Готовый перевод Морф - оборотень не простой / Морф - оборотень не простой: Глава III

       Выбраться из сумки мне никак не удалось. Ткань оказалась слишком прочной для моих когтей и клыков, а постоянная тряска не позволяла раскрыть сам мешок. Да и без нее это было бы трудно сделать изнутри да и лапками.

       Было еще и хорошее событие. Помимо бутылок и всякой фигни тут лежал целый кусок вяленого мяса, завернутый в ткань. Местами раскрыв, местами порвав эту преграду я вгрызся в кусок зубами и выпустил всю свою злость, накопленную за эти два дня. Спустя пару минут ни от мяса, ни от моей ярости не осталось и следа…

       Вы, наверно, в курсе, что по закону Архимеда после сытного обеда полагается поспать. Но мне, к сожалению, это делать нельзя. В любое время может выпасть удачный момент для пробега, и мне не хотелось бы его проспать. Да и эти двое были навеселе, когда меня поймали. Вдруг забудут об этом и просто положат где-то свою сумку… рюкзак… не знаю, как это называется. Пусть будет мешком. А если они обо мне не забудут, то им как-то нужно меня отсюда вытаскивать. Это тоже хороший шанс на побег.

       Спустя некоторое время мы попали в деревню. Это я понял, когда к их разговорам про баб, выпивку и охоты прибавились новые голоса. И, как оказалось, про меня они не забыли. Судя по гомону, мы на базаре. Значит, остается последнее — бежать со всех лап, когда откроется мешок.

       — Мы тут енто, живой товар принесли, милсдарь! — сказал один из моих похитителей.

       — Я рабами не торгую, да и запрещено это в нашей стране, — ответил ему «милсдарь». Рабство тут запрещено, а продавать оборотней — нет?

       — Упаси нас Бог от ентого! Не раб енто, а зверь! — воскликнул тот, сильно потряхивая мешком.

       — Зверь? Покажи!

       Трясти перестало и, как только я смог разобраться, где вверх, а где низ, меня подхватили руки. Не успел.

       Торговцем оказался мужчина средних лет в купеческой одежде и в головном уборе. Не знаю, как это все называется, но на оборотнеторговце была почти такая же одежда. У этого, как я понял, дела идут не очень, учитывая его нормальное телосложение. А как всем известно, чем богаче купец — тем шире его пояс. И пока я его осматривал, он осматривал меня. И рассмеялся.

       — Зверь? Этот пушок? — спросил он, отсмеявшись. — Да ты, наверно, издеваешься. Я бы этого пушка в одной комнате с мышкой не оставил. Вдруг загрызет лисенка?

       — Вы ет на внешность не смотрите. Вы на внутренность смотрите! Он брату моему чуть руку не оттяпал! — возразил Ситко, размахивая меня в руке… Ща стошнит…

       — Ладно. Сколько за этого зверька просишь?

       — Один серебряк, — наконец перестал он меня трясти.

       — Восемьдесят медяков и не больше.

       — Хорошо, — сразу согласился тот и передал меня купцу. — Вы только ет, поосторожней с ним. Сбежит аки друг во время мордобоя как пить дать.

       — Это ты хорошо сказал. Ладно, бери свои медяки, — отдал он монеты и, подождав, пока Ситько уйдет, начал меня осматривать.

       — Ну и что мне с тобой делать? На шкуру пустить себе дороже, меха у тебя даже на рукавице не хватит. Да и жалко, тебе, наверно, и трех месяцев нет. Отпустить?

       — Да! — хотел я сказать, но вместо этого получилось «Тяф!»

       — Ты на меня не тяфкай! — сказал тот, рассмеявшись. — В лесу ты не выживешь, да и заплатил я за тебя. Остается только перепродать тебя на рынке в ближайшем городе. У меня даже клетка для тебя найдется.

       Торговец достал маленькую деревянную клетку и посадил меня туда. Затем положил кусок мяса и миску с водой, тем самым немного искупив свою вину.

       Никогда бы не подумал, что, едя сырое мясо, я буду испытывать что-то кроме отвращения. Оно было вкусным. И сытным. Единственно солома, лежащая на полу клетки, и торговец, пристально следивший за мной, мешали моей трапезе.

       Закончив с мясом я приступил к миске с водой. Пить пришлось как кошка, лакая языком. И как только я насытился, то понял, что все мои действия не вызвали во мне никакого отвращения. Если дать голодному человеку сырое мясо, то он его либо не будет есть, либо сперва почистит или приготовит. Да и пил я довольно профессионально, будто с этим телом я получил новые инстинкты. И это довольно странно.

***

       Через пару часов все торговцы собрали свой товар и выехали с деревни. Этот караван был намного больше предыдущего, и, следовательно, было больше охраны. Купец, купивший меня, торговал мехами. Так что, думаю, не удивительно, что у него есть клетка для животных. И крепкая, зар-р-раза! Закрывалась она на щеколду, которую мне изнутри не подцепить.

       И, конечно, среди торговцев был тот, кто продавал оборотней. Его «товар», как и в том караване, везли в самом конце. И отношение к ним было точно такое же, как и ко мне в тот раз.

       Спустя два дня караван достиг города под названием Терсонт. По пути я все время пытался сбежать, но ничего у меня не получилось. Кончено, я бы мог попытаться стать обратно человеком, но возможные дальнейшие события мне не нравились. Во-первых, своим телом пробивать клетку не особо хочется, а во-вторых убегать от охраны каравана тоже не хочется, учитывая что им не поскупились выдать серебряное оружие.

       Еще у меня было время, чтоб немного подумать, и у меня появилось два вопроса, на которые у меня нету ответа. Первый — почему все оборотни неразумны, а я нет? И второй — почему все оборотни превращаются в волков, а я в лиса? Ну, я хотел стать кем-то маленьким в завале, но тогда почему лисенок, а не волчонок? Или я werefox, а мое желание стать кем-то поменьше ни на что не повлияло. Просто я еще не вырос. Это мне кажется более-менее правдоподобным, учитывая что за пару дней я немного подрос…

       Когда я вышел из раздумий понял, что мы уже возле города. Сразу скажу, предыдущий город, который я посетил в клетке, был не чита Терсонту. Во-первых, крепостная стена. Она огромная, с дозорными башнями, рвом с водой и какой-то магической защитой. Не знаю, что она делает, но когда мы проходили ворота по всему моему телу прошел слабый электрический разряд.

       Во-вторых, дома. Возле каждого дома росли цветы и деревья, а сами здания были, в основном, белого цвета. Те дома, что стояли ближе к крепостной стене, имели только один этаж, но ближе к центру они увеличивались, вплоть до трех этажей. Казалось, что тут нету нищих, но, скорее всего, для них есть отдельный вход. Ну, или живут за пределами крепостной стены.

       И в-третьих, особняк. Он был огромным. Он был белого цвета. Думаю, попытайся та драконица напасть на него, то у местных алхимиков появились бы новые ингредиенты для зелий…

       На следующий день меня выставили на продажу.И моя цена снова изменилась — двадцать серебра. Люди подходили, выбирали меха, торговались до посинения и уходили довольные и не очень. А на меня внимание никто не обращал. Иногда мимо проходили стражники, гремя доспехами. От довольно сильно воняло, что мне приходилось зажимать нос лапками. Это скорее всего из-за жары, а учитывая их полностью закрытые доспехи им еще сложнее, чем обычным людям. Я бы им посочувствовал, но мы находимся по разные стороны баррикад. А что было странно так это люди, которые не замечали той вони.

       — Кажется я нашла, что дитятке подарить! — отвлек меня старческий голос.

       — Мама! Этой дитятке уже семнадцать лет! Может хватит ее так называть? — возразил ей мужской голос.

       — Молчи, остолоп! Я всегда хотела дочку, но родился ты. Ой! Уедет завтра дитятко и кого мне тогда нянчить? Мой то сын, в свои двадцать пять, не нашел еще девчушку, и все в харчевни ходит да в кабаках дерется. Ой, не видать внуков в этой жизни, ой не вида-а-ать!

       Я с интересом присмотрелся к говорившим. Ими оказались какая-то женщина преклонного возраста и парень с корзиной в руках.

       — Мама! Я же говорил, что будут тебе внуки! Да и есть тут у меня одна на примете…

       — Вот дома мне о ней и расскажешь, а сейчас мы должны купить вон того лисенка.

       Не понял, они обо мне? То есть я сейчас из товара превращусь в подарок для семнадцатилетней девушки? Которая завтра куда-то уезжает? Ну, это всяко лучше, чем сидеть тут или становиться обедом для собак. Да и я, надеюсь, наконец получу шанс на побег.

       — По чем зверек? — спросил парень, подойдя к купцу.

       — Двадцать серебра.

       — ЧТООО? — Да за него и шесть будет дорого!

       Тут начался торг с криками, руганью и призывами кары небесной на оппонента. Точно так, как все и любят описывать в книгах про средневековье. Где-то через полчаса я был продан за пятнадцать серебра, а купец еще долго горевал, что его обокрали. Ну-ну. Поднятие цены с восьмидесяти медных до пятнадцати серебряных — это и есть кража… Надеюсь, я больше не буду участвовать в таких мероприятиях в качестве товара?

http://tl.rulate.ru/book/22042/545569