Готовый перевод Рангику все предали / Рангику все предали: 04: Глава 2. Хлопоты лейтенанта

Проснулся я от жуткого голода, и ровно в тот момент, когда мои тюремщики, аккуратно приближаясь ко мне, сняли с моей шеи цепь. С немалым трудом поднялся и сразу замер, заметив, что на меня направили какую-то палку, что напоминала ухват* для печных горшков. Она, судя по ощущениям, неведомым образом блокирует моё духовное давление, ограничивая его моим телом.

/* Сасумата, конечно же./

Я задумался о самом духовном давлении. Думал, что не смогу чувствовать своё духовное давление, думал придётся для этого тренироваться очень долго и дотошно, но уже сейчас, после сна, я ощущаю своё реяцу* как будто делал это очень давно. Спроси меня слепой — как ощущается зрение, я не смогу ему внятно ответить. Так и сейчас, я ощущал реяцу слишком привычно для себя. Я просто ощущал давление и всё, оно ассоциировалось у меня с бодростью, наполняющей тело и тяжестью воды, окутывающей меня.

/* Чувство, которое позволяет ощущать реяцу называется рейкаку./

— Мацумото Рангику! Пожалуйста, не двигайтесь!

— Хорошо, — кивнул я.

Хотя нет, припоминаю, вчера ещё чувствовал нечто подобное! Но не так хорошо и ярко! За одну ночь моя чувствительность увеличилась в сотни, нет в тысячи раз! Очень вовремя, так как это улучшение поможет мне выполнить частичку плана, где я напиваюсь и на некоторое время исчезаю из виду. Правда, я должен был напиться до отравления, сейчас же я могу использовать попадание в карцер и мою увеличившуюся чувствительность, как повод. С этого дня я буду ходить с закрытыми глазами, якобы защищаясь от гипноза Айзена.

— Вы свободны, направляйтесь медленно к выходу, — сказал стражник, и я пошёл вслед за ним.

Когда вышел, изобразил на лице немного печальный вид, взглянул на розово-голубое утреннее небо и закрыл глаза. Всё, с этого момента, я больше не открою глаза, до тех пор, пока Айзена не запечатают. Надеюсь, следящие за мной в этот момент записали все мои действия и эмоции.

Ох, как же хорошо, что чувствительность так увеличилась за одну ночь, не пришлось ждать и тренироваться много дней, прежде чем перейти к первому этапу плана. Поначалу, я чуть не врезался в стену, а всё потому, что я не ощущал предметы, не излучающие реяцу, а только как от них отражается моё, а потому не сразу догадался как ориентироваться, стараясь сконцентрироваться на внешних источниках давления. Немного отхлебнув из припрятанной в рукаве бутылки саке, я отправился на работу, огромными прыжками, перепрыгивая с одной стены лабиринта на другую. Прыгал, ориентируясь на ощущение реяцу Хицугаи Тоширо, которое на удивление ощущалось не сильнее, чем у рядового. Хотя, чего это я, так и должно быть, высвобождать духовную силу слишком затратно, это всё равно, что постоянно быть напряжённым, ожидая атаки. Даже сильнейшие мастера боя так никогда не делают и двигаются в обычной жизни ничуть не лучше, чем обычный человек. А вот вблизи уже можно будет ощутить его подавляющее реяцу, сокрытое в теле, но для этого нужно его чуть ли не коснуться. Правда, уже на таком большом расстоянии, я ощущал, что его реяцу какая-то более… Плотная? Это всё равно, что смотреть на маленькое пламя свечи и такое же маленькое пламя кислородно-ацетиленовой горелки, вроде размер одинаковый, но одно пламя слабее, чем другое.

— Ой! — окликнул меня кто-то, перемещаясь ко мне столь же быстрыми прыжками, как и я. — Рангику-сан!

Ну вот, ещё один знакомый, причём сила на уровне… Хицугаи? Половины Хицугаи? В общем, в четыре с половиной раза больше, чем у меня. А ещё он носит на теле какие-то сложные структуры, наверное, кидо, вокруг шеи и запястий. Кстати, и мне надо будет подумать о подобном, почему бы не защитить себя со спины подобным кидо? И тогда меня никто не ранит в спину, как Хайнеко в первый раз. Сделать активацию на очень сильную атаку.

— Да? — спросил я и остановился, стараясь припомнить, кто бы это мог быть.

— Э… А… М… — мне кажется, или этот парень уставился на мою грудь. — А… Ты чего с закрытыми глазами?

Итак, сильный лейтенант, парень, почти уровень капитана, это либо Рейнджи, либо Хисаги Сюхей, либо Сасакибе, либо, как ни посмотри, Омаэда, не смотря на его внешность, либо тот лысик, Иккаку. Из них хорошо владеют кидо и могут пялиться на грудь только Сюхей и Омаэда. Хотя нет, Омаэда вряд ли способен осознать красоту Рангику, насколько я помню, он называл уродливой свою то ли племянницу, то ли сестру, хотя она была в их семье самой красивой. Сомнений быть не может, напротив меня, Хисаги Сюхей, или ещё Изуру Кира. Но голос у Изуры, думаю, был бы более уныл, значит, только Хисаги.

— А, Хисаги, просто тренируюсь, — ответил я. — Ты бы не мог мне помочь?

— Д-да! Конечно, Рангику-сан. Опять отчёты?

— Значит, я не ошиблась в тебе, — кивнул я. — Нет, отчёты я сделаю сама, просто со вчерашнего утра, я ничего не ела, не мог бы ты…

— Идём, Рангику-сан, — меня схватили за руку и потянули. Хисаги фонтанировал эмоциями. — Настал этот день!

— Этот день? — это он про свидание?

— А, не важно! Хе-хе-хе! Куда пойдём?

— Мне бы в какое-нибудь дешёвое кафе, где можно съесть много за малые деньги, — тут же ответил я.

— Аха! Ты просто идеальная девушка! Я читал, что надо водить в дорогой ресторан, чтобы не обидеть, но…

— Девушка? — изображая подозрение спросил я.

— Нет! Ничего! Это… Идём, я знаю одно качественное и недорогое заведение!

— Ну, веди, Сус… Сюхей.

— Сус?

— Не важно! Веди! Я очень голодна!

Вот и вскрылась ещё одна проблема во время разговора с Хисаги, это особые выражения из слов, привычные мне, и не понятные в этом обществе. Я не сдержал язык и чуть не сказал: "Сусанин". Как же эти конструкции из слов называются? Мемы? Фразеологизмы? Да, память у меня не идеальная, но хорошая, всё же фразеологизмы, насколько я помню. В любом случае, надо постараться обходиться без них. Да и другая проблема наметилась, не могу я, оказывается, долго ходить с закрытыми глазами. Иногда, всё же, приоткрываю их, но ничего, со временем привыкну.

Пока я думал, Хисаги довёл меня куда-то подальше от десятого отряда в тёмный переулок, и сейчас тянул меня в тёмный подвал. Что-то мне стало очень стрёмно, меня, девушку тащит в темный подвал парень, в четыре раза сильней. Пересилив свой страх, я успокоился и дал себя покорно отвести в этот подвал, оказавшийся достаточно освещённым, чтобы сквозь веки пробивался свет. В нос ударил запах варёного мяса, лапши и ещё каких-то специй. Меня подвели к столику, потянули за руку, предлагая сесть и подвигая стул.

— Подожди меня здесь, сейчас я всё закажу!

Первое, что было заказано, это огромная чашка риса, насколько я знаю японские реалии прошлого, рис раньше считался чем-то очень дорогим, думаю, и здесь также, крестьяне больше ели другие злаковые, лепёшки или нечто вроде подобного, нежели столь дорогой рис, который считался столь же ценным, что и деньги. Просо, ячмень или пшеница, но никак не рис. Хотя, может здесь всё не так? В любом случае, одной большой тарелки мне хватило на пару минут, после чего я остался по прежнему голодным.

— Э… Прости, Сюхей, тут как бы, э… Я всё ещё голодна, — а это приятно есть на халяву и чужие деньги. — Ты же друг, верно? Не оставишь меня голодной?

— Э-э-э… Да…

— Рамен здесь продаётся? — нужно что-то дешёвое и питательное

— Да…

— Он же дешевле, чем рис?

— Да…

— Вот, держи, — я достал деньги, половину кошелька и протянул Сюхею. — Купи как можно больше на свои и мои деньги.

— Хорошо, Рангику-сан… Но тут слишком много, половина зарплаты.

— Не важно, покупай.

Но всё же, очень странно, что я не наелся с одной тарелки, учитывая, что ещё успевал лепёшки уплетать, да молоком запивать. В любом случае, я съел ещё пять тарелок рамена, прежде чем смог остановиться. Но голод по-прежнему не пропал! Чёрт, ощущаю себя каким-то биореактором, только вырабатывающим энергию: куда только вся еда девалась, совсем не чувствую, чтобы живот растянулся. Может, у меня какие-то духовные черви завелись? Нет, быть такого не может, иначе бы с таким аппетитом они давно меня убили бы, это точно я сам голоден. Хотя, у пустых, вроде, есть какие-то внутренние животные, вдруг и у синигами подобные есть. Хотя ладно, тогда они подчиняются хозяину и вряд ли сожрут его, да и не чувствую я в себе что-то чужеродное, кроме самой еды, которая быстро растворяется и исчезает в неизвестном для меня направлении.

Лишь через час, вогнав Сюхея в ступор от удивления, я завершил свой завтрак, ощутив сытость. Достав бутылочку, залилась сверху алкоголем, после чего довольная откинулась на спинку стула и смачно рыгнула. Надеюсь, традиции поглощения еды здесь такие же, как в Японии? По подземной столовой раздались аплодисменты посетителей.

— Вау, — раздался голос. — Она побила рекорд Зараки Кенпачи!

Значит, не я один так много ем иногда, а ещё Зараки Кенпачи, да и в каноне, помнится, Ичиго с Ренджи у Кирио Хикифунэ также много сожрали. Наверное, голод связан с потерей большого количества сил. А еда восстанавливает запас этих сил, и, естественно, что лейтенант сможет съесть больше, чем обычная душа. Значит, всё нормально, подобным поступком я нисколько не выделился из общей массы синигами.

— Правда, потом Зараки пошёл есть в другое место, у нас тогда запасы к концу подходили, — сказал более молодой женский голос.

— Эх, у меня денег совсем не осталось, — грустно произнёс Сюхей.

Я же был сейчас далёк от мыслей о деньгах, с еды мои ассоциации перетекли на Хикифуне, а с неё на Яхве Баха, точнее его способность видеть будущее и ненависти к синигами, которых постарается уничтожить вместе со мной и создать новый мир. Хотелось бы понять, как противостоять его способности. Насколько я помню, Исида Урью смог создать новое будущее, которого ещё не было, и тогда Хашвальт был удивлён. Яхве Бах говорил что-то про заранее видимые песчинки, моменты будущего. Но что, если в реальности создать новую песчинку? Выходит, Яхве Бах и его способность не проблема, просто надо действовать непредсказуемо и своими действиями создать новое будущее. Айзен и Урахара, вот настоящая проблема. Один прямо, а другой очень косвенно, наебали Яхве из-за чего тот потерпел фейл. А ещё через двадцать тысяч, или сколько там, лет, Айзена освободят, если, конечно, не сделают этого раньше, например, его решит освободить Хинамори, став уже через столетие капитаном, а у неё вполне достаточно для этого сил.

Было бы неплохо, если бы я мог просто взять и уйти куда подальше, полностью свободный. Увы, я изображаю Рангику, что заподозрила Айзена и жаждет противостоять ему, иначе никто меня не отпустит. Даже если я уйду в мир живых я должен буду продолжать изображать деятельность в сторону Айзена, возможно помогать Ичиго и Готей 13 одолеть его. Никто не должен догадаться, что я не Рангику и уже потом, после смерти Гина и запечатывания Айзена, я по-настоящему могу покинуть Готей, без меня с Бахом разберутся. Или не смогут разобраться? Эффект бабочки и Баха не одолеют, тогда всем синигами, включая меня, конец? Мне придётся помогать Готею изо всех сил, увеличивать силу ключевых персонажей, чтобы те смогли уничтожить Яхве, создавать перевес сил, изменять своими действиями будущее в наиболее благоприятное для меня русло. Для равных весов достаточно пылинки, чтобы одна часть перевесила другую и я постараюсь быть этой пылинкой.

— Сюхей!

— Да, Рангику-сан?

— Зови меня просто Рангику, мы же давно знакомы. Ты овладел банкаем?

— Эээ… Банкай? — загрузился он. — Рангику-сан, я о таком даже не задумывался… Ты хочешь, чтобы я овладел банкаем?

— Может быть, — сказал я, осознавая, как просто можно создать новый вариант будущего, где Сюхей будет сильнее.

— Хорошо Рангику, я стану очень сильным! Раз тебе это нравится, — последнее он добавил тихо. — Чёрт, с капитаном Ичимару мне точно не сравнится.

Я улыбнулся, отсалютовав ему второй бутылкой саке, как бы выражая: "дерзай"; после чего, начал пить из горла. В ту же минуту прямо над моим ухом раздался довольный жизнью, ехидный голос.

— О, вы сейчас говорили обо мне?

Я поперхнулся и от неожиданности открыл глаза, Сюхей замер, а меня обняли со спины, худая белая рука свесилась через моё левое плечо, схватила деревянную ложку из которой ел я, зачерпнула недоеденный, в силу моей сытости, рамен и отправила в рот, правее от моей головы. Серебристые локоны, которые краем глаза видел я, щекотали мне щеку. Инфаркт. Остановка сердца. Так можно было бы описать моё состояние, будь я более слабым здоровьем, а так крепкое терминаторское тело лейтенанта перезапустило остановившееся сердце и продолжило жить дальше. Ичимару Гин собственной персоной, человек, очень хорошо знающий Рангику и способный раскрыть меня в одно мгновение, стоит мне ошибиться совсем немного! Когда он только успел появиться здесь? Я ничего не почувствовал, да и Сюхей, который был лицом к нему, видимо, тоже не замечал Гина до последнего момента.

— Вкусный рамен, — сказал Гин, положив ложку обратно в тарелку и убрал свои руки от меня, отодвинувшись. Я вспомнил как дышать, закашлялся, расплескав саке, чтобы через миг снова оцепенеть. — Так это правда? Я поначалу думал, что ошибся, а теперь, стоило мне коснуться тебя, всё понял. Что ты не та Рангику, что прежде.

Меня раскрыли! ЭТО КОНЕЦ!

— Ты… — Гин ловко играл паузой. — Стала… — он медленно обходил стол, становясь боком к нам с Сюхеем. — Сильнее… — каждое его слово звучало словно приговор к смерти. — Я рад за тебя, Рангику.

Писец! Он… Он! Он! Он! У меня слов нет!

— И-ичимару… — мой голос дал петуха. С резким хлопком Ичимару поставил на стол бумажный пакет.

— Что у тебя за испуганный вид, Рангику? — голос Гина стал озадаченным, интонации были прежние, но с вопросительными нотками. — Ты не рада меня видеть?

Тут я обратил внимание на его лицо. Обычный парень, немного бледный с лисьим выражением лица и прищуренными веками. Красивый немного.

— Что такое, Сюхей? — Гин повернулся к моему другу. — Ты так на меня смотришь, словно я краду у тебя девушку.

— А… Э… Капитан Ичимару…

Так, я срочно должен успокоится и быть на одной волне с Гином! Вид у меня сейчас, наверное, жалкий. С чего бы той, кто любит Гина, так бояться его. Нужно взять себя в руки и ответить что-нибудь в стиле Рангику. Но что…

— Капитан Ичимару, вы так испугали меня! У меня аж сердце остановилось, и я чуть не умерла! Официант, несите стул! У нас…

— О, не стоит… — Гин внимательно вгляделся в Сюхея. — Ран-тян, — он произнёс сокращение моего имени максимально слащавым голосом. — Я здесь ненадолго.

— Ненадолго? — спросил я, изобразив немного грусть. Рангику вроде бы не любит, когда Гин быстро исчезает, стоит ему появится.

— Я прогуливался и услышал, что тебя выпустили из-под ареста, а также кое-какие разговоры о тебе, ну и решил принести тебе поесть что-нибудь из того, что ты любишь, в отличии от некоторых, — Гин выделил слово "любишь", бросая внимательный взгляд на Сюхея, а потом на множество пустых тарелок из-под рамена. — Хурма хорошо утоляет голод и не вредит фигуре. Ладно, оставляю этот пакет тебе в подарок и ухожу.

— Что, так быстро уходишь? — спросил я, когда Гин развернулся, собираясь уходить.

— Да. И ещё, будьте осторожны на улицах. Мало ли, чего случается. Берегите себя, — с фальшиво преувеличенной заботой попрощался он. — Пока-пока!

Помахав рукой, стоя спиной к нам, он исчез. Я ещё некоторое время смотрел на место, где только что стоял Гин, стараясь почувствовать хоть что-то. Ничего. Только легкое покалывание реяцу на правой щеке.

— Ладно, пора на работу, — сказала я, вставая из-за стола, закрывая глаза и забирая пакет и остатки саке. — До встречи, Сюхей.

— Ага. Пока, Рангику.

Да, с Гином нехорошо получилось. Встреча с ним это одна из худших неприятностей, которые рано или поздно со мной произошли бы, и никогда бы не подумал, что это произойдёт столь скоро. Не хочется и думать, что будет, если он узнает, что Рангику больше нет, если даже пожелание благополучия из его уст звучит столь двусмысленно и угрожающе. Добравшись до Десятого отряда без приключений, я проследовал в офис и, с как можно более беззаботным видом, поздоровался с Хицугаей, который проигнорировал меня. Усевшись за стол у окна и отодвинув в сторону какие-то бумаги, я развернул громко шуршащий пакет и начал есть сушёную хурму. На вкус не очень, свежая вкуснее, но Рангику её ела, если вспомнить её встречу с Гином, а значит, придётся теперь есть и мне.

— Мацумото, — грозным ледяным голосом произнёс капитан.

— Да, капитан? — я быстро убрал пакет с хурмой и принял вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальника.

— Хватит жрать и садись за бумаги, — прошипел он в ответ.

— О, вам завидно, что я…

— Мацумото!

— Оки-оки!

С закрытыми глазами документами не позанимаешься, пришлось слегка приоткрыть, думаю, лучше ходить с прищуренными глазами, зажмуриваясь при любом всплеске реяцу. Да, так и сделаю, если что, скажу, что копирую Гина, никто из незнающих не удивится. А вот знающие люди поймут и многое, главное стараться нервничать рядом с Айзеном, показывая страх перед ним, но при этом стараясь скрывать его. Играть тут мне не придётся, все чувства реальны, я и правда опасаюсь Айзена, и буду стараться скрыть страх перед ним, но буду делать это не полностью, как я это делаю обычно.

Быстро расправившись с первой половиной отчётов, я замер в ужасе. Забыл. Чёрт, ещё проблема открылась, быстро и вовремя работающая Рангику это подозрительно. Хотя, я уже такую ошибку сделал, но если повторю, то это будет подозрительно, а на третий раз это будет уже закономерность и меня заподозрят точно. Поэтому оставшуюся работу я начал делать как можно медленнее и тут только понял: а каким почерком я вообще всё это написал?! Ведь я же пишу на японском. Пересмотрел ранее написанное и обнаружил, что не своим неумелым, а совершенно чужим, кажется таким же какой был у Рангику. Видимо, пока я совсем не задумываюсь об этом, я продолжаю бессознательно пользоваться навыками Рангику, что передались мне.

Из отчётов я более менее понял устройство Сейрейтея. Оказалось, он делится на то же число районов, что и число число отрядов, поэтому-то дом Рангику располагался в том же десятом районе, что и её отряд. Также отдельные районы занимали великие кланы и Академия духовных искусств. Вот так, стараясь в процессе думать о чём-нибудь другом, и при этом растягивая работу как мог, я всё равно управился слишком быстро, а потому просто испортил один из отчётов в конце. Последние несколько десятков. Сделав вид лихой и придурковатый, я радостно подошёл к Хицугае и начал тараторить:

— Капитан Хицугая, вот, я закончила с документами, держите, пока-пока, — по мере моего монолога лицо Хицугаи становилось всё более задумчивым, а стоило мне развернуться и попытаться уйти, как Хицугая очнулся.

— Ма-цу-мо-то, с документами точно всё в порядке? Что-то подозрительно быстро ты всё сделала, словно пытаешься задобрить меня… Хм…

— Д-да, в полном! Я старалась, чтобы порадовать вас, капитан, — ответил я и побыстрее ретировался. — Раз я закончила все дела на сегодня, а других дел нет, то всё, конец работы и я могу идти домой!

— Да, пожалуй, и правда работы нет, завтра с утра не забудь прийти пораньше, у нас будут тренировки с другой частью отряда, что были ранее на заданиях.

— Хорошо!

— Мацумото! — раздался через минуту гневный крик Хицугаи, но меня там уже не было.

Если меня и должны подозревать, то пусть подозревают в нужных мне вещах. Улыбнувшись своим мыслям, я отправился домой, точнее в огромное поместье с множеством слуг, в котором помылся, поменял одежду, и просто повалялся на кровати. От безделья у меня начали появляться невесёлые мысли, до этого задавленные чередой событий, да и занят разум был вещами более важными. Я очень слаб, ничего не знаю и не умею, и это надо исправить, чтобы пережить грядущие события. Мои мысли прервала служанка.

— Госпожа, — поклонилась мне девушка, разворачивая моё чёрное кимоно и явно желая приодеть в него.

Я молча встал, кивнул ей и дождался, пока она оденет на меня всё. Приглядевшись к шитаги, отметил, что оно всё такое же белоснежное, как и раньше. И зачем только отдавал вещи на стирку? Ничего не изменилось, я как не потел и не оставлял пятен, так и не потею, и не оставляю пятен до сих пор. Чёртово терминаторское тело лейтенанта, что вообще может меня заставить потеть? Ну, кроме моих же огромных полушарий, ложбинка между которыми почему-то потела. Мои мысли вновь прервала служанка.

— Вот, ваш розовый шарф, я не знаю вашего особого узла, — сказала она и удалилась.

— Эх, ещё одна проблема, что за секретный узел такой?

Оказывается, тот бант, который постоянно носила Рангику, на самом деле какой-то особый узел, который она себе завязывала, а так как слуги выгладили шарф, восстановить узел по складкам стало невозможно. Штирлиц ещё никогда так не был близок к провалу. Проблему решил, положившись на свою память о том, как я развязывал узел и мышечную память. Стоило только начать, как движения сами вспоминались, хотя с первого раза вышло всё криво, только на двадцать шестой раз, перебирая все вариации, всё получилось.

— Всё равно криво, — сказал я, и в этот момент я осознал свой идиотизм.

Особый узел был у Рангику на поясе и я его уже завязал, и этого не заметил, а розовый шарфик не надо завязывать в узел! Глупая невнимательная служанка, или это я не так её понял? Хотя, наверное, неизвестное третье.

— Осталось на пояс прицепить эту деревяшку, — произнёс я, присматриваясь к простенькому узлу белого пояса. — Нет, лучше будет поменять стиль узла.

Сделал иной, более сложный узел в виде цветка. Прикрепил на бедро дощечку с символами, которая должна была обозначать мой статус лейтенанта, и отправился гулять, а заодно как можно более лучше изучить Сейретей, не забывая учиться ходить с закрытыми глазами. Что могу опять сказать про Сейретей? Лабиринт, в котором я не заблудился только благодаря ориентации в пространстве и хорошей памяти.

Прогуливаясь по Сейрейтею я почувствовал невероятно мощное духовное давление. Стало невероятно интересно, я, как мотылек на свет, пошел к столь мощному реяцу, во много раз большему чем от Хицугаи и в тоже время намного лучше сокрытому. Лучше бы я этого не делал, это оказался Укитаке Джуширо, мой кошмар и ужас, тот кто способен раскрыть меня при встрече в считанные мгновения. Не желая встречаться с ним, я, как можно быстрее, но стараясь не показывать спешку, удалился от него и от забегаловки, где он сидел. До самого вечера бродил, всё запоминая, а также сопоставляя реяцу и их владельцев. Владельцев сильной духовной энергии обходил десятой дорогой, дабы не наткнуться на Киораку, или кого-нибудь похожего.

— Эй, Рангику-тян, — раздался тихий шёпот за моей спиной, когда я уже собирался домой.

— К-капитан Киораку! Не пугайте меня так! — воскликнул я также тихо, чувствуя, как неподалёку появилось реяцу кого-то третьего.

Чёрт, я ведь вроде старался избегать его, но он сам меня нашёл. Теперь мне не отвертеться от общения с ним. И когда он успел?

— О! Смотрю ты тренируешь банкай и сенсорику? — Киораку улыбнулся, наверное, не знаю точно, плохо чувствую его реяцу.

— Банкай?

— Э, ну да, банкай, — ответил Киораку, задумчиво почесав подбородок. — Я же не ошибаюсь?

Тренировка банкая? Значит, так вот как выглядит моя вражда с Хайнеко со стороны. Синигами, чтобы овладеть банкаем, высвобождают меч и подчиняют его полностью. Или как это происходит? Куда важнее другое…

Как он узнал? Хотя стоп! Чего я это удивляюсь, удивительнее было бы, если бы Киораку ничего не узнал бы. Он же один из тех, кто уже раскрыл Айзена, несмотря на всю мощь его иллюзий, и очень скоро заставит раскрыться перед всеми. Чёртов монстр и это несмотря на то, что подобное не его специализация. Хотя, так и есть, любой человек, хоть чего-нибудь добившийся в жизни, дошедший до какой-либо вершины социальной пирамиды и столкнувшийся хоть раз с проблемами, или ловко обходящий их на своём пути, хоть немного, но смыслит в подобных вещах, иногда даже лучше специалистов разведки и контрразведки. Да даже обычный человек даст прикурить службам безопасности целых стран в расследовании заговоров, иначе бы в силу нерентабельности и низкой действенности службы безопасности давно бы прикрыли горячие линии, куда могут обратиться обычные граждане…

— А, да, вы правы, — ответил я на вопрос о том, враждую ли я с занпакто или нет, а не об освоении банкая. Я должен говорить только правду, ловко манипулировать ею, но не лгать, поскольку существо его уровня точно почувствует ложь.

— Ясно, ты стала сильнее, — усмехнулся Киораку. — Если сможем смыться от Нанао-тян, может отметим это?

— Было бы неплохо, — отметить мой возросший уровень сил, а не то, что я осваиваю банкай.

http://tl.rulate.ru/book/48064/1368697