесываясь, отобрал у А Нин нож: "Не шуметь! Леди правильно говорит, клещи — та еще зараза. Давай отойдем в сторону и поможем друг другу."

"А вы справитесь?" — с сомнением покачала головой А Нин.

"Делов-то, просто накалить кончик ножа. Из людей я еще клещей не выковыривал, а вот из овец доводилось. Не попробуем — не узнаем. У человека кожа тоньше, а жуки не мелкие, все пучком будет."

Он указал мне на ветку с другой стороны ствола и пропустил вперед. Дождь туда не попадал, но сама ветка казалась не слишком ненадёжной. Выдержит ли она нас двоих?

Мы забрались туда, Толстяк опасливо огляделся, проверяя, не видит ли нас А Нин. Убедившись, что мы спрятались, он скривился от боли, трясущимися руками снял штаны и сказал: "Давай быстрее, а то эти гады весь зад мне сгрызут!"

Закрепив фонарь на соседней ветке, я оценил масштаб бедствия: кожа Толстяка сплошь покрыта волдырями размером с горошину, самые крупные были величиной с крупный боб. Некоторые клещи были уже раздавлены, оставив после себя кровавые пятна, но головы их застряли под кожей.

"Да что ж такое!" — меня чуть не стошнило. — Почему их так много на тебе?"

"Эти брюки маловаты чуток. Порвались, когда я ворочал камни в городе Дьявола. Шов немного разошелся, но ходить не мешало, и проветривалось все хорошо. В общем, чинить не стал. Я и забыл об этом, когда пошли в лес. Пень я стоеросовый! Поторопись! Эти клещи могут висеть на человеке два-три дня, высасывая крови в шесть-семь раз больше своего объема. Тридцать клещей могут насмерть засосать кролика. Я уже чувствую симптомы анемии, боюсь, мои силы на исходе."

Держа нож, я чувствовал, как напряглись мышцы живота, но все еще боялся резать. Несколько раз примеривался, но прямо тянуло вытащить головки клещей руками. Толстяк, расчесывая кожу в кровь, уже почти вопил: "Чего тянешь? Они уже в мясо вгрызаются! Скоро насквозь прогрызут! Вытащи их, наконец! Действуй так, как и с каменными многоножками. Только не забудь нож накалить, как я говорил!"

Я кивнул и даже забыл о своем зуде. Дрожащими руками достал зажигалку, накалил кончик ножа докрасна и начал прижигать жуков, которые уже раздулись, как воздушные шары. Как только они вытаскивали головы из кожи, я сбрасывал их и давил рукояткой ножа, и они лопались, разбрызгивая кровь(1). Каждый раз, когда я прижигал жука, Толстяк вздрагивал от боли, я заметил, что у него уже подкашиваются ноги. От этого мои руки дрожали еще сильнее.

Я провозился около получаса. К этому времени дождь утих. Когда я вытирал кожу Толстяка от крови, к нам направился Паньцзы, желая помочь. Но ветка под нами угрожающе затрещала, и я сказал ему оставаться на месте. Он напомнил, что надо после удаления клещей продезинфицировать ранки, чтобы заражение не началось.

Следуя его совету, я обработал задницу Толстяка дезинфицирующим раствором. Затем неохотно снял штаны и позволил ему заняться моими собственными клещами. Я пытался посмотреть, насколько плохи у меня дела, но, сидя на ветке, это сделать сложно. Однако, меня покусали не так сильно, Толстяк со мной возился всего минут десять. Когда он закончил, я с облегчением вздохнул.

Надев штаны, мы поползли обратно к остальным, смущенно улыбаясь. Паньцзы спросил, как у нас дела. Я кивнул, сказав, что все в порядке, ни одного клеща не пропустили. Потом озабоченно поинтересовался, не покусали ли их.

Паньцзы и А Нин отделались парой укусов на руках, Молчуна вообще не тронули. "Клещи имеют отличное обоняние и различают группу крови человека. Кажется, вы двое показались им самыми вкусными," — объяснила А Нин.

Вспомнив, чем мы занимались с Толстяком за стволом дерева, я смутился и сменил тему: "Почему здесь так много клещей? Разве они не живут в траве? Что они здесь делают? Сосут сок из дерева?"

Клещи — кровососы, они обитают там, где есть вероятность встречи с теплокровными животными, то есть, в траве, откуда до еды добраться больше вероятности. На деревьях найти теплокровных животных сложнее.

А Нин покачала головой, сказав, что ей это тоже не понятно: "Но раз здесь есть такие, нам в будущем надо быть осторожнее. Эти насекомые — самые опасные из кровососущих. Другие, вроде пиявок и комаров, не могут убить человека. Клещи единственные, кто, если нападет в большом количестве, способны высосать слишком много крови. Когда я в последний раз была в экспедиции в Африке, наблюдала, как от нападения большого количества клещей умер жираф. Его тело распухло, выглядело ужасно. А когда мы подошли, они набросились на нас. Их было так много, что казалось, по земле в нашу сторону ползет черная тень. Тогда нам повезло: проводник, хоть и перепугался до смерти, сообразил ненадолго остановить их пеной из огнетушителя, чтобы мы успели забраться в машину и уехать."(2)

Я вспомнил, как выглядела задница Толстяка, живо представил описанное А Нин происшествие в Африке и вздрогнул.

Пока мы разговаривали, я вдруг заметил, что нас только четверо: Молчуна с нами не было.

Я спросил, куда он отправился, и А Нин кивком головы указала вниз. Он спускался по стволу. Зачем? От дождя прятался? Но дождь уже прошел. И что он там рассматривает в свете фонаря?

______________________

Примечания переводчика

(1) Автор, оказывается, тот еще садюга. Метод У-Се-Толстяка не повторять! Это категорически неверно: в момент прижигания и любого другого опасного для жизни клеща воздействия (смазывания маслом или бензином) он пугается и впрыскивает токсин. Ну и бошка в коже может остаться, что вызовет потом инфицирование и нагноение. На самом деле все гораздо проще: клеща можно отцепить тремя способами. Классический — пинцетом, захватив клеща как можно ближе к коже, стараясь не передавить брюшко. Народный — обвязать ниткой, как можно ближе к коже и потянуть перпендикулярно коже. Походный — шприцом. Обрезать канюлю так, чтобы шприцом можно было плотно накрыть клеща, затем вытянуть поршень. В этом случае останется синяк, но клещ точно отцепится.

(2) Что описанные в этой главе клещи, что история А Нин — чистая фантастика. На самом деле. Клещи не в состоянии забираться на деревья (тут У Се прав), им там жрать нечего (если это не клещи-сапрофаги, но эти виды не питаются кровью). Но главное: клещи не нападают массово. Это насекомое либо сапрофаг, либо паразит. Кровососущий обязательно паразит, а такая форма редко бывает коллективной. Соответственно, высосать много крови клещ не может, хотя и зависает на хозяине долго. Главная реальная опасность клещей — переносимые смертельные инфекции (болезнь Лайма, энцефалит, туляремия,геморрагическая лихорадка).

*********************************************************************************************

ГЛАВА 33. ТАЙНА, УКРЫТАЯ МХОМ. СГНИВШИЙ ТРУП

*********************************************************************************************

Мне стало любопытно, Молчун никогда ничего просто так не делает. И я спросил А Нин: "Чем он там занимается?"

"А мне откуда знать? — А Нин посмотрела вниз со странным выражением лица. — Чем со мной болтать, спустись и спроси его. Хотя что-то мне подсказывает, что на твои расспросы ему тоже плевать. Не понимаю я твоего друга."

Я вздохнул. С тех пор, как мы поговорили по душам возле города Дьявола, он снова стал замкнутым, как и прежде: лицо каменное, ничего не выражающее. Мне тоже не известно, что у него на уме. Возможно, госпожа Чжома точно подметила: он замкнулся в своем собственном мире, где, кроме него, нет никого. Поэтому ему нет необходимости с кем-то откровенничать.

Глядя на свет фонаря внизу, я предположил, что он перебрался на непрочную ветку и упал. Это меня взволновало, но потом я вспомнил, что Молчун умел профессионально исчезать в неизвестном направлении. Вдруг сейчас он тоже решил свалить потихоньку? Снова бежит то ли от нас, то ли от себя самого?

А Нин и остальные тоже не представляли, чего его понесло вниз, для них это такая же загадка, как и сам Молчун... Я смотрел на мерцание огня внизу, но самого его рассмотреть уже не мог.

Чувствуя себя неуверенно, я включил шахтерский фонарь и сказал А Нин, что отправлюсь вниз и посмотрю. Затем обхватил ствол, и медленно, шаг за шагом, стал спускаться, стараясь не соскользнуть по мокрой коре под проливным дождем.

Добравшись до фонаря, свет которого я видел сверху, я осмотрелся и, сердце замерло.

Тут на самом деле никого не было!

Да, здесь крона деревьев очень густая, сверху не рассмотреть, что творится внизу. И сейчас тут было пусто, ни следа Молчуна!

"Сукин сын! — пробормотал я. — Неужели на самом деле свалил?!" Безусловно, он более рассудителен, чем безалаберный Толстяк. Но Молчун ведет себя так, словно мы все — пустое место, а это уже слишком.

Я был в бешенстве и собирался позвать Толстяка, чтобы обсудить, как действовать дальше. Но внезапно ветка дерева шевельнулась, и из тени появился Молчун, напугав меня до икоты. Он стоял на этой ветке и смотрел на что-то, чего я не видел.

Ложная тревога! Я не мог удержаться от вздоха облегчения. Заметив, что я тоже спустился, он вроде немного удивился и махнул мне рукой.

Я забрался к нему и увидел, что он очистил переплетения лиан, ветки и часть ствола дерева от мха, под которым прятались от дождя клещи, их было невообразимо много.

Но я все еще не понимал, что ищет под мхом Молчун, лишь почувствовал неприятный запах. Я собирался сам поковыряться, но Молчун предупредительно вытащил кусок гнилой древесины. Разорви мои глаза! Оттуда просто хлынул поток клещей.

Я шарахнулся в сторону, испугавшись, и чуть не свалился с ветки, но клещей быстро смыл дождь. Согнув ветку и зажав нос, я снова наклонился и, наконец, увидел, что скрывал густой покров мха.

Это были останки животного. Мех, если он был, давно сгнил, кожа почернела, даже определить, что за зверь, нельзя. Поковырявшись в трупе ножом, Молчун обнаружил, что от животного остались в прямом смысле кожа да кости. И лежал труп здесь уже давно, сквозь него проросли ветки, а лианы переплелись со скелетом. Мох отлично его замаскировал, и мы, залезая на дерево, не заметили, посчитав это еще одним растением, выросшим под укрытием огромного дерева и плотно переплетенным с лианами.

"Я не знаю, что это за животное, — нахмурился Молчун. — Но оно очень большое. Возможно, это клещи его убили, высосав кровь. Может быть, оно укрывалось на дереве и привлекло сюда клещей, которые и убили его, а потом спрятались в трупе в ожидании следующей жертвы."

Я подумал, что мы вообще-то тоже тут от дождя прятались, и меня чуть не стошнило. "Неужели эти клещи настолько опасны? Но труп здесь лежит давно. Чем же они питались, прячась в нем?"(1)

Молчун покачал головой, видимо, тоже не знал. Он задумчиво таращился на эту груду костей, думая о чем-то, что мне, как всегда, было непонятно. Потом вытащил свой древний меч, провел лезвием по ладони и измазал меня своей кровью.

Я опешил, не сразу сообразив, что он собирался делать. Быстро наклонившись, он протянул свои длинные пальцы к останкам и начал обшаривать его изнутри.

Оттуда, словно черная волна, хлынули полчища клещей. Я заорал в ужасе, а он уже вытаскивал из трупа то, что искал.

______________________

Примечания переводчика

(1) "Чем питались клещи?" Настоящие клещи способны обходиться без привычной пищи до трех лет. Некоторые виды впадают в спячку, другие используют куммуляционные особенности своего организма.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 34. ЗМЕИНЫЕ КОСТИ

*********************************************************************************************

Если бы Молчун хоть чуток помедленнее действовал, у меня было бы время подготовиться морально. Ну хоть просто сказал бы! Этот парень слишком жесток: копаться в сгнивших костях среди полчищ клещей... и лицо такое спокойное... Он застиг меня врасплох. Спасибо хоть кровью своей измазал, иначе растревоженные клещи меня бы сожрали.

Не сразу, но я сумел успокоиться и обнаружил, что в одно мгновение все клещи куда-то исчезли. Поразившись способностям Молчуна, я в очередной раз почувствовал себя слабым и беспомощным.

В Циньлине и на Чанбайшане я замечал, что моя кровь тоже имеет некие поразительные свойства. Не знаю почему, но здесь это не сработало. Получается, свойства нашей крови различны? У меня способности слабее?

Молчун вытащил что-то из трупа и принялся внимательно рассматривать при свете фонаря. Это был удлиненный предмет толщиной не больше кулака, бирюзового оттенка. Молчун высунул руку под дождь, чтобы смыть с находки грязь. Точно, я видел такое раньше: это развинчивающийся медный фонарик(1).

Рассмотрев его, я припомнил, что такие модели активно использовались в 80-90-хх годах. Сейчас медное покрытие местами взялось бирюзовым коррозийным налетом. Я открутил крышку: батарея внутри давно вытекла, сгнила и теперь напоминала рисовую кашу с плесенью.

Откуда фонарь среди костей животного? Или это человеческие останки?

Пока я размышлял, Молчун снова полез в труп, но на этот раз клещи оттуда не полезли. Закрыв глаза, он что-то пытался нащупать. Кажется, это что-то оказалось больше, чем ожидалось, и он засунул в труп обе руки.

Увидев, что он достал, я задохнулся от ужаса. Это была человеческая рука, примерно до локтя, вся сгнившая, покрытая черной липкой грязью.

"Это... это же..." — я с трудом пытался задать свой вопрос.

"Это большая змея, такие живут на деревьях, — равнодушно сообщил Молчун. — Скорее всего питон. И он съел человека. Фонарь, видимо, принадлежал погибшему. Более того, это была женщина."

Я заметил что-то вроде цепочки, прилипшее к грязным костям, и понял, что Молчун прав. Находка поразила меня до крайней степени возбуждения, предположения так и лезли в голову.

Особенность этого оазиса в том, что случайно его найти сложно. Лишь во время дождя, когда вода обозначает русло реки, текущей в низину, можно найти дорогу сюда. А дожди в Цайдамской котловине — это как лотерея, проводимая пару раз в год. Возможно, кто-то из нефтяников или геологов случайно забрел в оазис, и его тут сожрала гигантская змея. Возможно, на маловероятно. Но есть категории исследователей, которые могли оказаться тут с большей вероятностью. Я вздрогнул, предположив, что этим погибшим мог быть кто-то из экспедиции Вэньцзинь.

Сама Вэньцзинь в последний момент отказалась продолжать путь в Тамуто и вернулась одна. Но Хо Лин и другие продолжили экспедицию. И в записках ничего не говорится о том, что тут произошло.

Молчун, видимо, тоже подумал об этом. Он посмотрел наверх, где прятались от дождя А Нин и остальные, и сказал: "Иди позови их. Пусть спускаются и помогут раскопать змеиные кости. Если повезет, узнаем, кто был внутри змеи."

______________________

Примечания переводчика

(1) Медный фонарик. В Ультимейте Молчун вытащил нечто похожее на ФКБ-1 — тактический карманный фонарь. Именно такие выпускались в странах соц.лагеря в 80-90-х годах. Но они были из пластика и алюминия (облегченные). Западными фирмами выпускались и так называемые медные фонари. Но там тоже была не чистая медь, а сплав меди, алюминия и других легких металлов, причем доля алюминия в таких сплавах самая высокая. Такие "медные" фонари отличались и внешне: у них диаметр корпуса и фонаря был одинаковый, тогда как у ФКБ диаметр фонаря в полтора раза больше корпуса.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 35. ЗМЕИНЫЕ КОСТИ. 02200059

*********************************************************************************************

Я послушно поднялся и крикнул, чтобы остальные присоединились к нам. Оказывается, Толстяк уже не выдержал и осторожно спускался вниз. Услышав меня, он прибавил ходу, спрыгнул и поинтересовался, что случилось.

Я сообщил, что мы тут большое открытие сделали, и еще раз позвал А Нин и Паньцзы.

Когда все собрались вокруг змеиных костей, я рассказал им в подробностях, что произошло, наблюдая, как вытягиваются их лица от удивления. А Нин нетерпеливо подошла поближе, молча осматривая находку, а Толстяк заявил: "Меня прям как что-то тянуло сюда. Оказывается, тут наш предшественник принес свою жизнь в жертву во славу революции и науки. Какое совпадение, что мы проходили неподалеку. Поторопимся и откопаем его, чтобы со всем уважением упокоить эти останки."

Дождь к этому времени стал слабее. Это все равно было похоже на ливень, но уже не хлестало по плечам так, что в голове шумело. Но мы вымокли практически сразу. Я старательно прикрывал рукава куртки, измазанные кровью Молчуна: это могло в будущем спасти мне жизнь.

Все забрались на ветку, в основании которой был найден скелет змеи. Пока мы сидели там с Молчуном вдвоем, все было нормально. Но сейчас, под весом пятерых эта крепкая ветка предательски затрещала. Орудуя ножами, мы торопились высвободить скелет змеи от лиан, опутывающих его.

Если бы не дождь, работать было бы легче. Но сейчас мокрые волосы падали на лицо, мешая смотреть, приходилось постоянно убирать их и смахивать воду, которая заливала глаза.

Однако вместе работа спорилась быстрее. Особенно полезен был Толстяк, который не слишком задумывался о сохранности костей нашего "предшественника, погибшего во славу революции".

Вскоре все лианы были обрезаны, и скелет обнажился почти полностью. Толстяк вскрикнул от удивления. Я тоже замер: не представлял, что змея может быть такой огромной. Судя по костям, она была толщиной с человека, а, может, и больше. Думаю, чтобы проглотить человека целиком, ей потребовалось бы не больше минуты.

Отбросив остатки грязи, среди свернутых полукольцами ребер змеи мы увидели остатки человеческого скелета. Вероятно, питон сожрал уже мертвого человека, иначе кости были бы переломаны. На скелете были остатки сгнившей одежды, но, естественно, определить ее первоначальный вид было невозможно. Паньцзы, совсем как Молчун несколькими минутами ранее, залез руками внутрь и вытащил что-то небольшое: это оказалась пряжка ремня, покрытая пятнами ржавчины, вроде бы из нержавеющей стали.

Он счистил ржавчину с металла и протянул пряжку мне. Приглядевшись, я увидел несколько цифр, набитых на обратной стороне: "02200059".

Я в удивлении посмотрел на А Нин: "Регистрационный номер вашей компании. Значит, это ваш человек!"

*********************************************************************************************

ГЛАВА 36. ЗМЕИНЫЕ КОСТИ. ТРУП А НИН

*********************************************************************************************

02200059 (ноль, два, два, ноль, ноль, ноль, пять, девять)(1). Эта цепочка цифр, по словам А Нин, была зашифрована в шелковой книге Сражающихся царств. Известно, что Ван Цзанхай сумел понять смысл этой последовательности, который показался ему настолько поразительным, что он назвал это "последовательностью судьбы"(2) и использовал в качестве пароля для бронзовых рыбок. Но почему Железнолицый зашифровал эту последовательность, и что за ней скрывается? Этот вопрос слишком сложен, и он не имеет отношения к тому, что происходит с нами сейчас, поэтому я пока не буду о нем говорить.

Босс А Нин Цю Декао настолько увлечен историей Ван Цзанхая, что, обнаружив эту последовательность, использовал ее в качестве идентификационного кода своей компании. Этими цифрами маркируется все оборудование и снаряжение, предоставляемое компанией, в том числе и автомобили. Это очень важно на случай, если что-то случится, например, для идентификации пропавших. Сейчас на моем ремне тоже есть такая маркировка. Так что с полной уверенностью можно утверждать, что погибший был сотрудником компании или членом экспедиции, организованной компанией Цю Декао.

А Нин не сразу поняла, о чем я. Она взяла пряжку, рассмотрела ее и побледнела: "Это же..."

"Идентификационный код вашей компании, верно?" — повторил я.

Она кивнула. Казалось, ей сложно было это осознать. Покачнувшись, она проигнорировала накатившую слабость и наклонилась над скелетом. Остальные совсем не понимали суть нашего разговора. Толстяк решительно потребовал объяснений, и я повторил ему все, что знал.

Выслушав меня, Толстяк с подозрением осмотрел пряжку своего ремня, потом изучил ремень Паньцзы. Но у них этих цифр не было, ведь им снаряжение предоставил третий дядя. А вот свою одежду я получил от А Нин, и маркировка тоже присутствовала. Разобравшись с этим, Толстяк недовольно спросил: "Эй, госпожа А Нин, не хочешь объясниться? Вы с вашим боссом, едрена вошь, снова нас за дураков держите? Ваши люди побывали здесь давным-давно!"

Она покачала головой: "Невозможно. В архивах компании я не видела записей об этом. Если бы наша экспедиция уже побывала здесь, зачем бы мне сотрудничать с вами?"

"Тогда как ты объяснишь это?" — Толстяк демонстративно поднял ржавую пряжку.

А Нин обернулась и холодно взглянула на него. Хотя было заметно, что ей не по себе. "Я не знаю! — резко ответила она. — Просто помолчи! Позволь мне сначала взглянуть на этого мертвеца, а потом я попробую объяснить, в чем дело!"

Толстяк чуть не подавился от возмущения, но резкость А Нин его удивила. Паньцзы тоже не доверял ей. Теперь они оба уставились на меня, ожидая моей реакции.

А я что? Мне кажется, она действительно не знает. Хотя на вранье я ее ловил, но сейчас вроде бы не тот случай. Смысла ей сейчас морочить нам голову нет. Действительно, зачем нанимать консультантов и проводников, если кто-то из компании уже знает сюда дорогу. Да команды у нее уже нет, все сбежали, не добравшись до места назначения. Поэтому я подмигнул Паньцзы, давая понять, чтобы он молчал. Все-таки я идеалист и считаю так: раз уж мы все идем одной дорогой, не стоит портить отношения друг с другом.

На всякий случай я покосился на Молчуна, желая увидеть его реакцию, но там, как всегда, была маска равнодушия.

В эту минуту почему-то я вспомнил запись, которую сделала моя бабушка в дневнике деда: "Друг, переживший с тобой беду, возможно, не сумеет разделить с тобой счастье. Враг, оказавшись с тобой в беде, возможно, сумеет помочь. Мир не постоянен, двое всегда сильнее." Она написала это, чтобы убедить деда поменьше спорить с его безрассудными друзьями.

Позже выяснилось, что бабушка хорошо разбиралась в людях. Она видела, как даому, что ходили вместе с дедом в горы и спускались к побережью, ворошили песок и клялись в дружбе до самой смерти, разбогатев, забывали об этом, ссорились между собой, уводя жен, и даже угрожая друг другу смертью. И дед не знал, как помочь друзьям и родным. В конце концов он понял, что его помощь и защита никому не нужны, и перестал навязываться.

А Нин и Молчун... эти двое, наверно, согласились бы со словами бабушки.

Толстяк хотел еще что-то сказать, но я отвел его в сторону, попросив не вмешиваться, и предложил еще раз осмотреть останки.

Часть лиан еще опутывала кости, скелет человека был расположен в месте изгиба тела змеи. Трудно было что-то там найти. Но А Нин упорно обшаривала останки, уже добралась до шеи, но, видимо, не нашла там то, что искала.

"Жетона нет! —А Нин сняла с о своей шеи жетон на шнурке и показала нам. — Я работаю в компании с 1997 года, в этом же году всех сотрудников обязали носить такие жетоны с идентификационной информацией. Как в армии США, где их используют для опознания трупов. У этого трупа такого жетона нет. Если он действительно наш человек, то побывал тут до 97-го года. Но мне не попадалась информация об экспедициях в эти места. Не знаю, как он попал сюда. Не логично."

"Госпожа, трупы врать не умеют. Не хочешь ли ты сказать, что этот питон дополз до вашего офиса, сожрал сотрудника и вернулся сюда," — мрачно возразил Толстяк.

Глядя на кости, я понимал, что ситуация действительно не логичная. Невозможная. Я своими глазами видел, сколько трудов стоило А Нин получить информацию о Тамуто и добраться сюда. Если кто-то из их компании уже имел эту информацию еще до того, как ее взяли на работу, зачем было заставлять ее так мучиться?

Думая об этом, я не слушал перепалку А Нин и Толстяка, но вопросительно смотрел на Молчуна.

Он окриком остановил нас так внезапно, что мы на мгновение замерли, уставившись на него. Он рассматривал одну из костей, и на его лице проступало удивленное выражение.

Это невероятно! Чтобы Молчун удивился, должно произойти нечто невозможное. Естественно, мы сломя голову бросились смотреть, что же так его удивило.

Но там, куда он смотрел, не было ничего странного. Толстяк не выдержал и спросил: "Что случилось? Брат, не пугай нас на ночь глядя!"

Молчун проигнорировал вопрос Толстяка и, глядя в упор на А Нин, сказал: "Странно, но, похоже, это твой труп..."

______________________

Примечание переводчика

(1) Что значит код 02200059? Просто так Сюй Лэй ничего не пишет, иероглифы-числительные (零贰贰零零零伍玖) в данном случае имеют значение, которое автор не торопится раскрывать. Дам только одну подсказку: этот шифр на самом деле имеет отношение к секрету бронзовых врат. Однако, некоторые поклонники в Китае додумались до расшифровки, которая обозначает дату рождения Сюй Лэя в точностью до секунды. Что прикольно: существует плавкий предохранитель, международная маркировка которого включает эту последовательность цифр: 02200059DRT1P / Littelfuse

(2) Последовательность судьбы,天数 , дословный перевод "количество дней". Но часто это словосочетание используется в значении "небесное предопределение", "судьба".

*********************************************************************************************

ГЛАВА 37. БОЛОТНЫЙ ДЕМОН. КОШМАР

*********************************************************************************************

Слова Молчуна, хоть и напугали нас, но казались полным бредом. Я никак не мог уяснить: вот тело, которое давно мертво. И это А Нин? Но она же прямо передо мной стоит вполне живая.

Мы были озадачены, А Нин хмурилась, пытаясь понять, что имел в виду Молчун.

А он, не обращая внимания на нашу реакцию, снял с руки трупа браслет, который я заметил только сейчас, и протянул его девушке.

А Нин взяла его, с удивлением глядя на Молчуна, потом посмотрела на браслет. Сначала в ее глазах показалась тень недоумения и узнавания, затем она побледнела.

Заметив, как на ее висках появляются капельки пота, мы сразу поняли, что произошло нечто странное. Такого выражения лица у нее я никогда не видел. Толстяк, не задумываясь, спросил: "Почему? Почему он решил, что это твой труп?"

Она молчала, но когда повернула к нам лицо, оно уже было мертвенно-бледным. А Нин показала нам браслет, найденный Молчуном, а затем протянула свою руку.

В ее левой ладони лежала горстка медных монет. Браслет, сделанный из них, я заметил на ее руке еще в первую встречу на Хайнане. А когда мы заблудились в городе Дьявола, она использовала монеты из браслета, оставляя метки. Это семь из десяти медных монет, отчеканенных монетным двором в Аньцине провинции Анхой(1). Помнится, я даже пошутил, что ее метки самые драгоценные во всем мире. Она рассказывала, что выбрала именно эти монеты, потому что такой браслет будет единственным в мире, никто не сможет собрать второй такой же.

Когда она показала браслет с трупа и свои монеты, я понял, что ее так взволновало.

До этого я не вдавался в детали, только увидел, что монеты похожи по форме. Сейчас, приглядевшись, я увидел, что монеты с трупа были покрыты характерным бирюзовым налетом. Очистив их, я разглядел четыре иероглифа "Гуансю Юаньбао"(2), выполненных маньчжурским письмом(3). Я не верил своим глазам, пока не увидел надпись целиком, и растерянно посмотрел на А Нин.

"Не обязательно так внимательно изучать, — пробормотала она. — Должно быть всего десять монет. И семь из них у меня."

"Это..." Я потерял дар речи, пытаясь понять, как это возможно.

На этом трупе женщины были тоже было семь монет, но их не может быть больше десяти... и эти монеты — большая редкость. Свои семь монет А Нин собирала в течение десяти лет. Не говоря уже о том, что двум разным женщинам в разное время пришла одна и та же идея собрать одинаковые браслеты из одинаковых монет. Такое еще можно предположить, но у обеих должны быть одинаковые финансовые условия, ибо это дорогое удовольствие. И связи, потому что это нумизматическая ценность. И обе эти женщины приехали в одно и то же место, чтобы встретиться вот таким образом. Какова вероятность такого совпадения?

Это сбивает с толку... нет, такое просто невозможно...

Остальные не понимали, чем мы так озадачены. Я объяснил, насколько редки эти монеты, но Паньцзы и Толстяк все еще недоумевали. Паньцзы предположил, что это могли быть фальшивки.

Но Молчун, глядя на А Нин, покачал головой.

"Тогда что происходит? — ехидно улыбнулся Паньцзы. — Чушь полная! Эта вполне живая и здоровая девушка перед нами — призрак, умерший тут более десяти лет назад?"

Он рассмеялся, глядя А Нин в глаза. Но вдруг подавился собственным смехом и, переменившись в лице, схватился за нож.

Да что с ним не так? Я обернулся, чтобы посмотреть, что там произошло — и чуть в обморок не грохнулся.

Ее лицо заливали тонкие струйки дождя, и оно было странным. Я не сразу понял, что именно не так. Черты лица были искажены, словно оно таяло под дождем, очертания губ стали гротескными, изуродовав лицо жуткой ухмылкой. И ее рот был полон маленьких острых клыков.

У меня в голове зашумело, я чуть не заорал: "Бля-а-а, изыди!" и, отступая, тоже потянулся к ножу, стараясь держаться от нее подальше.

Но в панике я забыл, что нахожусь на ветке дерева, и полетел вниз.

Сжавшись, я ожидал боли от падения. Вряд ли с такой высоты я разобьюсь насмерть, но точно покалечусь. Безрезультатно пытаясь ухватиться за ветки, я почувствовал, как кто-то ухватил меня за ремень, от рывка стрельнуло болью в пояснице, но теперь я уже не падал.

С такой силой втащить меня обратно мог только мужчина. Вернув равновесие, я оглянулся, что за герой меня спас. Но когда увидел лицо своего спасителя, то чуть не обмочился: меня за ремень держала А Нин, из ее открытого рта текли слюни, а лицо было перекошено.

Это было ужасно. Понятное дело, что она меня убьет, а если упаду, то есть шанс выжить. Я пытался расстегнуть ремень, но за пряжку цеплялись ее пальцы, царапая мне живот. А Нин пыталась облизать мое лицо, я как мог, уворачивался, вытягивая шею, и в этот момент услышал мужской голос: "Эй, проснись! О чем мечтаешь, раздолбай?"

______________________

Примечания переводчика

(1) Китайская байда, где пишется об А Нин, ссылается на эту страницу: https://baike.baidu.com/item/%E5%85%89%E7%BB%AA%E5%85%83%E5%AE%9D/4756974 Но моих познаний китайского нумизматического не хватает, чтобы понять, о каких именно монетах идет речь. Вроде бы в статье описываются монеты уже европейского типа, без отверстий. А у А Нин были монеты с квадратным отверстием... в общем, буду искать. Как найду — дополню примечание.

(2) Гуансю Юаньбао — редкие коллекционные монеты известного китайского монетного двора, стоят больше самолета, так как выпускались небольшим тиражом и в обороте практически не бывали.

(3) Маньчжурское письмо - система письма, использовавшаяся для записи различных диалектов маньчжурского языка.

Маньчжурское письмо представляет собой дальнейшее развитие старомонгольского письма. Направление письма сверху вниз, строки пишутся слева направо. Каждая буква имеет три графических варианта начертания, обусловленных положением в слове: в начале, середине и конце.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 38. БОЛОТНЫЙ ДЕМОН. ГРАНАТЫ

*********************************************************************************************

Я сразу же проснулся, присел и ударил того, кто стоял передо мной, головой в грудь. Охнув, А Нин чуть не упала вниз.

Я инстинктивно подхватил ее, окончательно приходя в себя, и обнаружил, что прижимаюсь спиной к стволу, придерживая штаны с разорванным ремнем. Я все еще рядом с тем местом, где мы нашли скелет змеи, и мне в лицо бьет свет фонаря так сильно, что пришлось прикрыть глаза.

Все в удивлением смотрели на меня. Останки змеи были накрыты брезентом, фонарь кто-то повесил на соседнюю ветку, где сидели Молчун и Паньцзы, а рядом со мной сладко спал Толстяк, храп которого больше напоминал раскаты грома... А Нин держалась за грудь, видимо, ей было очень больно.

Я понял, что все это мне приснилось, и облегченно вздохнул, вытирая со лба то ли пот, то ли капли дождя.

Когда я заснул? Кажется, я позвал всех, чтобы очистить скелет змеи. Это было сложно: пришлось освобождать кости от лиан, опутавших их за десять лет, а потом вычищать изнутри от грязи. Я давно не занимался таким тяжелым трудом. Конечно, мы работали по очереди, но я все равно слишком устал, ведь до этого мы так много прошли. Думаю, я вырубился сразу, как только сел передохнуть. Дождь еще шел, лицо А Нин было залито водой — ну точно, как те слюни, что привиделись мне во сне.

Я смущенно улыбнулся, встал и пошел помогать. Паньцзы смотрел на меня с неодобрением: "Молодой третий господин, что за фигня тебе снилась? И зачем ты штаны пытался снять?"

Я отмахнулся, подумав, что рассказывать подробности — не самая лучшая идея. Не мог не вспомнить анекдот про архитектора и поезд(1). Оказывается, такое бывает не только в анекдотах.

Я посмотрел на часы: не так уж много времени прошло. Я вымок, устал, видимо, лишь слегка задремал. А поверхностный сон часто сопровождается кошмарами. Но сейчас я чувствовал себя немного лучше. Хотя сон был странный и ужасно реалистичный. Говорят, что сны — это реакция подсознания на реальность. Я припомнил кое-что из психологии, рассказанное когда-то Лао Яном. Мое подсознание именно так воспринимает А Нин? Подсознательный страх? Надо же такому присниться.

Оглянувшись, я посмотрел на нее. А Нин прислонилась к стволу спиной, заняв мое место, и закрыла глаза, собираясь отдохнуть. Лицо ее осунулось, она выглядела изможденной. Но, вместе с силами и уверенностью словно испарилась ее агрессивность. Такой образ ей подходил больше, она выглядела более женственно. Но тут я снова вспомнил ее лицо таким, каким оно было во сне, и вздрогнул.

Я посмотрел, как дела у остальных, но, похоже, очистка скелета далеко не продвинулась. Лианы слишком плотно переплелись с костями, приходилось ломать и те, и другие. Под деревом были разбросаны куски сгнившей змеиной кожи, издалека напоминавшей бумажные купюры.

Я посмеялся над своими страхами, вздохнул и спросил Паньцзы, нашли ли они что-нибудь интересное? Может, больше не стоит копаться в грязи?

Он направил на скелет свет шахтерского фонаря и сказал, что труп человека достать оттуда нельзя. Кости настолько хрупкие, что при малейшей попытке вынуть их, ломаются и рассыпаются в пыль. Но кое-что нашли.

Среди змеиных костей и обломков лиан я увидел нечто похожее на связанные птичьи лапы, только черные, с ржавым оттенком. Спустившись вниз, я понял, что это связка из трех гранат старого образца, полностью покрытых ржавчиной.

Связка была прикреплена к почерневшей портупее. Очевидно, этот человек носил боезапас на своем теле, вместе с оружием.

Я инстинктивно старался дышать осторожнее, и попятился назад. Паньцзы сообщил: "Толстяк первым обнаружил их. Если бы не его острый глаз, мы бы подорвались на них."

"Кем был этот труп, если такие штуки на себе носил?" Я был удивлен. Кто бы это ни был: даому, специалисты Цю Декао или коллеги Вэньцзинь — они должны были брать с собой динамитные шашки, если собирались использовать направленные взрывы. Мало того, что эти гранаты старого образца с деревянной ручкой предназначены только для боевых действий и практически бесполезны для инженерных взрывов.

"Помнишь, старая госпожа Чжома рассказывала, что в 1993 году в этих местах скрывалась группа сепаратистов-реакционеров(2). Полагаю, этот скелет может принадлежать женщине-реакционерке или члену семьи реакционера. Говорили, что они пропали в песках, — Паньцзы задумался. —Думаю, скрываясь от армии, они по ошибке забрели сюда и погибли в болотах. По крайней мере более десяти лет о них ни слуху, ни духу."

______________________

Примечания переводчика

(1) Анекдот про архитектора и поезд — популярная шутка в китайском интернете. Дама позвонила архитектору и сказала, что ее кровать трясется каждый раз, когда мимо дома проезжает поезд. Архитектор не поверил, и пришел к ней домой, чтобы проверить. Дама предложила лечь ему на кровать и самому попробовать почувствовать вибрацию от проезжающих поездов. Но стоило ему улечься, как вернулся муж дамы. Увидев мужика на кровати, муж спросил, что он тут делает. "Ваша жена сказала мне ждать поезд," — ответил архитектор с трепетом." Если честно, то мне ситуация с У Се показалась более смешной, хотя понимаю, что ему в тот момент было не до смеха.

(2) Группа сепаратистов-реакционеров. Речь идет об уйгурских сепаратистах. Как раз в начале 90-х назревал серьезный конфликт между местными уйгурами и переселенными в ходе культурного обмена ханьцами.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 39. БОЛОТНЫЙ ДЕМОН. ЗМЕЯ

*********************************************************************************************

Когда Паньцзы упомянул о сепаратистах, я подумал, что это вполне логично. С одной лишь поправочкой: боевики, бежавшие в Гоби, были хорошо вооружены. Да, их было немного, но вроде бы экипировка у них была отличная. Да и подготовка неплохая. Вряд ли такая группа людей целиком сгинула бы в болотах. Возможно, они какое-то время скрывались здесь, а потом ушли, но до сих пор не попадались на глаза властям. А еще это могла быть банда браконьеров, которые потом контрабандой переправляют добычу в Непал. В таких условиях, как здесь, их очень сложно поймать.

У них даже может быть в таком необитаемом месте лагерь, хотя это маловероятно, слишком уж тут негостеприимные условия. И лучше бы это мое предположение оказалось ошибочным. Криминальные элементы в таких местах очень агрессивны. Если столкнемся с ними, придется драться, и будут жертвы. Не то, чтобы боязно, но я — человек мирный и считаю, что все оружие надо сдать в металлолом.

Пока я раздумывал, Толстяк проснулся. Я предложил Паньцзы передохнуть, но он сказал, что не может спать в такой сырости, тут слишком мокро. Он в своем репертуаре: должно произойти невероятное, чтобы он вырубился. Кроме того, он считал, что спать в присутствии трупа как-то стремно. "Если хотите, ребята, отдохните еще, наберитесь сил, — сказал он. — Скоро пойдем дальше, дождь слабеет. Когда закончится непогода, найдем хорошее место, где можно будет развести костер. Там и отдохну."

Хотя я и предложил ему отдохнуть, но он прав: в таких условиях сложно заснуть. Мы сбились в кучу и курили, глядя в темноту леса, прислушиваясь к звукам дождя и ветра, играющих с кроной тропического леса. Паньцзы чистил свое ружье: он беспокоился, что оно намокло. Остальные просто болтали, и только Молчун спал.

Паньцзы рассказал мне о том, как воевал. Вообще-то он служил при военно-полевой кухне, в подразделении логистики(1). Однажды они столкнулись с вьетнамским спецназом. И как сражаться поварам и снабженцам с теми, кто учился этому с детства? Да еще на чужой территории, во Вьетнаме? Естественно, их загнали в болото. Зная, как жестоко вьетнамцы обращаются с военнопленными, они решили сражаться до последнего, а когда отступать будет некуда, умереть, но не сдаваться. Для этого каждый из них имел ручную гранату — тогда всех обеспечивали таким "последним" средством.

Вьетнамцы очень умны, из укрытий не высовывались, рассредоточились в джунглях и постепенно сжимали кольцо, стреляя одиночными. Сложно было даже предположить, откуда будет следующий выстрел. Подразделение Паньцзы, отстреливаясь, отступало все глубже в болото. Когда вода была уже по пояс, идти уже стало невозможно, и командир приказал лечь, держа гранаты наготове.

Так они и лежали в грязи по самые уши некоторое время, ожидая наступления врага. Но вьетнамцы почему-то не приближались, словно боялись зайти в мутную воду. Какое-то время они еще постреливали, потом все стихло. Кажется, враги отступили.

Паньцзы и остальные не осмеливались пошевелиться, опасаясь, что это военная хитрость вьетнамцев. Они пролежали так всю ночь, а утром увидели, что враги действительно ушли. Только тогда они вылезли из болота, пересчитались: оказалось, двоих не хватает. Думая, что пропавшие просто увязли в болоте, солдаты бамбуковыми шестами обследовали болото и нашли тела. Но, когда их вытащили, оказалось, что оба почти полностью выпотрошены, остались только кожа и скелет.

С тех пор Паньцзы побаивается болот. После того случая он перешел во взвод "Острых ножей"(2), чтобы сражаться в тылу Вьетнама. Тогда ему еще раз довелось попасть в засаду на краю болота, где почти все его сослуживцы погибли, остались только он и радист. В тот раз Паньцзы предпочел пробиваться с боем, но наотрез отказался прятаться в болоте.

Рассказывая, Паньцзы постоянно покашливал. Его голос и равномерное покашливание меня убаюкали, веки сами собой закрылись, и я снова уснул.

Не знаю, сколько времени я проспал в этот раз, когда почувствовал, что меня кто-то трясет. Сейчас мне не снилось ничего плохого, поэтому я отпихивался, как мог, намереваясь снова погрузиться в приятную дрему. Трясти меня перестали, и я почувствовал, как мне зажали рот.

Я открыл глаза: это была А Нин. Рядом Паньцзы осторожно пытался растолкать Толстяка. Похоже, они сами недавно проснулись и смотрели куда-то в сторону.

Я тоже посмотрел туда. Казалось, что вверху, в кроне деревьев, гуляет ветер: ветки сильно раскачивались, шелестели листвой и даже трещали. Должно быть, сильный ветер, вот только порывов его я не чувствовал. Приглядевшись к верхушке соседнего дерева, я увидел огромного коричневого питона, обвившегося вокруг ствола и ветвей.

______________________

Примечания переводчика

(1) Военное подразделение логистики — раз отделение при полевой кухне, значит, это торгово-бытовая военная логистика, то есть, доставка не только продовольствия, но и средств гигиены, товаров первой необходимости, обеспечение обогрева, возможно, медицинская логистика. Хотя обычно, военно-медицинской логистикой занимается отдельное подразделение при медицинской военной части или госпитале. Проще говоря, Паньцзы служил снабженцем.

(2) 尖刀排 взвод Острых ножей. Но такого подразделения в Китае не существует. Однако, в Гуанчжоуском военном округе, где происходило основное развертывание военных сил во время китайско-вьетнамской войны, есть взвод "Острый меч Южного Китая", который чаще называют "Южным клинком". Однако, есть маленькая неувязочка. Китайско-вьетнамская война случилась в 1979 году, а подразделение "Южный клинок" образовано только в 1988 году, как первое разведывательное подразделение специального назначения. В этом году было военное столкновение с Вьетнамом, но на море ( Сражение у островов Спратли), но "Южный клинок" в нем участия принимать не мог, так как не относился в военному флоту.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 40. ВЗБЕСИВШИЙСЯ ПИТОН

*********************************************************************************************

Соседнее дерево было очень близко от нас, всего в двух-трех метрах, и я хорошо видел даже чешуйки на теле змеи. Это древесный питон, толщиной с ведро, большая часть его тела была скрыта листьями, и я не мог прикинуть, какой он длины. Самое странное — это цвет его чешуи. В темноте он казался коричневым, но когда на него падал свет фонаря, чешуя отливала золотом(1).

Пока мы шли сюда, на земле не было никаких змей. Должно быть, он подобрался к нам по верхушкам деревьев. Если питон не охотится, он очень медлителен, и заметить его передвижения, особенно когда над низиной дует ветер и идет дождь, практически невозможно. А уж уставшие люди точно ничего не увидят. Да что там мы — даже Паньцзы, дежуривший ночью, не заметил его приближения.

Однако неудивительно, что здесь обитают питоны. Тропический дождевой лес — идеальное место для них, тут вообще много странного можно встретить. Встреча с большой змеей в джунглях — дело обычное, и это не должно сильно беспокоить.

Паньцзы и остальные, в отличие от меня, повидали мир и были на удивление спокойны. Никто не кричал и не пытался бежать. Хотя этот вид змей способен атаковать на большом расстоянии, но только если они заинтересованы в еде. Однако, если спускаться, мы будем шуметь и можем напугать или разозлить питона, он атакует мгновенно, и мы, ползая по дереву, вряд ли сможем ему противостоять.

Это был тупик. Питон медленно спускался, его голова зависла под большой веткой, пристально глядя на нас. Желтые глаза, казалось, светились злобой и мерцали в темноте, вызывая нервную дрожь.

Паньцзы, поднимая ружье, продолжал будить Толстяка. Но этот ублюдок спал крепко и не желал просыпаться, как бы его не толкали. Молчун вытащил свой меч, а в другую руку взял нож. Но даже вооружившись, все инстинктивно отступили назад, стараясь держаться от змеи подальше.

Кажется, питон не собирался нападать первым, поэтому я, улучив момент, посмотрел вниз, прикидывая возможность спрыгнуть. Но мы забрались слишком высоко, если спрыгнем, то убежать не успеем, даже если обойдемся без травм.

После сильного дождя водопады по обеим сторонам каньона собрались на дне в мелкие ручьи. Земля там и до дождя была очень влажной, сейчас же превратилась в сплошное черное месиво, местами обнажая толстые спутанные корни деревьев. Не уверен, что по такой пересеченной местности можно будет бежать.

Я огляделся по сторонам, прикидывая другие возможности. Шелест листьев доносился сверху отовсюду, но сейчас мне показалось, что сильнее всего этот звук у меня за спиной.

Я посмотрел назад и сразу весь покрылся холодным потом и мурашками. Прямо за мной на уровне моей шеи свисал с ветки другой питон, чуть меньше по размеру, толщиной всего с бедро. Он был такой же окраски, его голова покачивалась на расстоянии вытянутой руки от моего лица. Я даже чувствовал резкий рыбный запах, исходящий от него.

В испуге я попятился и наткнулся на кого-то позади. Пути назад у меня не было, мы так и замерли, прижавшись друг к другу.

Никто из нас не решался пошевелиться, мы так и застыли скульптурной группой: змеи смотрели на нас, мы смотрели на змей, стараясь не дышать.

Мне показалось странным присутствие сразу двух змей в одном месте. Охотятся пресмыкающиеся обычно в одиночку, кроме того, у них четкое разделение территории. Парами их можно встретить только в период спаривания. Здесь сезон дождя является периодом спаривания для питонов? Вроде бы не самое удачное время(2). Эти два питона явно следовали друг за другом. Создается такое ощущения, что они сознательно планировали нас окружить и напасть. Вполне вероятно, что это самец и самка, которые после совокупления решили подкрепиться. Я вспомнил о трупе внутри скелета змеи, и почувствовал тошноту. Я не хочу быть свадебной трапезой двух питонов!

Две змеи надолго замерли, словно не знали, как поступить. Видимо, такая "еда" была для них в новинку, и они не осмеливались атаковать сразу. Кроме того, возможно, ощущали агрессивный настрой Паньцзы и Молчуна, которые замерли, как изваяния. Глядя в их глаза, змеи, видимо, чувствовали потенциальную опасность и колебались.

Рассматривая нас минут десять, питоны, наверно, не смогли найти наши слабые точки и спрятались в листве, словно собирались сдаться.

Увидев, как исчезают кольца их тел, я не мог удержаться от вздоха облегчения. Напряженное тело Паньцзы заметно расслабилось, медленно опустился клинок Молчуна. Я понимал, как нам повезло. Драться со змеями на дереве для человека наихудший вариант: питон здесь в родной стихии, а нам даже в спокойной обстановке ничего не стоит споткнуться и упасть.

Но не успел я расслабиться, как Толстяк повернулся на бок и так громко всхрапнул, что ветки задрожали.

Это так пугающе прозвучало в окружавшей нас тишине, что все невольно вздрогнули. А Нин поспешила зажать ему рот, но было уже слишком поздно. Я почувствовал, как завибрировал за моей спиной ствол дерева, над головой и на соседнем дереве зашевелилась листва, словно сильный порыв ветра прошелся над верхушками, а напротив снова показалась голова питона. Но в этот раз его тело изогнулось, приняв форму буквы U. Я понял, что змея собирается атаковать.

Паньцзы немедленно поднял ружье и попытался отступить назад, но питон совершил молниеносный бросок, целясь ему в голову. Паньцзы среагировал мгновенно, наклонив голову в сторону, и питон промахнулся. Но отступить и увернуться Паньцзы не смог, потому что сзади вплотную стоял Молчун, и змея ударила его в плечо. Затем по инерции мускулистое тело питона пронеслось мимо со скоростью ветра, сшибая вниз останки мертвой змеи. Он явно пытался поймать кого-нибудь в плен своих колец. Моя нога соскользнула с ветки, и я полетел вниз.

К счастью, с нашей ветки свисало большое количество лиан, которые до этого обвивали змеиный скелет. Я зацепился за одну из них руками и ногами, соскользнул вниз на несколько метров, добравшись до прочной ветки внизу. Подняв глаза, я увидел, что питон обвивает своим телом Молчуна. Наверно, он ударил питона мечом, но куда, я разглядеть не мог. Чем больше Молчун сопротивлялся, тем сильнее сжимались змеиные кольца. Казалось, ему пришел конец.

Встревоженный, я крикнул Паньцзы стрелять, но того нигде не было видно. Может быть, он тоже сорвался вниз? Внезапно Молчун перестал сопротивляться, сделал странное движение, словно пожал недоуменно плечами и, казалось, уменьшившись в размерах, выскользнул из железных объятий питона. Упав на ветку, он быстро вскочил на ноги, прыгнул в путаницу лиан и, раскачиваясь на них, крикнул: "Дай мне нож!"

Я пытался вытащить нож из-за пояса, но руки так дрожали, что мне это сделать никак не удавалось. В это мгновение до питона дошло, что он сжимает пустоту. Словно озверев, он обвился вокруг дерева и в мгновение ока спустился вниз, оказавшись прямо перед нами. Повернув голову в нашу сторону, он снова молниеносно атаковал.

"Бля-а-а, червяк пучеглазый!" — заорал я, видя, как Молчун кричит что-то. Но немногие люди в такой ситуации способны нормально соображать. Тогда Молчун выхватил осколок змеиной кости, застрявший в лиане, и полоснул ею струящееся мимо него змеиное тело. Питон извернулся в воздухе, забыв об атаке, дав нам запас в несколько секунд. Молчун крикнул мне: "Поторопись!"

Но я был настолько шокирован происходящим, что ничего не видел и ни о чем не мог думать. Хотелось свернуться калачиком и не двигаться. Но голова змеи снова появилась передо мной. Молчун, недовольно цокнув языком, зацепившись за лиану, подлетел ко мне и ударил ногой.

Этот удар был настолько сильным, что лиана, за которую держался я, сломалась. В панике, я пытался уцепиться хоть за что-нибудь, но руки хватали пустоту, и я полетел вниз, по дороге ударившись о несколько веток, и тяжело плюхнулся в грязь. К счастью, почву сильно размыло, я барахтался в грязи, пытаясь придать себе устойчивое положение, набрав полный рот земли, но все кости остались целы.

Я бы так и плескался в грязи, но кто-то помог мне встать и вытащил из лужи. Только теперь я почувствовал боль от ушибов и горящие по всему телу ссадины. Вытерев грязь с лица, я увидел, что меня с обеих сторон держат А Нин и Толстяк. Оглядевшись, я заметил шахтерские фонари, заляпанные грязью, и потому практически не дававшие света. Паньцзы целился вверх, но там, кроме казавшихся черными листьев, ничего не было видно.

"Как ты?" — спросила А Нин.

Качая головой, я сказал, что все в порядке, и они с Толстяком потащили меня вперед. Но я сопротивлялся, заявляя, что Молчун все еще наверху, я не могу оставить его одного!

В это мгновение ствол дерева снова задрожал, сверху из темноты появился Молчун, который, как обезьяна спускался вниз, хватаясь за лианы и ветки. Когда он спрыгнул на землю, следом за ним по стволу проследовала черная тень, от движения которой листья трепетали, словно на сильном ветру. Они приземлились практически одновременно. Но еще до того, как мы услышали всплеск от падения Молчуна, увидели, как питон сделал бросок в его сторону. На мгновение мелькнуло бледное лицо и пропало среди брызг темной воды.

Увидев, как он сцепился с этой змеей, я, матерясь, заорал Паньцзы: "Иди помоги ему!"

Но Паньцзы не надо было подгонять, он уже с проклятиями промчался мимо меня, уклоняясь от брызг и поднимая ружье, чтобы прицелиться. Его выстрел оказался метким, пуля попала питону прямо в голову. Змея ослабила свою хватку, Молчун выбрался из-под ее тела, с трудом вытаскивая ногу, и бросился к нам. Однако, точный выстрел не убил питона: резко свернувшись кольцами, он снова атаковал. Паньцзы еще раз выстрелил. Пятясь, он кричал: "Уходите быстрее! Я прикрою!"

Внезапно позади него мелькнула еще одна черная тень: второй питон ударил головой Паньцзы в плечо, и, окружив своими кольцами, поднял в воздух.

Эта атака была настолько быстрой, что никто даже не успел понять, в чем дело. Я видел только дергающиеся руки и ноги, тело было скрыто кольцами змеиного тела. Мое сердце оборвалось: это конец!

Но это мне так казалось, Паньцзы не прекращал бороться. Извернувшись, он одной рукой достал складной нож, открыл его и воткнул змее в глаз. Все тело гигантского питона согнулось от боли, кольца расслабились. Паньцзы упал, ударившись головой о ствол дерева, его лицо было залито кровью. В это время А Нин уже доставала из рюкзака два фальшфейера, зажгла их и бросилась между питоном и Паньцзы с криком: "Заберите его и бегите!"

"Нет!" — закричал я. — Фальшфейер не имеет достаточной температуры, чтобы подпалить питона!"

"Но питон об этом не знает!" — на бегу ответила А Нин.

Мы с Толстяком подхватили Паньцзы под руки и бросились в чащу леса. Нам в спину полетели брызги. Обернувшись, мы увидели, что питон, дравшийся с Молчуном, все еще жив, голова его была в крови, но он все еще пытался догнать свой несостоявшийся ужин. Молчун бежал следом за нами, а за его спиной скользил в безмолвном танце питон, подняв голову. Казалось, он летит над землей.

Питон явно был в бешенстве! А это очень хреново! Подумав об этом, я почувствовал, что у меня ноги подкашиваются от страха. Молчун внезапно закричал: "Ложись!" Толстяк, схватив меня, бросился вперед и упал вместе со мной в грязь. Я видел, как А Нин и Молчун тоже упали, а затем огромное тело питона проползло по моей спине и, извиваясь, задело ближайшее дерево хвостом. Я четко слышал звук удара, а сверху на меня дождем посыпались сбитые листья.

Встав, я понял, что полностью потерял ориентацию: где юг, где север и восток. Толстяка проняло, он начал звереть: "Я убью этого глиста тропического!" С этими словами он выхватил у меня из-за пояса нож и бросился вслед за питоном. Я догнал его, обнял за плечи и остановил. Молчун тоже поднялся, я видел, что его плечо залито кровью, очевидно, он сильно ранен. Тяжело дыша, он указал в сторону джунглей и крикнул:" Бегите! С этими двумя змеями что-то не так!"

Увидев, что даже Молчун опасается сталкиваться с питонами в открытом бою, Толстяк передумал лезть на рожон, подхватил Паньцзы и отдал мне его ружье. Я поймал ствол, и мы все бросились в заросли, за спиной снова плеснуло водой и над грязью показалась змеиная голова.

Не оборачиваясь, мы бежали вперед. Заросли были очень густые, ветви покрыты острыми шипами. Мы с трудом пробирались сквозь них, на моей коже живого места не осталось от мелких ссадин. Но я, не обращая внимания на острую боль от шипов, впивающихся в тело, сжав зубы, бежал дальше.

Никогда не подумал бы, что мы умеем так быстро бегать. Если бы с такой скоростью шли по каньону, то преодолели бы его гораздо быстрее. Впереди был конец ущелья, склоны каньона залиты водопадами, внизу вода доходила нам до колен, бежать стало трудно.

Обернувшись, я понял, что питон не даст нам времени найти укрытие. Он, напоминая водяного дракона, как молния, скользил следом. А впереди нам путь преградил водопад. Увидев тупик, Толстяк закричал: "И куда, бля, дальше?"

Мы готовы были сдаться. Вода здесь слишком глубокая, чтобы бежать, зато питону раздолье, он в воде не хуже рыбы плавает. Сейчас дела по-настоящему плохи. В этот момент А Нин, заметив что-то, крикнула: "Туда!"

Мы проследили за ее рукой: за водопадом в скале была расщелина, которую трудно сразу заметить за стеной воды. Толстяк заорал: "Поторопитесь!"

И мы бросились в водопад. Расщелина была узкой, питон сюда забраться точно не сможет. Мы тоже протиснулись с трудом, поворачиваясь боком и втягивая животы. Внутри было много воды. Последним шел Толстяк. И он застрял. Пытаясь протиснуться он возмущался, что не сможет пролезть сюда, даже понимая, что снаружи его ждет смерть.

Мы изо всех сил пытались втащить его, но пролезла только одна нога. А Нин зажгла фонарь, освещая проход, чтобы понять, как получше ухватить Толстяка. Но за завесой воды уже показалась голова гигантского питона. Эта тень нависла над нами, и Толстяк зашипел: "Ты что творишь? Свет выключи!"

Я прикрыл ему рот ладонью, но это было не обязательно. Он сам понимал, что лучше заткнуться. Мы знали, что соблюдать тишину особого смысла нет, и продолжали тихонько затаскивать Толстяка внутрь.

Но происходило нечто странное. Питон остановился перед водопадом, покачивая огромной головой, но в воду не совался. Постояв так несколько минут, он уполз.

Мы смотрели друг на друга, не понимая, что происходит. Стоило питону сунуть голову в воду — и Толстяку конец. Готовая еда, которая не может сопротивляться. Почему питон остановился? Он боится падающей воды?

И тут мы услышали странные звуки, из глубины расщелины, похожие на тихое хихиканье или кудахтанье. Звук был не громким, но его не заглушал шум водопада. Вот только что здесь куры делают?

Мы обернулись. Сейчас у нас уже было время осмотреться. Вода внутри не доходила нам до пояса, поблизости вроде ничего не было. Кажется, в глубине расщелины кто-то стоял, полностью скрытый темнотой, но свет, попадающий из прохода, не проникал в тот угол.

Я видел все, как у тумане, но был уверен, что там, в глубине, кто-то есть. Неизвестность всегда пугает, поэтому я попросил А Нин зажечь фонарь.

Скользнувший по каменным стенам свет выхватил силуэт возле узкой щели. Пару секунд я не мог понять, что это, затем почувствовал удивление, протер глаза.

Это была змея, небольшая, толщиной с запястье. Точно не питон. Чешуя ее была красной, без рисунка, а голова очень странная: острый треугольник, с гребнем посередине(4). Змея практически стояла на хвосте, опустив голову и с яростью глядя на меня. Издалека она была похожа на стоящего человека без рук и ног.

Я смотрел на эту змею и не мог отвести глаз. Только когда А Нин потянула меня за рукав, я пришел в себя и понял, почему питон ушел. В моей душе вдруг проснулись все детские страхи, вызывая дрожь по всему телу.

______________________

Примечания переводчика

(1) "Древесный питон, чешуя которого отливала золотом". У Се не зря удивляется. На самом деле древесные питоны зеленые (мимикрия под цвет листьев, а не ствола, так как в тропиках цвет коры дерева мало заметен в густой листве). Максимальная длина древесных питонов не превышает двух-трех метров. Но на самом деле описанный в этой главе питон больше напоминает сетчатого, который обитает не только на деревьях, оттого и имеет иную мимикрическую окраску, позволяющую сливаться как с древесной корой, так и с грунтами разным оттенков. И при направленном свете чешуя сетчатого питона часто может отличать золотом. По размерам он тоже больше подходит — длина сетчатого питона может достигать десяти метров.

(2) "Сезон дождей — не самое удачное время для спаривания питонов." Четко определить сезон спаривания змей можно только в средней полосе, где климатически выражена смена времен года. Питоны обитают в тропиках, где сезонные изменения тоже имеются, но слабо выражены в плане изменения температуры. Поэтому начало спаривания часто определяется не только сезоном, но чаще наличием обильной пищи и присутствием рядом особи подходящего возраста.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 41. КОРОЛЕВСКАЯ ГРЕМУЧАЯ ЗМЕЯ

*********************************************************************************************

Это оказалась "фазанья шея"(1).

Как здесь могла быть такая змея!

Я пригляделся: пылающий петушиный гребень и змеиное тело, а также устрашающая поза на хвосте — это точно "фазанья шея".

У меня выступил холодный пот. Этот вид змей очень редок. У нас их называли "королевской гремучей змеей"(2). Я видел такую однажды в детстве, в горах. Старики говорили, что это змеиный император, все другие змеи ее боятся. Она в прыжке может перелетать на большие расстояния, движется со скоростью электрического тока и очень ядовита. Куда бы она не ползла, даже растения уклоняются от ее пути. Эту змею сложно убить. Но даже если это получится, то сородичи могут отомстить.

Позже я прочитал роман "Дневники династии Цин"(3). Там описывалась змея, похожая на облако — маленький дракон, обитающий в реках и горах, образующих драконовы жилы. Легенды говорят, что этот змеиный дух способен вызывать небесный гром, убивающий демонов. Есть предание, что этот вид змей возник как раз от удара молнии в гору. Последние десять лет этих змей практически не видели, считается, что они вымерли. Я не ожидал, что встречу их здесь.

Толстяк никогда не видел такой змеи, остальные были поражены точно так же, как и я. Лишь Молчун, как обычно, не изменился в лице. Но не важно, узнали они этот вид или нет: огненно-красный цвет чешуи и угрожающая поза достаточно ясно говорили, что лучше не нарываться, и мы не решались действовать опрометчиво.

Как говорится, из огня да в полымя: спаслись от питона, чтобы столкнуться с ядовитой змеей. Я был зол, похоже, в этом месте мне надо быть начеку на каждом шагу и не расслабляться, чтобы не нарваться на какую-нибудь очередную пакость.

В драке с питоном всегда остается хоть маленькая, но надежда на победу. С ядовитой змеей, если ее атака окажется удачной, надежды на выживание нет. Никто из нас не готов был на такой риск. Но "фазанья шея" обычно не нападает на людей неожиданно, всегда предупреждает своей угрожающей стойкой. Возможно, эта расщелина — ее логово, и она его защищает.

Тогда нам определенно не стоит тут оставаться. Я махнул остальным, чтобы они не провоцировали змею и медленно уходили. А Нин вытащила фальшфейер и протянула мне в качестве оружия.

Я выставил его вперед, чтобы не использовать свою руку для защиты, если "фазанья шея" решит атаковать. Все по очереди выбрались из расщелины, медленно, стараясь не шуметь и не делать резких движений. Когда подошла моя очередь, я вздохнул с облегчением и посмотрел в проход. Там было темно и тихо, змеи не видно. К счастью, все обошлось.

Выбравшись из водопада, Толстяк осмотрел окрестности, осветив шахтерской лампой самые потаённые уголки, и сказал: "Питон уполз, все безопасно..."

Мы, наконец, могли свободно вздохнуть и осмотреть Паньцзы, которого поддерживал Толстяк. Тот слабо махнул, показывая, что с ним все в порядке. У него были серьезные ушибы, но опасности для жизни никакой. Глядя друг на друга, мы горько рассмеялись. Все грязные с ног до головы, грудь А Нин почти совсем обнажена: еще пара сантиметров — и мы не посмели бы смотреть в ее сторону. Остались только два рюкзака со снаряжением, древний меч Молчуна пропал. Толстяк, оказывается, отобрал у меня нож, потому что потерял свой. На Молчуне и Паньцзы с грязью перемешалась кровь — на их плечах и груди были следы укусов питонов, которые до сих пор кровоточили.

Неожиданно, но какой-то тропический червяк знатно отделал нас всех.

Я посмотрел небо: дождь прекратился, горизонт озарился косыми солнечными лучами. Деревья на краю ущелья были редкими, и я увидел рассвет, который вот-вот зальет своим светом шумные водопады и джунгли, заполненные криками птиц. Если бы не жестокая битва, которую довелось пережить этой ночью, я мог бы восторгаться великолепным пейзажем, как нормальный турист.

Остальные тоже устало смотрели на восхитительную картину рассвета в джунглях и молчали. Потом Толстяк спросил: "И что будем делать дальше?"

А Нин подошла к водопаду, набрав воды в ладони, умылась и ответила: "Как окончательно рассветет, вернемся и заберем снаряжение, затем надо найти место для отдыха. Здесь слишком опасно, надо побыстрее уйти отсюда."

"Тебе, мамочка, легко говорить, — буркнул Толстяк. — Мы полночи носились, как ежи ошпаренные, не разбирая дороги. Я понятия не имею, в какой стороне то дерево, где мы сидели. Как его искать будем?"

"Не знаю, как, но искать надо. Если не найдем свои вещи сейчас, тем более не сможем отыскать, когда они понадобятся." А Нин устало закрыла лицо ладонями, потом потянулась, закатала рукава и стала под падающую со скалы воду. После естественного душа она убрала волосы в хвост, грязь и песок с ее тела исчезли, и снова стало видно красивое лицо. Она улыбнулась нам.

У меня сердце сжималось при мысли, что надо будет вернуться к тому дереву. Но А Нин была права, нам надо быть во всеоружии. Потеря части снаряжения уменьшала наши шансы на выживание почти вдвое.

Мы пошли вперед. Несмотря на свою жестокость, А Нин — настоящая женщина, заправская чистюля. Дождавшись, пока мы отойдем подальше, она сняла футболку, чтобы вымыть грудь. И в этот момент краем глаза я увидел, как в водопаде словно вспыхнули красноватые огоньки, и прозвучало знакомое хихиканье.

Мне вдруг стало не по себе, и я крикнул А Нин: "Будь осторожна! Держись подальше от водопада!"

"А что случилось?" Она обернулась, посмотрела на меня и, не знаю почему, улыбнулась. Не так, как минутой раньше — слабо и доверчиво. Я удивился такой перемене.

И в это мгновение из водопада, словно алая молния, вылетела змея, целясь в шею А Нин. Голова змеи была высоко поднята, и вокруг разнеслось громкое знакомое хихиканье. Плохо дело! Бросив рюкзак, я побежал сразу, как только заметил "красную молнию", и уже на бегу видел, как змея на подлете открыла пасть. А Нин пыталась закрыться рукой, но не смогла, и змея вцепилась ей в горло. Силой оторвав "фазанью шею", А Нин отшвырнула ее в сторону, зажала рану рукой и медленно осела в воду.

Когда мы подбежали, змея и не думала скрываться. Наоборот, красной лентой выскочила из воды и полетела в нашу сторону. Толстяк с криком рубанул ножом, но промазал. Бегущий сзади Молчун поймал змею на лету, ухватив за шею. Тонкое красное тело обвилось вокруг его руки. Но Молчун оказался быстрее, двумя руками свернув змее шею, и выбросил ее в воду. Там змеиное тело несколько раз дернулось и затихло, уносимое прочь потоком.

Мы бросились к А Нин. Приподняв ее голову, я увидел застывшее лицо, слезы на глазах. Ее горло подергивалось, словно она хотела что-то сказать. У меня волосы зашевелились на затылке от страха, что не успею помочь, но в голову ничего не приходило. Всего за несколько секунд ее взгляд помутнел, тело обмякло и голова упала мне на руки.

______________________

Примечания переводчика

(1) Фазанья шея — вымышленное существо. Хотя в реальном мире есть змея с таким названием – это длиннозубый уж, правда, в некоторой степени ядовитый, в зависимости от того, какой парой зубов укусил. Передние зубы у него слабоядовитый, укус ощущается человеком, как комариный. А вот заднечелюстные зубы могут свалить так же, как и укус гадюки. Отличительная особенность длиннозубых ужей — они ведут себя, как кобры, могут даже раздувать шею и раскачиваться, поднимая над землей две трети тела. Целиком красных длиннозубых ужей не существует, есть только виды с красными полосами и темно-бурая сплошная окраска. И уж тем более у них нет никаких гребней на голове, которая, как и у большинства змей, трапецевидная. Возможно, Сюй Лэй создал этого монстра, как гибрид ящерицы и змеи. Именно у ящериц четкая треугольная форма головы и многие виды имеют ярко выраженный гребень. Кстати, в сериале у змей были именно головы ящериц.

(2) Королевская гремучая змея. В оригинале "雷王红 (音译)" — в скобках написано "транслитерация". Но непонятно, с какого языка транслитерация. Лэй ванхун ( 雷王红) легко переводится, как "красная королевская гремучая змея". Причем, "гремучая" не в значении "гремит", а от слова "гром".

(3) 清人笔记 (Дневники династии Цин) — научно-популярная работа историка Чжан Шуньхуэя. Это адаптированный сборник книг периода династии Цин. Не могу сказать, что там есть то, о чем говорит У Се, потому что не читала. Поверю на слово.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 42. ЗМЕИНОЕ БОЛОТО В ГОРОДЕ ДЬЯВОЛА. СМЕРТЬ А НИН

*********************************************************************************************

Через две минуты А Нин перестала дышать и умерла у меня на руках. Ее лицо, обрамленное растрепанными волосами, казалось удивленным. Мы все окружили ее и были рядом до тех пор, пока она не сделала свой последний вдох.

Мне казалось, что весь мир вокруг замер, и земля остановила свое движение. В горле стояли слезы, но плакать я не мог, грудь словно сдавило железным обручем.

Все это произошло слишком быстро.

Да, наш путь полон опасностей, и я предполагал, что кто-нибудь может умереть. Но никогда не думал, что это будет А Нин, что она умрет так быстро и внезапно. Ведь ничто не предвещало такого исхода, она только что была жизнерадостна, говорила с нами, улыбалась мне. И вот она лежит мертвая. У нас даже не было шанса ее спасти.

Я не мог поверить в произошедшее. Может быть, я сплю? Как эта женщина могла умереть? Она такая опытная, красивая, хитрая, внешне слабая и хрупкая, но сильная сердцем. Хотя мы были по разные стороны баррикад, я всегда восхищался ею от всего сердца. Если кто и должен был умереть, так это я, самый неопытный и бесполезный.

Но она умерла прямо у меня на глазах. Случайная и неотвратимая смерть.

Я снова чувствовал себя беспомощным и слабым. Хотя уже столько пережил, снова и снова подвергая свою жизнь опасности. Когда вокруг меня погибали люди, я выживал. Даже когда совершенно один ушел в Циньлин, и едва не умер, все равно мне удалось вернуться. После этого я думал, что стал сильнее и обрел значительный опыт. Считал, что, пока мы все вместе, можем справиться с любой опасностью. А если и суждено погибнуть, то где-нибудь в древних гробницах, которые я считал самым опасным местом в мире. Но А Нин погибла от укуса какой-то мелкой змеи. И сейчас ко мне пришло осознание, что я ошибался. Люди по природе своей хрупкие создания, будь то Молчун, Паньцзы или я, независимо от того, насколько хороши наши навыки, независимо от того, насколько богат наш опыт.

Это закон реального мира. Настоящая жизнь не похожа на сюжет романа или фильма. Мы выбрали опасный путь и когда-нибудь все умрем.

Глядя на джунгли передо мной, я чувствовал ужасный страх и отчаяние. В тот момент мне хотелось сбежать от реальности или хотя бы убраться подальше от этого места.

К этому моменту уже взошло солнце, поднявшись над каньоном и осветив окрестности. Рядом бурлила вода, водяная завеса водопада образовывала пенное облако брызг, которые долетали до нас. Лес был словно укутан туманом, пронизанным насквозь солнечными лучами.

Эта красота, красота природы, все еще есть. Но другая красота, человеческая, только что ушла навсегда.

Паньцзы оказался самым здравомыслящим из нас. Неудивительно, он в своей жизни повидал и жизнь, и смерть. Хотя он тоже сожалел о гибели А Нин, но был более спокойнее, чем мы. Правда, он серьезно ранен, и ему трудно много говорить. Но все равно он попытался успокоить меня, сказав, что это несчастный случай, который нельзя было предвидеть. Надо просто принять случившееся, и вспомнить, что мы еще живы. "Неизвестно, есть ли поблизости еще змеи, — сказал он. — Мы не должны оставаться здесь надолго. Надо поскорее уйти и найти более безопасное место."

Я вспомнил, что Молчун убил змею, напавшую на А Нин, и, почувствовав беспокойство, обернулся, ища глазами тело змеи. Но его уже, видимо, унесло течением. Говорят, что змеи этого вида мстительны: стоит убить одну, как появляются и нападают ее сородичи. Если учесть, что королевские гремучие змеи странные и их трудно убить, нам действительно опасно здесь оставаться. Конечно, смерть А Нин трагична, но надо подумать и о собственной безопасности.

Но я не мог оставить А Нин здесь и решил унести ее с собой. Толстяк помог подняться Паньцзы. Уходить в джунгли мы не осмелились и пошли по воде вдоль каньона.

Никто не пытался разговаривать, Толстяк больше не пел народные песни, а мне казалось, что я потерял цель, за которой шел. В моих мыслях царила жуткая пустота.

Мы шли вброд минут десять и никак не могли найти сухого места для отдыха. Солнце поднималось все выше, прогоняя прохладу ночного дождя. Наши силы, физические и моральные, были на пределе. Мы сильно устали, лазая по деревьям, сражаясь с питонами, пережив смерть А Нин. Надо быть железным человеком, чтобы выдержать такое и продолжать идти, как ни в чем не бывало. С восходом солнца стало жарко. В условиях повышенной влажности жара выматывает сильнее, чем в пустыне. Толстяк уже выбился из сил, тяжело дышал, и теперь уже Паньцзы помогал ему идти.

Я уже хотел предложить передохнуть, когда русло реки пошло под уклон, ее течение стало быстрее, вода сбегала вниз. Мы осторожно перешли ручей вброд, спустились по склону, и увидели конец каньона.

Лес снаружи был редким и заболоченным, впереди метров на двести простиралось болото, вода в котором казалась совсем черной. Вдали деревья росли более густо и прямо в воде. Настоящий тропический лес, только низкорослый, но с очень пышными кронами. Невероятное зрелище.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 43. ЗМЕИНОЕ БОЛОТО В ГОРОДЕ ДЬЯВОЛА. РУИНЫ

*********************************************************************************************

Мы посмотрели друг на друга: кажется, нас преследует какой-то злой рок. Оказывается, вчера мы были всего в десяти минутах от выхода из каньона. Но решили остановиться. Если бы мы вчера напряглись и прошли еще немного, все могло закончиться совсем иначе.

Сделав несколько шагов, я подошел к краю болота. Вид отсюда был ограниченным в отличие от того, что мы видели, стоя на вершине. Если бы мы тогда не запомнили план местности, то сейчас не смогли бы понять, что вышли из каньона: все такой же, пусть и редкий, лес, который дальше снова становится гуще. Единственное отличие: почва здесь сильно заболоченная, вода глубже, а ил на дне более липкий и вязкий.

К счастью, здесь было много мелководных участков, местами над водой даже выступали плоские камни. Интересно, откуда в болоте так много камней? Добравшись по воде до одного из них, я обнаружил, что под мхом скрывается резьба, напоминавшая декоративные узоры. Сам камень глубоко погружен в воду. Такое ощущение, что это верхушка большой статуи или стелы, затопленной в болоте.

Это же вход в столицу царства Сиванму! В древности ее страна долгое время была абсолютным духовным лидером западных государств. И вход в столицу должен был впечатлять. Возможно, эти камни — верхушки городской стены или статуи, поставленные у ворот. Такие сооружения воздвигали с целью поразить путешественников и посланников, посеять страх в сердцах врагов. Сейчас, скорее всего эти статуи сильно повреждены.

С первого взгляда мне показалось, что линии на камне похожи на узоры Ангкор-Вата(1). Но приглядевшись, понял, что к кхмерскому буддизму эта резьба не имеет отношения, меня обманул цвет камня, почерневшего от времени под воздействием ветра и влаги(2).

Пока я размышлял, есть ли под водой другие разрушенные статуи и сооружения, нас позвал Толстяк, приглашая посмотреть, что он нашел.

Он указывал в самую глубину болота, где с ярким солнечным светом контрастировали густые и огромные тени. Казалось, это какое-то сооружение из камня, часть которого темнела под водой. Посмотрев в бинокль, я на самом деле увидел камни, похожие на разрушенные и затопленные стены, простиравшиеся до самого центра болота.

Похоже, руины столицы царства Сиванму погребены в этом болоте.

"'В этой долине тысячу лет был построен великолепный древний город. Когда царство Сиванму исчезло, этот город был заброшен, вероятно, первой испортилась дренажная система, необходимая в таких условиях, и все строения были затоплены подземными водами и интенсивными осадками. То, что мы видим сейчас — всего лишь малая часть огромного города."

Такая ситуация не удивительна. Многие древние города со временем оказываются под водой. В принципе площадь этого болота вполне соответствует размерам большого города, который, судя по величине, был построен в период расцвета царства. Проблема в другом. Если весь город под водой, значит, затоплен и дворец Сивамну. И как нам туда попасть?

Если вспомнить записи Вэньцзинь, это болото образовалось не один или два года назад. В 90-х годах туда вошла Хо Лин, и это произошло тоже после сильного дождя. Значит, как минимум один вход должен быть. Просто мы его еще не нашли.

______________________

Примечания переводчика

(1) Ангко́р-Ват (в оригинале 吴哥窟 не знаю, перевод ли это с кхмерского на китайский или транслитерация) — приблизительно название с кхмерского переводится «столичный храм»; возможно, первоначальным названием была «Врах Вишну-лока», то есть «обитель Вишну». Это храмовый комплекс в честь бога Вишну, построенный королём Сурьяварманом II в первой половине XII века в области Ангкор, провинции Сиемреап на севере Камбоджи, в окрестностях Великого озера, где в XI—XIV веках находился район столиц Ангкорской империи и резиденций древних кхмерских царей. В эпоху Ангкор-Ват столицей древних кхмеров была Яшодхарапура. Наряду с афинским Парфеноном, могольским Тадж-Махалом и яванским Боробудуром Ангкор-Ват относится к самым грандиозным монументальным сооружениям на Земле. Знаменитый храмовый комплекс ежегодно посещают свыше 2 миллионов туристов. Ангкор-Ват олицетворяет цивилизацию кхмеров и его изображение помещено на гербе и национальном флаге Камбоджи, начиная с 1863 года. В составе ансамбля Ангкора Ангкор-Ват включён в список Всемирного наследия ЮНЕСКО.

В 1995 году камбоджийские власти создали APSARA Authority — государственное управление, ответственное за исследования, защиту и сохранение археологического парка Ангкор.

(2) "К кхмерскому буддизму эта резьба не имеет отношения, меня обманул цвет камня, почерневшего от времени." У древних кхмеров рельефу отдавалось предпочтение в сравнении с другими видами декоративной техники. Храмы с глубокой древности имели сложное скульптурное оформление. Декор Ангкор-Вата состоит из рельефов, разнообразных по рисунки и степени их выпуклости. Рельефы могут быть как гигантскими, так и почти плоскими, похожими на тиснение на коже. Именно поэтому У Се поначалу вспомнил именно их: эффект тиснения достигался заполнением углублений темной, близкой к черному цвету, краской.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 44. ЗМЕИНОЕ БОЛОТО В ГОРОДЕ ДЬЯВОЛА. ПРИВАЛ

*********************************************************************************************

Камень, на котором я стоял, был относительно сухим. Я уложил на него тело А Нин. Мы все были измучены и сели отдохнуть.

Я снял одежду и положил ее сушиться на камень. Толстяк хотел воспользоваться походной печью, но не нашел ее в своем рюкзаке, видимо, она вывалилась ночью. Пришлось разводить костер, используя сухое топливо. Вода в болоте неожиданно оказалась соленой, похоже, соль сюда попадала с солончаков пустыни Гоби. К счастью мы успели набрать дождевой воды, когда были в каньоне, иначе бы у нас были серьезные проблемы с питьевой водой. Я добавил антисептик для воды и заварил чай. Затем мы принесли воды, чтобы вымыться.

Казалось, мы насквозь пропитались водой за ночь. Кожа на моих ладонях набухла и сморщилась, а когда я снял обувь, увидел, что ступни не только распухли и побелели, но появились трещинки, а на щиколотках виднелись следы от резинки носков, словно те глубоко врезались в кожу. Да еще к ноге присосалась какая-то мелочь, вроде пиявки, которую я прижег накаленным ножом. Что за живность это была, я не знал.

Однако, если здесь соленая вода, то насекомых тут не должно быть много. По крайней мере, пиявок точно не будет. Хоть что-то хорошее есть в этом болоте.

Паньцзы скрутил сигарету и предложил мне, сказав, что это "дым родины"(1). Он выпросил его у Чжаси при расставании. Мы сильно промокли. Сырость в этом месте настолько ужасна, что за неделю мы запросто в стариков превратимся, и не сможем идти дальше.

Я затянулся. Смесь для сигареты была завернута в полиэтиленовый пакет, но после вчерашнего дождя все еще была влажной. После пары затяжек у меня дыхание сперло, я закашлялся, из глаз потекли слезы. То еще удовольствие. Однако, психологический эффект был: я почувствовал себя спокойнее, казалось, отступила усталость.

Толстяк тоже попросил поделиться с ним, получил от Паньцзы щепотку, скрутил сигарету и выкурил ее в две затяжки. Но больше просить не стал, да и сомневаюсь, что Паньцзы дал бы еще. Мы посмотрели на Молчуна. Он задумчиво уставился в сторону болота. Паньцзы почувствовал себя неловко и протянул ему щепотку смеси, хотя тот не просил. Я думал, что Молчун откажется, но он взял, засунул в рот и стал жевать.

"Тебя покормить забыли? — возмущенно спросил Толстяк. — Это не едят, это курят!"

"Не говори того, о чем не знаешь, — заступился Паньцзы. — Говорят, курительные смеси жевать эффективнее. В Юньнани и Бирме именно жуют." Однако, он тоже был озадачен, удивленно поглядывая на Молчуна: "Брат, посмотри на себя, ты не похож на старого курильщика. Кто научил тебя жевать курительные смеси? В каких заморских странах ты этому научился?"

Молчун не ответил, лишь головой покачал, выплюнул на ладонь жеваную смесь и размазал ее по ране на плече. Я заметил, что края раны стали слишком бледные и, хоть кровотечения не было, рана из-за влажности будет заживать дольше. Обработав смесью рану, Молчун выразительно посмотрел на Паньцзы, взгляд которого выражал крайнюю степень подозрительности и недоверия. Но объяснять ничего не стал, снова отвернулся в сторону болота, не обращая на нас внимания.

Мы уже привыкли к такому отношению с его стороны. Это только кажется, что он скрытный, но на деле сам не знает ответов на все вопросы. "Человек без прошлого и будущего, не имеющий связей между внутренним и окружающим миром." Так он описал самого себя. При таком раскладе ему просто необходимо постоянно что-то обдумывать.

На солнце моя кожа постепенно высохла. Так приятно избавиться от избытка влаги, мне стало намного лучше. Толстяк достал вяленое мясо в вакуумной упаковке, мы съели его и запили чаем. Вкус у чая был никакой, но тепло наполнило желудок, от чего я почувствовал себя сонным. Паньцзы устроил из рюкзаков место для сна, чтобы солнце не мешало, засек время, мы просто рухнули на землю и вырубились. Когда пойдем вглубь болота, неизвестно, будет ли у нас возможность отдохнуть. А сейчас можно как следует выспаться. Это истинное наслаждение: лечь, закрыть глаза и позволить темноте окутать сознание.

Не знаю, как долго я спал. Сон отступал медленно, я в оцепенении открыл глаза и обнаружил, что вокруг темно, и, кажется, сгустился туман. Протерев глаза, я понял, что снова идет дождь. Паньцзы спал с другой стороны от сложенных рюкзаков, Толстяк развалился рядом со мной и храпел во всю мочь, оставив совсем немного место для примостившегося с краю Молчуна.

Сухое топливо в костре все еще горело, но очень слабо. Я вынул фонарь, собираясь добавить топливо в костер. И тут возникло неясное ощущение, будто что-то изменилось, пока мы спали.

Оказалось, что спальный мешок, в который мы завернули тело А Нин, расстегнут, а тело обнажено до пояса.

______________________

Примечания переводчика

(1) "Дым родины",土烟 . Так в Китае раньше называли опиум, а позднее — крепкий табак определенного сорта. Кроме того, такое название используется для противопоставления импортному табачному сырью (洋烟, иностранный дым, раньше так называли контрабандный британский опиум, позднее — любое табачное сырье из-за границы). Свойства, описанные в книге, характерны как для легких сортов опиума, так и для крепкого табака-самосада, поэтому сложно сказать, что курил Паньцзы.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 45. СЛЕДЫ НА ТРУПЕ

*********************************************************************************************

Вообще-то это обычное дело. Путешествуя в пустыне или в жарком влажном оазисе, ложась спать, мы не снимаем одежду с верхней части тела, а спальный мешок натягиваем только до пояса, чтобы ноги в тепле были. Сверху его мы не застегивали до конца, на всякий случай, вдруг надо будет быстро встать. А Нин обычно тоже так поступала, я привык видеть, что она спала именно так. Но тут же вспомнил, что сейчас она мертва.

И точно помню, что, когда мы ложились спать, ее спальный мешок был полностью застегнут. Кто его расстегнул? Паньцзы, который заснул позже всех? Но зачем?

Я встал, подошел к телу, осмотрел его и понял, что не только мешок расстёгнут. Тело явно переместилось: изменилось положение рук, поза была какой-то странной.

Я огляделся вокруг. Было темно, поверхность болота вдалеке сливалась со скалами. Никаких источников света, кроме слабеющего костра. Ничего не видно.

Я разбудил Паньцзы. Он спал чутко и проснулся от слабого прикосновения. Вряд ли это сделал он, но на всякий случай я спросил.

С удивлением взглянув на тело, Паньцзы покачал головой и посмотрел на меня с подозрением. На лице его не было и следа притворства, значит, точно не он. Я был озадачен.

В голову пришла мысль, не пытался ли Толстяк поживиться ценностями, которые могли быть на теле А Нин? У него всегда в голове одна нажива. Но, на мой взгляд, Толстяк, хоть и жаден до денег, но вряд ли будет так поступать.

Паньцзы умылся болотной водой и, подойдя к телу, включил шахтерский фонарь, пытаясь разобраться с происходящим.

На лице А Нин застыло то самое выражение, что было в момент смерти, но теперь оно казалось не спокойным, а каким-то ужасающим. Одежда уже намокла под дождем. Паньцзы наклонился и поправил ее волосы. Рана от укуса потемнела, став темно-фиолетовой, и, кажется, начала гнить, на коже появились трупные пятна. Похоже, под влиянием влажности и высокой температуры тело быстрее разлагалось.

А затем мы заметили на одежде и спальном мешке следы грязи. Внимательно рассмотрев комок земли, взятый с одежды, Паньцзы определил, что эти следы свежие. Тело было испачкано только с одной стороны, и следы, казалось, были оставлены чем-то мелким.

Паньцзы проследил, куда ведут эти следы. Кажется, они шли со стороны болота, но из-за дождя на земле их сложно было рассмотреть. Однако, часть тела со стороны нашего лагеря была чистой.

В болоте что-то есть! Мои нервы были, словно натянутая струна, а горле застрял комок. Растерянно посмотрев на Паньцзы, я пошел будить Толстяка, а он схватился за ружье и проследовал по едва заметным следам к болоту, целясь в воду.

Толстяк никак не мог проснуться. Зато сразу открыл глаза Молчун, спавший рядом. Казалось, он не спал, а просто лежал с закрытыми глазами. Когда я объяснил ситуацию, он нахмурился.

Мы вдвоем подошли к Паньцзы. Вода была мутная, не рассмотреть, что в ней. Паньцзы направил свет на наши следы и сказал: "Похоже, пока мы спали, какая-то хрень вылезла из болота. Теперь я точно не смогу больше уснуть."

Молчун направил свет на странные следы, и его лицо перекосилось. Держа фонарь в руке, он быстро направился к телу, сказав нам не подходить.

"А что случилось?" — спросил я.

"Есть только один ряд следов, который ведет из болота. Эта хрень все еще тут," — прошептал он.

*********************************************************************************************

ГЛАВА 46. ЗАГОВОР ЗМЕЙ

*********************************************************************************************

Мы с Паньцзы не обратили внимание на направление следов, но услышав слова Молчуна, внимательнее присмотрелись и теперь были настороже. Паньцзы взял на прицел тело А Нин.

Мы вдвоем отступили на несколько шагов, рядом с телом остался только Молчун, освещая труп шахтерским фонарем. Он тихо сказал мне будить Толстяка.

Со мной за короткое время столько всего произошло: я боролся за свою жизнь, рискуя в любую минуту умереть, пережил внезапную смерть А Нин. Кажется, мои моральные силы должны быть на исходе. И сейчас на несколько минут я почувствовал себя подавленным, но это не было испугом. Стараясь не поворачиваться к трупу спиной, я отступил к Толстяку, забрал у него свой нож, а потом влепил ему пару затрещин.

Но разбудить его было не так просто. Ему морду набили, а он лишь сдвинул брови и продолжал спать. Шлепая его по щекам, я почувствовал, что его лицо покрыто испариной.

С ним что-то не так. Почему он не просыпается? Заболел? Я дотронулся до его лба — температуры не было. Настолько крепок его сон? Собираясь ущипнуть его побольнее, я вдруг заметил рядом с ним и на его одежде пятна грязи. И их было гораздо больше, чем возле тела А Нин.

У меня сердце оборвалось. Быстро поднявшись, я отошел и позвал Паньцзы.

"Что случилось?" — спросил он, обернувшись ко мне.

"Здесь тоже!" — я указал на многочисленные грязные следы.

Не выпуская тело А Нин из поля зрения, он попятился ко мне, посмотрел на Толстяка и выматерился, прицеливаясь в него. Молчун, заметив наши действия, внимательно посмотрел на нас.

Мы все трое переводили взгляд с тела А Нин на Толстяка. Ситуация была сложная, но Толстяк хотя бы еще жив, о худшем я не позволял себе думать. Паньцзы и Молчун обменялись жестами, решая, что делать. Теперь Паньцзы отступил к краю камня так, чтобы быть между А Нин и Толстяком и видеть их обоих. Молчун протянул мне фонарь, сказав направить свет на Толстяка, а сам, вооружившись ножом, осторожно ступая по-кошачьи, пошел к нему.

Он двигался бесшумно, на полусогнутых ногам, наклонившись вперед, в любую минуту готовый броситься в атаку. Подойдя к Толстяку, он указал рукой, чтобы я осветил следы рядом с ним.

Дело плохо! Я вспомнил все ругательства, слышанные когда-либо. Неужели это никогда не закончится? Но послушно направил свет, куда просил Молчун. И ту же секунду из-под плеча Толстяка метнулись в темноту три тени, всего лишь на мгновение оказавшись освещенными.

Их скорость была настолько велика, что мне они показалось короткой вспышкой, а не движением. Но рефлекторно я повел фонарем в ту сторону, куда бросились эти тени. Однако, больше мы их не видели, лишь донесся слабый плеск воды. Эти твари скрылись в болоте. Одновременно со стороны тела А Нин тоже возникло быстрое движение и раздались такие же звуки, словно множество встревоженных лягушек прыгнули в воду.

Даже Молчун не успел отреагировать сразу, похоже, и для него эти движения тоже оказались слишком быстрыми. Но сдаваться он не собирался, бросившись следом и подзывая меня.

Я подбежал и направил свет фонаря в воду, покрытую рябью. Мы успели заметить, как в глубину уходят несколько длинных теней.

"Что это было? Водяные крысы?" — это первое, что пришло мне в голову. До 90-х годов, когда наши города еще не были такими современными, я видел много таких крыс, крутившихся возле домов в поисках еды.

Лицо Молчуна было мрачным. Он покачал головой: "Это змеи! Фазаньи шеи."

Я потерял дар речи, глядя на следы на земле. Точно, как можно перепутать длинный извивающийся след с крысиным? Я снова с ужасом вспомнил о легендарной мстительности этих змей и странностях их поведения. Они преследовали нас!

А потом обратил внимания, что Толстяк все еще не проснулся. Неужели его тоже укусили?

Бросившись к Толстяку, я в последний момент сообразил, что не все змеи могли уползти, поэтому очень осторожно потормошил его. На этот раз он сразу проснулся и сел. Лицо его было бледным, казалось, он не может понять, где находится. По очереди взглянув на нас, потом задрав голову к темному небу, он выглядел удивленным. Заметив настороженность в наших глазах, он какое-то время соображал, потом спросил: "Вы, мать вашу, что делаете? Я вам не товар на витрине, чего уставились?"

У меня от сердца отлегло: он вел себя, как обычно. Но я все еще волновался и заставил Толстяка раздеться, желая осмотреть, не было ли на нем следов укуса змеи. Он с недовольством послушался, требуя объяснений, и я рассказал ему, что произошло.

Толстяк отнесся к моему рассказу скептически, а у меня не было времени его убеждать. Он пошел осмотреть тело А Нин, а я все еще пытался что-нибудь разглядеть в мутной болотной воде, но там уже ничего не было, даже рябь исчезла. Лишь следы на камне возле тела А Нин напоминали о произошедшем.

"Хрень какая-то, — тихонько бормотал Паньцзы. — Неужели змеи умеют расстегивать спальные мешки?" Он несколько раз ткнул тело стволом, чтобы убедиться в отсутствии змей.

Их там не было, но я чувствовал себя встревоженным. Пока мы спали, несколько фазаньих шей легко заползли под Толстяка и тело А Нин, даже умудрились расстегнуть спальный мешок. Кстати, зачем им это? Глядя на темную болотную воду, я ощущал, что происходит нечто зловещее.

Остальные тоже так думали. Молчун присел рядом с А Нин, еще раз внимательно осмотрел тело и землю вокруг, но ничего нового и необычного не нашел. Тогда он потребовал зажечь больше фонарей, чтобы осмотреть окрестности.

Мы послушно направили свет на болото и окружающие камни, последовательно освещая каждый сантиметр. Внезапно Толстяк громко вскрикнул, указывая назад.

Сначала нам показалось, что змеи вернулись. Направив туда весь свет, мы заметили в болоте, метрах в двадцати от нас силуэт, словно кто-то поднялся из болота.

Когда свет всех фонарей сошелся на этой фигуре, я понял, что это человек, покрытый грязью, стоящий по пояс в воде и смотревший на нас в упор, словно болотный демон.

"Это что еще за хрень?" — заорал Толстяк.

Молчун, присмотревшись, удивленно воскликнул: "Это же Чэнь Вэньцзинь!" И бросился в вперед, направляясь к человеку, стоявшему в воде.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

http://tl.rulate.ru/book/51411/3055066