Готовый перевод Become a Villain Wife After Transported / Как я стала женой злодея после перерождения [Завершено✅]: Глава 19

— Потому что я не знаю, не знаю, что случилось, — он сделал несколько шагов вперед, осторожно потянул Цзянь Тан за рукав и со слезами умолял ее: — Мама, не разводись с папой. Чуи… не хочет…

— Я буду очень послушным, только не оставляй меня.

Он был так напуган, напуган до такой степени, что не мог сдержать слез, страх наполнял его, и все тело было ледяным. Он знал, что он старший брат, поэтому должен уступить младшему брату и сестре, быть разумным, сильным и хорошим братом. Но... он не хотел оставаться без матери.

— Чуи, — Цзянь Тан закрыла лицо руками, — я просто хочу знать, почему ты подстрекал своего брата вставить кнопку в мамину туфлю?

Чуи был внезапно ошеломлен:

— Я этого не делал...

Внезапно его лицо совершенно изменилось, и он дрожащим голосом спросил:

— Был ли это У?

Из его уст вырвалось странное имя, которое на какое-то время ошеломило Цзянь Тан. Затем она посмотрела на Чуи и спросила мягким голосом:

— Кто такой У?

— У это У, — Чуи склонил голову набок. — Он всегда говорил, что не любит Ляньшэня и любит подшучивать над другими. Он сделал тебе больно?

Когда Чуи спросил ее, в его глазах было глубокое беспокойство и страх.

В горле у Цзянь Тан словно застряла колючка, и она на мгновение лишилась дара речи. Она почувствовала озноб на спине, глядя на чистое и невинное дитя перед собой, она поняла, что все может быть не так, как она думала.

— Чуи, для начала вернись в свою комнату.

Чуи кивнул. Сделав два шага, он оглянулся и спросил:

— Мама, ты разведешься с папой?

— Сначала иди и отдохни.

Он больше не спрашивал, закрыл дверь и молча вернулся в свою комнату. Сидя за маленьким столом, Чуи держал карандаш, но не мог написать и полслова.

Он поджал губы и вдруг начал писать на бумаге:

[Ты сказал Шэньшэню воткнуть кнопку в туфлю?]

Его запястье скользнуло вниз и появилось новое предложение. По сравнению с его предыдущей строкой с аккуратным почерком, на этот раз его почерк был очень беспорядочным и небрежным, как будто писал взрослый.

[Я просто не хочу, чтобы мама бросала тебя.]

Чуи нахмурился и написал:

[Мне не нравится, что ты это делаешь.]

[Я защищаю тебя.]

Чуи прикусил губу: [Я не хочу, чтобы ты причинил боль маме. В прошлый раз ты тоже так поступил.]

[Я защищал тебя с самого начала, почему ты злишься?]

Движение его запястья стало быстрее, и карандаш с силой давил на бумагу. Он, казалось, был в состоянии безумия, хрупкая бумага была разорвана, словно глубокий шрам.

[Почему?]

[Почему?]

[Почему?]

Две страницы бумаги заполнились бесчисленными «Почему», и только когда кончик карандаша сломался, он окончательно пришел в себя. Когда Чуи пришел в себя, он тупо уставился на беспорядок перед собой. Мгновение спустя он лежал на столе и слабо всхлипывал.

Цзянь Тан некоторое время оставалась в комнате. Когда она обернулась и обнаружила, что Ляньшэнь все еще стоит во дворе, она попросила Сяо Гао отвести его обратно в комнату и позвонила Линь Суйчжоу. Линия была соединена, но ответа не было. Она смотрела на яркий экран и пыталась дозвониться до него снова и снова. Наконец с другой линии донесся женский голос оператора, сообщивший, что телефон отключен.

Разум Цзянь Тан был спокоен, как неподвижная вода. Она просмотрела список контактов и набрала другой номер. Через несколько секунд звонок был подключен.

— Привет, говорит Ся Хуайжунь.

Его голос был как вода, нежный и элегантный, Цзянь Тан внезапно почувствовала себя расслабленной:

— Господин Ся, кое-что произошло, моя нога ранена, может быть, я не смогу пойти завтра…

— Это серьезно?

Цзянь Тан покачала головой:

— Это несерьезно, но у меня есть еще кое-какие дела, которыми я должна заняться. Может пройти еще неделя, прежде чем я смогу приступить к занятиям. Если вы торопитесь, то можете нанять другого учителя танцев. В конце концов, я…

— Нет проблем. Так получилось, что у Лоло тоже экзамен. А ты хорошенько отдохни.

— Хорошо, спасибо.

Повесив трубку, Цзянь Тан бросилась на кровать. Она два раза прокрутилась на кровати в раздражении, затем открыла сообщение группового чата.

Вечер – самое активное время для членов группы. Как только она вошла, то увидела, что все оживленно разговаривают.

[Король зомби – Тяньтянь: Ах!.. Просто убей меня! Я хочу есть человеческую плоть!!! Я не хочу есть крысиное мясо!!!]

[Хорошая жена и любящая мать – Цзянь Тантан: Люди такие милые, почему ты хочешь их съесть?]

[Великий евнух – Нинлин: Ай-я, Тан Гоэр, какова твоя сегодняшняя миссия?]

[Хорошая жена и любящая мать – Цзянь Тантан: Сегодняшняя задача очень проста. Пообедать с детьми.]

[Сатана – Святая мать: К черту тебя…]

[Король зомби – Тяньтянь: К черту тебя.]

[Великий евнух – Нинлин: К черту тебя.]

[Хорошая жена и любящая мать – Цзянь Тантан: Черт возьми, быть домохозяйкой тоже очень утомительно, хорошо?]

[Король зомби – Тяньтянь: Глядя на мой маленький мир апокалипсиса, я действительно хочу быть домохозяйкой.]

[Великий евнух – Нинлин: Глядя на битву в гареме, я тоже хочу быть домохозяйкой.]

[Сатана – Святая мать: Глядя на святых дев вокруг меня, я действительно хочу быть домохозяйкой.]

[Святая мать – Сатана: Глядя на ад вокруг меня, я действительно хочу быть домохозяйкой.]

Закончив высказываться, все глубоко вздохнули.

Цзянь Тан обрела уверенность в себе из-за слов в группе, она чувствовала, что по сравнению с ними, ее жизнь была не так уж плоха.

[Сатана – Святая мать: Я приготовила несколько пилюль, я хотела бы поделиться одной бутылочкой с каждым из вас.]

Цзянь Тан увидела новый элемент, добавленный в ее колонку статуса, который отображал пилюли x10: Доступно.

[Сатана – Святая мать: Съешь это, и ты вернешься в пятилетнее состояние, длительность каждой пилюли один час.]

[Святая мать – Сатана: Это похоже на то, что есть в нашем Святом Мире. Почему у тебя тоже есть?]

[Сатана – Святая мать: Потому что теперь я – Святая Мать.]

Никто не мог это опровергнуть.

Цзянь Тан взглянула на пилюлю и обнаружила, что она бесполезна.

Закрыв страницу, она начала искать в интернете специалистов-психологов и наконец нашла психологическую клинику в центре города. Она нажала несколько кнопок и записалась на прием. Записав адрес и контактную информацию, она отключилась от интернета.

У нее было много мыслей в голове в течение всей ночи, даже когда она закрывала глаза. Она думала о ненормальных отклонениях Чуи и задавалась вопросом, заботилось ли его мать о нем или она намеренно стерла воспоминания о Чуи из своего сознания, ведь у Цзянь Тан было очень мало воспоминаний о Чуи, которые сохранились в этом теле.

Линь Суйчжоу не вернулся домой прошлой ночью. Когда она попыталась позвонить ему утром, его телефон все еще был выключен. Цзянь Тан полностью сдалась. Собравшись, она взяла с собой Чуи и отправилась в психологическую клинику, куда записалась вчера вечером. Сегодня Чуи был одет в клетчатую рубашку и джинсовые шорты с принтом, выглядевшие очень мило. Может быть, потому что это была редкая возможность выйти на улицу наедине с матерью, Чуи молча окинул ее взглядом – он был очень взволнован и счастлив.

— Мама, куда мы идем?

Цзянь Тан не осмелилась прямо сказать ему, что ведет его к врачу-психологу. Она ласково коснулась его мягких волос и сказала:

— Ты узнаешь, когда мы туда доберемся.

Чуи тепло улыбнулся:

— Пока мама не бросит меня, все будет хорошо.

Думая о судьбе, с которой он может столкнуться, Цзянь Тан внезапно почувствовала, что улыбка застыла на ее губах. Она попыталась пошевелить губами, но все еще не могла скрыть своего беспокойства.

— Госпожа, мы прибыли, —  отрапортовал водитель

— Подожди здесь. Если мой муж позвонит, просто скажи ему, чтобы он немедленно приехал сюда.

Проинструктировав водителя, Цзянь Тан и Чуи вышли из машины.

Чтобы снять напряжение пациентов, обстановка клиники была очень теплой и расслабляющей, и даже на стене висела огромная картина, изображающая восход солнца. Объяснив ситуацию на стойке регистрации, Цзянь Тан обняла Чуи и спокойно ждала в приемной. Через мгновение из-за двери вышла медсестра:

— Линь Чуи.

— Мама?

— Все в порядке. Давайте войдем.

Бросив на нее изучающий взгляд, Чуи последовал за медсестрой и вошел в палату. Цзянь Тан чувствовала, что время идет очень медленно, она не знала, как долго она ждала, и вдруг увидела, что Чуи вышел с конфетой в руке. Он был в нормальном настроении, и нельзя было заметить ничего странного по выражению его лица.

— Опекун, пожалуйста, зайдите на минутку.

Цзянь Тан глубоко вздохнула и толкнула дверь. В огромном кабинете психолог, сидевший посередине, просматривал папки. Когда он увидел, что кто-то входит, он поднял глаза и был удивлен красивой внешностью Цзянь Тан. Судя по ее внешнему виду и темпераменту, она совсем не похожа на мать.

— Вы мать Линь Чуи?

— Да.

— Пожалуйста, присаживайтесь.

Цзянь Тан придвинула стул и села:

— Как мой сын?

— Прежде чем ответить, могу я задать вам несколько вопросов?

— Пожалуйста, спрашивайте.

— Он когда-нибудь подвергался физическому или психологическому насилию?

Цзянь Тан покачала головой:

— Нет, хотя мой муж и занят, но он очень добр к нему, он не будет пренебрегать им.

— А как насчет школы?

— В школе… Я не совсем в курсе.

Он задумчиво кивнул и, наконец, написал несколько строчек в медицинской карте:

— Если диагноз верен, у вашего ребенка диссоциативное расстройство личности, широко известное как раздвоение личности.

Цзянь Тан невольно откинулась назад, хотя и ожидала такого результата, но, когда она действительно услышала это из уст доктора, ей все еще было трудно в это поверить.

— Мы лечили некоторых детей с таким диагнозом, большинство из них пострадали от домашнего насилия или других травм. Чтобы защитить себя, пациенты будут отделять эти болезненные воспоминания и деятельность сознания от своего разума. Но из всех детских случаев, которые я видел, у Чуи все немного серьезнее.

Она крепче сжала ручку сумки, молча опустила глаза.

— Его вторая личность имеет сильные эмоции и экстремальное поведение. Если это продолжится, Чуи может серьезно пострадать...

В общем, Цзянь Тан услышала от него только одну фразу:

— Пожалуйста, приступите к лечению как можно скорее.

Когда она вышла, Цзянь Тан увидела, что Чуи наблюдает за золотыми рыбками в холле. Поверхность воды искажала отблеск света, который отражался на его лице. Он улыбается так чисто и тепло.

Цзянь Тан не могла не чувствовать грусти. Она закрыла глаза и попыталась сдержать слезы. Она подошла к нему и взяла его маленькую руку:

— Чуи, пойдем в парк развлечений?

— Но мы же только недавно были там.

— На этот раз нас только двое.

Чуи моргнул, казалось, что-то обдумывая, и наконец кивнул.

В машине Цзянь Тан нежно обняла Чуи:

— Ты можешь рассказать маме что-нибудь об А-У?

— Э-э... — Чуи поднял глаза и посмотрел на нее, — но А-У не хочет, чтобы другие знали о нем.

— Я твоя мама, так что все в порядке.

— Ладно, — Чуи прикусил нижнюю губу: — А-У зовут Линь У, У означает «бессмысленный». Он всегда говорил, что никому не нужен. А-У в этом году исполняется 15 лет. Он не любит места, где слишком шумно, и любит шутить. Таким он мне не нравится, но каждый раз, когда я говорил это, А-У злился.

Говоря это, он внимательно посмотрел на лицо Цзянь Тан:

— Мама, А-У не хотел причинить тебе боль.

— Я знаю...

Чуи отдыхал в ее объятиях и продолжал говорить о многих вещах, связанных с А-У. Он был второй личностью, которая полностью сосуществует с ним. У него полная самостоятельная жизнь, воспоминания, увлечения, симпатии и антипатии, и он даже любит есть кислые сливы. Он ненавидит сладости вроде мороженого и макарунов.

Чем больше Цзянь Тан слушала его нежный голос, тем больше шокировалась. Чуи еще мал, состояние его ума еще не полностью развито, но… Слова доктора внезапно прозвучали у нее в ушах, возможно, кто-то издевался над Чуи и она даже не знала об этом.

— Госпожа, мы прибыли в парк развлечений.

Цзянь Тан отвлеклась от своих мыслей.

— Во что ты хочешь сыграть сегодня, Чуи?

— Мамина нога все еще болит, мы не сможем уйти далеко.

— Нет проблем, я посмотрю, как ты играешь.

— Тогда... — он посмотрел по сторонам. — Давай прокатимся на колесе.

Цзянь Тан сказала:

— В прошлый раз ты сказал, что тебе не нравится колесо.

— Это А-У не нравится колесо, но он не сказал почему.

Цзянь Тан больше не спрашивала. Купив закуски и напитки, она повела Чуи к колесу обозрения. Возможно, он слишком устал и заснул в ее объятиях вскоре после того, как зашел в кабинку. Лицо спящего ребенка было чистым и красивым. Ее длинные пальцы ласкали его волосы.

— Сяо Кэ, я хочу увидеть воспоминания Чуи.

Система: [???]

[Система Сяо Кэ: Что ты только что сказала, скажи это еще раз?]

— Я сказала, что хочу увидеть воспоминания Чуи.

[Ты что, издеваешься?]

— Похоже, что я шучу?

[…]

Нет. ВТФ! Как правило, когда носитель получает оболочку, человек наследует воспоминания первоначального владельца. Но теперь, черт возьми, хозяин чрезвычайно дерзко просит воспоминания маленького ребенка!

Но… этот хозяин, Цзянь Тан, отличается от других хозяев. Она вспыльчива и часто играет не по правилам. Другими словами... эта женщина-хозяйка, он ничего не может сделать, кроме как попытаться уговорить ее! Сяо Кэ с горечью сказал:

[Дело не в том, что я не хочу показывать их тебе, но это нарушает закон – заглядывать в чужие воспоминания против правил. Подумай об этом, если сегодня я покажу тебе воспоминания Чуи, то завтра ты не попросишь воспоминания Пятнадцатого? Это...]

П.п.: Чуи 初一 : это первый день лунного месяца.

Цзянь Тан приблизилась к маленькому окошечку и посмотрела вниз:

— Интересно, если я прыгну отсюда, умру ли я мгновенно?

[…]

— Так скучно, что хочется умереть.

[…]

— Ах! Уже все равно, просто забудь, в жизни ничего не осталось, просто спрыгни вниз и умри навсегда.

[…]

[Прекрати!] — Сяо Кэ снова пошел на компромисс. — [Я даю тебе, даю тебе, даю тебе все! Не угрожай мне!!!]

На лице Цзянь Тан появилась самодовольная улыбка.

Если бы он согласился в самом начале, разве это растянулось бы надолго? Он просто тратил ее слюну, чтобы так много говорить.

— Поторопись, хватит терять время.

Сяо Ке ругался, приводя в порядок воспоминания Чуи.

Он снял по меньшей мере более 800 телесериалов, но никогда раньше не встречал такой главной героини, как Цзянь Тан, которая так часто использовала смерть, чтобы угрожать ему, и больше не хочет жить. Ну, у других людей естественный инстинкт – выжить, а не умереть, в отличие от Цзянь Тан, жить или умереть для нее не имеет значения. Если это невозможно, она просто умрет на месте. Делает все, что она хочет. Так утомительно. Нелегко быть мировым редактором. Хочу уйти в отставку...

[Память скоро вернется. Во время процесса поглощения памяти носитель может спать от часа до трех часов.]

— Я готова.

[А на колесе можно?]

— Все в порядке. Если денег не хватит, водитель продлит.

Она уже сказала это так, что нечего колебаться.

Вскоре Цзянь Тан почувствовала, как ее мозг начинает нагреваться, и вскоре распространился сильный шок от ее мозга. В следующую секунду Цзянь Тан была полностью помещена в странную картину. Ее душа, казалось, была поймана в ловушку в зеркале под названием Чуи. Через зеркало она холодно наблюдала со стороны за тем, что происходило перед ней. Затем Цзянь Тан увидела себя… Нет, правильнее будет – оригинальную Цзянь Тан.

____________________

П.п.: Какой ваш любимый фильм или дорама о расстройстве личности?

Корейская драма «Убей меня, исцели меня» — одна из моих любимых.

http://tl.rulate.ru/book/39340/1413063